За пределами легитимности и подчинения

Для полного понимания источников подчинения правящим элитам после 1989 г. нужны не только анализ перемен в этой сфере за последние десять лет и реконструкция их хода в 1980-е гг. Целесообразна проверка гипотезы, что переход от недемократичного режима изменил не только диапазон подчинения властям, не только источники этого подчинения, но и уровень легитимации режима, возникший в рамках логики новой системы и ее основных принципов. Переход мог также изменить диапазон веры в легитимность режима и его основополагающих принципов. Можно предположить, что и в 1980-е годы, и после 1989 г. важным фактором подчинения режиму были прагматические соображения: «надо подчиняться властям, - это оправдывает себя», или, осторожнее, «надо воздерживаться от неповиновения, - это может быть рискованно». В целях анализа следует сформулировать и конкурирующую гипотезу, не отличающуюся от первой учетом значения прагматических соображений, но ставящую их характер в определенную перспективу, делая их зависимыми от типа системы (демократичная - недемократичная) и правил игры в общественной жизни. Эта конкурирующая гипотеза позволит предположить, что если в 1980-е годы подчинение предрешали прагматические соображения, в 1990-е именно они стали решающими при подчинении властям. В первом случае это была стратегия избежания проблем ради участия в распределении благ, во втором - стратегия поиска привилегированной позиции в распределении благ через неповиновение.

режиму не равноценно его легитимации. Можно подчиняться правящим элитам, если веришь в легитимность власти и необходимость, поэтому, выполнять ее приказы. Но подчинение режиму может быть результатом боязни санкций или прагматических соображений (подчинись режиму и воздерживайся от конфликта, тогда твои интересы могут быть лучше удовлетворены). В таком случае подчинение может относиться к режиму сомнительной легитимации, или даже к режиму, по общему мнению, вообще не легитимному.

И подчинение правящим элитам, и их социальная легитимация варьируют по времени в двух разных смыслах. Во-первых, сила этих феноменов может различаться. Легитимность может быть выше или ниже, а подчинение может сопровождаться неподчинением, к тому же обычно в обществе распределенному неравномерно. Во-вторых, источники подчинения/неподчинения режиму могут варьировать в зависимости от ситуационного контекста. Причины, почему кто-то верит в легитимность данного режима, тоже могут различаться. Эта сложная картина станет еще сложней, если учитывать феномены особого периода, перехода от недемократичного к демократическому режиму в контексте, к тому же, процесса консолидации демократии. В это конкретное время проблема заключалась не только в подчинении режиму и в его социетальной легитимности, но также в принятии принципов новой системы, или, иными словами, в вере, что базовые принципы демократической системы справедливы и действия согласно им правильны и не требуют дополнительного оправдания.

Подчинение – это исполнение указаний правящих элит и поведение по правилам, установленными этими элитами, в сфере, контролируемой властями (то есть в общественной жизни). Это имеет место независимо от того, верят ли в законность отдаваемых властями приказов, или правила игры, диктуемые ими, просто принимаются. Фактически, основные формы подчинения могут здесь быть поведенческими, конкретными действиями. Поведенческим подчинение может быть при одновременном отказе признать моральную легитимацию режима.

Но сведение факторов стабильности политической системы к вопросам легитимности или поведения – редукционизм. Фактически действует широкий спектр установок, обеспечивающих гарантии подчинения. С одной стороны, здесь полная легитимация, с другой, поведенческое подчинение через принуждение или боязнь его. Многие исследователи реальных коммунистических и посткоммунистических стран отмечают промежуточные факторы, анализируют роль прагматического приспособления [11], или так называемых негативных форм легитимации [7]. Следует отметить, что факторы стабилизации, выходящие за пределы легитимации, действуют не только в коммунистических системах. М. Maнн [6] указывал в этой связи на институты западных обществ, а Р.Майнц [8] подчеркивала множественность факторов поддержки режима. Последнее утверждение особо значимо для нас, позволяя заключить, что источники стабильности, выходящие за пределы легитимации, универсальны. Поэтому предварительная гипотеза формулируется нами в следующем виде. После 10 лет трансформации роль этих источников будет отражаться в общественном мнении поляков. Во-первых, потому что период «романтического медового месяца» окончен, во-вторых, как уже отмечено, потому что прагматические факторы универсальны по характеру. Отсюда эмпирический анализ мы сосредоточим на широком спектре того, что лежит «между» классической легитимацией и вынужденным поведенческим подчинением.

В последующем анализе мы предлагаем динамический подход: референтной точкой результатов исследования будут аналитически разделенные фазы перехода от недемократической системы к либеральной демократии. В идеале нам нужны данные о подчинении и легитимации режима в точках, покрывающих фазы динамики системных перемен. Однако такое идеальное решение за пределами наших возможностей. Обзоры серии «Поляки» дают эмпирические данные по годам 1984, 1990, 2000. Поэтому эмпирические данные соотнесены с фазами перехода к демократии с определенными приближениями. Чтобы снизить степень неточности суждений, в анализ включены вторичные данные по интересующим нас аспектам общественного сознания.

Для полного понимания источников подчинения правящим элитам после 1989 г. нужны не только анализ перемен в этой сфере за последние десять лет и реконструкция их хода в 1980-е гг. Целесообразна проверка гипотезы, что переход от недемократичного режима изменил не только диапазон подчинения властям, не только источники этого подчинения, но и уровень легитимации режима, возникший в рамках логики новой системы и ее основных принципов. Переход мог также изменить диапазон веры в легитимность режима и его основополагающих принципов. Можно предположить, что и в 1980-е годы, и после 1989 г. важным фактором подчинения режиму были прагматические соображения: «надо подчиняться властям, - это оправдывает себя», или, осторожнее, «надо воздерживаться от неповиновения, - это может быть рискованно». В целях анализа следует сформулировать и конкурирующую гипотезу, не отличающуюся от первой учетом значения прагматических соображений, но ставящую их характер в определенную перспективу, делая их зависимыми от типа системы (демократичная - недемократичная) и правил игры в общественной жизни. Эта конкурирующая гипотеза позволит предположить, что если в 1980-е годы подчинение предрешали прагматические соображения, в 1990-е именно они стали решающими при подчинении властям. В первом случае это была стратегия избежания проблем ради участия в распределении благ, во втором - стратегия поиска привилегированной позиции в распределении благ через неповиновение.

режиму не равноценно его легитимации. Можно подчиняться правящим элитам, если веришь в легитимность власти и необходимость, поэтому, выполнять ее приказы. Но подчинение режиму может быть результатом боязни санкций или прагматических соображений (подчинись режиму и воздерживайся от конфликта, тогда твои интересы могут быть лучше удовлетворены). В таком случае подчинение может относиться к режиму сомнительной легитимации, или даже к режиму, по общему мнению, вообще не легитимному.

И подчинение правящим элитам, и их социальная легитимация варьируют по времени в двух разных смыслах. Во-первых, сила этих феноменов может различаться. Легитимность может быть выше или ниже, а подчинение может сопровождаться неподчинением, к тому же обычно в обществе распределенному неравномерно. Во-вторых, источники подчинения/неподчинения режиму могут варьировать в зависимости от ситуационного контекста. Причины, почему кто-то верит в легитимность данного режима, тоже могут различаться. Эта сложная картина станет еще сложней, если учитывать феномены особого периода, перехода от недемократичного к демократическому режиму в контексте, к тому же, процесса консолидации демократии. В это конкретное время проблема заключалась не только в подчинении режиму и в его социетальной легитимности, но также в принятии принципов новой системы, или, иными словами, в вере, что базовые принципы демократической системы справедливы и действия согласно им правильны и не требуют дополнительного оправдания.

Подчинение – это исполнение указаний правящих элит и поведение по правилам, установленными этими элитами, в сфере, контролируемой властями (то есть в общественной жизни). Это имеет место независимо от того, верят ли в законность отдаваемых властями приказов, или правила игры, диктуемые ими, просто принимаются. Фактически, основные формы подчинения могут здесь быть поведенческими, конкретными действиями. Поведенческим подчинение может быть при одновременном отказе признать моральную легитимацию режима.

Но сведение факторов стабильности политической системы к вопросам легитимности или поведения – редукционизм. Фактически действует широкий спектр установок, обеспечивающих гарантии подчинения. С одной стороны, здесь полная легитимация, с другой, поведенческое подчинение через принуждение или боязнь его. Многие исследователи реальных коммунистических и посткоммунистических стран отмечают промежуточные факторы, анализируют роль прагматического приспособления [11], или так называемых негативных форм легитимации [7]. Следует отметить, что факторы стабилизации, выходящие за пределы легитимации, действуют не только в коммунистических системах. М. Maнн [6] указывал в этой связи на институты западных обществ, а Р.Майнц [8] подчеркивала множественность факторов поддержки режима. Последнее утверждение особо значимо для нас, позволяя заключить, что источники стабильности, выходящие за пределы легитимации, универсальны. Поэтому предварительная гипотеза формулируется нами в следующем виде. После 10 лет трансформации роль этих источников будет отражаться в общественном мнении поляков. Во-первых, потому что период «романтического медового месяца» окончен, во-вторых, как уже отмечено, потому что прагматические факторы универсальны по характеру. Отсюда эмпирический анализ мы сосредоточим на широком спектре того, что лежит «между» классической легитимацией и вынужденным поведенческим подчинением.

В последующем анализе мы предлагаем динамический подход: референтной точкой результатов исследования будут аналитически разделенные фазы перехода от недемократической системы к либеральной демократии. В идеале нам нужны данные о подчинении и легитимации режима в точках, покрывающих фазы динамики системных перемен. Однако такое идеальное решение за пределами наших возможностей. Обзоры серии «Поляки» дают эмпирические данные по годам 1984, 1990, 2000. Поэтому эмпирические данные соотнесены с фазами перехода к демократии с определенными приближениями. Чтобы снизить степень неточности суждений, в анализ включены вторичные данные по интересующим нас аспектам общественного сознания.