style='margin-left:0cm'>ОСОБЕННОСТИ ТАКТИКИ ОТДЕЛЬНЫХ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ПО ДЕЛАМ О НЕРАСКРЫТЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ПРОШЛЫХ ЛЕТ

Время, прошедшее с момента совершения преступления, безрезультатность произведенного расследования, особенно его ошибки, недостатки и другие, проанализированные ранее факторы накладывают отпечаток и на тактику отдельных следственных действий по возобновленному производством делу о нераскрытом преступлении.

Следственные действия по таким делам могут проводиться как впервые (например, допросы вновь выявленных свидетелей;

осмотры ранее неизвестных мест происшествий; обыски у новых лиц; проверка и уточнение на месте показаний появившегося обвиняемого)  так и повторно.

Проведение повторных допросов, осмотров, обысков особенно характерно для дел о нераскрытых преступлениях прошлых лет. На особенности повторных следственных действий указывается в криминалистической литературе. Однако говорится об этом обычно кратко, и данная проблема еще требует специального, глубокого исследования.

Следует также иметь в виду, что многие из тактических приемов, рекомендуемых при производстве следственных действий, могут применяться следователем и при проведении мероприятий по приостановленному делу. Так, некоторые тактические приемы повторного допроса вполне применимы при беседах с ранее допрошенными потерпевшими и свидетелями.

Приемы повторного осмотра помогут ознакомлению нового следователя с местом происшествия; соблюдение ряда тактических рекомендаций по подготовке к назначению экспертизы, важно при подготовке к проведению специальных исследований в процессе работы по приостановленному делу.

Тактика допроса

Наиболее распространенным следственным действием по возобновленным делам о преступлениях прошлых лет является допрос.

По общему правилу, чем больше времени прошло с момента восприятия факта, события, явления, тем труднее воспроизведение его в памяти человека, тем меньше отчетливость образов этих фактов, событий, явлений в памяти допрашиваемого. Однако интенсивность забывания воспринятого зависит от ряда объективных и субъективных факторов, и время, прошедшее с момента события, — всего лишь один из них. Без учета всех этих факторов (особенности восприятия, усилия удержать факт в памяти, дефекты памяти и т. д.) невозможно правильно решать вопросы об объеме информации, которую можно получить от допрашиваемого по возобновленному делу, и о достоверности отсроченных показаний .

В работах, посвященных психологии допроса, упоминается реминисценция, усиливание в памяти новых смысловых связей при отсроченном воспроизведении по сравнению с непосредственным;. оживление, приобретение новых связей в отношении того, что казалось бы навсегда утрачено памятью (А. Р. Ратинов).

Однако сроки реминесценции, упоминаемые в литературе, невелики — от нескольких часов до 15 дней с момента воспринятого события до допроса о нем. Поэтому при допросах по возобновленному делу, которые приходится производить нередко через год и даже несколько лет после воспринятого события, трудно рассчитывать на возможность реминесценции в чистом виде, непосредственно под влиянием времени. Скорее наоборот. Гораздо большее значение для оживления памяти приобретает целенаправленное использование смысловых связей, применение следователем разработанных криминалистикой тактических приемов допроса (предъявление доказательств, допрос на месте события, постановка вопросов с использованием ассоциативных связей и т. д.).

Забывание, как правило, не бывает полным. Большую роль здесь играет преднамеренность, целеустремленность запоминания, «... когда свидетель, понимая значение происходящего, предвидит возможность будущего допроса и сознательно стремится сохранить в памяти определенное событие» .

В 1950 году, в ночь на 29 апреля были убиты муж и жена Борисенко, занимавшиеся пошивом одежды на дому. Утром об этом по телефону сообщила в милицию женщина, оставшаяся неизвестной. Преступники нанесли Борисенко удары тяжелым предметом по голове и перерезали ему горло. Жена была убита ударами тяжелого тупого предмета по голове. Орудия убийства — молоток и опасная бритва иностранного производства, не принадлежавшие потерпевшим, — остались на месте происшествия. Преступники похитили отрезы ткани, изготовленные Борисенко костюмы и другие вещи. Преступление осталось нераскрытым.

В 1965 году новым сотрудникам, продолжавшим работу по «старому» делу, удалось оперативным путем установить женщину (Колоколову), которая сообщила в милицию об убийстве. И вот через 15 лет ее допросили. Свидетельница рассказала, что в тот день она работала на шахте и один из рабочих попросил ее отнести Борисенко пуговицы для костюма, который тот ему шил. Придя в дом Борисенко, она обнаружила трупы и позвонила в милицию, но, не желая быть вызванной на допрос, скрыла свою фамилию.

Она показала также, что после сообщения об убийстве задержалась около дома, где шел осмотр, поэтому опоздала на работу, ехала туда на попутной автомашине. На ту же автомашину сел рабочий шахты Лыкин. Колоколова рассказала ему об убийстве. Лыкин просил ее никому не говорить о том, что он и его брат шили себе костюмы у Борисенко.

На следующий день Лыкин на работу не вышел. Оба брата были неоднократно судимы за тяжкие преступления. За несколько дней до убийства Лыкин просил у Колоколовой взаймы денег для уплаты за костюм, при этом высказал крайнее недовольство тем, что Борисенко с него и с брата потребовал за костюмы в полтора раза больше, чем брал с других (костюмы должны были быть готовы к 1 мая).

Сопоставив все эти известные ей факты, Колоколова подумала тогда о причастности братьев Лыкиных к убийству. Этот вывод и страшная картина виденных ею залитых кровью, обезображенных трупов привели к тому, что она, хотя в свое время и побоялась выступить в качестве свидетеля, однако запомнила все воспринятое ею до мельчайших деталей. Даже прошедшие 15 лет не смогли стереть в ее памяти запечатленной информации, которую она четко воспроизвела затем на допросе.

Выдвинутая на основании этих показаний версия о причастности Лыкиных к убийству была тщательно проверена и подтвердилась.

Допрос по возобновленному делу может быть как первичным, так и повторным. Впервые могут допрашиваться вновь выявленные свидетели (как в вышеизложенном примере), установленные в процессе работы по приостановленному делу новые подозреваемые, а также обвиняемые. Первичным может быть допрос и потерпевших — когда после приостановления дела удалось установить новых, ранее неизвестных лиц, пострадавших в результате преступления, оставшегося нераскрытым.

Наиболее типичным для рассматриваемой категории дел. Как уже отмечалось, является повторный допрос.

Повторный допрос лиц, допрошенных ранее в качестве потерпевших, свидетелей, подозреваемых, чаще всего бывает необходим:

1. При явно ненадлежащем качестве допроса, произведенного при первоначальном расследовании (неполнота, односторонность показаний и т. п.).

2. Если допрошенное ранее лицо после приостановления дела или его возобновления само заявляет о желании существенно дополнить или изменить свои показания.

3. В случае установления оперативно-розыскным или иным путем факта дачи ложных или неполных показаний.

4. Если не выяснены существенные противоречия в показаниях с другими имевшимися в приостановленном деле доказательствами.

5. Когда в процессе работы по приостановленному или возобновленному производством делу добыта новая, дополнительная информация, о которой необходимо получить показания допрошенных ранее лиц.

6. В случае возврата дела судом на дополнительное расследование после установления невиновности подсудимого в инкриминируемом ему деянии.

Как справедливо отмечает А. Р. Ратинов, «... первый допрос оказывает положительное влияние на последующие показания, которое состоит в том, что воспроизведенный материал лучше закрепляется в памяти свидетеля и забывание происходит намного медленней» .

С другой стороны, возникшие по вине допрашиваемого или следователя неумышленные или умышленные искажения, неправильная интерпретация в первых показаниях нередко легко переносятся в последующие показания при повторных допросах. Многократные допросы одних и тех же лиц, особенно характерные для дел, возвращавшихся на дополнительное расследование, приводят часто либо к механическому повторению ранее данных показаний, либо к неоднократному их изменению, появлению многочисленных противоречий в показаниях одного и того же лица.

В подобных случаях гораздо целесообразнее постараться выявить новых лиц, которые могли бы удостоверить либо опровергнуть те или иные сведения, изложенные  в показаниях многократно допрошенных свидетелей (потерпевших). Допросом таких вновь выявленных свидетелей можно более объективно и быстро проверить менявшиеся показания, чем путем многих повторных допросов.

Например, по делу о краже товаров из магазина в поселке Понтонное Ленинградской области основной свидетель Комаров допрашивался 18 раз, а заподозренные в краже на основании его показаний Ходунков и Ошонков — соответственно 4 и 3 раза.

На повторных допросах и на очных ставках Комаров неоднократно менял свои первые показания — отказывался от них, сно­ва возвращался к прежним показаниям и т. д.

Ходунков и Ошонков упорно отрицали показания Комарова, а потом вообще выехали с прежнего места жительства. При обысках ничего имеющего значения для дела у них не обнаружили.

Возобновив расследование, следователь допросил несколько лиц, ранее допрошенных кратко и только по отдельным фактам, имевшим косвенное отношение к краже. Некоторые свидетели изменили свои показания и подтвердили косвенно показания Комарова. Выявлены были два новых свидетеля, показания, которых совпали с показаниями Комарова.

Лишь после этого Комаров, не хотевший больше вообще давать никаких показаний, был допрошен еще раз, подтвердил свои первые показания и в краже на очной ставке уличил Ходункова. В дальнейшем вина Ходункова и Ошонкова была доказана полностью.

Способы выявления новых свидетелей разработаны в криминалистике и изложены в литературе по тактике допроса и в особенности в пособиях по методике расследования отдельных видов преступлений.

Применительно к выявлению следователем новых свидетелей по «старым» делам следует подчеркнуть такие способы, как:

— беседа с лицами, упомянутыми в каких-либо документах приостановленного дела, но не допрошенными по нему;

— беседа с соседями потерпевшего, подозреваемого, или их знакомыми по месту работы или жительства;

— беседа с лицами, проживающими около места происшествия;

— принятие оперативно-розыскных мер через органы, дознания;

— при допросах лиц, сообщивших новые сведения, выяснение источников получения этой информации;

— изучение архивных уголовных дел и оперативно-розыскных материалов, относящихся к новому заподозренному лицу;

—в отдельных случаях допрос лиц, содержавшихся вместе с задерживавшимся или арестованным при первоначальном расследовании лицом;

— беседа с лицами, которым выехавшие или даже умершие в период после приостановления дела свидетели, потерпевшие, заподозренные могли сообщить важные сведения по делу;

— обращение за помощью к общественности с использованием печати, радио, телевидения.

Последний прием особенно полезен в тех случаях, когда по приостановленному или возобновленному делу появилась необходимость установить факты, о значении которых для дела их очевидцы могут не знать и даже не предполагать.

Так, обращение следователя за помощью к трудящимся помогло в расследовании дела об убийстве кассира Сосниной, шофера Быкова и бухгалтера Сегал в Ягоднинском районе Магаданской области с целью ограбления .

После того как в убийстве был заподозрен Плахов, временно проживавший в поселке Сусуман, потребовалось установить, не находился ли Плахов 13 июля (в день убийства) в поселке Ягодный, откуда в этот день шофер, кассир и бухгалтер совхоза «Эль-ген» выехали на совхозном автобусе с полученными в банке деньгами.

Плахова сфотографировали на кинопленку и продемонстрировали ее гражданам поселка Ягодное перед киносеансами в кинотеатре, зачитывая специально разработанный текст обращения к зрителям. Текст был составлен так, чтобы из него не было понятно, что Плахов задержан как подозреваемый в убийстве. Всем зрителям, которые узнают запечатленного на пленке человека,, предлагалось сообщить об этом в прокуратуру или в отделение милиции. Таким путем удалось выявить пять важных свидетелей.

Первым, через два дня после демонстрации кинопленки, в прокуратуру явился председатель Ягоднинского поселкового Совета. Он сообщил, что днем 13 июля видел, как автобус совхоза «Эль-ген» с большой скоростью проехал по Центральной улице поселка. За рулем сидел тот человек, который запечатлен на кинопленке. Председатель поссовета запомнил указанный факт, так как пытался тогда остановить этого нарушителя правил движения (в то время проезд для транспорта по Центральной улице был закрыт), но автобус проехал мимо. Задняя дверца автобуса была открыта и сильно раскачивалась из стороны в сторону.

Затем в прокуратуру пришел госавтоинспектор. Он показал, что 13 июля возвращался с обеденного перерыва по Центральной улице. Навстречу с очень большой скоростью ехал автобус совхоза «Эльген». Автоинспектор попытался остановить его, но водитель сбавил скорость и, объехав шагнувшего на середину улицы инспектора, проехал мимо. Свидетель успел рассмотреть лицо шофера. Оно было ему незнакомо; шоферов совхоза он хорошо знал. Поэтому ему запомнился этот случай. Спустя полгода в кино перед началом сеанса он увидел на экране изображение именно того человека, который сидел за рулем автобуса.

Две работницы совхоза «Эльген», пришедшие к следователю, сообщили, что снятого на кинопленку человека они несколько раз видели у себя в совхозе как раз незадолго до убийства. Они запомнили шрам на лбу у этого человека.

Еще одна свидетельница видела Плахова 13 июля в самом поселке Ягодном, в магазине. Он стоял около прилавка и, как ей показалось, поджидал находившихся здесь же ее знакомых — кассира Соснину и бухгалтера Сегала. Узнав об убийстве, она не подумала об этом человеке. Увидев же его полгода спустя на кинопленке, сразу вспомнила, что видела его с погибшими.

Так были доказаны очень важные обстоятельства относительно пребывания Плахова в поселке Ягодное, которое он вообще категорически отрицал.

При подготовке к допросу, особенно повторному, по «старому» делу изучение материалов дела часто бывает сложным. Из всей массы собранных сведений, нередко весьма объемной, необходимо отобрать те, которые относятся к предмету допроса. Чем меньше таких данных, тем важнее их правильно оценить и наиболее полно использовать при допросе.

Подготовку к допросу в значительной мере облегчает глубоко произведенный в свое время анализ материалов приостановленного дела. Результаты этого анализа используются при выборе момента допроса, места его проведения и для составления тактического плана допроса.

Если информированные о важных для дела обстоятельствах лица (вновь выявленные или уже допрашивавшиеся ранее) выехали из района расследования, устанавливая их новое место жительства, надо принять меры и к установлению причин выезда.

Подчас эти причины оказываются связанными с делом — нежелание давать показания, боязнь мести со стороны оставшихся неразоблаченными преступников, стремление избежать привлечения по делу в качестве подозреваемого. Знание причины выезда поможет правильно оценить сложившуюся ситуацию и определить тактическую линию допроса.

По «старому» делу, при возможности, допрос выехавшего лучше не поручать (в порядке ст. 132 УПК РСФСР) следователю или органу дознания по новому месту жительства. Целесообразнее либо вызвать такое лицо на допрос к месту расследования, либо следователю выехать самому к месту жительства допрашиваемого и там лично выполнить все необходимые действия.

Допрос по «старому» делу, особенно результативный, обычно влечет за собой производство и других следственных действий, связанных нередко с новым местом пребывания допрашиваемого, — обыски, выемки, допросы других свидетелей и т. д.

В зависимости от ситуации вызов на допрос может быть осуществлен либо под благовидным предлогом, — чтобы использовать фактор внезапности при допросе, либо, наоборот, открыто, повесткой или письмом с уведомлением о причине вызова, — чтобы повысить уровень эмоциональной напряженности успокоившегося заподозренного или свидетеля, давшего ложные показания.

Важно правильно определить момент допроса. Так, вызывать на допрос заподозренного по «старому» делу лучше после того, как будут собраны новые доказательства, подтверждающие подо­зрения, — неизвестные ему показания свидетелей, вещественные доказательства, изъятые при обысках, и т. д. В необходимых случаях при подготовке к допросу следует предусмотреть и безотлагательное производство очных ставок, для чего обеспечить явку лиц, чьи показания расходятся с показаниями подлежащего допросу лица.

При подготовке к допросу заподозренного или подозреваемого по «старому» делу нужно по прежним судимостям этого лица.

Такое изучение полезно:

1) для правильного решения вопроса о мере пресечения;

2) для правильной квалификации преступных действий лица, как совершенных повторно или особо опасным рецидивистом;

3) для определения степени общественной опасности привлекаемого лица;

4) в целях выявления отягчающих и смягчающих обстоятельств;

5) для оказания воспитательного воздействия на обвиняемого в ходе расследования;

6) чтобы не допустить освобождения злостного преступника от уголовной ответственности путем необоснованной передачи его на поруки или направления дела в товарищеский суд;

7) для правильного определения судом вида ИТК. при осуждении к лишению свободы;

8) для успешной работы сотрудников ИТУ по предотвращению рецидива преступлений со стороны осужденного.

В результате изучения архивных дел можно составить представление о характере антиобщественных установок лица, о его убеждениях, взглядах, привычках, об условиях, способствовавших формированию и укреплению антисоциальных установок. Знание характера таких установок в сознании допрашиваемого лица дает следователю возможность наносить меткие удары с целью разрушения этих установок. Подобные сведения используются и при установлении психологического контакта с  допрашиваемым.

Изучив архивные дела, можно узнать, какова обычная тактика поведения преступника на допросах, как он реагирует на предъявление различных видов уличающих доказательств, отказывается ли (и в каких именно случаях) от ранее данных показаний и т. д.

Используя архивные дела для изучения личности допрашиваемого, следует, во-первых, помнить, что они всегда содержат данные, относящиеся к прошлому изучаемого человека, и отдельные свойства, качества его личности могли со временем претерпеть значительные изменения. Во-вторых, использование архивных дел должно рассматриваться лишь как один из многих методов изучения личности в ходе расследования. Только применение наряду с ним и других методов (допросы свидетелей, обобщение независимых характеристик, беседа с самим допрашиваемым, использование учетов органов внутренних дел и т. д.) в их совокупности позволит обеспечить полноту и всесторонность изучения личности.

Задержанный (особенно рецидивист) нередко подозревается в совершении нескольких оставшихся нераскрытыми преступлений. Планируя его допрос, не следует предусматривать предъявление доказательств сразу по всем этим преступлениям. Преступник (в течение длительного времени) был уверен, что ему удалось избежать ответственности, что против него либо совсем нет улик, либо их недостаточно. Отказаться от этой привычной мысли и при­знаться в совершенных им преступлениях ему трудно. Он убежден, что время работало на него. Разубедить его в этом лучше всего предъявлением доказательств. Но вначале следует получить показания в отношении того преступления, виновность в котором допрашиваемого наиболее доказана. Лишь получив объективные, правдивые показания по этому эпизоду, целесообразно переходить к предъявлению доказательств по другим фактам.

В течение двух лет в гор. Челябинске было совершено 11 разбойных нападений на женщин с изнасилованиями и нанесением потерпевшим ножевых ранений. Одна из жертв была убита. Преступника установить не удалось, и дела об этих преступлениях были приостановлены.

Через месяц после совершения еще одного аналогичного изнасилования с убийством был выявлен и задержан Полуэктов, работавший слесарем авторемонтных мастерских. При обыске у него был обнаружен финский нож. Одна из потерпевших указала на Полуэктова как на напавшего на нее человека.

Однако на первом допросе ему не сказали, что он подозревается в изнасиловании и убийствах, а допросили лишь по поводу изъятого ножа и попросили рассказать подробно о своей работе в последние годы, о его образе жизни, связях, о дороге, какой он ходил на работу и обратно.

Тем временем в квартире задержанного, а также у его родственников произвели тщательные обыски, обнаружили шесть дамских часов. Среди них были такие, номера механизмов которых совпали с номерами похищенных часов (паспорта их имелись в приостановленных делах).

Проверкой по учетам установили, что Полуэктов трижды судим, причем один раз под вымышленной фамилией. При допросах свидетелей выяснили, что последние два года он систематически пьянствовал, часто не ночевал дома, развратничал.

Полуэктову предложили рассказать о совершенных преступлениях. Однако он категорически отрицал свою причастность к совершению хотя бы одного из них. Не помогло даже опознание его несколькими потерпевшими.

Изучение личности задержанного было продолжено. Путем допросов свидетелей и осмотра документов по месту работы установили, что с момента последнего отбытия наказания он хорошо работал, его фотография одно время даже была на Доске почета.

Используя эти положительные стороны биографии, с Полуэктовым удалось установить психологический контакт. В результате он рассказал о нескольких нападениях на женщин — только на тех, которые его опознали.

На очередном допросе ему предъявили часы, изъятые при обыске, и паспорта к ним, находившиеся в уголовных делах о нераскрытых преступлениях. Изобличенный этим, Полуэктов признался еще в четырех нападениях. Так постепенно устанавливалась истина.

В последнем из совершенных им нераскрытых преступлений— убийстве и ограблении гр-ки Бурковой — Полуэктов признался лишь после предъявления ему заключения экспертизы о том, что след обуви, обнаруженный и изъятый с места убийства Бурковой, оставлен его резиновым сапогом, присланным на исследование.

Планируя повторный допрос потерпевшего, в числе вопросов, подлежащих выяснению, следует предусмотреть вопрос о размере причиненного ущерба.

Размер ущерба за истекшее с момента приостановления дела время мог претерпеть изменения в сторону, как увеличения, так и уменьшения. Так, тяжелые последствия для здоровья потерпевшего могли наступить уже после приостановления дела. С другой

стороны, преступник, раскаявшись или по иным мотивам, мог возвратить — лично, через знакомых, родственников, а иногда путем пересылки по почте — часть похищенного имущества либо деньги :за него.

Установление фактов такого порядка особенно важно в соответствии со ст. 68 УПК РСФСР не только для выяснения характера и размера ущерба, причиненного преступлением, но и для доказывания виновности в нем определенного лица.

До допроса и в ходе его определяются и анализируются линия поведения допрашиваемого, его позиция по делу. Позиция эта либо уже нашла свое отражение в предыдущих показаниях, если допрос повторный, либо может быть определена заранее предположительно, исходя из других материалов дела, архивных дел, данных, полученных в результате оперативно-розыскных мер, и т. д. Если допрашиваемый уже дал ранее ложные показания или, по всей вероятности, будет вводить следствие в заблуждение,

очень важно установить мотивы лжи. Кстати, установление мотивов поведения необходимо и при первом допросе вновь выявленных лиц, не сообщивших в свое время известных им фактов о преступлений, и при повторном допросе лиц, умышленно умолчавших при первоначальном расследовании о таких фактах.

Типичными мотивами ложных свидетельских показаний и умолчания по «старым» делам являются:

— личная заинтересованность свидетеля (корысть, родственные связи, приятельские или, наоборот, неприязненные отношения с обвиняемым либо потерпевшим) ;

— убежденность в невозможности раскрыть «старое» преступление, мнение, что доказать вину преступника в силу прошедшего времени и безрезультатности первого расследования невозможно или крайне затруднительно;

— нежелание выступать в качестве свидетеля вообще из опасения больших затрат времени, нервов и т. д.;

— антисоциальные взгляды, установки у некоторых рецидивистов, сектантов и т. п., заключающиеся в принципиальном нежелании давать показания и оказывать любую другую помощь органам расследования, предубеждение против следственных органов;

— боязнь мести со стороны преступника или его соучастников;

— нежелание менять данные ранее показания из-за боязни ответственности за дачу ложных показаний, опасения противоречивости неоднократно изменяемых показаний;

— боязнь ответственности за недоносительство или укрывательство в случае установления истины;

—і стыд свидетеля за свое неблаговидное, аморальное поведение (например, проявление трусости очевидцем преступления, алкогольное или наркотическое опьянение в тот момент) ;

— стремление скрыть связь расследуемого события с интимной стороной жизни допрашиваемого.

Иногда ложные показания могут быть и следствием патологии, расстройства душевной деятельности допрашиваемого.

Потерпевшие, кроме того, как справедливо отмечает А. Н. Васильев, могут давать не соответствующие истине показания «с обвинительным уклоном» под влиянием пережитых эмоций, понесенного ущерба от преступления либо из боязни, что преступник останется неразоблаченным, ненаказанным или наказанным слишком мягко .

Стремление избежать ответственности и страх перед наказанием являются типичными, наиболее распространенными мотивами ложных показаний подозреваемых и обвиняемых, действительно совершивших преступление.

Часто им мешают сказать правду и стыд перед близкими людьми, боязнь огласки, общественного осуждения, стремление скрыть своих соучастников, особенно в тех случаях, когда участие нескольких лиц в совершении преступления является очевидным.

Например, признание в совершении кражи одним лицом в случаях, когда унести похищенное одному явно не под силу, а транспорт не применялся, с определенностью потребует и ответа на вопрос о соучастниках.

Позиция заподозренного по «старому» делу лица, действительно совершившего преступление, во многом обусловлена также и тем фактом, что ему удавалось остаться безнаказанным в течение длительного времени. Это относится как к лицу, признанному подозреваемым или привлекавшемуся в качестве обвиняемого при первоначальном расследовании, так и к обвиняемому (подозреваемому), привлеченному уже после возобновления производства.

Выявив мотивы ложных показаний или уклонения от дачи показаний, следует принять меры к преодолению этих побуждений. Меры по нейтрализации мотивов ложных показаний достаточно подробно описаны в криминалистической литературе. Применительно к расследованию «старых» дел отметим здесь лишь некоторые из них.

Преодолеть убежденность допрашиваемого в бесперспективности раскрытия «старого» преступления можно, во-первых, предъявлением доказательств, во-вторых, разъяснением их значения для дела, в-третьих, приведением примеров успешного расследования других возобновленных дел.

Время, как известно, скрадывает психологическую значимость некоторых доказательств. Установленный в ходе работы по приостановленному или возобновленному делу подозреваемый может рассчитывать именно на это. Такому лицу нужно убедительно показать, что юридическое значение зафиксированных доказательств со временем не изменилось. Нередко, наоборот, их значение возрастает в результате проверки и оценки этих доказательств после возобновления производства.

Если получению правдивых показаний от свидетеля в свое время помешали родственные или приятельские взаимоотношения с заподозренным лицом, следует проверить, не изменились ли эти взаимоотношения со временем. Если свидетель опасался мести со стороны известного ему лица и в силу этого дал ложные показания, еще до возобновления производства проверяют, не находится ли данное лицо к моменту возобновления расследования в местах лишения свободы, не выехало ли оно из района совершения преступления. Результаты проверки используются при допросе.

Когда лицо в ходе первоначального расследования или уже после возобновления производства изменяло, свои показания и упорно придерживается последних из них, не желая говорить правду из опасения впасть в еще большие противоречия с прежними показаниями, его следует убедить в несостоятельности данной позиции. Такому свидетелю нужно разъяснить значение его правдивых показаний, сообщить, что окончательная оценка его поведения на следствии будет сделана по содержанию последних данных им показаний. Разумеется, в протоколе допроса должны быть зафиксированы мотивы любого изменения показаний.

При расследовании «старых» дел гораздо чаще, чем в других случаях, появляется возможность использования с целью получения правдивых показаний, смягчающих вину, или иных благоприятных для обвиняемого обстоятельств (амнистия, имевшая место в период между совершением преступления и возобновлением производства, добровольное возмещение нанесенного ущерба, воз­можность передачи лица на поруки в связи с его добросовестным трудом и незапятнанным поведением в течение определенного времени после совершения преступления, не представляющего боль­шой общественной опасности, и т. д.).

Тактический прием, состоящий в разъяснении допрашиваемому значения и возможности использования вышеуказанных обстоятельств, успешно применялся   при   расследовании  некоторых из упоминавшихся выше дел о нераскрытых преступлениях прошлых лет в Ставропольском крае.

Так, по делу о краже 20 октября 1967 года двух бидонов меда с балкона квартиры гр-на Ларина в гор. Невинномысске производство было возобновлено 27 мая 1969 года в связи с появлением оснований подозревать в краже гр-на Васильева. Однако улик для предъявления обвинения Васильеву было явно недостаточно.

Успех расследования был обеспечен тактически правильно про­веденным допросом Васильева. Использовав  показания бывшей жены допрашиваемого и ее родителей о том, что Васильев пред­лагал последним мед, следователь в то же время подробно разъ­яснил ранее не судимому Васильеву значение для него Указа об амнистии, принятого 30 октября 1967 года, т. е. через 10 дней по­сле совершения преступления.

В результате Васильев откровенно рассказал о том, как похи­тил бидоны с медом. Он указал место, где спрятал один из бидо­нов с похищенным медом, который и был обнаружен при проверке показаний Васильева.

Как и при расследовании любых преступлений, при расследо­вании преступлений прошлых лет большое значение для получе­ния правдивых показаний от допрашиваемого имеет тактический прием, именуемый в криминалистике предъявлением доказательств .

Использование доказательств при допросе по «старому» делу особой специфики не имеет. На практике, к сожалению, нередко приходится сталкиваться с совершенно недопустимыми фактами утраты или порчи вещественных доказательств, собранных в свое время по делам о нераскрытых преступлениях. Происходит это обычно из-за небрежного обращения с доказательствами, вследствие несоблюдения условий их хранения, в результате неоднократной передачи приостановленного дела вместе с другими делами новым следователям.

В случае утраты или порчи вещественных доказательств оперировать на допросе приходится лишь сведениями о них, изложенными в протоколах следственных действий, в ходе которых эти доказательства были получены. Тактическое значение для допроса таких описаний вещественных доказательств в протоколах, разумеется, значительно меньше, чем самого вещественного доказательства.

Изучение приостановленных дел о нераскрытых преступлениях к тому же показывает, что следственные осмотры предметов и документов, изымаемых при осмотрах мест происшествий, обысках и выемках, как самостоятельные следственные действия почти не практикуются. Это приводит к весьма неполной фиксации в материалах дела информации об изъятом предмете, а в случаях утери или порчи его — к невосполнимой утрате доказательственного значения этих предметов.

Несмотря на наличие в подразделениях внутренних дел достаточного количества средств фотографической фиксации имеющих значение для дела объектов, в делах о нераскрытых преступлениях, находящихся в горрайотделах внутренних дел, почти не встре­чаются фотоснимки вещественных доказательств (если не производилось их экспертного исследования).

Характерно, что по многим «старым» делам после возобновления производства удается обнаружить и использовать на допросах вещественные доказательства, которые из-за ошибок и недостатков, допущенных при производстве первоначальных следственных действий, не были своевременно изъяты.

Такие доказательства, даже прямо не уличающие преступника, нередко имеют большое тактическое значение для получения по возобновленному делу правдивых показаний от лица, ранее допрошенного, но давшего ложные или не до конца откровенные показания.

Иногда, раскрыв «старое» преступление, удается установить, что обвиняемый причастен еще к целому ряду нераскрытых преступлений. Часто такие обвиняемые, несмотря на время, прошедшее с момента совершения этих преступлений, отлично помнят все связанные с ними обстоятельства.

Так, у Зорина, задержанного в гор. Ступино Московской области с поличным во время разбойного нападения в 1961 году, были изъяты при обыске несколько наручных часов различных марок.

Будучи изобличен в ранее нераскрытых грабежах, Зорин решил дать правдивые показания о действиях грабительской группы, существовавшей в гор. Ступино в течение ряда лет, членом которой он являлся.

На допросах Зорин настолько подробно описал обстоятельства совершения свыше пятидесяти грабежей и разбойных нападений на граждан на улицах города, что в дальнейшем с помощью этих показаний устанавливались и допрашивались потерпевшие, проверялись показания соучастников Зорина. Всего по этому делу было привлечено к уголовной ответственности более 20 человек.

Воровка Киселева на допросах по делу, расследовавшемуся Следственным управлением МВД СССР в 1970 году, детально рассказала о совершении более сотни краж личного имущества граждан из квартир вместе с соучастником Хайбуллиным путем подбора ключей к замкам. При проверке ее показания подтвердились.

Допросы как обвиняемых, так и свидетелей после раскрытия преступлений прошлых лет являются важным средством установления причин и условий, способствовавших совершению остававшихся нераскрытыми преступлений, и причин несвоевременного обнаружения виновных в них лиц. Последнее, как известно, является одним из обстоятельств, способствующих рецидиву преступлений.

В первом из двух вышеприведенных примеров путем допросов подозреваемых, обвиняемых и потерпевших было установлено, что совершению почти всех преступлений грабительской группы способствовало злоупотребление потерпевшими спиртными напитками. При допросах потерпевших и сотрудников милиции выяснили, что длительной безнаказанной преступной деятельности группы способствовало непринятие необходимых, предусмотренных законом мер работниками уголовного розыска и дежурной части горотдела.

По второму делу Киселева на допросах рассказала об уловках, применявшихся ею и Хайбуллиным с целью избежать разоблачения и рассчитанных опять-таки на то, чтобы не были своевременно приняты меры к возбуждению дела и розыску преступников. Кражи совершались у граждан, чьи квартиры посещались лицами сомнительного поведения; намеренно оставлялась на месте часть имевшихся в квартире денег и иных ценностей; преступники не совершали взломов и старались не оставлять иных следов проникновения в квартиру посторонних людей и т. д. В результате потерпевшие в ряде случаев не обращались с заявлениями о краже, а если и обращались, то возникали ложные версии о личности похитителей. В итоге при проверке показаний Киселевой (путем допросов потерпевших и т. д.) выяснилось, что во многих случаях  Управлением внутренних дел Мособлисполкома по материалам расследования были немедленно приняты меры к устранению выявленных причин и условий, способствовавших преступлениям и наказанию виновных. Горотдел укрепили квалифицированными кадрами, оказали ему помощь в работе.уголовные дела не возбуждались и расследование не производилось.

При допросах подозреваемых (обвиняемых), признавшихся в совершении в прошлом ряда однородных преступлений, остававшихся нераскрытыми, возможна и другая ситуация.

Под влиянием каких-либо факторов (забывание со временем, опьянение во время совершения преступления, многочисленность похожих друг на друга эпизодов, особенности психологии восприятия данным лицом тех или иных событий и т. п.) признавшийся обвиняемый или подозреваемый не может детально описать обстоятельства того или иного преступления, не помнит их дат, путает похищенные в разных местах вещи. В таких случаях, с учетом конкретной ситуации и личности допрашиваемого, на допросе иногда целесообразно использовать схему города, района, поселка или их части, на которой на основе анализа нескольких приостановленных уголовных дел отмечены места нераскрытых преступлений, аналогичных по способу их совершения.

Такой прием был использован, например, при допросах рецидивистов Зубова, Колесникова, Савченко и Коледа, которые в течение 1968—1969 гг. систематически совершали кражи кур и кроликов со взломом курятников и сараев жителей гор. Ставрополя. В результате упорной и настойчивой работы по приостановленным делам о нераскрытых кражах в мае 1969 года была выявлена эта группа и возобновлено производство по нескольким уголовным делам.

Изобличенные некоторыми уликами, арестованные начали давать показания о совершенных ими преступлениях. Однако по большинству дел похищенное имущество (кролики, куры) было продано и физически уже не существовало. Времени прошло много, все преступления были похожи друг на друга, совершались в темноте. Поэтому подозреваемые не всегда помнили даты и неточно описывали места краж.

Поскольку почти все эти кражи совершались в старой части города (так называемой Ташла), на схематический план этого района нанесли все места краж, места жительства выявленных скупщиков краденого, о которых рассказали подозреваемые.

При составлении такой схемы были с успехом использованы схематические планы, составленные в процессе анализа ряда приостановленных дел в их совокупности и в ходе работы по этим приостановленным делам до их возобновления. Использование схемы при допросах подозреваемых позволило уточнить целый ряд противоречий в их показаниях, выяснить многие существенные детали.

Допрашивая подозреваемого (обвиняемого) в совершении «старого» преступления, важно не только получить признание в совершении преступления. Еще важнее в ходе допроса обеспечить базу для последующей проверки этого признания. Ни в коем случае нельзя ограничиваться занесением в протокол допроса заявления о признании своей вины, носящего общий характер.

К сожалению, на практике, когда допрашиваемый рассказывает сразу о нескольких «старых» преступлениях, нередко именно так и бывает — в большом, в общем-то, протоколе допроса каждому отдельному эпизоду часто отводятся лишь один-два абзаца.

Совершенно обязательным должен быть детальный, обстоятельный допрос по поводу каждого из преступлений, в которых признается такой обвиняемый (подозреваемый), независимо от того, сколько на это потребуется времени. В необходимых случаях допрос может быть продолжен и на следующий день.

Для того, чтобы в показаниях была своя внутренняя логическая. структура, последовательность, за основу может быть принят хро­нологический порядок изложения нескольких эпизодов. Однако возможны и другие варианты: например, сначала изложение показаний по поводу преступлений, совершенных допрашиваемым с одним из его соучастников, затем — с другим. Если преступления совершались неоднократно в различных населенных пунктах, сначала описываются все эпизоды, относящиеся к одному городу (району), затем преступления, совершенные в следующем пункте, и т. д.

Важно выявить и зафиксировать при допросе как можно больше таких фактических данных, деталей, подробностей, связанных с событием преступления, которые являются принципиально проверяемыми.

Чем больше прошло времени с момента совершения преступления, тем меньше таких фактов по «старым» делам обычно сообщает признавшееся лицо. Для оживления его памяти могут быть применены те тактические приемы, которые в криминалистике рекомендуются для допроса добросовестного свидетеля. К их числу в первую очередь относятся: допрос об одном и том же событии в различной хронологической последовательности; постановка вопросов, активизирующих ассоциативные связи; предъявление различных объектов, в том числе фотоснимков, планов, схем и иных наглядных материалов; допрос на месте события; ознакомление с фрагментами показаний других лиц .

Фактические обстоятельства, круг которых невозможно указать хотя бы примерно, находятся, как известно, всегда во времени и пространстве. По «старым» делам установить в ходе допроca время того или иного события, явления, факта с необходимой достаточной степенью точности бывает затруднительно.

Возможность определить место события в прошлом, установить длительность, последовательность нескольких событий создается наличием определенных точек отсчета, их восприятием, запоминанием и воспроизведением допрашиваемым лицом. Р. С. Белкин пишет: «При установлении длительности расследуемого события и локализации его во времени, помимо материальных следов преступления и преступника, следователь может воспользоваться для этой цели представлениями о временных отношениях, возникшими у свидетелей и потерпевших .

Задачей следователя будет установить хронологические границы расследуемого события на основе объективного выражения переживания времени указанными лицами, т. е. на основе «привязки» сообщаемых ими фактов к другим фактам, временная характеристика которых точно известна».

В качестве точки отсчета при этом Р. С. Белкин рекомендует избирать событие, легко поддающееся локализации во времени (день рождения допрашиваемого, день выдачи заработной платы, тот или иной праздник и т. д.), событие, с которым у дающего показания связаны яркие представления или которое для данного лица имеет яркую эмоциональную окраску и поэтому достаточно хорошо сохраняется и точно воспроизводится.

Проследить хронологическую связь между исследуемым событием по расследуемому делу и точкой отсчета тем легче, чем они ближе во времени.

При допросах по делам о нераскрытых преступлениях прошлых лет и устанавливаемое событие, и избираемая в связи с этим точка отсчета, как правило, значительно отдалены во времени от момента допроса. И сами точки отсчета установить бывает гораздо сложнее, и отрезки времени между этими точками и устанавливаемым событием труднее точно измерить. Можно порекомендовать два специфических для расследования «старых» дел приема определения точек отсчета.

Первый прием — использование материалов первоначального расследования.

Когда предметом допроса являются значимые для дела факты, явления, имевшие место в период первоначального расследования или уже после приостановления дела, в качестве точек отсчета можно использовать само событие преступления и моменты его расследования.

Такими точками отсчета могут быть время совершения преступления, время его обнаружения, день осмотра места происшествия, допроса, обыска — словом, любого следственного действия, участником которого был в то время допрашиваемый по возобновленному делу и которое сохранилось в его памяти.

Для определения отрезка времени между такой точкой отсчета и исследуемым на допросе другим фактом важно, что в протоколах следственных действий всегда указывается точное время их проведения. Такая точная фиксация событий, явлений, фактов во времени, к тому же фиксация с помощью документов, которыми являются материалы возобновленного уголовного дела, имеет большое значение.

Второй прием — использование материалов архивных уголовных дел, оперативно-розыскных материалов и прочих архивных дел и материалов.

Использование архивных уголовных дел для получения фактических данных с известными временными характеристиками особенно важно тогда, когда с момента совершения расследуемого преступления до момента допроса прошло много времени, а моменты совершения преступления по расследуемому и архивному делам близки во времени. Такая ситуация типична для допросов осужденных рецидивистов, подозреваемых или обвиняемых в совершении оставшихся нераскрытыми «старых» преступлений. '

Элементарный пример: подозреваемый заявляет, что он не мог совершить «старое» преступление, ибо в момент совершения его находился в местах лишения свободы либо допрашивался по другому уголовному делу.

Истребовав архивное личное дело осужденного (или архивное уголовное дело, по которому он якобы допрашивался), можно легко проверить алиби, установив с помощью документов архивного личного дела (архивного уголовного дела) дни и часы его пребывания в месте лишения свободы или на допросе. Подлинники таких архивных документов могут быть в необходимых случаях приобщены к расследуемому делу в качестве доказательств, подтверждающих или опровергающих алиби. Более того, события, зафиксированные этими документами и точно определенные во времени, могут стать точками отсчета для установления временной связи с другими фактами, интересующими следствие.

Так может быть, к примеру, установлена связь во времени между освобождением из места лишения свободы и совершением нового, оставшегося нераскрытым преступления, допрос по поводу которого и производится после возобновления дела. Подозреваемый, признавшись в краже, показывает, что она совершена им лет 10 назад, на следующий день после освобождения из мест лише­ния свободы. Документами архивного личного дела установлено, что освобожден он был 20 апреля 1960 года. Значит, в его показаниях речь идет о 21 апреле 1960 года.

Весьма характерным для допроса по «старым» делам является получение показаний по поводу так называемых улик поведения.

Под уликами поведения в криминалистике и теории уголовного процесса обычно понимают поступки, свидетельствующие о сознании человеком своей вины, высказывания, обнаруживающие виновную осведомленность — знание обстоятельств, которые могут быть известны лишь при условии совершения им преступления .

Такие улики поведения, как заведомая ложность показаний, фальсификация доказательств; поступки и высказывания, свидетельствующие о знании допрашиваемым тех обстоятельств расследуемого события, которые могли быть известны только преступнику; преднамеренное уклонение от явки к следователю; уничтожение или сокрытие предметов, могущих служить вещественными доказательствами; подготовка ложного алиби, могут иметь место как в процессе первоначального расследования, так и в период, когда дело приостановлено, и после его возобновления, неожиданного для успокоившегося преступника.

Допрашивая свидетелей и самих подозреваемых (обвиняемых) по поводу улик поведения и проверяя их показания, следует иметь в виду, что оборонительная доминанта и связанные с ней улики поведения могут быть присущи и невиновным в совершении преступления лицам.

Поэтому в юридической литературе рекомендуется различать улики поведения, имевшие место после предъявления обвинения или задержания подозреваемого, и улики поведения, относящиеся к тому времени, когда подозреваемый установлен и допрошен еще не был. Ценность последних улик обычно больше, чем первых.

Одним из оснований возобновления производства по приостановленному делу о нераскрытом преступлении нередко бывает, как указывалось выше, явка с повинной.

Повинная в юридической науке понимается как признание в совершенном преступлении, когда лицо само является инициатором признания, обвиняя себя в совершенном преступлении перед государственным органом, полномочным осуществлять уголовное преследование. Самообвинение это может быть как правильным, соответствующим истине, так и ложным.

Трудно согласиться с мнением, что повинная может иметь место только до возбуждения уголовного дела и что этим она отличается от признания своей вины уже в процессе расследования. Представляется, что явка с повинной может иметь место в любой момент предварительного следствия и тем более в период, когда следствие приостановлено за необнаружением виновных.

Определяющим здесь, видимо, является не столько время явки с повинной, сколько добровольность ее, сообщение лица о своей виновности до вызова или привода на допрос по делу об этом преступлении. Явка с повинной признана одним из обстоятельств, смягчающих ответственность (ст. 33 Основ уголовного за­конодательства Союза ССР и союзных республик).

Первым следственным действием по возобновленному делу в случаях явки с повинной обычно бывает допрос лица, явившегося с повинной. Допрос этот начинается с установления личности явившегося, выяснения данных биографического характера и иных сведений, характеризующих допрашиваемого. Перед таким допросом необходимо еще раз тщательно изучить приостановленное дело, а когда с повинной является осужденный, кроме того, архивные дела по его судимости и личное дело осужденного.

При допросе явившегося с повинной, кроме выяснения всех обстоятельств, входящих в предмет доказывания по делу о нераскрытом преступлении, должны быть обязательно установлены мотивы явки с повинной. Такими мотивами, типичными для расследования преступлений прошлых лет, являются:

1)осознание собственной вины, раскаяние в совершении преступления. Явка с повинной и признание опираются здесь на совесть, как «...нравственный регулятор человеческого поведения»

2)стремление по своей инициативе — под влиянием родственных, дружеских чувств и т. п. принять на себя вину за преступление, совершенное другим лицом;

3)защита подлинных преступников под влиянием угроз, обещаний и иного воздействия с их стороны;

4)стремление быть осужденным за малозначительное преступление и тем самым усыпить бдительность, помешать расследованию и установлению своей виновности в более тяжком преступлении;

5)тщеславие, хвастливость, стремление приобрести авторитет в определенной среде

6) желание лица, осужденного за другие преступления, избавиться от тайного груза лежащего на нем нераскрытого преступления с тем, чтобы отбыть наказание одновременно за все совершенные преступления;

7) намерение осужденного изменить, хотя бы временно, условия своего содержания в местах лишения свободы, быть этапированным в район своего прежнего места жительства;

8) стремление привлекаемого по другому делу преступника «угодить» следователю и суду, «заслужить» какие-либо льготы.

Причинами явки с признанием в преступлении, которого данное лицо не совершало, могут быть также болезненные изменения в психике и повышенная внушаемость лица. В практике встречаются также случаи явки с повинной под воздействием близких людей, родных и знакомых лица, совершившего преступление.

Так, кража со взломом из магазина в деревне Зарубежье  Загорского района Московской области, совершенная в 1968 году, была раскрыта в 1969 году в результате явки с повинной одного из двух преступников — Кузьмина..Кузьмин, проживавший в другом городе, пять раз судимый за кражи и два раза за хулиганство, предложил своей сожительнице А. зарегистрировать брак. Перед решением вопроса о замужестве А., зная о прошлом Кузьмина, спросила его, не занимается ли он воровством после освобождения. Кузьмин рассказал А. о краже из магазина, и женщина убедила его явиться с повинной. В ходе расследования по возобновленному делу Кузьмин доказал свое чистосердечное раскаяние, активно способствуя раскрытию преступления.

Очень важными факторами, обусловливающими многие случаи явки с повинной и раскрытие преступлений прошлых лет, являются целеустремленная, систематическая воспитательная работа сотрудников исправительно-трудовых учреждений с осужденными и оперативно-розыскные мероприятия, направленные на разъяснение целесообразности и необходимости явки с повинной для лиц, совершивших преступления, оставшиеся нераскрытыми.

Установление на допросе подлинных мотивов явки с повинной, по делу о «старом» преступлении и последующая проверка показаний явившихся с повинной лиц способствуют разоблачению самооговора, который в практике расследования нераскрытых преступлений прошлых лет не является редкостью.

При фиксации показаний явившегося с повинной целесообразно применить звукозапись.

Тактика следственного осмотра

Осмотр по возобновленным делам о нераскрытых преступлениях прошлых лет является как средством проверки показаний свидетелей, подозреваемых, иным путем так и способом получения новых доказательств по делу. С помощью следственного осмотра проверяются после возобновления дела как существовавшие ранее, так и вновь выдвигаемые версии.

При расследовании нераскрытых преступлений прошлых лет широко применяются все виды следственного осмотра. Однако чаще других приходится производить осмотр места происшествия ,и осмотр предметов и документов. Следственный осмотр по таким делам может быть как первичным, так и повторным.

Первичный осмотр производится, когда показаниями вновь выявленных свидетелей или признавшегося подозреваемого или иным путем установлено место происшествия, ранее неизвестное, либо обнаружены новые вещественные доказательства. Таким местом происшествия может быть установленное в процессе работы по приостановленному или возобновленному делу место сокрытия трупа или его частей — в случаях убийств «без трупа»; найденное место причинения смерти, если труп, по факту обнаружения которого возбуждено дело, находился в другом месте. Разумеется, первичным будет и осмотр места происшествия и других объектов, известных по делу с самого начала, но не осмотренных, в свое время, что является одним из серьезных недостатков расследо­вания и одной из причин несвоевременного раскрытия преступления.

Повторный осмотр по «старым» делам проводится в двух случаях:

1) когда при первоначальном расследовании объект осмотрен некачественно, небрежно, неквалифицированно;

2) когда показания, полученные по возобновленному делу, содержат новую информацию, с учетом которой уже осмотренные ранее объекты могут быть восприняты следователем по-иному, чем прежде.

Повторный осмотр может быть произведен с целью уточнения и детализации обстоятельств, зафиксированных в протоколе первоначального осмотра недостаточно подробно.

Новому следователю, работающему по приостановленному, а затем и возобновленному делу, часто бывает весьма целесообразно непосредственно изучить место происшествия, предметы и документы, изъятые и осмотренные по делу.

Если такое непосредственное изучение, восприятие имеет целью лишь лучшее уяснение самим следователем обнаруженного ранее и не преследует цели получения новых доказательств или проверки имеющихся, в ряде случаев можно не производить осмотр как следственное действие, а исследовать объекты без оформления каким-либо документом.

Некоторые задачи, выполняемые в процессе осмотра места происшествия (дополнительное изучение обстановки с помощью обвиняемого, подозреваемого, обнаружение предметов, имеющих значение для дела, и т. п.), на практике решаются и в ходе такого следственного действия, как проверка и уточнение показаний на месте события.

Весьма характерным для расследования «старых» преступлений является осмотр (с последующей выемкой) документов с целью установления времени пребывания лица в определенных местах с «документальной точностью».

По «старым» делам это особенно важно, так как человеческая память не всегда способна сохранять с течением времени фами­лии, внешние признаки человека и другие сведения, необходимые для идентификации личности путем описания в показаниях я предъявления для опознания. Поэтому проверка алиби подозреваемого по «старому» делу наиболее распространенным путем — путем допросов лиц, на которых при выдвижении алиби ссылается подозреваемый, — не всегда возможна. Даже если такие свидетели (родственники, знакомые) и помнят сам факт пребывания лица в определенном месте, то точного времени этого пребывания спустя несколько месяцев, а то и лет они указать обычно не могут. В таких случаях важные доказательства могут быть получены в процессе осмотра документов: путевых листов, товарно-транспортных накладных, корешков авиабилетов в аэровокзалах, журналов регистрации лиц, проживающих в гостиницах, документов камер хранения вокзалов и т. д. Многочисленные примеры этого имеются в практике расследования «старых» дел . При этом по возможности должны быть осмотрены и сопоставлены различные документы, содержащие сведения о пребывании лица в определен­ном месте в интересующее следствие время.

Шофер Закиев, изобличенный в изнасилованиях и убийствах двух девушек, которых он подвозил в своей машине, подозревался в аналогичном убийстве гр-ки С., совершенном за год до задер­жания Закиева.

Около 6 часов утра 12 июля 1963 года пионервожатая С. выехала из пионерлагеря водным трамваем до гор. Набережные Челны, куда должна была прибыть в 7 часов утра, а затем соби­ралась на попутной машине доехать домой до гор. Мензелинска. Домой она не явилась и бесследно исчезла.

В 1964 году следователь произвел осмотр журнала диспетчера автоколонны № 2, где работал Закиев, о выходе машин на линию в июле 1963 года. В день исчезновения С. Закиев на закреп­ленном за ним самосвале значился выехавшим из гаража в 6 час. 30 мин. утра по маршруту: пристань Набережные Челны— Мензелинск, куда он возил камень.

Осмотрели путевой лист. Однако в нем время выезда из гаража было исправлено с 6 час. 30 мин. на 8 час. 00 мин. Тогда изъяли товарно-транспортные накладные на перевезенный в тот день Закиевым камень. При их осмотре оказалось, что в одной из транспортных накладных, заполненной рукой работника снабжения, время прибытия машины на пристань Набережные Челны под погрузку значилось «7 час. 10 мин.».

Так было установлено совпадение времени пребывания потерпевшей и подозреваемого у пристани Набережные Челны. При повторном обыске в доме Закиева были обнаружены вещи С . В дальнейшем он был полностью изобличен в ее изнасиловании и убийстве .

При повторном осмотре по «старому» делу места происшествия, предметов и документов гораздо большее значение, чем при первоначальном осмотре тех же объектов, приобретает версионный метод исследования. В ходе осмотра учитываются все выдвинутые в процессе расследования, а также в ходе работы по приостановленному делу и после его возобновления версии как об­щие, так и частные. Вытекающие из этих версий следствия позволяют сделать повторный осмотр более целеустремленным, чем первичный, точнее определить границы осматриваемой местности, применить соответствующие научно-технические средства.

Тактика обыска

Можно говорить о двух разновидностях обыска, типичных для раскрытия преступлений прошлых лет:

а) обыски непосредственно по возобновленному делу;

б) обыски по другим делам, в процессе которых могут быть обнаружены предметы и документы, относящиеся к нераскрытым преступлениям.

И те, и другие могут быть как первичными, так и повторными.

При проведении обысков по возобновленному делу полностью-применимы тактические рекомендации, разработанные криминалистикой применительно к тактике обыска вообще.

Отметим некоторые специфические особенности обысков по «старым» делам. Основаниями для таких обысков чаще всего являются показания вновь выявленных свидетелей и показания подозреваемых или обвиняемых, признавшихся после возобновления производства по делу, а также проверенные сведения, полученные при проведении оперативно-розыскных мероприятий.

При производстве такого обыска следует предвидеть, что отыскиваемые вещи за время, прошедшее с момента преступления, могут претерпеть существенные изменения как естественные, так и умышленно произведенные преступниками. Износ   предметов одежды и обуви, смена циферблата, корпуса или механизма часов при их ремонте, замена износившихся покрышек и других деталей велосипеда или мотоцикла, перекраска, перешивание одежды, замена корпуса магнитофона, телевизора, радиоприемника, переплавление золотых и серебряных вещей в слитки, уничтожение или переделывание номеров на нумерованных изделиях — довольно распространенные явления по делам о преступлениях прошлых лет.

Отыскивая похищенный два года назад из магазина модный костюм, например, можно не обратить внимания на одетые на присутствующем при обыске владельце обыскиваемого помещения грязные, порванные «рабочие» брюки, которые в свое время были частью искомого костюма. Подчас такие вещи, не обнаруженные при обыске, изымаются у задержанного лишь тогда, когда последний находится уже в КПЗ или следственном изоляторе.

Поэтому при обыске по «старому» делу особенно важно учитывать всю совокупность индивидуальных признаков искомого предмета (а не только отдельные, бросающиеся в глаза признаки его).

Вещи с течением времени могут быть утрачены преступником (проданы, уничтожены, выброшены и т. д.). Однако при обыске можно обнаружить сохранившиеся следы пребывания их у обысниваемого. Такими следами в широком смысле слова могут быть, к примеру, пояс плаща, кобура пистолета, квитанции на починку часов, магнитофонов, радиоприемников и других нумерованных вещей.

Тщательно изучаются все обнаруженные при обыске фотографии, особенно относящиеся ко времени совершения нераскрытого преступления, периоду расследования дела и приостановления производства по нему. Изучением фотографий, помимо установления связей подозреваемого, можно обнаружить изображение обыскиваемого в похищенной одежде или с разыскиваемыми

предметами.

Для обыска по «старым» делам характерно отыскание документов, свидетельствующих о пребывании лица в определенном месте в интересующее следствие время, подчас весьма отдаленное от момента обыска. Такими документами могут быть железнодорожные и авиационные билеты, квитанции гостиниц, театральные билеты и программы, всевозможные справки и характеристики, письма, книжки «ежедневники», фотоснимки, сделанные в населенном пункте, где совершено преступление, с надписями, указывающими на время пребывания в этом пункте.

Обыск по «старому» делу является одним из важных способов отыскания фотографий преступника, на которых запечатлены его внешние признаки, впоследствии умышленно измененные им или  изменившиеся со временем. Путем изъятия, изучения, а если необходимо, то в последующем и экспертного исследования этих фотографий могут быть проверены показания потерпевших и свидетелей, устранены имеющиеся в материалах дела противоречия. В необходимых случаях эти фотографии, относящиеся к периоду совершения преступления, предъявляются очевидцам и другим

свидетелям для опознания лица.

Установлению новых свидетелей нередко способствует тщательное изучение изъятых при обыске записных книжек подозреваемого.

У лица, подозреваемого или обвиняемого по возобновленному делу, обыск мог производиться и в ходе первоначального расследования — до приостановления производства. После возобновления дела обыск у такого лица целесообразно повторить, разумеется, при наличии оснований.

Прав А. Р. Ратинов, отмечая, что неверно было бы считать повторный обыск лишь средством исправления ошибок первого обыска. Повторный обыск по возобновленному делу бывает необходим в связи с созданием более  благоприятной обстановки (например, первый обыск приусадебного участка производился зимой, повторный предпринимается летом).

Повторный обыск нужен и тогда, когда можно полагать, что при первом обыске остались необследованными отдельные участки помещения. Зачастую необнаружение при первом обыске спрятаного «... демобилизует прячущего, и, поверив в надежность укрытия, он оставляет все на прежнем месте» .

Кроме того, предметы, заблаговременно удаленные подозреваемыми, с течением времени могли быть возвращены в место, уже подвергавшееся обыску. Прошедшее время притупляет осторожность, и решив, что опасность миновала, преступники приносят домой зарытые в землю или спрятанные у родственников и близких вещи и иные ценности, начинают ими пользоваться.

Для участия в повторном обыске целесообразно пригласить следователя или оперативного работника, производивших первичный обыск. Они помогут определить изменения в обстановке, выявить места, исследованные недостаточно тщательно или неисследованные совсем.

Нераскрытые преступления прошлых лет зачастую раскрываются в результате обысков, проводимых по другим, новым делам. При этом новые преступления, при расследовании которых проводится обыск, могут быть и неоднородны с тем, дело о котором приостановлено.

В 1962 году в Ленинграде был задержан за хулиганство в ресторане некий Попов-Иванов, совершивший побег из ИТУ. Он являлся особо опасным рецидивистом, имел шесть судимостей, трижды бежал из мест лишения свободы. У его сожительницы произвели обыск, во время которого было обнаружено большое количество мужских костюмов и других новых вещей. Учитывая, что Попов-Иванов находился на нелегальном положении, не работал, а, следовательно, не мог приобрести эти вещи честным путем, обыскивающие обоснованно предположили, что обнаруженные предметы могли быть им похищены.

Проверкой по учетам органов внутренних дел установили, что большая часть этих предметов разыскивается как похищенные товары во время краж, совершенных путем разбора дымоходов шести магазинов в Ленинградской области. В дальнейшем удалось установить, что аналогичным путем Попов-Иванов совершил еще две кражи из магазинов на Украине.

Необходимо учитывать, что орудия преступления, изымаемые при обыске по какому-либо делу, могли применяться и для совершения в прошлом аналогичных преступлений, оставшихся нераскрытыми, особенно по делам о фальшивомонетничестве, кражах, подделке документов, причинении телесных повреждений, грабежах и разбоях.

При проведении обыска не следует поддаваться на распространенную уловку рецидивистов, которые перед его началом могут выдать часть имеющих отношение к делу предметов в надежде, что обыскивающие удовлетворятся выданным и не будут производить дальнейших поисков.

.

Тактика предъявления для опознания

По «старым» делам наиболее часто приходится предъявлять:

1) заподозренных лиц, установленных в ходе работы по при­остановленному делу или после возобновления производства, потерпевшим и свидетелям-очевидцам;

2) вещи, изъятые у заподозренных (подозреваемых) после возобновления дела, — потерпевшим и свидетелям;

3) предметы, обнаруженные на месте происшествия при первоначальном расследовании, — признавшимся подозреваемым (обвиняемым) или другим лицам, установленным после возобновления дела;

4) трупы по их фотоизображениям, когда до приостановления дела личность убитого установить не удалось.

Для установления личности убитого по «старому» Делу свидетелям, подозреваемым и обвиняемым могут предъявляться и при­жизненные фотографии исчезнувших лиц.

Требование закона (ст. 164 УПК РСФСР) о необходимости предварительного допроса опознающего об обстоятельствах, при которых он наблюдал соответствующее лицо или предмет, а также его приметах и особенностях должно соблюдаться и при обна­ружении подлежащего предъявлению объекта спустя длительное время. Однако в таких случаях должны быть учтены особенности тактики допроса по возобновленному делу, о которых говорилось выше. Как правило, такой допрос опознающего по своему характеру будет повторным. Перед предъявлением объекта следует тщательно сличить показания, полученные от данного лица при пер­воначальном расследовании и после возобновления дела. Все противоречия должны быть объяснены. Если эти разноречия относятся к приметам и особенностям, имеющим существенное значение для разрешения вопроса о тождестве объекта, лицо допрашивается еще раз с предъявлением ему прежних показаний или их части. Если лицо настаивает на своих новых показаниях, могут быть проведены допросы других свидетелей, потерпевших и иные действия с целью проверки и уточнения показаний опознающего.

В то же время следует учесть, что иногда возможны случаи опознания и тогда, когда на предварительном допросе лицо не могло достаточно полно описать объект. При соблюдении правил ст. ст. 165, 166 УПК РСФСР о порядке предъявления и о протоколе этого действия результаты предъявления для опознания и в этом случае будут иметь доказательственное значение .

У лиц, подозреваемых в совершении «старых» преступлений, часто изымают большое количество вещей, похищенных ими в разных местах. Установление принадлежности всех этих вещей представляет известную сложность. Так, при расследовании дела по обвинению Ревунова и Дербина (Истринский район Московской области) в 12 кражах, совершенных в 1969 и 1970 гг., производилось предъявление для опознания разным лицам девяноста четырех вещественных доказательств.

Распространенной на практике ошибкой (если изъято большое количество похищенных вещей у подозреваемых в совершении нераскрытых преступлений) является одновременное предъявление всех изъятых вещей потерпевшим, чтобы они выбрали из них принадлежавшие им предметы. Такие действия являются грубым на­рушением уголовно-процессуального закона, поскольку, во-первых, закон (ст. ст. 164 и 165 УПК РСФСР) говорит везде о предъявлении предмета (в единственном числе), а не предметов;

во-вторых, при одновременном предъявлении многих изъятых предметов не соблюдается категорическое указание закона о необходимости предъявлять каждый предмет в группе однородных предметов.

При предъявлении для опознания по «старым» делам значительно возрастает роль реконструкции, под которой понимается «...восстановление первоначального состояния обстановки или отдельного объекта, его частных признаков с целью решения спе­циальных задач расследования» .

Наибольшее значение этот тактический прием имеет для следственного эксперимента. Однако он может применяться при воссоздании условий, необходимых для объективного опознания. Реконструироваться в этих случаях будет обстановка, в которой опознающий в свое время воспринимал объект, а также в отдельных случаях и сам предъявляемый объект, подвергшийся изменениям за время, прошедшее с момента его восприятия опознающим.

Такая реконструкция объекта может иметь место в случаях предъявления трупа, утраченного предмета или скрывающегося лица по их фотоизображениям, особенно по фотоизображениям лиц, внешние признаки которых сильно изменились. Изменение это может быть естественным (старение, изменение прически, одежды, появление усов, бороды и т. д.) и умышленным, создаваемым преступниками специально, чтобы затруднить их опознание.

В практике встречаются случаи, когда вместо уничтоженного или необнаруженного предмета опознающему предъявляют мо­дель такого предмета (макет, реконструированный или просто аналогичный предмет той же марки, модели, типа, что и отсутствующий). Таким способом удается установить групповую принадлежность ранее воспринимавшегося опознающим объекта, проверить показания опознающего, а в необходимых случаях создать базу для проведения эксперимента, для проверки и уточнения показаний на месте.

Тактика проверки и уточнения показаний на месте

Это типичное следственное действие для «старых» дел. Получив показания признавшегося обвиняемого (подозреваемого) и не имея других доказательств его вины, на практике подчас надеются простым повторением показаний такого лица на месте события «закрепить» признание. Такая практика, как известно, является совершенно неправильной.

Сопоставление же воспроизводимых показаний с обстановкой места, где происходило событие, через несколько лет после этого события бывает делом весьма сложным. Может сильно измениться сама обстановка места происшествия; осмотр, проверку и уточнение показаний на месте нередко приходится проводить в раз­личные времена года.

Поскольку проверка и уточнение показаний на месте, являясь

самостоятельным следственным действием, носит в то же время комплексный характер, ей свойственны многие особенности и повторных допросов, и повторных осмотров, и предъявления для. опознания по «старым» делам, проанализированные выше.

Проверка и уточнение показаний на месте преследуют следующие цели:

1. Проверить доказательства, полученные как до приостановления дела, так и после возобновления производства по нему.

2. Уточнить по показаниям обвиняемого (свидетеля) обстоятельства события, неполно или неточно описанные им на допросе  либо забытые допрашиваемым.

3. Получить новые доказательства с помощью самого обвиняемого (свидетеля) найти выброшенную вещь, сохранившиеся следы и т. п.

Установление в ходе проверки и уточнения показаний на месте обстоятельств, которые могли быть известны только причастному к преступлению лицу, помогает следователю и суду объективно оценить признание, полученное после возобновления производства по «старому» делу, даже в случае последующего изменения показаний. Уже сам факт указания лицом, чьи показания проверяются на изменения, происшедшие со временем на месте события, имеет важное доказательственное значение.

Практика показывает, что отыскание следов и других вещественных доказательств на месте события спустя много месяцев и. даже лет вполне возможно в ходе проверки и уточнения показаний на этом месте. Если такие следы и другие вещественные доказательства не сохранились на месте события преступления, следует попытаться отыскать их на местах других действий, описанных в проверяемых показаниях. Характерным в этом отношении.

является следующий пример.

В августе 1968 года из павильона столовой № 7 в гор. Подольске путем взлома замка двери была совершена кража винно-водочных и кондитерских изделий на сумму 400 рублей. В числе похищенного было вино «Портвейн» со штампом на этикетках бутылок: «Подольский трест столовых, столовая № 7», а также шоколадные медали со словами  «Первое мая» на обертке из фольги.

Еще в 1968 году в совершении этой кражи признался Карин, 1951 года рождения. Однако показания Карина должным образом проверены не были, так как лица, на которых он указывал» как на соучастников, из Подольска выбыли. В декабре 1968 года дело было приостановлено в порядке п. 3 ст. 195 УПК РСФСР.

В мае 1970 года после изучения дела другим следователем и ряда проверок установлено местонахождение Карина и указанных им лиц —-, Кошкина, Петрова, Терентьева и Муранова. Двое иа них только что вернулись в Подольск после отбытия наказания, а остальные находились в местах лишения свободы за другие со­вершенные ими преступления.

После возобновления дела Карин и Кошкин дали развернутые показания о совершении ими кражи из павильона. Они рассказали, что отнесли похищенное вино в сарай дома своего приятеля Терентьева, где затем систематически его распивали. В конце августа 1968 года все вместе ездили на два дня в Калужскую область, в деревню Коробово, где живет бабушка Терентьева. С собой брали похищенное вино «Портвейн» и шоколадные медали. Вино пили в сосновом бору невдалеке от деревни Коробово.

В числе других следственных действий по возобновленному делу (допросы свидетелей, очные ставки между подозреваемыми, следственный эксперимент) были произведены проверка и уточнение показаний на месте, Карин показал павильон, откуда была совершена кража, рассказал о всех действиях по ее совершению, указал путь следования от места кражи к месту сокрытия похищенного, показал сарай, где хранили и распивали вино. Его показания в деталях совпадали с обстановкой, наблюдавшейся следователем и понятыми. Поскольку прошло почти два года, а сарай постоянно использовался владельцами, следов пребывания преступников там обнаружить не удалось .Находясь в сарае, Карин уточнил свои показания, заявив, что пустых бутылок здесь не найти, так как после распития вина бутылки они собирали и сдавали в магазин, чтобы купить еще вина. Тогда решили произвести выезд с Кариным в Калужскую область.

Показав путь следования к деревне Коробово, Карин привел участников проверки и уточнения его показаний в лес. При тщательном обследовании указанного Кариным места обнаружили пролежавшие там два года стекла от разбитых винных бутылок. На нескольких из них сохранились этикетки с надписью: «Портвейн» и нанесенным на них штампом: «Подольский трест столовых, столовая № 7». Найдены были и кусочки фольги от шоко­ладных медалей.

Так спустя два года признание подозреваемого было объективно подтверждено получением новых вещественных доказательств в результате проверки и уточнения показаний на месте события.

Тактика назначения экспертизы

Важным средством установления новых фактических данных по «старым» делам и проверки собранных доказательств является экспертиза.

Время оказывает на результативность назначения экспертизы как отрицательное, так и положительное воздействие.

С одной стороны, уничтожаются идентификационные признаки у необнаруженных своевременно и находящихся в пользовании предметов. Так, снашивается обувь, тупятся или, наоборот, затачиваются топоры, ножи и другие острые орудия, подвергаются изменениям протекторы покрышек автомашин и мотоциклов, детали огнестрельного оружия, замков и т. д. Все это может затруднить идентификацию этих предметов по оставленным ими следам, а иногда делает отождествление вообще невозможным. Ненадлежащее хранение ведет к порче или утрате даже изъятых при первоначальном расследовании объектов. Сокрытый труп со временем разлагается, портится хищниками, насекомыми. Заживают незначительные телесные повреждения, возникшие у преступника в связи с совершенным им преступлением, что затрудняет судебно-медицинское исследование. Изменяются внешние признаки лица, совершившего преступление, что осложняет в какой-то мере идентификацию лица по его фотоизображениям. Претерпевает изменения со временем даже почерк, хотя и в значительной степени меньше, чем другие объекты криминалистических экспертиз.

С другой стороны, установление по приостановленному или возобновленному делу заподозренного, подозреваемого и обвиняемого создает новые возможности для исследования вещественных доказательств, документов, изъятых ранее. Совершение в период приостановления производства по делу новых преступлений данным лицом приводит к образованию новых следов, новых вещественных доказательств, которые могут исследоваться экспертизой в совокупности с имевшимися. Со временем преступник оставляет больше следов, которые могут рассматриваться в качестве свободных образцов для сравнительного исследования. С наступлением теплого времени из-под растаявшего снега и льда появляются захороненные в нем трупы либо части трупа, что способствует их обнаружению и направлению на экспертизу.

Экспертизы по «старым» делам могут быть как повторными, так и первичными. Уже при анализе материалов приостановленного дела, наряду с изучением других собранных данных, изучаются и оцениваются заключения экспертов. Оценке должны быть подвергнуты как все объекты, направлявшиеся эксперту, так и все части заключения (вводная, исследовательская и выводы) 45. В дальнейшем к оценке результатов этих экспертиз приходится возвращаться неоднократно с учетом сведений, полученных в ходе работы по приостановленному делу и расследования после возобнов­ления производства.

Практика показывает, что именно некритическое отношение к заключению эксперта, несвоевременное выявление ошибочности или недостаточной обоснованности выводов эксперта подчас заводят следствие в тупик, приводят к «старению» дела.

Наиболее характерными целями назначения и проведения экспертиз по делам о нераскрытых преступлениях прошлых лет являются:

— идентификация или установление групповой принадлежности лица по следам, оставленным на месте происшествия или на других объектах;

— идентификация или установление групповой принадлежности орудий преступления по следам их применения;

— установление источника происхождения вещей, оставленных на месте происшествия или изъятых в других местах;

— установление групповой принадлежности волос, крови и других вещественных доказательств судебно-медицинского характера;

— установление давности образования повреждений на теле

человека и предметах;

— определение времени наступления смерти и ее причины;

— установление личности по обнаруженному черепу, скелету и прижизненным фотоснимкам лица;

— идентификация живых лиц по их фотоизображениям;

— идентификация исполнителя текста по почерку. При назначении экспертиз по «старым» делам особое значение  приобретает отражение в постановлении о назначении экспертизы сведений о месте, времени обнаружения направляемых на исследование объектов и об условиях их хранения как в месте изъятия, так и в качестве доказательств в период, когда производство было приостановлено. Указанные сведения помогут эксперту правильно учесть и всесторонне оценить изменения, происшедшие в объектах с момента события и до момента направления их на экспертизу.

При расследовании «старых» дел возможна и такая ситуация, когда сам идентифицируемый объект не сохранился вообще или просто не был обнаружен даже после возобновления дела, несмотря на все принятые меры. В таких случаях следует попытаться отыскать следы применения этого предмета (топора, другого инструмента) в хозяйстве подозреваемого (обвиняемого). Используемые в качестве свободных образцов для сравнительного исследования такие следы иногда помогают при установлении групповой принадлежности или тождества необнаруженного предмета, следы которого найдены на месте происшествия.

Уголовные дела о нераскрытых преступлениях прошлых лет — это особая категория дел.

Отсутствие обвиняемого, сложность задач по его установлению, влияние фактора времени, своеобразный процессуальный режим и другие специфические условия деятельности следователя по таким делам обязывают его творчески применять богатый арсенал средств, приемов и методов, разработанных советской криминалистикой и испытанных практикой.

Ценность любой методики расследования, как известно, определяется прежде всего отражением в ней в научно обоснованной форме передового опыта работы следователей.

Дальнейшее глубокое исследование передового опыта органов МВД и прокуратуры по раскрытию «старых» дел будет способствовать выработке новых рекомендаций по расследованию этой ка­тегории преступлений.