Глава 21. «История игрушек». Базз и Вуди спешат на помощь

Джеффри Катценберг

«Довольно занятно совершать невозможное», — сказал как-то Уолт Дисней. Такая позиция находила отклик у Джобса. Он восхищался страстью Диснея к деталям и оформлению и считал, что Pixar и студия, основанная Диснеем, очень подходят друг к другу.

Компания Уолта Диснея имела лицензию на Computer Animation Production System, производимую Pixar, и потому являлась главным покупателем компьютеров Pixar. Однажды Джефф Катценберг, начальник отдела фильмов в Disney, пригласил Джобса в студию в Бербанке, чтобы тот посмотрел на их технологии в действии. Сотрудники компании устроили для Джобса экскурсию, а он повернулся к Катценбергу и спросил: «Disney довольна Pixar?» Катценберг восторженно ответил, что да. Тогда Джобс спросил: «А как ты думаешь, мы в Pixar довольны Disney?» Катценберг предположил, что да. «Нет, — ответил Джобс, — мы не довольны. Мы хотим сделать фильм с вами вместе. Вот тогда мы будем счастливы».

Катценберг не возражал. Он восхищался короткими мультфильмами Джона Лассетера и безуспешно пытался переманить его обратно в Disney. Итак, он пригласил к себе команду Pixar, чтобы обсудить сотрудничество. Кэтмалл, Джобс и Лассетер уселись за стол переговоров, и Катценберг начал без обиняков. «Джон, раз ты не хочешь переходить ко мне на работу, — сказал он, глядя на Лассетера, — я устрою это иначе».

Если у Disney и Pixar были некоторые общие черты, то же самое можно сказать про Джобса и Катценберга. Они оба умели быть очаровательными, если им это было нужно, или агрессивными (а то и хуже), если того требовали их интересы или настроение. Как-то, еще окончательно не уволившись из Pixar, Элви Рэй Смит присутствовал на совещании. «Сходство между Катценбергом и Джобсом бросалось в глаза, — вспоминал он. — Оба тираны и удивительно одаренные болтуны». Катценберг прекрасно это понимал. «Все считают меня тираном, — поведал он команде Pixar. — Я и есть тиран. Но обычно я прав». Легко представить себе подобное высказывание и в устах Джобса.

Как и следовало ожидать от двух людей, столь схожих по темпераменту, переговоры между Катценбергом и Джобсом растянулись на месяцы. Катценберг настаивал, чтобы Pixar передала Disney права на запатентованную технологию создания трехмерной анимации. Джобс отказался и победил в данном вопросе. Он предъявил встречные требования: совместное владение правами на фильм и персонажи и совместный контроль над видеозаписями и продолжениями фильма. «Если вы на этом серьезно настаиваете, — сказал Катценберг, — мы заканчиваем разговор и прощаемся». Джобс не захотел прощаться и уступил.

Лассетер зачарованно наблюдал, как два непреклонных директора обменивались выпадами и парировали удары. «Даже простому зрителю споры Стива и Джеффри внушали благоговейный ужас, — вспоминал он. — Это походило на фехтовальный поединок. Они оба были мастерами». Разница состояла лишь в том, что Катценберг был вооружен острой саблей, а Джобс — тупой рапирой. Стоя на грани банкротства, Pixar нуждалась в этой сделке гораздо больше, чем Disney. Вдобавок Disney могла финансировать все предприятие, а Pixar — нет. В результате в мае 1991 года было заключено соглашение, по условиям которого Disney становилась единственным владельцем фильма и его персонажей, выплачивала Pixar около 12,5 % от продажи билетов, контролировала творческий процесс, могла зарубить проект на любой стадии за небольшую неустойку и была вправе (но не обязана) сделать два следующих фильма Pixar, а также создать продолжение нынешнего фильма как с Pixar, так и без нее.

Лассетер предложил сюжет под названием «История игрушек». В основе лежала идея — близкая и ему, и Джобсу — о том, что у каждого продукта есть смысл, цель, ради которой он создан. И если бы предмет мог чувствовать, то мечтал бы выполнять свое предназначение. Смысл стакана, к примеру, в том, чтобы содержать воду, и, будь у стакана душа, он бы радовался, когда он полный, и огорчался, когда пустой. Смысл монитора — взаимодействовать с человеком. Смысл одноколесного велосипеда — чтобы на нем ездили в цирке. А назначение игрушек — чтобы с ними играли дети, и самый страшный их кошмар — что их выбросят или заменят новыми. Пусть это будет в жанре так называемого «приятельского фильма», то есть фильма о мужской дружбе, где столкновение старой любимой игрушки с блестящей новенькой обернется жизненной драмой, тем более что игрушки будут действовать сами по себе, без ребенка. Оригинальный сценарий начинался словами: «Каждый с детства помнит, как это больно — потерять любимую игрушку. Наша история рассказана с точки зрения игрушки, которая теряет и стремится снова завоевать единственное, что для нее важно, — любовь и внимание своего маленького хозяина. Это и есть смысл жизни всех игрушек, эмоциональная основа их существования».

Два главных героя прошли множество стадий, прежде чем стать Баззом Лайтером и Вуди. Примерно раз в две недели Лассетер и его команда представляли в Disney очередной вариант сценария или новые материалы. В ранних тестах Pixar демонстрировал невероятные технологии, к примеру сцену, как Вуди крадется по комоду, а свет падает через жалюзи, отбрасывая рябую тень на его клетчатую рубашку, — этот эффект практически невозможно воссоздать вручную.

Но гораздо труднее было произвести впечатление на Disney сценарием. На встречах Катценберг всякий раз разносил сюжет в пух и прах, сыпал детальными комментариями и замечаниями. Раболепные ассистенты педантично записывали в блокноты каждое его предложение, каждый каприз и следили, чтобы все это было учтено.

В первую очередь Катценберг стремился «придать резкости» главным героям. Он говорил, что пусть это и мультфильм под названием «История игрушек», но он должен быть нацелен не только на детей. «Поначалу там не было ни драматизма, ни событий, ни конфликта, — вспоминал Катценберг. — В истории не чувствовалось мотора». Он предложил Лассетеру посмотреть классические «приятельские фильмы», например «Скованные одной цепью» или «Сорок восемь часов», где судьба сводит двух очень разных по характеру персонажей и они вынуждены притираться друг к другу. Катценберг продолжал настаивать на «резкости», и Вуди становился все более ревнивым, злым и враждебным по отношению к Баззу, чужаку в коробке с игрушками. «В этом мире игрушка игрушке волк», — произносит Вуди, выпихивая Базза из окна.

Под давлением бесконечной критики Катценберга и его коллег Вуди потерял всякую привлекательность. В одной из сцен, скидывая прочие игрушки с кровати, он приказывал собачке Спиральке помочь ему. Когда она отказалась, Вуди гаркнул: «Кто сказал, что тебе положено думать, дряблая сосиска?» Тогда собака задает вопрос, который вскоре стали задавать себе и сотрудники Pixar: «Почему этот ковбой такой страшный?» Том Хэнкс, подписавший контракт на озвучивание Вуди, как-то сказал: «Ну и сволочь же этот парень!»

Снято!

В ноябре 1993 года Лассетер с командой подготовили половину фильма и привезли ее в Бербанк показать Катценбергу и другим руководителям Disney. Питер Шнайдер, глава отдела полнометражной анимации, был с самого начала недоволен тем, что мультфильм для Disney делают люди со стороны. Он заявил, что материал никуда не годится, и распорядился закрыть проект. Катценберг согласился. «Почему же получилось так ужасно?» — спросил он у коллеги, Тома Шумахера. «Потому что это уже не их фильм», — честно ответил Шумахер. Позднее он объяснил: «Они исполняли все пожелания Джеффри Катценберга, и проект зашел в тупик».

Лассетер тоже признал правоту Шумахера. «Я пришел в замешательство, посмотрев все это на экране, — вспоминал он. — Получилась история про самых несчастных и злых героев, каких я когда-либо видел». Он попросил Disney дать ему возможность вернуться в Pixar и переработать сценарий.

Джобс отвел себе роль исполнительного сопродюсера наряду с Кэтмаллом, но почти не вмешивался в творческий процесс. При всем своем стремлении к абсолютному контролю, особенно в вопросах вкуса и дизайна, он не давал себе воли, из чего ясно видно, насколько он уважал Лассетера и других художников Pixar — и как Лассетер с Кэтмаллом умели удерживать его на расстоянии. Зато он помогал договариваться с Disney, и сотрудники Pixar это очень ценили. Когда Катценберг и Шнайдер остановили производство «Истории игрушек», Джобс оплачивал продолжение работ из своих личных средств. Он принял сторону Pixar в конфликте с Катценбергом. «Он испортил «Историю игрушек», — говорил Джобс. — Он хотел превратить Вуди в злодея, но когда он прикрыл проект, мы наплевали на него и сделали все так, как хотели с самого начала».

Через три месяца команда Pixar объявилась с новым сценарием. Герой Вуди из тирана — главаря игрушек Энди превратился в мудрого предводителя. Его ревность после появления Базза Лайтера была теперь показана под песню Рэнди Ньюмана Strange Things и вызывала сочувствие. Переработке подверглась и сцена, где Вуди выталкивает Базза в окно. Теперь к падению вела случайная цепочка событий, спровоцированная мелкой каверзой Вуди. (В эпизоде задействована настольная лампа Luxo в память о первой короткометражке Лассетера.) Катценберг и его коллеги одобрили новую концепцию, и в феврале 1994 года мультфильм опять запустили в производство.

Катценберг уважал Джобса за умение соизмерять траты. «Когда мы еще только начинали планировать бюджет, Стив очень серьезно относился к расходам и старался не бросать деньги на ветер», — говорил он. Однако 17-миллионного бюджета, согласованного с Disney, не хватило, в частности, из-за того, что Катценберг заставил Pixar «придать резкости» Вуди, и в итоге фильм пришлось переделывать. Поэтому Джобс потребовал еще денег, чтобы завершить проект как следует. «Слушай, мы же договорились, — возражал Катценберг. — Мы предоставили тебе контроль над финансовой стороной дела, и ты обещал уложиться в выделенную сумму». Джобс пришел в ярость. Он звонил Катценбергу по телефону и прилетал к нему, «такой неудержимый до безумия, каким бывает только Стив», по словам Катценберга. Джобс твердил, что студия Disney сама виновата в перерасходах, поскольку Катценберг так испоганил сценарий, что вынудил Pixar воссоздавать заново первоначальный вариант. «Погоди-ка минутку! — выкрикнул в ответ Катценберг. — Мы вам помогали. Вы воспользовались нашей творческой поддержкой, а теперь с нас же просите за это деньги!» Вот так два упрямца спорили, кто кому сделал одолжение.

Эд Кэтмалл действовал более дипломатично и сумел все уладить. «Я относился к Джеффри куда лучше, чем большинство создателей фильма», — сказал он. После этого инцидента Джобс задумался, как бы изменить расстановку сил в будущем. Ему не нравилась роль простого подрядчика. Он хотел контролировать процесс. Это означало, что в следующий проект Pixar должна тоже вложить деньги и что договор с Disney надо изменить.

А работа над фильмом тем временем продвигалась и все сильнее увлекала Джобса. Он обсуждал с некоторыми компаниями — от Hallmark Cards до Microsoft — возможность продать им Pixar. Однако, наблюдая, как оживают Вуди и Базз, он понял, что, похоже, вот-вот изменит всю киноиндустрию. Как только очередную сцену заканчивали, он принимался без конца смотреть ее и пересматривать, да еще тащил в гости друзей, чтобы те разделили его энтузиазм. «Даже сосчитать не могу, сколько вариантов «Истории игрушек» я видел, прежде чем фильм вышел на экран, — говорит Ларри Эллисон. — Это уже превратилось в пытку. Я заходил к Стиву, и меня тут же сажали смотреть какую-нибудь сцену, улучшенную на 10 процентов. Стив был одержим желанием добиться полного совершенства, как художественного, так и технического, — меньшее его бы не устроило».

Предчувствие Джобса, что вложения в Pixar все-таки могут окупиться, укрепилось, когда Disney пригласила его на закрытый просмотр сцен из «Покахонтас» в шатре в Центральном парке на Манхэттене. На торжественной церемонии генеральный директор Disney Майкл Эйснер объявил прессе, как состоится премьера: мультфильм будет показан на экране высотой в 25 метров на Большой лужайке Центрального парка для 100 тысяч зрителей. Джобс и сам был мастером грандиозных презентаций, но такой размах поразил даже его воображение. Лозунг Базза Лайтера «Бесконечность — не предел!» вдруг обрел реальный смысл.

Джобс решил, что выход «Истории игрушек» в ноябре станет поводом сделать Pixar публичной компанией. Решение озадачило даже самых бесстрашных инвестиционных банкиров — они считали, что ничего не выйдет. Pixar на протяжении пяти лет только тратила деньги. Но Джобс был непреклонен. «Я очень нервничал и говорил, что надо дождаться нашего второго фильма, — вспоминает Лассетер. — Но Стив возражал, что нам нужны деньги, чтобы половину вложить в новый фильм и пересмотреть договор с Disney».

Шаг в бесконечность

В ноябре 1995 года состоялись две премьеры «Истории игрушек». Одну организовала студия Disney в великолепном старом театре El Capitan в Лос-Анджелесе, построив рядом павильон аттракционов с персонажами из мультфильма. Для Pixar выдали несколько пригласительных, но само торжество и список приглашенных были, безусловно, в стиле Disney. Джобс даже не поехал туда. Зато на следующий вечер он снял похожий кинотеатр в Сан-Франциско, Regency, и устроил свою премьеру. Вместо Тома Хэнкса и Стива Мартина почетными гостями были знаменитости Силиконовой долины: Ларри Эллисон, Эндрю Гроув, Скотт Макнили и, разумеется, Стив Джобс. Это был праздник Джобса. Он, а не Лассетер, взошел на сцену, чтобы представить мультфильм.

Двойная премьера высветила наболевший клубок вопросов. Чей же это мультфильм: Disney или Pixar? Какая роль у Pixar: подрядчики-аниматоры, которые помогают Disney? Или же Disney — прокатчик и распространитель продукции Pixar? Верный ответ лежал где-то посредине. Вопрос был в том, готово ли к компромиссу самолюбие партнеров, в частности Майкла Эйснера и Стива Джобса.

Акции пошли вверх, когда «История игрушек» стала коммерческим хитом и получила восторженные отзывы критиков. Мультфильм окупил затраты в первые же выходные. Американская премьера принесла 30 миллионов долларов. Это был самый успешный фильм года, оставивший позади «Бэтмен навсегда» и «Аполлон-13», он собрал 192 миллиона на внутреннем рынке и 362 миллиона — на мировом. По информации обзорного сайта Rotten Tomatoes, 100 процентов из 73 опрошенных критиков дали ему положительную оценку. Ричард Корлисс в Time назвал его «самой гениальной комедией года», Дэвид Энсен в Newsweek писал, что он «восхитительный», а Дженет Мэслин из The New York Times рекомендовала его и детям, и взрослым как «невероятно отважную работу в лучших традициях Disney».

Единственной неприятностью для Джобса было то, что некоторые критики вслед за Мэслин писали о диснеевской традиции, а не о восхождении Pixar. Ему было важно изменить подобное восприятие. Когда их с Лассетером пригласили на телешоу Чарли Роуза, Джобс подчеркивал, что «История игрушек» — детище Pixar, и даже пытался поговорить об историческом значении появления новой студии. «С момента выпуска «Белоснежки» каждая крупная студия норовит просочиться в мультипликационный бизнес, но до сих пор единственной студией, выпускающей кассовые полнометражные мультфильмы, оставалась Disney, — сказал он Роузу. — Pixar стала второй такой студией».

Джобс упорно доказывал, что Disney — всего лишь дистрибьютор для фильма Pixar. «Он постоянно повторял: мол, мы в Pixar — настоящая команда, а вы — пустое место, — вспоминает Майкл Эйснер. — Но ведь именно мы вызвали к жизни «Историю игрушек». Мы дали фильму лицо, и мы бросили в бой все наши подразделения, от маркетологов до Disney Channel, чтобы сделать фильм хитом». Джобс решил, что фундаментальный вопрос, кому же принадлежит фильм, надо решать по договору, а не в словесных битвах. «После успеха «Истории игрушек», — сказал он, — я понял, что нам нужен новый договор с Disney, если мы хотим строить студию, а не работать по найму». Но чтобы взаимодействовать с Disney на равных, Pixar должна была вложить деньги. Для этого требовалось удачно осуществить первичное публичное размещение акций.

Публичное предложение проводилось ровно через неделю после выхода «Истории игрушек». Джобс пошел на риск, рассчитывая на успех фильма. Как и при первом публичном размещении акций Apple, торжественное мероприятие было устроено в 7 утра в Сан-Франциско в офисе ведущего андеррайтера. Первые акции планировалось выпустить по 14 долларов, чтобы они точно продавались. Но Джобс настоял на цене 22 доллара, чтобы в случае успеха получить больше прибыли. Результат превзошел самые смелые ожидания. Pixar обогнала Netscape — это стало самым выгодным размещением акций за год. За первые полчаса цена поднялась до 45 долларов, и торги были отложены из-за чрезмерного количества заказов на покупку. Акции поднялись еще выше, до 49 долларов, и остановились в конце дня на 39 долларах.

Еще в начале года Джобс искал покупателя для Pixar, чтобы отбить вложенные им 50 миллионов. В конце дня его акции — 80 % компании — в 20 раз превысили эту сумму, составив сказочные 1,2 миллиарда. Это было раз в пять больше того, что он получил на первых торгах Apple в 1980 году. Но в интервью Джону Макроффу для The New York Times он признался, что деньги немного для него значат: «Я не собираюсь покупать яхту. Я делал это не ради денег».

Успешное размещение акций означало, что Pixar больше не зависит от Disney в плане финансирования своих фильмов. Именно к этому Джобс и стремился. «Раз мы можем предоставить половину бюджета, будем претендовать и на половину прибыли, — объявил он. — И, что важнее, я хочу кобрендинга. Это будут фильмы и Disney, и Pixar».

Джобс прилетел на ланч к Эйснеру, и тот был ошеломлен его дерзостью. Они договаривались на три фильма, а Pixar пока сделала только один. У каждой стороны имелась в запасе тяжелая артиллерия. Катценберг ушел из Disney, вдрызг разругавшись с Эйснером, и совместно со Стивеном Спилбергом и Дэвидом Геффеном основал DreamWorks SKG. Если Disney не согласен пересмотреть договор с Pixar, сказал Джобс, Pixar после трех фильмов перейдет к другой студии, например к Катценбергу. Эйснер же угрожал, что в таком случае Disney сделает собственные продолжения «Истории игрушек», используя Вуди, Базза и остальных, созданных Лассетером. «Это было как угроза растления твоих детей, — вспоминал Джобс. — Джон заплакал, услышав об этом».

Им все-таки удалось достигнуть компромисса. Эйснер согласился, чтобы Pixar наполовину оплачивала следующие проекты и получала взамен половину прибыли. «Он считал, что мы не сможем сделать много хитов, и надеялся таким образом сэкономить, — объяснял Джобс. — Это оказалось очень выгодно для нас, потому что Pixar выдала десять блокбастеров подряд». Disney согласился и на кобрендинг, но это привело к бесконечным мелочным спорам. «Я считал, что представлять эти фильмы должны мы, и только мы, но потом уступил, — вспоминал Эйснер. — И мы спорили, как четырехлетние карапузы, у кого какой величины будут буквы». К началу 1997 года они заключили сделку, которая предусматривала пять фильмов в течение 10 лет. Джобс с Эйснером даже расстались по-дружески, по крайней мере на данный момент. «Тогда Эйснер вел себя разумно и честно, — позднее скажет Джобс. — Но за следующие десять лет я убедился, что он нечистоплотен».

В письме акционерам Pixar Джобс объяснил, что самым важным аспектом сделки являются отвоеванные им равные права с Disney на все фильмы, а также на рекламу и игрушки. «Мы хотим, чтобы Pixar пользовалась таким же доверием потребителей, как и Disney. А для этого они должны знать, что именно Pixar создает фильмы». На протяжении своей карьеры Джобс заработал репутацию человека, который выпускает отличную продукцию. Но столь же важна и его способность строить великие компании с дорогими торговыми марками. Он основал две из лучших компаний своей эпохи — Apple и Pixar.

Джеффри Катценберг

«Довольно занятно совершать невозможное», — сказал как-то Уолт Дисней. Такая позиция находила отклик у Джобса. Он восхищался страстью Диснея к деталям и оформлению и считал, что Pixar и студия, основанная Диснеем, очень подходят друг к другу.

Компания Уолта Диснея имела лицензию на Computer Animation Production System, производимую Pixar, и потому являлась главным покупателем компьютеров Pixar. Однажды Джефф Катценберг, начальник отдела фильмов в Disney, пригласил Джобса в студию в Бербанке, чтобы тот посмотрел на их технологии в действии. Сотрудники компании устроили для Джобса экскурсию, а он повернулся к Катценбергу и спросил: «Disney довольна Pixar?» Катценберг восторженно ответил, что да. Тогда Джобс спросил: «А как ты думаешь, мы в Pixar довольны Disney?» Катценберг предположил, что да. «Нет, — ответил Джобс, — мы не довольны. Мы хотим сделать фильм с вами вместе. Вот тогда мы будем счастливы».

Катценберг не возражал. Он восхищался короткими мультфильмами Джона Лассетера и безуспешно пытался переманить его обратно в Disney. Итак, он пригласил к себе команду Pixar, чтобы обсудить сотрудничество. Кэтмалл, Джобс и Лассетер уселись за стол переговоров, и Катценберг начал без обиняков. «Джон, раз ты не хочешь переходить ко мне на работу, — сказал он, глядя на Лассетера, — я устрою это иначе».

Если у Disney и Pixar были некоторые общие черты, то же самое можно сказать про Джобса и Катценберга. Они оба умели быть очаровательными, если им это было нужно, или агрессивными (а то и хуже), если того требовали их интересы или настроение. Как-то, еще окончательно не уволившись из Pixar, Элви Рэй Смит присутствовал на совещании. «Сходство между Катценбергом и Джобсом бросалось в глаза, — вспоминал он. — Оба тираны и удивительно одаренные болтуны». Катценберг прекрасно это понимал. «Все считают меня тираном, — поведал он команде Pixar. — Я и есть тиран. Но обычно я прав». Легко представить себе подобное высказывание и в устах Джобса.

Как и следовало ожидать от двух людей, столь схожих по темпераменту, переговоры между Катценбергом и Джобсом растянулись на месяцы. Катценберг настаивал, чтобы Pixar передала Disney права на запатентованную технологию создания трехмерной анимации. Джобс отказался и победил в данном вопросе. Он предъявил встречные требования: совместное владение правами на фильм и персонажи и совместный контроль над видеозаписями и продолжениями фильма. «Если вы на этом серьезно настаиваете, — сказал Катценберг, — мы заканчиваем разговор и прощаемся». Джобс не захотел прощаться и уступил.

Лассетер зачарованно наблюдал, как два непреклонных директора обменивались выпадами и парировали удары. «Даже простому зрителю споры Стива и Джеффри внушали благоговейный ужас, — вспоминал он. — Это походило на фехтовальный поединок. Они оба были мастерами». Разница состояла лишь в том, что Катценберг был вооружен острой саблей, а Джобс — тупой рапирой. Стоя на грани банкротства, Pixar нуждалась в этой сделке гораздо больше, чем Disney. Вдобавок Disney могла финансировать все предприятие, а Pixar — нет. В результате в мае 1991 года было заключено соглашение, по условиям которого Disney становилась единственным владельцем фильма и его персонажей, выплачивала Pixar около 12,5 % от продажи билетов, контролировала творческий процесс, могла зарубить проект на любой стадии за небольшую неустойку и была вправе (но не обязана) сделать два следующих фильма Pixar, а также создать продолжение нынешнего фильма как с Pixar, так и без нее.

Лассетер предложил сюжет под названием «История игрушек». В основе лежала идея — близкая и ему, и Джобсу — о том, что у каждого продукта есть смысл, цель, ради которой он создан. И если бы предмет мог чувствовать, то мечтал бы выполнять свое предназначение. Смысл стакана, к примеру, в том, чтобы содержать воду, и, будь у стакана душа, он бы радовался, когда он полный, и огорчался, когда пустой. Смысл монитора — взаимодействовать с человеком. Смысл одноколесного велосипеда — чтобы на нем ездили в цирке. А назначение игрушек — чтобы с ними играли дети, и самый страшный их кошмар — что их выбросят или заменят новыми. Пусть это будет в жанре так называемого «приятельского фильма», то есть фильма о мужской дружбе, где столкновение старой любимой игрушки с блестящей новенькой обернется жизненной драмой, тем более что игрушки будут действовать сами по себе, без ребенка. Оригинальный сценарий начинался словами: «Каждый с детства помнит, как это больно — потерять любимую игрушку. Наша история рассказана с точки зрения игрушки, которая теряет и стремится снова завоевать единственное, что для нее важно, — любовь и внимание своего маленького хозяина. Это и есть смысл жизни всех игрушек, эмоциональная основа их существования».

Два главных героя прошли множество стадий, прежде чем стать Баззом Лайтером и Вуди. Примерно раз в две недели Лассетер и его команда представляли в Disney очередной вариант сценария или новые материалы. В ранних тестах Pixar демонстрировал невероятные технологии, к примеру сцену, как Вуди крадется по комоду, а свет падает через жалюзи, отбрасывая рябую тень на его клетчатую рубашку, — этот эффект практически невозможно воссоздать вручную.

Но гораздо труднее было произвести впечатление на Disney сценарием. На встречах Катценберг всякий раз разносил сюжет в пух и прах, сыпал детальными комментариями и замечаниями. Раболепные ассистенты педантично записывали в блокноты каждое его предложение, каждый каприз и следили, чтобы все это было учтено.

В первую очередь Катценберг стремился «придать резкости» главным героям. Он говорил, что пусть это и мультфильм под названием «История игрушек», но он должен быть нацелен не только на детей. «Поначалу там не было ни драматизма, ни событий, ни конфликта, — вспоминал Катценберг. — В истории не чувствовалось мотора». Он предложил Лассетеру посмотреть классические «приятельские фильмы», например «Скованные одной цепью» или «Сорок восемь часов», где судьба сводит двух очень разных по характеру персонажей и они вынуждены притираться друг к другу. Катценберг продолжал настаивать на «резкости», и Вуди становился все более ревнивым, злым и враждебным по отношению к Баззу, чужаку в коробке с игрушками. «В этом мире игрушка игрушке волк», — произносит Вуди, выпихивая Базза из окна.

Под давлением бесконечной критики Катценберга и его коллег Вуди потерял всякую привлекательность. В одной из сцен, скидывая прочие игрушки с кровати, он приказывал собачке Спиральке помочь ему. Когда она отказалась, Вуди гаркнул: «Кто сказал, что тебе положено думать, дряблая сосиска?» Тогда собака задает вопрос, который вскоре стали задавать себе и сотрудники Pixar: «Почему этот ковбой такой страшный?» Том Хэнкс, подписавший контракт на озвучивание Вуди, как-то сказал: «Ну и сволочь же этот парень!»

Снято!

В ноябре 1993 года Лассетер с командой подготовили половину фильма и привезли ее в Бербанк показать Катценбергу и другим руководителям Disney. Питер Шнайдер, глава отдела полнометражной анимации, был с самого начала недоволен тем, что мультфильм для Disney делают люди со стороны. Он заявил, что материал никуда не годится, и распорядился закрыть проект. Катценберг согласился. «Почему же получилось так ужасно?» — спросил он у коллеги, Тома Шумахера. «Потому что это уже не их фильм», — честно ответил Шумахер. Позднее он объяснил: «Они исполняли все пожелания Джеффри Катценберга, и проект зашел в тупик».

Лассетер тоже признал правоту Шумахера. «Я пришел в замешательство, посмотрев все это на экране, — вспоминал он. — Получилась история про самых несчастных и злых героев, каких я когда-либо видел». Он попросил Disney дать ему возможность вернуться в Pixar и переработать сценарий.

Джобс отвел себе роль исполнительного сопродюсера наряду с Кэтмаллом, но почти не вмешивался в творческий процесс. При всем своем стремлении к абсолютному контролю, особенно в вопросах вкуса и дизайна, он не давал себе воли, из чего ясно видно, насколько он уважал Лассетера и других художников Pixar — и как Лассетер с Кэтмаллом умели удерживать его на расстоянии. Зато он помогал договариваться с Disney, и сотрудники Pixar это очень ценили. Когда Катценберг и Шнайдер остановили производство «Истории игрушек», Джобс оплачивал продолжение работ из своих личных средств. Он принял сторону Pixar в конфликте с Катценбергом. «Он испортил «Историю игрушек», — говорил Джобс. — Он хотел превратить Вуди в злодея, но когда он прикрыл проект, мы наплевали на него и сделали все так, как хотели с самого начала».

Через три месяца команда Pixar объявилась с новым сценарием. Герой Вуди из тирана — главаря игрушек Энди превратился в мудрого предводителя. Его ревность после появления Базза Лайтера была теперь показана под песню Рэнди Ньюмана Strange Things и вызывала сочувствие. Переработке подверглась и сцена, где Вуди выталкивает Базза в окно. Теперь к падению вела случайная цепочка событий, спровоцированная мелкой каверзой Вуди. (В эпизоде задействована настольная лампа Luxo в память о первой короткометражке Лассетера.) Катценберг и его коллеги одобрили новую концепцию, и в феврале 1994 года мультфильм опять запустили в производство.

Катценберг уважал Джобса за умение соизмерять траты. «Когда мы еще только начинали планировать бюджет, Стив очень серьезно относился к расходам и старался не бросать деньги на ветер», — говорил он. Однако 17-миллионного бюджета, согласованного с Disney, не хватило, в частности, из-за того, что Катценберг заставил Pixar «придать резкости» Вуди, и в итоге фильм пришлось переделывать. Поэтому Джобс потребовал еще денег, чтобы завершить проект как следует. «Слушай, мы же договорились, — возражал Катценберг. — Мы предоставили тебе контроль над финансовой стороной дела, и ты обещал уложиться в выделенную сумму». Джобс пришел в ярость. Он звонил Катценбергу по телефону и прилетал к нему, «такой неудержимый до безумия, каким бывает только Стив», по словам Катценберга. Джобс твердил, что студия Disney сама виновата в перерасходах, поскольку Катценберг так испоганил сценарий, что вынудил Pixar воссоздавать заново первоначальный вариант. «Погоди-ка минутку! — выкрикнул в ответ Катценберг. — Мы вам помогали. Вы воспользовались нашей творческой поддержкой, а теперь с нас же просите за это деньги!» Вот так два упрямца спорили, кто кому сделал одолжение.

Эд Кэтмалл действовал более дипломатично и сумел все уладить. «Я относился к Джеффри куда лучше, чем большинство создателей фильма», — сказал он. После этого инцидента Джобс задумался, как бы изменить расстановку сил в будущем. Ему не нравилась роль простого подрядчика. Он хотел контролировать процесс. Это означало, что в следующий проект Pixar должна тоже вложить деньги и что договор с Disney надо изменить.

А работа над фильмом тем временем продвигалась и все сильнее увлекала Джобса. Он обсуждал с некоторыми компаниями — от Hallmark Cards до Microsoft — возможность продать им Pixar. Однако, наблюдая, как оживают Вуди и Базз, он понял, что, похоже, вот-вот изменит всю киноиндустрию. Как только очередную сцену заканчивали, он принимался без конца смотреть ее и пересматривать, да еще тащил в гости друзей, чтобы те разделили его энтузиазм. «Даже сосчитать не могу, сколько вариантов «Истории игрушек» я видел, прежде чем фильм вышел на экран, — говорит Ларри Эллисон. — Это уже превратилось в пытку. Я заходил к Стиву, и меня тут же сажали смотреть какую-нибудь сцену, улучшенную на 10 процентов. Стив был одержим желанием добиться полного совершенства, как художественного, так и технического, — меньшее его бы не устроило».

Предчувствие Джобса, что вложения в Pixar все-таки могут окупиться, укрепилось, когда Disney пригласила его на закрытый просмотр сцен из «Покахонтас» в шатре в Центральном парке на Манхэттене. На торжественной церемонии генеральный директор Disney Майкл Эйснер объявил прессе, как состоится премьера: мультфильм будет показан на экране высотой в 25 метров на Большой лужайке Центрального парка для 100 тысяч зрителей. Джобс и сам был мастером грандиозных презентаций, но такой размах поразил даже его воображение. Лозунг Базза Лайтера «Бесконечность — не предел!» вдруг обрел реальный смысл.

Джобс решил, что выход «Истории игрушек» в ноябре станет поводом сделать Pixar публичной компанией. Решение озадачило даже самых бесстрашных инвестиционных банкиров — они считали, что ничего не выйдет. Pixar на протяжении пяти лет только тратила деньги. Но Джобс был непреклонен. «Я очень нервничал и говорил, что надо дождаться нашего второго фильма, — вспоминает Лассетер. — Но Стив возражал, что нам нужны деньги, чтобы половину вложить в новый фильм и пересмотреть договор с Disney».

Шаг в бесконечность

В ноябре 1995 года состоялись две премьеры «Истории игрушек». Одну организовала студия Disney в великолепном старом театре El Capitan в Лос-Анджелесе, построив рядом павильон аттракционов с персонажами из мультфильма. Для Pixar выдали несколько пригласительных, но само торжество и список приглашенных были, безусловно, в стиле Disney. Джобс даже не поехал туда. Зато на следующий вечер он снял похожий кинотеатр в Сан-Франциско, Regency, и устроил свою премьеру. Вместо Тома Хэнкса и Стива Мартина почетными гостями были знаменитости Силиконовой долины: Ларри Эллисон, Эндрю Гроув, Скотт Макнили и, разумеется, Стив Джобс. Это был праздник Джобса. Он, а не Лассетер, взошел на сцену, чтобы представить мультфильм.

Двойная премьера высветила наболевший клубок вопросов. Чей же это мультфильм: Disney или Pixar? Какая роль у Pixar: подрядчики-аниматоры, которые помогают Disney? Или же Disney — прокатчик и распространитель продукции Pixar? Верный ответ лежал где-то посредине. Вопрос был в том, готово ли к компромиссу самолюбие партнеров, в частности Майкла Эйснера и Стива Джобса.

Акции пошли вверх, когда «История игрушек» стала коммерческим хитом и получила восторженные отзывы критиков. Мультфильм окупил затраты в первые же выходные. Американская премьера принесла 30 миллионов долларов. Это был самый успешный фильм года, оставивший позади «Бэтмен навсегда» и «Аполлон-13», он собрал 192 миллиона на внутреннем рынке и 362 миллиона — на мировом. По информации обзорного сайта Rotten Tomatoes, 100 процентов из 73 опрошенных критиков дали ему положительную оценку. Ричард Корлисс в Time назвал его «самой гениальной комедией года», Дэвид Энсен в Newsweek писал, что он «восхитительный», а Дженет Мэслин из The New York Times рекомендовала его и детям, и взрослым как «невероятно отважную работу в лучших традициях Disney».

Единственной неприятностью для Джобса было то, что некоторые критики вслед за Мэслин писали о диснеевской традиции, а не о восхождении Pixar. Ему было важно изменить подобное восприятие. Когда их с Лассетером пригласили на телешоу Чарли Роуза, Джобс подчеркивал, что «История игрушек» — детище Pixar, и даже пытался поговорить об историческом значении появления новой студии. «С момента выпуска «Белоснежки» каждая крупная студия норовит просочиться в мультипликационный бизнес, но до сих пор единственной студией, выпускающей кассовые полнометражные мультфильмы, оставалась Disney, — сказал он Роузу. — Pixar стала второй такой студией».

Джобс упорно доказывал, что Disney — всего лишь дистрибьютор для фильма Pixar. «Он постоянно повторял: мол, мы в Pixar — настоящая команда, а вы — пустое место, — вспоминает Майкл Эйснер. — Но ведь именно мы вызвали к жизни «Историю игрушек». Мы дали фильму лицо, и мы бросили в бой все наши подразделения, от маркетологов до Disney Channel, чтобы сделать фильм хитом». Джобс решил, что фундаментальный вопрос, кому же принадлежит фильм, надо решать по договору, а не в словесных битвах. «После успеха «Истории игрушек», — сказал он, — я понял, что нам нужен новый договор с Disney, если мы хотим строить студию, а не работать по найму». Но чтобы взаимодействовать с Disney на равных, Pixar должна была вложить деньги. Для этого требовалось удачно осуществить первичное публичное размещение акций.

Публичное предложение проводилось ровно через неделю после выхода «Истории игрушек». Джобс пошел на риск, рассчитывая на успех фильма. Как и при первом публичном размещении акций Apple, торжественное мероприятие было устроено в 7 утра в Сан-Франциско в офисе ведущего андеррайтера. Первые акции планировалось выпустить по 14 долларов, чтобы они точно продавались. Но Джобс настоял на цене 22 доллара, чтобы в случае успеха получить больше прибыли. Результат превзошел самые смелые ожидания. Pixar обогнала Netscape — это стало самым выгодным размещением акций за год. За первые полчаса цена поднялась до 45 долларов, и торги были отложены из-за чрезмерного количества заказов на покупку. Акции поднялись еще выше, до 49 долларов, и остановились в конце дня на 39 долларах.

Еще в начале года Джобс искал покупателя для Pixar, чтобы отбить вложенные им 50 миллионов. В конце дня его акции — 80 % компании — в 20 раз превысили эту сумму, составив сказочные 1,2 миллиарда. Это было раз в пять больше того, что он получил на первых торгах Apple в 1980 году. Но в интервью Джону Макроффу для The New York Times он признался, что деньги немного для него значат: «Я не собираюсь покупать яхту. Я делал это не ради денег».

Успешное размещение акций означало, что Pixar больше не зависит от Disney в плане финансирования своих фильмов. Именно к этому Джобс и стремился. «Раз мы можем предоставить половину бюджета, будем претендовать и на половину прибыли, — объявил он. — И, что важнее, я хочу кобрендинга. Это будут фильмы и Disney, и Pixar».

Джобс прилетел на ланч к Эйснеру, и тот был ошеломлен его дерзостью. Они договаривались на три фильма, а Pixar пока сделала только один. У каждой стороны имелась в запасе тяжелая артиллерия. Катценберг ушел из Disney, вдрызг разругавшись с Эйснером, и совместно со Стивеном Спилбергом и Дэвидом Геффеном основал DreamWorks SKG. Если Disney не согласен пересмотреть договор с Pixar, сказал Джобс, Pixar после трех фильмов перейдет к другой студии, например к Катценбергу. Эйснер же угрожал, что в таком случае Disney сделает собственные продолжения «Истории игрушек», используя Вуди, Базза и остальных, созданных Лассетером. «Это было как угроза растления твоих детей, — вспоминал Джобс. — Джон заплакал, услышав об этом».

Им все-таки удалось достигнуть компромисса. Эйснер согласился, чтобы Pixar наполовину оплачивала следующие проекты и получала взамен половину прибыли. «Он считал, что мы не сможем сделать много хитов, и надеялся таким образом сэкономить, — объяснял Джобс. — Это оказалось очень выгодно для нас, потому что Pixar выдала десять блокбастеров подряд». Disney согласился и на кобрендинг, но это привело к бесконечным мелочным спорам. «Я считал, что представлять эти фильмы должны мы, и только мы, но потом уступил, — вспоминал Эйснер. — И мы спорили, как четырехлетние карапузы, у кого какой величины будут буквы». К началу 1997 года они заключили сделку, которая предусматривала пять фильмов в течение 10 лет. Джобс с Эйснером даже расстались по-дружески, по крайней мере на данный момент. «Тогда Эйснер вел себя разумно и честно, — позднее скажет Джобс. — Но за следующие десять лет я убедился, что он нечистоплотен».

В письме акционерам Pixar Джобс объяснил, что самым важным аспектом сделки являются отвоеванные им равные права с Disney на все фильмы, а также на рекламу и игрушки. «Мы хотим, чтобы Pixar пользовалась таким же доверием потребителей, как и Disney. А для этого они должны знать, что именно Pixar создает фильмы». На протяжении своей карьеры Джобс заработал репутацию человека, который выпускает отличную продукцию. Но столь же важна и его способность строить великие компании с дорогими торговыми марками. Он основал две из лучших компаний своей эпохи — Apple и Pixar.