§ 2. Международное уголовное право в системе национального уголовного права России

Реформа уголовного законодательства России потребовала вы­работки новых подходов в понимании назначения и задач самого уголовного закона. Рассмотрение данного вопроса мы попытаемся провести на основе анализа влияния международного уголовного права, а также принципов и норм международного права в целом на Общую и Особенную части действующего отечественного уголов­ного законодательства.

Как ранее подчеркивалось, большинство международных актов уголовно-правового характера устанавливает невозможность уго­ловного преследования лица в случае, когда «деяние или бездейст­вие, которые во время их совершения не составляли преступления по национальным законам или международному праву».327

326 Флетчер Дж., Наумов А. В. Основные концепции современного уголовного права. М., 1998. С. 508-510.

327 Например, ч. 2 ст. 11 Всеобщей Декларации прав человека; ч. 1 ст. 15 Между­народного Пакта о гражданских и политических правах.

196_____________________________________Глава IV

Следовательно, международно-правовой стандарт подтверждает классическое правило «нет преступления без указания на то в законе». При этом, исходя из приоритета норм международного права, допускается, что состав преступления может отсутствовать в национальном законе, будучи определен в международно-правовой норме.

С другой стороны, УК РФ под принципом законности понимает определение преступности деяний и их уголовно-правовых послед­ствий, которые содержатся только в уголовном законе (ч. 1 ст. 3 У К РФ). Исходя из конституционно закрепленного правила о при­оритете международного права, сопоставление этих, казалось бы несоответствующих друг другу предписаний, должно приводить к следующему выводу.

Приоритет международного права заключается в обязанности го­сударства при формулировании своих уголовно-правовых запретов не­укоснительно следовать указанным международным нормам; в первую очередь это относится к нормам о правах человека. В литературе вы­сказана позиция, что в случае противоречия внутренних уголовно-правовых запретов международному стандарту в области прав челове­ка, лицо должно быть освобождено от уголовной ответственности и наказания за совершение деяния, не являющегося преступным согласно международно-правовым актам.328 В принципе мы разделяем эту пози­цию. Вместе с тем, еще раз подчеркнем, что, исходя из концепции дуа­листического понимания соотношения международного и внутригосу­дарственного права, ведущая роль внутригосударственных норм по отношению к нормам международного права будет заключаться в том, что никто не может быть привлечен к уголовной ответственности и осужден за деяние, не предусмотренное уголовным законодательством России, хотя бы и предусмотренное нормами международного права. Такое понимание соотношения внутреннего уголовного и междуна­родного права также соответствует предписанию о запрете на приме­нение уголовного закона по аналогии (ч. 2 ст. 3 УК РФ).

Непосредственное отношение к регулированию общеуголов­ных вопросов ответственности за совершенные деяния имеет Конвенция о неприменимости срока давности к военным

328 Наумов А. В. О соотношении норм международного и уголовного права // Со­ветская юстиция. 1993. № 19. С. 3.

Реализация задач международного уголовного права...__________197

преступлениям и преступлениям против человечества от 26 нояб­ря 1968 года,329 установившая неприменение любых сроков дав­ности за преступления против человечества вне зависимости от времени совершения этих преступлений. В соответствии с этим документом в ст. 78 и 83 УК РФ содержится предписание о не­применении сроков давности уголовной ответственности и ис­полнения приговора за совершение ряда преступлений против мира и безопасности человечества (ст. 353, 356-358 УК РФ). По­казательно, но такое указание на течение сроков давности появи­лось во внутреннем законодательстве раньше, нежели в междуна­родном праве.330

Одним из основополагающих положений норм международного права является указание на то, что все люди «наделены разумом и совестью» в силу рождения.331 Таким образом, «разум» человека, свобода его мыслительной и волевой деятельности присущи любому лицу, составляя содержание «правосубъектности» лица. Исходя из смысла норм международного права, такая «правосубъектность» означает в уголовно-правовом смысле вменяемость лица. УК РФ в ст. 21 определяет невменяемость лица как неспособность последнего понимать фактический характер своих действий и руководить ими в силу наличия одного из перечисленных медицинских критериев. Понятие вменяемости лица выводится из понятия невменяемости, и, будучи одним из основных признаков субъекта преступления, фор­мулируется в теории уголовного права как способность лица пони­мать фактический характер и общественную опасность своих дейст-

« 333

вии и руководить ими.

Необходимо еще раз подчеркнуть, что международно-правовые акты говорят, по сути дела, о презюмированной вменяемости любо­го человека, не требующей специального доказывания. Примени-

329 Ведомости Верховного Совета СССР. 1971. Ма 2. Ст. 18.

330 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 марта 1965 г. «О наказании лиц, виновных в преступлениях против мира и человечности и военных преступлени­ях, независимо от времени совершения преступления» // Ведомости Верховного Со­вета СССР. 1965. № 10. Ст. 123.

331 См., напр.: Статья 1 Всеобщей Декларации прав человека.

332 Статья 16 Международного Пакта о гражданских и политических правах.

333 См., напр.: Российское уголовное право. Общая часть/ Под ред. В. Н. Кудряв­цева и А. В. Наумова. С. 122.

198_____________________________________Глава Л'

тельно к уголовной юстиции это означает, что каждый человек, дос­тигший возраста уголовной ответственности, должен считаться вме­няемым, пока не доказано обратное. Российская судебная практика

334

давно исходит из этого положения, однако оно, на наш взгляд, должно найти свое законодательное закрепление в УК РФ в силу предписания международно-правовых норм jus cogens.

Фундаментальным принципом современного международного права, провозглашенным еще во Французской декларации прав че­ловека и гражданина 1789 года, является принцип уважения прав человека и его основных свобод без различия расы, пола, языка и религии. В настоящее время этот принцип нормативно оформлен во многих международно-правовых актах универсального характера. Но начало утверждению принципа всеобщего уважения прав чело­века и основных свобод для всех, без какой-либо дискриминации, положил Устав ООН (п. 4 ст. 1), обязавший все государства— чле­ны ООН уважать права человека.

В дальнейшем перечень основных прав и свобод человека был сформулирован во Всеобщей Декларации прав человека от 10 декабря 1948 года,335 Декларации ООН и Международной кон­венции о ликвидацией всех форм расовой дискриминации, Между­народном Пакте об экономических, социальных и культурных пра­вах от 16 декабря 1966 года,336 Международном Пакте о граждан­ских и политических правах от 16 декабря 1966 года;337 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года (с последующими изменениями в связи с принятием Про­токолов к ней; далее — Европейская Конвенция)338 и других доку­ментах. В дальнейшем мы будем называть совокупность названных универсальных международно-правовых документов международ­ным стандартом в области защиты прав и свобод человека.

334 См., напр.: Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ// Бюлле­тень Верховного Суда РФ. 1999. № 7. С. 11.

335 Сборник стандартов Организации Объединенных Наций в области предупре­ждения преступности и уголовного правосудия: Официальное издание ООН. Нью-Йорк, 1992. С. 275-279.

336 Там же. С. 280-288.

337 Там же. С. 289-304.

338 Российская газета. 1995. 5 апр.

Реализация задач международного уголовного права...___________199

Анализ положений названных актов позволяет прийти к выводу о том, что в международном праве выработалось достаточно четкое по­нимание необходимости всемерной защиты неотъемлемых прав и сво­бод человека. Основное внимание эти документы уделяют процессу­альным вопросам обеспечения прав и свобод человека. Однако, в ряде случаев они имеют и непосредственное уголовно-правовое значение.

Все Декларации и Конвенции, образующие Международный стандарт ООН (и Совета Европы) буквально пропитаны духом по­нимания того, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью.

Однако отечественное законодательство исходило из этого по­ложения далеко не всегда. Как известно, уголовные кодексы совет­ского периода на первое место среди своих задач ставили защиту совсем других общественных отношений и интересов. Так, напри­мер, У К РСФСР 1960 года даже в своей последней действовавшей редакции в ст. 1 предусматривал приоритет уголовно-правовой за­щиты общественного строя государства, политической и экономиче­ской систем последнего. И только затем говорилось о «личности, правах и свободах граждан».339

Решительный поворот в направлении признания первоочеред­ной задачи охраны прав и свобод человека случился только в пост­советский период— в связи с принятием 22 ноября 1991 года Дек-

340

ларациеи прав и свобод человека и гражданина.

Примечательно, что это произошло под непосредственным влиянием норм международного права, имеющих силу для Россий­ской Федерации. Так, в ст. 1 названной Декларации указывалось, что «общепризнанные международные нормы, относящиеся к правам человека, имеют преимущество перед законами РСФСР». Позднее это положение было воспроизведено в ст. 32 Конституции РСФСР, но действовавшая до 1997 г. редакция УК РСФСР по-прежнему не считала охрану прав и свобод человека основной задачей уголовного законодательства.

339 Уголовный кодекс РСФСР 1960 года. М., 1994. С. 3.

340 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР.

1991. №37. Ст. 1038.

200________________________________________Глава IV

В настоящее время такое противоречие разрешено в соответст­вии с принципами и нормами международного права. Так, ч. 2 ст. 2 У К РФ 1996 г. принципиально изменила иерархию объектов уголов-но-правовой охраны: ведущее место среди них занимает охрана прав и свобод человека и гражданина. Соответственно Особенная часть УК РФ на первое место ставит защиту от преступных посягательств основных общечеловеческих ценностей: жизнь, здоровье, свободу, честь, достоинство, конституционные права и свободы человека и гражданина, семью и права детей.

Таким образом, можно утверждать, что все положения уголов­ного закона по крайней мере должны строиться в соответствии с рассматриваемым принципом. Тем не менее в действующем УК РФ сохраняется ряд несоответствий либо досадных неточностей этому фундаментальному принципу международного права.

Так, ст. 4 УК РФ, дублируя конституционное положение, опре­деляет уголовно-правовой принцип «равенства граждан перед зако­ном». Но в Декларации о принципах международного права 1970 года341 указано на обязательное «уважение и соблюдение прав и человека и основных свобод для всех», то есть для всех без ис­ключения лиц. Конституция РФ также говорит о равенстве «всех» пред законом и судом (ст. 19). Текстуальное содержание ст. 4 УК РФ устанавливает равенство перед законом вне зависимости от каких-либо обстоятельств всех лиц, совершивших преступления. Очевид­но, что «граждане» и «все лица» — не совпадающие понятия. Таким образом, можно говорить о несоответствии формального определе­ния принципа равенства его содержанию. Поэтому представляется, что наименование ст. 4 УК РФ должно быть изменено в соответст­вии с международным правом и Конституцией РФ следующим обра­зом: «Принцип равенства всех перед законом».

Однако общие положения У К РФ, прямо не отсылающие к нор­мам международного права, нередко не соответствуют стандарту ООН и Совета Европы о равной защиты прав и свобод человека вне зависимости от каких-либо обстоятельств, связанных с его происхо­ждением и социальным статусом.

1 Международное право в документах. М., 1982. С. 9.

Реализация задач международного уголовного права...__________201

Так, УК РФ, последовательно соответствуя предписаниям Кон­венции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении жен­щин от 18 декабря 1979 года,342 в ряде случаев «перегибает палку» и, как это ни странно, нарушает право мужчин на равенство с женщи­нами перед законом и судом.

Во-первых, это проявляется в наложении запрета на возможность назначения таких наказаний, как пожизненное лишение свободы и смертная казнь в отношении осужденной-женщины (ст. 57, 59 УК РФ). Конечно, можно данные положения УК РФ расценивать как проявле­ние гуманного отношения уголовного закона к женщине. Однако по­добный «гуманизм» не соответствует как международному стандарту, так принципу равенства перед законом. Уточним, речь идет только о необходимости законодательно предусмотреть возможность примене­ния указанных наказаний к женщинам. Это приведет УК РФ в соответ­ствие с международными актами, а также будет иметь существенное значение для общепредупредительной функции уголовного закона. Тем более с позиции развития мировой криминологической ситуации как раз женская преступность характеризуется наибольшим абсолютным

343

приростом и структурным «утяжелением».

А ряд актов международного стандарта налагают запрет на на­значение смертной казни только беременным женщинам, а не жен­щинам вообще в силу «равного для мужчин и женщин права пользе-

344

вания всеми гражданскими и политическими правами».

Во-вторых, нарушение равноправия по половому признаку имеет место при регламентации освобождения от наказания. Так, применение отсрочки приговора возможно только в отношении беременных жен­щин и женщин, имеющих детей в возрасте до восьми лет (ст. 82 УК РФ). Почему нельзя применить такое основание освобождения от нака­зания мужчине, имеющему малолетних детей, не понятно. Поэтому, по нашему мнению, необходимо, в соответствии с международными стан­дартами, внести соответствующие изменения в ст. 82 У К РФ.

342 Ведомости Верховного Совета СССР. 1982. № 25. Ст. 464.

343 См., напр.: Криминология / Отв. ред. В. Н. Кудрявцев и В. Е. Эминов. М., 1997. С. 303; ЛунеевВ.В. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М., 1997. С. 453.

344 Например, ст. 3 и ч. 5 ст. 6 Международного Пакта о гражданских и политиче­ских правах.

202________________________________________Глава Л'

Далее, непосредственно воспроизводит международные стан­дарты в области защиты прав и свобод человека принцип гуманизма (ст. 7 УК РФ). По своему содержанию гуманизм представляет собой объединение двух начал — обеспечения безопасности людей, обще­ства и государства в целом от преступных посягательств и одновре­менном обеспечении гуманного и справедливого наказания лицам, признанным виновными в совершении преступлений.

Статья 4 Декларации ООН о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обра­щения и наказания от 9 декабря 1975 года345 предписывает всем го­сударствам — членам ООН принимать «эффективные меры» для недопущения пыток и других жестоких видов наказания в сфере его юрисдикции. В свою очередь, определение «пытка» («любое дейст­вие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное») дается в ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декаб­ря 1984 года.346

В соответствии с указанными международно-правовыми актами, принцип гуманизма, закрепленный в ст. 7 УК РФ, запрещает воз­можность причинения назначаемым наказанием лицу физических страданий или унижения человеческого достоинства.

В контексте международных стандартов гуманизм уголовного наказания прежде всего касается защиты права на жизнь и проблемы применения в виде наказания смертной казни.

В соответствии со ст. 20 Конституции РФ, смертная казнь как исключительное и временное уголовное наказание установлена за совершение пяти особо тяжких преступлений против личности. Во­прос об оправданности и необходимости сохранения смертной казни в системе наказаний уже долго дебатируется в отечественной нау-

347   т т **

ке.     Нас же интересует вопрос юридической силы международно-

345 Сборник стандартов Организации Объединенных Наций в области предупре­ждения преступности и уголовного правосудия: Официальное издание ООН. Нью-Йорк, 1992. С. 259-261.

346 Ведомости Верховного Совета СССР. 1987. № 45. Ст. 747.

347 См., напр.: Смертная казнь: за и против/ Под ред. С. Г. Келиной. М., 1989; Су­рова Л.Б. Проблема смертной казни в современном обществе // Государство и право. 1996. №4. С. 153.

Реализация задач международного уголовного права...___________203

правовых актов, действующих для России, в отношении смертной казни.

Как известно, Российская Федерация подписала Протокол № 6 от 22 ноября 1984 г. к Европейской Конвенции, согласно которому «Смертная казнь отменяется. Никто не может быть приговорен к смертной казни или казнен».348 Однако подписание этого протокола произошло параллельным изданием Президентом РФ Указа от 16 мая 1996 года «О моратории на исполнение смертной казни». Указ главы государства не является федеральным законом, а мора­торий на исполнение смертной казни не означает ее отмены как вида наказания.

В силу этих обстоятельств надо признать, что только ратифика­ция Государственной Думой РФ данного Протокола позволит гово­рить об изменении системы наказаний в российском уголовном пра­ве путем изъятия из нее смертной казни как таковой, то есть отмены ст. 59 У К РФ. В связи с этим нельзя согласиться с позицией, соглас­но которой при отмене (заметим, вероятной) смертной казни Россия будет обязана «изъять из Уголовного кодекса составы преступлений,

« 349

караемых смертной казнью».

Нельзя согласиться с точкой зрения о наличии обязанности Рос­сии ратифицировать Протокол № 6 на основании того, что он явля­ется составной частью Европейской Конвенции, уже вступившей в силу для России.350 Такая позиция противоречит ст. 17 Венской Конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 года,351 согласно которой любое государство имеет право на оговорку при заключении международного договора, если это до­пускается самим договором. Текст Конвенции о защите прав чело­века и основных свобод такого запрета не содержит.352

348 Цит. по: Алексеева Л. Б., Жуйков В, М., ЛукашукИ. И. Международные нормы о правах человека и применение их судами Российской Федерации. М., 1996. С. 347.

349 Ледях И. Новый Уголовный кодекс РФ и международные стандарты по правам человека // Российская юстиция. 1997. № 1. С. 4.

350 Петрухин И. Комментарий к Федеральному закону «О ратификации Конвен­ции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» // Российская юстиция. 1998. № 7. С. 2-3.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 37. Ст. 772.

352 Российская газета. 1995. 5 апр.

204________________________________________Глава Л'

Таким образом, на России не лежит обязанность ратифициро­вать Протокол № 6, и, следовательно, изменить текст уголовного закона в связи с ратификацией самой Европейской Конвенции и ря­да Протоколов к ней. Достаточно заметить, что из более чем 40 го­сударств — членов Совета Европы далеко не все подписали Евро­пейскую Конвенцию со всеми Протоколами без каких-либо огово­рок.35 Более того, с точки зрения стандарта ООН, каждое государство принимает «меры для отмены смертной казни в рамках своей юрисдикции» исходя при этом из положения ст. 6 Междуна­родного пакта о гражданских и политических правах о желательно-

*, 3S4  т^

сти отмены смертной казни. То есть, международные нормы jus cogens вообще не ставят вопрос об обязательности отмены этого ви­да наказания в государствах — членах ООН.

С точки зрения соответствия международным стандартам охра­ны прав и свобод человека, принцип гуманизма ярко проявляется в положениях о пределах действия обратной силы уголовного закона. Так, ч. 1 ст. 10 У К РФ устанавливает, что «уголовный закон, устра­няющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным об­разом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, т. е. распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость». С другой стороны, «уголовный закон, уста­навливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет». Такой принцип действия обратной силы законов считается общепризнанным и закреплен в п. 1 ст. 15 Международного Пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года.

Новелла отечественного УК, специально оговаривающая преде­лы действия обратной силы закона при сокращении срока или смяг­чения наказания (ч. 2 ст. 10 УК РФ), также корреспондирует к дан­ному международно-правовому акту («Если после совершения пре-

353 Игитова И. Механизм реализации Европейской Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» // Государство и право. 1997. № 1. С. 76-82.

35< Второй Протокол к Международному Пакту о гражданских и политических правах // Сборник стандартов Организации Объединенных Наций в области преду­преждения преступности и уголовного правосудия: Официальное издание ООН. Нью-Йорк, 1992. С. 308-309.

Реализация задач международного уголовного права...___________205

ступления законом устанавливается более легкое наказание, дейст­вие этого закона распространяется на данного преступника»).

Среди основных прав и свобод человека в международном стан­дарте неоднократно упоминается о том, что никакое лицо «не долж­но быть вторично судимо или наказано за преступление».355 В целом это положение воспроизводится в указании Уголовного кодекса РФ о том, что «никто не может нести ответственность дважды за одно и то же преступление» (ч. 2 ст. 6).

Казалось бы, в данном случае уголовно-правовой принцип спра­ведливости ответственности и наказания соответствует междуна­родному стандарту. Однако это не совсем так. Нормы международ­ного права говорят о недопустимости повторного осуждения только в том случае, когда лицо «окончательно осуждено или оправдано в соответствии с законом ... страны». Таким образом, в международ­но-правовых актах речь идет не о возможности неоднократного на­ступления уголовной ответственности, а о невозможности дважды и более нести уголовную ответственность по приговору суда, который и только который может определить меру уголовно-правового воз­действия на лицо, совершившее общественно опасное деяние.

На наш взгляд, понимание справедливости уголовного закона должно соответствовать международному стандарту, в связи с чем в ч. 2 ст. 6 УК РФ должно быть указано не просто о том, что никто не может «дважды нести уголовную ответственность за одно и то же преступление», а оговорено, что исключается наступление уголов­ной ответственности дважды за одно и то же преступное деяние. Это и будет означать, что мера уголовно-правового воздействия на лицо может быть выбрана судом только однажды.

Далее, Международный стандарт ООН предписывает учитывать возраст несовершеннолетних при наступлении их уголовной ответ­ственности и «желательность» содействия уголовно-правовых мер их перевоспитанию.356 Уголовный закон конкретизирует данное по­ложение. Так, в соответствии со ст. 87 УК РФ, несовершеннолетним признается лицо, совершившее преступление в возрасте от 14 до

' Часть 7 ст. 14 Международного Пакта о гражданских и политических правах. 'См. ских правах

358 См., напр.: Часть 4 ст. 14 Международного Пакта о гражданских и политиче-

206________________________________________Глава IV

18 лет, причем лицо считается достигшим того или иного возраста не в день рождения, а в начале следующих суток.

Положения раздела V УК РФ, регулирующего вопросы уголов­ной ответственности несовершеннолетних, по своей сути являются более специальными по отношению к положениям других статей Общей части и действуют по правилам конкуренции специальных норм. Особенности уголовной ответственности и наказания несо­вершеннолетних обусловлены исключительно возрастом субъекта преступления и все они направлены на смягчение ответственности и наказания несовершеннолетних (а в силу ст. 61 У К РФ несовершен­нолетний возраст сам по себе обязательно смягчает наказание). По­казательно, что и наказание, и иные виды уголовно-правового ха­рактера, применяемые к несовершеннолетним, ставят своей целью в первую очередь именно перевоспитание последних, а не каратель­ное воздействие со стороны государства. Представляется, что особое регламентирование в УК РФ уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних полностью отвечает духу международного стандарта защиты прав и свобод личности, а также ст. 40 Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 года.357

Однако международно-правовые документы регламентируют не только вопросы преступности и наказуемости деяния либо пределов действия национальных уголовных законов. Нередко они могут яв­ляться источниками для отдельных общеуголовных институтов внутригосударственного права. В первую очередь, это касается об­стоятельств, исключающих преступность деяния.

Как уже говорилось, составной частью любого уголовно-правового принципа является защита человека, общества и государ­ства от преступных посягательств. В свою очередь международно-правовые стандарты по обеспечению прав и свобод человека допус­кают то или иное причинение вреда (включая лишение жизни), ко­торое не должно расцениваться как преступное.

Это касается случаев отражения «противоправного насилия» (например, ч. 2 ст. 2 Европейской Конвенции). В уголовно-правовом смысле это предписание выражается в допустимости причинения вреда в состоянии необходимой обороны.

357 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. №45. Ст. 955.

Реализация задач международного уголовного права...__________207

Как правило, международные документы не регламентируют пределы необходимой обороны — этот вопрос остается в компетен­ции внутреннего законодательства. Поэтому положения ст. 37 УК РФ («Необходимая оборона») в целом соответствуют международ­ному стандарту.

Наряду с необходимой обороной, международное право регла­ментирует применение других обстоятельств, исключающих пре­ступность содеянного.

Так, четвертый принцип международного права, признанный Уставом Нюрнбергского трибунала, указал на невозможность осво­бождения лица от ответственности за причинения вреда, если «ка­кое-либо лицо действовало во исполнение приказа своего прави­тельства или начальника», при условии, что у исполнителя имелся

~ /-                                         358

«сознательный выбор» поведения.

В дальнейшем регламентировал ответственность за исполнение приказа Кодекс должностных лиц по поддержанию правопорядка 1979 года,359 указавший на недопустимость «никакого оправдания» исполнителя (в том числе и посредством ссылки на обязательное для него распоряжение вышестоящего должностного лица) для исклю­чения ответственности за применение «пыток или других жестоких, бесчеловечных или унижающих человеческое достоинство видов обращения и наказания». Аналогичные предписания содержатся в п. 3 ч. 2 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловеч­ных или унижающих человеческое достоинство видов обращения и наказания 1980 года.360 Наконец, правила ответственности за испол­нение незаконного приказа были еще раз сформулированы в Уставах международных трибуналов, созванных в самое последнее время.361

358 Принципы международного права, признанные уставом Нюрнбергского трибу­нала и нашедшие выражение в решении этого трибунала // Международное публич­ное право. Сборник документов. Т. 2. М., 1996. С. 101.

Международная защита прав и свобод человека: Сборник документов. М., 1990. С. 319-325.

360 Ведомости Верховного Совета СССР. 1987. № 45. Ст. 747.

381 Устав Международного трибунала (по Югославии) // Международное публич­ное право. Сборник документов. Т. 2. М., 1996. С. 103; Устав Международного трибу­нала по Руанде// Международное публичное право. Сборник документов. Т. 2. М., 1996. С. 111.

208_____________________________________Глава IV

Исключение ответственности за причинение вреда во исполне­ние обязательных приказа (распоряжения) явилось существенной новеллой У К РФ 1996 года — ранее это обстоятельство в советском законодательстве отсутствовало. Данный факт свидетельствует о восприятии уголовным законом не только международного стандар­та защиты прав и свобод человека в целом, но и тех норм междуна­родного права, которые регулируют вопросы применения отдельных уголовно-правовых институтов.

В положениях Общей части УК РФ нашел отражение такой ос­новополагающий принцип международного права, как принцип не­рушимости государственных границ, суверенитета и территориаль­ной целостности государств. Нормативно он закреплен в нескольких международных актах, особое значение среди которых имеет За­ключительный Акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года (далее — Заключительный Акт СБСЕ).362

Применительно к сфере действия уголовного закона названный международно-правовой принцип выражается в определении преде­лов территориального действия УК РФ. Согласно ч. 1 ст. 11 УК РФ, любое лицо, совершившее преступление на территории Российской Федерации, подлежит уголовной ответственности по настоящему Кодексу. Суверенитет государства в первую очередь выражается в возможности осуществлять им свою юрисдикцию (в том числе и уголовную) на своей собственной территории. Причем это право государства не может быть поставлено под какое-либо сомнение. В связи с этим представляется несоответствующим реалиям анахро­низмом и сейчас довольно распространенная точка зрения о том, что имеется исключение из территориального принципа действия Уго­ловного закона, выраженное в экстерриториальности (внеземельно-сти) дипломатических представительств.363 Подобная позиция прямо противоречит положениям международного права, например, ст. 41 Венской Конвенции о дипломатических сношениях 1961 года,364 оп­ределяющей, что все дипломатические служащие обязаны соблю­дать и уважать законы и постановления страны пребывания.

382 Ведомости Верховного Совета СССР. 1975. № 33. Приложение.

383 См., напр.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Об­щая часть/ Под ред. В. М. Лебедева и Ю. И. Скуратова. М., 1996. С. 14. у" Ведомости Верховного Совета СССР. 1964. Ms 18. Ст. 221.

Реализация задач международного уголовного права...__________209

Серьезной новеллой в УК РФ стало введение принципа реально­го действия уголовного закона в пространстве (ч. 3 ст. 12), согласно которому иностранные граждане и лица без гражданства, не прожи­вающие постоянно в Российской Федерации, совершившие преступ­ление вне пределов Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу в случаях, если преступле­ние направлено против интересов Российской Федерации, и в случа­ях, предусмотренных международным договором Российской Феде­рации, если они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются (в процессуальном порядке) к уголовной ответствен­ности на территории Российской Федерации.

Ранее в ч. 4 ст. 5 У К РСФСР 1960 года содержалось указание на то, что иностранные граждане и апатриды могли нести ответствен­ность по УК РСФСР в случаях совершения преступлений вне преде­лов государства только в случае, предусмотренном международным договором. Подчеркнем, что предусматривалась не возможность прямой отсылки к международной норме, а наступление ответствен­ности только по статье Особенной части УК РСФСР, предусматри­вающей ответственность за преступление, включенное во внутрен­нее законодательство в силу международного права.

В настоящее время в силу реального принципа действия уголов­ного закона возможна ответственность по УК РФ иностранцев и лиц без гражданства не только за конвенционные преступления, но и за все преступления против интересов России, совершенные вне ее пределов. Представляется, что в этом положении нашел отражение рассматриваемый принцип международного права, поскольку охра­на суверенитета и территориальной целостности любого государства является одной из основных задач международного права как тако­вого и, безусловно, должна быть отражена в охранительных поло­жениях внутреннего закона.

Наконец, в тесной связи с указанной проблемой состоит между­народно-правовой принцип сотрудничества государств, непосредст­венно выражающийся в уголовно-материальном смысле в таком ин­ституте уголовного права, как выдача другому государству лиц, со­вершивших преступления.

Статья 13 У К РФ, повторяя конституционное предписание, ука­зывает, что граждане Российской Федерации, совершившие престу-

210_____________________________________Глава Л'

пление на территории иностранного государства, не подлежат выда­че этому государству. С другой стороны, иностранные граждане и лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов Российской Федерации и находящиеся на территории Российской Федерации, могут быть выданы иностранному государству для при­влечения к уголовной ответственности или отбывания наказания в соответствии с международным договором Российской Федерации.

Таким образом, в уголовном законе установлен жесткий запрет на выдачу российских граждан иностранному государству в случае совершения ими преступления на территории последнего.

Однако, в ряде международных документов предписана воз­можность выдачи другому государству любого лица, совершившего преступление на территории этого государства. Так, например, в соответствии со ст. V Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 года, прямо указы­вается на то, что «лица, обвиняемые в совершении геноцида ... должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние». Далее, договари­вающиеся Стороны «обязуются осуществлять выдачу в соответст­вии со своим законодательством и действующими договорами» (ст. VI). Подобное предписание содержится также в ст. III Конвен­ции о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества от 26 ноября 1968 года.365 От­метим, что Россия (СССР) при ратификации указанных конвенций не сделала оговорку о недопущении экстрадиции своих граждан.

Более того, согласно резолюции 45/116 Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1990 года, допускается выдача «любого» лица, но отказ в экстрадиции лица на основании того, что оно является гражданином государства, является факультативным обстоятельст­вом, которое должно быть урегулировано внутренним законодатель­ством.366

Можно возразить, что за совершение геноцида и других подоб­ных преступлений граждане России могут и должны нести ответст-

365 Ведомости Верховного Совета СССР. 1971. № 2. Ст. 18.

366 Сборник стандартов Организации Объединенных Наций в области предупре­ждения преступности и уголовного правосудия: Официальное издание ООН. Нью-Йорк, 1992. С. 58-60.

Реализация задач международного уголовного права...___________211

венность по УК РФ на территории и перед судом нашего государст­ва. И это вполне справедливо, так как предусмотрено внутренним законодательством и отвечает принципам применения международ­ного уголовного права. Мы лишь отметим, что ст. 13 У К РФ тексту­ально не вполне соответствует нормам международного права и по­этому в ней должна быть предусмотрена либо возможность выдачи граждан РФ в соответствии с принципом сотрудничества госу­дарств, либо, с другой стороны, невозможность выдачи российских граждан должна быть отражена в оговорках Российской Федерации ко всем подобного рода международным договорам.

Итак, анализ источников позволяет сделать вывод, что принци­пы и нормы международного права оказали наибольшее влияние на сформулированные в Общей части УК РФ положения о преступно­сти и наказуемости деяния, пределах действия уголовного закона, сроков давности уголовно-правового отношения, а также на ряд от­дельных институтов Общей части УК РФ (среди которых обстоя­тельства, исключающие преступность деяния, основания освобож­дения от уголовной ответственности и наказания).

Как уже говорилось, структура Особенной части УК РФ 1996 года в целом отражает иерархию ценностей, сложившуюся в принципах и нормах международного права. При этом статьи Осо­бенной части УК РФ условно можно разделить на две группы в за­висимости от их соответствия положениям международного уголов­ного права:

— универсального характера — в силу этих норм уголовный за­кон охраняет права и свободы человека в соответствии с международными стандартами ООН и Совета Европы в области охраны прав и свобод человека;

— конвенционного характера — введены (или изменены) в Осо­бенную часть УК РФ по причине вступления для России в силу конвенций и иных договоров более частного характера по сравне­нию с международным стандартом; как правило, наряду с права­ми и свободами человека защищают иные объекты уголовно-правовой охраны.

Не вызывает никаких сомнений, что уголовное законодательст­во любой страны так или иначе защищает права и свободы человека. Нас же интересует вопрос, в какой мере охрана прав и свобод лич-

212________________________________________Глава II

ности уголовно-правовыми нормами Особенной части УК РФ соот­ветствует международному стандарту.

Безусловно, международное законодательство ставит главной целью защиту неотъемлемых прав и свобод человека, к числу кото­рых относятся права на жизнь, здоровье, свободу, личную непри­косновенность, честь и достоинство. Раздел VII УК РФ («Преступ­ления против личности») и его главы практически полностью повто­ряют приведенный перечень объектов международно-правовой охраны.

Так, ст. 3 Всеобщей Декларации прав человека, ст. 2 Европей­ской Конвенции провозглашает имманентно присущее право лю­бого человека на жизнь, свободу и личную неприкосновенность. Жизнь и здоровье человека в УК РФ стали самыми важными объ­ектами уголовно-правовой охраны, причем особенностью уголов-но-правовой системы России, по сравнению со многими другими странами Европы, является, как уже отмечалось, сохранение ис­ключительной меры наказания за умышленные посягательства на жизнь человека. Такое право за законодателем допускает ч. 2 ст. 6 Международного Пакта о гражданских и политических правах, указывая, что «в странах, которые не отменили смертной казни, смертные приговоры могут выноситься только за самые тяжкие преступления». Умышленные посягательства на жизнь как раз должны расцениваться таковыми — действующая редакция УК РФ предусматривает ответственность за подобные преступления в пя­ти статьях УК РФ (ст. 105, 277, 295, 317, 357).

Далее, международный стандарт указывает на необходимость всемерной защиты такого права лица, как его «свобода».367 Думает­ся, что под «свободой» лица понимается свобода в широком смысле этого слова, включающая и свободу передвижения, и свободу выбо­ра места жительства, и «телесную» свободу человека (т. е. запрет на нарушение личной неприкосновенности лица), и возможность огра­ничения либо лишения этого права только по вступлении в силу за­конного приговора суда. В свою очередь, уголовное законодательст­во разделяет «свободу» в широком понимании этого слова на не-

387 Ст. 3 Всеобщей Декларации; ст. 5 Европейской Конвенции и проч.

Реализация задач международного уголовного права...___________213

сколько интересов, составляющих различные непосредственные объекты уголовно-правовой охраны.

Если международно-правовые документы говорят о личной не­прикосновенности как праве человека, то УК РФ не выделяет это благо в качестве отдельного объекта защиты. Но, на наш взгляд, этот факт не должен расцениваться как упущение уголовного закона. Действительно, невозможно представить себе преступное посяга­тельство на жизнь или здоровье, не связанное с посягательством на личную неприкосновенность. Поэтому отсутствие специального указания на такое уголовно охраняемое благо, как личная неприкос­новенность, должно расцениваться как своеобразие юридической техники конструирования статей и глав Особенной части, а не как несоответствие международному стандарту.

А ликвидация различий в степени уголовно-правовой охраны половой свободы и половой неприкосновенности мужчины и жен­щины, выразившееся в уравнивании ответственности за посягатель­ства на эти интересы в ст. 131 и ст. 132 У К РФ, должно расценивать­ся как изменение, соответствующее международному стандарту. Мы уже не раз говорили о своеобразном «перекосе» в охране прав и сво­бод по половому признаку, до сих пор сохраняющемся в ряде поло­жений Общей части УК РФ. Особенная часть уголовных кодексов советского периода традиционно сильнее защищала половую свобо­ду и половую неприкосновенность женщины,368 что явно противоре­чило равенству всех прав и свобод вне зависимости, в частности, от пола человека (ст. 2 Всеобщей Декларации). В то же время нельзя не отметить тот факт, что уголовный закон, охраняя половую свободу, устанавливает ответственность либо за половое насилие, либо за сексуальные действия в отношении малолетних. Свобода сексуаль­ного выбора получила лишь опосредованное нормативное оформле­ние в международном стандарте.369 Прямого указания на эту свободу

388 Для этого достаточно сравнить санкции ст. 117 и 121 УК РСФСР 1960 года. Особо квалифицированный состав изнасилования предусматривал возможность на­значения смертной казни, в то время как насильственное мужеложство грозило ви­новному максимум семью годами лишения свободы.

368 Так, ст. 12 Всеобщей Декларации и ст. 8 Европейской Конвенции говорят о недопустимости произвольного вмешательства в «личную» жизнь человека во всех смыслах этой фразы.

214 ___________________________Глава IV

в международных актах универсального характера нет, но ее давно придерживается правовая доктрина как за рубежом,370 так и, с не­давнего времени, — в России.371

Универсальный запрет международно-правовых норм на при­менение пыток или жестокое, бесчеловечное или иное унижающее достоинство человека обращение применительно к статьям Особен­ной части УК РФ нашел выражение в том факте, что указанные спо­собы воздействия на личность расцениваются в ряде составов как:

а) конструктивный признак состава — например, при доведении до самоубийства (ст. 110); истязании (ч. 1 ст. 117);

б) квалифицирующее обстоятельство — например, при убийстве (п. «д» ч. 2 ст. 105УКРФ).

Основополагающие международные акты неоднократно говорят о защите, наряду с личной неприкосновенностью человека, его «свободы» в широком понимании этого слова.372 УК РФ предусмат­ривает уголовную ответственность за такие преступления против свободы лица, как похищение человека (ст. 126), незаконное лише­ние свободы (ст. 127). Усиленная ответственность установлена по специальным нормам за такие преступления против правосудия, ко­торые непосредственно посягают на личную свободу человека, та­кие как незаконные задержание, заключение под стражу или содер­жание под стражей (ст. 301) и вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта, связанного с вынесе­нием незаконного приговора суда к лишению свободы (ч. 2 ст. 305).

В то же время в российском уголовном законодательстве сохра­няется ряд несоответствий международному стандарту в плане за­щиты личной свободы человека. Так, ст. 8 Международного Пакта о гражданских и политических правах, ч. 1 ст. 4 Европейской Конвен­ции специально устанавливают недопустимость содержания лица в рабстве или подневольном состоянии.

370 См., напр.: FrankelL. J. Sex Discrimination in Criminal Law// The Criminology of Deviant Women. Boston, 1979. P. 340-356.

371 В отечественной теории уголовного права первые упоминания о возможности уголовно-правовой защиты половой свободы в полном смысле этого слова появились только в начале 90-х годов. — Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. Б. В. Здравомыслов. М., 1993. С. 152.

3 2 Статья 3 Всеобщей Декларации, ст. 5 Европейской Конвенции, ст. 9 Между­народного Пакта о гражданских и политических правах.

Реализация задач международного уголовного права...    ________215

Кроме того, Российская Федерация является участником специ­альной Конвенции относительно рабства от 25 сентября 1926 года,"3 ст. 1 которой определяет рабство не просто как отсутствие личной свободы, а как «состояние или положение человека, над которым осуществляются права собственности или некоторые из них». В си­лу положений данной Конвенции недопустимо совершение «торгов­ли невольниками», т. е. любого акта захвата, приобретения или ус­тупки человека с целью продажи его в рабство; всякого акта приоб­ретения невольника с целью продажи его или обмена; всякого акта уступки путем продажи или обмена невольника, приобретенного с целью продажи или обмена, равно вообще как и всякого акта тор­говли или перевозки невольников. Кроме политических обязательств относительно пресечения и сотрудничества в недопущении актов рабо­торговли, государства— участники данной Конвенции взяли на себя обязательство по приведению внутреннего законодательства в соответ­ствие с настоящей Конвенцией (ст. 6). Данное обязательство не нашло отражения в действующем УК РФ, несмотря на то, что Россия является участницей не только этой, но также Дополнительной Конвенции об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев, сходных с рабством, от 7 сентября 1956 года.374

Казалось бы, данное предписание международного права во­площено в статьях УК РФ о незаконном лишении свободы и похи­щении человека (тем более что ст. 126 имеет квалифицирующий признак— совершение деяния из корыстных побуждений). Однако это не совсем так. Полагаем, невозможно говорить об уголовном преследовании за рабство как таковое при похищении человека «из корыстных побуждений», ведь похищение человека возможно со­вершить, не имея корыстной мотивации, а при рабстве человек ста­новится всегда объектом правоотношений собственности либо иных вещных прав. С другой стороны, незаконное лишение свободы во­обще не предусматривает наличия корыстной мотивации виновного.

Поэтому представляется необходимым, в соответствии с меж­дународными обязательствами России, введение в УК РФ специаль­ной нормы, устанавливающей уголовную ответственность за обра-

373 Международное право в документах. М., 1997. С. 282-283.

374 Там же. С. 284-287.

216 __________________________Глава Л'

щение человека в состояние рабства или подневольное состояние Данная норма должна быть имплементирована в силу положений указанных Конвенций относительно рабства и работорговли, ибо существующие положения УК РФ о защите личной свободы челове­ка указанные ситуации в целом не регламентируют.

Далее, международно-правовые предписания о необходимости защиты уголовным законом таких имманентно присущих человеку прав, как его «честь и репутация»,375 реализованы в статьях УК РФ. предусматривающих общеуголовную ответственность за клевету и оскорбление (ст. 129-130).

Имплементированными в уголовное законодательство из принци­пов и норм международного права, посвященных защите прав и свобод личности, также надлежит считать нормы о свидетельском иммуните­те, неизвестные уголовному праву советского периода. Такой иммуни­тет выражается в непривлечении к уголовной ответственности лица, его супруга и близких родственников при совершении отказа от дачи показаний (ст. 308 УК РФ) и заранее не обещанном укрывательстве (ст. 316 У К РФ). В международных документах содержится право че-

** г*    376

ловека не давать показании против себя, и мы разделяем положения западной доктрины о том, что свидетельский иммунитет, основанный на родственной и семейной связи, появился и развился из привилегии от самообвинения (self-incrimination).377 Необходимость введения в го­сударственное (ст. 51 Конституции РФ) и уголовное законодательство свидетельского иммунитета основана на его социальном назначении как средства обеспечения уважительного отношения личности, охраны ее прав и свобод, укрепления нравственных основ судопроизводства. Никто не имеет права ставить человека перед обязанностью давать по­казания во вред наиболее близким людям, т. е. фактически предавать последних.

Наиболее последовательное воплощение в УК РФ нашла защита не только личных, но и гражданских, политических, экономических и культурных прав и свобод. Охране этих интересов посвящена гл. 19 У К — «Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина».

375 Ст. 12 Всеобщей Декларации.

378 См. ч. 3 ст. 14 Всеобщей Декларации.

377 Encyclopedia Americana. Danbury, 1987. Vol. 14. P. 811.

Реализация задач международного уголовного права...____________

В соответствии с международным стандартом, а также Между­народной Конвенцией о ликвидации всех форм расовой дискрими­нации от 7 марта 1966 года,378 ст. 136 УК РФ предусматривает уго­ловную ответственность за нарушение равенства прав и свобод че­ловека и гражданина в зависимости от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежно­сти к общественным объединениям.379 Кроме того, уголовный закон предусматривает повышенную уголовную ответственность за совер­шение ряда преступлений по мотиву национальной, расовой, религиоз­ной ненависти или вражды: в частности, убийства (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ), умышленного причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (п. «е» ч. 2 ст. 111 и п. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ) и других. Более того, уголовный закон к разряду государственных преступлений отно­сит возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК РФ). Причем под таким «возбуждением», в соответствии с международным стандартом, должны пониматься любые действия, инициирующие дискриминацию человека по признакам расы, цвета кожи, родового, национального или этнического происхождения, рели­гиозных убеждений, «имеющие целью или следствием уничтожение или умаление на равных началах прав человека или основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной или любых других областях общественной жизни».380

Международный Пакт о гражданских и политических правах говорит о необходимости государственной защиты таких благ, как «личная и семейная жизнь», «неприкосновенность жилища», «не­прикосновенность личной корреспонденции» (ст. 17). Уголовный кодекс содержит соответствующие составы (ст. 137-139). Показа­тельно, что российский уголовный закон защищает указанные блага даже в большей мере, нежели международный стандарт, и соответ­ствует требованиям времени. Так, например, если названный Пакт говорит о необходимости охраны только «личной корреспонден­ции», то ст. 138 У К РФ расширяет перечень предметов охраны, до-

378 Ведомости Верховного Совета СССР. 1969. № 25. Ст. 219.

379 В редакции Федерального закона РФ № 156 от 9 июля 1999 года.

380 См. ч. 1 ст. 1 Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой

дискриминации от 7 марта 1966 года.

218_____________________________________Глава /Г

бавляя к корреспонденции тайну телефонных переговоров и иных сообщений. Это весьма актуально в настоящее время, когда тайна личной жизни может содержаться не только в корреспонденции в традиционном понимании этого слова, но и в «иных» сообщениях —-телекоммуникационных, сетевых и прочих.

Статья 18 названного Пакта провозглашает свободу мысли, со­вести и религии/81 Но УК РФ предусматривает ответственность только за «воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий». Прямо нарушение свободы мысли уго­ловным законодательством не запрещено. Традиционно отечествен­ная доктрина уголовного права исходит из того, что за мысли (даже преступные) и их изъявление человек не может подлежать уголов­ной ответственности: «Формирование преступного умысла не может рассматриваться как стадия в развитии преступной деятельности, поскольку основанием уголовной ответственности может быть толь­ко преступное поведение, выразившееся в конкретном деянии, а не антиобщественные свойства личности, ее помыслы и убеждения».382 Другое дело, что никакой человек не может быть ограничен в свобо­де своей мыслительной деятельности и ее изъявления (если, конечно это само по себе не является преступлением — как, например, при публичных призывах к насильственному изменению конституцион­ного строя). Поэтому, в соответствии с Международным стандартом ООН и Совета Европы, представляется необходимым в ст. 148 уточ­нить, что уголовная ответственность наступает и за воспрепятство­вание свободе мысли.

А право любого на справедливый суд корреспондирует новелле УК РФ — ст. 294, предусматривающей уголовную ответственность любого лица за воспрепятствование осуществлению правосудия и про­изводству предварительного расследования в какой бы то ни было форме. Указанная норма в большей мере защищает право на справед­ливое судебное разбирательство и соответствует предписаниям между­народного права, нежели существовавшие статьи в УК РСФСР.383

381 См. также ст. 9 Европейской Конвенции.

382 Сухарев £., Куликов А. Предварительная преступная деятельность // Совет­ская юстиция. 1992. № 20-21. С. 8-9.

383 Мальцев В. Ответственность за воспрепятствование осуществлению право­судия и производству предварительного расследования// Законность. 1997. №12. С. 12-16.

Реализация задач международного уголовного права...___________219

Среди комплекса гражданских и политических прав, провоз­глашенных международным стандартом, надо особо выделить право на управление государством (активное и пассивное избирательное право), свободу мирных собраний, право на получение и распро­странение информации.384 Охрана указанных прав и свобод нашла свое закрепление в ст. 140-142, 149 УК РФ.

Тем не менее необходимо указать на сужение рамок уголовно-правовой охраны одного из основных прав — права на получение и распространение информации. Таковая сводится к уголовному пре­следованию должностного лица при отказе последнего в предостав­лении гражданину разрешенной информации либо его заведомой дезинформации. Исходя из международного стандарта, правом на информацию обладает любое лицо, а не только гражданин государ­ства — поэтому в уголовном порядке должно защищаться право на информацию всех людей. Это требует приведения редакции ст. 140 УК РФ в соответствие с международно-правовыми актами.

Как известно, защите социально-экономических прав личности посвящены многие международно-правовые документы. Так, Про­токол № 1 к Европейской Конвенции о защите прав человека и ос­новных свобод385 специально устанавливает право каждого беспре­пятственно пользоваться своим имуществом. Данное предписание в уголовно-правовом смысле корреспондирует к главе 21 У К РФ «Преступления против собственности». Отметим известный факт, что УК РФ в равной мере защищает все формы собственности от преступных посягательств, и начало этому было положено еще в 1994 г. Федеральным законом РФ от 1 июля 1994 г.386

Но основной перечень социально-экономических прав человека содержится в Международном Пакте об экономических, социальных и культурных правах, а также в ряде европейских документов.

Так, ст. 6 Пакта говорит о «свободном выборе труда» для всех и связанной с ним защитой от безработицы. С другой стороны, УК РФ считает преступлением необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщи-

384 Ст. 20-21 Всеобщей Декларации; ст. 19, 21, 25 Международного Пакта о гра­жданских и политических правах; ст. 10 Европейской Конвенции.

385 Российская юстиция. 1998. № 7. С. 11.

386 Российская газета. 1994. 7 июля.

220________________________________________Глава IV

ны, имеющей детей в возрасте до трех лет (ст. 145). Опять возникает вопрос — почему в уголовном порядке не защищено право на труд мужчины, имеющего детей указанного возраста? Представляется, что право на труд должно быть равно защищено для всех лиц, имеющих малолетних детей, вне зависимости от полового признака, что требует изменения редакции ст. 145 У К РФ в соответствии с международным стандартом.

Неотъемлемо от права на труд право на справедливое и свое­временное вознаграждение труда (ст. 7 Пакта, ст. 23 Всеобщей Дек­ларации). В связи с этим представляется обусловленным не только в социальном, но и в формально-юридическом плане введение в УК РФ нормы об ответственности за невыплату заработной платы, пен­сий, стипендий, пособий и иных выплат (ст. 1451).387 В данном слу­чае можно говорить об имплементации нормы международного пра­ва во внутреннее уголовное законодательство. Примечательно, что квалифицированный состав этого преступления предусматривает повышенную ответственность за указанные деяния, «повлекшие тяжкие последствия». Тяжкие последствия — признак оценочный, но что является последствием невыплаты заработной платы, стипен­дии, пенсии и проч.? Человек остается без средств к существованию и не может легально прокормить себя и свою семью. В уголовном законе не предусмотрено такого последствия, как голод, зато ст. 11 Пакта говорит о свободе любого человека от голода. Представляется желательным специальное указание закона на такое последствие не­выплаты заработной платы, стипендии, пенсии, как наступление го­лода лица и его семьи (близких). Такое новшество позволит более четко следовать международному стандарту охраны социально-экономических прав.

Статья 23 Всеобщей Декларации и ст. 12 Пакта требуют обеспе­чить право любого человека на безопасные условия труда. Не под­вергая сомнению приоритет трудового законодательства в решении этого вопроса, отметим, что это право защищено и в Уголовном ко­дексе, ст. 143 которого устанавливает ответственность за нарушение правил охраны труда. Требование соответствия международному стандарту условий труда, отвечающих требованиям безопасности и

387 Федеральный закон Российской Федерации № 48 от 15 марта 1999 года.

Реализация задач международного уголовного права.. __________221

гигиены, содержится также в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 23 апреля 1991 г. в редакции Постановления Пле­нума № 10 от 25 октября 1996 г. «О судебной практике по делам о нарушении правил охраны труда и безопасности горных, строитель­ных и иных работ».388

Наконец, право на труд связано в международном праве с пра­вом на забастовку как форму социально-экономического протеста трудящихся (ст. 8 Пакта). Как уже говорилось, уголовный закон за­прещает вмешательство должностных лиц в проведение такой ак­ции, если последняя разрешена в соответствии с текущим законода­тельством (ст. 149 УК РФ).

К ведущим социально-экономическим правам ст. 15 Пакта отно­сит авторские права, по сути считающиеся интеллектуальной собст­венностью лица (ст. 27 Всеобщей Декларации). Уголовный закон расширяет круг объектов уголовно-правовой охраны, устанавливая преступность нарушения как авторских и смежных (ст. 146), так изобретательских и патентных прав лица (ст. 147).

Итак, личные и иные права и свободы человека, установленные международным стандартом, взяты под охрану Особенной частью уго­ловного закона России. Как правило, характер и степень уголовно-правовой зашиты этих прав в целом соответствует предписаниям меж­дународного права. А сами указанные нормы Особенной части УК РФ носят в основном универсальный, а не конвенционный характер.

Важной новеллой в У К РФ 1996 г. стало выделение специальной главы, устанавливающей перечень преступлений против семьи и несовершеннолетних. Безусловно, международный стандарт говорит о необходимости защиты семьи и детей, причем семья признается «естественной и основной ячейкой общества».389 Однако в более серьезной мере особые права несовершеннолетних регламентируют­ся специальной Конвенцией о правах ребенка от 20 ноября 1989 года,390 поэтому соответствующие нормы У К РФ в большей мере носят конвенционный характер.

388 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 1. С. 8-11.

389 Ст. 10 Международного Пакта об экономических, социальных и культурных правах.

390 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. NS45. Ст. 955.

222________________________________________Глава Л

Так, ст. 33 настоящей Конвенции устанавливает, что государство обязано предпринять все меры для защиты детей от незаконного упот­ребления наркотических и психотропных веществ. В свою очередь, ст. 151 УК РФ устанавливает ответственность за вовлечение несовер­шеннолетнего в систематическое употребление спиртных напитков и одурманивающих веществ. Представляется, что в соответствии с ука­занной Конвенцией в диспозиции ст. 151 У К РФ должно быть указание на недопустимость вовлечения несовершеннолетнего в употребление именно наркотических и психотропных веществ, а не расплывчатого термина «одурманивающее» вещество.

В соответствии со ст. 35 Конвенции в уголовный закон впервые введена норма об ответственности за торговлю несовершеннолетни­ми в любой форме (ст. 152). Примечательно, что новая редакция этой статьи УК РФ учла положения ст. 34 Конвенции о защите ре­бенка от всех форм «сексуальной эксплуатации и сексуального сов­ращения» — в п. «е» ч. 2 ст. 152 УК РФ введено квалифицирующее обстоятельство торговли несовершеннолетними «для совершения

„ „                                                                         391   т»                                  «

действии сексуального характера». Императивный запрет между­народно-правовых норм на любые сексуальные действия в отноше­нии детей имплементирован также в ст. 134 и 135 УК РФ, устанав­ливающих соответственно уголовную ответственность за соверше­ние полового сношения и иных действий сексуального характера с лицом, не достигшим четырнадцатилетнего возраста, и за разврат­ные действия в отношении малолетних.

Но УК РФ не воспринял указание ст. 34 Конвенции о повышен­ной опасности вовлечения несовершеннолетнего в занятие прости­туцией и другой сексуальной эксплуатацией. Поэтому ст. 240 УК РФ нуждается в приведении в соответствие с международным правом путем введения квалифицирующего обстоятельства — вовлечения в занятие проституцией заведомо несовершеннолетнего.

Кроме того, ст. 35 Конвенции о правах ребенка соответствует усиление ответственности за ряд преступлений против свободы личности, если они совершены в отношении несовершеннолетних — например, при похищении человека (п. «д» ч. 2 ст. 126 У К РФ), не-

381 Федеральный закон Российской Федерации № 92 от 25 июня 1998 года.

Реализация задач международного уголовного права...__________223

законном лишении свободы (п. «д» ч. 2 ст. 127 УК РФ), захвате заложника (п. «д» ч. 2 ст. 206 УК РФ).

Статье 37 Конвенции прямо корреспондирует диспозиция ст. 156 УК РФ, описывающая неисполнение обязанностей по воспи­танию несовершеннолетнего как «жестокое обращение» с таким ли­цом. Однако в тексте рассматриваемой нормы нет указания на за­прет унижающего достоинство несовершеннолетнего обращения с ним, хотя такая формулировка диспозиции ст. 156 У К РФ будет в большей мере отвечать требованиям данной Конвенции.

Итак, положения УК РФ об охране семьи и несовершеннолет­них, соответствуя в целом международному стандарту, не всегда воспроизводят предписания Конвенции о правах ребенка. Данное несоответствие должно быть ликвидировано путем имплементации норм указанной Конвенции.

Как ранее неоднократно говорилось, в международном праве XX в. прочно утвердился принцип уголовной ответственности фи­зических лиц, виновных в совершении международных преступле­ний. При этом под термином «международные преступления» по­нимаются как преступления против мира и безопасности человече­ства, так и преступления международного характера.

Обе подгруппы международных преступлений нашли свое от­ражение в международно-правовых конвенциях, поэтому носят кон­венционный характер. Впервые принцип уголовной ответственности за международные преступления был подтвержден и реализован в ходе Нюрнбергского процесса над военными преступниками гитле­ровской Германии. В приговоре Международного военного трибу­нала отмечалось, что «преступления против международного права совершаются людьми, а не абстрактными категориями, и только пу­тем наказания отдельных лиц, совершающих такие преступления, могут быть соблюдены установления международного права».

В этой связи основополагающее значение для обеспечения мира и защиты человеческой личности приобретает включение в УК са­мостоятельного раздела об ответственности за преступления против мира и безопасности человечества.

Раздел XII УК РФ представляет собой своеобразную кодифика­цию основополагающих международных преступлений на уровне национального уголовного законодательства. Исходя из предложен-

224_____________________________________Глава IV

ной нами классификации способов воздействия норм международ­ного права на национальное уголовное законодательство, введение раздела XII в УК РФ представляет собой практически полную ре­цепцию положений международно-правовых актов.

Уголовная ответственность устанавливается за: планирование, подготовку развязывания или ведение агрессивной войны (ст. 353); публичные призывы к агрессивной войне (ст. 354); производство или распространение оружия массового поражения (ст. 355); приме­нение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356); ге­ноцид (ст. 357); экоцид (ст. 350); наемничество (ст. 359); нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защи­той (ст. 360).

Исторически в теории уголовного права геноцид трактовался трояко: как физический (уничтожение людей), биологический (пре­дотвращение появления детей на свет) и национально-культурный (уничтожение традиционной этнической культуры).392 В междуна­родном праве было сформулировано понимание геноцида как со­вершения «следующих действий, совершаемых с намерением унич­тожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этни­ческую, расовую или религиозную группу как таковую: а) убийство членов такой группы; Ь) причинение серьезных телесных поврежде­ний или умственного расстройства членам такой группы; с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизнен­ных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физиче­ское уничтожение ее; d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы; е) насильственная передача де­тей из одной человеческой группы в другую» (ст. II Конвенции о геноциде). Положения Проекта международного Кодекса полностью повторяют такое определение геноцида. В таком виде диспозиция данного преступления была реципирована в УК РФ (за исключением замены терминов «предумышленный» на «умышленный» и «серьез-

« \ 393

ные телесные повреждения» на «тяжкий вред здоровью»).

392 Трвйнин А. Н. Защита мира и уголовный закон. М., 1969. С. 408.

393 Более детальную характеристику пределов уголовной ответственности за ге­ноцид в отечественном уголовном праве см.: Вартанян В. М., КибальникА. Г., Соло-моненко И. Г. Уголовная ответственность за геноцид. Ставрополь, 2001.

Реализация задач международного уголовного права...___________225

Статья 353 У К РФ предусматривает ответственность за плани­рование, подготовку, развязывание и ведение агрессивной войны, не раскрывая термина «агрессия». Представляется, что уголовное зако­нодательство должно воспринять не только указанный перечень деяний, но и официальное международно-правовое определение аг­рессии как «применения вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной целостности или политической неза­висимости другого государства или каким-либо другим образом, не совместимым с Уставом Организации Объединенных Наций».394 В свою очередь, ст. 2 Устава ООН предписывает, что все государст­ва — члены ООН разрешали свои международные споры «мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе междуна­родный мир, безопасность и справедливость».395 Примечательно, что международно-правовые акты, в том числе и Проект международного Кодекса, не предусматривают необходимости уголовной ответственно­сти отдельно за публичные призывы к развязыванию агрессивной вой­ны — в этом отношении отечественное уголовное законодательство, на наш взгляд, выгодно отличается от установлений международно-правовых актов императивного характера. Международному праву знакомо определение «угрозы агрессией» (ст. 16 Проекта международ­ного Кодекса) как заявления, сообщения, демонстрации силы или лю­бой иной меры, которые дают правительству какого-либо государства «веские основания полагать, что серьезно рассматривается возмож­ность агрессии против этого государства». Причем такая угроза может исходить только от руководителя государства или по приказу послед­него. Однако именно такая ситуация охватывается квалифицирован­ным составом ст. 354 УК РФ.

Ответственность за производство или распространение оружия массового поражения (ст. 355 У К РФ) определена в силу предписа­ния ряда конвенций и договоров. Среди них надо в первую очередь назвать следующие: Договор о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 года,396 Договор о запрещении размещения на дне

394 Определение агрессии от 14 декабря 1974 года: Официальные документы ООН. Т. 1. Нью-Йорк, 1975. С. 181.

395 Устав Организации Объединенных Наций и Статут Международного суда: Официальное издание ООН. Нью-Йорк, 1968.

Ведомости Верховного Совета СССР. 1970. № 14. Ст. 118.

8 Зак -1026

226_____ _____________________________Глава П'

морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов оружия массового поражения от февраля 1971 года,397 Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бакте­риологического (биологического) оружия и токсинного оружия от 10 апреля 1972 года,398 и не ратифицированную Россией Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении от 3 января 1993 года.399

В свою очередь, уголовная ответственность за применение за­прещенных средств и методов ведения войны наступает за примене­ние запрещенных договором Российской Федерации видов оружия массового поражения (как говорилось выше, к ним в силу конвенци­онных предписаний относятся химическое, биологическое и токсин-ное оружие) и за применение запрещенных международным правом средств и методов ведения войны. Последнее предписание импле-ментировано сразу из нескольких международно-правовых источни­ков. Так, запрет на жестокое обращение с военнопленными и граж­данским населением следует из предписаний ст. 12-16 Конвенции об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 года400 и ст. 13-22 Конвенции о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 года.401 А перечень средств и методов ве­дения войны, запрещенных международным договором России, включает на сегодняшний день:

— применение химических и бактериологических средств;402

— применение любого оружия, осколки которого не обнаружи­ваются в человеческом теле с помощью рентгеновских лучей, а так­же применение против гражданского населения зажигательного оружия, мин-ловушек и ряда других подобных устройств;403

387 Там же. 1972. № 30. Ст. 257.

398 Международное право в документах. М., 1997. С. 577-579.

388 Там же. С. 582-583.

400 Там же. С. 611-631.

401 Там же. С. 632-653.

402 Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или дру­гих подобных газов и бактериологических средств от 17 июля 1925 года/1 Междуна­родное право в документах. М., 1997. С. 632-653.

403 Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие от 10 апреля 1981 года// Ведомости Вер­ховного Совета СССР. 1984. № 3. Ст. 50.

Реализация задач международного уголовного права...___________227 — применение сплющивающихся, разрывных пуль и пуль со

лпл

смещенным центром тяжести.

Международное право не знает нормативного определения поня­тия «экоцид» — оно выработано доктриной международного права по­сле войны США во Вьетнаме.405 Поэтому формулировка этого престу­пления в ст. 358 У К РФ является своеобразным «изобретением» отече­ственного законодателя. Тем не менее она корреспондирует к международно-правовому запрету на «военное или любое иное враж­дебное использование» средств воздействия на природную среду, кото-

406

рое имеет «широкие, долгосрочные или серьезные последствия».

Определение термина «наемник» в ст. 359 УК РФ является пол­ностью реципированным из ст. 47 Дополнительного Протокола I от 8 июня 1977 года к Женевским конвенциям 1949 года.407 Состав на-емничества в целом имплементирован из Конвенции о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наемников 1989 года.408

Наконец, под влиянием норм международного права (в первую очередь, ст. 1-3 Конвенции о предотвращении и наказании преступ­лений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов от 14 декабря 1973 года)409 в У К РФ введена уголовная ответственность за нападение на лиц или учреж­дения, которые пользуются международной защитой.

Таким образом, уголовная ответственность за международные преступления введена в УК РФ путем либо рецепции, либо импле-ментации конвенционных норм международного права и соответст-

404 Декларация о неупотреблении легко разворачивающихся и сплющивающихся пуль от 29 июля 1899 года // Международное право в документах. М., 1997. С. 594.

405 См., напр.: Фан Ван Бать и др. Война во Вьетнаме и международно-правовая ответственность американских агрессоров// Советское государство и право. 1972. №1.С. 58.

406 Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использо­вания средств воздействия на природную среду от 18 мая 1977 года // Международ­ное право в документах. М., 1997. С. 495-497.

407 Международная защита прав и свобод человека. Сборник документов. М., 1990. С. 587.

40а Характеристика состава преступления наемничества по УК РФ рассматрива­лась нами в монографии: Кибальник А. Г., Мол ибо га О. Ю., Соломоненко И. Г. Уго­ловная ответственность за наемничество. Ставрополь, 2001.

408 Международное право в документах. М., 1997. С. 310-311.

228________________________________________Глава IV

вует принципу мирного сосуществования государств и мирного раз­решения международных споров.

Надо отметить, что ряд авторов в качестве международных пре­ступлений в собственном смысле этого слова предлагают расцени­вать такие преступления как рабство (работорговля) и терроризм.410 Мы не можем согласиться с такой позицией, так как эти преступле­ния не обязательно посягают на мир и безопасность человечества и могут носить только внутригосударственный характер.

Но и раздел XII УК РФ содержит ряд существенных, на наш взгляд, упущений и пробелов. Так, международное право предписы­вает объявлять «караемым по закону преступлением» всякое рас­пространение идей о расовом превосходстве и любые акты расовой дискриминации (ст. 4 Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации от 7 марта 1966 года). К их числу Проект международного Кодекса относит апартеид (ст. 20) — лю­бые акты, основанные на политике и практике расовой сегрегации, совершаемые с целью установления и поддержания господства од­ной расовой группы над какой-либо другой расовой группой. О не­обходимости установления уголовной ответственности за апартеид (расовую сегрегацию) заявляет вступившая в силу 18 июля 1976 г. Конвенция о пресечении преступления апартеида и наказании за не­го 1973 года.411 К тому же норма об уголовной ответственности за апартеид должна быть реципирована во внутреннее законодательст­во в силу предписания названной Конвенции.

Кроме того, в качестве международных преступлений назван­ный Проект предписывает установить уголовную ответственность за систематические и массовые нарушения прав человека. Представля­ется, что эти нормы международного права должны найти непосред­ственное закрепление в разделе XIIУ К РФ.

Теперь необходимо обратить внимание на конвенционные пре­ступления международного характера в уголовном законе России. Как ранее подчеркивалось, под такими преступлениями мы понима­ем те нормы уголовного закона, который были включены в него под

410 См., напр.: Международное уголовное право / Под ред. В. Н. Кудрявцева. М.,

1999. С. 135,140.

411   ц

С. 45-48.

411 Конвенции по борьбе с преступлениями международного характера. М., 1990.

Реализация задач международного уголовного права...___________229

непосредственным воздействием международно-правовых актов не универсального, а частного (конвенционного) характера. Нередко эти преступления действительно носят международный характер, но это не обязательно — в этом состоит их основное отличие от меж­дународных преступлений в собственном смысле этого слова. Таким образом, мир и безопасность человечества, мирный характер меж­дународных отношений могут являться только факультативными объектами данных преступлений. Иными словами, преступления международного характера — это «деяния, предусмотренные меж­дународными соглашениями (конвенциями), не относящиеся к пре­ступлениям против человечества, но посягающие на нормальные отношения между государствами, наносящие вред мирному сотруд­ничеству ... а также организациям и гражданам, наказуемые ... со­гласно нормам национального уголовного законодательства в соот-

412

ветствии с этими соглашениями».

К таковым преступлениям в отечественном уголовном законе относятся, в частности:

— подделка денег и ценных бумаг (фальшивомонетничество, ст. 186 У К РФ)— введена в силу Международной конвенции по борьбе с подделкой денежных знаков от 20 апреля 1929 года;413 от­метим, что в отличие от названной Конвенции, уголовная ответст­венность предусмотрена не только за ввоз поддельных денег и цен­ных бумаг, но и за любые действия, образующие сбыт;

— терроризм (ст. 205 УК РФ) — наряду со многими междуна­родно-правовыми актами, так или иначе предусматривающими от­ветственность за акты терроризма, непосредственное значение в ка­честве источников этого состава преступления во внутреннем зако­нодательстве имеет Европейская Конвенция о борьбе с терроризмом 1976 года;

— захват заложника (ст. 206 УК РФ) — введена в силу указа­ния Международной конвенции о борьбе с захватом заложников от 18 декабря 1979 года.414 Надо отметить, что понятие этого преступ­ления является практически прямо реципированным из ст. 1 назван-

412 Карпец И. И. Преступления международного характера. М., 1979. С. 48.

413 Конвенции по борьбе с преступлениями международного характера. М., 1990. С. 11-14.

414 Сборник международных договоров СССР. Вып. 43. М., 1989. С. 100-105.

230________________________________________Глава IV

ной Конвенции («Любое лицо, которое захватывает или удерживает другое лицо и угрожает убить, нанести повреждение или продол­жать удерживать другое лицо ... для того, чтобы заставить третью сторону, а именно: государство, международную межправительст­венную организацию, какое-либо физическое или юридическое лицо или группу лиц — совершить или воздержаться от совершения лю­бого акта в качестве прямого или косвенного условия для освобож­дения заложника...»);

— угон судна воздушного или водного транспорта либо желез­нодорожного подвижного состава (ст. 211 У К РФ)— в части, ка­сающейся воздушного судна, эта норма реципирована из ст. 1 Гааг­ской Конвенции о борьбе с незаконным захватом воздушных судов от 16 декабря 1970 года;415 кроме названной Конвенции уголовную ответственность за угон судна воздушного или водного транспорта предписывают устанавливать и другие нормы международного пра­ва. В международной практике это преступление обычно именуется как «угон самолетов».416 Примечателен тот факт, что названная нор­ма появилась еще в советском уголовном законодательстве (ст. 2132 УК РСФСР 1960 г.) в результате рецепции соответствующего пред­писания Гаагской Конвенции 1970 года, что само по себе является редким фактом для уголовных законов советского периода;

— пиратство (ст. 227 УК РФ), неоказание капитаном судна по­мощи терпящим бедствие (ст. 270 УК РФ) имплементированы в уголовное законодательство под прямым воздействием Конвенции ООН по морскому праву от 10 декабря 1982 года.417 Надо отметить, что под пиратством в УК РФ понимается нападение на морское или речное судно в целях завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения. А ст. 101 на­званной Конвенции определяет пиратство как нападение не только на судно водного, но и воздушного транспорта. В связи с этим пред­ставляется необходимым привести редакцию ст. 227 УК РФ в соот­ветствие с нормами международного права. Хотелось бы еще отме-

415 Международное право в документах. М., 1997. С. 302-305.

416 Ляхов А.Г. Преступления против безопасности международной гражданской авиации и советское уголовное законодательство// Советское государство и право. 1989. №7. С. 124-128.

417 Международное право в документах. М., 1997. С. 358-437.

Реализация задач международного уголовного права... __________231

тить тот факт, что криминализация названных деяний, произошед­шая в результате принятия соответствующих норм международного права, уходит своими корнями в международное обычное право;

— незаконный оборот ядерного и радиоактивного материала (ст. 220-221) как ряд уголовных преступлений международного ха­рактера появился под влиянием целого ряда международно-правовых актов: уже упоминавшегося договора о нераспростране­нии ядерного оружия, а также ст. 7, 14 Конвенции о физической за­щите ядерного материала от 3 марта 1980 года;418

— незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ (ст. 228-233 УК РФ) — уголовно наказуемо совершение целого ряда деяний в отношении указанных веществ; причем пред­метный перечень последних определен в Единой Конвенции о нар­котических средствах от 30 марта 1961 года419 и Конвенции о психо­тропных веществах от 21 февраля 1971 года.420 Регламентация неза­конного оборота указанных предметов в новом УК РФ является ярким примером удачной имплементации норм международного права в уголовное законодательство — так как в ст. 224, 2241, 2242, 2243, 226, 2261 УК РСФСР, несмотря на действовавшие международ­ные обязательства, уголовная ответственность устанавливалась только за незаконный оборот наркотических средств. Ряд авторов предлагают считать не просто преступлением международного характера, а между­народным преступлением «распространение наркомании».421

Мы привели перечень деяний, которые стали расцениваться как преступления международного характера под непосредственным влиянием конвенционных норм международного права. Тем не ме­нее надо заметить, что влияние международного права имеет место при определении составов и тех преступлений, которые традицион­но не расцениваются как деликты международного характера. Так, например, не вызывает сомнений, что установление пределов уго­ловной ответственности за противоправное изменение Государст­венной границы Российской Федерации (ст. 323 УК РФ) корреспон-

418 Сборник международных договоров СССР. Вып. 43. М., 1989. С. 105-115. 418 Международное право в документах. М., 1997. С. 291-295.

420 Там же. С. 296-301.

421 Богатырев А. Г. Международное сотрудничество государств по борьбе с преступностью. М., 1989. С. 37-43.

232________________________________________Глава Л'

дирует Заключительному акту СБСЕ, в котором сформулирован принцип нерушимости границ и территориальной целостности госу­дарств.

С другой стороны, в У К РФ 1996 года декриминализированы мно­гие существовавшие в У К РСФСР 1960 года составы преступлений, так или иначе нарушавшие предписания международно-правовых норм, в частности: измена Родине в форме бегства за границу или отказа воз­вратиться из-за границы; нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви; нарушение правил паспортной систе­мы; занятие бродяжничеством и попрошайничеством либо ведение иного паразитического образа жизни; частнопредпринимательская дея­тельность и коммерческое посредничество и проч.

Для нас главное заключается в том, что на основе сравнительно­го анализа УК РФ и норм международного права позволителен вы­вод о соответствии в целом УК РФ принципам и нормам междуна­родного права как приоритетным источникам законотворчества. Имеющиеся пробелы в УК РФ, а тем более противоречия междуна­родному праву должны быть ликвидированы в соответствии с пред­писаниями последнего.

Анализ более ста актов международного права, международного уголовного права, отечественного и зарубежного конституционного и уголовного законодательства, а также результаты проведенного социологического исследования позволяют предложить внести в У К РФ 1996 г. следующие изменения в соответствии с приоритетом принципов и норм международного права как источников уголовно­го права России:

1)Для реализации положений резолюции 45/116 Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1990 года необходимо изложить ч. 1 ст. 13 У К РФ («Выдача лиц, совершивших преступление») в сле­дующей редакции:

«Граждане Российской Федерации, совершившие преступление на территории иностранного государства, не подлежат выдаче этому государству, если иное не предусмотрено вступившим в силу меж­дународным договором Российской Федерации».

2) В силу ст. 1 Всеобщей Декларации и ст. 16 Международного Пакта о гражданских и политических правах представляется необ­ходимым ввести в уголовный закон понятие презумпции вменяемо-

Реализация задач международного уголовного права...___________233

сти и изложить ст. 19 У К РФ «Общие условия уголовной ответст­венности» в следующей редакции:

«Уголовной ответственности подлежит только вменяемое физи­ческое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодек­сом. Лицо считается вменяемым, то есть способным осознавать фак­тический характер и общественную опасность своих действий (без­действия) и руководить ими, если не установлено обратное».

3) В соответствии с международным стандартом защиты прав и свобод человека, наименование ст. 4 УК РФ должно быть изменено следующим образом: «Принцип равенства всех перед законом».

4) В силу предписаний международного права и принципа равен­ства всех перед законом, в ст. 57 и 59 УК РФ должны быть исключены оговорки о невозможности назначения таких наказаний, как пожизнен­ное лишение свободы и смертная казнь в отношении любой осужден­ной женщины. Предлагается изложить в следующих редакциях ч. 2 ст. 57 УК РФ («Пожизненное лишение свободы»): «Пожизненное ли­шение свободы не назначается лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, а также женщинам, достигшим к момен­ту вынесения судом приговора пятидесятипятилетнего возраста, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора шести­десятипятилетнего возраста»; ч. 2 ст. 59 УК РФ («Смертная казнь»): «Смертная казнь не назначается лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, а также женщинам, достигшим к момен­ту вынесения судом приговора пятидесятипятилетнего возраста, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора шести­десятипятилетнего возраста».

Соответственно по этим же причинам предлагается изменить наименование ст. 82 УК РФ — «Отсрочка отбывания наказания бе­ременным женщинам и лицам, имеющим малолетних детей» и из­ложить данную норму в следующей редакции:

«1. Осужденным беременным женщинам и лицам, имеющим де­тей в возрасте до восьми лет, кроме осужденных к лишению свобо­ды на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности, суд может отсрочить отбывание наказания до дос­тижения ребенком восьмилетнего возраста.

2. В случае, если осужденное лицо, указанное в части первой настоящей статьи, отказалось от ребенка или продолжает уклоняться

9 Зак. 4026

234________________________________________Глава IV

от воспитания ребенка после предупреждения, объявленного орга­ном, осуществляющим контроль за поведением осужденного лица, в отношении которого отбывание наказания отсрочено, суд может по представлению этого органа отменить отсрочку отбывания наказа­ния и направить осужденное лицо для отбывания наказания в место, назначенное в соответствии с приговором суда.

3. По достижении ребенком восьмилетнего возраста суд освобож­дает осужденное лицо от отбывания оставшейся части наказания, или заменяет оставшуюся часть наказания более мягким видом наказания, или принимает решение о возвращении осужденного лица в соответст­вующее учреждение для отбывания оставшейся части наказания».

5) В соответствии с Конвенцией относительно рабства 1926 года и другими международными обязательствами России, необходимо введение в гл. 17 У К РФ ст. 1251 «Обращение человека в рабство» следующего содержания:

«1. Обращение человека в рабство или работорговля, —

наказываются ...

2. Те же деяния, совершенные:

а) группой лиц по предварительному сговору;

б) неоднократно;

в) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с применением такого насилия;

г) с применением оружия или предметов, используемых в каче­стве оружия;

д) в отношении заведомо несовершеннолетнего;

е) в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности;

ж) в отношении двух или более лиц,—

наказывается ...

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй на­стоящей статьи, если они:

а) совершены организованной группой;

б) совершены лицом, ранее судимым за преступления, преду­смотренные настоящей статьей, а также за незаконное лишение сво­боды или захват заложника;

в) повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия, — наказываются...

Реализация задач международного уголовного права...___________235

Примечание. Под рабством понимается установление над человеком атрибутов права собственности или некоторых из них. Под работорговлей понимается совершение всякого акта захвата, приобретения или уступки человека с целью продажи его в рабство, равно как и всякий акт торговли или перевозки такого человека».

6) Предлагается изменить наименование ст. 145 УК РФ (в соот­ветствии со ст. 6 Международного Пакта об экономических, соци­альных и культурных правах) на «Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или лица, имеющего детей в возрасте до трех лет» и изложить эту норму в следующей редакции:

«Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение женщины по мотивам ее беременности, а равно необос­нованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение с работы лица, имеющего детей в возрасте до трех лет, по этим мо­тивам,—

наказывается...»

7) В соответствии со ст. 37 Конвенции о правах ребенка в дис­позицию ст. 156 («Неисполнение обязанностей по воспитанию несо­вершеннолетнего») желательно ввести уточнение о том, что указан­ное «деяние соединено с жестоким либо унижающим достоинство обращением с несовершеннолетним».

8) В силу Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, ч. 1 ст. 227 УК РФ («Пиратство») требует изложения в следующей ре­дакции:

«Нападение на водное или воздушное судно в целях завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения,—

наказывается...»

9) Международные договоры России требуют введения опреде­ления агрессии в национальное законодательство, в связи с чем ст. 353 УК РФ («Планирование, подготовка, развязывание или веде­ние агрессивной войны») должна быть дополнена примечанием сле­дующего содержания:

«Под агрессивной войной понимается применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной целост­ности или политической независимости другого государства или

236________________________________________Глава IV

каким-либо другим образом, не совместимым с Уставом Организа­ции Объединенных Наций».

10) В силу предписания императивных норм международного права (Международной Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1966 года; Конвенции о пресечении преступления апартеида и наказании за него 1973 года) в раздел XII У К РФ дол­жен быть введен состав апартеида как одного из наиболее тяжких преступлений против мира и безопасности человечества, известных международному уголовному праву:

«Статья 3571. Апартеид.

Апартеид, то есть совершение действий, основанных на расовой сегрегации, выражающихся в лишении членов расовой группы права на свободу личности либо принятии любых мер, рассчитанных на воспрепятствование участию расовой группы в политической, соци­альной, экономической или культурной жизни страны либо созда­нии условий, препятствующих полноценному развитию расовой группы,—

422

наказываются...»

Позволим себе утверждение о том, что международное уголов­ное право играет большую роль в формировании национальной уго-ловно-правовой системы России.

Именно через национальную уголовную юрисдикцию (т. е. че­рез применение отечественного уголовного права) во многом дости­гаются цели самого международного уголовного права.