опрошено

мужчин

опрошено

женщин

абсолютное

'       %

абсолютное

%

число

число

Совесть не позволила

26

24,3

9

36,0

Из страха наказания

21

19,6

5

20,0

Неловко перед людьми

4

3,8

6

4,0

Из отвращения к поступку

33

30,8

7

28,0

Из принципиальных соображений   21

19,6

3

12,0

По нерешительности

2

1,9

—

—

Приведенные данные показывают, что страх наказания оказал свое мотивационное воздействие только на 20% лиц, перед которыми стояла альтернатива — совершить или не совершить преступление. В то же время 4/5 опрошенных не совершили преступление не из-за страха перед уголовным наказанием, а по моральным соображениям '6.

Некоторая часть неустойчивых граждан совершает преступи ления будучи осведомленными об ответственности, рассчитывая на безнаказанность или игнорируя возможностью наказания. .Здесь на первый план выступает почти неизученная проблема об оценке общественной опасности, противоправности и нака-.зуемости содеянного конкретным лицом. Сознание общественной опасности и противоправности содеянного не удерживает от совершения преступления и вора-рецидивиста (нередко более предметно осведомленного о воздействии закона) и впервые совершающего преступление (осведомленного о законе иным путем, вне собственного опыта). Если бы каждый из них знал,

■с. 151,

См.: М. М. Исаев. Общая часть уголовного права РСФСР. Л., 1925,

128

что за преступление он неминуемо будет наказан, то преступление для многих стало бы бесцельным, за исключением тех немногочисленных преступников, которых осведомленность о неминуемой ответственности не удерживает от совершения преступления и которые внутренне принимают ее как должное. Однако именно с этого для одних из них начинается раскаяние, а для других — лишь проявление чувства удовлетворения от содеянного или констатация факта отбыть наказание в очередной раз. Для некоторой категории преступников-рецидивистов мотив страха перед наказанием является уже почти совершенно недействительным. Но о какой бы стороне воздействия наказания и его индивидуальном восприятии не шла речь, все же расчет на безнаказанность выступает в качестве общего мотива при совершении преступления, укрепляя решимость поступить именно так, а не иначе. Ликвидация такого чувства могла бы служить определенным гарантом несовершения преступления. Именно в этом смысле звучат ленинские слова о неотвратимости наказания, о важности, чтобы «ни один случай преступления не проходил нераскрытым» 7.

Принципу неотвратимости наказания постоянно уделяется внимание в руководящих разъяснениях Верховного Суда СССР. По существу же он обеспечивается целенаправленной деятельностью всех органов советской юстиции. В связи с этим особого внимания заслуживает вопрос о том, как следует понимать неотвратимость ответственности, если наряду с уголовным наказанием применяются меры общественного и иного воздействия. В широком смысле такие формы ответственности не означают безнаказанности, и в этом правы те исследователи, которые подчеркивают взаимосвязь между преступлением и наказанием и в данном случае8. Однако здесь в один ряд неоправданно ставятся два понятия наказуемости — уголовная и иная, не являющаяся мерой уголовного наказания. В связи с широким применением мер общественного воздействия к лицам, совершившим преступления, не представляющие значительной общественной опасности, все чаще возникает вопрос о необходимости изменения отношения к таким деяниям, о возможности выделения их в отдельную категорию уголовных проступков 9. Но это не изменяет создавшегося в действительности соотношения понятий преступления и уголовного наказания. Возможность применения к лицам, совершившим преступления, иных мер воз*

7                   В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 4, с. 412.

8                     См.: И. И. Карпец. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы, с. 122.

9                    См.: Н. Ф. Кузнецова. Преступление и преступность, с, 119—133.

729—885

129

действия, в том числе принудительного воспитания несовершеннолетних, не дает оснований к отождествлению их с мерами уголовного наказания. Неотвратимость уголовной ответственности здесь выступает как возможная (предусмотренная уголовным законом), а не фактическая ответственность. Предупредительная сила уголовного закона остается прежней. Осуществляется и частнопредупреднтельное воздействие наказания, заключающееся в его неотвратимости, не обязательно связанной с применением мер уголовного наказания. Достижение целей общей и специальной превенции за счет применения мер уголовного наказания имеет вынужденный характер.

«Мудрый законодатель, — писал К- Маркс, — предупредит преступление, чтобы' не быть вынужденным наказывать за него. Но он сделает это не путем ограничения сферы права, а тем путем, что в каждом правовом стремлении уничтожит его отрицательную сторону, предоставив праву положительную сферу деятельности» 10. Положительная сфера действия права, на которую указывал К- Маркс, и заключается, на наш взгляд, в предупредительно-мотивационном и воспитательном воздействии наказания на членов общества, совершивших преступление, или тех, которые могут их совершить. Субъективно-личностный смысл уголовной ответственности, выраженной в наказании, применительно к мотивации поступков и деятельности отличается своеобразием, нуждающимся в раскрытии. Прав Н. А. Беляев, считающий, что «преступника можно покарать и не добиться его исправления и перевоспитания» п. В то же время превентное воздействие наказания нередко достигается с помощью кары, когда преступник не совершает нового преступления не потому, что его удерживают от этого взгляды и убеждения, а потому, что он страшится вновь подвергнуться наказанию. Здесь нет внутренней перестройки, свидетельствующей о подлинном исправлении и перевоспитании. Как только воспоминания о наказании сотрутся из памяти, может исчезнуть и страх перед ним. Решение альтернативы совершить или не совершить преступление в пользу последнего выбора вызывается все же надеждой избежать наказания. Более того, преступник-рецидивист, неоднократно отбывавший наказание, зачастую не испытывает его устрашающего воздействия, привыкнув к нему 12. В то же время

10                 К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 131.

11                        Н. А. Беляев. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях, с. 36.

12                     Исключение представляет применение смертной казни, к которой привыкнуть невозможно. Исследования показывают, что после введения этой меры за так называемый «лагерный бандитизм» (ст. 691 УК УССР) количество указанных преступлений значительно уменьшилось.

130

принудительная, карательная сторона наказания неразрывно связана с его воспитательной стороной, хотя все же остается не совсем понятным, почему и каким образом кара может достигнуть воспитательного эффекта и что следует понимать под последним. Ни криминологи, ни психологи, ни педагоги этими вопросами еще должным образом не занимались.

Кара сама по себе может устрашить преступника, но стремление вызвать у него какие-то страдания, связанные с карой, его ни в чем убедить не могут. Разве только переживания, связанные с угрызением совести, способны породить нужный воспитательный эффект, но такая задача перед наказанием в целом никогда не ставилась. Многие педагоги отмечают, что чувство страха и его воспитательное воздействие весьма относи-, тельны и пользоваться ими следует весьма осторожно. Они подчеркивают три стороны наказания: переживание неприятностей и лишений, переживание осуждения со стороны окружающих и приобретение опыта правильного отношения к наказанию. Воспитательное воздействие самих неприятностей, связанных с наказанием, по существу нередко ведет лишь к ощущению их в связи с последствиями проступка, а не его сущностью. Это —• стыд наказания, а не стыд проступка. Поэтому у преступника возникает мысль получше скрыть неблаговидное. В то же время и отказаться от наказаний, рассчитанных на кару, не возможно, поскольку это необходимо для обеспечения их предупредительного воздействия.

Ф. Э. Дзержинский в одном из своих писем писал: «Ни одно наказание, исходящее извне, никогда никого не может исправить, а только искалечит. Примером могут служить тюрьмы для взрослых, которые не исправляют, а лишь мучают, портят и отделяют людей от общества. Исправить может такое средство, которое заставит виновного осознать, что он поступил плохо, что надо жить и поступать иначе. Тогда он постарается больше не совершать зла» 13. Поэтому карательное, устрашающее воздействие наказаний в нашем обществе справедливо отодвигается на второй план, уступая место исправлению и перевоспитанию осужденных с целью их последующего включения в нормальную социально полезную деятельность. Но при этом необходимо подчеркнуть не исправление отдельных черт характера за счет наказания, а перестройку всех социальных свойств я качеств личности, характеризуемых антиобщественной или асоциальной направленностью и находящих свое отражение в со»

13 Письма Ф. Э. Дзержинского. М., 1946, с. 4. }/29*                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      131

держательно-мотивационнои сфере   поведения и деятельности индивида в целом.

Исправительно-трудовая политика начинается задолго до отбытия наказания осужденным. Ожидание приговора суда, связанные с этим переживания сами по себе уже создают определенные предпосылки для воздействия наказания на сознание виновного. Его отношение к содеянному (правота, безразличие, осуждение поступка) является свидетельством благоприятного или неблагоприятного восприятия предстоящего наказания, его необходимости и заслуженности. По существу внутренняя совесть и психологические переживания, связанные с собственным осуждением содеянного, подготавливают почву для осознания справедливости назначенного судом наказания. Соблюдение принципов индивидуализации наказания, обеспечение его целей именно данными, а не иными мерами и в размере, достаточном для достижения целей исправления и перевоспитания, закрепляет чувство справедливости и ведет к фактическому исправлению. Нравственные и моральные позиции пробуждаются или укрепляются под воздействием судебного процесса и его заключительной стадии — провозглашения приговора. Напротив, нарушение этих основных принципов ведет к утрате чувства справедливости, к озлобленности и другим негативным явлениям 14.

Уголовное наказание является наиболее острой формой государственного принуждения. Оно должно применяться тогда, когда это действительно необходимо. Очевидно, что вопрос состоит не только в том, как расценивает законодатель то или иное деяние, с точки зрения его общественной опасности и необходимости установления уголовной ответственности за него (включения в противоправность), а также конкретной меры ответственности (наказуемости), но и как оценивается содеянное и наказание за него тем, к кому фактически обращен закон. Что удерживает конкретное лицо от совершения преступления— страх, стыд наказания или неприемлемость такого поведения в силу нравственных, моральных свойств и качеств? Разрешение этих и многих других вопросов невозможно без обращения к проблеме изменения личности и мотивационной сферы поведения под воздействием угрозы и фактического применения наказания.

Цели наказания совсем не обязательно могут быть достигнуты только за счет уголовного наказания. Наряду с ними дей-

14 Следует отметить, что нередко законный и обоснованный приговор воспринимается осужденным как несправедливый в силу укоренившихся антиобщественных свойств и качеств личности, правового негативизма или про-бельности правового сознания.

.132

ствующее уголовное законодательство предусматривает применение к лицам, совершившим преступление, иных мер воздействия — принудительных мер воспитания несовершеннолетних, мер общественного воздействия и т. п. Допускается даже освобождение от уголовной ответственности и наказания в связи с утратой общественной опасности содеянного и личности виновного (ст. 50 УК УССР).

Решение вопросов о применении или неприменении мер уголовного наказания связано с оценкой двух факторов — общественной опасности содеянного и личности виновного. Составной частью этих двух неотделимых друг от друга явлений выступает мотив. С одной стороны, он характеризует внутреннюю психологическую причину содеянного, с другой — входит в социальную структуру самой личности в виде системы генерализированных мотивов, отражая нравственную и моральную характеристику этой личности. Степень нравственной запущенности субъекта (предмет постоянной заботы исправительного, педагогического и иного воздействия) наиболее четко отражается в системе мотивов поведения, ставших руководящими в повседневной деятельности индивида. Именно здесь проявляется антиобщественная направленность личности, а в своем крайнем выражении (применительно к преступникам-рецидивистам) — привычка к антиобщественному поведению и готовности действовать именно так, а не иначе. Для подавляющего большинства лиц, совершивших преступление впервые, тем более по неосторожности, мотив преступления нередко вступает в противоречие с общественно полезными мотивами поведения в целом.

Противоречия между фактически содеянным и личностью виновного еще больше проявляются при совершении многих преступлений с превышением пределов необходимой обороны, при нарушении условий крайней необходимости и других исключительных обстоятельствах, характеризуемых вынужденностью действий. Во многих же случаях отмечается несовпадение мотива и фактического содержания содеянного (общественной опасности преступления) значительной частью несовершеннолетних.

В интересах общества было бы желательно, чтобы в результате предпринимаемых мер отрицательная мотивация поведения в целом уступила место мотивам общественно полезной направленности, а случайное проявление отрицательных мотивов было исключено либо хотя бы сведено к наименьшему числу. Именно эта психологическая сторона вопроса непосредственно относится к проблеме эффективности наказания. Если предпринимаемые меры в силу каких-то причин оказываются безре-

133

зультатными и ресоциализация лица, отбывшего наказание, все же не наступает, это проявляется прежде всего на мотивац'ион-ной сфере основных видов деятельности индивида. Напротив положительное воздействие наказания, включение индивида в общественно полезную деятельность благоприятно сказывается и на мотивационной стороне его поведения. Однако в такой плоскости проблема наказания в уголовном праве обычно не ставится 15.

Мотивационная сторона поведения еще в большей степени связана с достижением второй, не менее важной цели наказания — с достижением общей и специальной превенции. Она раскрывает механизм наказания и его предупредительное воздействие.

Мотивация связана и с эффективностью наказания. Конечное проявление эффективности наказания заключается в несовершении конкретным лицом нового преступления и если уж не в ликвидации, то по крайней мере в снижении преступности. Здесь обязательно скажется и эффективность всего комплекса предупредительных, профилактических мер, устранение причин и условий, способствующих совершению преступлений. Однако в любом случае эти меры всегда обращены к лицам, совершившим преступления, или к тем, кто их может совершить.

Сознательное управление поведением людей неотделимо от мотивационной характеристики их жизнедеятельности. Превенция наказания по существу рассчитана на благоприятное, в интересах общества и государства воздействие на нравственно-мотивационную сферу обыденного сознания, получившего искаженное развитие и требующего исправления либо приобретающего отрицательную направленность. Обе стороны проблемы наказания (превенция и эффективность) тесно связаны между собой и с более общей проблемой экономии уголовно-правовой репрессии как одного из специфических принципов советского уголовного права. В общей форме такая экономия выражается в установлении уголовной ответственности, а следовательно, з применении наказания по уголовному закону лишь тогда, когда это действительно необходимо, и в индивидуализации наказания (с учетом общественной опасности содеянного и личности виновного) в пределах минимума, достаточного для исправления и перевоспитания осужденного. Известны, например, огра-

15 Проблема наказания — в равной степени не только уголовно-правовая, но и криминологическая проблема. Обе стороны наказания тесно связаны между собой и не должны противопоставляться. Причины и условия, способствующие совершению преступлений, отражаемые в мотивации, должны учитываться при назначении наказания.

134

личения применения отдельных видов наказания к несовершеннолетним и т. п.

К. Маркс писал, что наказание должно быть ограниченным уже для того, чтобы быть действительным 16.

Для советского уголовного законодательства в целом характерна не только тенденция все большего применения иных мер воздействия, не являющихся уголовным наказанием, к лицам, совершившим не представляющие значительной общественной опасности преступления, но и проявление стремления к любому отсрочиванию применения мер уголовного наказания за счет все более широкого введения административной и иной преюдициальное™ (например, за мелкую спекуляцию, • мелкое хищение и т. п.), предшествующей уголовной ответственности. Принцип экономии репрессии проявляется также в правоприменительной деятельности. Он тесно связан с индивидуализацией наказания конкретному лицу при его осуждении, однако не сводится лишь к ней. Как правильно подчеркнул И. И. Кар-пец, экономия репрессии — более широкий политико-юридический принцип, чем индивидуализация наказания. Он проявляется в решении более общих задач проведения в жизнь политики нашего государства, заключающейся, например, в отказе в соответствующих случаях от наказания в пользу мер общественного воздействия 17.

Проблема экономии репрессии касается также самого рационального использования отдельных видов наказания на основе оценки их эффективности или неэффективности, что связано с минимальными сроками наказания. Так, за последнее время особенно актуальным стал вопрос о кратких сроках лишения свободы. Многие криминалисты, ученые и практики отмечают,, что краткосрочное лишение свободы (до одного года) во многих, случаях не является приемлемым ни с точки зрения борьбы с преступностью и достижения целей общего и специального предупреждения, ни с точки зрения эффективности таких мер 18.

Рассмотренные общие вопросы проблемы наказания являются отправными в раскрытии значения содержания мотивацион-ной сферы двух явлений, подлежащих оценке, с точки зрения фактического применения наказания — личности и содеянного..

15 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 124.

17                     См.: И. И. Карпец. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы, с. 96, 97.

18                   Дальнейшая гуманизация уголовного закона осуществлена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 февраля 1977 г. (См.: «Ведомости Верховного Совета СССР», 1977, № 7).

135

Мотив как обстоятельство, смягчающее или отягчающее ответственность

Обстоятельства, отягчающие или смягчающие ответственность, могут как относиться к объективным и субъективным признакам состава преступления, так и выходить за их пределы, оказывая влияние на степень общественной опасности содеянного и личности виновного.

Законодатель нередко использует одни и те же понятия для обозначения квалифицирующих признаков составов отдельных видов преступлений и для характеристики обстоятельств, относящихся к содеянному или личности виновного, которые должны учитываться при назначении наказания. Однако это совсем не означает, что при назначении наказания должны учитываться лишь обстоятельства, выходящие за пределы состава. В юридической литературе по данному вопросу сложились две противоположные точки зрения. Одни криминалисты считают, что отягчающие или смягчающие обстоятельства, включенные в состав конкретного преступления, при назначении наказания не должны, учитываться судом, так как они уже учтены законодателем при установлении санкции закона 19. Другие обоснованно подчеркивают, что каждое из этих обстоятельств в конкретном случае совершения преступления может быть выражено в большей или меньшей степени, что не может не учитываться при назначении наказания в пределах санкции статьи или ее части 20.

Раскрытие нравственно-мотивационной стороны личности виновного и содеянного для прогнозирования поведения на будущее неотделимо от определения содержания отягчающих и смягчающих обстоятельств независимо от того, относятся ли они к составу преступления или выходят за его пределы. Но, очевидно, следует различать не только учтенные законом обстоятельства, являющиеся конструктивными признаками основных составов преступлений или по которым выделяются привилегированные составы и составы с отягчающими обстоятельствами, но и фактические возможности выделения их градаций, свидетельствующих о степени общественной опасности содеянного и личности виновного. Отягчающие и смягчающие обстоятельства, влияющие на квалификацию, не должны учитываться и при определении меры наказания в пределах санкции закона, если они не могут быть конкретизированы по сте-

19                  См.: Советское уголовное право. Часть общая, с. 317.

20                  См.: Курс советского уголовного права, с. 137.

136

пени их проявления21. Например, не возможно говорить о каком-то уровне корыстного мотива применительно к злоупотреблению служебным положением (ст. 165 УК УССР) или убийства из корысти (п. «а» ст. 93), о степени сильного душевного волнения, которая может повлиять на избрание меры наказания при совершении преступлений на этой почве (ст. ст. 95 и 103). Б то же время такие обстоятельства, как совершение преступления несовершеннолетним или лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, причинение преступлением тяжких последствий и другие, не только могут проявляться по-разному, но и отражать различные уровни общественной опасности. Они не должны игнорироваться при назначении наказания с учетом возможных изменений личности и поведения под воздействием принятых мер и при мотивировке избрания той или иной меры наказания. Без выяснения действительного содержания отягчающих и смягчающих обстоятельств независимо от их правовой значимости прогнозирование поведения не возможно.

«Судья и суд в целом выполняют при рассмотрении уголовного дела две функции: одной из них является юридическое суждение о наличии или отсутствии состава в деянии подсудимого, другой — прогноз, который должен иметь место при определении меры наказания, режима колонии и т. д.» 22.

Обеспечение судом неотвратимости наказания должно сочетаться с назначением именно такого наказания, которое способно исправить виновного, предупредить возможность совершения им новых преступлений. И поскольку назначение наказания неотделимо от прогностической оценки поведения виновного в будущем, важно знать источники получения соответствующих данных, необходимых для практического прогнозирования.

Прогнозирование поведения виновного на перспективу связано с оценкой судом прежде всего трех групп обстоятельств: социально-психологических особенностей личности (направленности, социальной ориентации, установки и мотивации основной деятельности); поведения виновного до и в момент совершения преступления, а также внешних поводов, послуживших основанием для проявления мотивации преступления; причин и условий, способствующих совершению преступления, включая характеристику взаимодействия личности с окружающей средой.

21                          Именно от этого зависит степень   (уровень) общественной опасности содеянного и личности виновного, влияющая не только на меру уголовного наказания, но и на решение вопроса о применении иных мер воздействия. Наличие смягчающих обстоятельств может привести к освобождению от уголовной ответственности и наказания.

22                      М. Д. Ш а р г о р о д с ки й. Прогноз и правовая наука. — «Правоведение», 1971, № 1, с. 49.

10—885

137

Каждая из перечисленных групп обстоятельств в той или иной мере всегда изучается судом, но зачастую далеко не так полно, как это необходимо. Это объясняется прежде всего ошибочным представлением о том, что выяснение причин и условий, способствующих совершению преступления, имеет второстепенное значение и необходимо лишь для вынесения частного (особого) определения. Значение имеет и тот факт, что изучение указанных вопросов на предварительном следствии и в суде имеет ограниченный характер, определяемый рамками уголовного дела. Но это совсем не означает, что они должны игнорироваться или выступать в роли подчиненных применительно к достижению истины по делу о фактической стороне совершенного преступления и его правовой оценке. Истина необходима не ради нее самой. Требования уголовного процесса о всестороннем и полном исследовании всех обстоятельств дела относятся и к рассматриваемым вопросам. Соблюдение процессуальных норм обеспечивает проникновение в социально-психологические особенности личности виновного и поведение, что вполне достаточно для обоснованных выводов о применении соответствующих мер исправления и перевоспитания.

Исследования показывают, что степень нравственной запущенности и социальной деформации, на изменение которых м направлено наказание, прежде всего проявляется в отношении виновного к самому факту совершения преступления и предстоящему наказанию. Именно на этой основе возможна типология правонарушителей и раскрытие мотивации поведения в связи с совершенным преступлением, обеспечивающие решение задач судебного прогнозирования.

Для прогностики поведения необходимо установить динамику изменения мотивации в связи с оценкой виновным содеянного и возможного наказания до преступления, в момент его совершения и после него. Сам факт совершения преступления независимо от его общественной опасности может одобряться виновным, вызывать сожаление, раскаяние, стыд и т. п. и даже быть безразличным. Отношение виновного к предстоящему наказанию тоже различное—(боязнь его, безразличие, стремление избежать и т. п.). Для большинства лиц, совершивших преступление впервые, наказание в какой-то мере проблематично. Они полагают, что его может и не быть, рассчитывая на благоприятный исход. Для лиц, уже подвергавшихся мерам уголовно-правового воздействия, наказание — более реальное явление, хотя многие из них также надеятся на безнаказанность.

Безразличие к наказанию, его недооценка или игнорирование наряду с выяснением отношения к самому факту соверше-

138

ния преступления позволяют в общих чертах установить степень нравственной запущенности виновного. Оценка содеянного и наказания на предварительном следствии, а тем более в суде становится более определенной. На первый план выступает фактическая неизбежность наказания и ожидание его осуществления в ближайшее время. В данном случае обостряются чувства и переживания, связанные с ответственностью за содеянное, пересматриваются позиции в отношении самого преступления, его оценки. Критическая ситуация, в которой оказывается субъект, совершивший преступление и привлеченный к уголовной ответственности, создает дополнительные возможности для раскрытия мотивационной сферы личности и поведения в связи с назначением соответствующих мер наказания.

Линия поведения обвиняемого на предварительном следствии и в суде может быть разной в зависимости от поставленной им цели. Раскаяние в содеянном обычно связано с тем,, признает ли обвиняемый себя виновным или нет, хотя непризнание вины, как и ее признание, может свидетельствовать о различиях мотивации, имеющих важное значение для разрешения уголовного дела по существу и назначения справедливого, заслуженного наказания. Например, самооговор может быть вызван стремлением выгородить соучастника из-за угроз, родственных, дружеских чувств и т. п., а отрицание вины — обычным представлением, что если все отрицать, то часть обвинения может и отпасть за недоказанностью. Но такое отрицание вины может быть связано и с фактической невиновностью, а также утратой веры в справедливость, с озлобленностью и т. д. Отрицание вины не отнесено законом к обстоятельствам, отягчающим ответственность, и поэтому не может учитываться при-назначении лицу наказания 23. Здесь важную роль играет принцип обеспечения прав обвиняемого на защиту. В то же время чистосердечное раскаяние является обстоятельством, смягчающим ответственность, и суд должен его учитывать, назначая наказание24. Однако, если исходить из того, что обвиняемый

23                     См.: «Бюллетень Верховного Суда РСФСР», 1965, № 4, с. 9.

24                     В понятие совести мы вкладываем морально-оценочное отношение личности к своему поведению (сумму привычных взглядов и чувств, с которыми соотносятся поступки). Под «угрызением совести» подразумевается неприятное самочувствие от нарушения привычного поведения, раскаяние от сделанной ошибки или проявления малодушия, трусости и т. п. Это не исключает трансформацию отношения личности к самому себе и к своим поступкам в связи с появлением новых привычек, взглядов и т. п., в том числе аморальных, безнравственных. Различные переживания, связанные с угрызением совести, вызывающие у одного только порыв к исправлению недостатков, у других — стремление к их преодолению, связаны с волевыми качествами личности и убеждениями.

10*

139

действительно признает себя виновным в совершенном преступлении, то такое поведение может быть вызвано: чистосердечным раскаянием и переживаниями, объединяемыми общим понятием «угрызение совести»; изобличением собранными по делу доказательствами, когда отрицание вины становится бессмысленным; расчетом на благосклонность суда и смягчение наказания; стремлением скрыть другое, еще более тяжкое преступление.

Во всех перечисленных случаях выяснение действительного содержания признания вины и мотивов поступка обвиняемого имеет непосредственное отношение к оценке общественной опасности личности и назначению соответствующего наказания для исправления и перевоспитания виновного. Однозначной оценки здесь не может быть. Если чистосердечное признание и раскаяние в содеянном является началом нравственного исправления, то признание вины для сокрытия другого преступления лишь подчеркивает цинизм и изворотливость виновного, свидетельствуя о его общественной опасности. Признание вины под влиянием изобличения свидетельствует о положительной психологической перестройке, но последняя еще не связана с действительным раскаянием в содеянном. Еще меньшую моральную значимость имеет признание вины в расчете на смягчение наказания и только. Оно по существу вызывается стремлением избежать вполне заслуженной меры ответственности и связанных с такой ответственностью лишений и страданий, а не переоценкой внутренней позиции и осуждением содеянного.

При оценке поведения виновного следует учитывать и тот факт, что каждый из вариантов признания им вины может быть связан с недооценкой либо, напротив, переоценкой возможного наказания за совершенное преступление, т. е. с областью так называемой юридической ошибки. Убеждение человека в том, что он должен понести какое-то, им самим выбранное наказание, может не совпасть с фактически назначенным по приговору, порождая неудовлетворенность. Неправильное представление о наказании может быть сформировано и под влиянием соучастников, разговоров с родственниками и т. п. Все это может затруднить правильную оценку создавшейся ситуации и привести субъекта к ошибочным решениям: к отрицанию своей вины, искажению очевидных фактов и обстоятельств совершения преступления и т. д. Такое поведение, несомненно, снижает возможности воспитательного воздействия, заложенного в наказании.

Поведение обвиняемого, признающего свою вину по различным мотивам, но вне самооговора и желания скрыть иное пре-

140

ступление, в общем виде не противоречит целям и задачам установления истины по делу и успешности расследования и судебного рассмотрения дела. Такое поведение обычно отражается на избрании наказания в направлении его смягчения. Более сложная ситуация создается тогда, когда лицо, совершившее преступление, занимает оборонительную позицию, оказывая противодействие следственным органам и суду в установлении истины по делу и пытаясь их дезинформировать. В связи с этим возникает необходимость установления характера отрицательных мотивов, побуждающих обвиняемого оказывать такое противодействие, и их нейтрализации. Именно на этой основе должна быть установлена полная и достоверная информация о совершенном преступлении, а следовательно, и назначено соответствующее наказание. Если же достоверные данные о содеянном не получены, трудно рассчитывать на правильность назначения наказания и достижение цели исправления и перевоспитания осужденного.

Фактически любые отягчающие и смягчающие обстоятельства, указанные в законе, применительно к отдельному случаю требуют их конкретизации, а если это невозможно, то хотя бы раскрытия преступления применительно к исследуемому факту для определения соответствующих мер воздействия. Вне этого требования невозможно осуществить принцип индивидуализации наказания. Тем более такая необходимость возникает в отношении тех обстоятельств, которые в законе обозначены в обобщенном виде (например, совершение преступления несовершеннолетним, причинение преступлением тяжких последствий, совершение преступления из корыстных или иных низменных побуждений и т. п.). Само по себе указание на обстоятельства подобного рода лишь в незначительной степени способствует установлению формы и пределов ответственности конкретного лица.

Особой конкретизации требуют данные, относящиеся к личности виновного, упоминаемые в законе (совершение преступления несовершеннолетним, беременной женщиной, лицом, ранее совершившим какое-либо преступление). К характеристике личности также могут относиться и такие обстоятельства, как чистосердечное раскаяние или явка с повинной, способствование раскрытию преступления, совершение преступления с особой жестокостью или издевательством над потерпевшим, совершение преступления лицом, находящимся в состоянии опьянения. В последнем случае суд вправе в зависимости от характера преступления не признать это обстоятельство отягчающим ответственность. То же самое относится и к рецидиву преступ-

141

ления (в зависимости от характера первого преступления суд может не признать за ним значения, отягчающего обстоятельства). На наш взгляд, эти указания закона еще раз подчеркивают различные степени общественной опасности личности виновного, не впервые совершающего преступление, и необходимость конкретизации указанного обстоятельства независимо от того, выступает ли он в роли конструктивного признака состава или нет. Для назначения наказания и формы его отбывания (например, вида режима колонии) важное значение имеет тот факт, какие преступления были ранее совершены виновным и сколько, отбывал ли он за них наказание или нет, почему ранее предпринятые меры оказались безрезультатными и он вновь совершил преступление. Различные уровни характера и степени общественной опасности содеянного и личности виновного возможны и при совершении преступления в состоянии опьянения (само состояние опьянения может быть единичным и случайным фактором, не находиться в причинной связи с содеянным и т. п.).

Особое внимание должно быть уделено такому смягчающему обстоятельству, как совершение преступления несовершеннолетним. Сам по себе факт несовершеннолетия совсем не обязательно механически влечет смягчение ответственности в любом случае. Законодательство с достаточной полнотой ограничило применение к несовершеннолетним отдельных видов и размеров наказания, установило облегченный порядок отбывания лишения свободы, льготные условия условно-досрочного освобождения от наказания и т. п.

Несовершеннолетние правонарушители различаются между собой неодинаковой степенью нравственной запущенности и социальной деформации. Совершаемые ими преступления иногда сопровождаются целым комплексом отягчающих обстоятельств (неоднократным совершением преступлений, особой жестокостью, наличием низменных побуждений и т. п.). Такие обстоятельства должны получить соответствующую оценку и учитываться при назначении наказания. Несовершеннолетие виновного в таких случаях должно отодвигаться на второй план и относиться к общим, учтенным законом смягчающим обстоятельствам 25.

Решение вопроса о степени общественной опасности лич-

25 Было бы желательно, чтобы закон предоставлял право суду не признавать несовершеннолетие как обстоятельство, смягчающее ответственность при назначении наказания, если установлены отягчающие обстоятельства. Это повысило бы чувство ответственности виновного.

142

ности несовершеннолетнего и содеянного им может оказаться необоснованным, если не обратиться к мотивационной стороне совершенного преступления и его социально-психологическим особенностям.

В общей психологии к возрастным особенностям несовершеннолетних относятся: неустойчивость эмоциональной и волевой сфер подростков, их эмоциональная возбудимость, устремленность к непосредственному проявлению чувств, склонность к постороннему влиянию, внушению, подражанию и т. п. Перечисленные и иные психофизиологические особенности отражаются на форме протекания преступного волевого акта. Они не определяют, а тем более не предопределяют содержания поведения — станет ли оно общественно полезным или противоправным.

Психофизиологические свойства и качества личности как формальная сторона человеческой психики выступают лишь в качестве условия, способствующего совершению преступления. Действительным регулятором поведения здесь являются социальные свойства индивида, формируемые прижизненно. Однако, в связи с тем, что эти свойства у несовершеннолетних только начинают складываться, они еще не могут полностью регулировать социальную значимость поведения, создавая ложное впечатление об исключительном влиянии возрастных особенностей несовершеннолетних на причины, вызывающие преступный акт. В то же время игнорирование психофизиологических особенностей несовершеннолетних может привести к упрощенчеству в понимании этого сложного вопроса.

Исследования показывают, что для несовершеннолетних правонарушителей присуще нарушение процесса социализации — умственного и нравственного совершенствования, сопровождающегося включением в общественно полезную деятельность. Как известно, многие из них отстают в учебе на два —• три года от сверстников, характеризуются примитивными потребностями и интересами, психологически изолированы от нормального коллектива, проявляют социальную пассивность и негативизм к общественным нуждам и интересам. Это не может не сказаться на избирательности поведения и его социальной оценке самим несовершеннолетним. В результате сужения способности к правильной избирательности поведения у некоторых из них отмечается снижение критического уровня социальной оценки своего поведения и поведения окружающих. Это проявляется в своеобразной мотивации правонарушений, а также в искаженном понимании общественно опасных последствий, которые могут наступить в результате совершения ими тех или иных действий.

143

Одни несовершеннолетние не задумываются о последствиях содеянного (таких — большинство), другие относятся к ним безразлично, третьи надеятся их избежать. Большинство несовершеннолетних правонарушителей преуменьшают и возможность наказания за содеянное, зачастую проявляя правовую неосведомленность (пробельность правосознания). Между мотивом действий и фактически наступившими последствиями у них нередко наблюдаются расхождения. Несовершеннолетние часто совершают правонарушения по мотивам ложно воспринятого героизма, стремления познать новое, для утверждения среди сверстников, из-за солидарности с друзьями и т. п. И только позже, по мере укрепления антиобщественной направленности личности, приобретения опыта преступного поведения мотив и содержание поступка у них все чаще и чаще начинают совпадать. Мотив как бы сдвигается на цель действий, преступления начинают совершаться ради них самих.

Таким образом, анализ мотивации поступка несовершеннолетнего сам по себе не решает вопрос о содержании субъективной стороны состава преступления и о причинах его совершения. Возникает необходимость в тщательном рассмотрении особенностей формирования социальных свойств индивида, поводов и обстоятельств совершения каждого волевого преступного акта и его подлинной мотивации, позволяющей раскрыть степень, общественной опасности содеянного и избрать соответствующие меры воздействия. Установление указанных обстоятельств может иметь существенное значение не только при раскрытии действительного содержания субъективной стороны содеянного, при назначении наказания, но и для решения вопроса о применении либо неприменении меры наказания, о привлечении к уголовной ответственности или исключении ее по существу.

Не касаясь объективных причин, оказывающих влияние на выбор поступка, отметим только, что снижение способности к правильной избирательности поведения зависит прежде всего от степени сформированное™ антиобщественной направленности личности — чем она устойчивее, тем все чаще при выборе поступка предпочтение отдается преступлению. У взрослых преступников-рецидивистов (иногда и у несовершеннолетних) может выработаться своеобразный динамический стереотип преступного поведения. Понятно, что такое сужение способности к избирательности поведения не оказывает влияния на способность лица нести уголовную ответственность, но должно учитываться при назначении меры наказания. В то же время для большинства несовершеннолетних правонарушителей оно имеет

.144                                                                                                                                                                                          .

совершенно иное значение. Для них характерна прежде всего недостаточная развитость указанной способности, так как социальные свойства и качества личности, ответственные за содержательную сторону поведения, только еще начинают складываться. Именно это обстоятельство и должно учитываться при решении вопроса об их уголовной ответственности за совершаемые преступления и о конкретной мере такой ответственности.

Следует иметь в виду, что, помимо возраста и вменяемости,, действующее уголовное законодательство никаких иных ограничений возможности привлечения несовершеннолетнего к уголовной ответственности не содержит, хотя фактически не каждый вменяемый несовершеннолетний,- формально достигший возраста уголовной ответственности, может правильно осознавать социальную значимость, а следовательно, и вредоносность своего поведения и поведения окружающих. Более того, среди несовершеннолетних правонарушителей встречаются лица с задержками умственного развития и с различного рода другими отклонениями, близкими к норме и не исключающими вменяемости в ее обычном понимании. Указанные пограничные состояния человеческой психики еще больше затрудняют принятие правильного решения при выборе поступка в осложненной ситуации. Такие отклонения психического развития могут ограничить и даже исключить возможность привлечения несовершеннолетнего к уголовной ответственности.

Поэтому применительно к несовершеннолетним обычные критерии вменяемости, а следовательно, и правосубъектности не всегда являются достаточными для установления уголовной ответственности. Именно эти вопросы и должны решаться с помощью специалистов-психологов, а в необходимых случаях — путем проведения комплексных психолого-психиатрических экспертиз.

В связи с этим в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16 марта 1971 г. предусмотрена необходимость проведения с несовершеннолетними такого рода экспертиз, а в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» подчеркивается важность участия психологов в качестве экспертов при установлении уровня умственной отсталости несовершеннолетних, привлекаемых к уголовной ответственности. В соответствии со ст. 10 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик наличие умственной отсталости дает возможность с учетом степени и характера общественной опасности совершенного преступления огра-

145

ничиться в отношении таких лиц применением принудительных мер воспитательного характера 26.

В ст. 433 Уголовно-процессуального кодекса УССР указано, что «при наличии данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно быть выяснено также, мог ли он полностью сознавать значение своих действий и в какой мере мог руководить ими» 27.

Перечисленные и другие вопросы, относящиеся к психологии несовершеннолетних правонарушителей, должны учитываться при назначении наказания или освобождении от него. При этом необходимо указывать, по возможности, именно те психологические особенности несовершеннолетних правонарушителей, которые позволили суду прийти к выводу о применении соответствующих мер воздействия. Конкретизации требуют и другие смягчающие и отягчающие обстоятельства, относящиеся к несовершеннолетним.

Такая конкретизация обычно связана с выяснением причин и условий, способствующих совершению преступлений, поскольку каждое из обстоятельств, отягчающих ответственность, в какой-то степени на них указывает. Одни из них не только относятся к личности виновного, но и 'подчеркивают условия нравственного формирования (совершение преступления вследствие стечения тяжелых личных и семейных обстоятельств, в силу материальной или иной зависимости, лицом, ранее совершившим преступление, и т. п.). Другие имеют непосредственное отношение к самому факту совершения преступления (в результате сильного душевного волнения, при превышении пределов необходимой обороны, при совершении преступления организованной группой, с причинением тяжких последствий, общественно опасным способом, с особой жестокостью и т. п.).

Раскрытие причин и условий, способствующих совершению преступления, отраженных среди обстоятельств, отягчающих и смягчающих ответственность, либо выходящих за их пределы, создает дополнительные возможности для правильной оценки

26                      См.: Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924— 1973, с. 318—319.

27                       В связи с этим в юридической литературе все чаще ставится вопрос об установлении дополнительных ограничений возможности привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности в виде признания так называемой уменьшенной, возрастной или ограниченной вменяемости. Дело не в терминологии, а в сущности довольно распространенного явления, которое нуждается в более четком правовом регулировании. В уголовном законодательстве большинства зарубежных социалистических государств введено понятие возрастной невменяемости (см.: § 65 УК ГДР) или ограниченной вменяемости несовершеннолетних (см.: § 2 ст. 25 УК ПНР).

146

общественной опасности содеянного и личности виновного. Все подвергающиеся оценке обстоятельства находят свое отражение в мотивационной сфере поведения индивида, характеризуя его с положительной или отрицательной стороны. Мотивация, в свою очередь, выражает через цель отношение индивида к социально значимым интересам, затронутым совершенным преступлением. Любые обстоятельства, отягчающие ответственность, имеют свою мотивационную характеристику, отражая ее низменный характер: совершается ли преступление в отношении малолетнего, престарелого или лица, находящегося в беспомощном состоянии, либо с использованием общественного бедствия, общеопасным способом и т. п. В то же время среди обстоятельств, смягчающих ответственность, имеются такие, которые обусловлены мотивами, не относящимися к категории низменных: предотвращение виновным вредных последствий совершенного преступления, добровольное возмещение ущерба, устранение причиненного вреда, совершение преступления вследствие стечения тяжелых личных или семейных обстоятельств и т. п. В одном и том же преступлении все эти обстоятельства нередко сплетаются. В связи с этим может возникнуть вопрос о их коллизии.

При назначении наказания должны учитываться все обстоятельства дела. Но не любые из смягчающих и отягчающих обстоятельств могут сочетаться по существу в одном и том же преступлении. Например, невозможно представить совершение преступления из корыстных или иных низменных побуждений при превышении пределов необходимой обороны либо совершение преступления с использованием условий общественного бедствия под влиянием сильного душевного волнения и т. п. В то же время некоторые из них могут и не противоречить друг другу (например, совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, с предотвращением вредных последствий, устранением причиненного вреда и т. п.). Здесь нет необходимости вновь обращаться к содержанию мотивации поступков, характеризуемых низменностью либо, напротив, социально полезной направленностью, вынужденностью действий и т. п. Все то, что говорилось о возможности сочетания мотивов в единичном волевом акте, их совместимости, сохраняет свое значение и в данном случае. Не исключено и сочетание обстоятельств, относящихся к внешней характеристике содеянного, в частности тяжести последствий с обстоятельствами, характеризующими мотивацию поступка, объясняющей причину таких последствий, например, совершением преступления в состоянии сильного душевного волнения. В таком  же сочетании  могут

147

выступать также обстоятельства, характеризующие личность виновного и мотивы преступления, личность и последствия.

В связи с этим возникает вопрос: в какой степени суд должен учитывать одновременность отягчающих и смягчающих обстоятельств при назначении наказания? По нашему мнению, ни одно из обстоятельств, отягчающих ответственность, не может рассматриваться в качестве смягчающего, и при установлении любого из них суд, как правило, не должен применять наказания ниже низшего предела или более мягкое, чем предусмотрено законом. В противном случае утрачивается смысл отягчающих обстоятельств, свидетельствующих почти всегда об устойчивой антиобщественной мотивации. Однако из этого вовсе не следует, что при наличии отягчающих обстоятельств суд в любом случае не должен учитывать смягчающие обстоятельства при назначении наказания в пределах санкции закона. Очевидно, на первый план должна быть поставлена оценка личности и мотивации преступления, помогающие установить общественную опасность и степень опасности преступника и содеянного. На изменение именно этих свойств направлено наказание. Без их раскрытия невозможно сделать правильный вывод по существу, даже если имеются отягчающие обстоятельства. Например, причинение преступлением тяжких последствий (одно из отягчающих обстоятельств, указанных в ст. 41 УК УССР) может быть вызвано сильным душевным волнением, спровоцированным неправомерными действиями потерпевшего (смягчающее обстоятельство).

Мотивация в данном случае снимает вопрос об отягчающих обстоятельствах. Вряд ли можно говорить о высокой степени общественной опасности личности при совершении преступления организованной группой, если участие в такой группе было обусловлено угрозой или принуждением, материальной или иной зависимостью. Тем более должны учитываться такие обстоятельства, как предотвращение виновным вредных последствий совершения преступления, добровольное возмещение нанесенного ущерба, устранение причиненного вреда, чистосердечное раскаяние или явка с повинной, а также способствование раскрытию преступления. Наличие таких обстоятельств свидетельствует о внутренней перестройке личности виновного и его мотивацион-ной сферы, хотя само по себе преступление внешне могло быть им совершено при отягчающих обстоятельствах. Применительно к назначению наказания важен иной факт — за счет каких кон-. кретно средств (в рамках закона) можно достичь изменения нравственно-психологической и мотивационной структуры личности и поведения, чтобы цели наказания были "достигнуты.

148