§ 2. Квалификация преступлений по признаку повторности

     Решение     вопросов     квалификации     повторности      преступлений

правоохранительными органами зависит,  во-первых,  от  характера  деяний,  в

которых выразилась повторность, во-вторых, от  содержания  уголовно-правовых

норм, регламентирующих вопросы ответственности за повторные преступления.  В

процессе  квалификации  органы  следствия,  прокуратуры   и   суд   выявляют

фактические  обстоятельства  дела,   определяют   уголовно-правовую   норму,

подлежащую применению, принимают решение по существу, которое оформляется  в

виде официального акта, дающего юридическую оценку содеянному.

     В ряде случаев статьи Особенной части  уголовного  законодательства  не

предусматривают   повторность   преступлений   в    числе    квалифицирующих

обстоятельств, и тогда она в соответствии с п. 1 ст. 39 УК РСФСР может влечь

усиление ответственности в рамках санкций соответствующей-  статьи  (или  ее

части) Особенной части.

     В указанных случаях факт повторности принимается во внимание для оценки

степени тяжести содеянного и общественной опасности личности  виновного,  но

на квалификацию деяний влияния он  не  оказывает.  Юридическая  квалификация

здесь ничем не отличается  от  квалификации  соответствующего  преступления,

совершенного впервые.

     Иначе обстоит дело,  когда  закон,  усиливая  наказуемость  повторности

тождественных  преступлений,  предусматривает  ее  в  числе  квалифицирующих

обстоятельств. Как уже отмечалось, квалифицированная повторность  охватывает

и случаи специального рецидива. При таком рецидиве,  если  отсутствуют  иные

квалифицирующие обстоятельства, предусмотренные другой  статьей  или  частью

статьи, деяние квалифицируется,  только  по  той  статье  или  части  статьи

Особенной части, которая устанавливает ответственность лица при  повторности

совершения  такого  же  преступления  (например,   повторное   изготовление,

хранение и сбыт  спиртных  напитков  домашней  выработки  -  ч.  4ст.  158УК

РСФСР,ч.2 ст. 155  УК  Азербайджанской  ССР)  или  при  ее  разновидности  -

специальном рецидиве (например, злостное хулиганство, предусмотренное  ч.  2

ст. 206 УК РСФСР, ч. 2 ст. 207 УК Азербайджанской ССР; обман  покупателей  и

заказчиков, совершенный лицом, ранее судимым, предусмотренный ч. 2  ст.  156

УК РСФСР, ч. 2 ст. 154  УК  Азербайджанской  ССР).  В  указанных  случаях  в

судебно-прокурорской  деятельности  каких-либо  затруднений,   связанных   с

квалификацией содеянного, как правило, не возникает. Встречающиеся ошибки  и

неточности, приводящие к неправильной квалификации преступлений, обусловлены

в большинстве случаев поверхностным установлением фактических  обстоятельств

и как следствие этого необоснованным отнесением деяний к тождественным.

     В основном единая практика квалификации  преступлений  отмечается  и  в

ситуациях, когда в качестве квалифицирующего обстоятельства при  повторности

закон  предусматривает  наличие  определенных  видов  однородных  преступных

деяний, чему способствуют некоторые разъяснения Пленума Верховного Суда СССР

применительно к конкретным категориям преступлений. Так, в постановлении № 4

Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972  г.  "О  судебной  практике  по

делам о хищениях государственного и  общественного  имущества"  указывается,

что хищение следует считать повторным во  всех  случаях,  когда  лицо  ранее

совершило одно из преступлений, указанных в примечании к ст. 89 УК. РСФСР  и

соответствующим  статьям  УК  других   союзных   республик71.|   Правильному

применению закона способствует  разъяснение,  данное  в  постановлении  №  2

Пленума Верховного Суда СССР от 12 января 1973 г. "О  судебной  практике  по

делам об изготовлении, сбыте, хранении крепких  спиртных  напитков  домашней

выработки", где говорится: "Судам необходимо иметь в виду, что  изготовление

крепких спиртных напитков домашней выработки и аппаратов  для  их  выработки

без цели сбыта и те же действия с целью сбыта, а  равно  их  сбыт  (в  любой

последовательности) не образуют признака повторности, предусмотренного чч. 2

или 4  ст.  158  УК  РСФСР  и  соответствующих  статьей  УК  других  союзных

республик. В указанных случаях действия виновных надлежит квалифицировать по

совокупности  совершённых  преступлений"72.  В  соответствии   с   указанием

постановления № 7 Пленума Верховного Суда СССР от 26  сентября  1975  г.  "О

судебной практике по  делам  о  хищении  наркотических  веществ,  незаконном

изготовлении и распространении наркотических, сильнодействующих  и  ядовитых

веществ",  хищение  наркотических  веществ  и   их   последующее   хранение,

перевозка, пересылка с целью сбыта или без таковой, а  равно  сбыт  надлежит

квалифицировать по совокупности этих преступлений. В таких случаях  действия

виновного не образуют признака повторности, предусмотренного чч. 2 и  4  ст.

224 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик73.

     Четкому  отграничению  случаев  квалифицированной  повторности  хищения

огнестрельного   оружия,   боевых   припасов   или    взрывчатых    веществ,

предусмотренной ч. 2 ст. 2181 УК РСФСР (ч. 2 ст.  220-1  УК  Азербайджанской

ССР),  от  сходных   сочетаний   преступлений   при   повторности   помогают

разъяснения, содержащиеся в п. 10 постановления № 7 Пленума Верховного  Суда

СССР от 20 сентября  1974  г.  "О  судебной  практике  по  делам  о  хищении

огнестрельного оружия, боевых припасов или  взрывчатых  веществ,  незаконном

ношении, хранении,  приобретении,  изготовлении  или  сбыте  оружия,  боевых

припасов или взрывчатых веществ и небрежном хранении огнестрельного оружия",

где сказано: "Ранее совершенное хищение другого имущества (не огнестрельного

оружия, боевых припасов  или  взрывчатых  веществ.  -  Т.  К.)  не  образует

признака повторности, предусмотренного ст. 2181 и соответствующими  статьями

УК других союзных республик,  если  иное  не  установлено  законодательством

союзной республики"74.

     В тех случаях, когда  повторность  как  квалифицирующее  обстоятельство

образуют однородные деяния, за которые субъект не был ранее осужден,  органы

прокуратуры и суд, как правило, квалифицируют преступления  по  совокупности

уголовно-правовых  норм  [Вопросы  квалификации  деяний,  когда   однородные

преступления не образуют согласно прямому  указанию  закона  повторности,  а

являются  реальной  совокупностью  преступлений,  как  выходящие  за   рамки

настоящей работы, нами не рассматриваются]. Указанный порядок применяется, в

частности, при повторности хищений  социалистического  и  личного  имущества

граждан,  если  они   совершены   в   разных   формах   (например,   хищение

государственного или общественного имущества путем грабежа и  мошенничества)

либо если хищения хотя и совершены  аналогичным  способом,  но  посягают  на

различные формы собственности (например, кража государственного имущества  и

кража личного имущества граждан). Такая практика, на  наш  взгляд,  является

правильной.  Она  основана  "а  том,   что   в   рассматриваемых   ситуациях

квалификация  лишь  по  одной  статье  (или  ее  части),   предусматривающей

повторность в  числе  квалифицирующих  признаков  состава  преступлений,  не

охватывала бы содеянного  полностью,  а  поэтому  была  бы  неправильной  по

существу. Действительно, квалификация,  к  примеру,  случаев  хищения  путем

кражи, совершенного после мошенничества, в сущности не означает  повторности

кражи, т. е.  совершения  двух  краж.  Указанная  особенность  должна  найти

отражение и в юридической квалификации совершенных  преступлений.  Ошибочным

является и  квалификация  однородных  преступлений  (когда  их  сочетание  в

действиях одного и того же  лица  образует  повторность)  самостоятельно  по

статьям или частям (пунктам) статей УК, предусматривающим ответственность за

неквалифицированные  виды  соответствующих,  преступлений.   Такой   позиции

последовательно придерживается и судебная практика.

     Бережнов вместе с Майор похитил из самолета четыре  посылки  стоимостью

73 руб.  Спустя  шесть  месяцев  Бережнов,  будучи  в  нетрезвом  состоянии,

совершил ограбление десятилетней девочки,  вырвав  у  нее  из  рук  10  руб.

Народным судом его действия были квалифицированы по совокупности - по  ч.  2

ст. 89, так как хищение совершено в соучастии, и ч.  1  ст.  145  УК  РСФСР.

Президиум Хабаровского краевого суда признал неправильным  применение  ч.  1

ст. 145 УК РСФСР, поскольку  грабеж  должен  рассматриваться  как  повторное

преступление75.

     Правильность квалификации  повторности,  складывающейся  из  однородных

преступлений,  по  совокупности  уголовно-правовых  норм  обоснована   и   в

уголовно-правовой литературе. Ряд авторов отмечают, что в тех случаях, когда

повторность образуют преступления нетождественные, налицо и повторность (так

как сам закон придает им значение повторности),  и  совокупность  (поскольку

каждое из преступлений  предусмотрено  самостоятельной  статьей  или  частью

статьи УК)76.

     По изложенным выше соображениям хищение огнестрельного  оружия,  боевых

припасов  или  взрывчатых  веществ,  совершенное   любым   способом,   кроме

разбойного нападения, а затем путем разбоя, равно как совершенное в обратной

последовательности, должно квалифицироваться по совокупности частей (чч. 2 и

3 ст. 2181 УК РСФСР), т. е. как повторное и совершенное путем разбоя.  Такой

же, видимо, должна быть квалификация, если  имели  место  два  разновременно

совершенных хищения путем разбойного нападения. В противном  случае,  т.  е.

при квалификации только ч. 3 ст. 2181 УК РСФСР, сочетание  преступлений  при

повторности, характеризующее более высокую общественную опасность содеянного

и  личности  виновного,  могла  бы  привести  к  неосновательному   снижению

строгости  ответственности  лица.  К  сожалению,   вопрос   о   квалификации

повторности в приведенных сочетаниях4  преступлений  не  нашел  достаточного

разъяснения в постановлении № 7 Пленума Верховного Суда СССР от 20  сентября

1974 г. "О судебной практике  то  делам  о  хищении  огнестрельного  оружия,

боевых  припасов  или  взрывчатых  веществ,  незаконном  ношении,  хранении,

приобретении, изготовлении или сбыте оружия, боевых припасов или  взрывчатых

веществ и небрежном хранении огнестрельного оружия". Между тем едва ли может

вызвать сомнение целесообразность такого разъяснения.

     Серьезного  внимания  заслуживают  вопросы   квалификации   повторности

одинаковых  преступлений,  предусмотренной  в  числe  отягчaющих   пpизнaков

составa преступления, когда виновное лицо ранее  не  было  осуждено  за  эти

деяния. Применительно к делам различной категории вопросы квалификации  этих

случаев  повторности  в  практике  судебно-прокурорских   органов   решаются

неодинаково.  Так,  по  делам  о  хищениях  социалистического  или   личного

имущества  органы  прокуратуры  и  суд  применяют  (при  отсутствии   других

квалифицирующих    признаков)    лишь    одну    уголовно-правовую    норму,

устанавливающую повышенную ответственность при повторности преступлений.

     Аналогично   квалифицируется   повторное    совершение    тождественных

преступлений, предусмотренное, например, ч. 2 и ч. 4 ст. 158, ч. 2 ст.  163,

ч. 2 ст. 173, ч. 2 ст. 174, ч. 2 ст. 1741, ч. 2 ст. 218 УК РСФСР (ч. 2 и  ч.

4 ст. 155, ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 170, ч. 2 ст. 171, ч. 2 ст.  170-1,  ч.  2

ст. 220-1 УК Азербайджанской ССР), когда виновное лицо не было  осуждено  за

ранее совершенное преступление [Некоторые из перечисленных статей  УК  РСФСР

предусматривают   как   квалифицирующее    обстоятельство    неоднократность

совершения преступлений,  которая  охватывается,  как  было  показано  выше,

понятием повторности уголовно наказуемых деяний].

     В то же время по некоторым категориям  дел  органы  прокуратуры  и  суд

квалифицируют  повторное  совершение  одинаковых  преступлений  по  правилам

квалификации  совокупности   преступлений,   т.   е.   каждое   преступление

самостоятельно, причем второе преступление - по норме  Особенной  части  УК,

предусматривающей повторность в  качестве  квалифицирующего  обстоятельства.

Следует отметить, что в ряде постановлений  Пленума  Верховного  Суда  СССР,

посвященных вопросам судебного рассмотрения  некоторых  категорий  уголовных

дел, имеется достаточно  устойчивая  позиция  высшего  судебного  органа  по

интересующим нас вопросам. Так, в постановлении № 21 Пленума Верховного Суда

СССР от 25 марта 1964 г. "О судебной практике  по  делам  об  изнасиловании"

указывается: "При совершении двух и более изнасилований, ответственность  за

которые предусмотрена различными частями ст. 117 УК РСФСР и  соответствующих

статей УК других союзных республик, а также при совершении  в  одном  случае

покушения на изнасилование или соучастия в этом преступлении, а в  другом  -

оконченного  изнасилования  действия  виновного  по  каждому  из   указанных

преступлений должны квалифицироваться самостоятельно"77. В постановлении № 7

Пленума Верховного Суда СССР от 26 сентября 1975 г. "О судебной практике  по

делам  о  хищении   наркотических   веществ,   незаконном   изготовлении   и

распространении наркотических, сильнодействующих и ядовитых  веществ",  где,

обращая  внимание  судов   на   необходимость   выяснения   для   правильной

квалификации наличия или отсутствия цели  сбыта  при  хищении  наркотических

веществ, Пленум подчеркнул: "При  установлении,  что  хищение  этих  веществ

совершено  для  их   последующего   сбыта,   действия   виновного   надлежит

квалифицировать дополнительно (подчеркнуто нами. - Т. КО и как приготовление

к  преступлению,  предусмотренному  ч.  1  или  2  ст.  224   УК   РСФСР   и

соответствующих статей УК Других союзных республик"78.

     В этом отношении представляет  интерес  и  постановление  №  4  Пленума

Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 г. "О судебной  практике  по  делам  об

умышленном  убийстве".  Согласно  п.  13  постановления  ответственность  за

повторное умышленное убийство или за покушение на него наступает  независимо

от того, совершил ли виновный ранее убийство либо покушение на него, был  ли

он исполнителем или соучастником этого преступления. Исходя  из  приведенных

выше разъяснений  Пленума  Верховного  Суда  СССР  по  различным  категориям

уголовных дел, можно сделать следующий вывод: высший судебный  орган  страны

ориентирует суды квалифицировать повторные  одинаковые  уголовно  наказуемые

деяния, когда лицо не было осуждено за них ранее, по  правилам  квалификации

при совокупности  преступлений,  если  повторность  охватывает  неоконченное

преступление, а в некоторых случаях совершение преступления  в  соучастии  и

оконченное преступление. По делам об умышленных убийствах указанный  порядок

рекомендуется и при двух оконченных преступлениях. Полагаем,  что  такая  же

рекомендация вытекает из постановления № 3 Пленума Верховного Суда  СССР  от

31 июля 1981 г. "О практике назначения наказания при  совершении  нескольких

преступлений и по нескольким приговорам". В п.  2  названного  постановления

говорится, что правила  назначения  наказания,  предусмотренные  ст.  40  УК

РСФСР, применяются как в случаях квалификации деяний  по  различным  статьям

Особенной части УК, так и по отдельным  частям  либо  пунктам  одной  статьи

кодекса,  когда  такие  части  или  пункты  предусматривают  самостоятельные

составы преступлений И имеют  свои  санкции.  По  этим  же  правилам  должно

назначаться наказание в  случаях  совершения  виновным  лицом  действий,  из

которых одни квалифицированы как оконченное преступление,  а  другие  -  как

приготовление, покушение или соучастие в таком же преступлении79.

     Иное   решение    в    рассматриваемой    ситуации    предлагается    в

уголовно-правовой литературе. Некоторые авторы  считают,  что  тождественные

преступления, образующие квалифицированную повторность,  охватываются  одной

статьей УК или ее  частью,  поскольку  здесь  имеет  место  повторность,  не

совпадающая  с  совокупностью,  например,  две  последовательно  совершенные

"простые" кражи  государственного  имущества  подлежат  квалификации  не  по

совокупности, а только по ч. 2 ст. 89 УК РСФСР80. Другие авторы,  соглашаясь

с этим, однако, полагают, что если  второе  из  этих  преступлений  является

неоконченным, то содеянное следует квалифицировать по  совокупности  статей,

предусматривающих ответственность за оконченное единичное деяние и покушение

на повторное преступление (например, при мошенничестве - по ч. 1 ст.  147  и

по ст. 15, ч. 2 ст. 147 УК РСФСР)81.

     Нам представляется, что нельзя по-разному решать вопрос  о  возможности

квалификации содеянного в рассматриваемых случаях  в  зависимости  от  того,

является или нет одно из составляющих повторность преступлений неоконченным.

С  точки  зрения  оснований  уголовной  ответственности  состав  оконченного

преступления и состав покушения на преступление, как и состав  приготовления

к   преступлению,   равнозначны.   Статьи   15   и   17   Основ   уголовного

законодательства   устанавливают   единые   основания   ответственности   за

приготовление к преступлению и за покушение на  преступление,  а  также  для

.исполнителей и других  соучастников  преступлений.  Признавая  правильность

квалификации по совокупности  в  случаях,  когда  имеет  место  повторность,

образуемая неоконченным  и  оконченным  преступлениями,  тем  более  следует

признать  обоснованность  квалификации  по  этим  же  правилам  повторности,

охватывающей оконченные преступления. Если придерживаться  приведенной  выше

рекомендации, то в  случаях  повторности,  включающей  в  себя  неоконченное

преступление (приготовление или покушение), создается  положение,  влекущее,

согласно ст. 35 Основ, возможность усиления наказания за содеянное82, а  при

повторности оконченных преступлений,  которая  при  прочих  равных  условиях

представляет более высокую общественную опасность, условия  наказуемости  по

сравнению с первой ситуацией смягчаются. Нелогичность такого решения вопроса

не требует специального доказывания. Поэтому  решение  вопроса  в  указанных

случаях должно быть единым - повториость должна  квалифицироваться  по  двум

уголовно-правовым нормам. К такому выводу  приводят  и  соображения  другого

порядка. Повторность преступлений -  не  механическая  сумма  двух  и  более

составляющих ее преступлений. Она  -  новое  образование,  и  именно  это  и

обусловило   выделение   в   законе   специального   института   повторности

преступлений. Не случайно  истечение  давностных  сроков,  сроков  погашения

судимости,  совершение  разнородных  преступлений  и  другие,  указанные   в

параграфе втором настоящей главы обстоятельства  исключают  повторность  как

определенное социально-правовое явление. В сущности  второе  преступление  в

рассматриваемых случаях такое же по виду, что и первое. Однако по содержанию

некоторых признаков  первое  и  повторное  преступления  обладают  известным

различием. Имеется в виду  прежде  всего  содержание  субъективной  стороны,

охватывающей сознание лицом факта  совершения  нового  уголовно  наказуемого

деяния при наличии ранее совершенного преступления,  желание  совершить  это

новое преступление (при умышленных  деяниях,  среди  которых  чаще  всего  и

фигурирует такой квалифицирующий признак, как  повторность).  Соответственно

различаются  и  составы  преступлений,  предусмотренные   уголовно-правовыми

нормами о "простом"  и  квалифицированном  видах  определенных  преступлений

[Рассматривая  вопрос  о  квалификации  повторного   умышленного   убийства,

предусмотренного п.  "и"  ст.  102  УК  РСФСР,  С.  В.  Бородин  справедливо

подчеркивает, что при решении его нельзя не учитывать формулировку закона. В

п. "и" ст. 102 УК РСФСР, как он пишет,  говорится  об  умышленном  убийстве,

совершенном лицом, ранее совершившим умышленное убийство, т. е. речь идет  о

новом убийстве, а предыдущее упоминается лишь как отягчающее  обстоятельство

(см.: Бородин С. В. Квалификация убийства по действующему  законодательству.

Ж, 1966, с. 73)], т.  е.  эти  составы  не  тождественны,  а  поэтому  и  не

исключают квалификации применительно к правилам о совокупности  преступлений

["Тождественные составы преступлений, - отмечает В. Н. Кудрявцев, - не могут

образовать  совокупности  преступлений.  Это  относится  я  к   составам   с

альтернативными признаками"  (Кудрявцев  В.  Н.  Общая  теория  квалификации

преступлений, с. 311)].

     Для квалификации рассматриваемых случаев  повторности  применительно  к

правилам о квалификации совокупности уголовно-наказуемых  деяний  имеются  и

формальные основания - наличие двух статей УК (или  ее  частей  -  пунктов),

одна из которых устанавливает ответственность за единичное деяние,  например

ч. 1 ст. 83 УК Азербайджанской ССР, а вторая - за повторность (ч. 2  той  же

статьи).

     С учетом самого понятия повторности и соотношения ее с совокупностью  в

рассматриваемых случаях имеет место и повторность (предусмотренная  в  нашем

примере ч. 2 ст.  83  УК  Азербайджанской  ССР),  и  реальная  совокупность,

поскольку   первое   и   повторное   преступления   предусмотрены    разными

уголовно-правовыми  нормами  и  полная  юридическая   характеристика   всему

содеянному может быть дана при условии применения и ч. 1 ст. 83 УК  и  ч.  2

этой  статьи.  Названные  условия  адекватного  отражения   в   квалификации

юридически значимых признаков совершенных деяний и явились, на  наш  взгляд,

основанием  приведенных  выше  разъяснений  Пленума  Верховного  Суда  СССР.

Высказанные ранее соображения в полной мере можно отнести и  к  повторности,

включающей в себя оконченное преступление, приготовление к преступлению  или

покушение на него. Поэтому, думается, нельзя  признать  правильной  практику

применения судами  при  указанной  ситуации  лишь  одной  части  статьи  УК,

предусматривающей  в  качестве  отягчающего  признака  состава   повторность

преступления. В таком  случае  неоконченное  преступление,  не  связанное  с

завершенным деянием, не получает отражения в квалификации.

     В известной мере такого рода неточности  квалификации  можно  объяснить

отсутствием соответствующего разъяснения в постановлениях Пленума Верховного

Суда  СССР  о  судебной  практике  по  делам  о  хищениях   социалистической

собственности.  Между  тем   наличие   единого   мнения   при   квалификации

преступлений в указанных ситуациях обусловливает потребность в  такого  рода

разъяснениях. Возможно и другое, более оптимальное, на наш взгляд, решение -

принятие   Пленумом   Верховного   Суда   СССР   постановления,   специально

посвященного вопросам применения  уголовного  законодательства  по  делам  о

повторных  преступлениях.  Помимо  указанных  вопросов   в   нем   было   бы

целесообразным осветить общие правила квалификации  повторных  преступлений,

содержащих отягчающие признаки, которые  предусмотрены  различными  статьями

или разными частями одной и той же статьи УК- Хотя применительно к делам  об

убийстве,  изнасиловании  и  автотранспортных  преступлениях   такого   рода

разъяснения Верховным Судом  даны,  тем  не  менее,  поскольку  эти  вопросы

возникают   и   по   другим   категориям   уголовных   дел,   представляется

целесообразным  осветить  их  с  более  общих  позиций,   не   ограничиваясь

отдельными категориями дел.

     Рассмотренные  выше  вопросы  квалификации   неоднократно   совершенных

тождественных или однородных преступлений являются  составной  частью  более

широкого круга вопросов о квалификации нескольких одноименных  преступлений,

совершенных   при   наличии    неодинаковых    квалифицирующих    признаков,

предусмотренных  разными  статьями  или  частями  одной  и  той  же   статьи

уголовного законодательства.

     В литературе по этим вопросам были высказаны различные мнения. Так,  Г.

В. Тимейко применительно к квалификации хищений социалистического  имущества

пишет, что там, где одновременно есть признак повторности и  крупный  размер

похищенного, квалифицирующее значение принадлежит более тяжкому признаку, т.

е. ущербу в крупных размерах. Он может быть причинен не только единичным, но

и неоднократными хищениями83. По мнению В. А.  Владимирова,  если  содеянное

характеризуется несколькими квалифицирующими  признаками  (например,  кража,

совершенная  повторно  и  с  применением  технических   средств),   то   при

квалификации  деяний  приоритет  должен  быть  отдан  наиболее  опасному  из

квалифицирующих  признаков.  Так,  мошенничество,  причинившее  значительный

ущерб потерпевшему, более опасно, чем  повторное  мошенничество,  а  грабеж,

субъектом которого является особо опасный рецидивист, -  более  опасен,  чем

совершенный повторно84.

     Указанными авторами решение вопроса осуществляется  на  основе  правил,

связанных с конкуренцией норм. Однако представляется, что квалификацию таких

сочетаний разновидностей одного и того же преступления надлежит осуществлять

в соответствии с правилами о совокупности преступлений, ибо, как справедливо

отмечает В. Н. Кудрявцев, "реальную совокупность  образуют  и  разновидности

одного и того же состава"85. Говоря иначе, повторность преступлений, которая

образуется  "простыми"  (без   отягчающих   и   смягчающих   обстоятельств),

квалифицированными  (с  отягчающими  признаками)  и  привилегированными  (со

смягчающими     обстоятельствами)     составами     преступлений,     должна

квалифицироваться с указанием статьи или части статьи УК,  предусматривающих

ответственность за каждое из образующих повторность преступлений. При  такой

квалификации  достаточно  точно  и   с   необходимой   полнотой   отражается

совокупность всех совершенных преступлений, степень  общественной  опасности

личности   виновного,   а   это   в   свою   очередь   позволяет   правильно

индивидуализировать наказание, обосновать степень строгости  избрания  судом

уголовно-правовых мер воздействия за содеянное. По указанным соображениям мы

разделяем  мнение  В.  Н.  Кудрявцева,  когда  он,   справедливо   признавая

возможность  проявления  реальной  совокупности  в   виде   двух   и   более

разновидностей одного и того же состава, в частности, отмечал, что  кража  с

применением технических средств и кража в крупных  размерах,  совершенные  в

разное время, влекут ответственность по двум частям ст. 89 УК РСФСР86. В  то

же время едва ли можно признать последовательным его  утверждение,  согласно

которому две кражи - одна  с  применением  технических  средств,  а  другая,

совершенная по предварительному сговору, - следует квалифицировать по  ч.  2

ст. 89 УК РСФСР по признаку повторности87. Точнее будет указать здесь на все

три признака (повторность, применение технических средств и  предварительный

сговор группы лиц), предусмотренные ч. 2 ст. 89 УК РСФСР.

     Правильную позицию  по  рассматриваемому  вопросу,  по  нашему  мнению,

занимает С. В. Бородин, который считает,  что  если  лицо,  совершившее  два

убийства (за исключением преступлений, предусмотренных ст.ст. 104 и  105  УК

РСФСР), ни за одно из них не было осуждено, то  последнее  из  них  надлежит

квалифицировать как повторное по п. "и" ст. 102 УК РСФСР (п.  8  ст.  94  УК

Азербайджанской ССР), а ранее совершенное убийство -  самостоятельно88.  При

этом справедливо  подчеркивается,  что  квалификация  всего  содеянного  при

повторности однородных посягательств на жизнь по  статье,  предусматривающей

совершение только умышленного убийства при  отягчающих  обстоятельствах,  не

раскрывает полной картины всей преступной деятельности лица и в  силу  этого

может вызвать непонимание вывода о наказании [С этим мнением не согласна  Г.

Л.  Кригер,  которая  полагает,  что  в  указанных  случаях  все   содеянное

охватывается содержанием п. "и" ст.  102  УК  РСФСР  (см.:  Курс  советского

уголовного  права.  Т.  3.  М.,  1970,   с.   158)].   Приведенная   позиция

соответствует разъяснениям постановления № 4 Пленума Верховного Суда СССР от

27 июня 1975 г. "О судебной практике по делам  об  умышленном  убийстве",  в

котором сказано: "Если виновный не был осужден за ранее совершенное убийство

или  покушение  на  него,  то  это  его  деяние   подлежит   самостоятельной

квалификации; а последнее преступление в зависимости от того,  окончено  оно

или нет, следует квалифицировать по п. "и" ст. 102 либо по ст. 15 и  п.  "и"

ст. 102 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик"89. На

такую  же  в  сущности  квалификацию  ориентирует  суды  п.  15   названного

постановления,  согласно  которому  умышленное  убийство,  совершенное   при

отягчающих обстоятельствах, предусмотренных в двух и более пунктах  ст.  102

УК РСФСР и  соответствующих  статей  УК  других  союзных  республик,  должно

квалифицироваться по  всем  этим  пунктам90.  Аналогичное  разъяснение  дано

Пленумом Верховного Суда СССР в постановлении № 2 от 25  марта  1964  г.  "О

судебной  практике  по   делам   об   изнасиловании"91.   На   необходимость

самостоятельной квалификации нескольких случаев хулиганства, ответственность

за  которые  предусмотрена  различными  частями   ст.   206   УК   РСФСР   и

соответствующих статей УК других союзных республик, обращено внимание  в  п.

22 постановления № 9 Пленума Верховного Суда СССР от 16 октября 1972 г. . "О

судебной практике по делам о хулиганстве"92. Аналогичные рекомендации даются

и в постановлении № 11 Пленума Верховного Суда СССР от 6 декабря 1970 г.  "О

судебной практике по делам об автотранспортных  преступлениях".  Вп-8  этого

постановления сказано: "По совокупности  преступлений  деяния  с  указанными

различными последствиями (предусмотренными разными частями ст. 211 УК  РСФСР

и  соответствующих  статей  УК   других   республик.   -   Т.   К.)   должны

квалифицироваться в тех случаях,  когда  они  совершены  в  разное  время  и

наступившие последствия являлись результатом нескольких взаимно не связанных

нарушений  правил  безопасности   движения   и   эксплуатации   транспортных

средств"93.

     В приведенных  разъяснениях  речь  идет  о  квалификации  преступлений,

затрагивающих интересы охраны личности, общественного порядка и общественной

безопасности. В разъяснениях наблюдается общая линия, которой придерживается

Верховный Суд СССР в сходных ситуациях. В этой связи сформулированные в  них

положения  можно  распространить  на  квалификацию  повторности   и   других

категорий преступлений.

     В  пользу  предлагаемого  решения   изложенных   вопросов   говорят   и

соображения, основанные на учете квалификации повторности, когда  образующие

ее преступления совершены на территории различных союзных республик.

     В соответствии со ст. 4 Основ  уголовного  законодательства  все  лица,

совершившие преступления на территории  СССР,  подлежат  ответственности  по

уголовным законам, действующим в месте  совершения  преступления.  Вынесение

судом приговора на основании УК союзной республики,  на  территории  которой

совершено преступление, а не УК той республики,  в  которой  рассматривается

дело,  выражает  принципиальное   единство   всего   советского   уголовного

законодательства, равноправие  союзных  республик,  уважение  и  суверенитет

каждой союзной республики. Вследствие этого при совершении лицом  нескольких

самостоятельных преступлений, в том числе  тождественных  и  однородных,  на

территории  двух  или  более  союзных  республик   каждое   из   совершенных

преступлений  следует  квалифицировать  отдельно  по  закону   той   союзной

республики, в которой, оно совершено. Наказание в таких случаях определяется

согласно  правилу,  установленному  ст.  35  Основ.  В  тех  случаях,  когда

совершены два одинаковых  или  однородных  преступления,  предусмотренные  в

числе квалифицирующих обстоятельств, причем первое из преступлений совершено

на территории одной, а второе - на  территории  другой  союзной  республики,

действуют те же правила, причем последнее  преступление  квалифицируется  по

отягчающей ответственность части статьи УК той союзной республики, в которой

оно было совершено. Для наглядности  приведем  такой  пример.  Гражданин  С,

находясь в аэропорту г. Владивостока, тайно  похитил  чемодан  с  вещами  на

сумму 2000 руб. Спустя четыре месяца,  находясь  в  г.  Баку  и  проживая  в

гостинице, С. совершил там кражу дамского костюма и кофточки  на  сумму  150

руб. Действия С. должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 144 УК  РСФСР  (как

кража, причинившая значительный  ущерб  потерпевшей)  и  ч.  2  ст.  143  УК

Азербайджанской ССР (как повторная кража).

     Такое решение вопроса соответствует п. 15  постановления  №  4  Пленума

Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. "О  судебной  практике  по  делам  о

хищениях государственного и  общественного  имущества",  разъясняющему,  что

совершенные одним и тем же лицом в различных союзных республиках хищения, ни

за  одно  из  которых  он  не  был   осужден,   подлежат   квалификации   по

соответствующим статьям УК той союзной  республики,  на  территории  которой

было совершено каждое из преступлений, с учетом их повторности94.

     Такая практика соответствует закону (ст. 4 Основ); она достаточно полно

отражает в квалификации фактически совершенные преступления  и  способствует

индивидуализации ответственности виновных лиц. Отмеченное тем  более  важно,

что диспозиции и санкции норм Особенной  части  уголовных  кодексов  союзных

республик, предусматривающих ответственность за одноименные преступления, не

всегда по содержанию совпадают.

     Кроме того, в действующем уголовном законодательстве некоторых  союзных

республик встречаются нормы Особенной части, которые отсутствуют в УК других

союзных  республик.  Так,  в  УК  Казахской  ССР  имеется  ст.  86,  которая

предусматривает  ответственность   за   преступно-небрежное   или   жестокое

обращение со скотом. Часть вторая названной  статьи  устанавливает  в  числе

квалифицирующих обстоятельств систематичность .названных  действий.  В  этой

связи в ряде  случаев  одни  и  те  же  действия  могут  получить  различную

квалификацию в зависимости от того, были ли они осуществлены  на  территории

одной или нескольких союзных республик. Представим себе, что лицо трижды  на

территории РСФСР было изобличено в жестоком обращении.со  скотом,  повлекшем

гибель последнего. На территории этой союзной республики оно не  может  быть

привлечено к уголовной ответственности и осуждено. Оказавшись на  территории

Казахской ССР, это лицо вновь совершило указанное действие. В  таком  случае

оно может быть привлечено к уголовной ответственности по  ч.  1  ст.  86  УК

Казахской ССР, а не по ч. 2 той же статьи, так  как  в  действиях  субъекта,

совершенных на территории Казахской ССР, не было систематичности.  Последняя

имела  бы  место,  если  бы  субъект  совершил  все  указанные  действия  на

территории Казахской ССР.

     Правила квалификации повторных преступлений, совершенных на  территории

разных союзных республик [Б. А. Куринов считает, что в  этих  случаях  имеет

место реальная совокупность преступлений (см.: Куринов Б. А. Научные  основы

квалификации преступлений. М., 1976, с. 171). Оспаривая правильность  такого

мнения, И. С. Тишкевнч отмечает, что случаи совершения виновным преступлений

одного и того же вида на территории разных республик  нельзя  оценивать  как

совокупность преступлений, поскольку те же преступления, если они  совершены

в одной и той же союзной республике,  рассматриваются  как  повторные  (см.:

Тишкевнч  И.  С.  Совокупность  преступлений   (вопросы   квалификации).   -

Правоведение, 1979, № I, с. 54). Полагаем, что в  данном  случае  правильнее

говорить о повторности, квалификация которой осуществляется применительно  к

правилам о совокупности преступлений.], не получили  прямого  закрепления  в

уголовно-правовых нормах. Судебная практика решает эти  вопросы,  исходя  из

общего положения, сформулированного в  ст.  4  Основ.  Между  тем,  как  нам

представляется, принципиальная значимость их определяет необходимость  более

обстоятельного   и    конкретизированного    законодательного    оформления.

Необходимость  такого  решения  обусловлена  и  тем,   что   редакция   ряда

действующих постановлений уголовных кодексов союзных республик не  в  полной

мере учитывает положения, вытекающие из ст. 4 Основ. Так, ч. 4 ст. 83 и ч. 4

ст.  143  УК  Азербайджанской   ССР,   предусматривая   варианты   сочетаний

преступлений,    образующих    повторность    различных     форм     хищений

социалистического имущества и личного имущества граждан, указывает  лишь  на

соответствующие статьи УК Азербайджанской ССР. Однако, как это было показано

выше, упомянутую  повторность  могут  образовать  аналогичные  преступления,

предусмотренные соответствующими статьями УК и других союзных республик. Нет

соответствующих указаний и в других  действующих  уголовно-правовых  нормах,

регулирующих ответственность за повторность преступлений.

     Четкость  квалификации  в  значительной  мере  зависит  от  конструкции

уголовно-правовой нормы, которая должна быть сформулирована  таким  образом,

чтобы представить оптимальную  возможность  достаточно  полно  отразить  при

квалификации фактическое положение. Однако с этой точки зрения не все  нормы

Особенной части уголовного законодательства отвечают указанному  требованию.

В  некоторых   нормах,   устанавливающих   повышенную   ответственность   за

преступление, совершенное При  квалифицирующих  обстоятельствах,  содержится

несколько таких признаков. Таким образом сконструирована, например, ч. 2 ст.

90 УК РСФСР (ч. 2 ст. 84 УК Азербайджанской ССР), где указывается на грабеж,

соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья  потерпевшего,  либо

совершенный по предварительному сговору группой лиц либо повторно. В связи с

этим наличие, скажем, двух из этих обстоятельств в преступном поведении лица

лишает  следственные  органы  и  суд  возможности-с  достаточной   четкостью

отразить  в  квалификации,  при  каких  именно  из  всех   перечисленных   в

уголовно-правовой   норме   отягчающих   обстоятельствах   были    совершены

преступления,    входящие    в    повторность.    Поэтому     представляется

предпочтительным формирование норм, содержащих квалифицирующие  признаки,  с

указанием конкретных пунктов, каждый из которых предусматривал бы  отдельный

квалифицирующий   признак    состава    преступления.    Подобным    образом

сконструированы  отдельные  нормы  Особенной  части  действующих   уголовных

кодексов союзных республик: ст. 102 УК РСФСР, ст. 146 УК РСФСР,  ст.  94  УК

Азербайджанской ССР и др.

     При рассмотрении вопросов,  связанных  с  совершенствованием  некоторых

уголовно-правовых   норм,   регулирующих   ответственность   за    повторные

преступления, следует обратить внимание на различную  формулировку  признака

повторности в статьях УК союзных республик, устанавливающих  ответственность

за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах.  Например,  часть  УК

союзных республик (в частности, РСФСР),  формулируя  признак  повторности  в

числе отягчающих  обстоятельств,  указывает  те  виды  убийств,  которые  не

образуют названного квалифицирующего  обстоятельства:  умышленное  убийство,

совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (ст.

104 УК РСФСР), и убийство при превышении пределов необходимой  обороны  (ст.

105 УК РСФСР). Другая часть республиканских  УК  перечисляет  виды  убийств,

совершение  которых  ранее  влечет  квалификацию  последующего  убийства  по

признаку повторности. Так, согласно редакции п. 8 ст. 94 УК  Азербайджанской

ССР повторным  считается  убийство,  совершенное  лицом,  ранее  совершившим

умышленное убийство, предусмотренное ст.ст. 94 - 96 УК  Азербайджанской  ССР

(умышленные убийства): а) при отягчающих обстоятельствах, б) без  смягчающих

и без отягчающих обстоятельств, в) матерью своего  новорожденного  ребенка).

Между тем в теории уголовного права и в практике органов прокуратуры и  суда

не  вызывает  сомнений,  что  норма,  предусматривающая  ответственность  за

убийство, совершенное лицом, ранее совершившим умышленное убийство (п. 8 ст.

94 УК Азербайджанской ССР),  имеет  ввиду  совершение  не  только  убийства,

предусмотренного  ст.  ст.  94  -  96   УК   Азербайджанской   ССР,   но   и

террористического акта (ст. 66 УК РСФСР, ст.  59  УК  Азербайджанской  ССР),

террористического акта против представителя иностранного государства (ст. 67

УК РСФСР, ст. 60 УК Азербайджанской ССР), диверсии, сопряженной с  убийством

(ст. 68 УК РСФСР, ст. 61 УК Азербайджанской ССР), бандитизма, сопряженного с

убийством (ст. 77 УК РСФСР, ст. 70 УК Азербайджанской  ССР),  посягательства

на жизнь работника милиции или народного дружинника (ст. 1912 УК РСФСР,  ст.

191-1 УК Азербайджанской ССР), сопротивления начальнику или принуждения  его

к нарушению служебных; обязанностей, сопряженного с убийством  (п.  "в"  ст.

240 УК РСФСР, п. "в" ст. 235 УК Азербайджанской ССР). Поэтому более  точной,

а следовательно, и правильной является редакция п. "и" ст. 102  УК  РСФСР  и

аналогичных  норм  тех  УК  союзных  республик,   где   в   тексте   названы

преступления, исключающие повторность убийства. Полагаем, что так  следовало

бы сформулировать  признак  повторности  умышленного  убийства  во  всех  УК

союзных республик.

     Кроме того, УК Азербайджанской  ССР  в  п.  8  ст.  94  объединяет  два

самостоятельных отягчающих признака: совершение умышленного  убийства  особо

опасным  рецидивистом  и  совершение   этого   преступления   лицом,   ранее

совершившим умышленное убийство. Известно,  что  лицо  может  быть  признано

особо опасным рецидивистом и не в связи с убийством. Поэтому представляется,

что нет достаточных оснований для того, чтобы предусматривать два  указанных

квалифицирующих признака в одном и том же пункте ст. 94  УК  Азербайджанской

ССР. Существующая редакция п. 8 лишает возможности следственные органы и суд

отразить при квалификации то  из  указанных  отягчающих  обстоятельств,  при

наличии которого было совершено умышленное убийство. Удачнее решен вопрос  в

УК РСФСР и ряде  других  УК  союзных  республик,  где  умышленное  убийство,

совершенное  особо  опасным  рецидивистом,  предусмотрено   самостоятельным;

пунктом соответствующей статьи (п. "л" ст. 102 УК РСФСР).

     Органам прокуратуры и суда довольно часто приходится  решать  вопрос  о

квалификации  повторных  общественно  опасных   деяний,   которые   образуют

преступление  при  условии  предшествующего  применения   к   виновным   мер

общественного, дисциплинарного  или  административного  воздействия,  т.  е.

деяний,  подпадающих  под  действие  норм,  предусматривающих   в   качестве

обязательных   признаков   состава    общественную,    дисциплинарную    или

административную преюдицию. Подобного рода нормы предусмотрены в действующем

уголовном законодательстве достаточно широко. Так,  УК  Азербайджанской  ССР

содержит 18 статей, устанавливающих преюдиционные условия. При этом часть из

таких  статей  устанавливает  уголовную  ответственность  после  двукратного

применения к  виновным  лицам  мер  административного,  дисциплинарного  или

общественного воздействия и совершения затем нового  аналогичного  проступка

(например, ст.ст. 153-2, 192-2 УК); другая часть статей (например, ч. 1  ст.

153, ч. 1 ст. 157, ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 161, ч. 1 ст.  161-1  УК)  считает

достаточным однократное применение одной из указанных мер и совершение после

этого нового соответствующего деяния.  Аналогичные  статьи  содержатся  и  в

уголовных кодексах других союзных республик.

     В соответствии с содержанием рассматриваемых  норм  повторность  деяний

является конститутивным признаком состава преступления. Вместе с тем  такого

рода общественно опасные деяния могут образовать и повторность преступлений,

если лицо, к которому ранее один раз или  дважды  (в  зависимости  от  того,

признает ли закон в качестве обязательного признака состава однократную либо

двукратную преюдицию) были применены меры административного, дисциплинарного

или общественного воздействия, совершило аналогичное деяние и в  этой  связи

было осуждено  судом;  затем,  после  осуждения,  совершило  соответствующее

количество таких же проступков, повлекших  применение  упомянутых  выше  мер

воздействия и создавших основания для повторного осуждения за преступление.

     Едва ли можно согласиться в этой связи с мнением В. П. Малкова, который

считает, что лиц, имеющих судимость за деяния, которые  признаются  уголовно

наказуемыми  при  условии  совершения  их  повторно  после  применения   мер

общественного, административного либо дисциплинарного  воздействия,  следует

при совершении хотя бы одного аналогичного поступка привлекать  сразу  же  к

уголовной  ответственности  как  за   повторное   преступление,   а   не   к

общественной, административной  либо  дисциплинарной  ответственности.  Свою

точку зрения он  обосновывает  тем,  что  лицо,  имеющее  судимость,  т.  е.

получившее  самое  серьезное  предупреждение   от   государства,   и   снова

допускающее  такое  же  правонарушение,  представляет  большую  общественную

опасность, чем лицо, подвергавшееся административному  воздействию  и  вновь

учинившее такое же нарушение95.

     Мы солидарны с В. П. Малковым в  той  части  его  рассуждений,  где  он

говорит о  более  высокой,  как  правило,  общественной  опасности  личности

рецидивиста. Однако вопрос о квалификации указанных ситуаций  как  повторных

преступлений должен решаться в зависимости от  законодательной  формулировки

соответствующей статьи (или ее части) уголовного  кодекса.  В  тех  случаях,

когда речь идет о повторности деяний, признаваемых законом преступлением при

наличии преюдиционных условий, совершение после осуждения вновь аналогичного

проступка не может образовать повторности преступлений.

     К такому выводу нельзя  не  прийти,  приняв  во  внимание  разъяснения,

данные Президиумом Верховного Совета СССР и Пленумом Верховного Суда СССР по

вопросам применения законодательства об ответственности  за  некоторые  виды

правонарушений. Так, в постановлении Президиума Верховного Совета СССР от 16

мая 1968 г. "О применении статьи 9 Указа Президиума Верховного  Совета  СССР

от  26  июля  1966  г.  "Об   усилении   ответственности   за   хулиганство"

разъяснялось, что судимость за  повторное  мелкое  хулиганство  не  образует

квалифицирующего признака злостного  хулиганства,  тогда  как  судимость  за

хулиганские  действия   (простое   хулиганство)   является   квалифицирующим

признаком ч. 2 ст. 206 УК РСФСР96. Аналогично разъяснение,  которое  дано  в

постановлении № 9 Пленума Верховного Суда СССР от  16  октября  1972  г.  "О

судебной  практике  по  делам  о  хулиганстве",  в  соответствии  с  которым

"квалифицирующим признаком хулиганства является прошлая судимость по ст. 206

УК  РСФСР  и  соответствующим  статьям  УК  других  союзных  республик,   за

исключением судимости за повторное мелкое хулиганство"97.

     Такое  толкование  соответствует  букве   закона,   где   говорится   о

хулиганстве, совершенном лицом, судимым  за  хулиганство,  а  не  за  мелкое

хулиганство.

     Для  уяснения  рассматриваемого  вопроса   полезно   обратиться   и   к

постановлению № 8 Пленума Верховного Суда СССР от 3 декабря 1966 г. "О  ходе

выполнения  судами  задач,  вытекающих  из  решений  ЦК   КПСС,   Президиума

Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР о мерах по усилению борьбы  с

преступностью", где отмечается, что "лицо, ранее судимое  за  хулиганство  и

после этого совершившее мелкое хулиганство, поскольку иное не  предусмотрено

законом, подлежит ответственности  по  ст.  1  Указа  Президиума  Верховного

Совета  СССР  от  26  июля  1966  г.   "Об   усилении   ответственности   за

хулиганство"98,  т.  е.  за   мелкое   хулиганство"   как   административное

правонарушение. Хотя постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 декабря

1966 г. в этой части в настоящее время утратило силу в связи  с  исключением

из уголовного законодательства состава повторного мелкого хулиганства99, тем

не менее указанное разъяснение представляет интерес с точки зрения  уяснения

позиции Верховного Суда  СССР  по  вопросу  о  квалификации  преступлений  в

рассматриваемой нами ситуации.

     В принципе аналогичное разъяснение дано Пленумом Верховного Суда СССР в

постановлении № 11 от 6 октября 1970 г. "О судебной  практике  по  делам  об

автотранспортных преступлениях". Согласно п. 12 этого  постановления  "лицо,

ранее судимое за управление транспортными средствами в  состоянии  опьянения

либо   лишенное   права   управлять   транспортными   средствами    не    за

административное  нарушение,  а   по   приговору   суда   за   преступление,

предусмотренное ст. 211 или ст. 252 УК РСФСР и соответствующими статьями  УК

других  союзных  республик,  и  после  этого  вновь  допустившее  управление

транспортным средством  в  состоянии  опьянения,  подлежит  административной

ответственности за нарушение  правил  дорожного  движения"100.  Цитированное

положение постановления относится к содержанию ч. 1 ст. 2111 УК РСФСР (ч.  1

ст. 208-2 УК Азербайджанской ССР), устанавливающей уголовную ответственность

за управление автотранспортным или городским электротранспортным  средством,

трактором  или  иной  самоходной  машиной  лицом,  находящимся  в  состоянии

опьянения и лишенным права на управление транспортными средствами  за  такое

нарушение.

     Приведенные разъяснения Президиума Верховного  Совета  СССР  и  Пленума

Верховного Суда СССР позволяют, на  наш  взгляд,  правильно  решить  вопросы

квалификации   повторных    преступлений,    предусмотренных    и    другими

уголовно-правовыми нормами, которые содержат указания  на  административную,

дисциплинарную или общественную преюдицию. Так, согласно ч.  1  ст.  157  УК

Азербайджанской ССР лицо подлежит уголовной ответственности за использование

автомототранспорта, находящегося в личной  собственности,  в  целях  наживы,

если за такие же действия  ранее  на  него  было  наложено  административное

взыскание. Часть 2 названной статьи УК устанавливает ответственность  за  те

же действия, совершенные лицом, ранее осужденным за такое  же  преступление.

Как видно из текста ст.  157  УК  Азербайджанской  ССР,  преступление  будет

налицо  при  условии,  если  имеется   такой   обязательный   признак,   как

предшествующее применение за проступок административной меры  воздействия  и

совершение после этого аналогичного деяния, Только  при  условии  наличия  в

действиях  лица  всех  признаков  состава  соответствующего   деяния   можно

констатировать факт  совершения  преступления  [Имеется  в  ряду  оконченное

преступление.  При  неоконченном  умышленном  преступлении   налицо   состав

приготовления к преступлению или покушения на преступление.] -  таково  одно

из важнейших положений советского уголовного права. В этой  связи,  а  также

учитывая, что повторность преступлений имеет место тогда, когда в  поведении

виновного налицо два состава преступлений (в рассматриваемом случае признаки

состава  сформулированы  в  ч.  1  ст.  157   УК),   полагаем   обоснованной

квалификацию по ч. 2 ст. 157 УК. Азербайджанской ССР, если  после  осуждения

субъект   совершил   действия,   в   которых   содержатся   все    признаки,

характеризующие деяние как преступное.

     Иначе, по нашему мнению, должен решаться вопрос о  квалификации,  когда

лицо, будучи осуждено после однократного или двукратного применения  к  нему

мер административного, дисциплинарного или общественного воздействия,  вновь

совершает хотя бы один раз поступок аналогичного  рода,  а  норма  Особенной

части УК прямо предусматривает усиление ответственности за него, если  ранее

лицо   было   судимо   по   части   первой   соответствующей   статьи.   Так

сконструирована, например, ст. 162 УК  РСФСР.  Часть  1  ее  предусматривает

уголовную ответственность за занятие запрещенным промыслом, если это  деяние

не влечет административной ответственности  или  если  оно  совершено  после

наложения административного взыскания за такое же деяние. Часть 2 ст. 162 УК

РСФСР в числе других  квалифицирующих  обстоятельств  указывает  на  занятие

промыслом лицом "ранее судимым за занятие запрещенным промыслом".  При  этом

не имеет значения, было ли  лицо  ранее  судимо  за  тот  же  или  иной  вид

запрещенного промысла.

     В процессе  квалификации  преступлений  органами  прокуратуры  и  судом

нередко приходится  отграничивать  преступления,  совершенные  повторно,  от

деяний,  близких  по  своим  объективным  свойствам  к  повторности,  но  не

являющихся  тем  не  менее  таковыми.  Здесь  имеются   в   виду   единичные

преступления,  которые  причиняют  вред  Двум  и  более   потерпевшим   либо

выражаются в заметно отличающихся по характеру действиях, предусмотренных  в

качестве альтернативных признаков  объективной  стороны  одного  и  того  же

преступления.

     К подобным деяниям относятся: умышленное убийство двух и более лиц  (п.

"з" ст. 102 УК РСФСР, п. 4 ст.  94  УК  Азербайджанской  ССР);  склонение  к

потреблению наркотических веществ, совершенное в отношении двух и более  лиц

(ч. 2 ст. 224 2 УК РСФСР, ч. 2 ст. 226-4 УК Азербайджанской ССР); незаконное

изготовление, приобретение, хранение, перевозка или пересылка с целью сбыта,

а равно незаконный сбыт наркотических веществ (ст. 224 УК РСФСР, ст. 226  УК

Азербайджанской ССР); те же действия, совершенные без цели сбыта  наркотиков

(ст. 2241 УК РСФСР, ст. 226-1  УК  Азербайджанской  ССР).  Значение  точного

отграничения указанных преступлений от повторности определяется и  тем,  что

закон,  конструируя  указанные  составы,  в  то  же  время   предусматривает

повторность соответствующих преступлений как квалифицирующее обстоятельство.

Следовательно, ошибки при разграничении этих  деяний  от  повторности  могут

привести либо к неосновательному  усилению  ответственности,  которое  может

выразиться во вменении в вину лицу совершение двух или  более  преступлений,

либо к необоснованному смягчению ее в результате неверной оценки повторности

как единичного преступления.

     В  судебной  и  прокурорской  практике   порой   возникает   вопрос   о

разграничении умышленного убийства двух и более лиц от умышленного убийства,

совершенного повторно. Общим для указанных  проявлений  преступлений  против

жизни является посягательство на жизнь нескольких лиц. В то же  время  между

такими проявлениями имеются существенные различия, определившие отнесение их

законом к разным отягчающим обстоятельствам (пп. "з", "и" (ст. 102 УК РСФСР,

пп. 4 и 8 ст. 94 УК Азербайджанской ССР) [В  связи  с  этим  едва  ли  можно

признать  бесспорной   трактовку   неоднократности   получения   незаконного

вознаграждения от граждан за выполнение  работ,  связанных  с  обслуживанием

населения, как одновременного получения незаконного вознаграждения от двух и

более граждан. Такое разъяснение понятия  неоднократности,  данное  в  п.  4

постановления Президиума Верховного Совета РСФСР от 21 сентября 1981  г.  "О

порядке применения статьи 1562 Уголовного кодекса РСФСР", на наш взгляд,  не

способствует  отграничению   единичных   преступлений   от   множественности

преступных деяний. Коль скоро получение незаконного вознаграждения от двух и

более  граждан  и  неоднократность  этих  деяний  в  равной  мере   повышают

общественную опасность преступления, их следовало бы предусмотреть в  законе

в качестве квалифицирующих признаков самостоятельно].

     Для  правильного  отграничения  рассматриваемых   случаев   умышленного

убийства, совершенного при отягчающих  обстоятельствах,  важно  исходить  из

того, что п. "з" ст. 102 УК РСФСР (п. 4 ст. 94 УК Азербайджанской ССР) имеет

в виду единый умысел на лишение жизни двух и более лиц, который реализуется,

как правило, одновременно. Вследствие этих  особенностей  отдельные  эпизоды

убийства расцениваются законодателем как единое преступление."При совершении

убийства двух или более лиц, - говорится в п. 12 постановления №  4  Пленума

Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 г. "О судебной  практике  по  делам  об

умышленном убийстве", - содеянное следует квалифицировать по п. "з" ст.  102

УК РСФСР  и  соответствующим  статьям  УК  других  союзных  республик,  если

действия виновного охватывались единством умысла и совершены,  как  правило,

одновременно"101.

     Убийство, совершенное повторно, предусмотренное п. "и" ст. 102 УК РСФСР

(п. 8  ст.  94  УК  Азербайджанской  ССР),  характеризуется  самостоятельным

умыслом в отношении каждого случая убийства и осуществляется  разновременно.

По указанному пункту квалифицируются  действия  лица  как  судимого  уже  за

умышленное убийство  (за  исключением  убийства,  совершенного  в  состоянии

внезапно возникшего  сильного  душевного  волнения,  а  также  за  убийство,

совершенное с превышением пределов необходимой обороны),так и  не  понесшего

уголовной ответственности за предшествующее убийство.

     Исключают повторность несколько,  неудавшихся  посягательств  на  жизнь

одного и того же человека либо умышленное убийство, которому  предшествовало

покушение на жизнь этого же лица,  если  названные  эпизоды  характеризуются

единым умыслом. Однако данное важное обстоятельство не всегда принимается во

внимание на  практике.  В  этом  отношении  представляет  интерес  следующий

случай. При рассмотрении иска Ч.  о  восстановлении  на  работе  в  качестве

свидетеля на суде был допрошен М. Будучи недовольным показаниями последнего,

Ч. после суда пригрозил  ему  расправой.  Через  два  дня  после  этого  Ч.,

находясь в нетрезвом состоянии, встретил на улице М. и пытался  нанести  ему

удар ножом. М. выбил из рук Ч. нож и при помощи  граждан  отвел  его  домой.

Закрывшись на замок и зная, что М. находится за дверью, Ч. со словами "убью"

выстрелил из ружья, но в М. не попал. Народный  суд,  рассматривая  дело  по

обвинению  Ч.  в  покушении  на  убийство,  усмотрел  в  его  действиях  два

самостоятельных преступления и квалифицировал их по ст. 15, пп.  "в"  и  "и"

ст. 102 УК РСФСР. Областной суд при рассмотрении данного  дела  исключил  из

приговора обвинение Ч. по п. "и" ст. 102, предусматривающему случаи убийства

или покушения на него  лицом,  ранее  совершившим  умышленное  убийство  или

покушавшимся на это, указав, что по обстоятельствам дела оба покушения  были

совершены в отношении одного и того же  лица  с  незначительным  промежутком

времени между ними и поэтому не было оснований рассматривать  выстрел  в  М.

как повторное совершение преступления102.

     Представляют   интерес    конструкции    составов,    предусматривающих

ответственность за совершение повторно преступлений, связанных с  незаконным

обращением с наркотическими веществами. Действующие уголовно-правовые нормы,

устанавливающие ответственность за  незаконное  изготовление,  приобретение,

хранение, перевозку, пересылку с целью сбыта или сбыт наркотических веществ,

за незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозку или  пересылку

наркотических веществ без цели сбыта (ч-2ич. 4 ст. 224 УК РСФСР,  ч.  2  ст.

226,ч. 2 ст. 226-1 УК Азербайджанской ССР),  хищение  наркотических  веществ

(ч. 2 ст. 2241 УК РСФСР, ч. 2 ст. 226-2 УК Азербайджанской ССР),  посев  или

выращивание запрещенных к  возделыванию  культур,  содержащих  наркотические

вещества (ч. 2 ст. 225 УК РСФСР, ч.  2  ст.  227  УК  Азербайджанской  CCP)i

предусматривают в числе квалифицирующих обстоятельств повторное  совершение,

как указывается в диспозициях соответствующих норм, "тех же действий". Между

тем, обратившись к содержанию некоторых из этих  норм,  нетрудно  усмотреть,

что повторность в указанных случаях образуют не  всегда  "те  же  действия".

Так, ч. 1 ст. 226 УК Азербайджанской ССР  устанавливает  ответственность  за

действия, заметно различающиеся: за незаконное  изготовление,  приобретение,

хранение, пересылку или перевозку с целью сбыта,  а  также  незаконный  сбыт

наркотических   веществ.   Согласно   смыслу   ч.   2   этой   статьи    как

квалифицированная повторность рассматриваются сочетания  не  только  тех  же

(например,  два  случая  незаконного  изготовления  либо  три  случая  сбыта

наркотических веществ) действий, и по различных комбинаций действий из числа

тех, которые названы в ч.  1  ст.  226  УК  Азербайджанской  ССР  (например,

приобретение и затем сбыт наркотиков). То же можно сказать в  отношении  ст.

226-1 УК Азербайджанской ССР, определяющей  основания  и  пределы  уголовной

ответственности за незаконное изготовление, хранение, перевозку и  пересылку

наркотических веществ без цели сбыта  [Аналогичным  образом  сконструированы

составы изготовления, хранения и сбыта крепких  спиртных  напитков  домашней

выработки (ст. 158 УК РСФСР, ст. 156 УК Азербайджанской ССР).].

     Другой   особенностью    формулирования    квалифицирующих    признаков

уголовно-правовых норм о незаконном обращении  с  наркотическими  веществами

является расширение объема понятия повторности путем указания на возможность

ее образования в результате совершения  не  только  деяний,  предусмотренных

одной и той же из перечисленных выше статей, но и  другими  статьями  УК  об

ответственности  за  незаконное  обращение  с   наркотическими   веществами.

Квалифицирующая повторность в этих случаях охватывает преступления,  заметно

различающиеся  по  степени  однородности  (например,  хищение  наркотических

веществ и склонение к потреблению наркотических веществ). Такая  конструкция

интересующих нас норм представляется удачной,  поскольку  она  учитывает  то

существенно  важное,   что   присуще   всем   преступлениям,   связанным   с

наркотиками, - создание угрозы причинения большого вреда здоровью населения,

опасности распространения наркомании. Общие криминологические свойства  этих

подчас существенно различающихся по своим юридическим признакам преступлений

и определили законодательное решение вопроса, о повторности  при  построении

составов о незаконном обращении с наркотическими веществами.

     В связи с тем,  что  конструкция  понятия  повторности  рассматриваемых

преступлений в принципе такая же, что и при построении  понятия  повторности

хищений, в целом квалификация преступлений, совершаемых неоднократно, т.  е.

случаев совершения двух и более преступлений, когда виновное  лицо  не  было

осуждено за них, должна  осуществляться  по  тем  же  правилам,  что  и  при

хищениях, совершаемых повторно, т. е.  по  совокупности  статей  или  частей

одной  и  той  же  статьи  УК.  На  это  ориентируют   некоторые   указания,

содержащиеся в постановлении № 7 Пленума Верховного Суда СССР от 26 сентября

1975 г. "О судебной практике  по  делам  о  хищении  наркотических  веществ,

незаконном изготовлении и распространении наркотических сильнодействующих  и

ядовитых веществ". В п.  14  постановления  разъясняется,  что,  если  лицо,

склонявшее к потреблению наркотических веществ,  сбывало  их  или  оказывало

помощь  в  хищении,  изготовлении,  приобретении,  хранении,  перевозке  или

пересылке наркотических веществ, его  действия  следует  квалифицировать  по

совокупности ст. ст. 2242 и 2241 или 224 УК РСФСР и  соответствующих  статей

УК других союзных республик103.

     С точки зрения  уяснения  вопросов  квалификации  преступных  действий,

связанных  с  наркотиками,  не  менее  важны  указания   п.   8   названного

постановления  Пленума  Верховного   Суда   СССР.   "Хищение   наркотических

веществ, - разъясняется  в  постановлении,  -  и  их  последующее  хранение,

перевозка, пересылка с целью сбыта или без таковой, а  равно  сбыт  надлежит

квалифицировать по совокупности этих преступлений. В таких случаях  действия

виновного не образуют признака повторности, предусмотренного чч. 2 и  4  ст.

224 УК РСФСР и соответствующих статей УК  других  союзных  республик"104.  В

цитируемом положении обращает на себя внимание то, что  понятие  повторности

трактуется здесь, уже, чем фактически это  предусмотрено  в  соответствующих

нормах УК об ответственности за преступления,  связанные  с  наркотиками.  В

самом деле, хотя в интересующих нас нормах и говорится о "повторности тех же

действий",  вместе  с  тем  в  тексте  диспозиций   соответствующих   статей

указывается  в  качестве  квалифицирующего  признака  и  на   предшествующее

совершение  виновным  лицом   определенных   преступлений,   предусмотренных

уголовно-правовыми  нормами  о   незаконном   обращении   с   наркотическими

веществами. При этом подразумевается как предшествующее  осуждение  за  них,

так и отсутствие судимости за указанные преступление