II.3. Теории институциональных оснований проституции

Представители позитивистского направления придерживались диаметрально противоположной точки зрения относительно причин возникновения проституции. Основатели позитивисткой социальной психологии Э. Ферри, Ф. Лист, Г. Тард стремились изучить генезис проституции, как в самой женщине, так и в той среде, в которой она живет. Они находили, что социальные факторы точнее и полнее описывают гендерную специфику проституции. Они видели причины проституции не столько в личности проститутки, сколько в неблагоприятных социальных условиях ее окружения. Приводя обширный статистический материал, Э.Ферри стремился доказать, что социальные факторы играют большую роль, чем остальные.

Американский исследователь середины 50-х гг. Отто Поллак в работе «Женская преступность» развил новую теорию  криминального женского поведения, частично, проституции. Его идеи находятся под вильным воздействием теории Ломброзо. Поллак настаивает на том, что, женская преступность, по преимуществу, сексуально мотивирована, в то время как мужская преступность в основном мотивируется экономическими факторами. Согласно теории Поллака, женские преступления, такие как проституция, неадекватно отражаются в статистике благодаря их скрытой природе. Он утверждает, что большая природная приспособленность женщин к аддикции позволяет им легче и более изощренно скрывать преступления, чем это делают мужчины. Подобного рода заявления позволяют подвергнуть поллаковскую теорию причин критике по тем же основаниям, что и теорию Фрейда.

В работе «Приятная коммерция» Ч. Виник и Пол Кинси настойчиво убеждают, что проституция угрожает социальной структуре обществе, поскольку она разрушает равные и устойчивые сексуальные отношения, как, например, семейные. Кингсли Дэвис  развивал функциональную теорию проституции, суть которой заключается в том, что в функции проституции входит защита семьи, семейного союза, поддержка чести и чистоты респектабельных граждан. В рассуждениях Дэвиса причина проституции обнаруживается в господствующей общественной морали. Большинство женщин не занимаются проституцией лишь потому, что «общественная мораль сильнее финансовых выгод проституции, но сама эта социоэтическая система морали создает проституцию в том виде, в каком она предстает наиболее значимой для социальных отношений и объявляет ее наименее значимой для сексуальных отношений».

В гипотезе социальной патологии Э.Лемерт описывает проституцию как «формальное продолжение наиболее обобщенной сексуальной патологии в нашей культуре, в которой сексуальный промискуитет и утонченная, но не менее отвратительная сексуальная эксплуатация пола в неформальном контексте занимает большую и важную часть». В этой перспективе проституция видится как ситуативное явление, а акт проституции как отражение конфликтов и напряженных отношений в обществе.

Теории культурной трансмиссии поддерживают идею о том, что проституция ― это глобальное явление, существующее на всех уровнях социальной структуры общества, среди социальных групп с любым уровнем дохода и образования. Она возникает как результат слабости семейного и общественного контроля над воспитанием детей. Ослабленные механизмы контроля позволяют передавать от индивида к индивиду нежелательные знания, которые затем трансформируются в запрещенные или осуждаемые виды деятельности, в том числе и в проституцию. Однако некоторые исследователи приводят ряд возражений против столь упрощенного толкования природы проституции. Они считают, что ее корни гораздо глубже, если учесть, что она существует не только там, где есть слабость семейных уз. Более того, именно крепкую моногамию они считают одной из самых серьезных причин проституции. По убеждению Ф. Энгельса моногамия и проституция являются однопорядковыми понятиями. «Разве мы не видели, что в современном мире и моногамия и проституция  хотя и составляют противоположности, но противоположности неразделимые, полюсы одного и того же общественного порядка? Может ли исчезнуть проституция, не увлекая за собой в пропасть и проституцию?». Думается, что такая связь моногамии и проституции в основе своей имеет классовый подход. Единобрачие в марксистском варианте рассматривается как эксплуатация, как «порабощение одного пола другим», а новые формы семьи (внебрачный союз, материнская семья и другие) противопоставляются ему как утверждение индивидуальной половой свободы. В этом смысле Энгельс и Я.И. Гилинский рассматривают проституцию как вариант внебрачных связей, порождаемых «классовым» характером моногамии. Но такой подход достаточно узок и сводит проституцию, в своей основе, к женскому агрессивному сексуальному бунту, т.е. к биологическим основаниям. Видимо поэтому Я.И. Гилинский проводит параллель между проституцией и ее биологическими основаниями, как это делали представители антропологической школы, находя «общность причин девиантного поведения, различных форм социальной патологии… в известной устойчивости их взаимосвязей». Кроме того, концепция моногамии как причины проституции, не приложима к объяснению особенностей существования проституции в иных культурах, например, в культуре Юго-Восточной Азии, где проституция существует наряду с полигамными браками.

В основном данные культуры сохраняют ярко выраженные черты патриархального общества, в котором существуют две системы морали: одна для мужчин, а вторая для женщин. Патриархальное общество определяет значимость мужского достоинства и чести в отношении к общественной жизни и позволяет им большую степень сексуальной свободы. Оно снисходительно смотрит на многочисленные мужские измены с разными женщинами и позволяет получать сексуальное удовольствие в различных формах. Другое дело женщины. Семья, религия, школа предписывают им быть заботливыми и послушными дочерьми, девственницами, преданными женами и жертвовать всем ради детей. Перечисленные принципы, уходящие своими корнями в культуру народа, допускают принципиальные различия в природе мужской и женской сексуальности и, поэтому оправдывают существование проституции как необходимость.

Причиной проституции некоторые исследователи считают урбанизацию, «городскую анонимность, слабость традиционных и моральных ценностей». В деревенской среде на мужчин и женщин оказывают давление жесткие рамки традиционной жизни, общинная мораль, боязнь осуждения. Город ослабляет общинные связи и поэтому проституция расцветает в ней махровым цветом.  

Пятая группа теорий связывает современное состояние проституции с разрастающимся наркобизнесом. Теория настаивает на зависимости проституции от наркотиков. Однако прямых доказательств происхождения проституции от употребления наркотиков нет. Действительно, большая часть секс-работниц употребляют наркотики, и готовы продавать свое тело для приобретения наркотических веществ, что говорит о наркозависимости как одном из факторов поддержания проституции. Однако проституция сама по себе существовала задолго до массового употребления наркотиков.

Проблема проституции кроется и в одном из самых мощных институциональных факторов, каковым являются средства массовой информации, с детских лет программирующие современное общество на проституцию. Через каналы телевидения и радио,  определенный разряд книг, газет, журналов, произведений эстрады, общественное сознание насыщается информацией, в двух аспектах. Первый ― описание данного явления как коммерческой деятельности (с указанием цен на услуги, мест их скопления и т.д.), где женщины выступают исключительно жертвами обстоятельств. Второй аспект ― окружение проституции  дымкой романтики  и изображение проститутки положительной героиней. Нашумевшие произведения литературы включают романтические образы проституток. Самый простой пример ― повесть «Интердевочка». К ней примыкает   рождественская сказка-фильм   «Красотка» с обаятельной героиней, сказочным принцем и обязательным happy end. На этих образах формируется определенное отношение к проституции как к легкой и красивой работе. Забывается, что проституция является бизнесом, а бизнес нуждается в рекламе. Поверхностное описание проституции затрудняет выработку спокойной, взвешенной позиции в отношении данного явления.

В вакханалии пропаганды «романтичной» профессии, мечта и цель жизни многих и многих девушек ― стать валютной проституткой или торговать своим телом иным образом, например, пробившись в ряды фото- или топ-моделей. Девушки рвутся в шоу-индустрию в надежде быстро и легко завоевать мир. Ежедневные газеты, телевидение, журналы, всевозможные рекламы и иные наглядные средства наперебой демонстрируют  женское тело на подиуме, в постели, рядом с автомобилями и т.д., формируя в подсознании людей идею принадлежности женщины к миру вещей. Женское тело, демонстрирующее холодильники, нижнее белье, автомобили, пылесосы воспринимается как товар, который легко можно купить, продать, сломать и заменить новым.

Седьмую группу теорий представляют теории физического и сексуального насилия. Многие исследователи связывают существование проституции с многочисленными семейными проблемами и внутрисемейными отношениями. Схема вхождения в проституцию следующая. Родители ребенка демонстрируют ему пренебрежительное отношение к социальным нормам (и не обязательно, что они занимаются именно проституцией). Поэтому подросток легко усваивает их образцы поведения, взгляды на общество и представления, которые вписываются в его психологию и начинают стимулировать его поступки. Отсутствие тепла, заботы, понимания рождают стремление детей уйти из семьи и найти замещение отсутствующих отношений в иллюзии любви и тесных связей в сфере проституции. Эта точка зрения представляется не безусловной, но огромная доля истины в ней содержится.

Исследование взрослой и детской проституции в Дальневосточном регионе показывает, что более 50%  детей и девушек были жертвами сексуального или физического насилия в собственном доме, 60% имели партнеров, употреблявших наркотики или алкоголь, 25% были изнасилованы и почти все из неполных семей, 78% были принуждены к сексуальным отношениям в возрасте до 14 лет. Часто их сексуальными партнерами становились члены семьи или знакомые.

Причинно-следственные связи между физическим и сексуальным насилием и проституцией нельзя отвергать. Поскольку многие жертвы насилия покидают дом сами или их выгоняют, то они неизбежно оказываются на улице. Там их встречает насилие в лице сутенеров, клиентов, распространителей наркотиков.

Сексуальное насилие  соединяет в себе  физическое, моральное и скрытое насилие. Оно сопутствует изнасилованию ― этому преступному деянию, заключающемуся в половом сношении, совершенном с применением физического насилия, угроз или с использованием беспомощного состояния потерпевшей. Изнасилование относится к разряду одного из наиболее тяжких и распространенных посягательств на половую свободу женщин.

Физическое насилие при изнасиловании может заключаться в причинении женщине каких-либо телесных повреждений или в лишении ее возможности сопротивления иными средствами. Психическое насилие при изнасиловании выражается в угрозе или запугивании самой потерпевшей или близких ей людей, причем в условиях, в которых угроза может быть немедленно реализована, что парализует волю потерпевшей и лишает ее возможности сопротивляться насильнику. Сексуальное насилие ― это посягательство на тело человека. В принципе, тело ― самое меньшее, что женщина может отдать мужчине. Сам половой акт не имеет для него существенного значения. Гораздо важнее захватить женщину, принудить и унизить, то есть применить насилие над ее волей. Кроме того, сексуальное насилие это всегда покушение на «Я».  Мужчина в ситуации сексуального насилия не слышит женщину, она всего лишь игрушка без права быть личностью.

После изнасилования многие девушки не обращаются в милицию по нескольким причинам. Насилие в отношении женщин усугубляется социальным давлением, главным образом чувством стыда, не позволяющим им сообщать об определенных актах.  Тут и боязнь психологической травмы, связанной с расследованием и судебным процессом, и страх распространения информации, и сомнения относительно эффективности правовой помощи, и страх за личную безопасность. К сожалению, все эти опасения абсолютно обоснованы. К делам об изнасиловании в правоохранительных структурах относятся скептически, недоверчиво, с издевкой. И даже иногда проникаются сочувствием к преступнику. Ведь широко распространено мнение о провоцирующем мужчину поведении женщины. Даже когда речь идет о несовершеннолетних, возбудить дело об изнасиловании весьма проблематично.

По этим и другим причинам изнасилования являются глубоко скрытой проблемой. Может быть поэтому, многие женщины уверены, что эта беда с ними не случится. И чем выше эта уверенность, тем сильнее эмоциональный шок, который испытывает изнасилованная женщина. Акты насилия или угрозы совершения таких актов, независимо от того, где они применяются, привносят в жизнь женщин чувство страха и отсутствия безопасности.

Реакция на изнасилование может быть разной. Иногда последствия обратимы, девушка/женщина как бы забывает происшедшее и чувствует себя нормально, относясь к прошлому спокойно. Но порой, изнасилование наносит женщине серьезную не только физическую, но и психическую травму.  Для особо чувствительных женщин она остается травмой на всю жизнь. Прежде всего, им не верится, что это произошло на самом деле, организм уже включил защитную реакцию и пытается отодвинуть неприятную картинку на задний план. Пройдет некоторое время, боль и стыд улягутся, а воображение дорисует даже то, чего не было. Именно тогда начинаются проблемы: боязнь остаться одной в квартире, боязнь звонков, боязнь выходить из дому, неприятие деталей, сопутствующих изнасилованию (запах дыма, алкоголь), ненависть ко всем мужчинам или к мужчинам определенного типа, невозможность возобновить нормальную сексуальную жизнь. Если в этот период женщина вместо понимания и сопереживания встречает осуждение и равнодушие, то еще больше замыкается в себе. Получив, таким образом, травматический невроз, она на всю жизнь фиксируется на моменте травматизирующего несчастного случая. Ее будут преследовать соответствующие сновидения, тревожность и чувство вины, ощущение нечистоты собственного тела. Защищаясь от тревожности, женщина строит соответствующий образ жизни: может работать сутками, пить транквилизаторы, развлекаться, глушить алкоголь, колоться наркотиками и обратиться к занятиям проституцией. Она выбирает то, что индивидуально ей подходит больше, потому, что воля бессильна против тревоги. Воля лежит в сознательном, тревога ― в бессознательном.

Восьмую группу составляют теории, обращающие на экономические факторы вхождения в проституцию. Большинство исследователей все-таки считают, что основная причина женской проституции лежит в сфере экономики. Она является экономической базой для тех женщин, кто ищет альтернативные стратегии выживания или для тех лиц, которые извлекают прибыль из торговли женским телом.

Основным мотивом для занятий проституции, с экономической точки зрения, являются деньги, добываемые женщиной для себя или для других, в том числе и для сутенеров. Сравнение заработной платы и, в конечном итоге, доходов приводит к решению заработать деньги проституцией, приносящей иногда более высокий заработок, чем занятия другими видами работ. Многие западные и российские феминистки настаивают также на том, что проституцию поддерживает гендерный дисбаланс власти и оттеснение женщин от распределения общественного дохода. Гендерный перекос власти и экономическая зависимость порождают и идею женской недостаточности, и систему двойной морали, и контроль над репродуктивным здоровьем женщин и их сексуальностью, и различие в статусах. Некоторые исследователи полагают, что проституция выполняет компенсаторную функцию. Через нее женщины пытаются сбалансировать разницы в статусах.

Денежные нужды весьма разнятся: для одних они являются фактором поддержания основных витальных потребностей, для других — возможность прокормить детей и родственников или заплатить долги, для третьих — купить наркотики и т.п.

Анализ экономических теорий выявил четыре аспекта социально-экономической структуры, подталкивающей женщин к проституции. Первый из них отсутствие возможностей трудоустройства для женщин  или низкие доходы в сравнении с доходами, получаемыми от занятий проституцией. Второй аспект — приписываемые женщинам культурой традиционные женские роли в форме физического существования и обслуживания, представляемые  как синоним «женской сексуальности». Третий аспект — значимость богатства и материальных ценностей, которые приводят некоторых женщин к желанию работать проститутками и получить то, что нельзя получить иным путем. Четвертый аспект — разрыв между мужскими и женскими ролями, создающий «двойной стандарт» женской сексуальности («мадонна-проститутка»), в силу чего сексуально активные женщины, не втискивающиеся в «нормальные» сексуально ролевые ожидания именуются девиантными и потерявшими «приличный» социальный статус.

И все же этих факторов недостаточно для существования проституции. Глубокое исследование проблемы с экономической точки зрения позволяет сделать вывод, что ее  могло бы  и не быть, если бы  в ней не были бы замешаны личные интересы целого ряда лиц, контролирующих этот теневой вид бизнеса. Экономические интересы теневиков нацелены на поддержание и развитие макроэкономической политики секс-туризма внутри страны и за ее пределами, экспорта трудовой силы (в том числе и для работы в секс-индустрии), детской проституции и др. Более того, многие другие группы, включая иногда правительственных служащих, депутатов и сотрудников правоохранительных органов имеют свои интересы в функционировании секс-сектора.

Например, проститутки привлекают клиентов в такие заведения как рестораны, бары, ночные клубы и т.п., чем способствуют увеличению объема продажи спиртного, наркотиков, товаров и услуг, предлагаемых клиентам. Хозяева заведений отчисляют небольшой процент проститутке за привлечение клиентов или снижают для нее стоимость некоторых товаров. На проституции зарабатывают содержатели гостиниц и жилых помещений, сдаваемых внаем для встреч с клиентами; хозяева фирм, содержащих проституток и персонал этих фирм; сутенеры, доставляющие женщин клиенту, водители и т.д.  Таким образом, проституция становится частью экономики и выгодным для легальных и нелегальных групп источником доходов, тесно сопряженным с организованной преступностью и наркобизнесом. Недаром влиятельное лобби, включая представителей СМИ, шоу-бизнеса, рекламных и туристических агентств оказывает давление на правительство с целью отстоять существование высоко прибыльной секс-индустрии. Видимо по этой причине законы, предусматривающие наказание за вовлечение в проституцию значительно смягчены, а проекты закона о борьбе с торговлей людьми с трудом проходят коридоры высших законодательных органов власти.

Таким образом, даже первое приближение к проблеме проституции позволяет сделать важный вывод ― проституция становится возможной в обществе, заинтересованной в ее существовании и поддержании. Мы ничего не поймем в этом явлении, если не вспомним, что в условиях коррумпированности власти и развала экономики усиливается «способность всех продуктов, деятельностей, отношений к обмену на нечто третье, вещное, на нечто такое, что в свою очередь может быть обменено на все без разбора, т.е. меновых стоимостей (и денежных отношений)», что «тождественно всеобщей продажности, коррупции» и тогда «всеобщая проституция выступает как необходимая фаза развития общественного характера личностных задатков, потенций, деятельностей». Вот почему, по словам К.Маркса, проституция является лишь некоторым особым выражением всеобщего проституирования общества, причем в эти отношения втягивается не только проститутка, но и ее покупатель.

Экономическая база проституции в России имеет свою специфику. Переход к рыночной экономике в стране привел к огромной потере рабочих мест и росту бедности. За годы реформ реальные доходы населения сократились более чем наполовину и продолжают сокращаться. Если в 1990 г. минимальная заработная плата составляла 80 руб. и в 1,5 раза превышала прожиточный минимум, то в 1999 г. этот разрыв составил 10 раз.

В среднем доля населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума в 1999 г. составила 29,9% против 23,8% в 1998 г. и 20,8% в 1997 г. В настоящее время более половины населения имеет среднедушевой доход менее 900 руб. в месяц (32 долл. США), а 43,8 млн. человек находится в крайне бедственном положении. Если в 1990 г. доля затрат на питание в расходах семьи составляла 30%, то после августа 1998 г. она возросла до рекордной отметки 97,7%. Сегодня основная масса населения по уровню потребления оказалась отброшенной на 20 лет назад. В 1999 г. задолженность по заработной плате составила 77 млрд. рублей.

Бедность и потеря рабочих мест в первую очередь коснулись женщин, поскольку в России, в большинстве своем, безработица среди женщин выше, чем среди мужчин. Гендерное распределение трудовых доходов свидетельствует об уязвимости женщин с точки зрения размеров оплаты труда. В России средний размер заработной платы у женщин существенно меньше, чем у мужчин, причем этот разрыв имеет тенденцию к увеличению. Если в начале 90-х годов заработная плата женщин в среднем составляла 60-70% заработной платы мужчин, то в начале 1999 г., по данным ВЦИОМ, только 56%. Средняя пенсия женщин составляла лишь 60-90% средней пенсии мужчин, главным образом из-за различий в размерах заработной платы. Подобное положение сохраняется и сегодня.

Экономический спад привел к резкому сокращению рабочих мест и росту безработицы. Уровень занятости населения в возрасте 15―72 лет сократился с 66,7 до 52,9 процентов, среди женщин ― с 60,4 до 47,6 процентов (среди населения трудоспособного возраста соответственно с 82,2 до 67,7 процентов и с 77,4 до 63,5 процентов). Уровень общей безработицы, определяемой по методике МОТ в ходе ежегодных выборочных обследований домохозяйств, вырос с 5,2 процента в 1992 г. до 13,3 процента экономически активного населения в 1998 г. Различий в уровне общей безработицы мужчин и женщин поначалу практически не было, но в последние годы обозначилось его превышение среди женщин. Зарегистрированная безработица среди женщин была в 1992 г. 1,3 процента против 0,4 процентов среди мужчин, к 1998 г. 4,3 и 2,0 процента соответственно.

Около 30% российских женщин составляют безработные, малоимущие и одинокие, нуждающиеся в конкретных формах социальной поддержки. Доходы данной категории населения во многом ограничиваются предоставляемыми социальными выплатами и, как правило, относящиеся к ней, живут за чертой бедности.

После официального признания в России безработицы (1991 г.) среди безработных, официально зарегистрированных в органах службы занятости, преобладают женщины. К концу 1999 г. они составили около 70% общей численности безработных граждан, зарегистрированных в органах службы занятости (в 1995 г. ― 62,2%). Высокий удельный вес женщин типичен для разных категорий российских безработных, получивших официальный статус, независимо от их возраста или уровня образования, семейного положения и т.д. Особенно велик он у женщин, входящих в группы социального риска: оставшихся без работы родителей, воспитывающих несовершеннолетних детей, а также инвалидов детства (более 70% ― женщины); безработных одиноких родителей (более 90% ― женщины); многодетных родителей (около 80% ― женщины).

В последние годы продолжительность периода женской безработицы растет. Если в конце 1994 г. она составляла в среднем 5,7 месяца, то в конце 1999 года ― 7,7 месяца. Среди безработных более одного года на долю женщин приходится 72%. Сокращается доля женщин среди проходящих профессиональное обучение и повышающих свою квалификацию. В результате они оказываются менее конкурентоспособными на рынке труда.

Большинство россиянок входят в группу наемных работниц, для которых заработная плата является основным, а подчас и единственным источником дохода, нередко лишь незначительно превышающего величину прожиточного минимума Большинство же россиянок по-прежнему входят в группу наемных работников, для которых заработная плата является основным, а подчас и единственным источником дохода, нередко лишь незначительно превышающего величину прожиточного минимума.

Частично женщины реализуют себя в неформальной экономике. Общая численность неформально занятых в настоящее время в стране составляет 25 млн. человек, из них около 7 млн. (9% экономически активного населения) не имели другой работы и 18 млн. человек совмещали работу в формальном и неформальном секторах (сведения Минэкономики России). Неформальный сектор сегодня ― новое явление для российской экономики. Хотя отдельные виды неформальной (скрытой, теневой) занятости существовали в России и в дореформенный период, но в процессе перехода к рыночным отношениям состав, объемы, характер неформальной занятости и ее роль в экономике существенно изменились.

Наиболее типичными формами неформальной деятельности в России являются уличная и рыночная торговля, услуги населению по строительству, ремонту, пошиву, частный извоз, репетиторство и частные уроки, а также уборка квартир и офисов, приготовление пищи, присмотр за детьми, больными и престарелыми и др. При этом на таких работах, как ремонт квартир и автомобилей или частный извоз, то есть высокооплачиваемых, преобладают мужчины. Репетиторство, частные уроки, переводы, пошив одежды и т.п. могут быть отнесены к категории среднеоплачиваемой неформальной деятельности, где расценки за услуги зависят от уровня квалификации, спроса на тот или иной вид услуг и цен на них в данном регионе. В этой группе самозанятых неформалов большинство составляют женщины.

Одной из распространенных стратегий выживания для женщин стал рынок ― розничная или мелкооптовая торговля, «челночничество» и другие формы самодеятельной экономической активности. В последние годы добиться самостоятельности в малом бизнесе становится все труднее. Получил распространение феномен «подставных хозяек». От женщины, пришедшей устраиваться на работу продавщицей, требуются свидетельство о том, что она зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя, медицинская книжка с отметкой о прохождении медицинского осмотра и др. Налоговая инспекция и другие органы власти контролируют соблюдение ею правил торговли, взыскивают штрафы и т.д. Однако на деле и товар, и ларек принадлежат не ей, а настоящим «хозяевам рынка». Женщины на рынке полностью бесправны и в случае трудовых споров или конфликтов, часто даже и беззащитны. Несмотря на высокий уровень образования, редко кто из них стремился отстаивать свои права. Большинство женщин стараются не портить отношения с хозяином и всячески ему угождать, так как попавшим в немилость меньше платят или увольняют.

Женщины, попав однажды в зону нарушения прав, допущенного государством (гендерная асимметрия вытеснения из сферы занятости), в неформальном секторе экономики продолжают оставаться бесправными уже по воле частных лиц хозяев.

Статистика по Приморскому краю дополняет частности в общей картине экономической дисгармонии. По данным Краевого статистического бюро, за первое полугодие 2000 года 33% населения Приморья оказалось за чертой бедности, а минимальный уровень жизни  высокообеспеченных групп населения в 18 раз превышает уровень жизнь малообеспеченных.

Доля женщин, занятых в экономике Приморского края в среднем составляет 51%, а дефицит рабочих мест за 2000 год был в пределах 14―23%. За годы перестройки практически все бывшие государственные сельскохозяйственные предприятия Хабаровского и Приморского регионов были закрыты, фермерское хозяйство, на которое возлагались надежды, не получило своего развития, и сельское население оказалось без работы. В условиях российской экономики это означает, что шансы у женщин найти работу намного ниже, чем у мужчин. Женская безработица в Приморье составляет 73%.

  Как показывают гендерные изыскания приморских исследовательниц, основное «вымывание» женских рабочих мест происходит в сельской местности и в небольших краевых городах, таких как Дальнегорск, Арсеньев, Амурск и др..   В структуре зарегистрированной безработицы на долю женщин приходится около 70% получивших статус безработных. Удельный вес безработных женщин с 1998 по 1999 года увеличился на 5 % (1998 г. ― 69 %; 1999 г. ―74 %). На конец 2001 года  уровень безработных женщин несколько снизился и составил 69 %, в то время как в декабре 2000 года этот показатель равнялся 72 %.

В то же время, по замечанию Николаевой Л.А. «несмотря на тенденцию снижения уровня безработицы с 1999 года по 2001 год, с сожалением следует отметить факт сохранения числа безработных выпускников учебных заведений, среди которых женщины составляют 21 %, что в два раза больше, чем число безработных мужчин. Объясняется это тем, что они не имеют достаточного опыта и квалификации для работы в устойчиво функционирующих фирмах и предприятиях и вынуждены работать либо по другой специальности, которую молодые люди получили в ВУЗах; либо переучиваться на всевозможных курсах, проводимых в различных учебных заведениях Приморского края; либо обращаться на биржу труда, где оказывают существенную помощь в трудоустройстве женщин различных возрастов и уровня образования».

В условиях хаоса, нищеты и беззакония наиболее страдающей стороной оказываются слабейшие.  Не выдерживая финансовых и экономических трудностей, женщины пытаются найти себе применение там, где они могут быть востребованы и все чаще, сначала в шутку, а потом и всерьез, задумываются над тем, не пополнить ли ряды женщин, подрабатывающих проституцией. По высказыванию А.М. Коллонтай, проституция ― это закономерное порождение эксплуататорского строя, при котором миллионы женщин вынуждены существовать на заработок слишком низкий, чтобы жить человеческой жизнью. «Причины проституции глубоко зарыты в экономике, эта страшная язва современного классового общества всецело кроется в растущей необеспеченности женских трудовых сил». Мы здесь добавили бы и такой фактор как заинтересованность громадного числа потребителей в данной деятельности. Таким образом, до тех пор, пока в орбиту изучения проституции не будет включен экономический фактор, она будет рассматриваться и обществом,  и государством в лице законодательных и исполнительных органов как персональный выбор женщины, за который никто, кроме нее самой не несет ответственности. Вина за индивидуальные пагубные последствия проституции и за вред, наносимый социуму, будет нести только отдельно взятая женщина, работающая проституткой.

Подводя некоторый итог индивидуально-психологическим и институциональным основаниям проституции можно отметить, что мотивы вхождения в нее не так просты, как это представляется на первый взгляд. Многочисленные внешние и внутренние факторы, мотивирующие подростков и вполне взрослых женщин к занятиям проституцией, требуют рассмотрения и тщательного изучения с тем, чтобы создавать программы по предотвращению проституции и помощи всем осознавшим всю тяжесть проституции и желающим выбраться из сетей секс-бизнеса. Сокращение их распространенности, нейтрализация в их динамике и структуре маловероятны без стабильности в обществе.