ОБ  УГОЛОВНОМ  СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Оно имеет целью осудить виновного или оправдать не­винного. Но как этого добиться? Начнем с того, что ска­жем, какой способ для достижения этого не следует при­менять.

Законы созданы столько же для защиты невинности, сколь и для наказания преступления. Если они разре­шают собирать против обвиняемого доказательства пре­ступления, в котором он обвиняется, то они должны пре­доставить ему все возможные способы для защиты. Не­лепо добиваться от виновного сознания в совершении преступления и обращать это сознание в доказательство против него. Итак, прочь от нас эти варварские способы, употребляемые для того, чтобы вырвать признание, кото­рого не имеют даже права требовать. Если бы пытка и не была ужасным родом доказательств, то она является родом доказательства противоестественного, ибо она на­рушает принцип естественной защиты.

Нам скажут, что судья дает распоряжение о пытке не для того, чтобы получить доказательство против винов­ного, а для того, чтобы разрешить свои сомнения и успо­коить свою совесть. Как? Будучи неуверены в том, яв­ляется ли обвиняемый виновным, вы заставляете его испытывать казнь более ужасную, чем та, которую вы назначили бы, если бы вы были уверены, что он не яв­ляется невинным? И для того чтобы знать, заслуживает ли он смерти, вы начинаете с того, что заставляете его умирать множество раз. Жестокосердые судьи, по ка­кому праву издеваетесь вы таким образом над челове­чеством?

Но хотя бы вы и имели его — это злосчастное право, что можно думать о роде доказательств, которые проти­воречат своей цели? Вы хотите разрешить свои сомнения при помощи мук, как будто бы боль была способна выр­вать истину у несчастного, который страдает. Сколько виновных, однако, сопротивлялось этому нелепому испы­танию! Сколько невинных не устояло перед ним! Безум­цы, откройте глаза на вам подобных и следуйте их при­меру: сколько людей, запачканных невинной кровью, которую они пролили, оплакивают еще свое роковое ослеп­ление!

9              Мярят    129

Да, разум восстает против этого гнусного способа, и возможно ли, чтобы в том веке, когда люди приписы­вают себе здравый смысл, он вообще не был уничтожен.

Если от виновного не имеют права требовать сознания в его преступлении, то также не имеют права требовать от него и ответа на вопросы, ведущие к его обвинению. Из этого следует, что уголовное судопроизводство по не­обходимости составляется из двух видов противополож­ных доказательств из положительных доказательств, представленных обвинителем, и отрицательных доказа­тельств, представленных обвиняемым; из их сопоставле­ния, какими бы очевидными они ни казались в отдель­ности, вытекает степень силы, которую должны иметь первые.