ГЛАВА XI ПРОПАГАНДА И ОРГАНИЗАЦИЯ

1921 г. имел и для движения и для меня лично большое значение во мно-

гих отношениях. Вступив в немецкую рабочую партию, я сразу же взял на

себя руководство делом пропаганды. Эту работу я в тот момент считал са-

мой важной. Тогда не стоило еще ломать себе голову над организационными

вопросами, ибо вся задача в той обстановке заключалась в том, чтобы

прежде всего познакомить с нашими идеями возможно больший круг людей.

Пропагандистская работа должна была предшествовать организационной, ибо

без этого для организации не было соответствующего человеческого матери-

ала. Да я и вообще являюсь противником слишком быстрого создания органи-

зации и педантического подхода к этому вопросу. Редко на этих путях по-

лучишь действительно живую организацию; чаще всего получится только

мертвый механизм. Подлинная организация должна развиваться органически.

Только тогда она действительно жизненна. Идеи, охватившие значительное

количество людей, будут всегда стремиться к созданию известного порядка.

Каковы будут формы внутренней организации - это имеет большое значение.

Однако и здесь приходится считаться с той слабостью человеческой, кото-

рая многих людей зачастую, особенно вначале, ставит на дыбы перед чело-

веком более высоких' умственных способностей. Если организация создается

только сверху механическим путем, то отсюда возникает серьезная опас-

ность, что поставленное во главе ее лицо из чувства ревности будет ме-

шать тому, чтобы в руководстве приняли участие более способные люди.

Вред может получиться громадный. Для молодого движения такая опасность

может стать прямо роковой.

Ввиду этого целесообразнее, если центр сначала в течение определенно-

го времени ведет чисто пропагандистскую работу и лишь затем производит

тщательный отбор среди завоеванных сторонников, чтобы найти среди них

действительно пригодных руководителей. При этом зачастую оказывается,

что как раз среди наименее заметных людей находятся прирожденные вожди.

Совершенно неправильно было бы прежде всего видеть главное свойство,

необходимое для руководителя, в теоретических способностях.

Зачастую верно прямо обратное.

Великие теоретики лишь в очень редких случаях будут также великими

организаторами. Сила теоретика, творца новой программы, лежит прежде

всего в плоскости познания и формулировки правильных абстрактных зако-

нов, между тем как организатор должен быть в первую очередь психологом.

Организатору приходится брать человека таким, каков он есть, поэтому он

должен в первую очередь хорошо знать его. Организатор не должен ни пере-

оценивать человека, ни недооценивать его. Организатор должен считаться и

с человеческими слабостями и со зверскими инстинктами, заложенными в че-

ловеке. Только если он учтет все факторы, ему удастся создать такую ор-

ганизацию, которая будет действительно живым организмом, достаточно

крепким и сильным, чтобы послужить надежной опорой для определенных идей

и открыть дорогу этим идеям в жизнь.

Еще реже крупный теоретик будет в то же время крупным вождем. Скорее

уж агитатор сумеет быть в то же время и вождем, - хотя к такому утверж-

дению обыкновенно относятся скептически люди, привыкшие работать только

научно. Я тем не менее настаиваю на этом утверждении. Ведь оно и понят-

но. Агитатор, обладающий способностями действительно завоевывать массу

на сторону определенной идеи, всегда должен быть в то же время психоло-

гом - хотя бы этот агитатор был всего лишь демагогом. Такой человек

все-таки гораздо более приспособлен к роли вождя, нежели малознающий лю-

дей теоретик не от мира сего. Ибо руководить означает двигать массами.

Уметь формировать идеи еще не значит уметь руководить. Одно ничего обще-

го не имеет с другим. Совершенно праздным занятием является спор о том,

что же важнее: уметь формулировать идеалы и цели человечества или уметь

их осуществлять. Одно без другого было бы совершенно бессмысленно, как

мы это часто замечаем в жизни. Самая прекрасная теория останется совер-

шенно бесцельной и не будет иметь никакого значения, если не найдется

вождь, который сумеет понести эти идеи в массы. И наоборот. Пусть прак-

тический руководитель обнаружит даже самый большой размах и свойства ге-

ниального вождя, что пользы, если не нашлось достаточно глубокого теоре-

тика, который сумел бы надлежащим образом сформулировать сами цели

борьбы. Сочетание качеств теоретика, организатора и вождя в одном и том

же лице есть самое редкое из того, что мы встречаем на земле. Сочетание

всех этих трех качеств в одном лице и дает великого человека.

Я лично, как я уже сказал, в первую полосу моей деятельности посвятил

себя делу пропаганды. Только на путях пропаганды можно было создать пер-

вое небольшое ядро, проникшееся идеям нашего нового учения, и затем мож-

но было подобрать тот человеческий материал, из которого должны были

позднее создаться первые элементы организации. Цели пропаганды в это

время имели гораздо большее значение, нежели организация.

Раз движение наше ставит себе целью сокрушать все нынешние порядки и

вместо них создать новый строй, то в рядах наших руководителей должна

господствовать полная ясность в следующих отношениях. Свой человеческий

материал каждое движение должно прежде всего подразделить на две большие

группы: 1) сторонников движения и 2) членов партии.

Задача пропаганды - вербовать сторонников; задача организации - вер-

бовать членов партии.

Сторонником движения является всякий, кто заявляет о своем согласии с

целями движения; членом организации может быть только тот, кто готов на

деле бороться за эти цели,

Симпатии сторонников движение завоевывает путем пропаганды. Задача же

организации заключается в том, чтобы побудить своих членов путем пропа-

ганды завоевывать новых сторонников, из числа которых затем опять-таки

вербуются члены организации.

Для того, чтобы быть сторонником определенной идеи, достаточно ей

только пассивно сочувствовать. Для того же, чтобы быть членом организа-

ции, требуются активная работа и активная защита данных идей. Вот почему

из десяти сторонников определенной идеи лишь один или два станут членами

организации.

Чтобы быть сторонником идеи, достаточно только иметь определенное

убеждение. Чтобы стать членом организации, нужно мужество открыто высту-

пать за это убеждение и пропагандировать его среди других людей.

Ограничиваться пассивным сочувствием свойственно большинству людей,

ибо большинство косно и трусливо. Чтобы стать членом организации, требу-

ется определенная активность, что свойственно только меньшинству людей.

Задачей пропаганды поэтому является неустанная забота о том, чтобы

завоевывать все новых и новых сторонников данных идей. Задачей же орга-

низации всегда будет неустанная забота об отборе наиболее ценных из сто-

ронников движения с целью превращения их в членов партии. Вот почему

пропаганда не обязана специально заботиться о том, насколько завоеванные

ею сторонники являются людьми способными, людьми понимающими, людьми с

характером. Организация же наоборот специально занята тем, что из всей

массы сторонников она самым тщательным образом отбирает именно те эле-

менты, которые действительно способны обеспечить победу движению.

Пропаганда ставит себе целью распространить данное учение во всем на-

роде. Организация же ставит себе целью охватить лишь те элементы, кото-

рые не станут в силу психологических причин тормозом для дальнейшего

распространения данных идей.

Пропаганда старается повлиять на все население в духе определенных

идей и считает своей задачей подготовить все умы к победе этих идей. Ор-

ганизация же ставит себе задачей длительный органический подбор всех бо-

еспособных элементов из числа сторонников движения, готовых и способных

вести борьбу до полной победы данных идей.

Победа данных идей тем более обеспечена, чем лучше пропаганда сумеет

охватить всю массу населения. Победа данных идей тем более обеспечена,

чем строже и крепче построена та организация, которая имеет задачей про-

вести всю практическую борьбу.

Из этого вытекает, что чем больше количество сторонников движения,

тем лучше, но что для организации чрезмерное количество членов скорее

опасно, чем полезно.

Когда пропаганда завоевала для данных идей уже почти весь народ, тог-

да соответствующие выводы может сделать организация уже с небольшой

горсточкой людей. Из этого вытекает, что чем обширнее пропаганда, тем

меньше может быть организация. Чем больше число сторонников, тем меньше

может быть число членов партии. Тут связь обратно пропорциональна. Чем

лучше поработала пропаганда, тем меньшей по размерам может быть органи-

зация. Чем больше число сторонников, тем скромнее может быть число чле-

нов организации. И наоборот: чем хуже поставлено дело пропаганды, тем

обширнее должна быть организация. Чем меньше сторонников у данного дви-

жения, тем больше должно быть число членов организации, если движение

вообще рассчитывает на успех

Первейшая задача пропаганды - завоевать симпатии тех людей, из числа

которых впоследствии составится организация. Первейшая задача организа-

ции завоевать тех людей, которые пригодны для дальнейшего ведения пропа-

ганды. Вторая задача пропаганды подорвать веру в существующий порядок

вещей и пропитать людей верой в новое учение. Вторая задача организации

- борьба за власть, чтобы таким путем обеспечить окончательный успех

данного учения.

Всемирноисторическая умственная революция достигла полнейшего успеха

тогда, когда она сумела убедить почти все население в правильности свое-

го мировоззрения, а если необходимо, то впоследствии и навязать свое ми-

ровоззрение тем, кто еще в него не уверовал. Организация же должна охва-

тить только такое количество людей, которое безусловно необходимо, чтобы

занять все важнейшие позиции в государстве, взять в свои руки все важ-

нейшие нервные узлы.

Самой большой опасностью для движения является чрезмерно быстрый, не-

нормальный рост числа членов организации. Пока данному движению прихо-

дится вести тяжелую борьбу, трусливые и эгоистические элементы стара-

тельно избегают его. Но когда победа движения стала фактом или когда

близость победы становится уже вполне очевидной, в ряды его организаций

спешат все.

Этим и объясняется, что столь многие, казалось бы, победоносные дви-

жения перед самой победой или, лучше сказать, перед последним завершени-

ем их стремлений вдруг впадают в слабость, приостанавливают свою борьбу

и отмирают. Это значит, что благодаря первым победам в данный лагерь

устремилось так много недоброкачественных и недостойных элементов, что

они взяли вверх над боевыми элементами организации. Тогда все движение

подчиняется узким своекорыстным интересам этих неполноценных элементов и

падает вниз, приспособляясь к низкому уровню тех, кто им овладел, победа

же первоначальной идеи движения становится невозможной. Цель, к которой

первые группы сторонников фанатически стремились, теперь смазана. Боевой

дух движения парализован. Буржуазный мир в этих случаях правильно гово-

рит, что "чистое вино разбавили водой". До особенно высоких идеалов дви-

жение тогда уж не подымется.

Поэтому уже из одних только соображений самосохранения всякое движе-

ние как только оно достигло крупного успеха, должно прекратить свободный

доступ членов в его организации и допускать в свои ряды новых людей лишь

с крайней осторожностью и после самой тщательной проверки. Только остав-

ляя все влияние за основным ядром своих старых деятелей, движение всегда

сохранит свою свежесть, чистоту и здоровье. Движение должно системати-

чески заботиться о том, чтобы руководство неизменно принадлежало именно

этому ядру. Только оно должно определять всю пропаганду, от которой за-

висит общий успех в населении. Только оно должно сосредоточивать в своих

руках всю ту реальную власть, от которой зависит практический успех идей

движения.

Завоевав тот или другой плацдарм, движение должно передать все важные

позиции в руки именно этого старого ядра. Так надо поступать вплоть до

момента, пока принципы и учение партии не станут фундаментом и содержа-

нием всего нового государства. Только тогда из недр партии родится новая

государственная конституция, и ей можно будет постепенно и осторожно пе-

редать руль правления. Но и этот процесс обходится не без взаимной

борьбы. Это тоже не вопрос одного только человеческого предвидения. Это

в значительной мере результат игры и борьбы сил, основное направление

которой, правда, можно предвидеть, но нельзя до конца предопределить.

Могучие успехи всех действительно больших политических и религиозных

движений были возможны только благодаря тому, что движения эти действи-

тельно не упускали из виду принципы, которые мы изложили выше. Во всяком

случае никакой длительный успех невозможен, если не будут соблюдаться

эти законы.

В роли руководителя пропагандистского отдела партии я заботился не

только о том, чтобы создать движению достаточно большой контингент сто-

ронников, я ставил себе еще одну задачу. Придавая пропаганде самый ради-

кальный характер, я стремился добиться того, чтобы организация со време-

нем получила только самый доброкачественный человеческий материал. Чем

более радикальной и вызывающей была моя пропаганда, тем более отталкива-

ла она всех слабых и колеблющихся и тем более мешала она таким людям

проникать в ряды нашей организации и ее основного ядра. Пусть эти люди

остаются сторонниками движения, говорили мы себе, но ведь это как раз те

люди, которые сочувствуют только в душе, не решаясь заявить об этом отк-

рыто. Сколько тысяч людей тогда заверяли нас о том, что они всей душой

нам сочувствуют, но тем не менее никак не могут стать членами нашей ор-

ганизации! Ведь движение ваше столь радикально, говорили они нам, что

стать членом вашей организации означает подвергнуть себя очень тяжелым

требованиям и опасностям, чего конечно нельзя требовать от почтенного

мирного гражданина. Позвольте же нам, говорили эти люди, хотя бы на пер-

вых порах оставаться в сторонке и только в душе сочувствовать вашему

движению.

Что же, это было не плохо! Если бы эти люди, в душе сочувствовавшие

революции, все вступили в то время в нашу партию и стали полноправными

членами ее, то мы в настоящее время были бы, быть может, благочестивым

братством, но не представляли бы собой молодого, боевого, рвущегося к

борьбе движения.

Живая и наступательная форма, какую я придал тогда всей нашей пропа-

ганде, упрочила радикальное направление в нашем движении и гарантировала

нам то, что в ряды наших организаций вступят только действительно ради-

кальные люди. Исключения конечно не в счет.

В то же время пропаганда наша была поставлена так, что уже через са-

мое короткое время нам не только стали внутренне сочувствовать сотни ты-

сяч людей, но эти люди стали желать нашей победы, хотя сами они были еще

слишком трусливы, чтобы решиться жертвовать собою для общего дела.

До середины 1921 г. можно было обойтись одной этой пропагандистской

деятельностью. Ее было пока достаточно для пользы нашего движения. Но

события лета этого года показали, что теперь наступил момент, когда надо

систематически приспособить и организацию к очевидным успехам нашей про-

паганды и придать делу организации такое же большое значение, какое до

сих пор имела пропаганда.

В это время небольшая группка народнических фантастов при благосклон-

ном содействии тогдашнего председателя партии сделала попытку захватить

организационное руководство в свои руки. Но эта интрига потерпела пора-

жение, и на общем собрании членов партии руководство движением единог-

ласно было передано мне. Одновременно принят был новый устав, который

возлагает всю ответственность на первого председателя движения, принци-

пиально уничтожает решения комитетов и вместо них вводит систему разде-

ления труда, с тех пор оправдавшуюся самым великолепным образом.

С первого августа 1921 г. я взял дело внутренней реорганизации движе-

ния в свои руки. На помощь мне пришел ряд превосходнейших сотрудников, о

которых я еще поговорю особо ниже.

Перейдя к созданию организации, которая должна была реализовать ре-

зультаты нашей предыдущей пропагандистской деятельности, мне пришлось

ликвидировать ряд старых навыков и ввести ряд новых принципов, которых

до сих пор не знала еще ни одна партия. В течение 1919 - 1920 гг. во

главе нашего движения стоял комитет, который избирался на основании оп-

ределенных уставных пунктов на членских собраниях. Комитет этот состав-

лялся из первого и второго кассиров, первого и второго секретарей и пер-

вого и второго председателей. Сюда же входили еще партийный контролер,

шеф пропаганды, несколько других членов комитета.

Как это ни комично, а ведь такой комитет олицетворял как раз то самое

зло, против которого движение наше хотело вести самую резкую борьбу, а

именно - парламентаризм. Ведь этот принцип, само собой понятно, прово-

дился не только вверху, но и внизу, вплоть до самых мелких местных групп

нашего движения, в том числе и в округах, областях, в центральных орга-

низациях отдельных самостоятельных государств и т. д. Словом, получалась

как раз та самая система, под гнетом которой все мы в Германии страдали

да и теперь еще страдаем.

Мне было ясно, что этим порядкам надо раз навсегда положить конец,

если мы не хотим, чтобы из-за неправильной структуры нашей собственной

организации движение потеряло способность вообще выполнить свою великую

историческую миссию.

Заседания наших комитетов с протоколами, с голосованиями по

большинству голосов в действительности представляли собою парламент в

миниатюре. Здесь также целиком отсутствовала всякая личная ответствен-

ность, а стало быть и чувство ответственности. Здесь также процветала та

безответственность и те же нелепые и неразумные порядки, как и в наших

больших государственных представительных органах. В комитеты выбирали

секретарей, кассиров, контролеров, руководителей пропаганды и еще бог

весть кого, а затем всех этих людей, вместе взятых, заставляли по каждо-

му вопросу выносить

общие решения путем голосования. Таким образом получалось, что чело-

век, которому поручена была, скажем, пропаганда, голосует по вопросам,

которые касаются финансов; заведующий финансами голосует по вопросам,

касающимся отдела организации; заведующий отделом организации голосует

по вопросам, касающимся секретарей, и т.д. и т.п.

Но спрашивается, зачем же тогда назначать специального человека заве-

дывать пропагандой, если голосовать по этим вопросам будут кассиры,

контролеры, секретари и т. д. Человек с неповрежденными мозгами не пой-

мет этого так же, как не поймет таких порядков, когда, скажем, в большом

фабричном предприятии стали бы приглашать руководителей или конструкто-

ров одних крупных отраслей большинством голосов решать вопросы, касающи-

еся совершенно других отраслей.

Я решил не подчиняться этим вздорным порядкам. Спустя самое короткое

время я перестал ходить на эти заседания. Я целиком отдался своей пропа-

ганде и - баста. И я принял самые серьезные меры к тому, чтобы в этой

области первый попавшийся невежда не мог мне помешать, вмешиваясь в то,

чего он не знает. Точно так же старался я не вмешиваться в дела других.

Когда был принят новый устав и я был призван на пост первого предсе-

дателя, это дало мне достаточный авторитет и необходимые права, чтобы

тотчас же положить конец всей этой бессмыслице. Теперь вместо решений

комитетов по большинству голосов решительно был проведен принцип абсо-

лютной личной ответственности.

Первый председатель несет ответственность за все руководство движени-

ем. Он разделяет работу между членами подчиненного ему комитета и между

всеми другими необходимыми ему сотрудниками. Каждый из этих работников

несет полнейшую личную ответственность за порученное ему дело. Каждый из

этих работников подчинен только первому председателю. Выбор этих людей

зависит только от председателя, и председатель же должен соответственным

образом обеспечить организацию работы и намечать общую линию сотрудни-

чества.

Постепенно этот закон о принципиальной личной ответственности стал

чем-то само собою разумеющимся в нашем движении - по крайней мере, пос-

кольку дело идет о партийном руководстве. В маленьких местных группах, а

также в районных и окружных организациях, быть может, еще в течение ряда

лет принцип этот не будет проведен полностью, ибо против него естествен-

но возражают люди трусливые и малоспособные. Таким элементам принцип

личной ответственности за каждое предприятие всегда неприятен. Такие

элементы чувствуют себя вольготнее и приятнее, когда при каждом трудном

решении они могут спрятаться за спину большинства так называемого коми-

тета. Я лично однако считаю совершенно необходимым вести самую реши-

тельную борьбу против подобных настроений. Людям, трусящим перед принци-

пом личной ответственности, ни в коем случае не следует делать ни малей-

ших уступок. Только так нам постепенно удастся выработать такой подход к

руководителям, который даст возможность подобрать руководство, действи-

тельно способное выполнять свои ответственные функции.

Во всяком случае совершенно ясно, что движение, которое хочет освобо-

дить государство от всех нелепостей и безумия парламентаризма, прежде

всего само должно быть свободно от всякого парламентаризма. Только так

движение сможет создать себе достаточную базу и должную силу для успеш-

ной борьбы.

То движение, которое в эпоху господства принципа большинства сумеет

во всем само принципиально стать на точку зрения первенствующей роли

вождей и вытекающего отсюда принципа личной ответственности, - такое

движение с математической точностью в один прекрасный день неизбежно по-

бедит и положит конец существующему старому порядку.

Эта идея привела к полнейшей внутренней реорганизации всего движения.

Логическим выводом из такой реорганизации было также то, что мы должны

были придти к строжайшему разделению между общеполитическим руководством

движения и коммерческим руководством всех партийных предприятий. Принцип

личной ответственности естественно проведен был также и во всех деловых

предприятиях партии, что неизбежно должно было привести к коммерческому

оздоровлению всех наших предприятий, поскольку они были освобождены от

политических влияний и поставлены исключительно на хозяйственную ногу.

Когда осенью 1919 г. я примкнул к партии, состоявшей тогда из шести

человек, у нее не было еще ни малейшего аппарата, ни одного служащего,

ни одного печатного документа и даже не было бланков и печати. Комитет

партии имел свое пристанище сначала в маленьком трактирчике на Геррен-

гассе, затем в другом небольшом кафе. Конечно такое положение было не-

терпимо. Спустя некоторое время я отправился в обход по мюнхенским рес-

торанам и трактирам с расчетом найти какую-нибудь отдельную комнату, ко-

торую можно было бы снять под постоянное помещение для партии. В пивной

Штернэкке я нашел небольшое подвальное помещение, которым некогда по-ви-

димому, пользовались господа баварские государственные советники для

особо пьяных пирушек. Подвал был почти совершенно темный и поэтому го-

раздо больше подходил для прежнего своего назначения, нежели для полити-

ческой организации. Подвал имел только одно небольшое окно, выходившее

на узенькую улицу, и таким образом даже в самые солнечные дни в нашем

помещении все же царила полутьма. Вот там-то мы и обосновались. Аренды с

нас брали только 50 марок в месяц, тогда это казалось нам гигантской

суммой, так что больших требований мы предъявлять не могли. Перед самым

нашим въездом хозяева сняли со стен обшивку, составлявшую ранее украше-

ние подвала. Нам пришлось примириться и с этим. В общем, помещение про-

изводило больше впечатление склепа, нежели партийного бюро.

И все-таки это был уже громадный прогресс. Постепенно мы провели

электричество; затем, спустя долгое время, нам удалось поставить теле-

фон. Сначала у нас был только один стол и несколько взятых на прокат

стульев, затем удалось приобрести конторку, а впоследствии даже и шкаф.

Два небольших шкафчика дал нам во временное пользование хозяин помеще-

ния. В них мы прятали свои плакаты, прокламации и т.д.

Оставаться при прежних собраниях комитета, созывавшихся раз в неделю,

было невозможно. Нужно было во что бы то ни стало завести хотя бы одного

постоянного платного работника, который мог бы систематически вести все

дела.

Это было для нас тогда еще очень трудно. Партия имела тогда столь не-

большое количество членов, что среди них был крайне трудно найти подхо-

дящего человека, который, с одной стороны, смог бы обслуживать все мно-

госторонние потребности движения, а с другой, мог бы обойтись очень не-

большой платой.

Наконец после долгих поисков мы нашли такого человека. Это был бывший

солдат Шюслер, мой прежний товарищ по фронту. Шюслер сделался первым уп-

равляющим делами партии. Сначала он мог уделять нам только два часа в

день и являлся к нам в бюро от 6 до 8 ч. вечера, затем он стал приходить

от 5 до 8 ч. вечера, затем стал посвящать нам всю вторую половину дня, а

спустя некоторое время мы смогли уже оплачивать его полностью, и он ра-

ботал у нас с раннего утра до позднего вечера. Это был человек в высшей

степени прилежный, чистый, глубоко честный, движению он был предан всей

душой. Вот почему он работал, не покладая рук. Перейдя к нам, Шюслер

принес с собою в бюро маленькую пишущую машину системы "Адлер", являвшу-

юся его личной собственностью. Это была первая машинка, поступившая на

службу нашему движению. Спустя некоторое время, мы приобрели у Шюслера

эту машинку, а оплачивали ее по частям. Затем мы признали совершенно не-

обходимым завести небольшой несгораемый шкаф, в котором мы решили сохра-

нять от возможных нападений членские книжки и нашу картотеку. Как видит

читатель, мы приобрели кассу не для того, чтобы хранить в ней наши

большие деньги. Увы, денег у нас не было вовсе. Партия была страшно бед-

на, и частенько мне лично приходилось урывать кое-что для партии из сво-

их небольших сбережений.

Спустя полтора года, это помещение оказалось уже однако слишком ма-

лым, и мы переехали в новое помещение на Корнелиусштрассе. Помещение это

опять-таки принадлежало одной пивной, но теперь мы имели в своем распо-

ряжении уже не одну комнату, а целых три и сверх того еще большую прихо-

жую. В те времена такое помещение казалось нам настоящей роскошью. В

этом помещении мы оставались до ноября 1923 г.

В декабре 1920 г. мы приобрели газету "Фелькишер беобахтер". Эту га-

зету, придерживавшуюся, как видно уже из ее названия, в общем народни-

ческих взглядов, мы должны были теперь реорганизовать в орган германской

национал-социалистической рабочей партии. Газета выходила два раза в не-

делю. В начале 1923 г. она превратилась в ежедневную газету, а с конца

августа 1923 г. стала выходить в большом формате.

Будучи тогда еще совершеннейшим новичком в области газетного дела, я

не раз должен был платить большие деньги за "науку". Знаменателен уже

один тот факт, что против всего лагеря бесчисленных еврейских газет тог-

да удалось поставить только одну единственную действительно крупную на-

родническую газету. В значительной мере это объяснялось тем обстоя-

тельством, что все так называемые народнические предприятия до сих пор

ставились на совершенно неделовую ногу. В этом я имел случай убедиться

много раз. Руководители этих предприятий вербовались не по принципу

действительной умелости, а по тому принципу, чтобы это был свой человек,

разделяющий убеждения партии. Мы пришли к тому выводу, что это совершен-

но неправильный критерий. Убеждение с нашей точки зрения не должно быть

чем-то только внешним. Если данный человек является убежденным сторонни-

ком движения, то он должен это показать на деле, т. е. должен уметь как

следует поставить то дело, которое ему поручено. Тот, кто умеет сделать

для своего народа что-либо ценное, этим самым доказывает, что он человек

убежденный. А если люди только много кричат о своих убеждениях и в то же

время не умеют ничем быть полезными своему народу, то таким убеждениям

грош цена и ничего кроме вреда они не приносят. Такие люди являются

только балластом для движения и для партии.

Газета "Фелькишер беобахтер", как видно уже из ее названия, была так

называемым народническим органом со всеми теми преимуществами и еще

больше со всеми теми слабостями и ошибками, которые свойственны были

всем народническим предприятиям. Содержание газеты было весьма почтенно,

а коммерческая сторона всего предприятия - ниже всякой критики. Издатели

придерживались того мнения, что такая газета должна жить за счет добро-

вольных пожертвований сторонников движения, между тем как мы считали,

что газета сама должна оплачивать себя и должна проложить себе дорогу в

серьезной конкуренции с другими газетами. Мы держались того мнения, что

заставлять партию расплачиваться за ошибки и слабости коммерческой сто-

роны предприятия просто неприлично. Нельзя за свое собственное неуменье

заставлять расплачиваться добропорядочных патриотов.

Я счел своим долгом добиваться того, чтобы такому положению был раз и

навсегда положен конец. И мне повезло. К счастью я нашел человека, кото-

рый сумел не только реорганизовать всю постановку дела в газете, но и

стать первым коммерческим руководителем всех предприятий партии и снис-

кал себе громадные заслуги перед нашим движением. В 1914 г. я встретился

на фронте с нынешним коммерческим руководителем всей нашей партии Максом

Аманном, который тогда еще был моим начальством. В течение 4 лет войны я

имел случай много раз убедиться в том, что этот человек обладает совер-

шенно необычайными способностями, прилежанием и поразительной добросо-

вестностью. Вот этот человек и стал теперь моим сотрудником.

Поздним летом 1921 г. движение наше переживало тяжелый кризис. Многи-

ми нашими работниками я не был доволен, а один из них - просто-напросто

ограбил кассу. Вот в этот-то момент я случайно встретился с моим прежним

товарищем по фронту Максом Аманном и стал его просить, чтобы он взял на

себя коммерческое руководство делами партии. После долгих колебаний -

Аманн находился тогда на очень хорошей должности, открывавшей ему

большие перспективы - он согласился, поставив только одно условие, что

он не согласен быть на посылках у невежественных комитетов, а будет

признавать только одного хозяина: меня лично.

И вот, я должен сказать, что незабываемой заслугой этого действи-

тельно коммерчески образованного человека является то, что наши партий-

ные предприятия были приведены в полный порядок. С тех пор наши цент-

ральные партийные предприятия стали образцовыми; во всяком случае ни од-

но из предприятий более низких партийных звеньев не смогли подняться на

такую высоту, а тем более не смогли обогнать в коммерческом отношении

наши центральные предприятия. Но как всегда в жизни, именно такие люди

превосходных качеств становятся объектом зависти и вражды. Это правило к

сожалению, подтвердилось в данном случае. Но тут уж ничего не поделаешь.

Приходилось только запастись соответствующим терпением.

Уже в 1922 г. движение стояло на прочной основе как в смысле органи-

зации, так и в смысле коммерческой постановки наших предприятий. Мы об-

ладали уже совершенно законченной центральной картотекой, охватывающей

всех членов партии; финансирование партии было поставлено на здоровую

основу; текущие расходы покрывались текущими же доходами; чрезвычайные

доходы употреблялись только на чрезвычайные же расходы. Несмотря на то,

что времена были очень тяжелые, партия почти совершенно не влезала в

долги, если не считать небольших текущих счетов, и постепенно даже стала

увеличивать свой капитал. Мы работали на тех же началах, на каких рабо-

тают частные предприятия: служащий персонал не должен был ссылаться

только на знаменитые "убеждения", а должен был делами доказывать, что

люди находятся на месте. Настоящий национал-социалист подтверждает свои

убеждения тем, что действительно прилежно и со знанием дела выполняет ту

работу, которую поручил ему коллектив. Люди, которые не умеют, как сле-

дует, выполнять свои обязанности, пусть уж лучше не ссылаются на свои

"убеждения", ибо на деле они только грешат против национал-социалисти-

ческих убеждений. С крайней энергией, невзирая на лица, наш новый ком-

мерческий руководитель последовательно провел ту точку зрения, что пар-

тийные предприятий ни в коем случае не должны являться синекурой для

лентяев, хотя бы они принадлежали к числу сторонников движения и даже

членов партии. Партия, которая как наша ведет столь резкую борьбу против

партийной коррупции, господствующей в современных органах управления,

прежде всего не должна допускать, чтобы ее собственный аппарат был зара-

жен теми же самыми болезнями. У нас бывали случаи, когда в администрацию

газеты мы принимали людей, по своим убеждениям принадлежавших к баварс-

кой народной партии, но зато показавших на деле, что они действительно

квалифицированнейшие работники. Результат таких опытов был в общем пре-

восходный. Честно и откровенно выдвигая именно этот критерий, движение

быстрее и вернее завоевывало сердца своего персонала, чем это было бы

возможно при другом подходе к делу. Большинство этих служащих впос-

ледствии становились хорошими национал-социалистами и умели доказать это

не только словами, но и честной работой на службе новому движению. Ко-

нечно, если перед нами были два одинаково квалифицированных человека, из

которых один был членом партии, а другой беспартийным, то в этом случае

преимущество мы оказывали первому, но никогда мы не принимали на службу

людей только за то, что они являются членами партии. Та решительность, с

которой наш новый коммерческий руководитель несмотря на сопротивление

проводил и провел этот принцип, впоследствии принесла движению величай-

шую пользу. Только благодаря этому оказалось возможным, что в тяжелое

время инфляции, когда гибли десятки тысяч предприятий и приостанавлива-

лись тысячи газет, коммерческое руководство нашего движения оставалось

по-прежнему на высоте и газета "Фелькишер беобахтер" все больше и больше

укреплялась. Именно в эту пору наша газета стала одним из крупнейших ор-

ганов ежедневной печати.

1921 год ознаменовался далее еще тем, что, став председателем партии,

я добился, чтобы и все другие партийные предприятия были освобождены от

вмешательства комитетов и от критики такого-то и такогото количества

членов коллегий. Это было очень важно, ибо иначе нельзя было для серьез-

ного предприятия найти серьезного человека. Серьезный работник не согла-

шался идти на работу, раз он знал, что ничего не понимающие болтуны бу-

дут вмешиваться в его работу на каждом шагу, изображать дело так, будто

они все сделали бы лучше, тогда как на самом деле они создают только ха-

ос и беспорядок. Все эти господа советчики должны были ретироваться.

Иным из них ничего не осталось, как начать подыскивать себе другие

"функции", которые по-прежнему давали бы им возможность "контролиро-

вать", "инспирировать" и т.д. В те времена существовал целый круг людей,

которые были прямо одержимы вечным стремлением всюду и везде "что-либо"

найти и постоянно были беременны совершенно замечательными планами, про-

жектами, мыслями, методами и т. д. Высшим идеалом этих людей по-прежнему

являлось образование какого-либо контрольного органа или комитета, кото-

рый должен был сделать своей специальностью вынюхивать, что делают дру-

гие, и "контролировать". Этим комитетчикам не приходило даже в голову,

что с точки зрения подлинного национал-социализма мешать людям, которые

действительно знают свое дело, на каждом шагу "контролировать" их и вме-

шиваться в их распоряжения есть настоящее оскорбление. Я конечно счел

своей обязанностью взять под свою защиту от этаких попыток всех действи-

тельно добросовестных и знающих свое дело работников. Я считал своей за-

дачей обеспечить им тыл и создать для них все условия, при которых

только и возможна серьезная и ответственная работа.

Лучшим средством обезвредить подобные комитеты, занимавшиеся вынесе-

нием невыполнимых решений или просто бездельничавшие, было предложить им

самим какую-нибудь действительную работу. Просто смешно было видеть, как

в этом случае подобные комитеты моментально улетучивались и членов этих

комитетов уже нельзя было найти даже днем с огнем. Всякий раз в подобных

случаях мне приходили на память нынешние наши высокие государственные

учреждения - в первую голову наш германский рейхстаг. Как моментально

испарились бы, думалось мне, все эти почтенные депутаты рейхстага, если

бы им сказали: перестаньте болтать, вот вам такая-то и такая-то практи-

ческа работа! Как испугались бы эти господа, если бы им сверх того тут

же было заявлено, что каждый из этих болтунов в отдельности будет нести

строжайшую личную ответственность за определенную работу!

Я уже и тогда систематически отстаивал ту точку зрения, что мы должны

в этом отношении поступать так же, как поступают частные предпринимате-

ли: на каждый пост в каждом предприятии подыскивать исключительно спо-

собных и честных чиновников, добросовестных и умелых администраторов и

руководителей и менять их до тех пор, пока не подберется должный состав.

Но подобравши этих людей, надо обеспечить им безусловный авторитет и

предоставить полную свободу действий по отношению к подчиненным им ра-

ботникам с тем, чтобы они несли и полную ответственность. Никто через их

голову не должен отдавать распоряжений их подчиненным, раз он сам не яв-

ляется лучшим знатоком данной отрасли работы. В течение двух лет боролся

я за эту свою точку зрения. Постепенно удалось мне провести ее в жизнь.

Ныне такой подход к делу является у нас уже чем-то само собою разумею-

щимся - по крайней мере, поскольку речь идет о центральном руководстве

партии.

9 ноября 1923 г. можно было произвести проверку того, насколько пра-

вилен такой подход. Когда четыре года тому назад я примкнул к движению,

партия не имела еще даже своей печатки. 9 ноября 1923 г., когда партия

была распущена, ее имущество было конфисковано. И что же? В этот момент

капитал партии, включая и имущество нашей газеты, составлял уже более

170 тысяч золотых марок.