§ 1. Преступность и политика

По определению Аристотеля, политика — это искусство управ­ления обществом. Политика имеет несколько граней соприкос­новения с криминологией. Во-первых, она является объектом криминологических исследований. Во-вторых, объектом воздей­ствия разрабатываемых криминологией мер. В-третьих, крими­нологические исследования проводятся на фоне той или иной политики, которая может стимулировать развитие науки либо препятствовать этому.

Криминогенное поле социума формируется между двумя по­люсами: биологическими задатками человека и политикой (точ­нее: неадекватной политикой).

В доисторические времена, когда социальные нормы только начинали появляться, эти полюса выделялись особенно отчетливо. Господствующим регулятором жизни были инстинкты. И когда в общине стали появляться определенные правила поведения (социальные нормы, ограничивающие притязания инстинктов), возник и феномен нарушения этих норм — то, что позднее трансформировалось в преступность. В этот период причин пре­ступности в современном понимании этого термина не было:

биологическим инстинктам противостояло «искусство управле­ния» общиной (маленьким социумом). Основными элементами этого «искусства» были установление общиной правил поведе­ния; проводимая лидерами этого маленького социума политика по обеспечению соблюдения данных социальных норм.

Криминологическое прогнозирование

.153

Если политика была неэффективной, инстинкты брали верх, в общине нарастал хаос, что подчас приводило к гибели такой социальной системы. При адекватной политике, напротив, уста­навливался порядок, и это способствовало укреплению общины. Таким образом, все причины преступности сводились к неспо­собности социума справиться с первичными инстинктами.

По мере развития общества стали возникать и развиваться различные направления политики: политика в области экономики, политика в области распределения, политика в области идеологии и др. Соответствующие области жизни и сферы деятельности (производство, распределение, идеология и т. д.) развились в глобальные социальные подсистемы. Эти подсистемы приобрели относительную автономию, поскольку имели внутренние источ­ники развития. В силу этого различные пороки данных подсистем стали рассматриваться как причины преступности. Однако при этом ни у кого не возникает сомнений, что эти сферы социальной жизни контролируются политикой. Политическими мерами можно разрушить или воссоздать экономику, изменить систему распре­деления, трансформировать систему воспитания. Результаты не­которых политических акций (в основном разрушительного ха­рактера) проявляются очень быстро. Конструктивную и созида­тельную политику проводить значительно сложнее, позитивные результаты ее более отдалены во времени от начала проведения определенной политической линии.

Эффект относительной независимости от политики опреде­ленных областей общественной жизни не должен заслонять от исследователей того факта, что состояние этих областей — результат определенной политики. Их независимость лишь от­носительна. Они независимы лишь постольку, поскольку резуль­таты политических воздействий на эти области проявляются не сразу. Подчас для изменений в тех или иных областях требуются десятилетия осуществления определенной политической страте­гии. Однако это не меняет существа дела. Состояние различных сфер социума (будь то производство или культура) есть произ­водное от определенной политики. И самое главное: никакие благоприятные с точки зрения криминологов изменения в жизни

154.

Глава X

общества не могут быть инициированы без изменения государ­ственной политики. Эту идею очень четко выразил Э.А. Позд­няков: «В жизни нет полностью независимых от политики сфер деятельности; она фактически всеохватна и, когда требуется, превращает в свое орудие любую мыслимую ценность — ис­кусство, науку, экономику, семью, воспитание, образование, куль­туру вообще»'. Соответственно причинами преступности оказы­ваются недостатки политических воздействий на те или иные сферы социальной жизни, продуцирующие преступность. При таком подходе вполне очевидными становятся истоки криминала. Для того, чтобы выявить их, достаточно уяснить, недоработки какого субъекта продуцируют преступность и кто ответственен за осуществление политики, обусловливающей неблагоприятное развитие той или иной сферы социальной жизни либо общества в целом.

Проблема взаимодействия политики и преступности значи­тельно осложняется тем, что политика, при которой общество могло бы избавиться от преступности, есть не более чем научная абстракция. Это обусловлено двумя объективными факторами:

— во-первых, люди не научились менять свои биологические задатки так, чтобы в данной социальной ситуации все были удовлетворены и умиротворены;

— во-вторых, определенные объективные условия не позво­ляют не только обеспечить всеобщую удовлетворенность, но и не дают возможности даже свести ее к минимуму. Практически незыблемым оказался социальный механизм развития патологи­ческого потребительства. Социальное и экономическое неравен­ство является глобальным генератором неудовлетворенности, ко­торый нейтрализует положительный эффект развития производ­ства и увеличения возможностей потребления.

В отличие от идеала как научной абстракции оптимальная политика является реальностью. Оптимальной в соответствии с криминологическими критериями можно считать политику, ко­торая позволит максимально реализовать возможности социума

' Поздняков Э.А. Философия политики. М., 1994. Т. 1. С. 75.

Криминологическое прогнозирование

.155

разрушительно воздействовать на преступность и тем самым обеспечить наиболее благоприятные параметры криминальной реальности (состояние, структуру, динамику, общественную опас­ность). Вообще же критериев адекватной политики немало. Син­тетическим критерием можно было бы считать уменьшение общей суммы опасности в обществе и увеличение удовлетворенности социальным бытием (то, что нередко называют человеческим счастьем).