Глава I ОСТАВЛЕНИЕ В ОПАСНОСТИ ЛИЦОМ, СПЕЦИАЛЬНО ОБЯЗАННЫМ ЗАБОТИТЬСЯ ОБ ОСТАВЛЕННОМ

Уже с первых дней существования Советской власти народные суды привлекали к уголовной ответственности за неоказание помощи погибающему независимо от того, лежала ли па виновном специальная обязанности заботиться о нем, если только была возможность без риска для себя оказать помощь. В качестве наказания народные суды применяли к виновным краткосрочное лишение свободы. Уголовная ответственность за оставление в опасности, применяемая по инициативе народных судов, выражала отрицательное отношение Советской власти гк безразличию к судьбе другого человека и имела огромное воспитательное значение.

Впервые в советском уголовном законодательстве ответственность за оставление в опасности была установлена Уголовным кодексом 1922 года. В главе о преступлениях против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности законодатель отдельно выделил группу преступлений — оставление в опасности При этом в нем предусматривались: оставление в опасности беспомощного человека лицом, специально обязанным заботиться о нем (ст. 163 УК); неоказание помощи больному лицами медицинского персонала (ст. 165 УК); неоказание помощи попибагощему лицом, специально не обязанным заботиться о нем (ст. 164 УК).

«Оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни положении и лишенного возможности самосохранения по малолетству, дряхлости, болезни шти

вследствие иного беспомощного состояния, если оставивший без помощи был обязан иметь заботу о таком лице», наказывалось лишением свободы на срок до двух лет (ч. I ст. 163 УК). Наказание усиливалось до трех лет лишения свободы, «если оставленное без помощи лицо... и не находилось на попечении оставившего, но последним было поставлено в заведомо опасное для жизни условие» (ч 2 ст. 163 УК). В последнем случае обязанность заботиться об оставленном вытекала из предшествующих действий виновного.

Статья 163 УК своим содержанием охватывала и ответственность лиц медицинского персонала, поскольку в силу своей профессии они обязаны были оказывать медицинскую помощь. Однако, учитывая специфику этой профессии и характер помощи, в которой нуждается больной, законодатель в Уголовном кодексе РСФСР 1922 года выделил неоказание медицинской помощи в самостоятельный состав преступления. Ст 165 УК различала простой и более опасный виды этого преступления. К первому в Уголовном кодексе относилось «Неоказание помощи больному без уважительной причины лицом, обязанным ее оказывать по закону или^по установленным правилам (ч. 1 ст. 163 УК), что наказ*ы-валось принудительными работами^ на срок до одного года или штрафом. Ко второму — «Отказ врача в'оказании медицинской помощи, если он заведомо мог иметь опасные для больного последствия» (ч. 2 ст. 165 УК), что влекло за собой лишение свободы на срок до* двух лет

Постановлением 2-й сессии ВЦИК X созыва от 10 июля 1923 г.' слова «отказ врача» в ч. 2 ст. 165 УК были заменены словами «отказ медицинского персонала».

Кроме того, декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 1 декабря 1924 г. «О профессиональной" работе и правах медицинских работников»2 и инструкция Наркомздрава, Наркомвнудела, Наркомтруда и ВЦСПС «О порядке и правилах оказания первой неотложной медицинской помощи» от 11 марта 1926 г.3 устанавливали, в каких

1 СУ РСФСР 1923 г  № 48 3 СУ РСФСР 1924 г № 88

3 «Бюллетень Наркомздраиа РСФСР» 1926

2*

№

случаях неоказание помощи рольному влечет уголовную ответственность по ст. 165 УК.

Лицо, специально не обязанное заботиться о погибающем, привлекалось к ответственности по ст. 164 УК РСФСР 1922 года за «несообщение подлежащим учреждениям или лицам об опасном для жизни положении другого лица, неоказание последнему помощи, которую он мог оказать, если вследствие этого причинена смерть или тяжкое телесное повреждение», и подвергалось наказанию исправительным работам сроком до шести месяцев.

Таким образом, первый советский уголовный кодекс признал преступным оставление в опасности независимо от того, была ли на виновного возложена специальная обязанность заботиться об оставленном или нет.

В связи о принятием уголовных кодексов союзных республик в 1926—1928 гг. в нормы об ответственности за оставление в опасности были внесены некоторые изменения: уточнены диспозиции, снижены санкции и в отдельных республиках сужены рамки ответственности.

Статья 156 УК РСФСР гласит: «Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни состоянии, лишенного возможности принять меры самосохранения по малолетству, дряхлости, болезни или вообще вследствие своей беспомощности в случаях, если оставивший без помощи обязан был иметь заботу об оставленном и имел возможность оказать помощь, — исправительно-трудовые работы на срок до шести месяцев или штраф до трехсот рублей».

Уточнение диспозиции выразилось во включении б текст этой статьи указаний на заведомое оставление без помощи и на имеющуюся у виновного возможность оказать помощь. Аналогичные уточнения были сделаны за отдельными исключениями в соответствующих статьях уголовных кодексов других союзных республик.

В качестве специального вида оставления в опасности, уголовные кодексы 1926—1928 гг. выделили неоказание медицинской ттомощи (сг. 157 УК).

В кодексах 1926—1928 гг было значительно снижено наказание за оставление в опасности. Вместо лишения свободы на срок до трех лет (по ст. 163 УК 1922. года)

и лишения свободы на срок до двух лет (по ст. 165 УК 1922 года) в ст. 156 УК РСФСР 1926 года предусматривались исправительные работ*ы на срок до шести месяцев или штраф, а в ст. 157 УК—лишение свободы или исправительные работы на срок до одного года или штраф.

В уголовных кодексах УССР, БССР, Узбекской, Грузинской и Туркменской союзных республик была сохранена ответственность за оставление в опасности для лиц, специально не обязанных заботиться об оставленном. Не считая отдельных изменений уточняющего характера, в этих кодексах сохранялась диспозиция и санкция ст 164 УК РСФСР i922 года, а в УК Туркменской ССР наказание за это преступление было повышено на срок до одного года лишения свободы.

Система рассматриваемых преступлений, принятая в первом кодексе и за отмеченным исключением сохраненная в уголовных кодексах союзных республик 1926— 1928 гг., была дополнена постановлением ЦИК и СНК СССР от 13 марта 1929 г. «О мероприятиях по усилению борьбы с транспортными преступлениями». Данное постановление является первым общесоюзным законом, установившим ответственность за один из видов оставления в опасности. До этого ЦИК СССР признал имеющей силу на территории СССР Брюссельскую конвенцию от 23 сентября 1918 г. «Об объединении некоторых правил относительно оказания помощи и спасения на море». В связи с этим уголовные кодексы союзных республик были дополнены нормами конвенции >. В частности, в Уголовный кодекс РСФСР 1922 года2 была включена ст. 196-6 следующего содержания: «Непринятие должных мер капитаном одного из столкнувшихся на море судов для спасения другого судна, поскольку эти меры могли быть приняты без серьезной опасности для своих пассажиров, экипажа и судна, влечет за собой, независимо от ответственности за неподачу помощи экипажу и пассажирам терпящего бедствие судна (ст. 163 УК), лишение свободы или принудительные работы на срок до одного года или штраф

1               СЗ СССР 1926 г № 22

2            СУ РСФСР 1926 г  Nfe 36

до пятисот рублей». В принятый в 1926 году новый Уголовный кодекс была включена ст. 176, соответствующая по содержанию ст. 196-6. Таким о-бразом, до постановления ЦИК и СНК СССР от 13 марта 1929 г. неоказание помощи погибающему на водном пути рассматривалось на общих основаниях — по ст. 156 УК РСФСР 1926 года (ст. 163 УК 1922 года).   ч

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 13 марта 1929 г. неоказание помощи на водном пути было выделено в самостоятельный состав преступления.

Рассматриваемое преступление предусмотрено ст. 156 УК: заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни состоянии, лишенного возможности принять меры самосохранения по малолетству, дряхлости, болезни или вообще вследствие своей беспомощности, в случаях, если оставивший без помощи обязан был иметь заботу об оставленном и имел воз-мшкность оказать помощь.

г Законодатель перечисляет ряд причин, в результате которых человек может оказаться в беспомощном состоянии,— малолетство, дряхлость, болезнь. Все их можно назвать физиологическими причинами беспомощности.

Однако в некоторых случаях в посторонней помощи нуждается и здоровый человек. Например, лицо не может 'само выбраться из горящего здания. Беспомощным является также и тот, кто находится в таком состоянии, что не чувствует надвигающейся на него опасности: спящий или глухонемой, находящийся на рельсах, по которым движется поезд, пьяный на сильном морозе и т. п.

Для рассматриваемого состава важно, что лицо, оказавшееся в опасном состоянии, не может принять меры к самосохранению.

Бездействие при рассматриваемом составе выражается в неисполнении обязанности по оказанию помощи лицу, жизнь которого находится в опасности. Для наличия данного состава необходимо, чтобы на лице,-которое бездействовало, лежала специал-ьная обязанность заботиться об оставленном. Такая обязанность может

10

быть предписана нормативными актами, договором, вытекать из профессии данного лица или его предшествующих действий и т. д.

Специальная обязанность заботиться о другом лице может вытекать из родственных или брачных отношений. Непосредственно в законе эта обязанность не предусмотрена. Однако вся совокупность регламентированных Кодексом законов о браке, семье и опеке отношений между родственниками и супругами позволяет сделать такой вывод1.

Обязанность оказания помощи может быть предписана договором. Сиделка, принявшая на себя обязанность ухаживать за тяжело больным, проводник, взявшийся провести туриста в определенное место, — все они отвечают за оставление порученного их надзору человека в состоянии опасности. При этом не имеет значения, был ли заключен договор в письменной форме или имела месю лишь устная договоренность.

Определенная профессия того или иного лица также может порождать обязанность оказать помощь лицу, оказавшемуся в опасном для жизни состоянии Так, пожарные обязаны спасти людей, находящихся в горящих зданиях, при наличии, конечно, для этого реальной возможности2.

1                Если  доставление  содержания   каким-либо  лицом  другому в силу их родственных или брачных отношений является правовой обязанностью, то тем более такой обязанностью является забота о жизни оставленного, не сопряженная с каким-либо серьезным ущербом  Поэтому следует признать, что специальная обязанность оказывать помощь находящемуся в опасности лежит на всех лицах, которые в силу закона должны доставлять ему содержание. (См   стст   14, 42, 42', 423, 49, 54, 55 Кодекса законов о браке, семье и опеке РСФСР.)

2               Кроме того, типовые правила движения на автотранспорте обязывают водителя беспрекословно предоставлять в распоряжение работников милиции машину для перевозки в лечебное учреждение лиц, нуждающихся в экстренной медицинской помощи, а также для следования к месту аварии, несчастного случая или стихийного бедствия Указанные правила обязывают также водителя при авариях и несчастных случаях оказывать помощь пострадавшему. Проводники, обслуживающие пассажирские вагоны, обязаны принимать меры к оказанию первой помощи заболевшим в пути следования путем вызова врачей с ближайшего медпункта. Организация спасательной службы в альпинизме подробно описана заслуженным мастером спорта А Малеиновым в брошюре «Меры безопасности в альпинизме».

U

Наконец, специальная обязанность заботиться о находящемся в состоянии опасности вытекает из предшествующих действ'ий того лица, которое создало опасную для кого-то ситуацию. Если одно лицо поставило другое в опасное для жизни последнего состояние, то, есте-ственно, что оно должно помочь ему.

Отдельные авторы пытаются расширить понятие специальной обязанности заботиться об оставленном. А. Н Трайнин считал, что такая обязанность возникает также из «конкретных обстоятельств дела» 1. Если А. и Б. едут по уединенной дороге на велосипедах и А. по неосторожности, налетев на дерево, падает и получает увечье, то на Б , по мнению А. Н. Трайнина, лежит специальная обязамнОсть^дгозаботиться об А. Более того, по- мнению А. Н. Трайнина, такая обязанность лежит на В. и Г., которые, не являясь работниками службы спасения на водах, но будучи хорошими 'пловцами и имея лодку, не решаются помочь утопающему. В обоих случаях неоказавшие помощи должны согласно точке зрения А Н. Трайнина нести ответственность по ст. 156 УК- Такое положение приводит к тому, что всякое лицо, являющееся свидетелем опасного для жизни состояния другого лица, специально .обязано оказывать ему помощь. При таном понимании специальной обязанности последняя оказывается возложенной на всех, что противоречит закону.

Правильное понимание специальной обязанности имеет решающее практическое значение В тех республиках, уголовные кодексы которых предусматривают лишь ответственность лиц, специально обязанных заботиться об оставленном, это — вопрос разграничения преступного и непреступного, в остальных республиках— это вопрос квалификации.

' Привлекая к ответственности за неисполнение специальной обязанности по оказанию помощи какому-то лицу, суд в приговоре должен указывать источник этой обязанности. Таким путем может быть наиболее полно раскрыто содержание специальной обязанности, что будет споеобствовать ее лучшему усвоению гражданами.

1 А. Н Т р а й н и и, Общее учение о составе преступления, М , 1957, стр   95.

12

Оставление в опасности выражается или в неоказании помощи, или в поставлении в опасность.

При неоказании помощи обвиняемый не создает для другого опасной ситуации Правда, иногда опасность порождается случайными действиями обвиняемого, но это ничего не меняет, ибо случайные действия не являются действиями в уголовноправовом смысле и не создают поэтому специальной обязанности заботиться об оставленном. В связи с этим вызывает возражение мнение Верховного суда РСФСР по делу К., осужденного по ст. 156 УК. К. был признан виновным в том, что в пути следования на подводе, когда лошадь неслась галопом, он случайно толкнул своего товарища А., в результате чего последний не удержался и выпал из телеги, получив тяжелые телесные повреждения. Признавая неправильным привлечение К. к ответственности за нанесение А. тяжких телесных повреждений, Верховный суд РСФСР указал, что: «в дальнейших действиях обвиняемого, после происшедшего несчастного случая, имеется социальная опасность.., он не оказал надлежащей помощи потерпевшему, оставив его на дороге на произвол судьбы, а сам уехал» *. К. случайно толкнул А., это было рефлекторное, инстинктивное телодвижение, не имеющее уголовноправового значения и не создающее поэтому для К. специальной обязанности заботиться об оставленном. Применение к К. ст. 156 УК можно объяснить исключительно тем, что УК РСФСР ограничивает круг лиц, ответственных за оставление в опасности. Неосновательно широкое применение этой статьи отражает стремление восполнить пробел в законе. '

Неоказание, помощи, следовательно, может иметь место как при полной непричастности к- создавшейся опасности, так и при случайной причастности. В обоих случаях поведение обвиняемого выражается в бездействии, невмешательстве, оставлении нуждающегося в помощи без таковой.

При наставлении в опасность последняя создается виновными действиями обвиняемого. Поставление в опасность может быть сознательным (умышленным) или неосторожным. Поставление в опасность —это"та-

1 «Судебная практика Верховного суда РСФСР» 1928 г № 5, стр 18.

13

кое виновное создание опасной для оставленного без помощи обстановки, при которой обвиняемый неосторожно относится к последствиям при условии, что в результате этих действий не наступила смерть потерпевшего. При умышленном подставлении в опасность, повлекшем смерть, в случае неосторожного отношения к последствиям налицо будет неосторожное убийство, в случае же умышленного отношения к последствиям будет иметь место умышленное убийство. Поставление в опасность' создает для обвиняемого специальную обязанность заботиться об оставленном. Если при неоказании помощи эта обязанность вытекает из закона, договора или профессии, то при поставлеиин в опасность она 'создается предшествующи^ поведением обвиняемого.

Степень опасности неоказания помощи и поставления в опасность различна. Если в первом случае предшествующее бездействию поведение само по себе не является общественно опасным, то во втором случае оно является таковым. По нашему мнению, было бы целесообразным в уголовных кодексах выделить поставление в опасность в самостоятельный состав или в более тяжкий вид рассматриваемого преступления.

Оставление в опасности выражается в неисполнении обязанности по оказанию кому-то помощи (физической, путем предоставления транспорта, вызова врача и т. д). В отдельных случаях оставление в опасности может выражаться в неоказании материальной помощи.

Пленум Верховного, суда РСФСР в своем постановлении от 11 марта 1929 г. разъяснил, что привлечение к уголовной ответственности за невыдачу содержания лицам, перечисленным в Кодексе законов о браке, семье и опеке, может иметь место в тех случаях, когда эти

1 Здесь и в дальнейшем мы рассматриваем поставление в опасность как вид оставления в опасности. Следует отметить, что Уголовный кодекс РСФСР 1922 .года и Уголовный кодекс Узбекской ССР 1926 года рассматривали поставление в опасность в качестве более тяжкого вида преступления. Часть 2 ст. 207 УК Узбекской* ССР гласит «Если оставленное без помощи лицо, лишенное возможности самосохранения, и не находилось на попечении оставившего, но последним было поставлено в заведомо опасное для жизни условие», tylepa наказания усиливается по сравнению с ч. I той же статьи. Действующие уголовные кодексы остальных союзных республик таких указании не содержат.

И

Лица фактически находятся в беспомощном состоянии и вследствие этого лишены возможности принять меры самосохранения; в этих случаях лица, обязанные доставлять содержание, могут быть привлечены к ответственности по ст. 156 УК, даже и без предварительного рассмотрения дел 'судом в гражданском порядке, если только установлены все признаки ст. 156 УК'.

Неполучение материальной помощи, как правило, не ставит лицо в состояние непосредственно угрожающей его жизни опасности. Если, однако, вследствие неполучения такой помощи потерпевший оказывается в состоянии, угрожающем его жизни, виновный подлежит ответственности по ст. 156 УК. Применение указанного разъяснения Пленума к случаям злостного уклонения от платежа алиментов на содержание детей, предусмотренного ст. 158 УК, хотя бы в результате такого уклонения и имели место обстоятельства, отмеченные в этом разъяснении, привело бы к смягчению ответственности даже при наличии отягчающих обстоятельств2. Следует отметить, что практика почти Hg знала, а в настоящее время и вовсе не знает случаев, упоминаемых в разъяснении Пленума Верховного суда РСФСР от 11 марта 1929 г. Их возможность исключается благодаря заботе коллектива и товарищей, приходящих на помощь тем, кто по той или иной причине остался без средств.

\У Ответственность за оставление в опасности насту-Лгает при наличии у обвиняемого возможности оказать помощь. Такая возможность имеется всегда, когда отсутствуют непреодолимые силы, препятствующие действовать, или когда субъект не находился в состоянии крайней необходимости.

Разрешая вопрос о возможности оказания помощи, необходимо установить, что обвиняемый не оказал помощь, хотя он мог и обязан был ее оказать, например, бросить веревку тонущему, доставить раненого в больницу или вызвать к нему врача и т. п. Если какое-то лицо лишено возможности лично оказать помощь, оно обязано призвать к этому других лиц.

1                См. «Судебная практика Верховного суда РСФСР» 1929 г. № 6, стр. 2.

2             См   санкции ст.ст   156 и 158 УК

15

Отсутсгвие у определенного лица возможности оказать помощь или призвать к этому других лиц является такой причиной бездействия, которая исключает ответственность. Однако это не означает, что один факт наличия возможности действовать делает неоказание помощи уголовно-наказуемым деянием. Если для спасения погибающего субъект должен был пожертвовать собой, ио не сделал этого, он за свое ""бездействие не может быть привлечен к уголовной ответственности. Законодатель не обязывает под угрозой наказания к самопожертвованию.

От самопожертвования отличается риск. Возникает вопрос, можно ли призвать, во всех случаях уважительной причиной бездействия нежелание рисковать в какой-либо мере своими интересами.

Буржуазная уголовноправовая доктрина отвечает на этот вопрос положительно. Н. Тагандев отмечал, что для ответственности за неоказание помощи погибающему необходимо, чтобы помощь могла быгь оказана-без всякой опасности для себя, «...причем, разумеется, вопрос об опасности может быть обсуждаем с точки зрения обвиняемого лица»'. И. Фойницкий писал: *...нельзя требовать от человека обязательной помощи ближнему, если ют того грозит какая-либо опасность его собственным благам»г.

Подобные взгляды, выражающие буржуазный индивидуализм и эгоизм, чужды коммунистической морали. А. Я- Вышинский говорил: «В известных условиях, в известной обстановке риск неизбежен и обязателен. Когда речь идет о гибели наших братьев, никто не смеет уклоняться от исполнения своего долга, от обязанности прийти находящемуся в опасности на помощь, хотя бы и подвергая опасности и самого себя.

Дело спасения погибающих — это не коммерческое дело, где уместно примерить, взвесить и оценить с точки зрения выгоды окончательных результатов»3. В ' учебнике Советского уголовного права также указывается,

1Н Таганцев, О преступлениях против жизни по русскому праву, т. II, СПб, 1870, стр  464

2 И Я. Фойницкий, Курс уголовного права, часть Особенная, Посягательства личные и имущественные, изд 7-ое, Петроград, 1916, стр  53—54.

3А  Вышинский, Судебные реч*, М, 1948, стр   206

16

что «известный риск и опасность, связанные с оказанием помощи, не исключают обязанности ее оказывать»1. Такое же указание содержит и Курс советского уголовного права2.

Вопрос о том, в какой мере лицо должно рисковать своими интересами для опасения 'погибающего, зависит как от характера лежащей на нем 'обязанности действовать, так и от его причастности к создавшейся опас- ности. Наибольшие требования могут предъявляться  к лицам, которые в силу своей профессии должны спасать человеческие жизни, а равно к лицам, которые создали опасную для другого человека обстановку. ""'5'ч~1 ©следствия оставления в опасности выходят за рамки рассматриваемого состава 3. Ответственность наступает уже за сам факт неисполнения обязанности по оказанию помощи независимо от дальнейших последствий.

В этом отношении вредставляет интерес дело В. При обстоятельствах, исключающих возможность говорить даже о неосторожной вине, В.,.управляя автомашиной, переехал 15-летнего подростка М., причинив ему смертельные повреждения. Подобрав потер певшего, В. вместо того, чтобы доставить его в больницу, привез к себе домой, где М. вскоре скончался. В определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР от 17 декабря 1947 г. говорится, что несчастный случай наступил по вине самого потерпевшего. Однако как указывается далее в определении: «То обстоятельство, что В. на своей автомашине переехал подростка М., порождало обязанность с его стороны принять необходимые меры к оказанию потерпевшему медицинской помощи. Из- страха возможной ответственности за происшедший несчастный случай он нарушил эту лежащую на нем обязанность и не отвез находящегося

1               «Советское   уголовное   право,   часть   Особенная», М,  1951, стр. 218.

2              См. А А. Пионтковский, В. Д  Меньшагин, Курс советского   уголовного   права,   Особенная   часть,  т. 1, М., 1955, стр. 623.

3            Уголопные   кодексы    Монгольской    Народной   Республики (ст. 168) и Румынской Народной Республики {ст. 487) рассматривают наступление последствий в результате оставления в опасно сти в качестве квалифицирующего обстоятельства, влекущего более строгое наказание.

17

в опасном для ^кизни состоянии потерпевшего в больницу». Коллегия признала В. виновным в заведомом оставлении потерпевшего в опасном для жизни состоянии, хотя судебномедицинская экспертиза установила, что своевременное оказание помощи потерпевшему не смогло бы предотвратить наступление смертельного исхода '.

То положение, что последствия рассматриваемого состава выходят за «го рамки, вовсе не означает, что факт их наступления или ненаступления не, имеет никакого значения. Так, смерть оставленного без помощи, хотя и выходит за рамки состава, однако не является безразличной с уголовноправовой точки зрения. Наступление смерти при оставлении в опасности ставит вопрос о возможности перерастания рассматриваемого состава в более тяжкое преступление.

Для субъективной стороны оставления в опасности  большое значение имеет указание на заведомость оставления без помощи.

Указание на заведомое оставление без помощи означает сознание обвиняемым того, что оставленный находится в опасности, непосредственно угрожающей его жизни или здоровью. Отсутствие такого сознания исключает ответственность.

А., работая санитаркой родильного отделения сельской больницы, была признана виновной в том, что, положив новорожденного к горячей печке, оставила его без присмотра и не подходила к нему в течение 40 минут, в результате чего ребенок получил ожоги левой руки и левой ягодицы. Признав себя виновной, А. объяснила,

1 См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» вып. 2, 1948, стр. 17—18. Аргументация коллегии Верховного Суда СССР по данному делу вызывает возражения. Инкриминируя В. оставление потерпевшего в опасности и 'применяя ст. 156 УК, коллегия исходила из того, что В. обязан был принять меры к оказанию пострадавшему помощи потому, что В. на управляемой им машине переехал подростка. Однако со стороны В. имеется оставление в опасности в форме неоказания помощи, а не поставления в опасность. Поскольку, как это признается коллегией, В. невиновен в том, что переехал 'подростка, постольку с его стороны нет поставления в опасность и из его предшествующих действий не вытекает обязанность заботиться об оставленном. Эта обязанность предусмотрена законом — Типовыми правилами движения на автотранспорте. Так и следовало бы аргументировать обязанность В.

18   '

что леленая ребенка, она обнаружила у него холодные ногти и чтобы согреть его, запеленав, положила около печки, не подумав о том, что он может получить ожоги. Органами прокуратуры преступление А. было квалифицировано по ст. 229 УК БССР (ст. 156 УК РСФСР). Народный суд правильно не согласился с такой квалификацией, исходя из того, что А., ставя кровать с новорожденным у печки, не сознавала, что тем самым создает опасность для его жизни. А. была осуждена по ст. 224 УК БССР (неосторожное телесное повреждение).

По другому делу 'была привлечена к ответственности X., которая затопила соломой русскую печь и ушла за водой. Во время ее отсутствия произошел пожар, в 'результате чего попибли двое детей X., оставленные в помещении. Верховный Суд СССР признал неправильным осуждение X. за оставление детей в опасности. «В тот момент, — говорилось в определении коллегии от 2 августа 1942 г., — когда X. уходила из своего дома, никакого состояния, опасного для жизни ее детей, не было, так как пожар (Возник после ее ухода. Поэтому не могло быть и заведомого оставления ею без помощи своих детей в таком состоянии» 1.

Заведо'мость оставления в опасности является необходимым признаком 'рассматриваемого состава и в тех ■■кодексах, тде непосредственное указание на заведо-мость отсутствует. Это вытекает ;из того, что для ответственности'за оставление в опасности необходимо, чтобы оставивший без помощи «имел возможность оказать помощь».' Чтобы иметь такую возможность, нужно, по крайней .мере, змать, что потерпевший нуждается в помощи, то есть сознавать, <в 'каком состоянии он находится. Игнорирование этого обстоятельства может привести к неправильному применению рассматриваемой нормы.

В этом отношении заслуживает внимания дело К-и С. 21 января 1957 г. К., С. и другие лица, находясь в доме А., в 11 часов вечера послали К. за водкой. По дороге К. встретил своего знакомого Д., который добавил ему денег, при этом  К- 'видел, что у Д.  было

1 «Сборник постановлений Пленума и  определений   коллегий Верховного Суда СССР, 1942-год», М., 1947, стр. 103.

1100 руб. Купив водку, К. и Д. направились в дом А"., где юм-есте с другими раютгили <ее. После этого Б. и Г. вывели на улицу Д., который был сильно пьян, и посадили его на лавочку. Когда Б. и Г. хотели вызвать скорую помощь, чтобы привести Д. в чувство, К. успокоил их, оказав, что он отведет Д. к себе домой. Когда Б. и Г. ушли, К- и С. отвели пьяного Д. к котловану, сняли с него пиджак, забрали 1100 руб., а его, завернув в пальто, оставили лежать на снегу, причем температура воздуха была два .градуса мороза. Очнувшись, вероятно, от холода, Д. опустился на дно котлована, запутался в проволоке, упал в 'воду и на 'незначительной глубине утонул.

Приговором Минского областного суда от 23 марта 1957 г. К- и С. 'были осуждены по совокупности (преступлений за «ражу личного имущества граждан и умышленное убийство. Определением Судебной коллегии Верховного суда БССР от 5 апреля 1957 г. приговор был изменен. Исходя из того, что осужденные «...не желали смерти Д., но не оказали ему помощи в про-треэвлениИ) то есть действовали в этом отношении легкомысленно м неосторожно...», коллегия переквалифицировала действия виновных со ст. -214 (умышленное убийство) на ст. 229 УК БССР (ст. 156 УК РСФСР).

Для наличия рассматриваемого состава преступления было необходимо установить, что обвиняемые, оставляя Д. на улице, сознавали, что его жизни угрожает опасность. Однако в указанном случае в момент оставления потерпевшего после его ограбления никакая опасность его жизни не угрожала. Незначительный мороз не был этой опасностью, и обвиняемые не предвидели, что Д. может замерзнуть. То обстоятельство, что потерпевший, проснувшись, пошел не по тропинке, имевшейся там, а на дно котлована, не могло быть учтено обвиняемыми. Тем более они не могли полагать, что Д. запутается ib проволоке, упадет в воду и на незначительной глубине утонет. В определении коллегии правильно указывается, что «в деле нет никаких данных о том, что К. и С. сознательно допускали, что Д. тастанет и пойдет н« по тропинке на выход из котлована, а во внутрь котлована, попадет в воду, зацепится 'обязательно за проволоку и утонет». Следовательно,

20

в ДаМНом случае Отсутствовало сознание опасности, угрожающей жизни оставленного.

Отсутствие сознания опасности или непредаидение возможности ее наступления в будущем, являющееся следствием недостаточной осмотрительности, невнимательности, небрежности, заслуживают сурового морального порицания. В отношении же должностных лиц, обязанных в силу своего служебного положения проявлять заботу о других, подобное поведение может рассматриваться как должностная халатность. Так, Пленум Верховного Суда СССР ib постановлении от 21 января 1949 г. признал наличие должностной халатности в поведении Ш. Последняя, будучи дежурным фельдшером и отправив в больницу снятую с поезда больную Б., не позаботилась о ее двух малолетних детях, удалив их с медпункта, расположенного в помещении вокзала. Впоследствии дети Б. оказались в Вильнюсе, где один из них умер в больнице. Удалив детей из помещения медпункта, Ш. не предвидела, но могла предвидеть, что дети, будучи без присмотра, могут оказаться в опасном для их жизни состоянии1.

Ответственность за оставление в опасности должна наступать независимо от того, что именно думал бездействующий о своей обязанности. Достаточно того, чтобы он понимал, что жизни другого лица угрожает опасность, и имел возможность ее отвратить. Народный суд Краснопресненского района Москвы приговором от 23 июня 1954 г. правильно осудил врача Ф. за неоказание медицинской помощи тяжело больному. Суд признал несостоятельной ссылку Ф. на то, что она якобы обязана лечить больных лишь в пределах вверенной ей поликлиники и что оказание помощи пострадавшим на улице — дело врачей скорой помощи2.

Специального рассмотрения заслуживает вопрос об отграничении состава оставления в опасности от других преступлений.

Оставление в опасности и убийство. В нашей литературе весьма распространено мнение, что предвидение и желание смерти  (умысел в отношении

1               См. «Судебная практика Верховного Суда СССР»  1949 г. № 3, стр. &—8

2             См. «Литературная газета» 29 мая 1954 г. и 3 июля 1954 г.

3    И. И. Горелик                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                  21

последствий) при оставлении в ■ опасности свидетельствует о наличии состава умышленного убийства 1. По нашему мнению, данный вопрос решается следующим образом. Речь об умышленном убийстве может идти лишь при наличии поставления в опасность, но не при неоказании помощи. Если виновный не оказывает кому-то помощи, предвидя неизбежность или возможность его гибели, просто оставляет потерпевшего в опасности, то сам по себе факт предвидения указанных последствий не дает оснований отождествлять рассматриваемый состав с убийством. Предвидение последствий и, в частности смерти потерпевшего, является необходимым признаком оставления в опасности. Другое дело, когда умысел в отношении последствий, то есть предвидение и желание или допущение наступления смерти, налицо при совершении действий, которыми создается опасная ситуация для кого-то.

При неоказании помощи такие действия обвиняемым не совершаются. Поэтому при неоказании помощи (в результате чего последовала смерть потерпевшего) обвиняемый, будучи непричастным к создавшейся опасности, не может быть признан виновным в убийстве. Например, А., который легко мог, но не оказал помощи тонущей женщине, желая по каким-либо причинам ее гибели и сознавшийся в этом, не может быть привлечен к ответственности за убийство. Иначе бы рамки состава, предусмотренного ст. 156 УК, необоснованно суживались бы.

1 Авторы учебника уголовного права" пишут1 «Умысел субъекта заключает в себе сознание, что данное лицо остается и опасном для жизни состоянии, нежелание его оставить в этом состоянии или сознательное допущение этого. В тех случаях, когда у субъекта преступления с несомненностью будет установлен умысел, направленный на лишение таким образом потерпевшего жизни, совершенное можно рассматривать как покушение на убийство. Если лишение жизни потерпевшего последовало, содеянное следует рассматривать как оконченное убийство» {«Советское уголовное право, часть Особенная», М., 1951, стр. 218)

Аналогичное положение содержится и в Курсе уголовного права (А. А. Пионтковский, В. Д. Меньшагин, Курс советского уголовного права, Особенная часть, т. 1, М., 1955, стр. 623). Того же мнения придерживался и автор статьи «Общее понятие преступлений оставления в состоянии опасности» («Ученые записки БГУ», вып. 34, серия юридических наук, Минск, 1957, стр. 29).

22

При неоказании помощи отсутствуют объективные и субъективные основания ответственности за убийство. При доставлении же в опасность — в результате чего последовала смерть потерпевшего — имеются объективные основания ответственности за убийство; опасная ситуация создана действиями обвиняемого. Если к тому же при создании опасности виновный предвидел и желал или сознательно допускал возможность смерти оставленного, то имеет место умышленное убийство.

В случаях же наличия неосторожной вины в отношении смерти потерпевшего при создании опасности обвиняемый несет ответственность за неосторожное убийство.

Одним из видов поставления в опасность судебная практика считает подкидывание детей. Верховный суд РСФСР в постановлении от 16 мая 1927 г. указал, что «. .подкидывание детей, в том числе и на территории детских домов, является действием, подлежащим квалификации по ст. 156 УК»1.

В большинстве случаев подкидывание детей совершается, выражаясь словами С. Познышева, «с умыслом отделаться от ребенка, а не с умыслом лишить его жизни»2. В последнем случае имеет место убийство или покушение на убийство. О направленности умысла виновного судят преимущественно по тому, куда, в какое время (зимой, летом, ночью, днем), в какое место и в каком состоянии ребенок подкинут и, следовательно, какова была вероятность его спасения и насколько быстро после оставления он мог быть подобран.

10 ноября 1954 г. приговором народного суда В. была осуждена по ст. ст. 22—214 УК БССР (покушение на умышленное убийство). В., приехав с новорожденным ребенком на станцию Заготье, сошла с поезда и подкинула ребенка в 30 м от стрелки, в кустарнике, вблизи проходящей тропы, а сама ушла к родителям, проживающим в деревне. Через некоторое время один из работников железной дороги, проходя около стрелки, услышал плач ребенка и подобрал его. Верховный суд

1              «Сборник разъяснений Верховного суда РСФСР», изд. 2-е, М., 1931, стр 448.

2            С. В   Познышев, Особенная часть русского уголовного права, М., 1905, стр. 73.

3*                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                            23

БССР определением от 10 мая 1955 г. переквалифицировал преступление В. на ст. 229 УК БССР (ст. 156 УК РСФСР). Верховный суд БССР поступил правильно, так как обстоятельства дела не свидетельствовали об умысле осужденной на лишение ребенка жизни. Если у нее был такой умысел, то она имела полную возмож: ность занести ребенка в глубь леса и там оставить. Обстоятельства дела свидетельствуют об умысле виновной «отделаться» от ребенка, но не лишить его жизни.

Подкидывание ребенка с умыслом «отделаться» от него как преступление имеет свою специфику. Создание опасности, угрожающей жизни ребенка, в этом случае вовсе не обязательно. Когда мать «ли другое лицо подкидывает ребенка на территории детского дома, детского сада, яслей, где его немедленно могут подобрать, нет создания опасности для его жизни. При таких обстоятельствах у виновного в подкидывании отсутствует сознание опасности, угрожающей ребенку, и, напротив, имеется сознание отсутствия опасности, основанное на уверенности в том, что ребенок будет подобран. Иногда, подкинув ребенка, мать прячется в укрытие и, убедившись в безопасности своего ребенка, уходит.

Следовательно', создание опасности, необходимое при поставлении в опасность, и сознание опасности, необходимое при оставлении в состоянии опасности вообще, не всегда присущи подкидыванию детей. Квалификация подкидывания детей по статье, предусматривающей оставление в опасности, применяемая в судебной практике, является следствием отсутствия в законодательстве специальной нормы. Однако, учитывая специфику состава подкидывания детей без умысла на лишение их жизни, представляется целесообразным выделение этого преступления в самостоятельный состав1.

1 Уголовный кодекс Чехословацкой Республики (§ 209) оставление беспомощного ребенка выделяет в самостоятельный состав преступления Наказание лишение свободы на срок от одного до пяти лет. Если вследствие оставления беспомощного ребенка наступила смерть или причинен тяжкий вред его здоровью, наказание повышается на срок от двух до десяти лет.