I.5. Методология поиска и интервью с трэффикерами

Поиск и интервью с торговцами людьми были  центральными проблемами в исследовании. Если пострадавшие от трэффика не слишком охотно соглашаются на интервью, но все же идут на это, видя искреннюю заинтересованность исследователя в их судьбе, то всякий интерес, в том числе и исследовательский, для трэффикеров нежелателен. Субъекты, представляющие цепь трэффика понимают, что они нарушают законы и, обычно, не заинтересованы в контактах с теми, кто проявляет интерес к их деятельности, будь-то независимый исследователь, или представитель закона. Поэтому необходимо было продумать стратегию поиска. Прежде всего, следовало создать легенду, которая бы заинтересовала трэффикера в такой степени, чтобы с ним можно было бы открыто говорить о проблеме. Причем легенда должна была быть правдоподобной, иначе можно было бы запутаться в вопросах и, тем самым, разрушить установившийся контакт.

С другой стороны, когда контакты установлены, получение достоверной информации, особенно если она высококриминализирована, представляется делом нелегким. Интервьюирование пострадавших или торговцев в пунктах, предназначенных для правонарушителей (в милиции, в погранично-пропускных пунктах, в иммиграционной службе и др.) сводится до сухих фраз, которыми правонарушители стараются отгородиться от официальных представителей власти и утаить множество деталей, существенно важных для восстановления картины правонарушения. Например, часть пострадавших из тех, кого удалось интервьюировать, оказались одновременно и сами в положении трэффикеров, поскольку они помогали получить документы, пересечь границы и войти в проституцию другим женщинам. Но в стенах официальных учреждений они предпочитают не упоминать о подобных фактах, понимая, что их действия будут квалифицироваться как организованная преступность и меры наказания за нелегальное пребывание за границей будут другими. Следовательно, необходимо было продумать место, где можно было бы встретиться с интересующими нас людьми.

Вторая часть стратегии состояла в поиске людей, которые согласились бы дать интервью. При помощи ряда сотрудников правоохранительных и силовых структур такие интервью стали возможны.

На первое интервью пришлось ехать около полутора часов. Встреча была обставлена таинственностью, и первые полчаса беседа не отличалось особым дружелюбием со стороны хозяев. На встрече присутствовали три молодые женщины, профессионально занимающиеся проституцией в России и неоднократно выезжавшие для занятий проституцией в Китай, хозяин фирмы досуга (продавец) и охранник (он же посредник). У хозяев естественно возник вопрос о целях интервью. Первое интервью длилось 4,5 часа, в течение которого были заданы самые общие вопросы о количестве работающих в фирме досуга, мотивах вхождения в проституцию и выезда за рубеж, отношений родственников и знакомых к работе проституток и трэффикеров, процедуре получения виз и паспортов, длительности контактов с китайскими партнерами, способах транспортировки и т.д.

Последовавшие после встречи рекомендации позволили встретиться с другими хозяевами фирм досуга, охранниками, продавцами. Уровень представительства этих лиц был различным, но никто из них не представлял организацию выше среднего уровня, т.е. это были представители частных фирм или мелкие трэффикеры, действовавшие автономно. Но и те, и другие входили в состав групп, осуществлявших вывоз женщин за рубеж, имели зарубежных партнеров заказчиков или покупателей, имели возможности беспрепятственного и срочного получения загранпаспортов и виз. Иногда это была группа, состоящая из трех человек, иногда доходящая до 6-7 человек.  Результатом  интервью стала еще одна возможность анализа и классификации организационной структуры трэффика. В то же время выявилось, что и пострадавшие, и трэффикеры представляют только часть айсберга. Способы, каналы доставки обрели видимые формы, как и стало очевидным, что существование трэффика и организованных групп, его осуществляющих, возможно только при попустительстве, и порою и при поддержке официальных структур или легальных организаций, неподконтрольных органам власти. Однако стало очевидно и то, что российские представители цепи  торговли людьми выражают только локализованное знание и необходим более глубокий анализ, чтобы представить иные части общего звена торговли людьми.