5. ЧАСТНОЕ ПРАВО И ЕСТЕСТВЕННОЕ ПРАВО

СУЩЕСТВЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ современного гражданского законодательства (и выраженного в нем частного права) обусловлены его глубокой связью с естественным правом.

Эта связь требует специального рассмотрения. И не только потому, что само понятие «естественное право» оценивалось ортодоксальным марксизмом–ленинизмом как категория сугубо идеалистического и даже буржуазного характера и долгие десятилетия в советском обществе отвергалось. Подобные представления в немалой степени сохранились до настоящего времени. Главное же, что требует специального рассмотрения естественного права, заключается в том, что его связь с частным правом и гражданским законодательством не лежит, как говорится, на поверхности и вместе с тем она затрагивает коренные особенности права. Главным образом – гражданского права в современном его понимании и значении.

ЗДЕСЬ ПРЕЖДЕ ВСЕГО необходимо – хотя бы вкратце –дать некоторые пояснения о самом этом феномене «естественное право».

Еще во времена античности, в древнегреческой мифологии, сложилось представление о существовании «права по природе» (естественное право) и «права по человеческому установлению» (позитивное право), что нашло отражение в мифах о взаимоотношениях и деяниях Зевса, Фемиды, их дочерей – Дике, Эвномии. Что понимается под приведенными понятиями?

Естественное право – требования «правового» характера, непосредственно вытекающие «из природы», т.е. из жизни, из разума, – требования, непосредственно выраженные в обычаях и морали и во многом их определяющие. Вот, скажем, право, которое обрел человек, заняв очередь. Спросил человек: «Кто последний?» или «Кто крайний?», встал в очередь, и, значит, у него есть право

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.63

на данное место в очереди. Это право имеет характер обычая. Но оно больше, чем просто обычай: по своей сути оно вытекает из естественного порядка вещей, из природной предопределенности особей следовать друг за другом. Поэтому оно повсеместно столь строго проводится в нашей жизни. Такой же характер имеет право, вытекающее из старшинства, биологических, естественных зависимостей. В древнегреческих мифах это, например, – отцовское право Зевса или материнское право Фемиды (которые, увы, за пределами естественных отношений порождают и такое уродливое явление, как «дедовщина» в армии, несколько подробнее об этом –дальше).

Позитивное право – это право «по установлению людей», выраженное в законах, судебных прецедентах. Оно, в отличие от естественных зависимостей и от соответствующих обычаев, моральных норм, является «позитивным» потому, что здесь определенные нормы поведения специально создаются (или признаются, санкционируются) людьми и властно утверждаются в общественной жизни в качестве постоянного критерия для обязательного поведения. Словом, в данном случае имеется в виду объективное право, которое в рассматриваемом отношении можно признать некоторым искусственным образованием [1]. Искусственным, и притом – по воле людей – постоянно существующим, «заведенным» на непрерывное действие для решения жизненных ситуаций (некоторые философы говорят о позитивном праве даже как о «второй природе»).

Таким образом, суть идеи естественного права заключается в том, что наряду с правом, созданным людьми и выраженным в законах (позитивным правом), существуют требования, по своей исходной основе непосредственно, без какого–либо людского участия, рожденные самой натуральной жизнью общества, «природой», «естеством» человеческого бытия, объективными условиями жизнедеятельности, естественным ходом вещей. К числу таких требований относятся, как уже отмечалось, право первенства, право старшинства, а также ряд других элементарных условий и тре–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.64

бований жизнедеятельности – таких, как право на эквивалент в хозяйственных делах.

Возьмем на заметку и то обстоятельство, что в идее естественного права имеются в виду требования жизнедеятельности людей как разумных существ. Отсюда, в частности, само их обозначение в качестве «права» – стало быть, таких, которые обоснованны, оправданны в данных жизненных условиях. При этом на первых фазах человеческого бытия, в древние да и средневековые эпохи, под «естественными» нередко понимались чуть облагороженные требования, основанные на «грубом», естественном состоянии, порой –биологических императивах зоологического порядка, что в какой–то мере оправдывало, например, институты кровной мести, талиона, выкупа.

Но вот какое обстоятельство здесь важно подчеркнуть: само по себе естественное право не может (не должно по самой своей сути) выполнять функции, присущие позитивному праву, – выступать в качестве официального критерия юридической правомерности или неправомерности поведения людей.

Иначе ни о какой законности, верховенстве права в обществе не может быть и речи. Ведь естественно–правовые требования при всей их важности имеют и негативные стороны. Они как таковые непосредственно, ближайшим образом выражаются в обычаях, в морали и в этом качестве как и иные обычаи, моральные нормы, не обладают достоинствами норм юридических – в достаточной степени не конкретизированы, не обладают строгой определенностью содержания, нередко понимаются по–разному, произвольно, сообразно представлениям и идеологическому настрою тех или иных лиц. Между тем в жизненных ситуациях как раз и возможны (в силу отмеченных особенностей естественного права) случаи прямого насилия, произвола, облагораживаемые ссылками на некое «естественное право». Это, например, и проявляется в «дедовщине», ряде других отвратительных явлений нашей жизни. В том числе и в революционной обстановке нашего прошлого – в виде «революционного правосознания».

В чем же тогда, спрашивается, состоит значение естественного права (как первичного, природного) для права позитивного – для выработки законов, для их применения, толкования?

А в том, что в законах, в судебной деятельности, во всем позитивном праве должны учитываться естественно–правовые требова–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.65

ния; они в ряде случаев – например, при решении вопросов очередности, последовательности тех или иных действий, принципов взаимодействия субъектов – берутся в качестве основы юридических норм. Таковы, например, нормы, определяющие порядок расчетов с несколькими кредиторами должника, у которого нет достаточных средств для оплаты всех долгов, или некоторые нормы, устанавливающие порядок взаимоотношений родителей и детей в семейном праве. В правовой науке подмечено, что «идея естественного права уже у римских юристов приобрела серьезное практическое значение: естественное право и справедливость, jus naturale и aequitas, часто рассматриваются ими как источники гражданско–правовых норм и оказывают влияние на толкование этих последних» [2].

Но пришло время в истории человечества, когда естественное право приобрело широкое и определяющее значение для действующего права в целом, для самого его существа, роли и места в жизни общества.

ПРОИЗОШЛО такое возвышение естественного права в эпоху Просвещения, Великой французской революции, т.е. в исторических условиях, когда начался переход Франции, других стран к демократии, к правовому гражданскому обществу.

Именно в это время на основе возрожденческой культуры раскрылся глубокий, истинно человеческий смысл естественного права, отвечающий сути разума, – свобода человека, его высокое положение в обществе, во всем мироздании. Как свидетельствует И.А. Покровский, хотя «идея естественного права тянется непрерывно через всю историю умственного развития Западной Европы», тем не менее «особенную глубину и интенсивность естественно–правовое настроение... приобрело в XVII и XVIII веках, – в эпоху, которой и дается по преимуществу название эпохи естественного права» [3].

Необходимо сказать нечто большее. Есть основание полагать, что основные принципы в государственно-правовой сфере общества того замечательного, поистине переломного для человечества време–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.66

ни определились в качестве требований естественного права и как раз в таком виде и оказали решающее воздействие на все общественное развитие. Речь идет о таких принципах, как:

принцип народовластия, права народа самому определять свою судьбу, свой общественный и государственный строй;

наличие у людей, у каждого человека прирожденных и потому неотъемлемых прав.

Насколько значительным оказалось влияние естественного права на формулирование основополагающей категории того времени – категории «права человека» и отсюда влияние на всю политико–правовую жизнь общества, видно уже из содержания основных политико–юридических документов первых буржуазно–демократических революций.

Если самые исторически первые акты обществ, становившихся на путь демократического развития (таких, как английские Великая хартия вольностей 1215 г., Билль о правах 1689 г.), сводились в основном к ограничению монархической власти без сколько–нибудь «философского» обоснования вводимых законоположений, то иная картина характерна для документов периода победы демократии – в США и Франции. В Декларации независимости США 1776 г. говорится: «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью». Еще более значимые положения содержатся во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г., заложившей основы идеологии свободы:

«Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах», при этом «цель всякого политического союза – обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека», прежде всего таких «неотчуждаемых и священных» прав, как свобода, собственность, безопасность личности.

ПРИНЯТО СЧИТАТЬ, что такое «вторжение» естественного права в юридическую сферу касается чуть ли не исключительно организации государственной власти, конституционно–правовых вопросов. Действительно, здесь, особенно при реализации принципа народовластия (преимущественно через институты свободных вы–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.67

боров), естественно–правовые начала напрямую воплощаются в позитивном праве.

Вместе с тем эти начала, по всем данным, имеют не меньшее значение и для гражданского законодательства, для частного права. И это тем более важно оттенить, что по своей внутренней сути, органике естественное право в том содержании и облике, в каком оно выступило в эпоху Просвещения, с одной стороны, а с другой – частное право – явления однотипные, однопорядковые. И то и другое одинаково направлены в нынешнюю эпоху на обеспечение свободы человека, его самостоятельности, независимости, творческой самодеятельности и самоопределения. Потому и в практической жизни они призваны существовать и функционировать в глубоком единении, обогащая и усиливая друг друга.

Весьма знаменательно, что в книге замечательного русского правоведа–цивилиста И.А. Покровского «Основные проблемы гражданского права» (выдержки из нее уже не раз приводились и будут приводиться в последующем) в целях глубокого философского обоснования гражданского права его характеристика увязывается как раз с естественно–правовыми идеями. При этом И.А. Покровский, осветив перепады в такой «увязке», когда спустя почти сто лет после Французской революции, к концу XIX в., произошло как бы возрождение естественного права в области юридических знаний, пишет, что после такого возрождения «дух искания снова повеял в юриспруденции. Она почувствовала всю свою слепоту и беспомощность без «великих идей» и «всеобщих истин»...» [4].

При этом нужно учитывать, что в глубоких корнях биологической природы человека существует инстинктивная предрасположенность не только к иерархической организации, но и к свободе и даже к «своей собственности». Как пишет специалист в области поведения и нравов в животном мире В. Дольник (о его работе уже говорилось ранее), «демократия использует и позволяет большинству людей реализовать другие инстинктивные программы, также заложенные в человеке: желание быть свободным, потребность иметь собственность (включая землю, дом, семью), запрет убивать, грабить, отнимать, воровать, притеснять слабых» [5].

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.68

Но дело – как только что было отмечено – не только в «великих идеях» и «всеобщих истинах» – идеях и истинах свободы, достоинства и высокого положения человека в обществе, которые одухотворяют право и юридическую практику высоким смыслом и гуманистическим предназначением. И даже – не в самих по себе глубоких истинно природных корнях свободы человека. Суть дела в том, что в эпоху становления гражданского общества, в новую эпоху, именно на гражданское право выпала миссия сыграть в этом становлении определяющую роль. А эту свою миссию оно способно выполнить постольку, поскольку гражданское законодательство становится «носителем» частного права, единого с прирожденными, неотъемлемыми правами человека.

Даже сами основополагающие категории гражданских законов – «субъект права» «субъективные права» – стали таковыми, как они есть сейчас, и приобрели ключевое значение и звучание благодаря эпохе Просвещения, Великой французской революции – эпохе естественного права. Они – не просто обобщение в области юриспруденции, и уж совсем теперь не некие дары, милостиво преподанные подданным властью, благостным усмотрением правителя, а также естественные, прирожденные для каждого человека начала жизни в обществе.

Достойно внимания то обстоятельство, что первоначально, при подготовке гражданских законов начала XIX в., нормативные положения о статусе субъектов и их субъективных правах в области собственности и обязательств формулировались так, что они напрямую связывались с естественно–правовыми формулами (примерно такими же, как и в конституционных документах). Это было характерно и для проекта Гражданского кодекса Франции 1804 г., и для Австрийского уложения 1811 г. И лишь затем (причем показательно – в связи с появлением консервативных, реакционных тенденций в обществе, как отметили историки права) такого рода «увязки» оказались выброшенными из окончательных законодательных текстов. Не могу не заметить попутно, что аналогичное явление обнаружилось почти двумя столетиями позже у нас, в России, притом, увы, даже на уровне конституционных документов. В первоначальном тексте российской Конституции 1993 г. права человека обозначались в качестве «прирожденных», а частная собственность прямо определялась в качестве «естественного права человека». К сожалению, при последующем «редак–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.69

тировании» конституционного текста такого рода «излишества» были устранены... Впрочем, и в прошлом, и теперь принципиально важно то, что сами правовые категории, основанные на естественно–правовых началах, сохранились.

СУЩЕСТВУЕТ достаточно данных, чтобы полагать, что начала естественного права сыграли для позитивного права выдающуюся (хотя не очень замеченную в науке и в общественном мнении) роль не только в эпоху Просвещения и Французской революции, но и в совсем недавние годы, в середине нынешнего века, в 1950 – 1960 гг. Причем эта роль в области права проявилась во многом именно через гражданское законодательство, частное право.

Суть дела тут вот в чем.

Глобальный кризис общественной системы в условиях конца промышленного капитализма на пороге XX в. вновь потребовал того, чтобы была найдена духовно–философская основа для решения проблем, связанных с назревшими изменениями в общественно–политической жизни общества. Именно тогда и возникла потребность возрождения естественного права. Такое возрождение и произошло в конце XIX – начале XX в., и оно вновь оттенило то важнейшее для демократического развития обстоятельство, что положение человека как субъекта права и обладателя субъективных прав – не благостный дар правителей, а нормальное положение вещей, данное самой «природой».

Но в первые десятилетия XX в. прирожденные права человека даже в странах, именовавших себя «демократическими», еще не стали первоосновой демократической правовой системы. Хуже того, сами по себе свободные выборы, к которым зачастую и в то время и, к сожалению, зачастую сейчас сводятся чуть ли не все представления о демократии, далеко не всегда обеспечивают действительную демократию и гуманизм общественной жизни. Порой, к несчастью, они становятся даже «легитимной» дорожкой к тирании, к авторитарным режимам власти. К тому же в обстановке социалистических иллюзий общие лозунги о правах человека начали заслоняться представлениями о приоритете «прав трудящихся», а затем уже фактически были отодвинуты на периферию общественного мнения грозными опасностями, связанными с гитлеровскими и коммунистическими экспансионистскими акциями 1930–х – 1940–х гг., ужаса-

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.70

ми сталинского и нацистского тиранических режимов, бедами второй мировой войны.

Но именно эти ужасы и беды вызвали к жизни новую и, к счастью, более продуктивную фазу возрождения естественного права в послевоенное время, когда возрожденное естественное право – как это, необходимо заметить, предсказали русские правоведы – оказало наиболее мощное влияние на позитивное право, еще более глубоко и непосредственно «вторглось» в само его содержание. Настолько глубоко и непосредственно, что вполне оправданно говорить ныне о сильной и высокозначимой общечеловеческой культуре, или идеологии, прав человека.

Так что последовательно правовой путь, реализующий возрожденную естественно–правовую концепцию, поднятую на высокий уровень общественного признания после второй мировой войны, в демократических странах Запада на деле и был пройден в 1950 – 1960 гг.

Существенный шаг в этом направлении был сделан уже в первые послевоенные годы. В декабре 1948 г. ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека, юридически на международно–правовом уровне закрепившую эту ранее в основном декларативную категорию. Затем конституции ряда европейских стран (притом – знаменательно! – прежде всего стран, испытавших «на себе» ужасы фашистской тирании, – Германии, Испании, Италии) придали прирожденным правам человека – в первую очередь основным, фундаментальным – непосредственно юридическое действие и плюс к тому – приоритетное значение в данной национальной юридической системе.

Это означает, что основные, фундаментальные человеческие права, признанные мировым сообществом, действуют в качестве непосредственно юридически значимой культуры (идеологии) – непосредственно, причем независимо от воспроизведения или упоминания о них в национальных законодательных документах, в условиях верховенства закона напрямую входят в содержание действующего права страны и имеют в ней непосредственное юридическое действие.

Именно здесь раскрылось принципиально новое видение права в условиях гражданского общества – общества, утверждающего начала цивилизации либерального типа. В том числе глубокий смысл понятия «правовой закон». Право под таким углом зрения – это общеобя–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.71

зательные нормы не всяких, не любых законов (законы могут быть реакционными, служить тираническим, авторитарным режимам). Право в современном гражданском обществе – это юридическая система. основанная на гуманитарных ценностях, на прирожденных правах и свободах человека.

Отсюда же и новое видение законности. Она в условиях современного гражданского общества – как это подметил крупный либеральный мыслитель Ф. Хаек – приобретает характер правозаконности. То есть принципа, который не только проводит требования верховенства закона, равенства всех перед законом и т.д., но и предполагает, что сами эти законы строятся в соответствии с демократическими и гуманитарными ценностями, и прежде всего прирожденными неотъемлемыми правами человека.

Одним же из наиболее ярких подтверждений принципиального изменения регулятивного статуса естественного права и отсюда – юридической силы неотъемлемых прав человека стало решение в 1996 г. Конституционного суда Германии, который признал юридически оправданной ситуацию, с позиций прежней юриспруденции в принципе невозможную, – привлечение к уголовной ответственности руководителей несуществующего государства (ГДР) за причастность к убийствам на границе перебежчиков, т.е. за деяния, которые как будто бы согласовывались с законоположениями ГДР, но противоречили фундаментальным, прирожденным правам человека. Аналогичные выводы следуют из факта (во многом вопреки известным нормам экстерриториальности) задержания на территории Великобритании бывшего чилийского диктатора Пиночета и из самой постановки вопроса о привлечении его к ответственности за нарушение прав человека. Вынесенное в конце ноября 1998 г. на этот счет палатой лордов решение вполне оправданно приобрело значение крупного правового события современной эпохи, официально придающего наднациональную (всепланетную) значимость фундаментальным, прирожденным правам человека и принципиальную «экстерриториальность» юридической ответственности за их нарушение.

И ВСЕ ЖЕ, на мой взгляд, «возрожденное» естественное право (в виде непосредственно юридически значимой культуры прав человека) определило наиболее глубокие, пожалуй, поистине внушитель–

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.72

ные последствия в послевоенное время, в 1950 – 1960 гг., в области частного права, гражданского законодательства.

Существо дела в том, что идеология прав человека в том виде, в каком она стала выстраиваться в 1950 – 1960 гг., резко возвысила юридически защищенный статус человека, придала прочность и надежность его самостоятельности и независимости, уверенность во всех сторонах его поведения, персональную ответственность за него. В том числе – поведения в сфере современного «рынка», основанного на риске и персональной ответственности человека за результаты его деятельности. Отсюда и проистекают особенности современного частного права, находящие выражение в гражданском законодательстве последних десятилетий (вовсе не случайно, например, первый раздел Гражданского кодекса канадской провинции Квебек прямо отведен положениям о прирожденных, неотъемлемых правах человека).

Можно, думается, обоснованно утверждать, что в связи с только что отмеченными обстоятельствами в экономическую и социальную жизнь общества вступил защищенный и ответственный человек со значительным потенциалом энергии, активности, ответственности Человек, действующий в «поле» и в согласии с началами современного гражданского законодательства.

И именно здесь (наряду и в связи с гигантским взлетом научно–технического прогресса) следует видеть одно из главных, решающих оснований – на мой взгляд, основание самое главное и решающее, – которое привело к нынешнему экономическому и социальному успеху в демократических странах. Успеху, как порой считают, «рынка», а в действительности – развитой рыночной экономики как составной части современного гражданского правового общества.

Что же касается самого частного права, то именно определяющее влияние на него современного естественного права в виде культуры прав человека и обусловило то обстоятельство, что именно сейчас, в наше время, обозначился особый этап (веха) его развития. Этап четвертый по счету (первые два этапа, напомню, – римское частное право и «право университетов средневековья») и второй по значению после Французской революции и связанных с нею классических кодексов по гражданскому праву. Именно на основе современного естественного права, выраженного в культуре прав человека, «дух» частного права, его основные начала возвысились и

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.73

приобрели определяющее значение для современного гражданского общества.

И ЕЩЕ ОДИН момент принципиального характера. Именно естественное право в современном его понимании, наряду с другими характеристиками, связало права человека с его высокой, также истинно человеческой ответственностью. А отсюда и вывод большой гражданственной значимости. Частное право в гражданском обществе – это право свободы человека в практических делах, когда у человека есть «свобода быть своим собственным господином», и одновременно право, единое с солидарностью людей.

И вновь хотелось бы привлечь внимание к тому, что эту сторону современного частного права, и притом в годы, предшествующие октябрьскому перевороту 1917 г., подчеркнули русские правоведы–цивилисты. Комментируя слова Ренана о том, что «политика подобна пустыне; в ней идут наугад – то на север, то на юг.., но никто не знает, где добро, где зло», И.А. Покровский писал: «Мы же думаем, что, как для пустыни, так и для политики есть свой компас. Стрелка этого компаса всегда поворачивается к одному пункту – именно к тому, где сходятся свобода и социальная солидарность...» [6] . И, как показал И.А. Покровский в своей книге об основных проблемах гражданского права, именно в современном гражданском праве все более утверждается гармоничное сочетание этих двух начал.

Замечу попутно вот что.

Ныне, в обстановке объявленного и по ряду направлений осуществляемого в России курса на глубокие демократические преобразования, вдруг возникла и даже приобрела остроту идеологическая проблема «национальной идеи», которая должна определять жизнь современной России. Были идеи «третьего Рима», потом «великодержавной империи», наконец, «коммунизма, его строительства во главе с КПСС». А теперь что? Пустота? Рынок?

Между тем сам ход Истории, развитие человеческих цивилизаций свидетельствуют о том, что в настоящее время для стран, объявивших себя демократическими, нет иной «национальной идеи», кроме идеи человека, его высокого, центрального положения в обществе, а отсюда и идеи права как стержня, центрального звена в

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.74

жизни людей. А точнее – прежде всего – частного права в единстве с солидарностью. Учтем при этом соображение, высказанное в этой связи русским правоведом: «При осуществлении... подлинной солидарности человек возвращается, действительно, на присущее ему место – «меры всех вещей». Человеческая личность возвышается: не общество превращает ее в средство, а, напротив, само общество в целом становится хранителем и гарантом ее существования» [7].

Алексеев С.С. Частное право. – М.: «Статут», 1999. С.75

Предыдущий | Оглавление | Следующий

[1] «Право, – пишет О. Шпенглер, – произвольная форма существования вне зависимости от того, было ли оно признано на уровне чувств, импульсивно (неписаное право, обычное право, equity) или абстрагировано посредством обдумывания, углублено и приведено в систему (закон)...».

[2] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 61.

[3] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 62.

[4] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 76.

[5] Дольник В. Непослушное дитя биосферы. М., 1994. С. 169.

[6] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 36

[7] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 321