Г л а в а I ПРОБЛЕМЫ ОБЩЕЙ ТЕОРИИ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ: ПРАВОВОЙ АСПЕКТ

Последнее десятилетие XX века, как известно, бесспорно ассоциируется с изменением многополярного мира на однополярный. Быстрое совершенствование структур мировой безопасности коснулось и России.

Перефразируя слова Н. Маккиавели, который писал: «Война – такого рода ремесло, которым частные люди честно жить не могут, и она должна быть делом только республики», можно сказать сегодня так: «Обеспечение безопасности личности и общества – это в современном мире такого рода ремесло, которым физические и юридические лица честно жить не могут, и она должна быть делом только государства».

Однако процессы построения структур мировой безопасности в Российском государстве привели к появлению ряда стратегических проблем.

Одной из них стала проблема обеспечения безопасности Российской Федерации и ее национальных интересов. С переходом к политике создания в нашей стране демократического открытого общества и правового государства эта проблема выдвинулась в разряд ключевых в оценке перспектив выживания России. Актуальность этого вывода, с правовой точки зрения, диктуется многими обстоятельствами. Наиболее существенные из них следующие:

Во-первых, изменились условия обеспечения безопасности Российской Федерации в экономической сфере, являющейся базовой в этом процессе. В связи с переходом к рыночным отношениям в экономике появилось множество юридических лиц – производителей и потребителей, в том числе и зарубежных. Например, по состоянию на 1 июля 1998 г. в России было зарегистрировано 1694 совместных с инофирмами предприятий, в том числе 1342 с участием стран НАТО, Японии, Южной Кореи, Израиля и др.

Но о какой стабилизации экономики может идти речь в условиях разваленного народного хозяйства, при «конституционно» сложившейся системе безответственной перед народом власти, в буквальном смысле приватизированной разного рода казнокрадами, баями и панами? О каком согласии может идти речь, если, например, на начало 1999 года основные слои населения ранжировались по уровню доходов по шести позициям:

супербогатые, долларовые миллионеры – 0,001%;

богатые и очень богатые – 1%;

состоятельные (высоко обеспеченные) – 3%;

средне обеспеченные – 16%;

малообеспеченные – 21%;

бедные – 59% (в том числе «социальное дно» – 15%)?

О какой внутренней безопасности можно говорить, если среднедушевые доходы богатых и средне обеспеченных соотносятся как 100 к 1, а государственный бюджет формируется из расчета не более чем 6-7% потенциально возможного. Создавшееся положение достаточно образно можно охарактеризовать словами поэта Андрея Вознесенского: «Все прогрессы реакционны, если рушится человек».

В то же время ст. 34 Конституции Российской Федерации предусматривает право на свободу предпринимательства. Данное право предусматривает свободное использование человеком своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34 Конституции РФ). В сочетании с правом частной собственности такая свобода предпринимательства выступает как правовая база рыночной экономики, исключающая монополию государства на организацию хозяйственной жизни. Эта свобода рассматривается как одна из основ конституционного строя (ст. 8 Конституции РФ). Право на экономическую деятельность включает ряд конкретных прав, обеспечивающих возможность начинать и вести предпринимательскую деятельность. Для этого субъект права на экономическую деятельность может создавать предприятия под свой риск и ответственность, свободно вступать в договоры с другими предпринимателями, приобретать и распоряжаться собственностью. Никакой государственный орган не имеет права диктовать предпринимателю, какую продукцию он обязан производить и каковы должны быть на нее цены (если пределы не регулируются законодательством). В результате вышеизложенной правовой политики в настоящее время Россия не имеет оборонной промышленности.

Во-вторых, в создавшихся условиях резко возросла необходимость повышения эффективности обеспечения безопасности России в информационной сфере. Ибо, приходится отмечать, что одним из товаров, пользующимся как на Западе, так и на Востоке большим спросом, стала информация о системе безопасности России. Появилась реальная опасность расхищения этого ресурса за счет снижения возможностей государства по контролю за информационными потоками. Ориентация на кооперацию с зарубежными странами при развитии рынка продуктов и услуг в России привела к появлению на этом рынке информации, утечка которой представляет угрозу для безопасности страны, в особенности при широкомасштабной деятельности на рынке зарубежных и совместных фирм.

Дремучее невежество и необычайно развитые животные инстинкты власть имущих, причисляющих себя к элите, не позволяют даже осознать проблемы информационной безопасности государства. В то же время, например, в «Стратегии национальной безопасности США в следующем столетии» вопросы информационной безопасности занимают второе место после проблемы квалифицированных кадров, опережая такие направления, как «космос», «противоракетная оборона», «присутствие за границей и влияние американской мощи». Кроме того, приходится с сожалением отмечать, что в России вместо правового гражданского общества, «миллионов акционеров» и обещанного процветания создана полукриминальная власть денег, силы и беззакония, а главное – беспримерная в новой истории система эксплуатации населения. Трудно ожидать единства в обществе, когда вместо социально-ориентированной политики внедряется идея обогащения меньшинства за счет ограбления подавляющего большинства.

Стремление к более тесному взаимодействию с зарубежными странами в процессе конверсии оборонного комплекса, ориентация при этом на открытость и гласность привели к утечке важнейших информационных сведений об оборонном потенциале страны и передовых технологиях. Такая неуправляемая конверсия стала угрожать тенденцией «расползания» ядерных и ракетных технологий, технологий двойного применения и т. д.

Коммуникационные и компьютерные технологии, которые способствуют законному развитию безопасности государства, преступные группы используют для совершения серьезных уголовных преступлений. Они применяют их для совершения как традиционных правонарушений, таких, как мошенничество, так и новых преступлений, например, создание и распространение компьютерных вирусов. Ущерб, причиняемый современными компьютерными вирусами, оценивается в миллиарды долларов. Легкость, с которой правонарушители могут действовать через национальные границы, и сложность борьбы с такими преступлениями выводят киберпреступность в разряд серьезных глобальных проблем безопасности. Такая преступность создает серьезную угрозу наведению «цифровых мостов» посредством использования компьютерных и телекоммуникационных технологий. Следовательно, борьба с киберпреступностью должна стать составной частью программы обеспечения безопасности государства в современном мире.

Энергичное освобождение общества от «чрезмерной милитаризации» за годы перестройки не привело к резкому повышению благосостояния народа и динамизму экономики. Не в пользу России произведен и раздел «трофеев холодной войны»: она потеряла больше, чем приобрела в результате вывода войск, сокращения и раздела вооруженных сил бывшего СССР. Пространство, ранее занимавшееся Варшавским Договором, не стало нейтральным, а превратилось в арену скрытого военно-политического соперничества. Бывшие противники получили новых союзников и приблизились к российским рубежам, США выступают инициаторами дальнейшего расширения НАТО, продолжают гонку вооружений – теперь уже на качественно новом уровне. В результате этого сегодня не единичны случаи, когда отдельные государственные и негосударственные организации, предприятия и граждане, получившие каким-либо путем закрытую информацию, продают ее за бесценок, нанося ущерб государству и даже своему бизнесу.

Однако необходимо отметить, что наряду с чисто организационными и техническими причинами подобное стало возможным в связи со слабой правовой урегулированностью отношений этой сферы деятельности. Отсутствие четких юридических предписаний как в понятийном аппарате гражданского и уголовного законодательств России, так и в регламентации порядка принятия правоохранительных мер соответствующими компетентными органами, организациями и должностными лицами, а также принятие с процессуальным нарушением нормативно-правовых ведомственных актов, касающихся охраны государственной тайны, способствовало криминализации внутригосударственных и международных отношений.

Анализ законодательных основ обеспечения безопасности России показывает, что сегодня возрастает актуальность разработки и принятия нормативно-правовых актов высшей юридической силы. В этих актах необходимо четко обозначить базовые юридические понятия, характеризующие как законность, так и противоправность действий в сфере обеспечения безопасности России, как суверенного государства; определить границы содержания этой деятельности, составляющей государственную тайну; установить четкий порядок защиты безопасности государственных интересов Российской Федерации.

В-третьих, углубление процесса обеспечения безопасности страны, а следовательно, увеличение доли военно-промышленного ресурса в потенциале современных государств усилило стремление военно-политического руководства этих стран добиться превосходства в этой области над своими геостратегическими противниками. Этой цели, например, служат поисковые работы, начатые в 1989 г. по заказу военного ведомства США по созданию средств программно-математического воздействия, выход США в 2001 г. из Договора по ПРО и начало испытаний. По признанию мировых экспертов, эти и другие факты положили начало созданию нового класса средств межгосударственной борьбы, цель которого – захват и удержание единоличного всестороннего превосходства США над миром. Завоевание такого превосходства по планам аналитиков предшествует непосредственному началу военных действий и позволяет достичь стратегических преимуществ.

Одним из примеров, подтверждающих аналитические выводы, выступает разработанное и осуществляемое в настоящее время США и их союзниками информационно-психологическое и программно-математическое воздействие на информационный ресурс потенциального противника, в т.ч. Россию. Содержание такого организованного и спланированного воздействия, как известно, составляют массированные, групповые и одиночные программные удары, специальные операции и систематические действия по выявлению данных о наиболее важных объектах информационного ресурса противника, заблаговременному установлению скрытого контроля над ним с целью перераспределения и (или) поражения (либо хотя бы создания угрозы для удержания его от аналогичных действий в отношении российского информационного ресурса), а также информационно-психологиче-ские воздействия на сознание противоположного общества.

Возрастающая зависимость общества и государства от современных информационных технологий приводит к появлению новых уязвимых мест и одновременно создает новые благоприятные возможности для США. Потенциальный противник способен использовать уязвимые места посредством применения таких средств воздействия, как программно-компьютерная атака и оружие направленной энергии. Появление подобных средств международной борьбы предоставляет возможность планировать применение так называемого «некинетического оружия».

При осуществлении специального воздействия на сферу духовной, информационной и социальной безопасности государства могут решаться следующие глобальные задачи: дезорганизация системы государственного управления; подрыв экономического потенциала; разложение общества; уничтожение национальных интересов и ценностей; скрытая экономическая и демографическая экспансия; ведение разведки и др.

В этих условиях мы считаем необходимым вспомнить слова Алена Даллеса – бывшего шефа ЦРУ США, которые он написал во время первого этапа «холодной войны», определяя задачи борьбы с Россией и намечая наиболее оптимальный и эффективный путь их решения. В частности, он писал: «Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа; окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность. Отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубине народных масс. Литература, театры, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, предательства – словом, всякую безнравственность. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм, вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, – все это мы будем ловко и незаметно культивировать. И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище. Найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества».

Таким образом, с точки зрения международного права, мы имеем:

новый вид межгосударственной борьбы – информационное противоборство;

новый класс средств борьбы – средства программно-математического и информационно-психологического воздействия.

Однако в современных условиях достаточно очевидна сложность квалификации подобных действий с позиции общепринятых международных норм, объявленных в Гаагских (1907 г.) и Женевских (1949 г.) конвенциях относительно права войны и военных конфликтов. Прежде всего потому, что трудно определить, к какому виду оно относится – к обороне или к наступлению. Неясно также, к какому именно уровню относятся проводимые мероприятия специального информационно-психологического воздействия – к личному, общественному, государственному. Стираются различия между такими традиционными атрибутами противоборства как фронт и тыл (воздействие осуществляется на всю глубину информационного пространства противостоящего общества). Наконец, весьма неопределенной оказывается грань между войной и миром. Следовательно, возникает насущная потребность в международно-правовом регулировании этой области противостояния государств.

В-четвертых, цель блоковой стратегии «мирового сообщества» во главе с США – обеспечить содержание «золотого миллиарда» на достигнутом высоком уровне потребления. Разрушение СССР в 1991 году способствовало осуществлению этих планов, выгодных не только для Запада, но и для развивающихся стран Востока, в частности, КНР, которая проводит политику, направленную на отторжение от России континентальной части российского Дальнего Востока и Забайкалья (например, численность «китайского населения» в Приморском крае на лето 1999 года уже составила 15%, а глубина проникновения в результате «мирной экспансии» на отдельных направлениях превысила 350-400 км). По существу, образование новых субъектов международного права в административных границах СССР было беззаконием, поддержанным мировым сообществом.

В настоящее время в мировом сообществе культивируется мнение, будто бы Советский Союз исчерпал возможности для дальнейшего развития и закономерно перестал существовать в качестве великой державы. После разрушения СССР этот тезис был распространен на Российскую Федерацию. В сознании человечества создается миф о том, что дальнейшее территориальное дробление России – необходимость и благо не только для ее народов, но и для всего мира. При этом известный «доброжелатель» России З. Бжезинский, обосновывая необходимость расчленения России, цинично называет Россию «главной разменной картой американской политики». В общественное сознание внедряются «приоритеты» коренных народов, легализуются идеи «национального самоопределения» и главенства местных законов, повышения экономической самостоятельности регионов, разделения полномочий центра и субъектов федерации.

Например, если во второй половине 90-х годов США предлагали купить нашу Сибирь за 3 трлн. долл. (при реальной стоимости одних ее ресурсов – в 100 раз большей), то в начале XXI века они уже просто намерены забрать ее силой. Так в американском журнале «Джи-Кью» появилась статья под названием: «Мы купим вас. И тем спасем». Здесь же помещалась карта. Жирная желтая линия, разрезая надвое выкрашенную в жгуче красный «советский» цвет Россию, поднималась по Енисею с севера на юг, пересекая Байкал западнее Иркутска, и упиралась в Монголию. Все, что находилось слева от линии, называлось «Россией», а справа – «Американской Сибирью». Статья сопровождалась призывом: «Давайте купим Сибирь!». Далее называлась сумма: «Всего за каких-то три триллиона долларов мы можем спасти Россию, прибавив семь звезд к нашему флагу, и обеспечить целому поколению невиданное процветание». (Звезды – это семь новых американских штатов под названиями Сибирь, Западная Якутия, Восточная Якутия, Амурская Бурятия, Хабаровский, Приморский и Беринг).

В-пятых, важным обстоятельством актуальности проблемы обеспечения безопасности Российской Федерации является факт существования реальной угрозы потери суверенитета и территориальной целостности государства через духовно-нравственное и интеллектуальное разложение общества. Приходится признать, что наши стратегические «оппоненты» одержали над СССР, а затем и над Россией политическую (раскол СССР, распад содружества государств Варшавского Договора, установление нового политического режима в России), экономическую (промышленность и сельскохозяйственные предприятия России либо стоят, либо находятся под контролем западных и криминальных структур), а также и военную победу (реформа в Вооруженных Силах пробуксовывает на месте, ввиду недофинансирования ярко выражены тенденции деморализации личного состава и т.д.).

Но мировая практика показывает, что поражение в политической, экономической и военной областях не является окончательным, если не сломлен духовно-нравственный и культурный потенциал народов России. Поэтому сегодня делается все, чтобы лишить население страны (прежде всего молодое поколение) исторической памяти, воспитать у русских людей как государствообразующей нации (82% от населения России) сознание неполноценности и необходимости идти на поводу США в уготовленное для них «стойло». Одной из составных частей этого процесса является информация. Необходимо отметить, что информация, помимо созидательной силы, может в себе нести и «отрицательный» заряд. По масштабности и разрушительности информационного оружия с ним не может сравниться ни одно из существующих средств вооруженной борьбы. Для негативного информационно-психологического воздействия на сознание русской нации используются все доступные средства: телевидение, радио, художественная литература, учебники, периодические издания, религиозные секты, кино, компьютеры и т. п. Причем спектр направленности их действия распространяется от порнографии до зомбирования сознания людей.

Например, проведенный в одном из научных исследований контент-анализ содержания, времени показа отечественных и зарубежных художественных фильмов на трех телевизионных каналах (ОРТ, РТР, НТВ) показал, что немалую долю занимают фильмы, пропагандирующие насилие, вседозволенность. Когда в обществе духовной основой была марксистко-ленинская идеология, государственный контроль осуществлялся над всеми СМИ, появление низкопробных фильмов на телевидении было большой редкостью. Так, если в 1995 г. они составляли 33,6% от всех демонстрируемых фильмов, то в 1998 г. уже 36,2%, и преобладающее количество из них (80%) – зарубежные. Заслуживает внимания и тот факт, что 88% из них демонстрировались в вечернее время (прайм-тайм).

Особенно в спектре информационного воздействия хотелось бы остановиться на появлении компьютерных технологий по генерированию виртуальных реальностей и на возможных путях их применения. Анализ этого процесса позволяет сделать вывод, что их опасность для человека – будь то отдельная личность или общество в целом – заключается в следующем:

погружение в иллюзорный мир и подмена им действительности, подобно наркотическому состоянию, чреваты психическими заболеваниями;

увлечение эффектами виртуальной реальности и выключение из других видов активности ограничивает развитие личности;

«калькирование» восприятия и мышления в соответствии с программами обусловливают шаблонность поведения в пределах схем, созданных виртуальной реальностью;

при взаимодействии с информационной средой возможно тотальное психическое включение в систему в поисках нужной или полной информации или же полное отторжение среды как средства взаимодействия и получения нового информационного ресурса;

при взаимодействии пользователя с сетевыми партнерами возможен уход в иной мир человеческого взаимодействия, замена реального общения контактами с реальными и виртуальными сетевыми партнерами.

Этот тип контактов при полном погружении в виртуальную реальность непредсказуем, поэтому опасен. В результате возможно аккумулирование эффектов виртуальности и возникновение эффектов зомбирования со сложными процедурами выхода из виртуальной реальности. В связи с этим уже сейчас среди ученых-правоведов звучат призывы к созданию новой отрасли права – компьютерной.

Известен также опыт американских ученых по созданию лазерными устройствами голографического изображения, которое способно влиять на психику человека особенно в экстремальных условиях. В ходе таких действий планируется, например, создавать на небе голографические изображения различных авторитетных личностей, которые будут советовать «своим единоверцам» прекращать сопротивление, сдаваться на милость победителя и возвращаться домой (например, опыт действий многонациональных сил в ходе войны в Ираке в 1991 г.). Эта идея заимствована американскими учеными из области рекламы и развлекательных шоу. Лазерная технология сегодня позволяет проецировать, например, на облака движущиеся трехмерные изображения. Именно такие и им подобные установки используются в качестве так называемого оружия несмертельного действия.

Таким образом, виртуальные технологии и соответствующие им технические средства характеризуются тотальностью информационно-психологического воздействия на сознание человека, что позволяет обеспечить высокую степень включенности его в виртуальный мир. Эти технологии преодолевают защитные барьеры и фильтры рефлексии человека и могут воздействовать на его психику. В этих условиях, по мнению мировых аналитиков, особую трудность и опасность представляют переходные режимы от виртуальной к действительной реальности.

В сложившейся ситуации необходимо напомнить, что Конституция РФ (ст. 71) устанавливает, что «в ведении Российской Федерации находятся ... оборона и безопасность; оборонное производство», а в ст. 114 говорится, что правительство «осуществляет меры по обороне страны». Хотелось бы, чтобы это было реально, а не виртуально. Ибо в самом широком смысле обеспечение безопасности государства включает:

создание благоприятных внешнеполитических условий для обороны страны;

определение приоритетных национальных интересов в области оборонной безопасности, комплекса политико-дипломатических и иных невоенных средств и способов ее обеспечения;

разведывательную и контрразведывательную деятельность и определение характера угроз оборонной безопасности;

организацию военно-политического и стратегического руководства обороной страны, вооруженными силами и другими войсками;

принятие законодательных документов по обороне, создание необходимой экономической и научно-технической базы для надежной обороны;

формирование оборонного сознания граждан и общества, создание морально-политического и психологического потенциала оборонной безопасности;

подготовку территории страны к обороне;

стратегическое планирование боевого применения Вооруженных Сил и поддержание вооруженных сил и других силовых структур, привлекаемых к обороне, в состоянии высокой боеспособности, боевой и мобилизационной готовности к вооруженной защите Отечества;

развитие военной науки и военного искусства;

сохранение и развитие оборонно-промышленного комплекса.

Исследовав вышеуказанное содержание процесса обеспечения безопасности государства, можно выявить основные взаимосвязи системы безопасности государства, общества, личности, которые показаны на рис. 1.