4.2. Квалифицирующие признаки, относящиеся к объекту убийства

К объекту относятся следующие квалифицирующие обстоятел! ства, характеризующие жертву преступления: убийство двух ил более лиц (п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ); убийство лица или его бли ких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельно сти или выполнением общественного долга (п. "б" ч. 2); убийств лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состс янии, а равно сопряженное с похищением человека либо захвате заложника (п. "в" ч. 2); убийство женщины, заведомо для виновног находящейся в состоянии беременности (п. "г" ч. 2).

4.2.1. Убийство двух или более лиц (п. "а" ч. 2 ст. 105 У1 РФ) характеризуется повышенной тяжестью последствий. Аналоги1 ный признак имелся и в прежнем УК, поэтому судебная практик уже выработала определенные критерии его оценки. В отличие о неоднократного (повторного) убийства, означающего множествен ность преступлений, убийство двух или более лиц представляет со бой единое преступление. Причинение смерти всем потерпевши» происходит либо одновременно, либо с некоторым разрывом во вре мени, но при непременном условии, что действия виновного охва тывались единством намерения.

"По п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ следует квалифицировать убийств' двух или более лиц, если действия виновного охватывались едины1

1 См.: Бородин С. В. Ответственность за убийство: квалификация и наказани по российскому праву. М.: Юристъ, 1994. С. 56; Курс советского уголовного нр" ва. Т. 5. 1970. С. 31.

умыслом и были совершены, как правило, одновременно" (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г.).

При большом разрыве во времени и наличии других обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии единого намерения, убийство не может квалифицироваться по п. "а" ст. 105. В этих случаях преступник совершает не одно, а несколько убийств. Каждое из них требует самостоятельной квалификации, а вместе они рассматриваются как совокупность преступлений. Само понятие совокупности преступлений подверглось существенным изменениям.

До внесения Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ изменений в УК РФ совокупностью признавалось только совершение разнородных преступлений, предусмотренных различными статьями УК РФ либо разными частями одной статьи, ни за одно из которых лицо не было осуждено (ст. 17 УК прежней редакции). Совершение двух или более однородных преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи настоящего Кодекса, не считалось совокупностью и признавалось неоднократностью преступлений (ст. 16 УК РФ). Признание ст. 16 УК РФ утратившей силу и изменение редакции ст. 17 УК РФ привело к отказу от понятия неоднократности и распространению понятия совокупности на совершение двух или более преступлений, независимо от того, предусмотрены ли они одной или различными статьями УК РФ. Применение этого положения на практике вызвало определенные трудности. В частности, появилась тенденция рассматривать убийство двух или более лиц (п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ) как совокупность двух убийств, за каждое из которых должно определяться наказание. Потребовалось внести уточнение в законодательное определение совокупности. Федеральным законом от 21 июля 2004 г. № 73-ФЗ первое предложение ч. 1 ст. 17 было дополнено словами "за исключением случаев, когда совершение двух или более преступлений предусмотрено статьями Особой части настоящего Кодекса в качестве обстоятельства, влекущего более строгое наказание". Тем самым получила законодательную поддержку позиция Верховного Суда РФ, признающего убийство двух или более лиц (п. "а" ч. 2 ст. 105) единым преступлением, а не совокупностью преступлений.

Судебная практика сталкивается с определенными трудностями при применении данного квалифицирующего признака.

Т. в ходе ссоры с 3. и его сожительницей ножом убил 3. и покушался на убийство сожительницы, после чего с места преступления Ушел. Однако через некоторое время Т. вернулся и, убедившись, что потерпевшая жива, добил ее топором. Областной суд квалифициро-

вал действия Т. как неоднократное убийство по п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ прежней редакции. Президиум Верховного Суда РФ своим постановлением от 28 октября 1999 г. признал такую квалификацию ошибочной и применил п. "а" той же статьи, исходя из того, что в данном случае умыслом Т. охватывалось убийство двух лиц.

Ранее существовавшая проблема разграничения двойного (п. "а") и неоднократного убийства (п. "н") решалась следующим образом: в отличие от п. "а" по пункту "н" квалифицировались "действия виновного, совершившего два или более убийства при отсутствии единого умысла на их совершение и, как правило, в разное время" (п. 14 постановления Пленума от 27 января 1999 г.).

Исключение из текста Закона п. "н" (ФЗ от 8 декабря 2003 г.) не устранило эту проблему, но перевело ее в другую плоскость. Убийство двух или более лиц как единое преступление необходимо теперь отграничивать от двух или нескольких отдельных убийств, каждое из которых образует самостоятельное преступление.

Юридическая квалификация последнего преступления зависит от того, был ли виновный в последнем убийстве осужден за прежние убийства. Если не был, то каждое убийство квалифицируется самостоятельно и наказание назначается по правилам о совокупности преступлений. Если же за прежнее убийство (или убийства) виновный был осужден, это не влияет на квалификацию последнего убийства. Отказ от признания квалифицирующего значения за любым рецидивом (общим, специальным, многократным, опасным или особо опасным), последовательно проведенный Федеральным законом от 8 декабря 2003 г., коснулся и квалификации рецидивных убийств. Пункт "а" ч. 2 ст. 105 в таком случае не вменяется. Поэтому сколько бы жертв ни было на счету убийцы-рецидивиста, новое преступление рассматривается как простое убийство, если не было других квалифицирующих признаков.

Поскольку убийство двух или более лиц является единым преступлением, его нельзя расчленять на "эпизоды" с самостоятельной квалификацией каждого.

Возможны ситуации, когда при одновременном совершении убийства двух или более лиц имеются отягчающие обстоятельства, относящиеся не ко всем жертвам (беспомощное состояние, особая жестокость). Иногда суды в таких случаях квалифицируют содеянное дополнительно по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Астраханским областным судом 13 июня 2000 г. Якунин осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ, п. "а", "в", "к", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ и по п. "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Он признан виновным в убийстве семьи: сначала Синицына А. В., а затем с целью скрыть это преступление — его родителей, Сини-цьшых В. А. и И. А., находившихся в беспомощном состоянии; кроле того, в краже имущества Синицыных с причинением значительного ущерба.

27 сентября 1999 г. ночью Якунин распивал спиртные напитки с Синицыным А. В. в квартире, где находились и родители последнего. Между Якуниным и Синицыным А. В. возникла ссора. Когда Си-ницын А. В. ушел в ванную комнату, Якунин, зайдя туда, стал наносить ему удары по телу и лицу, а затем повалил его в ванну, заполненную водой, и удерживал в воде до наступления смерти. Опасаясь, что родители Синицына сообщат о случившемся в правоохранительные органы, Якунин решил убить и их.

Зная, что мать и отец потерпевшего — инвалиды I группы и не могут оказать сопротивления, Якунин после нанесения не установленным следствием предметом удара по голове Синицыной И. А. удушил подушкой сначала ее, а затем и Синицына В. А. Совершив убийство, Якунин похитил имущество потерпевших на общую сумму 2200 руб., причинив значительный ущерб.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об исключении из приговора осуждение Якунина по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ 3 июля 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее: "Как видно из материалов дела, осужденный совершил умышленное убийство трех человек в одном месте и почти в одно время. При таких обстоятельствах суд без достаточных оснований убийство Синицына А. В. выделил в отдельный эпизод, который квалифицировал по ч. 1 ст. 105 УК РФ".

С учетом изложенного осуждение Якунина по ч. 1 ст. 105 УК РФ исключено из приговора'.

Действия Якунина представляют собой убийство трех лиц, из Которых двое заведомо для виновного находились в беспомощном состоянии, с целью сокрытия другого преступления (п. "а", "в", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ).

Умысел может быть прямым или косвенным в отношении всех Потерпевших, но возможно сочетание прямого умысла на убийство одного лица и косвенного — по отношению к другим потерпевшим

1 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 3 июля 2002 г. // БВС рФ. 2003. № 1.С. 16—17.

 (в случае убийства путем применения общеопасного или иного ела. боуправляемого способа). Убийством с косвенным умыслом в су, дебной практике признается лишение жизни нескольких человек при срабатывании автоматического взрывного устройства, установленного в целях защиты садового участка от вторжения посторонни^ лиц1.

Если при наличии прямого умысла на убийство двух лиц погиб только один потерпевший, а смерть другого не наступила по причинам, не зависящим от виновного, то содеянное, по мнению Пленума Верховного Суда РФ, представляет собой совокупность покушения на убийство двух лиц (ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105) и оконченного убийства одного лица, которое квалифицируется самостоятельно по ч. 1 или 2 ст. 105 УК РФ (п. 5 постановления Пленума Верховною Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)").

Позиция Верховного Суда в этом вопросе небезупречна. Ведь убийство двух лиц представляет собой единичное преступление. I] едва ли допустимо, с точки зрения теории и исходя из принципа справедливости, назначать наказание по правилам о совокупности за единичное преступление. Кроме того, на этом пути таится определенная опасность. В силу ч. 3 ст. 69 УК РФ при совокупности преступлений допускается назначение наказания путем сложения с превышением наполовину максимального срока лишения свободы за убийство, входящее в совокупность. Это может спровоцировать bhhobhoi с на доведение до конца задуманного преступления, т. е. на убийстве оставшегося в живых потерпевшего, поскольку в таком случае совокупности не будет. Разрешение данного противоречия предпочтительнее законодательным путем, в частности, дальнейшей конкретизацией правил о назначении наказания при неоконченном преступлении. А пока судам следует помнить, что назначение наказания сверх предела санкции за каждое из преступлений, входящих в совокупность, — это право суда, но не его обязанность.

При одновременном убийстве двух или более лиц не исключается сочетание различных мотивов. Например, одновременное убийство бывшей жены на почве ревности и случайного очевидца с целью скрыть совершенное преступление. Если один из мотивов предусмотрен в ч. 2 ст. 105 УК РФ, это должно быть отражено в квалификации. В тех случаях, когда умысел на убийство другого лица с целью сокрытия ранее совершенного убийства возник спустя какое-

См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1993. № 5. С. 7

т0 время после того, как было совершено первое преступление, содеянное в целом не может квалифицироваться как убийство двух ЛИЦ- Каждое из совершенных преступлений требует самостоятельной квалификации.

По приговору суда Кононов признан виновным в убийстве двух лии и убийстве с целью скрыть другое преступление (по п. "а" и "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ). Как указано в приговоре, преступления им совершены при следующих обстоятельствах.

Кононов, Петров и их знакомый Козлов в доме Петрова распивали спиртные напитки, после чего уснули. Около 20 часов Петров разбудил Кононова и потребовал сходить и купить спиртное, однако тот отказался это делать. Произошла ссора, в ходе которой они нанесли друг другу по несколько ударов кулаками и твердыми предметами. Затем Петров взял в руку кухонный нож, но Кононову удалось выбить его ударом по руке металлической дужкой от спинки кровати. Вслед за этим Кононов на почве личной неприязни к Петрову, которая обострилась в процессе ссоры, решил убить Петрова. С этой целью он взял лежавший на шкафу другой кухонный нож и нанес им Петрову несколько ударов в область груди, а также живота, спины и шеи, причинив ему телесные повреждения, от которых потерпевший скончался.

Предполагая, что он еще жив, и желая добить его из чувства мести за ранее нанесенные ему личные оскорбления, Кононов этим же ножом причинил Петрову посмертные телесные повреждения в виде поверхностного ранения грудной клетки, подвздошной области слева, передней поверхности левого бедра, полового члена и мошонки.

Увидев, что проснулся Козлов, и полагая, что он стал очевидцем случившегося и сообщит об этом в правоохранительные органы, Кононов, имея намерение скрыть совершенное им убийство, решил убить и его. Для этого он, не давая Козлову встать с кровати, сзади нанес потерпевшему металлической дужкой 2—3 удара по голове и телу, причинив ему телесные повреждения в виде открытых переломов костей лобной области.

После этого Кононов нанес Козлову кухонным ножом, которым Ранее убил Петрова, несколько ударов в грудь и живот, а металлической дужкой от спинки кровати еще 2 — 3 удара по голове и телу. От полученных телесных повреждений Козлов скончался на месте происшествия.

Рассмотрев дело в кассационном порядке, коллегия Верховного Суда РФ пришла к выводу, что преступным действиям осужденного, выразившимся в убийстве потерпевшего Козлова с целью скрыть

убийство Петрова, дана правильная юридическая оценка по п. 'V ч. 2 ст. 105 УК РФ. Вместе с тем квалификация судом действий Ко. нонова, сопряженных с убийством обоих потерпевших (Петрова ц Козлова), дополнительно по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийства двух лиц судом дана неправильно, поскольку по делу не установлен единый умысел осужденного на их убийство.

Будучи допрошенным на предварительном следствии и в суде Кононов последовательно утверждал, что убийство Петрова он совершил на почве неприязни, обострившейся в процессе ссоры, а умысел на убийство Козлова возник с промежутком во времени. Мотивом этого преступления явилось желание скрыть уже совершенное им убийство Петрова1.

4.2.2. Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ). Этот вид убийства представляет повышенную опасность, поскольку посягает наряду с жизнью потерпевшего также на другой объект: общественные отношения, обеспечивающие лицу возможность осуществлять свою служебную деятельность или выполнять общественный долг Редакция п. "б" несколько изменена по сравнению с прежним УК Вместо выполнения потерпевшим служебного долга, упоминавшегося в п. "в" ст. 102 УК РСФСР 1960 г., теперь говорится об осуществлении им служебной деятельности, под которой следует понимать не только службу в государственных или муниципальных учреждениях, но и любое выполнение трудовых обязанностей в государственных, частных и иных негосударственных организациях и предприятиях, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. Потерпевшим может быть как должностное, так и не должностное лицо, осуществляющее служебную деятельность.

Под выполнением общественного долга, как сказано в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве", понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересах отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий. Понятие выполнения общественно полезных действий не следует толковать широко. Так, была отвергнута судом квалификация по п. "в" ст. 102 УК РСФСР (теперь п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ)

1 Кассационное определение Верховного Суда РФ от 16 октября 2003 i

№ 3-54\03.

убийства зятем тещи, которая вмешалась в ссору между супругами на стороне своей дочери. В упомянутом постановлении Пленума дан примерный перечень общественно полезных действий, которые судебная практика рассматривает как выполнение потерпевшим своего общественного долга: пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершении или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении правонарушений и др.

Допустимо признание общественно полезными и других действий потерпевшего. Но в любом случае у виновного должно быть сознание того, что потерпевший выполнял свой общественный долг. Этим определяется и мотивация убийства.

Особенно внимательно следует оценивать мотивы убийств, совершенных в драке. Если преобладающим мотивом были хулиганские побуждения, п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ не может быть применен.

Аспидов, Анисимов и Ильин признаны судом виновными в убийстве группой лиц Белышева в связи с выполнением потерпевшим общественного долга, из хулиганских побуждений (п. "б" и "и" ч. 2 ст. 105). Преступление ими совершено при следующих обстоятельствах. Аспидов, Анисимов, Ильин, Кропис, Игнатьев, Хабин и другие на квартире распивали спиртные напитки в связи с проводами Аспидова в армию. Когда спиртное закончилось, Аспидов, Кропис и Хабин пошли за ним в магазин. В пути следования в ходе возникшего конфликта Аспидов и Кропис стали бить Хабина. Находившиеся неподалеку граждане, увидев происходящее, сделали молодым людям замечание, потребовали прекратить избиение. В ответ Кропис стал вызывать на драку мужчин, сделавших замечание. Аспидов вернулся в помещение, где распивали спиртные напитки, позвал находившихся там ребят на помощь, сказав, что их избивают. В ходе возникшей групповой драки догнали Белышева, сбили его с ног, с целью убийства все стали наносить Белышеву удары руками и ногами по голове, туловищу и другим частям тела. Аспидов взял палку и ею наносил удары потерпевшему по голове и телу. После того как Белышев перестал подавать признаки жизни, соучастники перенесли его во двор частного дома, где еще нанесли удары по телу Потерпевшего. От полученных множественных повреждений Белы-шев скончался на месте.

Рассмотрев дело в порядке надзора, Президиум Верховного Суда РФ признал, что юридическая оценка действиям осужденных дана Неправильная вопреки требованиям уголовного закона. Квалифицируя действия осужденных Аспидова, Анисимова, Ильина по п. "б"

ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное в связи с выполнением потерпевшим общественного долга, суд не установил и не отразил в приговоре, с целью воспрепятствования осуществлению каких специально возложенных обязанностей и других общественно полезных действий он был убит. Кроме того, вывод суда об убийстве потерпевшего Белышева в связи с выполнением им своего общественного долга не подтверждается материалами уголовного дела. Из материалов дела следует, что мотив убийства потерпевшего Белышева был хулиганский. Обосновывая квалификацию действий осужденных по п. "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ, суд в приговоре указал на то, что действиями Аспидова, Анисимова и Ильина был грубо нарушен общественный порядок с явным неуважением к обществу. Таким образом, суд правильно установил, что осужденные совершили убийство на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали.

При таких обстоятельствах следует признать, что убийство осужденными потерпевшего из хулиганских побуждений (п. "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ) излишне квалифицировано по п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство в связи с выполнением потерпевшим своего общественного долга. Следовательно, осуждение Аспидова, Анисимова и Ильина по п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ подлежит исключению'.

Не имеет значения для квалификации, совершается ли убийство из мести в связи с осуществлением служебной деятельности или выполнением общественного долга, или же в целях воспрепятствования такой деятельности потерпевшего в данный момент или в дальнейшем. Практика не признает наличие данного квалифицирующего признака, если убийство совершено из мести за невыполнение (или ненадлежащее выполнение) лицом свои служебных обязанностей, поскольку в этих случаях нет посягательства на дополнительный объект, а именно — нет воспрепятствования нормальной служебной деятельности потерпевшего.

В отличие от прежнего УК новая норма предусматривает ответственность за убийство не только самого лица, осуществляющего служебную деятельность или выполняющего общественный долг, но и его близких. Закон не конкретизирует понятие близких лиц. И это правильно. Степень и характер близости не имеют значения, если этим убийством виновный преследует цель отомстить лицу за выполнение им служебной или общественной деятельности, Пленум

1 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20 июня 2001 г. Дело №288п2001.

Зерховного Суда РФ в п. 6 постановления от 27 января 1999 г.ука-зал: "К близким потерпевшему лицам наряду с близкими родственниками могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевше-му в силу сложившихся личных отношений".

4.2.3. Убийство лица, заведомо для виновного находящегося беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением еловека либо захватом заложника (п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ), — квалифицированный вид убийства, не известный УК РСФСР 1960 г. В одном пункте здесь объединены два отягчающих обстоятельства: первое характеризует потерпевшего, а второе — в первую очередь особенность способа действия. В новом Уголовном кодексе Республики Беларусь аналогичные признаки более удачно указаны в отельных пунктах.

Беспомощное состояние потерпевшего может определяться его трастом (малолетний, престарелый), состоянием здоровья, увеч-юстью и другими обстоятельствами, не дающими жертве возмож-юсти оказать сопротивление преступнику или иным образом укло-иться от посягательства. Сюда же можно отнести убийство лица, холящегося в состоянии сна или сильной степени опьянения, а так-:е лишившегося сознания по другим причинам. Именно так тракто-ось понятие беспомощного состояния потерпевшего в период дей-вия Уголовного кодекса РСФСР 1926 г., предусматривавшего со-ветствующий признак в п. "е" ч. 1 ст. 136 ("убийство с использо-нием беспомощного положения убитого")'.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. не выделял такого квалифи-;ирующего признака, но ввел признак особой жестокости. Многие учаи убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, ста-и квалифицироваться по п. "г" ст. 102 УК РСФСР 1960 г. (убий-о с особой жестокостью).

Действительно, убийство ребенка, старика, инвалида часто служит проявлением особой безжалостности, бессердечности виновного. Поэтому судебная практика в этот период рассматривала такое Убийство как разновидность убийства с особой жестокостью. Что касается убийства спящего или находящегося в сильной степени опьянения лица, то оно не всегда свидетельствует об особой жестокости виновного.

' См.: Шаргородский М. Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1948. ^- 94—95; Пионтковский А. А., Меныиагин В. Д. Курс советского уголовного пРава. Особенная часть. Т. 1. М., 1955. С. 535—536.

Теперь же убийство лица, заведомо для виновного находящего ся в беспомощном состоянии, законодатель вновь считает самостоя, тельным квалифицирующим признаком, не связывая его с особой жестокостью. Тем не менее, многие отрицают возможность приме, нения пункта "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ в случае убийства спящею пьяного или лица, находящегося в бессознательном состоянии. По мнению сторонников этого взгляда, беспомощное состояние обяза. тельно предполагает, что потерпевшему причиняются дополнитель-ные, особые страдания. "Он сознает, что его сейчас или вскоре убьют, но в силу своего физического состояния не может ни оказать сопротивления, ни позвать на помощь"1. "Потерпевшее лицо, думается, должно понимать, что в силу своей беспомощности, обусловленной теми или иными обстоятельствами, оказывается в беспомощном положении перед убийцей"2. Отсюда с неизбежностью следует вывод, что спящий или находящийся в бессознательном состоянии не может считаться беспомощным. С таким выводом трудно согласиться. Беспомощное состояние жертвы — объективная категория. Это состояние существует независимо от осознания его самим потерпевшим. В противном случае мы должны будем исключить применение п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ и при убийстве младенца или психически больного.

Приведенные выше рассуждения идут от прежней практики, сложившейся в период действия УК РСФСР 1960 г., когда беспомощное состояние жертвы учитывалось лишь как проявление особой жестокости убийцы. Теперь положение изменилось. Может возникнуть вопрос: если использование беспомощного состояния потерпевшего не всегда может быть выражением особой жестокости, то в чем заключается его повышенная опасность? Законодатель не мотивирует (да и не обязан мотивировать) свое решение. Но можно предположить, что повышенная опасность этого вида убийства связана с особой заботой о защите каждого человека, не способного в силу своего состояния защитить себя или уклониться от посягательств на свою жизнь. Такое преступление объективно более опасно, поскольку достижение преступного результата значительно облегчается, когда потерпевший спит, находится в обмороке, в тяжелой степени опьянения или лишен сознания по иной причине и т. д. Такое преступление более опасно и с субъективной стороны, поскольку знание о

1                   Красиков А Н Преступления против права человека на жизнь. Саратов 1999. С. 9.

2       Дементьев С Понятие беспомощного и бессознательного состояния // Российская юстиция. 1999. № 1. С. 43.

том, что жертва находится в беспомощном состоянии (закон не случайно говорит о заведомости), облегчает формирование преступного намерения и даже может играть провоцирующую роль. Преступнику легче решиться на совершение убийства, когда он уверен, что жертва не воспринимает посягательства на его жизнь и поэтому не в состоянии дать ему отпор.

Установление (точнее, восстановление) в законе рассматриваемого квалифицирующего признака вызвало трудности в судебной практике. Особенно много противоречий возникло при оценке убийства спящего, где не удалось достичь единства мнения. В ряде случаев суды квалифицировали такое убийство по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. "Убийство спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове обоснованно квалифицировано по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии"1.

9 сентября 1999 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала правильной квалификацию по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ действий Слободнюка, который совершил убийство, нанеся не менее 14 ударов молотком по голове потерпевшему, в то время как тот спал, будучи в состоянии опьянения. 24 ноября 1999 г. та же инстанция согласилась с осуждением Шафоростова по п. "в" ч. 2 ст. 105 за убийство двух лиц, которые находились в тяжелой степени опьянения и спали.

Однако в других случаях встречались и противоположные решения со ссылкой на то, что "состояние сна не относится к числу беспомощных"; "состояние алкогольного опьянения нельзя расценить как беспомощное состояние"; "сон потерпевшего к числу обстоятельств, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ, не относится"2 ; "сон является жизненно необходимым и физиологически обусловленным состоянием человека"3. Характерным в этом отношении является определение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации по делу Быченкова, в котором говорится, что "факт сильного алкогольного опьянения и сна потерпевших не может рассматриваться как заведомое для Быченкова их беспомощное состояние"4. В последнее время эта позиция стала преобладающей, хотя и

1                   Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 12. С. 9 (определение по делу Ревина).

2            Постановление Президиума Верховного Суда РФ по делу Тарасова // БВС РФ 2000. № 2 С. 12.

3                Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за III квартал 1999 г. С. П.

4            Бюллетень Верховного Суда РФ 2000. № 8. С. 19.

без достаточных оснований. Очень слабым аргументом выгляди i ссылка на то, что сон является естественным состоянием человека Разве младенческий возраст таковым не является?

Пленум Верховного Суда РФ 27 января 1999 г. дал указание о том, что убийством лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, следует считать "умышленное причинение смерти потерпевшему, не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство"1. Не должно вызывать сомнений, что под это общее определение подпадают и состояние сна, и обморок, и другие случаи потери сознания. Далее в постановлении дается лишь примерный перечень лиц, находящихся в беспомощном состоянии. К ним, как сказано, "могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее". Выделенные нами слова свидетельствуют о том, что этот перечень нельзя считать исчерпывающим. Приведенный текст постановления не дает оснований для вывода, что убийство спящего или находящегося в тяжелой степени опьянения или лишенного сознания под воздействием наркотиков либо по другой причине не может квалифицироваться по п. "в" ч. 2 ст. 195 УК РФ.

Беспомощное состояние потерпевшего относится к числу оценочных признаков. Чем бы ни было обусловлено беспомощное состояние, оно должно быть предметом оценки суда. Это касается, в частности, возраста. Ни малолетство, ни преклонный возраст сами по себе не исключают, что потерпевший может оказаться отнюдь не беспомощным, если он, к примеру, хорошо вооружен и умело обращается с оружием. К тому же преклонный возраст, в отличие от малолетнего, не имеет четкой нормативной границы2. Судебная практика испытывает затруднения в вопросе о том, кого считать "престарелым". Очевидно, это вопрос факта. При равном количестве прожитых лет один человек становится беспомощным в силу возраста, а другой — нет. То же самое можно сказать и о болезни, которая не тождественна беспомощному состоянию. "К категории больных также относится весьма широкий круг лиц, среди которых имеются и

1               Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 3. С. 3.

2             Такая граница установлена в УК Беларусь: "Под престарелым понимается лицо, которое на день совершения преступления достигло возраста семидесяти лет" (п. 9 ст. 4).

те, кто, несомненно, в состоянии оказать сопротивление убийце, поскольку наличие болезни отнюдь не лишает человека способности активно противодействовать преступнику или скрыться от него"1.

Также сон и состояние опьянения подлежат обязательной оценке судом, насколько в конкретной ситуации они делают потерпевшего беспомощным.

Алмаев осужден за покушение на убийство Граммы, заведомо для виновного находившегося в беспомощном состоянии, по ч. 3 ст. 30 и п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Алмаев проживал в квартире Граммы, с которым у него незадолго до случившегося стали складываться неприязненные отношения. Грамма выражал недовольство тем, что Алмаев по ночам включал громко работающий телевизор, и предлагал в связи с этим освободить квартиру. В день преступления Алмаев и Грамма употребляли спиртные напитки. Вечером Грамма, опьянев, лег отдыхать, а Алмаев занимался хозяйственными делами. Услыхав, что Грамма что-то произнес во сне и, восприняв его слова ак недовольство тем, что он гремит посудой, осужденный решил 5ить Грамму.

Взяв нож, Алмаев подошел к спящему лицом к стене пьяному Потерпевшему и, сознавая, что тот в силу этих обстоятельств не сможет оказать ему сопротивление, умышленно с целью убийства нанес Грамме не менее девяти ударов в заднюю поверхность тела, а когда Грамма проснулся от боли и повернулся к нему лицом, нанес удар ножом в живот. В результате этих действий потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

Увидев, как Алмаев вновь замахивается на него ножом для удара и опасаясь за свою жизнь, Грамма ногой выбил нож из рук осужденного и, оттолкнув его, выбежал из квартиры к соседям. Алмаев, подняв нож и желая довести свой умысел на убийство Граммы до конца, зашел к соседям и, угрожая потерпевшему убийством, замахнулся на него ножом. Однако хозяйка квартиры Михайлова, увидев Алмаева с ножом и услыхав его угрозы, выгнала его из квартиры, в связи с чем преступный замысел осужденного на убийство Граммы не был доведен до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации пришел к вьшоду, что обстоятельства дела не дают оснований считать, что по-Терпевший находился в беспомощном состоянии и был лишен возможности оказать какое-либо сопротивление Алмаеву. Президиум

1 Плаксина Т А. Уголовная ответственность за убийство. Часть 2. Барнаул, 2000. с. 41.

постановил: переквалифицировать действия Алмаева с ч. 3 ст. 30 ц п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ1.

От убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, следует отличать ситуации, когда потерпевший не способен защитить себя в силу иных причин: внезапность нападения, скрытый или коварный способ лишения жизни. Примером могут служить выстрел снайпера, нападение из засады, неожиданный удар ножом в спину, применение взрывного устройства, отравление пищи и т. п.

Не является тождественным беспомощному состоянию жертвы то обстоятельство, что виновный имел значительное превосходство в силе либо убийц было несколько. Президиум Верховного Суда РФ в постановлении по делу Буранова и др., осужденных за убийство Куликовой по п. "в", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, исключил осуждение их по п. "в" и указал: "Как видно из приговора, суд усмотрел нахождение потерпевшей в беспомощном состоянии в момент убийства вследствие алкогольного опьянения и численного превосходства подсудимых. Однако беспомощное состояние потерпевшего может определяться его возрастом, состоянием здоровья, увечное-тью, но не алкогольным опьянением, как это имело место по настоящему делу. Численное превосходство нападавших также не определяло беспомощное состояние потерпевшей, так как относится к способу совершения преступления2.

Сложным для практики явился и вопрос о квалификации причинения смерти лицу, оказавшемуся в беспомощном состоянии в результате действий виновного. По смыслу закона лицо должно находиться в беспомощном состоянии до нападения на него. Если же потерпевший был приведен в беспомощное состояние виновным в процессе реализации умысла на убийство (путем причинения ранений, связывания, завлечения в уединенное место и т. п.), то п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ не должен применяться.

По делу Кабирова суд ошибочно признал в качестве квалифицирующего признака убийства использование виновным беспомощного состояния потерпевшей. Установлено, что Кабиров, желая смерти потерпевшей, стал душить ее руками, а после того как она потеряла сознание, нанес ей несколько ударов ножом в сердце. Президиум Верховного Суда Российской Федерации переквалифицировал действия осужденного с п. "в" ч. 2 ст. 105 на ч. 1 ст. 105 УК РФ из

1             Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 31 октября 2001 г. Дел0 №854п2001.

2             Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 13 июня 2002 г. ДеЛ"| № ЗО2пО2.

тОм основании, что потерпевшая была приведена виновным в бес-помощное состояние в процессе лишения ее жизни'.

В случае совершения убийства группой лиц, когда потерпевшего приводит в беспомощное состояние один участник преступления, признак убийства лица, заведомо находящегося в беспомощном состоянии, также не должен вменяться и другим участникам.

Согласно приговору суда Ильин после совместного употребления спиртных напитков, из личной неприязни, возникшей в ходе бытовой ссоры, умышленно нанес Ревуцкому удар деревянным табуретом по голове, причинив тяжкий вред здоровью потерпевшего ввиду опасности для жизни в момент причинения. После этого, как сказано в приговоре, Ильин, Присекин и Кузнецов по предварительному сговору группой лиц с целью сокрытия совершенного Ильиным в отношении Ревуцкого преступления, заведомо сознавая, что от удара табуретом по голове потерпевший утратил сознание и не может оказать активного сопротивления, т. е. находится в беспомощном состоянии, умышленно с целью причинения смерти сбросили его с восьмого этажа дома, причинив множественные телесные повреждения, от которых потерпевший скончался.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации находит протест подлежащим удовлетворению. "Виновность осужденных в умышленном убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору и с целью сокрытия другого преступления, установлена исследованными в судебном заседании доказательствами, подробный анализ которых дан в приговоре. Вместе с тем их действия ошибочно квалифицированы п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. По указанному закону надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда тот, совершая убийство, сознает это обстоятельство. По настоящему делу таких обстоятельств не имеется"2.

Второе отягчающее обстоятельство, впервые названное в п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ ("убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника"), включено в закон в связи с распространившимися в последнее время случаями захвата заложников и похищения людей. Захваченное вооруженным преступником лицо, как правило, оказывается в беспомощном состоянии. Однако под убий-

1 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 1. С. 7.

I     2 Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 21 августа 2002 г. Дело Р 534п2002.

ством, сопряженным с похищением человека либо захватом заложника, следует понимать не только убийство самого похищенного или заложника, но и других лиц (например, препятствующих похищению либо пытающихся освободить заложника).

Действия виновных, совершивших убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника, должны квалифицироваться по совокупности с преступлениями, предусмотренными соответственно ст. 126 или 206 УК РФ.

4.2.4. Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ). Повышенная опасность этого преступления обусловлена тем, что, убивая беременную женщину, виновный уничтожает и плод как зародыш будущей жизни. Указание на заведомость означает, что ответственность наступает по этому пункту, если виновный на момент совершения убийства женщины достоверно знал о беременности потерпевшей от нее самой или из другого источника1.

Срок беременности сам по себе не имеет значения для квалификации содеянного по п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ, однако учитывается при установлении признака "заведомости".

Если виновный не был осведомлен (не знал достоверно) о беременности потерпевшей, данный квалифицирующий признак не вменяется.

Наряду с объективным существует и субъективное основание для усиления ответственности за убийство заведомо беременной женщины. Оно заключается в особой злостности или низменности намерений виновного, который игнорирует требования закона и общественной морали об охране материнства и детства.

Убийство женщины, которую виновный ошибочно считал беременной, следовало бы считать покушением на преступление, предусмотренное п. "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ, исходя из направленности умысла. Однако, учитывая, что смерть фактически наступила, содеянное нельзя считать покушением, иначе виновный получил бы необоснованную льготу при назначении наказания (ч. 3 ст. 66 УК РФ)

Нельзя признать удачным также предложение квалифицировать содеянное по совокупности двух преступлений — покушения на убийство заведомо беременной женщины и оконченного убийства небеременной, т. е. по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 105 и по ч. 1 ст. 105 (либо ч. 2 ст. 105 при наличии других квалифицирующих признаков)3

' См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1994. № 8. С. 7—8 2 См.: Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. Ю. И Скуратова и

В. М. Лебедева. Изд. 3-е. М., 1999. С. 228.

применение к одному единичному убийству правила о совокупнос-■гЛ не только ошибочно теоретически, но и несправедливо, так как приводит к необходимости назначения наказания путем сложения (ч. 3 ст. 69 УК РФ). Иными словами, убийство мнимо беременной женщины оценивалось бы строже, чем убийство фактически беременной.

Ситуация должна решаться по правилам о фактической ошибке (ошибке в свойствах личности потерпевшего), которая не влияет на квалификацию. В таких случаях содеянное квалифицируется по

г" ч. 2 ст. 105 УК РФ как оконченное преступление.