2.1. Роль психофизиологических механизмов в формировании поведения

Преступление представляет собой акт человеческого поведения1, в котором неразрывно соединены объективные и субъективные моменты. В связи с этим исследователи совершенно справедливо обращают внимание на психофизиологическое единство, характеризующее преступление. Единство объективных и субъективных моментов преступления, в том числе и противоправных деяний лиц с психическими аномалиями, предполагает необходимость анализа в системе психофизиологических и социальных основ преступного поведения.

К сожалению, в современной литературе по уголовному праву отсутствует сколько-нибудь развернутая характеристика психофизиологических механизмов деяния как понятийной и целостностной характеристики. Между тем каждое преступление, представляя собой проявление свойств личности, несет на себе отпечаток этой личности со всеми ее негативными и позитивными характеристиками. Проявляясь в противоправном деянии, свойства личности правонарушителя должны находить отражение и в решениях правоприменителя, что делает насущно необходимым их анализ.

Однако поскольку дальнейшее изложение будет ориентировано на психические аномалии, необходимо предложить соответствующую формулу, на базе которой будут строиться дальнейшие рассуждения. В широком смысле слова под психическими аномалиями следует понимать все те психические процессы, которые характеризуются дисбалансом сил возбуждения и торможения.

В принципе такое определение по мере внедрения в уголовно-правовое регулирование и правоприменение все более тонких стандартов и методик оценки психического состояния лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние, может приобрести непосредственное значение для теории уголовного права, законодательства, следственной, судебной, экспертной практики. Новый подход, который, естественно, должен быть оснащен необходимым диагностическим инструментом, создаст в процессе индивидуализации наказания дополнительные возможности для четкого выделения и оценки предумышленных преступлений, совершенных уравновешенными субъектами после тщательной подготовки, и преступлений по страсти, увлечению, несдержанности, легкомыслию и т.п. Вторая группа преступлений охватывается понятием аномальности в широком смысле: процессы возбуждения превалируют над процессами торможения.

1 Автор присоединяется к мнению юристов, считающих поведение родовым понятием по отношению к понятию преступления. См., например: Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. - М., 1960, С. 8.

Современный инструментарий для оценки психического состояния субъектов преступлений необходим для решения следующих трех задач: во-первых, отделить случаи совершения деяния в состоянии невменяемости и в состоянии вменяемости;

во-вторых, выделить случаи, когда лицо, способное в принципе к управлению своим поведением в уголовно-релевантной ситуации, затруднено в этом управлении в силу определенных личностных состояний, которые, в свою очередь, имеют объективные внутриличностные детерминанты; в-третьих, оценить для каждого конкретного случая реальный уровень таких помех избирательному поведению.

Иными словами, законодатель и судебная практика на современном этапе требуют от науки определенного понятия аномалии, содержащего комплекс доступных для восприятия юриста признаков, которые могут быть формализованы. Сквозное свойство - доминирование возбуждения над торможением - должно быть опосредовано характеристиками его проявлений в поведении. При этом нельзя ограничиваться только описанием затруднений произвольного регулирования поступков и психических состояний, им соответствующих. Надо выйти (чем юристы, разрабатывающие проблемы вменяемости, ранее пренебрегали) на объективные внутриличностные особенности, которые через психические состояния в конечном счете продуцируют эти затруднения, способствующие “усеченному” осознанию виновным общественной опасности деяния.

Включение в УК 1996 г. ст. 22, регулирующей уголовную ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, узаконило понятие неполного осознания вменяемым лицом в силу психического расстройства характера опасности своих действий либо неполного руководства ими. Отсюда следует, что совершенно необходима комплексная разработка критериев концептуального уровня для определения границ этого понятия. Просто идти от перечня расстройств, известных психиатрии, значило бы заранее создать ограничения для концепции психических аномалий в рамках вменяемости в уголовном праве. Дело в том, что дисбаланс процессов возбуждения и торможения не обязательно должен проявляться в виде традиционного психического расстройства (заболевания). Специфика нейрогуморальных механизмов и их влияния на психические состояния не сводима к понятию заболевания. Не случайно такие видные отечественные психиатры, как П.Б. Ганнушкин, В.П. Сербский и др. выступали против ограниченной вменяемости и ее аналогов, потому что видели невозможность привязать его констатацию в каждом конкретном случае к психиатрическому диагнозу, а отсюда делали вывод о неопределенности понятия, размытости его границ. Но если ориентироваться не на психиатрический критерий, а на сочетание психофизиологического и психологического, то просматриваются достаточно четкие границы.

В психофизиологии существует такое понятие, как афферентный синтез (или обратная связь), под которым понимается механизм, предшествующий принятию решения и заключающийся в сличении внешних и внутренних раздражителей с потребностями организма. Эта стадия, предшествующая поведенческой реакции, архиважна. Именно итог действия афферентного синтеза приводит человека к совершению поведенческого акта. Именно афферентный синтез является ступенькой для перехода на психологическую стадию развития поведенческой реакции, на которой и происходит непосредственное принятие решения о той или иной поведенческой реакции.

Афферентный синтез слагается из четырех компонентов, которые работают в полном контакте: доминирующая на данный момент мотивация, обстановочная афферентация, также соответствующая данному моменту пусковая афферентация и память, под которой принимается не только сосредоточение прошлого опыта, но и извлечение его для принятия нужного решения в конце афферентного синтеза1.

Суть афферентного синтеза может быть выражена двояко. Это, во-первых, приведение организма к решению вопроса о том, какой результат должен быть получен в данный момент, а во-вторых, обеспечение постановки цели, “достижению которой и будет посвящена вся дальнейшая логика системы”2.

1 См.: Анохин П.К. Очерки физиологии функциональных систем. - М., 1975. С. 47 - 49.

2 Там же. С. 49.

Первичный компонент, который в системе П.К. Анохина носит название доминирующей мотивации, дающей начало поведенческой реакции, есть потребность, заставляющая живой организм искать пути для ее удовлетворения. При этом лишь такая потребность направляет организм на поиск, которая сулит самому организму приятные ощущения. Собственно говоря, удовлетворение потребности - это и есть тот полезный результат, к которому фатально стремится все живое.

К первичным потребностям, получившим название витальных (жизненных), в специальной литературе относят потребности в пище, воде, сне, продолжении рода, защите от внешних опасностей, экономии сил, избегании неприятных ощущений и некоторые другие. Организм биологически устроен так, что любое оказанное на него влияние, способное принести удовлетворение, является потребностным для него (существует также мнение, что чисто биологических потребностей у человека не бывает1, но как тогда расценивать, например, чувство голода?).

Н.В. Асмаян отмечает, что “при возникновении возможности удовлетворения мотивации ожидание ощущения приятного усиливается”2. Иначе говоря, потребность находится в состоянии потенциальной готовности, зреет внутри биологической системы точно так же, как зреет плод яблони, прежде чем оторваться от своей ветки и полностью созревшим упасть на землю. Возьмем, например, потребность в сне. Выспавшись, человек ощущает себя, как правило, свежим и полным сил. Потребность в сне прекращает свое подавляющее действие, но не исчезает вовсе. Она накапливает новые потенции, чтобы через некоторое время возобновить свое влияние на человеческую психику.

В случае неудовлетворения нарастающей с течением времени потребности в сне она начинает оказывать негативное влияние на человеческие реакции, в результате которого достаточно часто совершаются преступления, характеризуемые как неосторожные. Анализ транспортных преступлений - яркая тому иллюстрация. Исследователи отмечают в этой связи, что “живой организм неустойчив в том смысле, что неудовлетворяемые физиологические потребности имеют общее свойство, заключающееся в их нарастании с течением времени”3.

1 См.: Симонов П. Потребности и сознание // Наука и жизнь. 1983, № 3. С. 71. 2 Асмаян Н.В. Зависимость условных реакций от оценки результатов предстоящего подкрепления / Механизм и принципы целенаправленного поведения. Под ред. П.К. Анохина. - М.,1972. С. 202.

3 Шамис А.Л., Левит Ю.Б. Подход к построению формальной модели поведения / Механизмы и принципы целенаправленного поведения. Под ред. П.К. Анохина. - М., 1972. С. 36.

Сильное развитие потребности приводит к тому, что организм начинает искать возможности их удовлетворения. При помощи активизации соответствующих нервных центров такие возможности находятся, но лишь в том случае, когда присутствует необходимый для активизации пусковой стимул, в качестве которого может выступать любой раздражитель. Это может быть состояние окружающей среды (погода, загазованность), время суток, прикосновение руки, лунные и солнечные излучения и тому подобное.

Импульсом к поведению того или иного рода могут быть и температурные колебания. Исследователи считают, что “при температуре выше комнатной на каждый градус производительность труда падает на два - четыре процента”1. Существует даже мнение, что одной из причин произошедших во Франции и ряде стран Европы революций служили климатические аномалии, способные обнажить все противоречия до предела2.

В качестве пускового стимула выступает информация о состоянии организма на данный момент афферентного синтеза. П.К. Анохин отмечает: “Такое состояние может быть продиктовано воздействием гуморальных факторов в самом организме и даже совокупностью обстановочных раздражений, но, раз возникнув, это состояние может подчинить себе в процессе афферентного синтеза и обстановочные, и пусковые стимулы. Во всяком случае, характер и направление поведенческого акта могут быть в значительной степени определены этим исходным состоянием. В какой-то степени это исходное состояние может быть сопоставлено с тем, что академик Павлов назвал “основными влечениями” и что некоторые американские исследователи называют “мотивацией”3. Состояние организма, следовательно, является одним из основополагающих импульсов, позволяющих включать механизм поведенческих реакций.

1 Лосев К. Климат - чего он нам стоит // Знание - сила. 1984, № 6.

2 Там же. С. 15.

3 Анохин П.К. Указ. раб. С. 309.

Обстановочным стимулом являются все те факторы, в которых действовал пусковой стимул. Это может быть вид комнаты, звук шагов, время суток и тому подобное. И пусковой, и обстановочный стимулы являются условно приобретенными и базируются на прошлом опыте. Если прошлый положительный опыт подсказывает, что обстановка позволяет благоприятному прохождению “пускового” стимула, то это обстоятельство уже будет столбовой дорогой к совершению поведенческого акта.

В данной связи весьма показательно уголовное дело, возбужденное против расхитителей железнодорожных грузов на станции Тихорецкая Северо-Кавказской железной дороги. На протяжении двух лет группа работников станции расхищала грузы, находящиеся в вагонах товарных поездов. В результате следствия выяснилось, что долговременная и успешная преступная деятельность виновных была “спровоцирована” отсутствием надлежащей охраны поступающих грузов и халатным отношением работников линейного отделения милиции, которые не принимали необходимых мер к расследованию. В общей сложности группа совершила более ста хищений, так как соучастники знали, что в результате должностной халатности их действия окажутся безнаказанным1. С точки зрения психофизиологии поведения действия преступной группы расхитителей были обусловлены благоприятным пусковым и обстановочным стимулами, а также прошлым опытом, сулившим выгоды.

Прошлый опыт является четвертым компонентом афферентного синтеза. Как пишет Анохин, “уже элементарный условный рефлекс формируется в какой-то степени на основе данных памяти”2. Сеченов дает прекрасную иллюстрацию “четвертого компонента” афферентного синтеза: “Ребенок любил, например, образ горящей свечки и уже много раз видел, как ее зажигают спичкой. В голове его ассоциировался ряд образов и звуков, предшествующих зажиганию. Ребенок совершенно покоен и вдруг слышит шарканье спички - радость, крики, протягивание руки к свечке и прочее. Явно, что в его голове звук шарканья спички роковым образом вызывает ощущение, доставляющее ему наслаждение, и от того его радость”3. Применительно к афферентному синтезу термины “фатальность” и “рок” являются естественными, однозначно характеризующими рассматриваемый нами физиологический процесс. Следы памяти также фатальны, их “гнетущего” воздействия избежать невозможно.

Все четыре компонента афферентного синтеза действуют в неразрывном единстве и роковым образом определяют поведенческую реакцию.

В стадии афферентного синтеза информация передается в мозг по двум путям - специфическим и неспецифическим. Информационные потоки, идущие по ним, распределены, как правило, равномерно.

1 Комментарии судебной практики за 1984 год. - М., 1985. С. 121.

2 Анохин П.К. Указ. раб. С. 310.

3 Сеченов И.М. Изб. произв. Т. 1. - М., 1952. С. 105.

Информация, поступающая по специфическим путям, представляет собой комплекс импульсов, заключающих в себе объективные показатели о свойствах раздражителя независимо от его значения для организма. Например, это может быть информация о том, что предмет, к которому прикоснулась рука, стеклянный или железный и т.д.

Смысл неспецифической информации, или информации, проходящей по неспецифическим путям, заключается в оценке раздражителей по их биологическому значению, с позиции надобности для организма. Например, потребен ли организму предмет из стекла или из железа.

Преобладание одного из видов информации означает отклонение от нормы в человеческой психике и ведет к различного рода аномалиям. Специалисты отмечают, что преобладание неспецифической информации проявляется в повышенной эмоциональности субъекта восприятия. В этом случае доминирует оценка на уровне субъективного восприятия, а объективная оценка импульса затруднена. Такой вид восприятия можно назвать эффектом “близко к сердцу”, хорошо знакомым многим людям. В структуре криминального поведения данный эффект проявляется чаще всего в аффективных преступлениях, а также в ряде преступлений, определение мотива которых вызывает известные затруднения. Например, убийство, совершенное с особой жестокостью.

При преобладании специфической информации, т.е. когда субъективная оценка информации оказывается затруднительной, имеет место излишняя фрагментарность восприятия, что снижает эмоциональность, быстроту реакции и ведет к определенным последствиям, негативизм которых предусмотрен Уголовным кодексом в нормах о неосторожных преступлениях. Итог преобладания специфической информации в криминальном поведении сказывается прежде всего на совершении транспортных преступлений, а также иных неосторожных деликтов, связанных с экстремальными условиями труда.

В зависимости от преобладания того или иного вида информации, что может быть относительно устойчивой особенностью людей, в том числе врожденной, возникают нарушения “истерического” или “шизофренического” типа, а это, в свою очередь, проявляется вовне - в поведении, отличном от нормы, т.е. аномальном.

Процесс афферентного синтеза развивается и проходит незаметно для наблюдателя, в то время как поведенческий акт, особенно целая серия их, развивается обычно на протяжении значительного времени. Поэтому внимание юристов отвлечено от значения психофизиологической основы избирательного, в том числе криминального, поведения. Например, совершение кражи чужого имущества требует вполне ощутимого временного промежутка, тогда как решение на ее совершение с учетом всей сложности ситуации принимается моментально. Причем решение является обязательным, фатальным, роковым итогом действия процессов афферентного синтеза. Человек полностью подчинен психофизиологическим процессам, отчего каждую долю секунды он обречен на совершение того или иного действия (поведенческого акта). Вздохи, покашливания, возмущение, гнев, криминальные акты - неизбежный итог физиологических процессов. Если обстановочная афферентация и прошлый опыт подсказывают возможность получения удовлетворения в данный момент совершения конкретного поведенческого акта, то при наличии необходимого пускового стимула поведенческий акт будет совершен с неизбежностью, ибо решение как естественный итог афферентного синтеза неизбежно.

Происходящие в любом живом организме физиологические процессы непременно сопровождаются процессами возбуждения и торможения. В зависимости от преобладания каждого из них человек характеризуется как эмоциональный или, наоборот, сдержанный. Павлов отмечал: “...наша жизнь к тому и сводится, что мы в определенной обстановке и в определенный момент должны проявить известную деятельность, а в другой - задержать ее”1. Возбуждение и торможение представляют собой стороны единого нервного процесса, сбалансированность которого определяет успех приспособительной деятельности.

Возбуждение характеризует активность организма, различную по степени эмоциональной окраски в отношении раздражителя. Под торможением, напротив, “понимается срочное подавление текущей условно-рефлекторной деятельности при действии посторонних для нее раздражителей, вызывающих ориентировочный или другой какой-либо безусловный рефлекс”2. Торможение необходимо для предотвращения перевозбуждения, следствием которого могут быть неадекватные аномальные поведенческие реакции.

1 Павлов И.П. Поли. собр. соч. - М.-Л., 1991 - 1952. Т.3, кн. 2. С. 752. 2 БатуевА.С. Высшая нервная деятельность. - М., 1991. С. 122.

Торможение подразделяется на два вида - внешнее (безусловное) и внутреннее (условное)(Факт существования внутреннего торможения в психологии оценивается однозначно. См.: Батуев А.С. Указ раб. С.148.). Первое, будучи врожденным свойством нервной системы, проявляется в экстренном ослаблении или угнетении поведенческого акта при действии посторонних раздражителей, второе относится к числу приобретенных факторов и выражается в блокировке возбуждения в случае его неподкрепления, т.е. когда импульс, вызвавший возбуждение, не повторяется вновь. Процесс торможения возникает уже через 1 мс после начала возбуждения, вызванного афферентными импульсами1. Его задача - предотвратить перевозбуждение человека, вовремя включившись в процесс активности. Исследователи отмечают, что в норме у человека наблюдается уравновешанность между силой нервной системы по отношению к возбуждению и силой нервной системы по отношению к торможению2. Баланс между возбуждением и торможением обеспечивает успех деятельности человека.

Сеченов отмечал, что если рефлекс отягчен страстью, которая внешне может выражаться в форме восторга, экстаза и т.п., то возможны колебания в сторону возбуждения либо торможения3. Этот факт подчеркивают и современные ученые, отмечая, что процесс торможения будет тем труднее и медленнее развиваться, чем сильнее безусловный рефлекс и прочнее условный. Значит, если в рефлексе усилена страсть (рефлекс “с усиленным концом” Сеченова), то возбуждение будет преобладать над торможением.

Как писал Сеченов, “страсти коренятся прямо или косвенно в так называемых системных чувствах человека, способных нарастать до степени сильных хотений (чувство голода, самосохранения, половое чувство и прочие), и проявляются очень резкими действиями или поступками; поэтому могут быть отнесены в категорию рефлексов с усиленным концом”4. В этом тезисе обращает на себя внимание наречие “очень”, которое в превосходной. степени характеризует преобладание возбуждения над торможением. Выше уже отмечалось, что процессы физиологической системы стремятся к достижению того, что потребно организму, то есть к биологически модальным результатам. И если тот или иной процесс перешел в категорию безусловно рефлекторного, например чувство голода, или приобрел значение прочного условного рефлекса, то недостаток соответствующего подкрепления будет выражаться в страстности желания, в “усиленном конце” рефлекса.

1 Чайченко Г.М., Харченко П.Д. Физиология высшей нервной деятельности. -Киев, 1981. С. 111.

2 Небылицт В.Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий. - М., 1976. С. 122.

3 Сеченов И.М. Избр. произв. - М„ 1952. Т. 1. С. 105. 4 Там же. С. 680.

Сильное развитие страстного желания может долго поддерживаться лишь постоянной реальной недостаточностью его удовлетворения. Вспомним хотя бы отношение ребенка к предмету, который ему запрещено брать: его стремление в данном случае лишь возрастает. Например, физиологи отмечают, что у молодых людей с 13 до 17 лет наблюдается обычно преобладание возбуждения над торможением. Этот возрастной период характеризуется психической неуравновешенностью (психическими аномалиями) с резкими переходами от состояния депрессии к экзальтации. Знание физиологических особенностей подросткового периода очень важно, поскольку это время формирования характера и мировоззрения. Подросток уже может нести не только гражданскую, но и уголовную ответственность.

Баланс между силами возбуждения и торможения сказывается на темпераменте, а темперамент - врожденное качество человека. К тому же поведенческие реакции, которыми обрастает врожденный тип нервной системы, т.е. врожденный темперамент, могут закрепиться на всю жизнь при определенных условиях воспитания. Ослабление же торможения и преобладание возбуждения, как показывают исследования, ведет к аномальным невротическим состояниям1.

Знание психофизиологических процессов, протекающих в организме человека, имеет значение для уголовно-правового регулирования, поскольку любое преступление есть плод психических процессов, определяющихся понятиями “сознание” и “воля”. Умышленные преступные деяния представляют собой сознательные преступления, т.е. это объективирование вовне поведенческих актов, детерминированных сознанием их общественной опасности и противоправности. Неосторожные преступления также обусловлены сознанием, обращенным к конкретному поведенческому акту и соединенным с неправильной оценкой ситуации. В.Г. Макашвили пишет по этому поводу: “Реальная возможность предвидения лицом последствий своей деятельности не есть нуль в психической сфере индивида. Она означает, что в психике лица уже в момент совершения действия (или бездействия) существовали реальные предпосылки ее осуществления... но лицо не применило своих внутренних сил, не проявило волевого напряжения для правильной оценки создавшейся ситуации”2.

1 См.: Джалагония ШЛ. Предневроз как особое функциональное состояние организма/Исследования механизмов нервной деятельности. - М., 1984. С. 261.

2 Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность. - М., 1957. С. 92.

В этой связи возникает вопрос: всегда ли субъект может должным образом применить свои внутренние силы? Теория афферентного синтеза в определенной мере дает ответ на него. Так, информация о состоянии организма, являющаяся важнейшей составной частью афферентного синтеза и фатально влияющая на поведенческие реакции, может затруднить оперативное принятие решения в экстремальной ситуации или вовсе блокировать такую возможность. Риск наступления вредных последствий в результате несвоевременного реагирования на ситуацию возрастает и при температурной вариабельности, которая выступает в качестве поведенческого импульса.

В. И. Жулев приводит характерные примеры влияния соответствующих импульсов на преступное поведение. Он описывает дорожно-транспортное происшествие, повлекшее тяжкие последствия, которое произошло потому, что переутомленный водитель не смог справиться с накопившейся усталостью, диктующей необходимость восстановительного сна1. В данном случае биологически модальный импульс послал в мозг информацию о состоянии организма и тем самым детерминировал весь дальнейший процесс принятия решения.

Температурная вариабельность также зачастую является причиной дорожно-транспортных происшествий, в чем специалисты единодушны. Так, для некоторых людей зима является временем тяжелой, ослабляющей депрессии, известной как сезонные аффективные расстройства. Жертвы расстройства теряют энергию и подвержены значительной утомляемости. Таким же образом влияют на людей и весенне-осенние погодные аномалии. Исследователи считают, что значительное число автокатастроф (до 35%) зависит от погодных аномалий2. В данной связи Б.А. Куринов справедливо акцентировал внимание на таком смягчающем обстоятельстве, не указанном в соответствующем законодательном перечне, но имеющем принципиальное значение для назначения лицу наказания, как неблагоприятное состояние здоровья подсудимого3.

1 Жулев В.И. Водитель и безопасность дорожного движения. - М., 1984. С. 30. 2 Медики - о причинах аварий. Советская Россия. 1988, 24 февраля. 3 Курите В.А. Автотранспортные преступления. - М., 1970. С. 208.

Освободиться от влияния пускового стимула невозможно, поскольку афферентный синтез является физиологической основой любого поведения, в том числе и преступного. Данное обстоятельство тем более актуально при рассмотрении уголовных дел, совершенных лицом, психика которого характеризуется как аномальная. Процесс принятия решения в случае преобладания процессов возбуждения может быть неадекватным ситуации: он столь быстр, что иные импульсы, которые могли бы повлиять на него, физиологической системой игнорируются. Этот процесс не зависит от воли субъекта (воля порабощена, когда решение принято), что непременно должно учитываться правоприменителем, в распоряжение которого законодатель предоставил такие средства, позволяющие максимально справедливо подходить к разрешению уголовных дел, как институты освобождения от уголовной ответственности и наказания, а также нормы, устанавливающие возможность назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено законом. Игнорирование значимости психофизиологических особенностей субъекта преступления, если речь идет о наличии аномалий, влечет досадные ошибки в судебной и следственной практике. Для правоприменителя, который не понимает влияния этих особенностей на поведение, ссылка на психическое состояние лица, виновного в совершении преступления, не всегда бывает убедительной. А между тем компоненты афферентного синтеза определяют сознание субъекта, которое есть высшая форма отражения действительности и целенаправленного регулирования поведения человека.

Являясь основным элементом умысла и неосторожности (имеется в виду преступное легкомыслие, в законодательной формулировке которого отсутствует указание на сознание общественной опасности деяния, но тем не менее оно подразумевается, ибо предвидеть, не сознавая, невозможно), сознание зависит от импульсов, поступающих из окружающей среды (объективное) и исходящих, от самого субъекта (субъективное).

Обстановочная и пусковая афферентация, посылая импульс в мозг, формирует волевую напряженность индивида. Решение в данном случае будет принято на основании совокупности импульсов, сформированных в результате воздействий внешней среды и внутреннего состояния организма. Если к тому же психика субъекта отягощена дисбалансом сил возбуждения и торможения, то эти обстоятельства непременно скажутся на сознании, которое не будет в состоянии регулировать поведение субъекта, направляя его в социально позитивное русло. Это может быть мгновенная ситуация (аффектированные преступления), а также более или менее продолжительные состояния (затруднения при необходимости принятия быстрого решения в критической ситуации), но в любом случае поведенческая реакция будет в большей (иногда решающей) или меньшей степени зависеть от компонентов афферентного синтеза.

Но такой уровень оценки состояния психики субъекта, виновного в совершении преступления, если, разумеется, он признан вменяемым, еще не является объектом пристального Heследования со стороны правоприменителя. Весьма часто к психике относятся как к некоему абстрактному образованию, мало что дающему для разрешения уголовного дела, что есть плод непонимания влияния психофизиологических процессов на деятельность индивида. Правоприменитель должен знать (это особенно актуально применительно к лицам с аномальной психикой), что процесс принятия виновным решения складывается из сложной системы компонентов, в том числе генетически запрограммированных.

Импульсы, возбуждающие процесс афферентного синтеза, направляют непосредственно или опосредованно любой, в том числе и преступный, поведенческий акт. Таковым импульсом могут быть обстоятельства как объективного, так и субъективного свойства. В случае аномальной психики мотивационный процесс осложнен дисбалансом сил возбуждения и торможения, в результате которого происходит растормаживание низших эмоций и влечений, что в итоге, как утверждают специалисты, может привести к преступлению(Тайченко Г.М., Харченко П.Д. Указ. раб. С. 219.).

Феномен мотива, имеющий принципиальное значение для уголовной ответственности лиц с психическими аномалиями, не нашел, однако, адекватного разрешения в теории уголовного права, в связи с чем его анализ представляется актуальным.

Контрольные вопросы

1. Что такое психические аномалии и какое значение имеет введение этого понятия в сферу уголовно-правового регулирования?

2. Объясните такое понятие, как афферентный синтез, назовите основные его компоненты и раскройте их содержание.

3. Какими путями передается в мозг информация в стадии афферентного синтеза и что означает преобладание одного из видов информации?

4. Раскройте содержание понятий “возбуждение” и “торможение” и объясните, как эти процессы сказываются на темпераменте, а в конечном итоге - на поведенческом акте.

5. Как в философии и психологии определяется сознание субъекта и в какой степени оно зависит от соотношения сил возбуждения и торможения?