Глава 1. Понятие состязательности. Ее юридические основания

Понятие состязательного процесса толкуется в юридической литературе по-разному. Довольно часто в качестве синонима слова «состязательный» используется термин «обвинительный». Однако, на наш взгляд, понятие состязательного процесса значительно шире, оно включает в себя ряд видов судопроизводства, в том числе и обвинительный.

Состязательный процесс — продукт идеальной типологии. Тем не менее состязательная модель необходима практически. Выше уже говорилось, что чистый состязательный уголовный процесс как целостная система в реальности пока не существует, но отдельные его элементы присутствуют в рамках конкретных форм судопроизводства, совершенно реальны и подчиняются закономерностям, описываемым состязательной моделью. В современном уголовном процессе состязательные «хромосомы» имеют доминантное значение, а данная модель играет также роль эталона, своего рода политического критерия демократичности, цивилизованности и справедливости судопроизводства.

Идеальный состязательный тип уголовного процесса характеризуется следующими коренными признаками:

1. Наличием двух противоположных сторон обвинения (уголовного преследования) и защиты. Это необходимо постольку, поскольку для всякого состязания нужны, как минимум, два конкурирующих субъекта.

2. Процессуальным равноправием или равенством сторон, ибо состязание можно считать справедливым только тогда, когда противоборствующие стороны находятся примерно в одной «весовой категории», то есть обладают сравнимыми «стартовыми» возможностями для защиты своих законных интересов.

3. Наличием независимого от сторон суда, так как справедливое состязание немыслимо без нейтрального арбитра. Из тезиса о независимости суда вытекает, во-первых, что в состязательном процессе суд не может принимать на себя осуществление ни обвинительной, ни защитительной функции. Он приступает к делу лишь по обвинению, представленному уголовным преследователем, и не вправе выходить за рамки, очерченные в обвинении. Из этого следует второй очень важный вывод: главной движущей силой состязательного процесса является не инициатива суда, а спор сторон по поводу обвинения. Nemo nisi accusatus fuerit, condemnari potets (лат.) — никто не может быть осужден без соответствующего обвинения — одно из важнейших правил состязательности, сформулированное еще Цицероном. Независимость суда, в-третьих, означает, что не только суд не вправе выполнять функции сторон, но и ни одна из сторон не может брать на себя даже малую толику судейской функции. В противном случае суд не был бы строго отделен от данной стороны, а сторона становилась сама себе судьей. Nemo unquam judicet in se (лат.) — никто не должен быть судьей в своем собственном деле) — гласит еще одна старинная заповедь состязательного процесса. Как будет показано в дальнейшем, все прочие принципы состязательного судопроизводства логически выводятся из названных характеристик.

Итак, три признака — наличие сторон, их процессуальное равенство и независимость отделенного от сторон суда — самодостаточны для состязательности. Если эти признаки собраны воедино, перед нами, без сомнения, — состязательная модель процесса. Таким образом, состязательность можно юридически определить как такой идеальный тип процесса, в котором спор равных сторон разрешается независимым судом.

Всякий юридический порядок есть результат применения к неким общественным отношениям определенных методов правового регулирования. Выбор метода определяется спецификой объекта регулирования, но в бoльшей степени — наличными общественными целями и потребностями. Не составляют исключения и состязательные процедуры. Раскрытие порождающего их метода способно пролить свет не только на юридическую сущность состязательности, но и дать ключ к пониманию социальных и политических условий ее существования.

Принято считать, что в судопроизводстве действуют в различных сочетаниях два метода правового регулирования — императивный и диспозитивный, или, как их еще иногда называют, методы власти — подчинения и усмотрения сторон. Традиционно полагают также, что в уголовном процессе преобладает императивный метод, хотя высказана и точка зрения о том, что состязательность есть проявление одного только диспозитивного метода. Безусловно, оба названных метода имеются в арсенале уголовной юриспруденции. Можно согласиться и с тем, что удельный вес императивного начала здесь неизмеримо выше, нежели диспозитивного. Это продиктовано особой серьезностью объекта правового регулирования — общественных отношений, связанных с вопросом о совершении преступления и потому требующих весьма решительного и твердого вмешательства. Однако сведение правового регулирования лишь к двум названным методам не учитывает всей специфики процессуальных отраслей и является, по сути дела, перенесением на процессуальную почву форм воздействия на общественные отношения, которые типичны для материального права. В состязательном процессе центральный метод правового регулирования иной. Он заключается в таком способе построения отношений участников процесса, когда при решении наиболее значимых юридических вопросов между ними стоит независимый и беспристрастный арбитр. Поэтому данный метод регулирования следует назвать судебным, или арбитральным. Важно подчеркнуть, что при его использовании ни одна из сторон не имеет непосредственной власти над другой. Принуждая обвиняемого, например, к тому или иному ограничению свободы, обвинитель, как правило, вынужден обращаться к суду за соответствующим разрешением. Точно так же обвиняемый, добиваясь отмены принудительных мер, может действовать через суд. Все это мало напоминает деятельность «по приказу». Но, может быть, сам суд, принимая властное решение, действует императивно? Вспомним, однако, что при императивном методе субъект властных полномочий управляет ситуацией, пытаясь достигнуть целей, стоящих непосредственно перед ним. Иное дело, когда он принимает то или иное решение по требованию стороны. Эта сторона добивается здесь своей цели, это она активно участвует в управлении ситуацией. Требуя от суда законного решения, сторона почти так же властно воздействует на суд, как и суд на данную сторону. Для подобного способа взаимоотношений уже тесны рамки императивно-командной схемы. Участники процесса в своих требованиях подчиняются не один другому, но лишь правовым нормам. Значит, в основе взаимоотношений, в том числе «обвинитель — обвиняемый», лежит в данном случае не метод власти-подчинения, а нечто иное. Нельзя здесь обнаружить и признаков диспозитивного регулирования, так как решение принимается не по свободному усмотрению сторон, а согласно мнению суда. Но и сам суд в значительной степени связан позицией сторон и представленными ими доказательствами и потому также не может быть признан абсолютно свободным (диспозитивным) в принятии решения. Волеизъявление сторон, будучи опосредовано мнением и волей арбитра, направлено друг к другу не «по горизонтали» (как это было при диспозитивном регулировании) и не «по вертикали» (что характерно для императивного метода), а как бы по дуге. В рамках этого метода сохраняются одновременно и равноправие сторон, свойственное диспозитивности, и властный характер отношений, заимствованный у императивного метода. Арбитральный метод как бы диалектически «снимает» низшие методы, преобразуя их в качественно новый сплав. Описываемый метод — своего рода система сдержек и противовесов в состязательном судопроизводстве. Такое правовое регулирование приводит к появлению трехсубъектного правоотношения с участием суда.

В концепции процесса как юридического отношения, выдвинутой немецкими юристами XIX в. (Бетман-Гольвег, Бюлов, Криз, Колер), состязательный процесс в целом рассматривался как трехстороннее публично-правовое отношение, участниками которого являются стороны обвинения и защиты, а также суд. Представляется, что эта теория не вполне обоснованно переносит акцент с метода на предмет правового регулирования. Трехстороннее правоотношение есть результат применения основного (но не единственного!) для состязательного процесса метода регулирования. Потому это отношение можно считать здесь центральным, но не всеобъемлющим, а понятие процесса неравнозначно понятию трехстороннего правоотношения. Такое смещение понятий с действия на его результат послужило основанием для упреков теории трехстороннего отношения в статичности, в том, что она не отражает реального положения процесса как динамической деятельности, не объясняет официального начала в деятельности прокуратуры и суда. Но критики данной теории, отвечая на свои вообщем-то правильные вопросы, «вместе с водой выплескивают и ребенка». Отвергая трехстороннее отношение, они перечеркивают и взаимность правовой связи его участников: суд и прокурор в их трактовке «перестали» быть связанными какими-либо обязанностями перед обвиняемым и защитником, а обвиняемый из субъекта правоотношений снова превратился в объект исследования. Отсюда легко (и скоропалительно) делается вывод об отсутствии равенства сторон в уголовном процессе, а значит, о его несостязательном характере, единстве задач суда и прокуратуры. Не случайно, в немецкой процессуальной науке ставился вопрос о чисто внешнем, чуть ли не декоративном значении состязательной формы.

Правильнее поэтому было бы говорить о трехстороннем (арбитральном) методе регулирования процессуальных отношений. Это не исключает официальности в действиях уголовного преследователя, а в некоторых случаях даже судей (истребование ими при определенных условиях доказательств и т.п.), поскольку официальность здесь является результатом применения в состязательном процессе другого, императивного начала.

Арбитральный метод уместен в первую очередь там, где рассматривается главный вопрос уголовного дела — о виновности и уголовной ответственности. Причем он имеет настолько большое значение, что необходимость в арбитральном методе не зависит от того, в каком положении находится его рассмотрение — в предварительном (предъявление первоначального обвинения) или окончательном (судебное разбирательство по окончательному обвинению). Для предъявления первоначального обвинения судебная форма не менее актуальна, чем для судебного разбирательства, и притом исключительно своевременна — ведь именно в процессе предварительной подготовки закладывается основная доказательственная база по делу. Здесь особенно важно обеспечить всесторонность и полноту собираемых доказательств, ибо при окончательном судебном разбирательстве делать это обычно уже слишком поздно. Отсюда вытекает состязательный принцип свободного доступа к правосудию. Он означает, что ни одна из сторон и ни при каком положении дела не может быть лишена по усмотрению другой стороны или какого-либо иного участника процесса права на состязательное, с участием независимого суда, рассмотрение вопроса об уголовной ответственности. Так, с точки зрения состязательности, неправомерно предъявление лицу официального обвинения одним только обвинителем, без участия в этой процедуре судебного органа. Но в силу того же принципа свободного доступа к правосудию и обвинитель не может быть лишен права предъявлять в суде обвинение. Поэтому арбитральный метод препятствует обжалованию акта предъявления обвинения (как первоначального, так и окончательного), ибо это, примерно, то же самое, что пытаться воспретить подачу иска или назначение судебного заседания. Естественной формой рассмотрения возражений против обвинения является судебное разбирательство дела по существу, иное означало бы отказ в правосудии. Поэтому недопустимо, с точки зрения арбитрального метода регулирования, обжалование решений о предъявлении первоначального обвинения, передаче дела в судебное разбирательство и его назначении. Потерпевший также не может быть лишен права на доступ к суду и права на судебную защиту по усмотрению публичного обвинителя или даже самого суда. Значит, арбитральный метод должен применяться и там, где публичным обвинителем или судом выносятся решения, препятствующие спору, движению дела, — об отказе в возбуждении, о прекращении, о длительном отложении или приостановлении дела и т. п. При этом естественной формой для обжалования действий публичного обвинителя может служить обращение в первую судебную инстанцию (к следственному судье, в следственную камеру суда первой инстианции и т. п.), а для обжалования отказных решений судебного органа больше подходит апелляционная форма пересмотра.

Если рассмотрение вопроса об уголовной ответственности заслуживает применения арбитрального метода, то справедливый спор по этому вопросу, в свою очередь, предполагает полную информированность сторон о доказательствах, которые могут быть использованы для принятия судом решения. Это можно обеспечить также лишь с помощью арбитрального метода регулирования. Поэтому легализация информации в качестве судебного доказательства должна проводиться перед лицом судебного органа и по мере возможности в присутствии сторон.

С помощью арбитрального метода должны также решаться вопросы о применении процессуального принуждения, ибо в состязательном процессе стороны равны и поэтому ни одна из них не вправе довлеть над другой. Вопросы, связанные с принудительным воздействием, там, где позволяет время, должны решаться в судебном заседании (об аресте обвиняемого, помещении его в психиатрическую лечебницу для производства экспертизы), в неотложной же ситуации — в форме обжалования уже состоявшихся действий (обыск, выемка) или ревизионного заслушивания лица, к которому применено принуждение (задержание). Кроме того, с помощью арбитрального метода можно допускать разрешение жалоб участников процесса на отказ государственных органов уголовного преследования совершить в установленные законом сроки обязательные действия, такие как предоставление защитника, ознакомление с материалами дела и т.п., поскольку подобный отказ также можно трактовать как необоснованное принуждение. Обжалование прочих решений или принятие в состязательной форме излишне и нецелесообразно, ведет к неоправданному ограничению судом самостоятельности публичного обвинителя и волоките. Так, например, вполне допустимо императивное регулирование проведения публичным обвинителем не связанных с непосредственным принуждением следственных действий (допросов, осмотров и т. д.), направленных на собирание доказательственной информации, необходимой для предъявления первоначального обвинения; вынесения большинства управленческих решений в уголовном процессе (о принятии дела к производству, направлении его по подследственности, о направлении следственных поручений и т. п.). Диспозитивным методом можно ограничиться при решении вопросов о реализации частными лицами — участниками процесса своих прав, например, по обжалованию решений государственных органов, при регулировании отношений обвиняемого и защитника и т.д.

Итак, не требуется обязательного применения арбитрального метода для решения только тех вопросов, которые не связаны с проблемой уголовной ответственности, в том числе с легализацией доказательств, а также с принудительным воздействием одной из сторон на другую.

Почему же состязательное судопроизводство нуждается именно в трехсторонней конструкции главного метода регулирования? Объяснение этому факту состоит, на наш взгляд, в том, что этот метод является отражением той социальной действительности, в которой только и возможен состязательный процесс. Стороны, прибегающие к состязательному суду за разрешением дела, в реальной социальной жизни автономны и в известном смысле равны друг другу. Более того, даже государство, действующее в процессе в лице суда, органов уголовного преследования, прибегает к самоограничению своей власти, выполняя требования прочих участников процесса и тем самым как бы добровольно становясь «на одну доску» со своими подданными или гражданами. Здесь уместно обратиться к тому, что Гегель называл «свободной субъективностью» индивидов. Государство, допускающее рядом с собой эту субъективную свободу, то есть право граждан на жизнь «по собственному разумению и собственному хотению», выступает, по Гегелю, как форма баланса, или согласования интересов индивидов. В идеале это государство, «понимающее права личности», то есть государство членов гражданского общества. Однако речь идет не только о правовом государстве — продукте современной цивилизации либерального типа. «Свободная субъективность» отличала также древних греков и римлян, античная цивилизация которых создала классические образцы судебной состязательности. Как свидетельствует история, индивидуальная свобода, рождающая состязательный тип судопроизводства, иногда может быть присуща даже народам, находящимся на начальных этапах развития цивилизации и государственности. Так, например, у римского историка Тацита читаем о том, что чувство «дикой гордой независимости, соединенное с суеверием и воинственностью» особенно отличало национальный характер древних германцев. Жизнь большими общинами была им просто невыносима. Можно вспомнить здесь и гегелевское замечание о «суровости себялюбивой души, настаивающей на своей единичности — этой узловатой дубовой сердцевины германской души». Подобная индивидуальная свобода, граничащая с «дикостью грубой чувственности», не могла примириться ни с каким иным режимом судопроизводства, кроме как с состязательным процессом в его «варварской» обвинительной версии, что мы и видим прежде всего у древних германцев — франков, бургундцев, англосаксов, норманнов и т.д., а также у славян и кельтов. Впрочем, в истории многих других народов случались периоды стабилизации и либерализации общественной жизни, которые также сопровождались, как правило, переходом к состязательным формам судопроизводства.

Итак, состязательный процесс неизбежно появляется там, где так или иначе признается определенная индивидуальность личности, ее субъективная свобода. Это не обязательно связано с демократическим политическим режимом, но непременно — с балансом политических сил в обществе. Баланс чаще всего основан на согласии, иногда включает элемент автономии (экономической, политической) потенциальных участников судебного спора. Автономия не означает их фактического равенства — она лишь осложняет прямое давление одной стороны на другую в споре, что побуждает их обращаться за посредничеством к государству в лице судьи-арбитра.

С учетом изложенного социально-юридическая характеристика понятия состязательности может выглядеть следующим образом: состязательность — это такой идеальный тип судопроизводства, который основан на арбитральном методе правового регулирования, свободе и автономии участников процесса.