II. СУЩНОСТЬ И ЮРИДИЧЕСКАЯ  ПРИРОДА СПЕЦИАЛЬНЫХ ВИДОВ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Действующее советское уголовное законодательство име­ет своей задачей охрану общественных отношений зрелого социалистического общества от 'Преступных посягательств. Для достижения этой задачи оно определяет, какие общест­венно опасные деяния признаются преступлениями, и уста­навливает, какие меры уголовной репрессии применяются к лицам, совершившим преступления. В соответствии со ст. 20 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик уголовное 'наказание, которому подвергаются лица, виновные в преступлениях, имеет целью исправление и пере­воспитание осужденных, предупреждение совершения новых преступлений как этими, так и иными лицами. Исходя ич принципа социалистического гуманизма, советский законода­тель стремится к ограничению сферы уголовного принужде­ния и предусматривает возможность освобождения виновных от уголовной ответственности в тех случаях, когда обеспече­ние названных целей может быть осуществлено без исполь­зования карательных мер. Именно этими соображениями обусловливается социально-политическое назначение институ­та освобождения от уголовной ответственности.

В чем же состоит освобождение от уголовной ответствен­ности?

По мнению Ю. И. Ткачевского,. такое освобождение «мо­жет заключаться в отказе от возбуждения уголовного дела или же в его прекращении»1. Действительно, в случаях освобождения лица от уголовной ответственности компетент­ный государственный орган, руководствуясь ст.ст. 6—9 УПК РСФСР, прекращает возбужденное в отношении лица уго­ловное дело, а иногда, если имеются процессуальные осно­вания, предусмотренные ст. 10 УПК, вправе отказать в воз-

1 Советское уголовное право. Общая часть. М., 1974, с. 349.

12

бужденин уголовного дела. Но подобное решение выступает лишь в качестве процессуальной формы освобождения винов­ного от уголовной ответственности и не вскрывает его мате­риальной сущности.

М. И. Федоров понимает под освобождением от уголовной ответственности «выраженный в акте управомоченного госу­дарственного органа отказ от осуждения и порицания, а так­же от применения мер государственного принуждения в от­ношении лица, виновного в совершении 'преступления»5. В этом определении обоснованно отмечается, что освобожде­ние от уголовной ответственности находит проявление в про­цессуальном акте соответствующего следственного органа, прокурора «ли суда и предполагает 'неприменение к преступ­нику мер уголовного наказания. Однако при таком подходе остается неясным, чем рассматриваемый институт отличается от освобождения от наказания и от какого порицания и осуж­дения совершившего преступление субъекта отказывается го­сударственный орган.

По утверждению М. И. Якубовича, освобождение от уго­ловной ответственности «означает, что в силу предусмотрен­ных законом материально-правовых оснований государство не реагирует на такое деяние и не признает такое лицо прес­тупником: деяние либо не расценивается государством как преступление, либо по меньшей мере не подлежит вменению в вину как преступление»3. М. С. Строгович считает, что введенные частью 3 ст. 43 Основ (ч. 3 ст. 50 УК РСФСР) об­щие виды освобождения от уголовной ответственности пред­полагают декриминализацию деяний. По его мнению, «речь идет в данном случае не о преступлении, а о противоправном, антиобщественном поведении»4. Приведенная точка зрения представляется принципиально неверной, ибо, по указанию закона (и это прямо отражено в ч. 3 ст. 43 Основ), освобож­дение от уголовной ответственности применяется только к та­ким лицам, котооые совершили деяния, содержащие признаки преступления. Если же субъект не совершил преступления, то он не может ни подвергаться уголовной ответственности, ни освобождаться от нее.

2              Советское уголовное право. Общая часть. М.,  1977, с. 359.

3              Якубович М. И.   Освобождение от уголовной ответственности  в

связи с  передачей  виновного на  поруки. —В  сб.:  Советское государство

и пг>аво в пеэиол развернутого строительства коммунизма. М., 1961. с. 85.

4              Строгович М. С.   Об уголовно-процессуальном законе. —В сб.:

Проблемы правосудия и уголовного права. М., 1978, с. 23.

13

Правильная трактовка проблемы содержится в трудах многих советских криминалистов. Как отмечает А. П. Чугаез, «освобождение от уголовной ответственности не является реа­билитацией виновного, его действия не оправдываются, обви­нение с него не снимается»5. М. П. Карпушин и В. И. Кур-ляндский в этой связи писали: «Поскольку освобождению от уголовной ответственности подлежит лицо, совершившее прес­тупление, то, по нашему мнению, в процессуальном порядке как минимум должно быть установлено, что именно данное лицо совершило преступление»6. Однако, в отличие от случа­ев освобождения от уголовного наказания, назначаемого по приговору суда, при освобождении лица от уголовной ответ­ственности факт совершения им преступления констатируется не в обвинительном приговоре, вынесенном судом от имени государства, а в ином процессуальном документе, который постановлен следователем, органом дознания или судом от своего имени. Итак, в подобных ситуациях сохраняется отри­цательная морально-политическая и юридическая оценка преступного поведения субъекта, освобождаемого от уголов­ной ответственности. В данном контексте следует рассматри­вать формулировку С. Г. Келиной, согласно которой «осво­бождение виновного лица от уголовной ответственности за совершенное преступление заключается в освобождении его от отрицательной оценки его повгдения в форме вынесения обвинительного приговора»7.

Но констатации данных положений недостаточно для по­нимания сущности освобождения от уголовной ответственно­сти. Это возможно сделать лишь на базе выдвинутой и обос­нованной К- Марксом идеи уголовно-правового отношения, которое возникает между государством, с одной стороны, и

5              Чугаев А. П.   Указ. соч., с. 27.

6              Карпушин  М.  П.,    Курляндский  В.  И.   Указ.   соч.,   с.  227.

7              Келина С. Г.   Указ. соч.,  с. 31. Однако, по мнению Т. Т. Дуби­

нина,   «освобождением   от  уголовной   ответственности   будет   вынесение   в

отношении  освобожденного лица   обвинительного  приговора   без   назначе­

ния наказания»  (Дубинин Т. Т.   Проблемы освобождения от уголовной

ответственности.  — В  кн.:   Проблемы  правового статуса  личности  в уго­

ловном  процессе.  Саратов,   1981,  с.  8).  Но такая  позиция  не  опирается

на нормы действующего права. Это вынужден признать и сам автор при­

веденной точки зоения, когда  в доугой своей публикации вносит предло­

жение  о  целесообразности  предусмотреть  в  уголовно-процессуальном  за­

конодательстве новый  вид  приговора:  о признании лица  виновным  в со­

вершенном  поеступлении  с  освобождением  его от  уголовной ответствен­

ности  (см.: Дубинин Т. Т.   Основания освобождения от уголовной от­

ветственности. — В  кн.:  Уголовное  право  в  борьбе с  преступностью.  М.,

1981, с. 83, сн. 7).

14

лицом, совершившим преступление, с другой8. Как субъект уголовно-правового отношения государство вправе подверг­нуть другого субъекта этого отношения— преступника уго­ловной ответственности и наказанию. Оно возлагает на свои соответствующие органы обязанность реализовать это пра­во и покарать лицо, виновное в преступлении. Вместе с тем, как учил К. Маркс, государство должно видеть в преступни­ке нечто большее, чем правонарушителя. Оно должно видеть в нем «человека, живую частицу государства, в которой бьет­ся кровь его сердца, солдата, который должен защищать родину, свидетеля, к голосу которого должен прислушивать­ся суд, члена общины, исполняющего общественные функции, главу семьи, существование которой священно, и, наконец, самое главное — гражданина государства. Государство не мо­жет легкомысленно отстранить одного из своих членов от всех этих функций, ибо государство отсекает от себя свои живые части всякий раз, когда оно делает из гражданина преступника»9. Исходя из этих высоко гуманных соображе­ний, советское государство в нормах уголовного права предо­ставляет своим компетентным органам полномочия при нали­чии предусмотренных законом оснований не подвергать лиц, совершивших преступления, мерам репрессии, освободить их от несения уголовной ответственности. Подобное освобожде­ние, как отмечается в литературе, есть не что иное, как отказ государства от своего трава локарать преступника, возложить на «его уголовную ответственность10. «При освобождении от уголовной ответственности ....уголовно-правовые отношения также прекращаются, так как такое освобождение означает предусмотренную законом специфическую форму реализации прав и обязанностей субъектов правоотношения»".

«Следовательно, освобождение от уголовной ответственно­сти применяется к лицам, факт совершения которыми деяния, содержащего признаки преступления, установлен компетент­ными в силу закона государственными органами. Указанные органы оценивают поведение субъекта как преступное с соот-

8              См.: Маркс К.   и   Энгельс Ф.   Соч., т. 1, с.  132, 137, 150.

9              Маркс К.  и Энгельс Ф.  Соч., т. 1, с. 132.

10            См.:   Бусырев Н. А.   Освобождение  от  уголовной  ответственно­

сти  и наказания с передачей материалов или уголовного дела в товари­

щеский суд. Автореф. канд. дис. Свердловск,  1967, с. 6;   Чу га ев А. П.

Указ. соч., с. 15; Оси пов П. П.  Теоретические основы построения и при­

менения уголовно-правовых санкций. Л., 1976, с. 54.

11            Наумов  А.   Правовые  последствия  освобождения  виновного  от

уголовной ответственности. —Советская юстиция, 1976, № 20, с.  11.

15

ветсТвующей уголовно-правовой характеристикой, но осво­бождают лицо от вынесения обвинительного приговора и, следовательно, от назначения наказания. Такое освобожде­ние, означающее прекращение возникшего в связи с соверше­нием преступления уголовно-правового отношения, обуслов­ливается наличием предусмотренных в уголовном законе ос­нований, свидетельствующих о возможности достижения за­дач и целей, которые стоят перед уголовным законодательст­вом, без использования для этого карательных мер.

Изложенные соображения позволяют сформулировать сле­дующую дефиницию: освобождение от уголовной ответствен-HOCTtf^ecTi!j> определяемая обеспечением задач и целей уголов-ткптг* законодательства особая разновидность реализации прав и обязанностей субъектов уголовно-правового отноше­ния и прекращения самого этого отношения, сущность кото­рой заключается в отказе социалистического общенародного государства от своего права покарать преступника и, в силу этого, в снятии с данного лица уполномоченными государст­венными органами обязанности претерпевания как наказа­ния, так и иных материально-правовых и процессуальных мер уголовного .принуждения, являющихся юридическими последствиями совершенного преступления, в том числе обя­занности несения судимости по обвинительному приговору советского суда.

Правила, регулирующие освобождение от уголовной от­ветственности, образуют самостоятельный материально-пра­вовой институт, объединяющий ряд норм уголовного законо­дательства. В его рамках обычно выделяют семь общих видов освобождения от уголовной ответственности, основания при­менения которых регламентируются нормами Общей част уголовного законодательства12: 1) освобождение от уголов­ной ответственности с применением принудительных мер вос­питательного характера (ч. 3 и 4 ст. 10, п. 3 ч. 3 ст. 50 УК РСФСР); 2) освобождение от уголовной ответственности за истечением давности (ст. 48 УК РСФСР); 3) освобождение от уголовной ответственности за изменением обстановки (ч. 1 ст. 50 УК РСФСР); 4) освобождение от уголовной ответст­венности с применением административного взыскания  (п. 1

12 Исключение представляет лишь находящееся «на стыке» с государ­ственным правом освобождение от уголовной ответственности вследствие акта об амнистии. Об этом виде освобождения по сложившейся традиции упоминается в нормах не уголовного, а уголовно-процессуального права (п. 4 ст. 5 Основ уголовного судопроизводства и УПК РСФСР).

16

ч. 3 ст. 50, ст. 501 УК РСФСР); 5) освобождение от уголов­ной ответственности с передачей дела в товарищеский суд (п. 2 ч. 3 ст. 50, ст. 51 УК РСФСР); 6) освобождение от уго­ловной ответственности с передачей лица на поруки (п. 4 ч. 3 ст. 50, ст. 52 УК РСФСР); 7) освобождение от уго­ловной ответственности вследствие акта об амнистии (п. 4 ст. 5 УПК РСФСР). Эти виды освобождения от уголовной от­ветственности распространяются на случаи совершения дос­таточно широкого круга преступлений, обычно не представ­ляющих большой общественной опасности, wo не перечислен­ных в нормах, регламентирующих данные виды освобожде­ния.

Вместе с тем в нормах Особенной части уголовного зако­нодательства предусматривается несколько случаев освобож­дения от уголовной ответственности лиц, совершивших кон­кретно названные в этих нормах преступные деяния. Круг этих деяний ограничен. Такие виды 6 ной ответственности    ^^

"Чга"стН'Ыми]Г в* связҐ с" их'."'обособлением' за" рамками^Оёщей части уголовного законодательства. Тем не менее по своей юридической природе, социально-политическому назначению и правовым последствиям они в полной мере укладываются в приведенную выше трактовку сущности освобождения от уголовной ответственности и. в совокупности с общими вида­ми такого освобождения, образуют единый уголовно-право­вой институт13.

Этот институт имеет сложную структуру. Внутри его, как видно из сказанного, выделяются два относительно обособ­ленных подразделения, охватывающие соответственно общие и специальные виды освобождения от уголовной ответствен­ности. Подобные структурные подразделения институтов пра­ва "предлагается именовать субинститутами. По определению С. С. Алексеева, субинституты — «это органические образо­вания относительно самостоятельного характера, формирую-

13 Иную позицию занимает А. В. Барков, по мнению которого специ­

альные виды освобождения от уголовной ответственности относятся к вы­

деляемому им институту уголовно-правовых средств, стимулирующих

раскрытие преступлений. В состав подобного существующего, по его

трактовке, института А. В. Барков включает также нормы о смягчении

ответственности деятельно раскаявшихся лиц и об установлении ответ­

ственности за прикосновенность к преступлениям (См.: Барков А. В.

Уголовный закон и раскрытие преступлений. Минск, 1980, с. 9—14).

В дальнейшем, при рассмотрении оснований специального освобождения

от уголовной ответственности, мы попытаемся опровергнуть такой под­

ход.         .

2.  Зак. 1509           17

щиеся внутри институтов. Следовательно, 'перед нами «ус­ложнение» структуры института, относительное обособление внутри его определенного комплекса норм. Такого рода обра­зования внутри институтов зачастую представляют собой разросшиеся ассоциации предписаний»14.

Субинститут специальных видов освобождения от уголов­ной ответственности, являясь составным органическим обра­зованием единого 'института освобождения от уголовной от­ветственности и имея принципиально ту же юридическую природу и то же социально-политическое (назначение, что и субинститут общих видов такого освобождения, вместе с тем обладает своими специфическими чертами, относящимися: а) к способу воздействия на исправление и перевоспитание лиц, виновных в совершении преступлений, б) к основаниям освобождения от уголовной ответственности, в) к итроцессу-альному порядку реализации освобождения от такой ответ­ственности. Если бы названные особенности отсутствовали, не было бы и необходимости выделения двух субинститутов освобождения от уголовной ответственности. Но, повторяем, определенная специфичность предписаний, образующих каж­дый из субинститутов норм уголовного законодательства, не противопоставляет их друг другу и не выводит их за рамки единого института, охватывающего все без исключения виды освобождения от уголовной ответственности.

Подобное  единство,  существующее   фактически,   диктует целесообразность отражения данной юридической реальности в Общей части уголовного законодательства. Это можно было бы сделать путем дополнения статьи  43 Оонов   частью   5-й,ч скажем, следующего содержания:  «Лицо, совершившее дея-\ ние, содержащее признаки преступления, освобождается  от \ уголовной ответственности также   при   наличии   оснований, специально предусмотренных в Особенной части уголовного | законодательства». В  аналогичных дополнениях, по нашему / мнению, нуждаются статья 50 УК РСФСР и соответствую-/ щие статьи УК других союзных республик.

14 Алексеев  С.  С.   Структура  советского  права.  М.,   1975,  с.   151.