2.  Распространение уголовных законов Союза ССР и союзных республик на принадлежащие Союзу ССР объекты, находящиеся   в  свободных от государственного суверенитета территориях

А. Континентальный шельф Союза ССР. Континентальный шельф — подводное продолжение материка, выходящее за про-стсры территориальных вод. Проблема правовой охраны недр континентального шельфа в настоящее время приобретает все большее значение, поскольку технический прогресс последних трех десятилетий сделал для человека доступным морские природные ресурсы на значительной глубине моря. В соответствии с Конвенцией о континентальном шельфе, разработанной в 1958 г. на Жегевской конференции по морскому праву, это под-воднсе продолжение материка от берега в сторону моря до геоморфологической линии перехода его в склон, именуемое в геологии континентальным шельфом, следует отнести к территории прибрежного государства24. Конвенция под термином «континентальный шельф» понимает: а) поверхности и недра морского дна подводных районов, примыкающих к берегу, но находящихся вне зоны территориального моря, до глубины 200 м или за этим пределом до такого места, до которого глубина покрывающих вод позволяет разработку естественных богатств этих районов; б) поверхности и недра подобных подводных районов, примыкающих к берегам островов. В Конвенции решается также вопрос о границах континентального шельфа, примыкающего к территории двух или более государств25.

Прибрежному государству принадлежит верховная и исключительная власть над прилегающим шельфом. Только пребреж-нсе государство вправе издавать законы, регулирующие эксплуатацию естественных богатств прилегающего континентального шельфа26. Однако в советской науке международного права подчеркивается, что суверенные права прибрежного государства над прилегающим континентальным шельфом имеют только целевое назначение — они предоставляются только для разведки и разработки естественных богатств континентального шельфа. Это записано также в ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР 6 февраля 1968 г. «О континентальном шельфе Союза ССР27». Естественные богатства континентального шельфа, примыкающего к внешней границе территориального меря СССР, являются государственной собственностью СССР. Их разведка, разработка и охрана осуществляются на основе действующего законодательства Союза ССР и союзных республик28. Право прибрежного государства на континентальный шельф ье затрагивает ни правового статуса откры-

91

того моря, ни правового статуса воздушного пространства над »им. Этим и отличается территория континентального шельфа от территории государства в пределах его государственных границ. Суверенные права Советского Союза над континентальным шельфом включают осуществление уголовной юрисдикции над преступлениями, совершенными в пределах континентального шельфа29. В случае передачи разведки и разработки естественных богатств прилегающего шельфа другой стране или ее гражданам прибрежное государство осуществляет свою власть в отношении находящихся   на   указанном   шельфе   иностранных   граждан30.

Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР «О континентальном шельфе Союза ССР» предусмотрел уголовную ответственность за исследование, разведку, разработку естественных богатств и иные работы на континентальном шельфе СССР, проводимые иностранными физическими и юридическими лицами, за исключением случаев, когда это прямо предусмотрено соглашением между СССР и заинтересованным иностранным государством или специальным разрешением, выданным компетентными властями СССР31. Виновные в соответствии со ст. О Указа подвергаются судом штрафу до 1000 рублей или лишению свободы до одного года или тому и другому наказанию одновременно, если совершенное правонарушение согласно законам СССР и союзных республик не влечет более строгого наказания. Кроме того, все орудия и инструменты, которыми пользовались нарушители — иностранные физические и юридические лица, а также все незаконно добытое подлежит конфискации.

Мы полагаем, что советское право применения уголовного закона следовало бы дополнить нормой, устанавливающей действие советского уголовного закона на континентальном шельфе.

Б. Подводные кабели и подводные сооружения. К объектам, на которые распространяются советская уголовная юрисдикция и советские уголовные законы, следует причислить подводные кабели и трубопроводы в открытом море, принадлежащие Советскому Союзу и присоединяющие его территории, а также сооружения и иные установки на континентальном шельфе. Принадлежащие СССР перечисленные объекты по вопросу осуществления уголовной юрисдикции полностью приравниваются к территории Советского Союза. Это положение вытекает как из принципов советского уголовного законодательства, так и из специальных законов, регламентирующих правовой статус пе-речислениых объектов, а также из международных конвенций.

Международнее право признает за всеми государствами равное право на свободную прокладку кабелей по дну открытого моря (ст. 26 Конвенции об открытом море от 29 апреля 1958 г.).

92

Прибрежное государство не может препятствовать прокладке или поддержанию в исправности подводных кабелей или трубопроводов иностранными государствами на своем континентальном шельфе, если это не препятствует разведке шельфа и разработке его естественных богатств. Само прибрежное государство имеет неограниченное право прокладки туннелей на своем континентальном шельфе, независимо от глубины водного покрова недр.

Правила по охране подводных телеграфных, телефонных и других кабелей установлены международной Конвенцией по охране подводных телеграфных кабелей, заключенной в Париже в 1884 г.з:В Конвенции об открытом море от 29 апреля 1958 г. записано, что разрыв или повреждение подводного кабеля, а также подводнсго трубопровода или высоковольтного кабеля, совершенные гамеренно или в силу преступной небрежности, являются наказуемым деянием (ст. 27)33.

В соответствии с этими конвенциями в уголовном законодательстве союзных республик предусмотрена специальная статья о неосторожном повреждении морского телеграфного кабеля, если оно вызвало или могло вызвать перерыв телеграфного сообщения (ст. 205 УК РСФСР и соответствующие статьи уголовных кодексов других союзных республик). За умышленное повреждение морского телеграфного кабеля предусмотрена более строгая ответственность (ст. 98 УК РСФСР и соответствующие статьи уголовных кодексов других союзных  республик).

Сооружения и установки на континентальном шельфе, как и зоны безопасности вокруг них, которые могут простираться на расстояние 500 метров от сооружений и установок, также находятся под юрисдикцией СССР (ст. 4 Указа от 6 февраля 1968 г. «О континентальном шельфе Союза ССР»34; ст. 4 Конвенции о' континентальном шельфе35). Заход иностранных судов в пределы зон безопасности может иметь место только по специальному разрешению компетентных советских властей. Однако прибрежное государство не должно создавать неоправданных помех судоходству, рыболовству или охране живых ресурсов моря, а также препятствовать научным исследованиям.

Вопрос о праве Союза ССР на осуществление уголовной юрисдикции над сооружениями и установками, находящимися на прилегающем к Союзу ССР континентальном шельфе, не вызывает сомнений. Указ Президиума Верхнового Совета Союза ССР «О континентальном шельфе Союза ССР» предусмотрел уголовную ответственность за возведение сооружений и иных установок на континентальном шельфе СССР, а также создание вокруг них зон безопасности без надлежащего на то

93

разрешения, за необеспечепие охраны сооружений и иных установок на континентальном шельфе СССР, за неподдержание постоянных средств предупреждения о наличии и ликвидации сооружений и установок, эксплуатация которых окончательно прекращена, а также за непринятие в зоне безопасности мер по защите живых ресурсов моря от вредоносных отходов.

Некоторые вопросы осуществления уголовной юрисдикции над преступлениями, совершенными на сооружениях континентального шельфа, все же являются спорными. Так, Л. Н. Га-ленская причисляет к спорным вопрос о том, имеет ли прибрежное государство право наказывать за ведение незаконного радиовещания, направленного на территорию другого государства (не собственника шельфа) и наносящее последнему вред, с самовольно поставленных сооружений на континентальном шельфе этого прибрежного государства. Она полагает, что в этом случае, в отличие от осуществления такого радиовещания с использованием сооружений для целей разведки и разработки естественных богатств (в последнем случае не ставится под сомнение право прибрежного государства наказывать виновного а незаконном радиовещании), прибрежное гесударство «не приобретает прав на сооружения, возведенные кем-либо ва его кок-тинентальном шельфе, и не может распространять на них свои законы»36, хотя и признает за прибрежным государством право наказывать лиц, виновных в возведении недозволенных сооружений на принадлежащем ему шельфе.

Л. Н. Галенская полагает, что наказывать за незаконное радиовещание должно не то государство, которому принадлежит континентальный шельф, а то, в радиослужбу которого вносятся помехи. Это решение, по ее мнению, «отвечает принципу реальной связи между преступным деянием, местом его совершения и вредными последствиями. Распространение же действий уголовных законов прибрежного государства на такого рода сооружения представляет собой еще одни необоснованный шаг по пути ограничению свободы открытого моря со стороны империалистических государств»37.

Мы полагаем, что предлагаемое Л. Н. Галенской решение является вовсе не бесспорным. Следует, однако, согласитьст с Л. Н. Галенской в том, что нужна соответствующая норма международного права, которая решила бы вопросы юрисдикции за ведение незаконных радиопередач с самовольно поставленных сооружений на континентальном шельфе.

В. Антарктика. Антарктикой называют район, расположенный вокруг Южного полюса, в который входят материк Антарктида, прилегающие к нему острова, а также части Атлантичес-

94

кого, Тихого и Индийского океанов южнее 60-й параллели южной широты. К Антарктиде относятся, кроме самого материка, шельфовые ледники и образующийся в море ледяной припаи, как и покрытые льдами прибрежные воды Антарктики, не доступные для плавания обыкновенных судов.

Антарктида — это богатый ископаемыми, едигственный не-поделенный между государствами континент. Таким образом, Антарктида не является государственной территорией38.

1 декабря 19Б9 г. в Вашингтоне был подписан договор об Антарктике39. В науке советского международного права при-зшно, что действие договора об Антарктике распространяется на районы моря в пределах шельфовых ледников. Вопросы юрисдикции в Договоре решены достаточно определенно. Во-первых, в договоре указано, что наблюдатели, назначенные для обеспечения соблюдения положений договора и проведения любой инспекции, а также сопровождающий их персонал в отношении всех действий или упущений, имеющих место во время их пребывания в Антарктике для выполнения своих функций, в каком бы районе Антарктики они ни находились, подчинены юрисдикции только того государства, гражданами которого они являются (ст. VII и ст. VIII Договора). Во-вторых, Договор содержит указание та то, что вопросы юрисдикции над всеми другими лицами в Антарктике решаются без ущерба для соответствующей позиции каждой стороны, т. е. вопрос об уголовной юрисдикции решается в соответствии с законодательством и установившейся практикой каждого государства.

В советской литературе по международному праву указывается, что сложился принцип подчинения любого находящегося в Антарктике лица юрисдикции страны, гражданином которого оно является40. Ряд авторов полагает, что, поскольку ни одна часть Антарктиды не может быть признана находящейся под суверенитетом какого-либо государства, поскольку следует отвергнуть принцип территориальной юрисдикции и признать действующим только принцип личной юрисдикции41. Высказывается и другое мнение, согласно которому из положений Договора следует, что на станциях и в поселках Антарктиды осуществляется юрисдикция той страны, которой они созданы. Так, А. С. Пирадов утверждает, что в момент подписания Договора о поселениях на ледовом материке, независимо от того, находились ли там национальные группы ученых или интернациональные, действовали законы той страны, которая создавала эти поселения. В последующее время количество станций и поселков в Антарктиде увеличилось, но положение Договора об Антарк-

95

тике о сохранении юрисдикции национальных государств на станциях, которые ими создавались, остались42.

Таким образом, существует мнение о том, что из Договора вытекает не только осуществление уголовной юрисдикции в соответствии с принципом гражданства, но также в соответствии с территориальным принципом, т. е. советская уголовная юрисдикция распространяется на те зоны Антарктиды, в которых расположены советские станции и поселения.

Договор об Антарктике предусматривает, что в любом случае спора относительно осуществления юрисдикции в Антарктиде государства немедленно консультируются между собой с целью достижения взаимоприемлемого решения.

Г. Морское судно в открытом море. Под открытым морем следует понимать все части моря, которые не входят ни в территориальное море, ни во внутренние воды какого-либо государства. Никакое государство не вправе претендовать на подчинение какой-либо его части своему суверенитету. Свобода открытого моря включает для каждого государства, кроме прочих свобод, свободу судоходства и рыболовства.

Все советские суда плавают в открытом море под советским флагом. Между Советским государством и любым его судном — военным и невоенным — существует реальная связь: Советское государство осуществляет над ним свой контроль и свою юрисдикцию.

Вопрос об осуществлении советской уголовной юрисдикции над советским военным судном является бесспорным. В Конвенции об открытом море специально записано, что военные корабли в открытом море пользуются полным иммунитетом ог юрисдикции какого бы то ни было государства, кроме государства флага (ст. 8).

В соответствии с положением упомянутой Конвенции43 под советским военным кораблем следует понимать судно, принадлежащие к военно-морским силам Советского государства, имеющее внешние знаки, отличающие советские военные корабли, находящиеся под командой советского офицера, имя которого занесено в список офицеров советского военно-морского флота, и имеющее экипаж, подчиненный советской военной дисциплине.

Вопрос об уголовной юрисдикции на советских невоенных морских судах в открытом море решается также на основании норм международного права. Под невоенными морскими судами понимаются суда, используемые для перевозки грузов, пассажиров, багажа и почты, для рыбных и иных морских промыслов,

96

добычи полезных ископаемых, производства буксирных, ледокольных и спасательных операций, а также для других хозяйственных, научных и культурных целей (ст. 1 Кодекса торгового мореплавания Союза ССР)44.

Уголовная юрисдикция государства флага над невоенным судном в открытом море вытекает из самого принципа открытого моря, предполагающего, наряду с другими правами, право государства применять так называемый закон флага45. Это положение с первых лет Советской власти было закреплено в законодательстве Советского государства46.

В Женевской конвенции об открытом море зафиксирован' общий принцип, что суда должны плавать под флагом только одного государства, кроме исключительных случаев, прямо предусматриваемых в международных договорах или в настоящей Конвенции, и в открытом море подчиняются его исключительной юрисдикции (ст. 6).

Так, об иммунитете государственного судна в открытом море от юрисдикции государств, не являющихся государством флага, записано в ст. 9 Конвенции, однако этот иммунитет Конвенцией распространяется только на принадлежащие государству суда, находящиеся на некоммерческой правительственной службе, т. е. Конвенция не признала иммунитета за государственными торговыми судами, что находится в вопиющем противоречии с давно установившимися принципами международного права47. Поэтому правительство СССР при подписании Конвенции об открытом море отвергло положение данной статьи, сделав к ней соответствующую оговорку о том, что принцип международного права, согласно которому в открытом море судно подчиняется юрисдикции лишь того государства, под флагом которого оно плавает, относится без каких-либо ограничений ко всем государственным судам48.

Однако как советские, так и буржуазные ученые различно понимают правовую основу исключительной юрисдикции государства над судами, плавающими под его флагом в открытом море. Часть советских49 и буржуазных50 ученых признает судно плавающей территорией государства флага. Другая часть советских51 и буржуазных авторов ствергает эту точку зрения, хотя концепция территориальности судна в открытом море вовсе не считает судно подлинной территорией государства, а рассматривает его в качестве условной территории, подчеркивая этим, чго на судне, находящемся в открытом море, власть государства флага действует в том же объеме, в каком она действует на его государственной территории, что именно в этом смысле судно в открытом море является как бы территорией государства, что

7-Ш6                                                                                             97

обозначение судна в открытом море в качестве условной территории является лишь сравнительной характеристикой правового положения судна в открытом море, а также людей и грузов на нем53. Одонако значительная часть советских ученых в области международного права справедливо отвергает эту концепцию, полагая, что она является юридической фикцией. Так, А. Д. Кей-лин утверждает, что правовое положение морского торгового судна в открытом море определяется тем, что око подчиняется только властям того государства, под флагом которого плавает, но не потому, что судно является территорией государства, а на других основаниях: правовое положение морского судна как средства транспорта, по мнению А. Д. Кейлина, определяется Конституцией СССР, в которой записано, что водный транспорт является государственной собственностью54.

А. Л. Колодкин согласен с А. Д. Кейлиным и П. П. Виноградовым, которые считают невозможным признать, что судно в открытом море является территорией того государства, под флагом которого оно плавает, и перестает быть этой территорией при заходе в иностранный порт55. Он полагает, что нельзя совместить признание судна плавающей частью территории государства флага с суверенитетом прибрежного государства в территориальном море58. А. К. Жудро усматривает правовую основу исключительной юрисдикции государства над судами, плавающими под его флагом в открытом море, в правовой природе самого судна как общественного образования, организованного и действующего в соответствии с принципами и нормами законодательства государства его флага, имеющего устойчивую правовую связь со своим государством, которое несет за его деятельность международноправовую ответственность перед другими государствами57.

В данной работе нас этот вопрос интересует только с позиций установления пределов действия советских уголовных законов, с позиции обоснования осуществления национальной уголовной юрисдикции. Мы полагаем, что теории советского уголовного права следует опираться на тех авторов, которые советское морское судно рассматривает как объект социалистической собственности, с одной стороны, и как общественное образование, соответствующее принципам и нормам законодательства государства его флага, определяющего и контролирующего его деятельность, устанавливающего нужный ему правопорядок и обеспечивающее его соблюдение, с другой стороны. Таким образом, мы приходим к выводу, что принадлежащее Советскому государству невоенное судно пользуется в открытом море полным иммунитетом от юрисдикции всякого другого государ-

98

ства в силу совокупности прав Советского государства на свое судно и вытекающих из плавания под флагом Союза ССР обязанностей.

Значительный интерес в плане осуществления уголовной юрисдикции представляет вопрос об уголовной ответственности в случаях столкновения судов в открытом море.

В Международной конвенции об унификации некоторых правил, касающихся уголовной юрисдикции по делам о столкновении судов и других происшествий, связанных с судоходством, подписанной 10 мая 1952 г. в Брюсселе, утвержден принцип юрисдикции государства флага58. Хотя Советский Союз в этой конвенции не участвует, ее влияние на практику осуществления уголовной юрисдикции государств нельзя отрицать.

В настоящее время этот вопрос регламентирован Женевской конвенцией об открытом море, в ст. 11 которой установлено, что «в случае столкновения или какого-либо другого происшествия с судом при плавании в открытом море, вызывающего уголовную или дисциплинарную ответственность капитана или какого-либо другого лица на службе судна, какое-либо уголовное или дисциплинарное преследование против этого лица может быть возбуждено только перед судебными или административными властями государства флага или того государства, гражданином которого это лицо является». В этой же статье записано, что ни арест и ни задержание этого судна не могут быть произведены даже в качестве меры расследования по распоряжению каких-либо властей, кроме властей государства флага.

Таким образом, положение о том, что на все советские суд л, военные и невоенные, плавающие под Советским флагом, должна распространяться советская уголовная юрисдикция и применяться советские уголовные законы не вызывает и не должно вызывать сомнений59. Это положение должно найти отражение в уголовном законодательстве Союза ССР и союзых республик.

Д. Воздушное судно над открытым морем и над Антарктикой. Советские летательные аппараты, как военные, так и гражданские, в воздушном пространстве, свободном от государственного суверенитета, подчиняются только соответствующим ведомствам Советского государства. Все, находящиеся на их борту лица, обязаны соблюдать только советские законы; за совершенные ими преступления они отвечают перед соответствующими советскими судами на основании советских уголовных законов. Это положение является бесспорным в силу международного статуса открытого моря и Антарктики. Мы считаем, что обосновать это следует так же, как в отношении морских судов в открытом море, поскольку воздушные суда также являть                                                                                                                      99

ются собственностью советского государства. Советским государством устанавливается на этих судах определенный правопорядок; они в своей деятельности полностью подчинены государственной воле; Советское государство в полком объеме несет за них ответственность. Однако мы полагаем, что в уголовном законодательстве Союза ССР и соответственно в уголовном законодательстве союзных республик должна содержаться норма, устанавливающая применение советских уголовных законов к лицам, совершившим преступные деяния на борту советского летательного аппарата в воздушном пространстве, свободном от государственного суверенитета.

Е. Объекты, запущенные в космос, на Луну и на иные планеты. Грандиозные успехи в освоении космоса сделали актуальным вопрос о действии права в космическом пространстве, а также на Луне и других небесных телах. На повестку дня встал вопрос об использовании космического пространства государствами, о правовом режиме космического пространства, в том числе и вопрос о праве отдельных государств распространять свой суверенитет на космическое пространство и небесные тела.

Современное международное право этот вопрос решило следующим образом: космическое пространство и небесные тела доступны для исследования и использования всеми государствами и ке подлежат присвоению государствами60.

Правовые принципы, регулирующие деятельность государств по исследованию и использованию космического пространства, закреплены в основных источниках международного космического права — Договоре о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луку и другие небесные тела, от 27 января 1967 г.61, Соглашении о спасении космонавтов, возвращении космонавтов и возвращении объектов, запущенных в космическое пространство от 22 апреля 1968 г.62. Конвенции о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами от 29 марта 1972 г.63 В Договоре по космосу решаются весьма существенные правовые вопросы, в том числе и вопросы юрисдикции в интересующей нас плоскости. В Договоре предусмотрено, что государства сохраняют права собственности над своим имуществом на Луне, а также юрисдикцию и контроль над персоналом, прибившим для обслуживания станций и проведения научных исследований. Космонавты, находясь с космическом пространстве или на небесном теле, продолжают находиться под юрисдикцией и контролем своего государства. Статус космоназ-тов распространяется на всех лиц, совершающих орбитальный

100

полет вокруг Земли, находящихся в космическом пространстве, включая Луку и другие небесные тела, а также в воздушном пространстве и на территории любого государства, в открытом море или в воздушном пространстве над ним во время приземления64.

Советские ученые в области международного права считают, что создание на небесных телах станций и поселений предполагает осуществление государственного суверенитета, который не будет означать распространения государственного суверенитета на небесное тело в целом65.

В настоящее время в международном праве общепризнанным является положение о том, что государство должно осуществлять исключительную юрисдикцию над любым своим космическим аппаратом или станцией. Ни одно государство не может вмешиваться в дела иностранных объектов во время их нахождения в космосе и принимать в отношении их акты власти66. Таким образом, над советскими искусственными космическими объектами — искусственными спутниками Земли, Луны и других небесных тел, космическими кораблями, межпланетными станциями, орбитальными платформами и национальными научно-техническими сооружениями и лабораториями на других планетах — может осуществляться советская уголовная юрисдикция. Это положение является бесспорным. Спорным может быть только обоснование исключительной советской уголовной юрисдикции: следует ли причислить упомянутые космические объекты условно к территории Союза ССР или же следует, как мы решили в отношении морских и воздушных судов в открытом море, обосновать исключительную юрисдикцию правом собственности Советского государства на эти объекты, исключительным правом устанавливать их деятельность и полным объемом ответственности за нее. Второе обоснование нам представляется более убедительным67.