СТРУКТУРА ОТНОШЕНИЙ СОБСТВЕННОСТИ И ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

Одной из наиболее важных причин возникновения и существования парламентаризма является потребность поставить под контроль систему государственных налогов. "No taxation without representation" "никаких налогов без парламентского представительства", одобряющего налогообложение, — заявили однажды подданные английскому королю. Такое требование могли заявить лишь те, кто заинтересован сдержать притязания государства на частное имущество, ограничить конфискационное налогообложение. Это только один эпизод, объясняющий влияние собственности на характер и структуру государства.

Чем больше в стране собственников, обособленных хозяйственных единиц, тем значительнее число субъектов, имеющих самостоятельный интерес к участию в политике, во власти. Но количество собственников зависит от уровня монополизации экономики. Концентрация собственности в одних руках сокращает пространство для самостоятельного существования других собственников. Высокий уровень монополизации существует, как правило, в тоталитарных режимах различных типов. Монополизм сам способствует их возникновению. Монополизация отрицательно влияет на формирование демократического режима либо делает его вообще, невозможным.

Экономические системы различаются по степени их монополизации. Экономика может быть высокомонополизированной либо напротив — относительно демонополизированной.

Демонополизированная экономика такова, что в ней наряду с крупными, конкурирующими между собой хозяйственными единицами существует значительный сектор мелкого и среднего бизнеса, на долю которого приходится 25—30 и более процентов от общего объема производства. В конце 80-х годов в Великобритании эта доля составляла около одной трети. Значительная часть собственности "распылена" в виде акционерного капитала, который также привлекает к собственности множество людей. Демонополизированная экономика может состояться при том непременном условии, что мелкие и средние собственники не просто владеют некоторым имуществом, но и действуют относительно независимо, то есть не находятся под прямым и решающим контролем монополий, крупных держателей собственности.

При такой структуре экономики возникает сообщество собственников, каждый из которых имеет свои частные интересы. Вместе с тем их объединяет общий, стратегически важный для каждого политический интерес — потребность в защите государства от правонарушений, а также в невмешательстве государства в частные дела. Государство испытывает совокупное давление множества экономически и политически самостоятельных субъектов.

Они заинтересованы защитить свои интересы и в налогообложении, и в законотворчестве, а это экономически оправдывает деятельность парламента, который согласует интересы, создает приемлемую правовую основу предпринимательства, рынка. Собственнику выгодно, чтобы государственная администрация была подконтрольным и надежным механизмом, способным реализовать законы, поддерживать правовой порядок, режим конкуренции и финансовой стабильности. Собственники, особенно средние и крупные, имеют также прямой интерес в благополучном международном положении страны, которое может быть обеспечено компетентной исполнительной властью. Вследствие этих побуждений государственную администрацию помещают под власть закона и под контроль парламента, президенты в процессе их избрания связывают себя обязательствами, и оттого их деятельность становится прогнозируемой, полномочия монарха подпадают под конституционные ограничения. Собственность требует эффективной правовой защиты, и это становится одним из факторов, вызывающих к жизни систему правосудия.

Такое конституционно устроенное государство составляет важнейшее условие, от которого зависит само существование рынка, демонополизированной экономики. Итак, демонополизированная экономическая система и конституционность есть взаимно соответствующие, коррелирующие друг друга явления.

Экономика может быть под контролем нескольких крупных хозяйственных центров, монополий, которые либо прямо держат основную массу собственности, либо решающим образом контролируют среднюю и мелкую собственность.

Монополии могут иметь форму обычных финансово-промышленных групп, трестов, картелей. Создаваемый ими монополизм менее устойчив в сравнении с другими его типами. Собственность либо решающий контроль за ней попадает иногда к большим организованным общностям с признаками клановой, этнической, религиозной или иной корпорации. Иными словами, встречаются монополии, сочетающие признаки финансово-промышленной группы и элементы общинной организации. Такими свойствами обладают японские монополии.

Подобный случай монополизма программирует политическую олигархию (правление привилегированной, аристократической группы). Руководство монополий стремится получить контроль над государством, и их финансово-экономическое могущество способствует тому. Всевластие государства при этом фактически либо юридически ограничено интересами крупных собственников, которые оно вынуждено соблюдать. При нужных условиях это даже создает предпосылки конституционного строя. Подписание Великой хартии вольностей (Magna Charta, 1215г.) было истребовано у Иоанна Безземельного представителями группы крупных английских землевладельцев (баронов). С другой стороны, монополии обращаются к услугам государства в своих интересах. В средние века крупные земельные собственники привлекали государственный аппарат для утверждения своего господства. Современное японское государство осуществляет "мягкое", рекомендательное экономическое планирование. Но содержание государственного плана во многом определяется интересами монополий.

Политическая стабильность зависит от того, насколько уравновешены интересы монополий. Если эти интересы не урегулированы, не сложился их устойчивый баланс, то государственный строй становится хрупким.

Монополизм — не лучшая среда для процветания гражданских прав и свобод. Существование монополий создаст угрозу правам человека. Господство монополий не связано напрямую с правом, и правовая защита не является их жизненной потребностью в отличие от некрупных собственников. В то же время слишком большое количество свободных и юридически защищенных людей препятствует монополизму, не привыкшему считаться с индивидуальными правами. Вудро Вильсон писал, что монополистическая экономика "позволяет богатым и сильным объединиться против бедных и слабых"58.

_________________________

58 Цит. по: Гершов З.М. Вудро Вильсон. М.. 1983, с. 23.

Форма правления, государство в условиях монополистической экономики становятся инструментом согласования экономических и политических интересов монополий. В частности, возможно образование коллегиальных органов, в составе которых представлены лидеры экономических кланов, например совет эмиров в ОАЭ. Не исключено также использование привычных парламентских форм. Законодательный орган тогда не столько выполняет функции народного представительства, сколько обеспечивает компромисс между монополиями, а также охрану их совокупного политико-экономического интереса от притязаний общества. Деятельность японского парламента во многом определяется тем, что правящая Либерально-демократическая партия, состоящая из слитых с монополиями фракций, пытается разрешить разногласия внутри правящего класса и, с другой стороны, обеспечить победу над неорганизованной оппозицией, интересы которой не совпадают с интересами монополий.

В тех случаях, когда монополии не производят территориальный раздел сфер экономического влияния, у них нет интереса к расчленению территорий. Но если их экономические интересы ограничены определенным пространством, обычно заселенным подвластными им племенами, общинами, то движение к политическому, административному обособлению территориальных единиц, образованию федерации, распаду государств вероятно.

Интересы монополий обычно сдерживают власть государства. Однако это не всегда им удается. Государство может выйти из под контроля монополий. Реформаторство, честолюбие и стремление к власти отдельных политиков могут войти в противоречие с монополизмом. И победа монополий в подобных противостояниях не гарантирована.

Государству даже удобнее подчинять себе монополии, чем демонополизированную экономику. Ведь монополии не оставляют места для других собственников, способных заявить о своем интересе. Зависимые участники экономической системы сравнительно спокойно переживают замену монополизма на государственное господство. В экономическом смысле это выглядит как более или менее удачная смена "хозяина". Несколько крупных хозяйственных единиц намного легче поставить под государственный контроль, чем множество мелких.

Не случайно В. И. Ленин считал монополизм предпосылкой социализму, видел в нем возможность быстро организовать государственный контроль над экономикой, национализировать собственность. В то же время перспективы обобществления, контроля над сельским хозяйством он оценивал иначе, поскольку это было сопряжено с борьбой против массы собственников.

Уже в Древнем Китае правители, стремясь к политическому могуществу, считали необходимым вытеснить крупных землевладельцев, установить контроль над аристократическим землевладением, вплоть до конфискации поместий в пользу государства59.

_________________________

59 Ограничивалась передача рангов знатности, связанных с землевладением, по наследству, часть знати переселялась па целинные земли. См.: Переломов Л.С. Введение/Книга правителя области Шан. М., 1993, с. 53—54.

Итак, государство либо политическая группа, преследующие цель усиления власти, политического единства, могут приобрести политический и экономический контроль над сложившимися монополиями и над экономикой в целом.

Тогда образуется более высокий уровень монополизма — государственная или окологосударственная монополия. Монополия собственности, экономики дает дополнительный источник власти — власть денег. Государство становится основным, если не единственным работодателем. "В обществе отсутствуют социальные силы, способные оспорить у государства монополию на экономическое развитие"60. Любой источник дохода прямо или косвенно зависит от государства. Государства с такими экономическими возможностями обычно получают наивысшую степень власти над обществом и становятся, как правило, наиболее бесконтрольными в политическом отношении61.

__________________________________________

60 Конституционное право развивающихся стран. М., 1990, с. 90.

61 Монополии "осуществляют власть над потребителями, а также над рабочими и служащими... за пределами монополии уже невозможно найти примение своей рабочей силе. Поэтому увольнение означает гибель. ... Власти ( государства. — К.А.) значительно превосходит власть отдельных монополий... как по своему объему, так и по своей исключительной способности вовлечения в свою орбиту всей частной жизни человека...". - Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.,1994, с. 187.

Государственный контроль над основной массой собственности или наиболее важными ее объектами (земля, полезные ископаемые, финансы, стратегические отрасли) сам по себе способствует политической стабилизации. Если проблема стабильности возникает, то ее порождает не столько монополизм, сколько иные экономические причины. При государственном монополизме национальная хозяйственная система, лишенная частной инициативы, становится малоэффективной — "государство худший хозяин". И тогда начинает действовать зависимость между экономическим прогрессом и устойчивостью государственного строя — бедность и экономический застой разрушают государство.

Имущественные права граждан сокращены до простого владения потребительскими предметами, состав которых также может быть ограничен государством в целях борьбы с социальным неравенством. Подобное положение граждан определяет их поведение в отношениях с государством.

Население, находящееся в экономической зависимости от субъекта власти, обретает повышенную готовность повиноваться, склонность к безоговорочной поддержке власти. Государство пользуется этим, что порождает тенденцию к формированию тоталитарного режима, системы бесконтрольной власти. Германский фашизм имел основательную экономическую предысторию — уже в 1928 г. государство контролировало до 53% национального дохода, а косвенно — всю экономику.

Когда граждане отстранены от собственности, в обществе исчезает насущная потребность в юридической защите имущественных интересов. Деятельность судов ограничена узкой категорией гражданских дел, практически отсутствуют административные споры - споры между лицами и органами государственного управления. В таких условиях судебные органы больше заботятся о поддержании государственного порядка, реализации официального политического курса юридическими процессуальными средствами.

Огосударствление собственности может вызвать еще одно важное политико-правовое последствие. Человек, лишенный собственности, утрачивает представление о ее действительном значении, ценности. Тогда регулировать и охранять имущественные отношения становится крайне сложно.

Формальный запрет присваивать собственность сохраняется. Но неэффективная экономика не предлагает легальных способов обогащения, и значительная часть населения, не желая подавлять естественное стремление к благополучию, нарушает запреты, попадает в категорию лиц, приобретающих блага противозаконно или же в качестве привилегий. Само государство-собственник зачастую нарушает установленные им правила хозяйствования или же создает произвольные правила, которые противоречат заявленным экономическим целям.

С одной стороны, это препятствует установлению юридического порядка в экономических отношениях и, как следствие, в иных областях жизни. С другой стороны, широкие слои общества, официально, полулегально и незаконно приобщенные к пользованию государственной собственностью, проявляют особый политический конформизм, послушание. Человек, не вполне законно получающий доходы, должен вести себя благоразумно и безоговорочно поддерживать власть. Иначе он не может рассчитывать на то, что государство-собственник простит ему прегрешения и позволит жить благополучно. Послушание еще более необходимо тем, кто пользуется привилегиями и желает их сохранить. Доступ к государственной собственности имеет наиболее активная, предприимчивая часть населения — служащие, хозяйственные руководители и другие. Именно у них формируется сильнейший мотив к подчинению, политическому конформизму. В итоге власть государства становится действительно беспредельной.

Государственная монополия далеко не всегда порождает правовую деградацию. Эволюционно сложившаяся, признанная традицией монополия может быть даже охранительницей правопорядка. Но в революционно развивающихся странах с огосударствленной собственностью при марксистских режимах беззаконие становится обычным62.

____________________

62 Система, при которой правонарушение составляет чуть ли не норму жизни, присуща не только социализму XX века. Например, в древней Спарте, преобразованной реформами Ликурга, жестко ограничивалось право частной собственности и, с другой стороны, неофициально поощрялось удачливое воровство.

Политическое значение государственной монополии столь велико, что господствующая элита, субъект власти закрепляют ее законом. Так, в конституции Мозамбика, Бенина, бывшего СССР, Эфиопии, Кубы, КНДР, Анголы были включены нормы о приоритете общенародной собственности, ведущей роли государственного сектора экономики и прочие подобные. Государственная монополия, таким образом, всегда создается политикой и оформляется юридически.

Территориальное устройство в условиях государственной монополии склонно к фактической административной централизации. Такая централизация возможна даже в государствах, имеющих федеративную форму или допускающих автономию территорий. Административная централизация обычно существует как бюрократическая система, где местные чиновники не стеснены законом при условии их лояльности центру. Нужно лишь регулярно демонстрировать эту лояльность и не оспаривать привилегию центральной власти по ее усмотрению руководить своими представителями на местах.

На форме правления государственный монополизм как-то определенно не сказывается. Влияют скорее исторические условия монополизации и развития государственности. Государства-монополисты могут установить нереспубликанский тип правления, например в форме диктатуры (многие африканские страны). Они бывают и монархиями (некоторые страны в составе группы ОПЕК), и республиками (КНР — парламентская республика; КНДР — президентская республика).

Более того, в условиях централизованной монополистической экономики само государство может быть вытеснено, а его функции восприняты монополией. Тогда монополия сама выполняет роль политического и административного учреждения. В этом случае они самостоятельно осуществляют юридическое регулирование, нормируют статус человека, контролируют вооружейные формирования и органы юстиции. Таковы были до недавнего времени добывающие монополистические компании южноафриканского происхождения в Намибии. Только при участии международного сообщества в этой стране было учреждено национальное государство. В 20-х годах нашего столетия Акционерная компания Южноманьчжурской железной дороги, а также Восточная колонизационная акционерная компания, представляя интересы японского государства, фактически правили на территории Маньчжурии и Кореи. Французские, английские, португальские и прочие ост- и вест-индские компании в более отдаленном прошлом также занимались управлением в колониальных территориях.

Экономическая неудовлетворенность подвигает общество к изменению структуры собственности в стране. Вновь приходящие к власти политические организации и лидеры предпринимают меры к ликвидации патриархальных типов монополистической собственности либо иностранного монополизма. Это налагает отпечаток на экономическую политику государства, придает ей националистическую направленность — цейлонизация, нигеризация, кенианизация экономики. Основной закон Папуа—Новой Гвинеи декларирует защиту национального суверенитета от зависимости со стороны иностранного капитала путем контроля за ним. Однако результатом такой политики может стать не создание свободного рынка, а образование нового типа государственного монополизма.

Вместе с тем конституционные государства и страны, воспринявшие хотя бы отчасти правила конституционного устройства, предпринимают меры, имеющие целью сохранить или создать экономическую основу стабильного демократического государственного строя. В их числе можно назвать следующие:

— конституционно закрепляется в качестве фундаментального права право частной собственности и предусматриваются его гарантии. Например, конституция обязывает государство поддерживать, охранять частную собственность; предусматривает справедливую компенсацию реквизированной или национализированной собственности. Подобные меры имеют не только хозяйственно-правовое, но и конституционное значение. Так, Конституционный совет Франции, проверяя закон о национализации, счел необходимым определить даже размеры компенсации собственникам, "предварительная и справедливая" выплата которой предусмотрена Декларацией прав человека и гражданина 1789 г.63;

— смысл приватизации, денационализации, проведенных, например, правительством М. Тэтчер (доля госсектора в экономике снижена до 5%), заключается не только в достижении хозяйственного прогресса, но и в поддержании демонополизированной экономики, сокращении государственной собственности, опасной для демократического государства;

— конституции могут установить обязанность государства поддерживать частное предпринимательство и свободу экономической инициативы (Мексика, Перу). Иногда, однако, эта законодательная мера становится юридическим оправданием государственного протекционизма, скрытого содействия отдельным монополиям, административного вмешательства в деятельность опекаемых предпринимателей. Если же государство оказывает поддержку в форме льготного кредитования, налогообложения, содействия начинающему бизнесу и иными подобными способами; если ею пользуется преимущественно средний и мелкий предприниматель; если чиновничество, распределяющее помощь и льготы, открыто обществу и не слишком коррумпированно, тогда государственное содействие действительно будет способствовать развитию свободной экономики с демонополизированной системой собственности;

— в принципе более эффективны, чем государственная поддержка, те конституционные положения, которые направлены на создание режима невмешательства государства в предпринимательство. Например, конституция может установить, что государство вправе управлять экономикой только средствами финансовой, налоговой политики (Сингапур);

— борьба государства с преступностью, помимо прочего, имеет экономическое содержание. Во-первых, мелкий и средний бизнес в наибольшей мере страдает от преступных групп, действующих в экономике. Во-вторых, услуги преступности иногда используют крупные компании с целью отстоять свои интересы. Дж. Рокфеллер, например, практиковал уголовные методы расширения своей империи. В-третьих, сама преступность тяготеет к консолидации, а в организованном состоянии она приобретает свойства монополии в разных сферах экономики. Так, на Гаити, после ликвидации в 1994 г. диктатуры военных, введена обязанность предоставлять экономическое обоснование сделок по отчуждению (продаже) предприятий, принадлежащих собственникам. Эта мера должна препятствовать перемещению имущества, экономики в руки уголовной и бюрократической преступности, которая изымает собственность у предпринимателя, вынуждая его заключать формально законные договоры;

_______________________

63 См.: Крутоголов М.А. Конституционный совет Франции. М., 1993, с. 38.

— тарифные, таможенные, административные ограничения в отношении иностранного капитала. Положительного долгосрочного результата такие меры почти не дают — только в некоторых случаях иностранное предпринимательство, транснациональные корпорации создают действительную монополистическую угрозу государственному строю. Ограничения иностранного капитала обычно имеют обратную сторону — поощряют национальный монополизм;

— антимонопольное (антитрестовское в США, антикартельное в Европе) законодательство. Бывает, что под ограничения антимонопольного законодательства подпадают не только обычные финансово-промышленные монополии, но и другие организации, способные контролировать экономику и извлекать из этого имущественную и политическую пользу. Таковыми становятся профсоюзы, если они фактически управляют рынком рабочей силы, основаны на внутрисоюзной дисциплине; если от членства в профсоюзе зависит благополучие рабочих и они лишаются возможности иными (непрофсоюзными) способами добиваться своих интересов, связанных с "продажей" труда. Деятельность профсоюзов, монопольно распоряжающихся рабочей силой, ограничивающих экономическую самостоятельность как предпринимателя, так и работника, может быть подвергнута правовым и политическим ограничениям. Так, Антитрестовский закон Шермана, принятый в 1890 г., распространялся не только на обычные монополии, но и на влиятельные профсоюзы и всякую организацию, которая "практически становится монополией и к которой вынуждены прибегать граждане"64.

________________________

64 См.: The Supreme Court and the Constitution. N.Y., London, 1977, P. 267 - 268