§ 63

Вещь в потреблении единична, определена по качест­ву и количеству и соотносится со специфической потреб­ностью. Но ее специфическая годность, определенная ко­личественно, одновременно сравнима с другими вещами той же годности, равно как и специфическая потребность,

[118]

удовлетворению которой она служит, есть вместе с тем потребность вообще и как таковая может быть сравнена по своей особенности с другими потребностями, а соот­ветственно этому и вещь может быть сравнена с другими вещами, которые пригодны для удовлетворения других потребностей. Эта всеобщность вещи, простая определен­ность которой проистекает из ее частного характера, но так, что при этом абстрагируется от ее специфического качества, есть ценность вещи, в которой ее истинная субстанциальность определена, и есть предмет сознания. В качестве полного собственника вещи я собственник как ее ценности, так и ее потребления.

Примечание. Собственность владельца лена отличает­ся тем, что он лишь собственник потребления вещи, но не ее ценности.

Прибавление. Качественное исчезает здесь в форме количественного. Говоря о потребности, я как бы ука­зываю заголовок, под который можно подвести самые разнообразные вещи, а общее в них позволяет мне тогда их измерить. Следовательно, мысль движется здесь от специфического качества вещи к безразличию этой опре­деленности, тем самым к количеству. Нечто подобное происходит и в математике. Когда я определяю, напри­мер, что такое круг, эллипс и парабола, мы видим, что они оказываются специфически различными. Несмотря на это, различие этих различных кривых определяется толь­ко количественно, а именно так, что имеет значение лишь количественное различие, относящееся к коэффи­циентам, к чисто эмпирической величине. В собствен­ности количественная определенность, выступающая из качественной определенности, есть ценность. Качествен­ное дает здесь количество для количественного измерения, и в качестве такового оно так же сохраняется, как и сни­мается. Когда мы рассматриваем понятие ценности, мы в самой вещи видим лишь знак, и она имеет значение не сама по себе, а лишь как то, чего она стоит. Вексель, на­пример, представляет не свою бумажную природу, а есть лишь знак другого всеобщего — ценности. Ценность вещи может быть очень различной в отношении к потребности, но если мы хотим выразить не специфическую, а абстракт­ную сторону ценности, то это будут деньги. Деньги слу­жат представителем всех вещей, но так как они не пред­ставляют собой саму потребность, а служат лишь ее зна­ком, они сами в свою очередь управляются специфиче­ской ценностью, которую они в качестве абстрактного

[119]

только выражают. Можно вообще ''быть собственником вещи, не являясь вместе с тем собственником ее ценнос­ти. Семья, которая не может продать или заложить свое имение, не является хозяином его ценности. Но так как эта форма собственности не соответствует ее понятию, то подобные ограничения (лены, фидеикомиссы) большей частью исчезают.