_ 1. Судебная практика и развитие права в сфере регулирования предпринимательской деятельности

В наметившейся тенденции развития процесса влияния судебной практики на правовое регулирование предпринимательской деятельности необходимо рассмотреть, на наш взгляд, два наиболее актуальных аспекта этого процесса: каково влияние таких форм судебной практики, как акты Конституционного Суда РФ и постановления Пленумов высших судебных инстанций по вопросам применения законодательства, на развитие права в сфере регулирования предпринимательской деятельности; каковы перспективы развития процесса влияния судебной практики на правовое регулирование предпринимательской деятельности.

Отвечая на вопрос, какова роль судебной практики в развитии права, неизбежно придется обращаться к понятиям и таким категориям права, как принципы права и формы (источники) права, совершенствование которых под воздействием судебной практики в названных формах как раз и характеризует значение актов Конституционного Суда РФ и постановлений Пленумов высших судебных инстанций по вопросам применения законодательства для развития права в сфере регулирования предпринимательской деятельности.

В понятиях, т.е. способах отражения государственно-правовых реалий, в обобщениях практики, теория права концентрирует накопленные знания. Научные государственно-правовые определения - это краткое и точное раскрытие политико-правовых понятий*(159). Государственно-правовые определения имеют значение и для теории, и для правоприменительной практики. Вопрос о существенных признаках какого-либо юридического понятия и его законодательном определении решает сам законодатель. Однако чем сложнее и многограннее государственно-правовое явление, тем с меньшим успехом можно выразить его в кратком определении. Определение, данное законодателем, в таком случае приобретает характер лишь некоторого средства первоначальной ориентации в предмете, но раскрыть полностью все конкретное данного явления не может*(160). В подобных случаях судебная практика выступает одним из эффективных средств совершенствования определений и юридических понятий, выраженных законодателем в нормативных актах, раскрывая в процессе их толкования все существенное, что они содержат, делая их содержательными "научными абстракциями"*(161), верно отражающими общие и необходимые признаки такого сложного, многогранного и динамичного явления, как право.

Принципы права - основополагающие идеи, начала, выражающие сущность права*(162), наряду с юридическими нормами способны регулировать экономические отношения. Они "пронизывают все законодательство", отражая его наиболее существенные свойства*(163), и могут быть положены в обоснование решения по конкретному юридическому делу (например, при аналогии права либо при вынесении Конституционным Судом РФ решения о признании нормативного правового акта неконституционным на основе принципов, прямо закрепленных в Конституции РФ).

Н.Н. Тарасов справедливо отмечает, что в процессах законодательной и юридической (прежде всего судебной) практики доминирующие в обществе идеи и принципы права и правовые представления переводятся в форму юридических правил, норм общего действия*(164).

Значение правовых принципов для развития права, отраслей права в том, что они определяют общие направления правового воздействия на действительность, составляют суть правовых методов познания права и получения научных результатов. Как представляется, судебная практика в форме актов Конституционного Суда РФ и постановлений Пленумов высших судебных инстанций по вопросам применения законодательства оказывает положительное влияние на развитие права посредством совершенствования в процессе правоприменительной деятельности принципов права, наполняя их практическим правовым смыслом, уточняя механизм и устанавливая границы их реализации, способствуя тому, чтобы право реально выполняло свои функции.

Совершенство права зависит также от совершенства форм (источников) права, поскольку от внешней формы, в которую воплощается государственная воля, нормативное предписание, зависят его действенность, юридическая сила. Форма права показывает, насколько она адекватна регулируемой ею деятельности. В связи с этим Б.Н. Топорнин справедливо отмечает, что характерной чертой развития источников права в России стало "явное увеличение их многообразия, включение в перечень источников все новых их видов"*(165). По нашему мнению, одна из причин этого процесса - усиление регулятивной роли судебной практики в вышеуказанных формах и ее активное правовое воздействие на регулирование экономических отношений.

Функции судебной власти по осуществлению конституционного контроля и по разъяснению действующего законодательства неизбежно приводят в правоприменительной деятельности либо к принятию судебных актов, имеющих всеобщий характер (например, решения Конституционного Суда РФ по вопросам конституционности оспариваемых законов и формулируемые в них правовые позиции), либо к формулированию в процессе толкования законов судебных правоположений, имеющих определенную степень обобщенности и обязательное значение для судов (постановления Пленумов высших судебных инстанций по вопросам судебной практики). Современные правовые реальности таковы, что существующая законодательно закрепленная компетенция судебной власти уже не вмещается в привычные схемы традиционной иерархии источников права, что заставляет юридическую науку по-новому переосмысливать и теоретически обосновывать изменившиеся право. Вместе с тем, как указывалось в главе I, в российской правовой системе судебная практика как источник права не относится к категории закона, поскольку не обладает признаками такового, а осуществляет лишь дополнительное правовое регулирование и имеет по своему характеру только вспомогательное значение по отношению к закону.

Законодательно закрепленные в Конституции РФ, федеральных законах и других нормативно-правовых актах определения и юридические понятия, межотраслевые и отраслевые принципы права могут непосредственно применяться при регулировании предпринимательских отношений. Вместе с тем расплывчатость отдельных определений и юридических понятий, недостаток смыслового содержания в правовых принципах в процессе применения права иногда приводят к экономическим конфликтам и противоречиям между принципами права. В результате этого предпринимательские правоотношения становятся не урегулированными надлежащим образом или урегулированными с явными диспропорциями.

Представляется, что именно в процессе правоприменительной деятельности высших судов отчетливо выявляются все недостатки и диспропорции в правовом регулировании предпринимательской деятельности и посредством вырабатываемых высшими судами правоположений, правовых позиций устраняются противоречия и дисбалансы, через совершенствование определений и юридических понятий, принципов права совершенствуется само право как регулятор экономических отношений. Это влияние на совершенствование права можно проследить на анализе следующих актов высших судов.

Так, акты Конституционного Суда РФ оказали существенное влияние на развитие права в сфере экономики при рассмотрении вопросов о соответствии оспариваемых законов Конституции РФ, в которых на основе конституционных норм были сформулированы и наполнены реальным содержанием некоторые определения и юридические понятия, имеющие принципиальное значение для развития налогового законодательства. Получили развитие либо сформулированы некоторые межотраслевые и отраслевые принципы публичного и частного права и сформулированы определенные критерии при их реализации, отработаны определенные механизмы сочетания интересов. Анализ принципов права с точки зрения их конституционно-правового смысла, установление пределов их реализации при определенных условиях, определение их специфических проявлений и наполнение их реальным правовым смыслом имеют особую значимость для развития правовых принципов и выходят на уровень развития права в целом.

Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г. N 20-П сформулированы основные понятия и принципы налогообложения в российской правовой системе, а также установлены пределы действия принципа неприкосновенности частной собственности в процессе налогообложения. Многие из этих принципов, выведенные Конституционным Судом РФ из смысла конституционных положений о налоговых правоотношениях, предопределили дальнейшее развитие российского налогового законодательства.

В указанном Постановлении Конституционный Суд РФ сформулировал правовые позиции, затрагивающие отдельные аспекты конституционного принципа неприкосновенности частной собственности, которые имеют принципиальное значение как для конституционного, так и для финансового права. Данное Постановление имеет существенное значение для развития налогового законодательства, поскольку в нем Конституционный Суд РФ сформулировал юридическое понятие налога, согласно которому налог - это часть имущества налогоплательщика, которая в виде определенной денежной суммы подлежит взносу в казну и которой он не вправе распоряжаться по своему усмотрению, а обязан регулярно перечислять эту сумму в пользу государства. Взыскание налога не может расцениваться как произвольное лишение собственника его имущества - оно представляет собой законное изъятие части имущества, вытекающее из конституционной публично-правовой обязанности.

Конституционный Суд РФ определил правовую природу и специфические признаки налоговых обязательств, которые носят ярко выраженный денежный характер, указав, что налоговое обязательство основано на налоговых правоотношениях и вытекает не из договора, а из закона. Признаками налоговых обязательств, отличающими их от гражданско-правовых обязательств, являются: их публично-правовой, а не частноправовой характер; властное подчинение одной стороны другой, т.е. предполагают субординацию сторон; односторонний характер обязательств (п. 3 мотивировочной части).

Ранее в законодательстве определение понятия "налог" отсутствовало. В ст. 2 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" под налогом, сбором, пошлиной и другим платежом понимается обязательный взнос в бюджет соответствующего уровня или во внебюджетный фонд, осуществляемый плательщиками в порядке и на условиях, определяемых законодательными актами. В данном определении указаны лишь общие для всех финансовых платежей внешние характеристики. Сущностные основы обязательных взносов не были раскрыты.

Понятие налога, сформулированное Конституционным Судом РФ, позволило точно уяснить содержание категории "налог", которое способствовало правильному и единообразному применению норм законодательства, ограничивающих право частной собственности, и в последующем стало исходным для законодателя при формулировании понятия "налог" в Налоговом кодексе РФ (ч. 1 ст. 8 НК РФ).

Законодатель в отличие от Конституционного Суда РФ, использующего при раскрытии характера налога понятие "налоговое обязательство", оперирует понятием "обязанность по уплате налогов и сборов" (ст. 44, 45 НК РФ). Понятие "обязательство" шире по своему содержанию, чем понятие "обязанность", поскольку содержание обязанности состоит в совершении определенных действий одного лица в пользу другого в соответствии с условиями обязательства. Обязанность лица вытекает из обязательства и в силу возникшего обязательства. В обязательстве всегда имеется определенный субъектный состав (стороны обязательства). Поступление средств в бюджеты всех уровней зависит не только от выполнения своей обязанности налогоплательщиком. В налоговых правоотношениях участвуют и другие лица, которые принимают участие в процессе перечисления в бюджеты налогов и иных сборов (например, банки, налоговые органы, контролирующие правильность исчисления и своевременность уплаты налогов). Данные лица обладают по отношению друг к другу правами и обязанностями именно в силу налогового обязательства.

Таким образом, понятие "налоговое обязательство", используемое Конституционным Судом РФ при анализе существа налоговых правоотношений, по сравнению с понятием "обязанность по уплате налогов и сборов", используемым законодателем, с точки зрения развития налогового права глубже и содержательнее отражает характер, сущность и специфику налоговых правоотношений, а не сводит суть налоговых отношений только к односторонней обязанности налогоплательщика по уплате налога или сбора.

Данное Постановление имеет значение также для развития межотраслевого принципа права - судебной защиты, поскольку в нем Конституционным Судом РФ сформулированы и применены понятия последующего и предварительного судебного контроля как способов приведения в действие механизма судебной защиты, в данном случае прав налогоплательщика. Применительно к юридическим лицам это последующий судебный контроль, а к физическим - предварительный судебный контроль. Суть последующего судебного контроля заключается в том, что допускается взыскание с юридических лиц налоговых платежей (недоимок, пеней) путем выставления налоговыми органами на инкассо платежных поручений и безакцептное списание денежных средств со счетов. Действия налоговых органов при этом могут быть обжалованы в арбитражный суд. Применительно к физическим лицам допустим только предварительный судебный контроль, т.е. взыскание недоимок и пеней возможно только в судебном порядке (п. 3 мотивировочной части).

Определение данных понятий и анализ их содержания раскрывают существо способов реализации судебной защиты прав, и в первую очередь в нормах процессуального права, которые могут присутствовать и в нормах материального права. Поэтому его реализация в налоговом праве способствовала развитию как налогового права, так и гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, что повлияло на развитие права в целом. Так, законодатель установил процессуальное право налогоплательщиков - юридических лиц на оспаривание ненормативных правовых актов, решений и действий государственных органов, должностных лиц (ст. 197, 198 АПК РФ 2002 г.) и процессуальную обязанность налоговых органов предварительно обратиться в суд для взыскания с физических лиц обязательных платежей и санкций (ст. 212, 213 АПК РФ 2002 г. и ст. 122, 123, 128, 129, 245, 246 ГПК РФ 2002 г.), а также закрепил данные права налогоплательщиков - юридических лиц и обязанности налоговых органов в Налоговом кодексе РФ (ст. 45, 46, 48, 104, 105 НК РФ). Суть понятия последующего контроля была в последующем использована самим Конституционным Судом РФ при рассмотрении других дел (в частности, в Постановлении от 16 мая 2000 г. N 8-П, п. 7 мотивировочной части).

Постановление от 17 декабря 1996 г. N 20-П оказало также влияние на развитие такого важного принципа гражданского права, как неприкосновенность частной собственности (ст. 35 Конституции РФ, ст. 1 ГК РФ), поскольку:

- во-первых, Конституционный Суд РФ ограничил пределы неприкосновенности частной собственности в процессе налогообложения, указав, что взыскание налога не может расцениваться как произвольное лишение собственника его имущества, т.е. как внесудебное, поскольку оно представляет собой законное изъятие части имущества, вытекающее из конституционной публично-правовой обязанности, а право частной собственности не является абсолютным и не принадлежит к таким правам, которые не подлежат ограничению ни при каких условиях, поскольку каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы (п. 2, 3 мотивировочной части);

- во-вторых, Конституционный Суд РФ распространил на юридические лица для случаев взыскания с них различного рода штрафов за нарушение налогового законодательства и суммы сокрытого или заниженного им дохода (прибыли) конституционные права и свободы человека и гражданина, закрепленные в ст. 35 (ч. 2, 3) Конституции РФ, т.е. судебный порядок взыскания (п. 4 мотивировочной части).

Таким образом, развитие указанных принципов права реализовано в наполнении их более глубоким правовым смыслом, чем тот, который дает их буквальное толкование ст. 35 Конституции РФ и ст. 1 Гражданского кодекса РФ, а также в установлении пределов их действия и условий, ограничивающих их реализацию. В последующем Конституционный Суд РФ в ряде случаев уже применял принцип неприкосновенности частной собственности в его ограниченном значении (в частности, в Постановлении от 30 июля 2001 г. N 13-П, п. 4 мотивировочной части).

Как уже отмечалось в главе II, проблема сочетания публичных и частных интересов в процессе предпринимательской деятельности законодателем до настоящего времени не разрешена.

Так, В.Ф. Яковлев обращает внимание на то, что формирование системы нормативно-правового регулирования экономических отношений идет стихийным образом, без опоры на тщательно отработанную теоретическую концепцию. "Главная трудность создания такой концепции заключается в решении проблемы соотношения публичного и частного права, от которого зависит содержание нового законодательства, механизм воздействия государства на общественные отношения и степень его эффективности". Далее следует вывод: "Механизмы сочетания публичного и частного интересов очень тонкие, но они должны быть обязательно отработаны"*(166).

Следует отметить, что разрешение данной проблемы имеет существенное значение для развития права, на которое возложено формирование принципов, понятий и критериев, на основе которых осуществляется адекватное правовое регулирование экономических отношений. На практике отдельные аспекты проблемы соотношения публичных и частных интересов разрешаются пока не законодателем, а посредством судебной практики, в частности, в Постановлениях Конституционного Суда РФ от 23 декабря 1997 г. N 21-П, от 16 мая 2000 г. N 8-П. Правовые позиции, выраженные в данных Постановлениях, оказали значительное влияние на совершенствование принципов публичного и частного права и на развитие права в целом.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 23 декабря 1997 г. N 21-П при разрешении вопроса об очередности платежей получили развитие важные аспекты конституционного принципа равенства всех перед законом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ). Проблема очередности платежей прежде всего предполагает определение приоритетности интересов тех или иных кредиторов. В данном случае, с одной стороны, кредиторами являлись физические лица, состоящие в трудовых отношениях с предприятием, испытывающим недостаток денежных средств, с другой стороны - государство как кредитор в налоговом обязательстве. Конституционный Суд РФ в Постановлении в развитие принципа права - равенства всех перед законом - наполнил его реальным содержанием, отразив его особенности, возникшие в данном случае при коллизии норм налогового законодательства и законодательства о расчетах. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ конституционный принцип равенства всех перед законом следует понимать как исключающий противопоставление в законодательстве конституционных обязанностей выплачивать вознаграждение за труд и платить законно установленные налоги.

Развитие указанного принципа права проявилось также в формулировании в Постановлении принципа разумного сочетания прав одних лиц с правами и интересами других лиц, который вытекает из правовой позиции Конституционного Суда РФ, а также в формулировании определенных критериев справедливости во взаимоотношениях между публичными и частными интересами, хотя и частного характера, заключающимися в том, что установление законодателем приоритета для той или иной группы граждан (работники коммерческих и иных организаций или работники бюджетной сферы) не соответствует требованиям справедливости. При этом Конституционный Суд РФ между равенством всех перед законом и критерием справедливости ставит фактически знак тождества, т.е., если соблюдается равенство перед законом, это соответствует и критериям справедливости (п. 3 мотивировочной части Постановления).

Это, по существу, способствовало формированию исходных положений такого принципа права, как принцип соблюдения справедливого баланса публичных и частных интересов, а также формированию механизма сочетания данных интересов в указанном случае - сопоставление конституционных обязанностей, вытекающих из различных норм публичного и частного права, и недопущение их противопоставления друг другу.

Данный критерий справедливости и механизм сочетания интересов, по нашему мнению, имеют значение для права в целом, поскольку могут использоваться при определенных обстоятельствах и в других случаях, связанных с установлением соотношения между публичными и частными интересами, на основе аналогии права.

Постановление Конституционного Суда РФ от 16 мая 2000 г. N 8-П имеет также значение для развития принципа гражданского права - неприкосновенности частной собственности. Данное Постановление имеет значение не только для частного, но и для публичного права, поскольку в нем Конституционный Суд РФ ограничил частно-правовые интересы (интересы должника-собственника, находящегося в процедуре конкурсного производства) в пользу публичноправовых исходя из необходимости осуществления государством защиты прав и интересов других лиц (населения, использующего фонд социального назначения и объекты коммунальной инфраструктуры, являющиеся собственностью должника-банкрота, в жизненно необходимых целях).

Вместе с тем Конституционный Суд РФ указал на недопустимость ограничения права собственности и лишения собственника вышеуказанного имущества без предоставления разумной компенсации с учетом стоимости имущества, обеспечивающей баланс между публичными и частными интересами (п. 5 мотивировочной части). Однако учет публичных интересов, связанный с необходимостью большей социальной справедливости, может обусловливать выплаты возмещения ниже рыночной стоимости изымаемого из частной и передаваемого в муниципальную собственность имущества. Критерием справедливого баланса публичных и частных интересов в данном случае выступает соразмерная компенсация с учетом возможной выплаты стоимости ниже рыночной с обеспечением ее судебной проверки (п. 5, 7 мотивировочной части). Определение разумных пределов, в которых возможна компенсация, не нарушает принципа о предварительном и равноценном возмещении отчуждаемого в публичных целях имущества. Равная защита частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности при определении размеров разумной компенсации в связи с изъятием имущества в публичных целях должна осуществляться на основе принципа справедливости (п. 6 мотивировочной части).

Таким образом, Конституционный Суд РФ, развивая принцип гражданского права о неприкосновенности частной собственности и раскрывая его смысловое содержание, в случае изъятия у собственника имущества в публичных целях определил пределы его действия в процессе реализации государством функции защиты жизненных интересов населения. Также в развитие принципа возмездности, т.е. предварительной и равноценной компенсации при изъятии у собственника имущества для государственных нужд, Конституционный Суд РФ сформулировал понятие "разумная, справедливая компенсация" и определил его сущностную характеристику.

Разумная, справедливая компенсация означает соразмерность с точки зрения обеспечения справедливого баланса между публичными и частными интересами, которая в данном случае выступает одновременно и критерием справедливости. При этом понятия "разумная" и "справедливая" компенсация, применяемые Конституционным Судом РФ в целях достижения баланса интересов, тождественны. В развитие принципа соблюдения справедливого баланса публичных и частных интересов Конституционный Суд РФ установил, что в случаях необходимости обеспечения большей социальной справедливости под понятием разумной компенсации может пониматься выплата в размере ниже рыночной стоимости изымаемого в публичных целях имущества и это не следует рассматривать как нарушение принципа о предварительном и равноценном возмещении стоимости изымаемого в публичных целях имущества.

Это положение является существенным вкладом в развитие права в целом, поскольку раскрывает сущность (при определенных, специфических обстоятельствах) одного из важнейших принципов гражданского права, закрепленного также в Конституции РФ, - неприкосновенности частной собственности, поскольку непосредственно в законодательстве отсутствует нормативное определение разумной, справедливой компенсации и соответственно не раскрыто существо данных понятий.

Значимым вкладом в развитие права является также раскрытие в данном Постановлении правового принципа справедливости, в частности, на основе определения его критериев, так как именно исходя из данного принципа права Конституционный Суд РФ в Постановлении указал, что предоставление собственнику компенсации за передачу фонда социального назначения и объектов коммунальной инфраструктуры в муниципальную собственность в полном объеме не отвечало бы принципу справедливости, поскольку такое имущество не только не приносит доходы, но и обременено дополнительными расходами по его содержанию (п. 6 мотивировочной части).

Таким образом, Конституционным Судом РФ сформулированы определенные критерии справедливости в случае предоставления компенсации собственнику за изъятие у него имущества в публичных целях. Одним из критериев при определении разумного размера компенсации выступает неспособность (способность) приносить изымаемым имуществом предпринимательский доход в размере, обеспечивающем, по крайней мере, его самоокупаемость. Механизмом сочетания публичных и частных интересов выступают определение соответствия ограничения права частной собственности конституционно значимым целям и недопущение его чрезмерного ограничения.

Данный критерий справедливости, по нашему мнению, имеет большое значение для права, поскольку может использоваться при определенных обстоятельствах и в других случаях, связанных с изъятием имущества у собственника в публичных целях, на основе аналогии права. Сформулированный принцип справедливости при равной защите всех форм собственности в связи с определением размеров разумной компенсации, связанной с изъятием имущества, Конституционным Судом РФ использовался в последующем при рассмотрении некоторых дел (например, в Постановлении от 22 ноября 2000 г. N 14-П*(167), п. 4 мотивировочной части). Использовался Конституционным Судом РФ в последующем и указанный механизм сочетания интересов (в частности, в Постановлениях от 6 июня 2000 г. N 9-П, п. 4 мотивировочной части и от 3 июля 2001 г. N 10-П*(168), п. 5 мотивировочной части).

Постановление Конституционного Суда РФ от 6 июня 2000 г. N 9-П имеет значение для развития таких правовых принципов гражданского права, как свобода экономической деятельности (ч. 1 ст. 8 Конституции РФ) и свобода договора (ст. 1 ГК РФ), реализация которых согласно выводам Конституционного Суда РФ основана и обусловлена другим принципом - юридическим равенством сторон и согласованием их воли. Конституционный Суд РФ сделал важный вывод, что ограничение свободы договора в гражданско-правовом обороте и характер таких ограничений должны отвечать требованиям справедливости и быть соразмерными конституционно значимым целям защиты соответствующих прав. При ограничении свободы договора не может вводиться произвольный критерий, не отвечающий принципам соразмерности и справедливости и лишающий контрагентов возможности отстаивать свои права, в том числе в судебном порядке (п. 2-4 мотивировочной части).

Правовая позиция Конституционного Суда РФ основана на том, что юридическое равенство сторон в гражданско-правовом договоре не должно чрезмерно ограничиваться путем введения произвольных критериев, к которым относится, в частности, срок действия договора (более одного года) и которые не соответствуют принципам соразмерности и справедливости. Такие принципы права, как свобода экономической деятельности и свобода договора, являются одними из базовых принципов конституционного и гражданского права, поскольку они составляют правовую основу экономических отношений в нашей стране, основу предпринимательской деятельности. Развитие Конституционным Судом РФ данных правовых принципов развивает право рыночной экономики в целом. В последующем Конституционный Суд РФ использовал указанные правовые подходы и в других случаях (например, в Постановлении от 3 июля 2001 г. N 10-П, п. 5 мотивировочной части).

Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики также оказывают позитивное влияние на развитие права в сфере предпринимательской деятельности, так как в них сформулированы и наполнены реальным правовым содержанием некоторые определения и юридические понятия, в частности, в области гражданского права определена юридическая природа некоторых правовых категорий. Например, получили развитие такие принципы гражданского права, как обеспечение восстановления нарушенных прав и их судебная защита, осуществлено совершенствование механизма защиты прав добросовестной стороны, исполнившей договор.

Совместное Постановление Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" имеет принципиальное значение для развития обязательственного права, поскольку в нем сформулировано понятие денежного обязательства, в силу которого на должника возлагается обязанность уплатить деньги, выступающие средством платежа. Определены его свойства - денежным может быть как обязательство в целом, так и обязанность одной из сторон в обязательстве, - и в каких случаях обязательство не является денежным, хотя и связано с денежными средствами (п. 1).

Понятие денежного обязательства отсутствует в Гражданском кодексе РФ, поэтому определение понятия денежного обязательства, данное в Постановлении, раскрывает содержание такого специфического объекта денежного обязательства, как действие обязанного лица по передаче денег, выступающих средством платежа, и характеризует в связи с этим его особенности и свойства. Тем самым дополняются общие положения об обязательствах.

Поскольку ст. 395 Гражданского кодекса РФ не дает прямого ответа на вопрос о правовой природе процентов за пользование чужими денежными средствами, в данном Постановлении определены юридическая природа данных процентов, выступающих особой мерой гражданско-правовой ответственности за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства, и их отличие от других процентов, подлежащих уплате за пользование денежными средствами (п. 4). Это обусловило специфику порядка начисления и взыскания таких процентов и их соотношение с неустойкой (пеней) при просрочке исполнения денежного обязательства (п. 2-4, 6, 7, 15).

Определение правовой природы процентов за пользование чужими денежными средствами оказало влияние на совершенствование таких институтов гражданского права, как обеспечение исполнения обязательств, ответственность за нарушение обязательств, заем и кредит, расчеты, ответственность за неосновательное обогащение, на законодательство о банковской деятельности, поскольку в Постановлении раскрыты специфические особенности уплаты процентов за неисполнение или просрочку исполнения денежного обязательства, не закрепленные непосредственно в Гражданском кодексе РФ.

Совершенствование отдельных положений обязательственного права оказало влияние в целом и на развитие гражданского права, так как исходя из данного в Постановлении понятия денежного обязательства, определения его характера и правовой природы в гражданском праве появилась также возможность правильно отграничить проценты за пользование чужими денежными средствами от иного рода санкций, убытков, неустойки.

Одним из распространенных способов защиты прав, предусмотренных ст. 12 Гражданского кодекса РФ, является признание сделок недействительными и применение последствий недействительности ничтожных сделок, который направлен, как правило, на восстановление нарушенных прав в судебном порядке. Принцип обеспечения восстановления нарушенных прав предполагает не только реализацию способов защиты, но также и недопущение ущемления интересов и прав добросовестного контрагента в сделке, отказа в защите, если, например, отсутствует само право, подлежащее защите, или за защитой обратилось не управомоченное законом лицо (ст. 11 ГК РФ, ст. 4 АПК РФ, ст. 3 ГПК РФ).

Роль и значение этого способа защиты нарушенных гражданских прав, а также разрешение некоторых правовых проблем недопущения ущемления интересов добросовестной стороны в результате возможности признания недействительным исполненного ею договора нашли адекватное выражение в совместном Постановлении от 1 июля 1996 г. N 6/8 Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" и в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 мая 1998 г. N 9 "О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок"*(169), которые оказали влияние на совершенствование и развитие указанных правовых принципов и на развитие гражданского права в целом.

В совместном Постановлении Пленумов высших судебных инстанций от 1 июля 1996 г. N 6/8 совершенствование данных принципов права осуществилось путем:

а) формулирования в Постановлении (п. 32) и использования в гражданском праве такого способа защиты прав, как предъявление иска о признании недействительной ничтожной сделки, не предусмотренного непосредственно в Гражданском кодексе РФ;

б) определения круга лиц, имеющих право предъявлять такие иски (любое заинтересованное лицо);

в) установления срока исковой давности по такому требованию (10 лет);

г) определения порядка применения последствий недействительности ничтожной сделки.

Проблема недействительности сделок обусловлена, с одной стороны, резким увеличением числа нормативных актов и одновременным усложнением праворегулируемых отношений. Данные обстоятельства уже сами по себе вызывают многочисленные расхождения между предписаниями закона и волей частных лиц, выраженной в гражданско-правовых сделках. Проблему усугубляет также и несовершенство гражданского законодательства. В Постановлении (п. 18) конкретизирован перечень случаев, когда сделки являются оспоримыми, а когда ничтожными в зависимости от того, какое юридическое лицо совершило сделку в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в их учредительных документах: коммерческие организации, наделенные общей правоспособностью, или унитарные предприятия, а также другие коммерческие организации, в отношении которых предусмотрена специальная правоспособность. Указано, что в отношении первых сделки являются оспоримыми и определен круг лиц, имеющих право их предъявить (коммерческие организации либо их учредители (участники)), в отношении других - ничтожными и соответственно такой иск может предъявить любое заинтересованное лицо. Это положение конкретизирует реализацию правового принципа восстановления нарушенных прав на практике, поскольку определяет круг лиц, в действительности имеющих субъективное право на подачу соответствующего иска в указанных случаях.

Значимость данного положения для развития гражданского права заключается также в том, что в Гражданском кодексе РФ и в Федеральном законе от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" данные вопросы не урегулированы.

В Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 мая 1998 г. N 9 совершенствование правовых принципов восстановления нарушенных прав и их судебной защиты осуществилось путем недопущения ущемления интересов добросовестной стороны в результате возможности признания недействительным исполненного ею договора.

Положения гражданского законодательства строятся на презумпции добросовестности контрагента (п. 3 ст. 10 ГК РФ), вступающего в договорные отношения с юридическим лицом через его соответствующий орган и ориентирующегося при этом на компетенцию этого органа (должностного лица), определенную в законе или доверенности. В случае если при заключении договора соответствующий орган вышел за пределы полномочий, ограниченных в уставе юридического лица или ином его учредительном документе, сделка может быть судом признана недействительной, но для этого требуется доказать, что контрагент по договору знал или должен был знать об этих ограничениях. Бремя доказывания возлагается на обращающееся с иском юридическое лицо, в интересах которого установлены указанные ограничения (ст. 174 ГК РФ). Вместе с тем на практике сложилась несколько обратная ситуация, когда в качестве основания для признания договора недействительным в соответствии со ст. 174 Гражданского кодекса РФ признавалось наличие в уставе юридического лица записи о том, что его руководитель, подписывая договор, действует на основании устава, из чего следовало, что другая сторона в сделке должна была ознакомиться с текстом устава юридического лица, чтобы выяснить, имеются ли у руководителя полномочия на заключение договора*(170). Однако практически во всех договорах имеется "дежурная" фраза о том, что представитель стороны, заключая договор, действует от имени юридического лица на основании его устава или доверенности. При таких обстоятельствах уже добросовестная сторона должна доказать, что она не имела возможности ознакомиться с учредительными документами контрагента. Чаще всего с иском о недействительности сделок к фактически исполненным договорам по указанным основаниям обращаются исключительно должники*(171).

В целях реализации задачи обеспечения стабильности имущественного оборота, недопущения ущемления интересов добросовестной стороны в результате возможности признания недействительным исполненного ею договора в данном Постановлении (п. 5) установлено, что ссылка в договоре, заключенном от имени организации, на то, что лицо, заключающее сделку, действует на основании устава данного юридического лица, должна оцениваться судом в совокупности с другими доказательствами и такое доказательство не может иметь заранее установленной силы и свидетельствовать о том, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях. Бремя доказывания этого обстоятельства возлагается на истца, заявившего иск о признании оспоримой сделки недействительной. Следовательно, в данном Постановлении реализован механизм защиты добросовестной стороны, исполнившей договор, при предъявлении к ней иска о недействительности сделки по мотиву превышения юридическим лицом полномочий на совершение сделок, отсутствующий в Гражданском кодексе РФ. Совершенствование механизма защиты прав непосредственно способствует развитию гражданского права.