2. Иллюзорные криминалистические концепции и теории

Работая над своим "Курсом криминалистики", я с

большой осторожностью относился к решению вопроса о

включении в приведенный перечень той или иной част-

ной криминалистической теории Ориентиром служила

коллективная оценка такой теории, несостоятельность

существующих возражений против такого ее признания

Ряд объявленных теоретических построений, на мой

взгляд, не соответствовал понятию частной криминали-

стической теории и поэтому в перечень не включен На

них более подробно остановлюсь далее Ознакомление

же с некоторыми современными источниками внушает

тревогу в связи с той легкостью, с какой ранг частной

криминалистической теории иной раз присваивается

либо недостаточно аргументированно, либо вообще

малоизвестным теоретическим конструкциям Разитель-

ный пример этого — перечень новых теорий, заслужи-

вающих, по мнению ГА Зорина, несомненного призна-

ния Вот этот перечень

• "криминалистическая эйдология (теория рожде-

ния, развития, оформления и практического исполь-

зования криминалистических идей),

• криминалистическая фактология (частная кри-

миналистическая теория о фактах — "родителях" до-

казательств и системах криминалистической аргумен-

тации),

• криминалистическая эвристика (частная крими-

налистическая теория о процессах преобразования ин-

формации при ее поиске, анализе, переработке, ис-

пользовании в нестандартных криминалистических си-

туациях),

Глава XI Фантомы криминалистики______________225

• криминалистическая феноменология (подход к

преступлению как оригинальному явлению, единствен-

ному в своем роде феномену),

• криминалистическая интерпретация,

• криминалистическая системотехника,

• криминалистическое программирование экспер-

тно-креативных систем и др "'

Я с большим уважением отношусь к Г А Зорину —

несомненно, одному из самых талантливых и плодо-

творных представителей нашей науки Но порой, как

мне кажется, фантазия увлекает его в мир "чистой"

науки — и он забывает, что такое криминалистика и

для чего она существует Не довольствуясь приведен-

ным перечнем, он считает, что пришло время гово-

рить "в порядке постановки проблемы" о развитии

новых отраслей криминалистики криминалистике об-

винения, "колыбели" всех остальных криминалисти-

ческих отраслей, криминалистике защиты, кримина-

листике уголовного розыска, криминалистике хозяй-

ственной деятельности Можно пойти еще дальше и

выделить подотрасли криминалистики криминалисти-

ка убийств (палитра которых перекрывает все разде-

лы криминалистики), экономическая криминалистика

(отражает закономерности фантастического роста эко-

номических преступлений) международная кримина-

листика, транснациональная криминалистика, транс-

граничная криминалистика2

Объективная оценка всех этих новаций требует

вдумчивого анализа, но даже на первый взгляд вы-

зывает сомнение самостоятельное существование

именно криминалистической эйдологии или кримина-

листической эвристики Что же касается криминали-

стической фактологии, то не проще ли, чем ее кон-

струировать, обратиться к теории доказывания, где

эти "родители" нашли себе место со времен Бентама7

Еще в средние века английский философ Оккам, ло-

1 Зорин Г А   Теоретические основы криминалистики  Минск,

2000 С 19

2 Там же С  19—21

226

Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня

гик и схоласт, сформулировал принцип, получивший

название "бритвы Оккама": "Не следует умножать

сущности без необходимости". Думается, что всякую

новацию целесообразно проверять этой "бритвой".

Оставив на совести автора эйдологию и эвристи-

ку, обратимся к некоторым весьма живучим или ново-

рожденным криминалистическим фантомам.

Двадцать лет назад И.Ф. Герасимов выдвинул

идею формирования "общей теории раскрытия пре-

ступлений"1. Идею подхватил его земляк Л.Я. Драпкин,

который посчитал, что такая теория должна включать

основы преодоления проблемных ситуаций в расследо-

вании, эвристический процесс построения и проверки

версий, логико-информационные этапы раскрытия

преступлений2. В 1991 г. И.Ф. Герасимов предложил

структурную схему этой теории, состоящую из следу-

ющих частей: 1) криминалистическое понятие раскры-

тия преступлений; 2) следственные и тактические си-

туации; 3) система деятельности по раскрытию пре-

ступлений; 4) организационные и тактические основы

деятельности по раскрытию преступлений.

В курсе криминалистики раздел, посвященный

этой теории, должен был, по мнению автора, нахо-

диться между тактикой следственных действий и ме-

тодикой расследования отдельных видов преступле-

ний3. В 1992 г. эту идею поддержал И.Р. Искандеров с

той лишь разницей, что он посчитал общую теорию

раскрытия преступлений частью общей теории крими-

налистики4.

1 Герасимов И. Ф. Проблемы общей теории раскрытия преступ-

лений и криминалистическая тактика // Актуальные проблемы

советской криминалистики. М., 1979. С. 51.

2 См.: Драпкин Л. Я. Проблемы общей теории раскрытия преступ-

лений и криминалистическая тактика // Теоретические пробле-

мы криминалистической тактики. Свердловск, 1981. С. 31—39.

1 См.: Герасимов И. Ф. О перспективах развития и структуре

криминалистики // Перспективы развития криминалистики.

Свердловск, 1991. С. 12.

4 См.: Искандеров И. Р. Содержание общей теории криминалисти-

ки // Актуальные проблемы борьбы с правонарушениями. Екате-

ринбург, 1992. С. 4.

Глава XI Фантомы криминалистики______________227

Идея создания общей теории раскрытия преступ-

лений совпала по времени с предложением И.Ф. Пан-

телеева считать криминалистику "наукой о раскрытии

преступлений". Он обосновывал это тем, что рассле-

дование преступлений — категория процессуальная,

из чего неизбежно вытекает отнесение к предмету

криминалистики процессуальных, уголовно-правовых

и криминологических проблем. Криминалистика же

учит не тому, как расследовать преступления, а тому,

как их раскрывать; а раскрытие преступлений может

осуществляться как процессуальным, так и оператив-

но-розыскным путем1.

Аргументы И.Ф. Пантелеева без труда были опро-

вергнуты2. Аналогичной участи, по-моему, заслужива-

ет и "общая теория раскрытия преступлений". Если со-

поставить идеи Пантелеева и Герасимова, то напра-

шивается вывод, что теория раскрытия — это теория

предмета науки. Если же проанализировать содержа-

ние данной теории, то также оказывается, что оно

охватывает чуть ли не всю криминалистику, посколь-

ку все ее разделы работают на раскрытие преступле-

ний, а не только те, которые Герасимов включил в

содержание этой теории. Кроме того, "система дея-

тельности по раскрытию преступлений" — это про-

сто-напросто аналог доказывания — в процессуальном

плане, а в плане криминалистики — опять-таки иное

название содержания криминалистики. Наконец, рас-

крытие преступления, как ни трактовать это поня-

тие, — всегда элемент, часть расследования. Таким об-

разом, мы возвращаемся к давно отвергнутому опре-

делению криминалистики как науки о расследовании

преступлений (Е.У. Зицер, 1938).

"Теория раскрытия" показалась привлекательной

В.К. Гавло, но "при всей привлекательности этой те-

ории, — писал он, — полагаем, исходя из нашей кон-

цепции, возможным вести речь об учении о расследо-

1 См.. Пантелеев И. Ф. Теоретические проблемы советской кри-

миналистики М., 1980. С. 11—18

2 См.: Белкин Р. С. Курс криминалистики. Т. 1. М., 1997. С. 109—111.

228

Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня

вании преступлений в рамках общей теории кримина-

листики. Оно может быть укрупнено (в отличие от из-

вестных 4 учений, предложенных Р.С. Белкиным) и

состоять из двух частей: учение о преступлении, что

соответствовало бы понятию "криминалистическая ха-

рактеристика преступлений", и учение о расследова-

нии преступлений, что соответствовало бы предлага-

емому понятию "криминалистическая характеристика

расследования преступлений"1.

Поддержка В.К. Гавло "теории раскрытия" сама

по себе едва ли усиливает аргументацию И.Ф. Гера-

симова. Но не следует оставлять без внимания его

попытку обогатить криминалистику еще двумя фанто-

мами: учением о преступлении и учением о расследо-

вании.

Что может представлять собой криминалистичес-

кое "учение о преступлении"? Поскольку нас интере-

сует только функциональная сторона преступной де-

ятельности, которая полностью отражена существую-

щей криминалистической категорией "механизм пре-

ступления", в подобном учении просто нет необходи-

мости, имея при этом в виду, что все остальные ас-

пекты преступления составляют предмет уголовно-

правового учения о преступлении. Что же касается

того, что криминалистическая характеристика пре-

ступления и есть "учение о преступлении", то такое

утверждение просто не соответствует понятию и со-

держанию криминалистической характеристики, пред-

ставляющей собой научную абстракцию, типизацию

лишь некоторых признаков преступлений определен-

ного рода или вида.

Об иллюзорности и надуманности "учения о рас-

следовании" свидетельствует все то, что мною сказа-

но о "теории раскрытия".

Мысль о формировании частной криминалисти-

ческой теории классификации преступлений впервые

1 Гавло В. К. О предмете криминалистики и сфере приложения

ее научного потенциала // Актуальные проблемы уголовного

процесса и криминалистики на современном этапе. Одесса, 1993.

С. 112—113.

229

Глава XI Фантомы криминалистики

мимоходом была высказана В.Г. Танасевичем и В.А. Об-

разцовым в их совместной статье1, а затем получила

развитие в монографии В.А. Образцова "Криминали-

стическая классификация преступлений"2. Он писал,

что "объектами криминалистической классификации

преступлений как подсистемы деятельности являются:

преступления; определенные группы криминалисти-

чески сходных видов и уголовно-правовые роды пре-

ступлений; отдельные виды преступлений; определен-

ные уголовно-правовые подвиды (разновидности) пре-

ступлений; определенные группы преступлений, вы-

деляемые на основе криминалистической классифика-

ции уголовно-правовых видов и подвидов указанных

явлений"3.

Слов нет, проблемы классификации преступле-

ний существенны для криминалистической науки, но

требуют ли они формирования специальной частной

теории? Полагаю, что в этом нет никакой необходи-

мости.

Если обнажить корни предлагаемых В.А. Образцо-

вым классификаций, то становится ясным, что их ос-

нованиями служат либо уголовно-правовая классифи-

кация преступлений, либо классификация по тем или

иным криминалистически значимым признакам, на-

пример по способу совершения преступления. На

практике классификация преступлений не вызывает

трудностей; в криминалистической методике она так-

же реализуется достаточно просто, а в научном плане

достаточно сказать, что предмет этой гипотетической

теории полностью охватывается общей теорией крими-

налистики4.

1 См.: Танасевич В. Г., Образцов В. А. Методика расследования и

криминалистическая классификация преступлений // Кримина-

листические характеристики в методике расследования преступ-

лений. Свердловск, 1978.

2 См. Образное В. А. Криминалистическая классификация пре-

ступлений. Красноярск, 1988.

3 Там же С. 61

4 См.: Белкин Р. С. Курс криминалистики. Т  1. М., 1997. Гл. 7.

230

Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня

Фантазия творцов заурядных частных теорий блед-

неет перед взлетом воображения B.C. Зеленецкого,

предложившего создать общую теорию вообще всей и

всякой борьбы с преступностью. Идею эту он облек в

форму докторской диссертации "Концептуальные осно-

вы общей теории борьбы с преступностью", которую

успешно и защитил в совете бывшего Харьковского

юридического института (ныне Национальная юриди-

ческая академия им. Ярослава Мудрого). По его соб-

ственной оценке, проектируемая теория является не

какой-нибудь там частной, а метатеорией. Правда, по

отношению к теории государства и права она является

частной теорией.

Предмет проектируемой метатеории описан авто-

ром достаточно многословно и туманно: "Предметом

общей теории борьбы с преступностью является дея-

тельность правоохранительных и других государствен-

ных органов, учреждений и предприятий, обществен-

ных организаций и граждан по борьбе с преступнос-

тью; правовая регламентация этой борьбы и тех отно-

шений, которые являются объектом защиты от пре-

ступных посягательств; сферы и среда борьбы с пре-

ступностью; достижения других наук для использова-

ния в научных разработках и практике борьбы с пре-

ступностью; анализ и критическая оценка полученных

данных; кррректировка и определение перспектив

развития теории, выявление новых тенденций и зако-

номерностей борьбы с преступностью с целью разра-

ботки более эффективных рекомендаций для оптими-

зации деятельности практических органов по борьбе

с преступностью"1.

Не буду заниматься критическим разбором этого

в высшей степени эклектического определения пред-

мета, в которое автор умудрился впрячь "коня и тре-

петную лань". Видимо, для читателя должно быть до-

статочно, что автор оценил ее "объективно истинной,

1 Зеленецкий В. С. Концептуальные основы общей теории борь-

бы с преступностью / Автореф. дисс. ... докт. юрид. наук. Харьков,

1989. С. 9.

Глава XI. Фантомы криминалистики______________231

конкретно-научной, комплексно-правовой материали-

стической теорией социалистического типа"1. Для меня

в этом плане важно другое: пока криминалисты спо-

рили о том, существует или нет та или иная частная

криминалистическая теория, они чуть было не поте-

ряли своего научного суверенитета, превратившись в

одну из многих специальных наук в системе общей

теории борьбы с преступностью. Заступиться за кри-

миналистику, как и за уголовный процесс, которому

была уготована та же участь, было некому: ни один

из официальных оппонентов эти науки не представлял.

К счастью для наших наук, после того, как эта

метатеория выполнила свою основную и единственную

функцию (диссертационную), о ней не вспоминал, ка-

жется, даже сам творец. Но появилось то, чем мож-

но пугать перед сном молодых криминалистов и про-

цессуалистов. Но я отвлекся, поскольку это не кри-

миналистический фантом, а некий метафантом сразу

для всего научного сообщества.

Еще одним явным криминалистическим фантомом

является частная криминалистическая интегративная

теория общения, изобретенная В.Г. Лукашевичем2. Ин-

тегративность этой теории заключается в объединении

в рамках ее содержания данных криминалистической

тактики и психологии, причем данных достаточно из-

вестных и используемых на практике. Не берясь су-

дить о психологической составляющей этой теории,

полагаю, что криминалистика в такой специальной те-

ории не нуждается: для криминалистической тактики

вполне достаточно психологических основ общения.

Проблемы криминалистического исследования

микрообъектов вполне детально исследовались в не-

скольких отраслях криминалистической техники. Об-

стоятельно рассматривались они и в докторских дис-

сертациях М.Б. Вандера, К.К. Бобева, Н.П. Майлис,

Л.В. Виницкого и других ученых. Поэтому появление

1 Звленецкий В. С. Указ. соч. С. 9—10.

2 См.: Лукашевич В. Г. Основы теории профессионального обще-

ния следователя / Автореф. дисс. ... докт. юрид. наук. Киев, 1993.

Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня

еще одной докторской диссертации — А.А. Киричен-

ко — вызвало естественное удивление, а деклариро-

вание диссертантом создания новой частной кримина-

листической теории — криминалистической микроло-

гии — скептическое недоумение.

Вот как определяет автор криминалистическую

микрологию: "частное криминалистическое учение,

которое на основе познания закономерностей возник-

новения, собирания, исследования микрообъектов,

оценки и использования микрологической информации

(sic!), имеющей значение для решения задач уголов-

ного судопроизводства, разрабатывает технические

средства, тактические приемы и методические реко-

мендации по раскрытию, расследованию и предуп-

реждению преступлений"1. О том, что речь идет о

микрологии, свидетельствует лишь единственное сло-

во — "микрообъекты". Если его заменить на другое,

например, на "материальные следы-отображения" или

"документы", оно годится и для определения других

отраслей криминалистической техники.

Микрология как частная криминалистическая те-

ория — несомненный фантом, иллюзия, а вот микро-

логия как составляющая криминалистической техни-

ки — реальность. Кстати, термин "криминалистичес-

кая микрология", используемый именно в этом после-

днем смысле, а не как наименование теории, встре-

чается в литературе. Так, например, назвал свою гла-

ву в коллективной монографии А.А. Топорков, и речь

в этой главе идет, естественно, не о высотах теории,

а о будничной работе с микрообъектами2.

В 1970 г. И.Ф. Герасимов выдвинул идею создания

такой частной криминалистической теории, как уче-

ние о следственных действиях. Он аргументировал эту

идею следующим образом.

1. В процессуальной и криминалистической лите-

ратуре нет четкого определения понятий следственно-

1 Кириченко А. А. Основы криминалистической микрологии /

Автореф дисс.   . докт. юрид наук Харьков, 1996 С. 17.

2 См.. Итоги. М.; Иркутск, 1999 Гл 13.

Глава XI Фантомы криминалистики 233

го действия, системы следственных действий, их ви-

дов и разновидностей, их участников.

2. Отсутствие четкого представления о том, ка-

кие действия относятся к числу следственных, приво-

дит к игнорированию проблемы разработки тактики

таких действий, как, например, предъявление обви-

нения, избрание меры пресечения, ознакомление об-

виняемого с материалами дела, составление обвини-

тельного заключения.

3. Создание учения о следственных действиях по-

зволит не только ликвидировать эти пробелы в науке

и тем оказать помощь практике, но и будет способ-

ствовать повышению эффективности следственных

действий.

"Думается, что учение о следственных действи-

ях, — писал далее И.Ф. Герасимов, — должно форму-

лировать наиболее общие закономерности, черты и

условия их производства, наметить пути и определить

содержание развития новых следственных действий,

обратить особое внимание на вопросы повышения эф-

фективности следственных действий вообще и по от-

дельным категориям расследуемых преступлений в

частности. Требует более широкого изучения и вопрос

о значении и роли различных следственных действий

в предупреждении и предотвращении преступлений"1.

Думается, что И.Ф. Герасимов при выдвижении

своей теории должен был учитывать, что и в крими-

налистической, и в процессуальной литературе давно

существуют четкие понятия следственного действия,

их системы, видов и разновидностей и т.п. Чтобы в этом

убедиться, достаточно обратиться к работам И.Е. Бы-

ховского, А.И. Михайлова, С.А. Шейфера и ряда дру-

гих авторов. Господствующим и в криминалистике и в

уголовно-процессуальной науке является мнение, что

следственными именуются только те процессуальные

действия, целью которых служит собирание, исследо-

' Герасимов И. Ф. Некоторые проблемы криминалистической так-

тики // Ленинский принцип неотвратимости наказания и зада-

чи советской криминалистики. Свердловск, 1972. С. 28.

234                Криминалистика   проблемы сегодняшнего дня

вание, оценка и использование доказательств, т.е. ра-

бота с доказательствами. Ни о какой тактике речь не

идет при выполнении таких процессуальных процедур,

о которых пишет И.Ф. Герасимов.

Идея И.Ф. Герасимова, четверть века считавшаяся

угасшей, неожиданно была реанимирована, правда,

без ссылки на ее автора, в докторской диссертации

А.А. Протасевича.

В научном докладе, выполняющем функции ав-

тореферата, учению о следственном действии посвя-

щен девятый раздел: "Концепция, основные положе-

ния криминалистического учения о следственном дей-

ствии"1. По словам автора, созданию такого учения

"могут способствовать разработанные и реализован-

ные им новые подходы к изучению и научному обес-

печению следственного действия в рамках оригиналь-

ной концепции, предполагающей рассмотрение каждо-

го следственного действия в качестве, с одной сторо-

ны, системы деятельностного типа, с другой стороны,

как процесса информационного взаимодействия следо-

вателя с объектами (людьми, предметами и т.д.) его

организационно-тактического воздействия"2.

В чем же заключается "оригинальность" предла-

гаемой автором концепции? Оказывается, в построе-

нии системы криминалистических моделей следствен-

ного действия: общей для всех следственных дей-

ствий, моделей групп следственных действий, моделей

отдельных видов следственных действий, указанных в

УПК, и моделей разновидностей следственных дей-

ствий.

Итогом этого моделирования является представ-

ление каждого следственного действия в виде систе-

мы актов, отражающих подготовку и проведение след-

ственного действия. Оригинальность же концепции

заключается, насколько можно понять, в наименова-

1 Протасевич А. А. Проблемы предмета и средств раскрытия се-

рийных преступлений, сопряженных с насилием / Дисс ... докт.

юрид. наук в форме научного доклада Воронеж, 1999. С 53

2 Там же С. 53—54.

Глава XI Фантомы криминалистики 235

нии этапов деятельности, которые именуются подго-

товительным, производственным и постпредметным —

вместо привычных подготовки, проведения, фиксации

хода и результатов следственного действия и оценки

этих результатов1. Все остальное в изложенной кон-

цепции — усложненный модной терминологией пере-

сказ той части "общих положений криминалистической

тактики", которые составляют содержание вводной

главы к разделу тактики в любом учебнике по крими-

налистике.

Родился еще один криминалистический фантом,

существующий лишь в воображении его творца, кото-

рый никак не украшает действительно серьезного

ученого.

Отрицание необходимости подобной теории вовсе

не умаляет важности комплексного изучения системы

следственных действий криминалистами, процессуали-

стами, психологами, специалистами в области НОТ

следователя. Но оно не должно заключаться в пост-

роении абстрактных моделей, якобы отвечающих по-

требностям практики. Его результатами должны быть общепонятные рекомендации о том, как следует подготовить и провести то или иное следственное действие, как избежать ошибок и получить достоверные  результаты и как правильно и полнооценить эти результаты в аспекте процесса установления истины по делу.

В заключение еще об одной концепции, которая на

первый взгляд — главным образом в связи с ее претен-

циозным названием — может показаться очередным

фантомом, хотя таковым, бесспорно, не является. Речь

идет о комплексном медико-криминалистическом уче-

нии о трупе, названном (очевидно, для большей солид-

ности) с использованием латинского термина cadaver —

труп, мертвое тело — криминалистической кадавроло-

гией2. Но речь идет не столько о названии, сколько о

1 См.. Протасевич А. А. Указ, соч С 57

2 См. Мвлтонян С. А Криминалистическая кадаврология // Ито-

ги М., Иркутск, 1999  Гл. 14.

Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня   236

возможности считать это учение криминалистическим,

притом что его существеннейшую часть составляют

данные судебной медицины. Полагаю, что это при-

лагательное сразу же рождает ряд ненужных воп-

росов и вызывает сомнение о правомерности вклю-

чения кадаврологии в систему криминалистики. Ду-

маю, что междисциплинарный характер учения о

трупе (вполне пристойное без всяких претензий на-

звание) допускает традиционное рассмотрение вопро-

сов судебно-медицинского исследования трупа в су-

дебной медицине, но с необходимыми дополнениями

криминалистическими данными, и наоборот — в кри-

миналистике.

Ставшее популярным у криминалистов опериро-

вание терминами "деятельность", "деятельностный

подход" породило еще одну иллюзию — о существо-

вании некоей криминалистической деятельности.

Впервые термин "криминалистическая деятель-

ность" читатель мог встретить в работах рижского

криминалиста Р.Г. Домбровского, который писал: "... по-

нятием "криминалистика" также обозначается не

только определенная область знания, наука, но и оп-

ределенная практическая деятельность... Вполне логич-

но рассматриваемую деятельность именовать крими-

налистической деятельностью"1. Эта деятельность

предполагает, по его мнению, наличие криминалис-

тических отношений. Криминалистические отноше-

ния — это отношения между правонарушителем и

следователем, выражающие связь между способом со-

вершения и сокрытия преступлений и способом их рас-

крытия и расследования, причем для их существова-

ния "не имеет значения то обстоятельство, что между

действиями правонарушителя и действиями следова-

теля может быть разрыв во времени и отсутствие не-

посредственного контакта"2.

1 Домбровский Р. Г. Криминалистическая деятельность и крими-

налистические отношения // Учен. зап. Латвийского ГУ, т. 1888.

Рига, 1973  С   118.

1 Там же. С. 130.

Глава XI. Фантомы криминалистики______________237

Свое отрицательное отношение к этим псевдоно-

вациям я выразил уже в те годы1. Нет и не может

быть никакой "криминалистической деятельности" в

процессе расследования, помимо деятельности про-

цессуальной, оперативно-розыскной или администра-

тивно-правовой. И уж тем более не существует ника-

ких "криминалистических отношений" в уголовном

процессе, что вообще не требует никаких доказа-

тельств в связи с явной бессодержательностью допу-

щения их наличия. К чести наших ученых, следует

признать, что об этих отношениях никто, кроме их

автора, никогда не вспоминал, и этот фантом исчез

бесследно. Но вот фантомная "криминалистическая

деятельность" нет-нет да и упоминается, сопровожда-

емая еще одним фантомом — "криминалистической

информацией".

Как и криминалистическая деятельность, термин

"криминалистическая информация" бессодержателен и

беспредметен. Он не несет никакой смысловой нагруз-

ки, поскольку невозможно определить, какая инфор-

мация является криминалистической, а не процессу-

альной или оперативной, каковы исключительно ее

источники. В природе не существует такой информа-

ции, а есть лишь криминалистически значимая инфор-

мация, которая означает любую информацию, исполь-

зуемую для решения криминалистических задач, вне

зависимости от ее рода и источника. А с точки зрения

средств, задач и целей доказывания, информация мо-

жет быть только доказательственной или ориентиру-

ющей.

1 См.: Белкин Р. С. Курс советской криминалистики. Т 1 М., 1977.

С. 32—35.