ГЛАВА XIV ВОСТОЧНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ ИЛИ ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА

Отношение Германии к России я считаю необходимым подвергнуть особому

разбору. И это - по двум причинам.

1. Эта проблема имеет решающее значение для всей вообще иностранной

политики Германии в целом.

2. Эта проблема является оселком, на котором прежде всего проверяются

политические способности нашего молодого национал-социалистического дви-

жения; на этом оселке мы проверяем, насколько в самом деле мы способны

ясно мыслить и правильно действовать.

Я должен тут же признаться, что в особенности этот второй пункт при-

чиняет мне иногда не малые заботы. Наше молодое движение, как известно,

завоевывает себе сторонников главным образом не из кругов ранее индиффе-

рентных людей, а большею частью из числа бывших сторонников крайних

взглядов. Вот почему вполне естественно, что эти люди являются к нам,

еще не вполне разделавшись с теми представлениями в области внешней по-

литики (или с тем недостаточным пониманием этих вопросов), которые

свойственны были им до перехода в наш лагерь. Это относится не только к

тем сторонникам, которые приходят к нам из левого лагеря. Напротив, как

ни вредны были те взгляды, которых до сих пор придерживались люди в воп-

росах иностранной политики, остатки здравого рассудка и верного инстинк-

та нередко вносили свои поправки в эти взгляды. Нам оставалось в этих

случаях только указать этим людям на прежние ошибки и дать им более вер-

ные установки. Не раз приходилось нам при этом констатировать, что здра-

вый рассудок и правильный инстинкт самосохранения являются нашими лучши-

ми союзниками в этом отношении.

Гораздо труднее привить правильное политическое мышление тем кругам

людей, которые ранее получили не только неправильное воспитание в этой

области, но к тому же лишились последних остатков здорового инстинкта,

принеся их на алтарь так называемой объективности. Опыт показал нам, что

труднее всего переубедить выходцев из рядов так называемой интеллиген-

ции. Именно они труднее всего усваивают себе, казалось бы, совершенно

простые и логически ясные взгляды на то, что является подлинным интере-

сом нашей иностранной политики. Эти люди не только обременены целой ку-

чей самых бессмысленных представлений и предрассудков, но кроме того еще

совершенно потеряли здоровый инстинкт самосохранения. Национал-социалис-

тическому движению приходится выдерживать довольно тяжелые бои именно с

этими кругами. Бои эти тяжелы, потому что перед нами субъекты, обладаю-

щие громадным самомнением и нередко смотрящие сверху вниз на людей с бо-

лее здоровыми инстинктами, хотя их полное собственное невежество не дает

им на это никаких прав. Эти надменно самонадеянные элементы воображают,

что они все понимают. На деле у них нет даже и следа способностей трезво

и хладнокровно анализировать положение и взвешивать необходимые

действия. А ведь без этого ни шагу не сделаешь как раз именно в области

внешней политики.

Но именно эти круги в последнее время все больше и больше определяют

направление нашей внешней политики, сталкивая ее на самые несчастные и

неправильные пути. Фантастическая идеология этих кругов определяет нашу

внешнюю политику в гораздо большей мере, нежели подлинные здоровые инте-

ресы немецкого народа. Это является в моих глазах лишним аргументом за

то, чтобы я разобрал здесь перед своими сторонниками самую важную проб-

лему всей нашей иностранной политики, т. е, вопрос об отношении нашем к

России. Я сделаю это со всей той обстоятельностью, которая необходима и

какая возможна в рамках настоящего сочинения. Прежде всего я должен за-

метить здесь следующее. Под внешней политикой по нашему мнению следует

понимать урегулирование взаимоотношений одного народа со всеми остальны-

ми народами мира. Как именно регулируются эти взаимоотношения, это всег-

да зависит от вполне определенных факторов. Мы, национал-социалисты,

должны указать на то, что иностранная политика нашего народнического го-

сударства прежде всего будет исходить из следующего.

Наше государство прежде всего будет стремиться установить здоровую,

естественную, жизненную пропорцию между количеством нашего населения и

темпом его роста, с одной стороны, и количеством и качеством наших тер-

риторий, с другой. Только так наша иностранная политика может должным

образом обеспечить судьбы нашей расы, объединенной в нашем государстве.

Здоровой пропорцией мы можем считать лишь такое соотношение между

указанными двумя величинами, которое целиком и полностью обеспечивает

пропитание народа продуктами нашей собственной земли. Всякое другое по-

ложение вещей, если оно длится даже столетиями или тысячелетиями, явля-

ется ненормальным и нездоровым. Раньше или позже такое положение прине-

сет величайший вред народу и может даже привести к его полному уничтоже-

нию.

Чтобы народ мог обеспечить себе подлинную свободу существования ему

нужна достаточно большая территория.

Чтобы установить, как велика должна быть необходимая территория, не-

достаточно руководиться только потребностями текущего момента. Тут

нельзя просто взять валовую сумму урожая и разделить ее на количество

населения. В соответствующей главе первой части настоящей работы я уже

изложил подробно, что величина территории имеет значение для государства

не только с точки зрения чисто продовольственной

но еще и с точки зрения военной и общеполитической. Народ не может

довольствоваться тем, что принадлежащие ему территории дают ему доста-

точное пропитание. Народ должен еще заботиться и о том, чтобы сами эти

территории были достаточно защищены. Это же последнее зависит от общепо-

литической силы данного государства, которая в свою очередь не в малой

степени определяется военно-географическими факторами.

Что касается нашего немецкого народа, то надо сказать, что Германия

может обеспечить свое будущее только в качестве мировой державы. В тече-

ние почти двух тысяч лет история нашего народа с его более или менее

удачной внешней политикой являлась мировой историей. Разве в этом не

смогло убедиться и наше собственное поколение? Ведь та гигантская борьба

народов, которая заполнила 1914Г1918 г., была на деле только борьбой

германского народа за его существование на земном шаре, но тем не менее

все называли эту войну мировой войной.

Вступая в эту войну, германский народ представлял собою только мнимо

мировую державу. Я говорю "мнимо мировую", потому что в действительности

Германия мировой державой не была. Если бы в Германии к 1914 г. сущест-

вовала другая пропорция между объемом территории и количеством населе-

ния, тогда Германия действительно была бы мировой державой. И только

тогда - если отвлечься от других факторов - мировая война могла бы кон-

читься для нас благоприятно.

Я вовсе не хочу и не вижу своей задачи в том, чтобы попытаться разоб-

рать здесь, "как" могло бы обернуться дело, "если бы "все обстояло

по-иному. Но я считаю совершенно необходимым с полной трезвостью и без

всяких прикрас указать на нынешнее положение, внушающее самые тревожные

опасения. Надо, чтобы по крайней мере в рядах национал-социалистического

движения все отдавали себе отчет в том, как плохо обстоит дело сейчас, и

чтобы люди поглубже задумались над тем, что надо предпринять, дабы выйти

из положения.

Германия ныне не является мировой державой. Если бы даже нам и уда-

лось преодолеть нашу нынешнюю военную беспомощность, Германия все равно

не могла бы претендовать на такое звание. Какое в самом деле значение

может иметь ныне на нашей планете государство с такой неблагоприятной

пропорцией между количеством народонаселения и количеством земли? В наш

век вся земля поделена между несколькими государствами, каждое из кото-

рых обнимает почти целые континентыЁ Кто же при таком положении вещей

назовет мировой державой страну как современная Германия, территория ко-

торой (если иметь в виду ее основное политическое ядро) не превышает ка-

ких-нибудь 500 тыс. кв. километров.

Если взять только размер территорий, то германское государство имеет

до смешного малое значение по сравнению с так называемыми мировыми дер-

жавами. И пусть не говорят нам, что Англия тоже представляет собою не-

большую территорию! На деле Англия является только столицей британской

мировой империи, а эта последняя обнимает почти четвертую часть всей

земной поверхности. Посмотрите далее на такие гигантские государства,

как Североамериканские соединенные штаты, затем Россия и Китай. Каждое

из этих государств владеет территорией по крайней мере в 10 раз большей,

нежели современная Германия. К этим огромным государствам приходится от-

нести теперь даже Францию. Все в больших размерах черпает она новый че-

ловеческий материал для своих армий из африканских колоний. В расовом

отношении Франция претерпевает теперь столь сильные негритянские влия-

ния, что скоро можно будет уже говорить о возникновении нового африканс-

кого государства на европейской территории. Колониальную политику совре-

менной Франции совершенно нельзя сравнивать с той колониальной полити-

кой, которую в свое время вела Германия. Если Франция в продолжение еще

каких-нибудь трех веков будет развиваться в том же направлении, послед-

ние остатки франкской крови исчезнут, растворившись в новом европейско-

африканском

мулатском государстве. Франция постепенно превращается в одно ги-

гантское государство, простирающееся от Рейна до Конго. И в государстве

этом постепенно распространяется более низкая раса, являющаяся продуктом

все усиливающегося смешения крови.

Этим и отличается французская колониальная политика от старой немец-

кой колониальной политики.

Колониальная политика старой Германии была половинчата, как и все ос-

тальное, что мы делали тогда. Германия не приняла мер к тому, чтобы в

серьезных размерах заселить свои колонии людьми немецкой расы, а с дру-

гой стороны, не приняла мер и к тому, чтобы обеспечить приток крови чер-

ных на наши собственные территории (хотя это последнее было бы предприя-

тием преступным). Аскеры в восточно африканской

колонии Германии представляли собою только робкий шаг в этом направ-

лении. Их роль на деле заключалась только в охране самой колонии. У нас

не возникало и мысли о том, чтобы подвезти черные войска на европейские

фронты войны, даже если бы мы имели такую возможность. Но в действи-

тельности этой возможности мы не имели. Французы же с самого начала ви-

дели одну из важнейших своих задач именно в этом.

Так и получилось, что ряд государств теперь имеет не только гораздо

большее народонаселение, чем мы, но и гораздо большую территорию, являю-

щуюся основой их политической силы. Две тысячи лет тому назад соотноше-

ние между количеством народонаселения и количеством земли было для нас

максимально неблагоприятным. И вот теперь, спустя две тысячи лет, мы на-

ходимся в этом отношении в столь же неблагоприятном положении. Но тогда

мы были молодым народом, а вокруг нас были большие государства, пережи-

вавшие эпоху распада; и сами мы могли еще принять участие в борьбе про-

тив последнего великана - Рима. Совсем другое дело теперь. Ныне мы окру-

жены кольцом все растущих гигантских государств, по сравнению с которыми

значение нашего современного государства ничтожно.

Эту горькую правду никогда не следует забывать, сохраняя при этом

трезвость и хладнокровие. Проследим соотношение между нашим государством

и рядом других государств в течение последних столетий - как в смысле

количества народонаселения, так и в смысле количества земли. Каждый, кто

проделает эту работу, с горестью должен будет констатировать то, о чем я

говорил уже в начале главы: Германия не является больше мировой держа-

вой, независимо от того, сильна ли она в военном отношении в данную ми-

нуту или слаба.

Мы попали теперь в такое положение, когда не выдерживаем уже никакого

сравнения с другими государствами. И все это благодаря несчастной иност-

ранной политике руководителей нашего государства, т. е. благодаря тому,

что у нас вообще не было определенных, позволю себе сказать, заветных

целей и стремлений в области иностранной политики и благодаря тому нако-

нец, что потеряли здоровый инстинкт самосохранения.

Если национал-социалистическое движение действительно хочет взять на

себя великую историческую миссию, мы прежде всего обязаны понять всю тя-

жесть нашего современного положения, как бы горько оно ни было, а затем

смело и планомерно повести борьбу против той бездарной и бесплодной

иностранной политики, которую до сих пор наши государственные деятели

навязывали Германии. Мы должны освободиться от всяких традиций" и пред-

рассудков, должны найти в себе мужество объединить весь наш народ и дви-

нуться по той дороге, которая освободит нас от нынешней тесноты, даст

нам новые земли и тем самым избавит наш народ от опасности либо вовсе

погибнуть, либо попасть в рабство к другим народам.

Национал-социалистическое движение во что бы то ни стало обязано уст-

ранить существующую диспропорцию между количеством нашего народонаселе-

ния и объемом наших территорий, имея при этом в виду территорию не

только как непосредственно продовольственную базу, но и как фактор защи-

ты границ. Только тогда устраним мы безысходность нашего нынешнего поло-

жения и займем то место, на которое мы вправе рассчитывать в силу той

роли, какую играли в истории.

Мы, национал-социалисты, являемся хранителями высших арийских ценнос-

тей на земле. Вот почему на нас лежат высшие обязательства. Чтобы суметь

выполнить эти обязательства, мы должны суметь убедить наш народ сделать

все необходимое для защиты чистоты расы. Мы должны добиться того, чтобы

немцы занимались не только совершенствованием породы собак, лошадей и

кошек, но пожалели бы, наконец и самих себя.

Что я прав, называя нашу немецкую внешнюю политику, какой она была до

сих пор, бесцельной и бесплодной, - это видно уже, из одного того, к ка-

ким результатам она привела. Даже если бы наш народ действительно при-

надлежал к числу самых бездарных и трусливых народов, и то результаты не

могли бы быть для нас хуже, нежели они есть. Если в течение последних

десятилетий перед войной дело внешне обстояло лучше, то от этого вывод

наш не меняется. Ведь сила каждого государства измеряется только сравне-

нием его с другими государствами. Но стоит только сравнить тогдашнюю

Германию с другими государствами, и мы сразу увидим, что эти последние

росли равномернее и быстрее развивались: Германия же несмотря на весь

внешний успех в действительности все больше и больше отставала от других

государств, так что дистанция между нами и ими все больше изменялась в

неблагоприятную для нас сторону. Даже с точки зрения одного роста наро-

донаселения мы со временем тоже стали все больше отставать.

Мы допустили предположение, что немецкий народ уступает в добродете-

лях другим народам. Но на деле ведь это не так. На деле ни в смысле ге-

роизма, ни в смысле готовности проливать свою кровь за дело своего госу-

дарства Германия никак не отставала от других народов. А раз это так, то

нам остается только один единственный вывод: наш неуспех может объяс-

няться только тем, что жертвы и кровь народа были использованы непра-

вильно.

Если в этой связи мы попытаемся оглянуться назад на всю политическую

историю нашего народа за тысячу лет и больше; если мы постараемся при-

помнить бесчисленные войны и битвы, в которых участвовал наш народ, и

прикинем, каковы же в конце концов были результаты всего этого развития,

- мы должны будем признать, что на фоне этих морей крови только три со-

бытия получили в жизни нашего народа действительно важное и прочное ис-

торическое значение.

1. Колонизация восточной Германии.

2. Завоевание и колонизация областей на восток от Эльбы.

3. Организация Гогенцоллернами бранденбургско-прусского государства

как образца и кристаллизационного ядра новой империи.

Вот урок и предостережение на будущее.

Именно первые два крупнейшие успеха нашей иностранной политической

борьбы.

С таким же, а во многих случаях еще с большим правом можно было бы

взять не 1914 г., а какую-нибудь другую веху в немецкой истории и поста-

вить себе целью добиться восстановления границ того времени. Требование

вернуться к границам 1914 г. вполне соответствует узости кругозора наше-

го буржуазного мира. Полета ума для будущего у этого мира нехватает. Он

живет только прошлым и при том больше всего недавним прошлым. Даже в

прошлом кроме ближайших лет его взгляд ничего не в состоянии различить.

Над ним довлеет закон косности. Благодаря этому он умеет видеть только

то, что существует у него сейчас под носом. Любая серьезная попытка из-

менить данное положение вещей неизбежно наталкивается на сопротивление с

его стороны. Но и тут его активность сильно парализуется его косностью.

Вот чем объясняется, что политический горизонт этих людей не идет дальше

границ 1914 г.

Но выставлением требования о возврате к границам 1914 г. наша буржуа-

зия только помогает врагам, ибо это требование объединяет в общем отпоре

всех бывших союзников и мешает распасться их союзу. Только так и можно

понять, что после 8 лет, истекших со времени окончания мировой войны,

этот пестрый союз государств, вступавших в войну с разными желаниями и

целями, все еще не распался и коалиция победителей все еще остается бо-

лее или менее единой.

В свое время все эти государства одинаково погрели руки на крушении

Германии. Из страха перед нами все они старались помириться друг с дру-

гом, оставляя на время в стороне зависть и честолюбие в своих собствен-

ных рядах. Все они одинаково стремились поделить между собою как можно

большую часть нашего наследства, видя в этом лучшую защиту против воз-

можности возрождения Германии. Страх перед силой нашего народа и созна-

ние взятых на свою совесть тяжелых грехов - вот тот цемент, который до

сих пор еще спаивал воедино эту пеструю коалицию.

Поведение нашей буржуазии не в состоянии обмануть бывших союзников.

Выставляя своей политической программой восстановление границ 1914 г.,

наш буржуазный мир отпугивает всех участников коалиции. Тот или другой

партнер, который, может быть, счел бы своевременным порвать с бывшей ко-

алицией, боится это сделать, опасаясь изоляции, которая по его мнению

может привести к тому, что мы нападем на него как раз тогда, когда он

отойдет от коалиции. Лозунг восстановления границ 1914 г. отпугивает

каждое из государств, участвовавших в коалиции победителей.

Лозунг этот совершенно бессмыслен в следующих отношениях: 1. У нас

нет никаких средств, чтобы действительно добиться этой цели, а пустые

фразы на собраниях наших почтенных союзов этому не помогут.

2. Если бы этой цели можно было достигнуть, то проливать за нее кровь

нашего народа поистине не стоило бы.

Нет и не может быть никаких сомнений в том, что добиться восстановле-

ния границ 1914 г. можно было бы только ценою крови. Только совершенно

наивные люди могут поверить в то, будто исправления версальских границ

можно достигнуть путем интриг и клянченья.

Я уже не говорю о том, что такой опыт требовал бы, чтобы во главе

Германии стояла фигура вроде Талейрана, которого у нас нет. Одна полови-

на современных наших государственных деятелей состоит из тертых мошенни-

ков и в то же время весьма бесхарактерных субъектов; эта половина прос-

то-напросто враждебна интересам нашего народа. Другая же половина наших

государственных деятелей состоит из добродушных, совершенно неискушенных

и абсолютно бесплодных дураков, которые вообще неспособны ни к чему

серьезному. Но кроме того, надо еще иметь в виду, что мы живем уже не в

эпоху венских конгрессов. Теперь уже не то время, когда споры о границах

велись князьями и их метрессами; мы живем уже в другую эпоху, когда без-

жалостное мировое еврейство борется за свое господство над народами все-

го мира. Евреи держат за горло все народы мира, и только силой меча мож-

но заставить эту руку убраться от горла. Побороть этих интернациональных

поработителей народов может только концентрированная воля и сила прос-

нувшихся национальных страстей, а такая борьба никогда не обходится без

крови.

Но если уж приходится придти к убеждению, что интересы нашего будуще-

го требуют величайших жертв, то независимо от соображений политической

мудрости ради одних этих жертв надо поставить себе действительно достой-

ную цель.

Границы 1914 г. никакого значения для будущего немецкой нации не име-

ют. Эти границы не обеспечивали в должной мере ни завоеваний прошлого,

ни интересов будущего. Эти границы не обеспечили бы нашему народу под-

линного внутреннего единства и не гарантировали бы ему достаточного про-

питания. Эти границы совершенно неудовлетворительны с военной точки зре-

ния и абсолютно не дали бы того соотношения между нами и другими мировы-

ми державами (точнее сказать, и подлинно мировыми державами), которое

нам необходимо. Границы 1914 г. не сокращают расстояния между нами и

Англией и не обеспечивают нам такой территории, какой располагает Амери-

ка. Даже Франция не потеряла бы в этом случае сколько-нибудь значи-

тельной доли своего мирового влияния.

Одно только можно сказать наверняка: если бы даже наша борьба за

восстановление границ 1914 г. привела к благоприятным результатам, то

она потребовала бы таких жертв с нашей стороны, что у нас не осталось бы

сил, которые нужны нам для борьбы за жизнь и подлинное величие нашей на-

ции. Напротив, достигнув такого поверхностного успеха, мы не стали бы

уже стремиться к более высоким целям, тем более, что можно было бы ска-

зать, что "национальная честь" уже спасена и дорога к коммерческому раз-

витию по крайней мере на время открыта.

Нет, мы, национал-социалисты, отвергаем такую постановку вопроса. Мы

будем неуклонно стремиться к своим собственным целям в иностранной поли-

тике, а именно к тому, чтобы наш немецкий народ получил на этой земле

такие территории, которые ему подобают. Только в борьбе за такие цели

смеем мы принести хотя бы самые великие жертвы и только в этом случае мы

сможем оправдать эти жертвы как перед богом, так и перед будущими поко-

лениями. Перед богом мы будем чисты потому, что люди, как известно, во-

обще рождаются на земле с тем, чтобы бороться за хлеб насущный, и их по-

зиция в мире определяется не тем, что кто-либо им что бы то ни было по-

дарит, а тем, что они сумеют отвоевать своим собственным мужеством и

своим собственным умом. Перед будущими поколениями мы будем оправданы

потому, что при нашей постановке вопроса каждая капля пролитой крови

окупится в тысячу раз. Нынешние поколения, конечно, должны будут пожерт-

вовать драгоценной жизнью многих своих сынов, но за то на землях, кото-

рые мы завоюем, будущие поколения крестьян будут производить на свет бо-

жий новые сильные поколения сынов немецкого народа и в этом будет оправ-

дание наших жертв. Государственных деятелей, которые возьмут на себя от-

ветственность за проведение предлагаемой нами политики, история не обви-

нит в том, что они легкомысленно жертвовали кровью своего народа.

Здесь я должен еще самым решительным образом заклеймить тех писак из

народнического лагеря, которые в предлагаемой нами политике завоевания

новых территорий видят "нарушение священных прав человека" и тому подоб-

ный вздор. Когда прислушаешься к тому, что говорят эти господа, то не-

вольно спрашиваешь себя: какие режиссеры стоят за спиной этих субъектов?

Во всяком случае несомненно одно, что то смятение умов, которое вносят

эти господа, выгодно только врагам нашего народа. Проповедь этих субъек-

тов достигает только того, что она преступно ослабляет волю нашего наро-

да в борьбе за его самые кровные интересы. Ведь ясно же, что ни один на-

род в этом мире никогда не получил ни одного квадратного метра земли в

силу каких-то особых высших прав. Как границы Германии являлись и явля-

ются случайными, так случайны и границы других народов. Границы всех го-

сударств являются только результатом политической борьбы, результатом

данного соотношения сил. Только безыдейные и слабоумные люди могут счи-

тать, что те или иные государственные границы на нашей земле являются

чем-то навеки незыблемым и неподлежащим изменениям. На самом деле все

границы только временны. Это только пауза перед тем как наступит новая

борьба за переделку границ. Сегодня эти границы кажутся незыблемыми, а

уже завтра они могут быть изменены.

Люди определяют государственные границы и сами люди их и изменяют.

Если тому или другому народу удалось завоевать себе очень большие

территории, то это вовсе не обязывает другие народы к тому, чтобы, наве-

ки признать этот факт незыблемым. Это доказывает только то, что завоева-

тель в данную минуту был достаточно силен, а остальные народы были дос-

таточно слабы, чтобы это допустить. Право данного завоевателя основано

только на его силе. Если наш немецкий народ ныне столь невозможным обра-

зом сжат на крошечной территории и вынужден поэтому идти навстречу столь

тяжелому будущему, то из этого вовсе не вытекает, что мы должны прими-

риться с судьбой. Восстать против этого - наше законнейшее право. Глупо

было бы думать, что какая-то высшая сила судила так, чтобы другим госу-

дарствам достались огромные территории, а мы должны были подчиниться ны-

нешнему несправедливому разделу земли. Ведь и те земли, на которых мы

живем сейчас, не свалились нам в виде подарка с неба, а достались нашим

предкам в тяжелой борьбе. Так и в будущем новые территории достанутся

нам не в результате подарка от писак указанного сорта, а только в ре-

зультате тяжелой борьбы с оружием в руках.

Все мы теперь понимаем, что нам предстоит еще очень большая и тяжелая

борьба с Францией. Но эта борьба была бы совершенно бесцельна, если бы

ею исчерпывались все стремления нашей иностранной политики. Эта борьба с

Францией может иметь и будет иметь смысл лишь постольку, поскольку она

обеспечит нам тыл в борьбе за увеличение наших территорий в Европе. Наша

задача - не в колониальных завоеваниях. Разрешение стоящих перед нами

проблем мы видим только и исключительно в завоевании новых земель, кото-

рые мы могли бы заселить немцами. При этом нам нужны такие земли, кото-

рые непосредственно примыкают к коренным землям нашей родины. Лишь в

этом случае наши переселенцы смогут сохранить тесную связь с коренным

населением Германии. Лишь такой прирост земли обеспечивает нам тот при-

рост сил, который обусловливается большой сплошной территорией.

Задача нашего движения состоит не в том, чтобы быть адвокатом других

народов, а в том чтобы быть авангардом своего собственного народа. Иначе

наше движение было бы никому не нужно, и во всяком случае мы не имели бы

тогда права болтать о грехах прошлого. Тогда мы сами повторили бы все

старые ошибки. Как старая немецкая политика не имела права ограничи-

ваться чисто династическими соображениями, так и мы в будущем не имеем

никакого права руководиться пацифистскими заботами обо всех и вся. Мы ни

в коем случае не возьмем на себя роль защитников и полицейских преслову-

тых "бедных маленьких народов". Наша роль - роль солдат своего собствен-

ного народа.

Мы, национал-социалисты, должны пойти еще дальше: право на приобрете-

ние новых земель становится не только правом, но и долгом, если без рас-

ширения своих территорий великой народ обречен на гибель.

В особенности же, если дело идет не о каком-либо негритянскою народ-

це, а о великом германском народе, - о том народе, которому мир обязан

своей культурой. Дело обстоит так, что Германия либо будет мировой дер-

жавой, либо этой страны не будет вовсе. Для того же, чтобы стать мировой

державой, Германия непременно должна

приобрести те размеры которые одни только могут обеспечить ей должную

роль при современных условиях и гарантировать всем жителям Германии

жизнь.

Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей

немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к

тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад.

Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Ев-

ропы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных

на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой до-

военного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых зе-

мель в Европе.

Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, мо-

жем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные госу-

дарства, которые ей подчинены.

Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма,

судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор

держалось ее государственное существование и которая одна только служила

залогом известной прочности государства. Не государственные дарования

славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия

обязана была германским элементам - превосходнейший пример той громадной

государственной роли, которую способны играть германские элеменгы,

действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могу-

щественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы

более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли

германцы, превращались в могущественные государства и затем держались

прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение сто-

летий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях на-

селения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место герман-

цев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами

скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем

подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются эле-

ментом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское

восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже

все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом

России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой

катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно

правильность нашей расовой теории.

Наша задача, наша миссия должна заключаться прежде всего в том, чтобы

убедить наш народ: наши будущие цели состоят не в повторении какого-либо

эффективного похода Александра, а в том, чтобы открыть себе возможности

прилежного труда на новых землях, которые завоюет нам немецкий меч.

Само собою разумеется, что еврейство оказывает и будет оказывать та-

кой политике самое решительное сопротивление. Евреи лучше, чем кто бы то

ни было, отдают себе отчет в том, какое значение для них имела бы такая

наша политика. Казалось бы, уже одного этого факта достаточно, чтобы все

действительно национально настроенные немцы поняли всю правильность

предлагаемой нами новой ориентации. К сожалению на деле мы видим обрат-

ное. Не только в кругах дейчнационале, но и в кругах фелькише идея такой

восточной политики встречает самое упорное сопротивление. При этом обыч-

но любят ссылаться на Бисмарка. Дух Бисмарка тревожат для того, чтобы

защитить политику, которая совершенно нелепа и крайне вредна для судеб

немецкого народа. Бисмарк, говорят нам, в свое время придавал очень

большое значение сохранению хороших отношений с Россией. Это до извест-

ной степени верно. При этом однако забывают, что столь же большое значе-

ние Бисмарк придавал хорошим отношениям например и с Италией; что этот

самый Бисмарк в свое время даже вступил в союз с Италией, дабы покрепче

прижать Австрию. Из этого однако ведь не делают того вывода, что и мы

должны продолжать теперь такую политику.

Да, скажут нам на это, мы не можем повторять такую политику, "потому

что современная Италия не является Италией эпохи Бисмарка". Верно! Но,

почтенные господа, позвольте мне напомнить вам тогда тот факт, что и

современная Россия тоже уже не та, какой была Россия в эпоху Бисмарка!

Бисмарку никогда и в голову не приходило тот или другой тактический ход

увековечить на все времена. Бисмарк для этого был слишком большим масте-

ром в использовании быстро меняющихся ситуаций. Вопрос поэтому должен

быть поставлен не так: "как поступил тогда Бисмарк?", а так: "как посту-

пил бы Бисмарк теперь?" При такой формулировке проблемы на нее будет

легко ответить. Бисмарк при его политической дальнозоркости никогда не

стал бы связывать судьбу Германии с судьбой такого государства, которое

неизбежно обречено на гибель.

Не забудем и того, что Бисмарк в свое время относился с очень смешан-

ными чувствами к первым шагам Германии на путях колониальной и торговой

политики. Ближе всего к сердцу Бисмарк принимал интересы консолидации и

внутреннего упрочения созданной им империи. Только из этого последнего

он и исходил, когда приветствовал

сближение с Россией, долженствовавшее обеспечить ему тыл и развязать

руки по отношению к западу. То, что тогда было полезно Германии, теперь

принесло бы ей только вред.

Уже в 1920-1921 гг., когда наше молодое национал-социалистическое

движение только стало укрепляться, кое где начали понимать, что именно

мы сумеем организовать национально-освободительное движение немецкого

народа, и в связи с этим нам с разных сторон стали предлагать союз с ос-

вободительными движениями других стран. Этот план вполне соответствовал

распространенной тогда пропаганде "союза угнетенных наций". Дело шло

тогда преимущественно о представителях отдельных балканских государств,

а также о некоторых политиках Египта и Индии. В большинстве случаев эти

политики производили на меня впечатление важничающих болтунов, не имею-

щих за собою никакой серьезной реальной силы. Но среди немцев и, в част-

ности, в национальном лагере немцев очень многие давали себя увлечь этим

раздутым восточным знаменитостям. В любом египетском или индийском сту-

денте, оказавшемся в Берлине, охотно видели "представителя" Индии и

Египта. Люди не поняли, что по большей части перед нами лица, никем не

уполномоченные заключать какие бы то ни было соглашения. Договоры с эти-

ми лицами не могли иметь никакого реального значения уже потому, что за

ними не было никакой силы. Возиться с этими нулями - означало просто те-

рять время. Я лично высказывался против таких опытов самым решительным

образом. И не только потому, что все эти "переговоры", длившиеся иногда

неделями, я считал совершенно бесплодными. Нет. Если бы даже эти люди

были действительными представителями, уполномоченными соответствующими

нациями, я тоже считал бы все это предприятие не только бесполезным, но

и прямо вредным.

Достаточно бед причинила нам уже довоенная германская иностранная по-

литика, которая всячески чуждалась активно наступательных намерений и

ограничивалась оборонительными союзами с одними только отжившими госу-

дарствами, в историческом смысле вышедшими в тираж. Как в союзе нашем с

Австрией, так и в союзе с Турцией было очень мало веселого. Самые могу-

щественные военные и индустриальные государства систематически готовили

наступательный союз против нас, а мы в это время собирали вокруг себя

только устаревшие импотентные государства, явно обреченные на гибель, и

с этим хламом мы хотели идти в бой против мировой коалиции. За эту гро-

мадную ошибку нашей иностранной политики Германия расплатилась дорогой

ценой. Но по-видимому для наших вечных фантастов этой цены еще мало, и

они готовы опять впасть в ту же самую ошибку, за которую теперь пришлось

бы расплатиться еще горше. Попытаться теперь с помощью "союза угнетенных

наций" пойти в бой против всемогущих победителей было бы не только смеш-

но, но и гибельно. Такая попытка была бы гибельной потому, что она опять

отвлекла бы наш народ от реальных возможностей и вновь мы сосредоточили

бы свое внимание на бесплодных надеждах и фантастических иллюзиях. Ны-

нешний немец действительно похож на того утопающего, который хватается

за соломинку. Это относится иногда и к очень образованным людям. Стоит

только где-нибудь показаться тому или другому болотному огоньку, как эти

люди уже связывают с ним свои надежды и начинают изо всех сил гоняться

за фантомом. Пусть это будет "союз угнетенных наций", Лига наций или ка-

кое либо другое фантастическое открытие - все равно у нас неизбежно най-

дутся тысячи верующих душ, которые возложат свои надежды на эти фанта-

зии.

Я и сейчас еще вспоминаю какие совершенно детские, прямо таки непо-

нятные надежды в 1920-1921 гг. внезапно стали возлагаться в кругах

фелькише в связи с тем, что Англия будто бы стоит перед катастрофой в

Индии. Кто рассказывал эти сказки? Первые попавшиеся азиатские шарлата-

ны! Да хотя бы это были и подлинные "борцы за свободу" Индии - все рав-

но, разве можно было верить этим слоняющимся по Европе индийским путе-

шественникам? И тем не менее, этим шарлатанам удалось убедить довольно

разумных, вообще говоря, людей в том, что в Индии, которая играет такую

громадную роль для британского господства, Англию ожидает полный крах.

Чего люди хотят, тому они легко верят. Нашим фелькише не приходило даже

в голову, что только это является источником их веры.

Люди не понимали, насколько нелепы их надежды. Связывая крушение в

Индии с возможностью полной гибели английского владычества, люди эти тем

самым подчеркивали, какое громадное значение Индия действительно имеет

для Англии. Но если это так - а это действительно так - то ведь ясно,

что и сами англичане догадываются о том, какое значение для них имеет

Индия, и что они в этом отношении не менее догадливы, нежели пророки на-

ших фелькише. Ведь это же действительно ребячество предполагать, что в

самой Англии не понимают, какое громадное значение для британского миро-

вого владычества имеет индийское королевство. Нужно совершенно позабыть

все уроки мировой войны, нужно абсолютно не понимать подлинного характе-

ра англо-саксонской нации, чтобы хоть на минуту предположить, что Англия

выпустит из своих рук Индию, не применив самых крайних средств для удер-

жания своего господства. Люди, поверившие в эту сказку, доказали только,

что они не имеют ни малейшего представления о том, как Англия умеет про-

никать во все поры индийского королевства. Англия могла бы потерять Ин-

дию либо в том случае, если бы английская администрация в Индии сама

подверглась расовому разложению (о чем в данный момент в Индии не может

быть и речи), либо в том случае, если Англия потерпит крах в войне с ка-

ким-нибудь более могучим чем она противником. Но чтобы английскую власть

в Индии могли свергнуть сами индийские бунтовщики, об этом не может быть

речи. Мы, немцы, кажется, могли и сами достаточно убедиться, как нелегко

справиться с Англией. А кроме всего прочего скажу о себе, что я как гер-

манец все же всегда предпочту видеть Индию под владычеством Англии, чем

под какой-либо другой властью.

Столь же несерьезны надежды на мифическое восстание в Египте. Наши

немецкие дурачки могут, конечно, сколько им угодно потирать руки от удо-

вольствия, утешая себя надеждой, что так называемая "священная война"

египтян избавит нас от необходимости самим жертвовать своей кровью - ибо

ведь надо же честно признать, что во всех этих трусливых спекуляциях де-

ло идет именно о надеждах подобного рода. В действительности же такая

священная война будет жестоко подавлена под перекрестным огнем английс-

ких пулеметов и бризантных бомб.

Глупо было бы в самом деле рассчитывать на то, что той или другой ко-

алиции, состоящей из одних калек, когда бы то ни было может удаться

свергнуть могущественнейшее государство, полное решимости бороться за

свое владычество, если нужно будет, до последней капли крови. Я и сам

принадлежу к лагерю фелькише, но именно поэтому знаю, какую громадную

роль играет раса, и уже по одному этому я не поверю, чтобы эти так назы-

ваемые "угнетенные нации", принадлежащие к низшим расам, могли побороть

Англию. Уже по одному этому я не хочу, чтобы мой народ соединил свои

судьбы с судьбами "угнетенных наций".

Ту же самую позицию должны мы занять теперь и по отношению к России.

Не будем говорить о подлинных намерениях новых владык России. Нам доста-

точно того факта, что Россия, лишившаяся своего верховного германского

слоя, уже тем самым перестала иметь какое бы то ни было значение как

возможный союзник немецкой нации в освободительной борьбе. С чисто воен-

ной точки зрения война Германии - России против Западной Европы (а вер-

нее сказать в этом случае - против всего остального мира) была бы насто-

ящей катастрофой для нас. Ведь вся борьба разыгралась бы не на русской,

а на германской территории, причем Германия не могла бы даже рассчиты-

вать на сколько-нибудь серьезную поддержку со стороны России.

Вооруженные силы немецкого государства ныне столь ничтожны и нас-

только непригодны для внешней борьбы, что мы не смогли бы сорганизовать

даже сколько-нибудь солидной охраны наших западных границ, включая сюда

защиту от Англии. Как раз наши наиболее индустриальные области подверг-

лись бы концентрированному нападению со стороны наших противников, а мы

были бы бессильны их защитить. Прибавьте к этому еще тот факт, что между

Германией и Россией расположено польское государство, целиком находящее-

ся в руках Франции. В случае войны Германии - России против Западной Ев-

ропы, Россия, раньше чем отправить хоть одного солдата на немецкий

фронт, должна была бы выдержать победоносную борьбу с Польшей, В такой

войне дело вообще было бы не столько в солдатах, сколько в техническом

вооружении. В этом отношении ужасные обстоятельства, свидетелями которых

мы были во время мировой войны, повторились бы с еще большей силой. Уже

в 1914-1918 гг. германской индустрии приходилось ведь своими боками от-

дуваться за своих "славных" союзников, ибо техническая сторона вооруже-

ний целиком падала в мировой войне на нас, а не на этих союзников. Ну, а

говорить о России, как о серьезном техническом факторе в войне, совер-

шенно не приходится. Всеобщей моторизации мира, которая в ближайшей вой-

не сыграет колоссальную и решающую роль, мы не могли бы противопоставить

почти ничего. Сама Германия в этой важной области позорно отстала. Но в

случае такой войны она из своего немногого должна была бы еще содержать

Россию, ибо Россия не имеет еще ни одного своего собственного завода,

который сумел бы действительно сделать, скажем, настоящий живой грузо-

вик. Что же это была бы за война? Мы подверглись бы простому избиению.

Германская молодежь изошла бы кровью еще больше чем в прежних войнах,

ибо как всегда вся тяжесть борьбы легла бы на нас, а в результате - не-

отвратимое поражение.

Но если бы даже предположить, что совершилось чудо и что такая война

не окончилась полным уничтожением Германии, - в последнем счете обеск-

ровленный немецкий народ все равно был бы окружен по-прежнему громадными

военными державами, а стало быть, наше нынешнее положение ни в чем су-

щественном не изменилось бы.

Обыкновенно на это возражают, что союз с Россией вовсе не должен еще

означать немедленной войны или что к такой войне мы можем предварительно

как следует подготовиться. Нет, это не так! Союз, который не ставит себе

целью войну, бессмыслен и бесполезен. Союзы создаются только в целях

борьбы. Если даже в момент заключения союза война является еще вопросом

отдаленного будущего, все равно, стороны непременно будут иметь в виду

прежде всего перспективу военных осложнений. Глупо было бы думать, что

какая бы то ни было держава, заключая союз, будет думать иначе. Одно из

двух: либо германско-русская коалиция осталась бы только на бумаге, а

тем самым потеряла бы для нас всякую ценность и значение; либо такой со-

юз перестал бы быть только бумажкой и был бы реализован, и тогда весь

остальной мир неизбежно увидел бы в этом предостережение для себя. Со-

вершенно наивно думать, будто Англия и Франция в таком случае стали бы

спокойно ждать, скажем, десяток лет, пока немецко-русский союз сделает

все необходимые технические приготовления для войны. Нет, в этом случае

гроза разразилась бы над Германией с невероятной быстротой.

Уже один факт заключения союза между Германией и Россией означал бы

неизбежность будущей войны, исход которой заранее предрешен. Такая война

могла бы означать только конец Германии. К этому однако надо еще приба-

вить следующее.

1. Современные владыки России совершенно не помышляют о заключении

честного союза с Германией, а тем более о его выполнении, если бы они

его заключили.

Нельзя ведь забывать и того факта, что правители современной России

это - запятнавшие себя кровью низкие преступники, это - накипь челове-

ческая, которая воспользовалась благоприятным для нее стечением траги-

ческих обстоятельств, захватила врасплох громадное государство, произве-

ла дикую кровавую расправу над миллионами передовых интеллигентных лю-

дей, фактически истребила интеллигенцию и теперь, вот уже скоро десять

лет, осуществляет самую жестокую тиранию, какую когда-либо только знала

история. Нельзя далее забывать и то обстоятельство, что эти владыки яв-

ляются выходцами из того народа, черты которого представляют смесь

зверской жестокости и непостижимой лживости, и что эти господа ныне

больше чем когда бы то ни было считают себя призванными осчастливить

весь мир своим кровавым господством. Ни на минуту нельзя забыть того,

что интернациональное еврейство, ныне полностью держащее в своих руках

всю Россию, видит в Германии не союзника, а страну, предназначенную по-

нести тот же жребий. Кто же заключает союз с таким партнером, единствен-

ный интерес которого сводится только к тому, чтобы уничтожить другого

партнера? И кто, прежде всего спрашиваем мы, заключает союз с субъекта-

ми, для которых святость договоров - пустой звук, ибо субъекты эти ниче-

го общего не имеют с честью и истиной, а являются на этом свете только

представителями лжи, обмана, воровства, грабежа, разбоя. Тот человек,

который вздумал бы заключить союзы с паразитами, был бы похож на дерево,

которое заключает "союз" с сухоткой.

2. Германия также не избавлена от той опасности, жертвой которой пала

в свое время Россия. Только буржуазные простаки способны думать, будто

большевизм в Германии уже сокрушен.

Эти поверхностные люди совершенно не понимают того, что тут дело идет

о напоре со стороны евреев, стремящихся к мировому господству, и что

этот натиск евреев столь же натурален, как натиск англо-саксонской на-

ции, которая в свою очередь тоже стремится к полному господству на зем-

ле. Англо-саксонцы ведут эту борьбу на тех путях и теми средствами, ко-

торые свойственны им, а еврей ведет эту борьбу тем оружием, которое

свойственно ему. Евреи идут своей дорогой. Они втираются в среду других

народов, разлагают их изнутри; евреи борются ложью, клеветой, ядом и

разложением, а когда наступит момент, они поднимают свою борьбу на "выс-

шую" ступень и переходят к прямому кровавому истреблению ненавистного

противника. Русский большевизм есть только новая, свойственная XX веку

попытка евреев достигнуть мирового господства. В другие исторические пе-

риоды то же стремление евреев облекалось только в другую форму.

Стремления евреев слишком тесно связаны со всем характером этого на-

рода. Никакой другой народ тоже добровольно не откажется от своего расп-

ространения на земле и от увеличения своей власти; только внешние обсто-

ятельства могут его к этому принудить, или только вследствие импотент-

ности, появляющейся, когда данный народ устареет, бывают такие явления.

Ну, а тем более евреи никогда добровольно не откажутся от своих стремле-

ний к мировой диктатуре, и никогда они не пойдут в этом отношении на са-

моограничение. С евреями тоже будет так, что либо их отбросит назад ка-

кая-нибудь сила, лежащая вне их, либо они сами начнут вымирать, а тем

самым отомрут и их стремления к мировому господству.

Мы, как сторонники расовой теории, знаем, что впадение того или дру-

гого народа в импотентность является вопросом чистоты крови; но чистоту

своей собственной крови еврейский народ как раз соблюдает больше, чем

какой-либо другой народ. Вот почему несомненно, что евреи пойдут по сво-

ему ужасному пути и дальше - вплоть до того момента, когда найдется дру-

гая достаточно большая сила, которая сумеет схватиться в жестокой борьбе

с еврейством и раз навсегда отправить этих богоборцев в преисподнюю.

Ближайшей приманкой для большевизма в нынешнее время как раз и явля-

ется Германия. Чтобы еще раз вырвать наш народ из змеиных объятий интер-

национального еврейства, нужно, чтобы наша молодая идея сумела разбудить

все силы нации и внушить ей сознание великой миссии, ожидающей нас.

Только в этом случае мы сможем спасти свой народ от окончательного зара-

жения нашей крови. Только тогда мы сумеем пробудить те силы, которые на-

долго дадут нам гарантию против повторения постигших нас катастроф. В

свете таких целей чистейшим безумием было бы вступать в союз с державой,

во главе которой стоят смертельные враги всей нашей будущности. Как в

самом деле можем мы освободить наш собственный народ от этих ядовитых

объятий, если мы сами полезем в эти объятия. Как в самом деле можем мы

освободить немецких рабочих от большевистских влияний, как можем мы убе-

дить их в том, что большевизм есть проклятие и преступление против всего

человечества, если бы мы сами стали вступать в союз с большевистскими

организациями, этим исчадием ада, и тем самым в основном признали бы эти

организации. Как в самом деле стали бы мы потом осуждать рядового чело-

века из массы за его симпатии к большевистским взглядам, если бы руково-

дители нашего государства сами избрали себе в качестве союзников предс-

тавителей большевистского мировоззрения.

Чтобы провести успешную борьбу против еврейских попыток большевизации

всего мира, мы должны прежде всего занять ясную позицию по отношению к

Советской России. Нельзя побороть дьявола с помощью Вельзевула.

Если даже в кругах фелькише все еще находятся люди, мечтающие о союзе

с Россией, то мы просим их прежде всего оглянуться вокруг себя самих и

отдать себе отчет в том, какие же именно силы внутри самой Германии под-

держивают такой план. Разве не видят они, что именно интернациональная

марксистская пресса рекомендует и поддерживает план союза с Россией? Ка-

жется, одного этого было бы достаточно, чтобы понять, куда это ведет. С

каких это пор в самом деле лагерь фелькише готов бороться тем оружием,

которое подсовывают ему евреи?

Старой Германии мы делаем один упрек: в области иностранной политики

она все время колебалась как маятник, стараясь во что бы то ни стало и

какой угодно ценой сохранить мир, причем на деле только испортила отно-

шения со всеми. Но никогда мы не делали старой Германии упрека за то,

что она отказалась продолжать хорошие отношения с Россией.

Я признаюсь открыто, что уже в довоенное время я считал, что Германия

поступила бы гораздо более правильно, если бы, отказавшись от бессмыс-

ленной колониальной политики, 'от создания военного флота и усиления

своей мировой торговли, она вступила в союз с Англией против России. Ес-

ли бы мы вовремя сумели отказаться от попыток завоевать себе универ-

сальное влияние и сосредоточились на энергичной политике завоевания но-

вых земель на европейском континенте, это принесло бы нам только пользу.

Я не забываю всех наглых угроз, которыми смела систематически осыпать

Германию панславистская Россия. Я не забываю многократных пробных моби-

лизаций, к которым Россия прибегала с единственной целью ущемления Гер-

мании. Я не могу забыть настроений, которые господствовали в России уже

до войны, и тех ожесточенных нападок на наш народ, в которых изощрялась

русская большая пресса, восторженно относившаяся к Франции.

Однако перед самым началом войны у нас все-таки была еще вторая доро-

га: можно было опереться на Россию против Англии.

Ныне же положение вещей в корне изменилось. Если перед мировой войной

мы могли подавить в себе чувство обиды против России и все же пойти с

ней против Англии, то теперь об этом не может быть и речи. Стрелка на

циферблате истории продвинулась уже куда дальше. Близится час, когда

судьбы нашего народа так или иначе должны окончательно разрешиться. Все

большие государства земли переживают сейчас процесс консолидации. Это

должно послужить для нас предостережением. Мы должны наконец как следует

призадуматься над всем происходящим, распроститься с миром мечтаний и

встать на путь суровой действительности, который один только может вы-

вести нас на новую широкую дорогу.

Если национал-социалистическому движению удастся полностью освобо-

диться от всех иллюзий и взять себе в руководители одни только доводы

разума, то дело может еще обернуться так, что катастрофа, постигшая нас

в 1918 г., в последнем счете станет поворотным пунктом к новому возрож-

дению нашего народа. Из уроков этого тяжкого поражения народ наш может

извлечь новую ориентацию всей своей иностранной политики. Укрепив свое

внутреннее положение на путях нового миросозерцания. Германия может

придти и к окончательной стабилизации новой иностранной политики. Тогда

в наших руках окажется наконец определенная заветная политическая цель и

программа, т. е. то, что дает силу Англии, то, что давало в свое время

силу даже России, то, что давало и дает силу Франции неизменно доби-

ваться тех целей, которые с ее точки зрения правильны.

Этот неизменный политический завет в области внешней политики можно

формулировать для немецкой нации в следующих словах:

- Никогда не миритесь с существованием двух континентальных держав в

Европе! В любой попытке на границах Германии создать вторую военную дер-

жаву или даже только государство, способное впоследствии стать крупной

военной державой, вы должны видеть прямое нападение на Германию. Раз

создается такое положение, вы не только имеете право, но вы обязаны бо-

роться против него всеми средствами, вплоть до применения оружия. И вы

не имеете права успокоиться, пока вам не удастся помешать возникновению

такого государства или же пока вам не удастся его уничтожить, если оно

успело уже возникнуть. Позаботьтесь о том, чтобы наш народ завоевал себе

новые земли здесь, в Европе, а не видел основы своего существования в

колониях. Пока нашему государству не удалось обеспечить каждого своего

сына на столетия вперед достаточным количеством земли, вы не должны счи-

тать, что положение наше прочно. Никогда не забывайте, что самым священ-

ным правом является право владеть достаточным количеством земли, которую

мы сами будем обрабатывать. Не забывайте никогда, что самой священной

является та кровь, которую мы проливаем в борьбе за землю.

Перед тем как кончить эту главу, я хочу еще и еще раз остановиться на

доказательстве той мысли, что в деле заключения союзов для нас существу-

ет только одна единственная возможность. Уже в предыдущей главе я дока-

зал, что действительно полезным и открывающим нам крупные перспективы

союзом был бы только союз с Англией и Италией. Здесь я хочу остановиться

еще вкратце на военном значении, какое может получить такой союз.

Взвешивая положение, приходится сказать, что и в большом и в малом

военные последствия такого союза были прямо противоположны тем, к каким

привел бы союз Германии с Россией. Прежде всего тут важно то, что сбли-

жение Германии с Англией и Италией никоим образом не приводит к опаснос-

ти войны. Единственная держава, с которой приходится считаться как с

возможной противницей такого союза, - Франция - объявить войну была бы

не в состоянии. Это дало бы Германии возможность совершенно спокойно за-

няться всей той подготовкой, которая в рамках такой коалиции нужна, дабы

в свое время свести счеты с Францией. Ибо самое важное в таком союзе для

нас то, что Германия не может тогда подвергнуться внезапному нападению и

что наоборот союз противников распадается, т. е. уничтожается Антанта,

из-за которой мы претерпели бесконечно много несчастий. Заключение тако-

го союза означало бы, что смертельный враг нашего народа - Франция - сам

попадает в изолированное положение. Если бы успех этого союза вначале

имел только моральное значение, и то это был бы громадный шаг вперед.

Германия развязала бы себе тогда руки настолько, что теперь даже трудно

себе и представить. Ибо вся инициатива перешла бы тогда от Франции к но-

вому англо-германо-итальянскому европейскому союзу.

Вторым результатом такого союза было бы то, что Германия одним ударом

вышла бы из нынешнего неблагоприятного стратегического положения.

Во-первых, мы получили бы могучую защиту своих флангов, во-вторых, мы

были бы полностью обеспечены продовольствием и сырьем. И то и другое

принесло бы величайшую пользу нашему новому государственному порядку.

А еще важнее то обстоятельство, что в этот новый союз входили бы как

раз государства, друг друга до известной степени дополняющие в техничес-

кой области. Впервые у Германии были бы союзники, не похожие на пиявок,

которые сосут кровь из нашего хозяйства; впервые мы имели бы союзников,

обладающих такой промышленностью, которая могла бы богатейшим образом

дополнить нашу собственную технику вооружения.

Не забудем, что в обоих случаях дело идет о союзниках, которых нельзя

и сравнивать с какой-нибудь Турцией или с нынешней Россией. Англия

представляет собою величайшую мировую державу, а Италия - молодое, пол-

ное сил национальное государство. Союз с такими государствами создал бы

совсем другие предпосылки для борьбы в Европе, нежели тот союз с гниющи-

ми государственными трупами, на который Германия опиралась в последней

войне.

Конечно достигнуть такого союза - дело, связанное с большими труднос-

тями, о чем я уже говорил в предыдущей главе. Но разве образование Ан-

танты в свое время было делом менее трудным? То, что в свое время уда-

лось королю Эдуарду VII, несмотря на почти полное расхождение этого сою-

за с очень многими интересами, должно удаться и удастся и нам, если мы

целиком проникнемся идеей необходимости предлагаемого мной союза и суме-

ем преодолеть в себе сопротивление такому союзу. Нужно только гонять,

что вся обстановка повелительно требует от нас именно такого решения,

нужно раз навсегда отказаться от внешней политики, не знавшей в течение

последних десятилетий никаких целей, нужно твердо выбрать один

единственный путь и идти по нему до самого конца.

Нам нужна не западная ориентация и не восточная ориентация, нам нужна

восточная политика, направленная на завоевание новых земель для немецко-

го народа. Для этого нам нужны силы, для этого нам нужно прежде всего

уничтожить стремление Франции к гегемонии в Европе, ибо Франция является

смертельным врагом нашего народа, она душит нас и лишает нас всякой си-

лы. Вот почему нет той жертвы, которой мы не должны были бы принести,

чтобы ослабить Францию. Всякая держава, которая как и мы считает для се-

бя непереносимой гегемонию Франции на континенте, тем самым является на-

шей естественной союзницей. Любой путь к союзу с такой державой для нас

приемлем. Любое самоограничение не может показаться нам чрезмерным, если

только оно в последнем счете приведет к поражению нашего злейшего врага

и ненавистника.

Конечно у нас останутся еще и более мелкие раны. Исцеление этих ран

мы можем спокойно предоставить смягчающему воздействию времени, раз

только нам удастся выжечь самые большие из них и излечить самую тяжелую

болезнь.

Выступая с таким предложением, мы ныне, разумеется, рискуем подверг-

нуться самым бешеным нападкам со стороны врагов нашего народа. Пусть ла-

ют. Нас, национал-социалистов, это не остановит и мы по-прежнему будем

провозглашать то, что по нашему глубочайшему убеждению безусловно необ-

ходимо с точки зрения интересов отечества. Конечно сейчас нам приходится

еще плыть против течения. Так называемое общественное мнение формируется

лукавством евреев, превосходно использующих безыдейность громадного ко-

личества немцев. Волны вокруг нас вздымаются иногда очень высоко, угро-

жая нам бедой. Ничего! Кто плывет против течения, тот будет замечен лег-

че, чем тот, кто плывет по течению. Сейчас мы представляем собою только

маленький утес, но пройдет немного лет, и мы превратимся в ту незыблемую

твердыню, о которую разобьется волна - с тем, чтобы направиться потом в

новое русло.

Нам необходимо добиться того, чтобы в глазах всего остального мира

именно национал-социалистическое движение рассматривалось, как носитель

вполне определенной политической программы. Что бы ни ожидало нас в бу-

дущем, пусть весь мир сразу узнает нас по тому знамени, которое мы поды-

маем!

Нам прежде всего необходимо самим до конца понять, какова должна быть

наша программа внешней политики. Познав это до конца, мы найдем в себе

достаточно силы и устойчивости, чтобы бороться за свои взгляды до пос-

леднего. Это очень и очень необходимо нам. Враждебная пресса набрасыва-

ется на нас с такой яростью, что иным из наших иногда становится не по

себе, и тогда возникают колебания: не сделать ли ту или другую уступку в

этой области, не начать ли вместе с волками выть по-волчьи хотя бы в от-

дельных вопросах иностранной политики. Выработав в себе прочные взгляды

на этот счет, мы забронируем себя от этой опасности.