ГОРБАТОВСКАЯ Е.Г., МАТВЕЕВА Н.С. Криминологические особенности бытовых убийц – неместных жителей и ситуаций совершения ими преступлений (опыт эмпирического исследования по Москве)
Как известно, девяностые годы в России характеризуются определенными изменениями в структуре убийств, заключающимися, в частности, в росте числа: корыстных посягательств; преступлений, совершаемых организованными группами; с применением огнестрельного оружия (заказных убийств, убийств при "разборках" преступных группировок и т.п.). При этом не снижается актуальность проблемы бытовых убийств, совершаемых на почве межличностных конфликтов в сфере семейно-бытового и досугового общения. Их доля в общем числе совершаемых убийств остается весьма значительной. Статистика, к сожалению, не дает возможности вычислить удельный вес таких преступлений. По результатам эмпирических исследований, а также анализа, осуществляемого правоохранительными органами на уровне регионов, примерно каждое второе – третье зарегистрированное убийство совершается на бытовой почве1. Что же касается раскрытых убийств, дела о которых были рассмотрены судами, то бытовые среди них составляют большинство.
Происходящие в последние годы негативные изменения социальных условий жизни населения, в первую очередь, существенное ухудшение материального положения подавляющего большинства граждан России, неуверенность в завтрашнем дне и связанное с этим обострение психологического напряжения людей способствуют увеличению числа различного рода конфликтных ситуаций в нашей жизни и повышению вероятности их противоправного разрешения, в том числе путем насилия. С учетом этого и при отсутствии в настоящее время эффективной системы предупреждения бытовых правонарушений имеются веские основания для неблагоприятного прогноза состояния и динамики бытовых убийств.
Несмотря на то, что бытовые убийства – относительно более консервативная часть тяжкой насильственной преступности, в их современной характеристике также наблюдаются некоторые изменения. Как показывают криминологические исследования прошлых лет, одной из отличительных особенностей убийств на бытовой почве является то, что будущих убийц и их жертв в подавляющем большинстве случаев связывали достаточно т е с н ы е м е ж л и ч н о с т н ы е о т н о ш е н и я ( супружеские, родственные, соседские, дружеские). Исследования же последних лет свидетельствуют о том, что среди бытовых убийц и их жертв увеличивается доля знакомых и малознакомых лиц, не связанных друг с другом тесными и длительными отношениями 2 . Этот показатель является, на наш взгляд, одним из индикаторов проблемы, которая в последнее время все заметнее проявляется в преступности. Речь идет об увеличении "вклада" в преступность неместных жителей – приезжих3 и лиц без определенного места жительства (бомжей).
Уголовно-правовая статистика не позволяет оценить “ вклад “ представителей этих контингентов лиц именно в бытовые убийства. Такие показатели на статистическом уровне имеются только в целом по всему массиву убийц, но и эти показатели важны, поскольку в структуре всех убийств доля бытовых весьма велика.
Согласно статистическим данным (форма № 2 МВД РФ), в последние годы в целом по России среди всех лиц, совершивших убийства, доля приезжих и бомжей в сумме составляла не более 9-10%.
В 1998 году в целом по России убийцы – местные жители составляли 89% всех убийц, а убийцы из числа приезжих и бомжей, соответственно, по 5,5%. При этом следует отметить, что если удельный вес приезжих преступников в структуре всех убийц в целом по России был относительно стабилен и в 1993-1998 гг. колебался в пределах 5,5 – 6,5%, то применительно к бомжам этот показатель проявлял выраженную тенденцию роста:
1993 год – 2,6;
1994 год – 3,2;
1995 год – 4,6;
1996 год – 4,8;
1997 год – 5,1;
1998 год – 5,5.
Скорее всего эта негативная тенденция отражает увеличение числа лиц без определенного места жительства во всем населении страны. По опубликованным в прессе неофициальным данным, число бомжей в России продолжает расти и составило в 1997 - 1998 гг., по разным оценкам, от 1 до 3 млн. человек 4.
Анализ статистических данных позволяет сделать вывод о том, что острота проблемы убийств, совершаемых приезжими и бомжами, носит ярко выраженный региональный характер. Для основной массы регионов, где, как минимум, девять из десяти убийц – местные жители, проблема приезжих и бомжей не является первоочередной. Если говорить о “ вкладе” лиц, не являющихся местными жителями, в совершение убийств, то наиболее существенным он был в столице. Так, в Москве на долю приезжих приходилось в 1997 году 24%, а на долю бомжей – 10,1% убийц. В 1998 году эти доли составили, соответственно, 22,4 и 9,5%, то есть примерно каждый третий убийца – неместный житель. Такое положение, по-видимому, вполне закономерно. Количество людей, стремившихся в столицу, всегда было немалым. В нынешних же условиях кризиса, когда экономическое положение многих регионов совершенно безнадежно, поток мигрантов, считающих, что в Москве имеются наибольшие возможности для решения трудовых и других личных проблем, стремительно растет. А если учесть, что, с одной стороны, приезжает наиболее активная, но отнюдь не всегда законопослушная часть населения, а с другой стороны, столица далеко не всегда оправдывает ожидания, то поводов для всякого рода конфликтных ситуаций более чем достаточно. По показателю, характеризующему удельный вес убийц-приезжих, именно Москва резко выделяется на фоне всех других регионов Российской Федерации. Что же касается бомжей, то их удельный вес в структуре всех лиц, совершивших убийства, значительно превосходит среднероссийский показатель не только в Москве, но и в некоторых иных регионах. В частности, в Санкт-Петербурге в 1997 году доля бомжей среди убийц составила 12,5%, в Вологодской области – 12,4%, в республике Карелия – 10,3%, в Хабаровском крае – 10%.
Наряду с рассмотренными показателями долей указанных контингентов лиц среди всех убийц определенный интерес представляют и статистические показатели, характеризующие динамику их абсолютного числа, в том числе в сравнении с динамикой абсолютного числа всех зарегистрированных убийц.
Таблица 1
Динамика абсолютного числа лиц, совершивших убийство
Категории
Преступников
1995г.
к 1994г.
1996г.
к 1995г.
1997г.
к 1996г.
1998г.
к 1997г.
РФ
Москва
РФ
Москва
РФ
Москва
РФ
Москва
Местные жители
-2,4
-1,1
-1,7
+10,8
0,0
-4,2
+4,7
+5,6
Приезжие
+10,5
+12,4
-8,4
+35,7
-14,6
-8,8
+2.4
-4,3
Бомжи
+43,9
-6,8
+3,4
+26,5
+5,0
+2,3
+15,5
-4,5
Все зарегистрированные убийцы
-0,2
+1,0
-1.9
+17,5
-0,2
-4,7
+5,1
+2,2
Приведенные данные показывают, что в целом по России рост абсолютного числа убийц-бомжей происходил даже на фоне сокращения общего количества лиц, совершивших убийства. Динамика количества совершивших убийство лиц из числа приезжих показывает более неблагополучное положение в Москве, чем в целом по России. Как усматривается из таблицы, в 1995 году (по отношению к 1994 году) общее число лиц, совершивших убийство в Москве, увеличилось на 1%, в то же время число убийц - приезжих возросло на 12%. Аналогичная ситуация имела место в Москве и в 1996 году: число убийц - приезжих росло опережающими темпами по сравнению с общим количеством убийц. Так, их прирост составил 35,7%, тогда как прирост числа всех убийц - 17,5%. Таким образом, в Москве в 1995 - 1996 гг. рост числа убийц происходил в значительной мере за счет приезжих лиц. В последующие два года ситуация изменилась. Так, в 1997 году при общем снижении числа убийц на 4,7% количество убийц - приезжих уменьшилось на 8,8%. В 1998 году по сравнению с предшествующим годом число убийц-приезжих в Москве снизилось на 4,3%, в то время как общее число всех лиц, совершивших убийство в столице, выросло на 2,2%. Возможным объяснением этому в определенной мере может служить усиление контроля за пребыванием иногородних граждан в Москве, связанное с введением правил их регистрации 5 . Хотя эти правила были введены в действие с 1996 года, результаты их применения, по-видимому, дали знать о себе в последующие годы.
Позволяя обозначить в целом наличие проблемы совершения убийств неместными жителями, статистика, как отмечалось выше, все же не дает ответа на вопрос, в какой мере эта проблема актуальна применительно к убийствам, совершенным на бытовой почве. Попыткой ответить на этот вопрос является предпринятый нами анализ данных, полученных в результате монографического изучения 80 уголовных дел о бытовых убийствах 6, рассмотренных межмуниципальными судами Москвы в 1997 - 1998 гг. 7. В изученном массиве убийств неместными жителями (приезжими и бомжами) было совершено каждое третье преступление. При этом в нашей выборке их доли распределились следующим образом: приезжие – 13,8%, бомжи – 18,8% 8. Напомним, что в целом по всем категориям убийц, согласно статистике, доля приезжих составила в Москве в 1997 году – 24%, а бомжей – 10,1%. Как видим, показатели существенно различаются. В нашей выборке доля приезжих заметно ниже, а бомжей – заметно выше среднестатистических московских показателей по убийцам в целом, что объясняется спецификой выбранного для изучения массива дел. Вывод напрашивается сам собой. Если говорить о категории убийц – неместных жителей, то совершение бытовых убийств более характерно для бомжей, чем для приезжих. Доля последних, более высока среди лиц, совершивших иные убийства.
Цель настоящего исследования – анализ криминологических характеристик бытовых убийц из числа приезжих граждан и бомжей в сравнении с убийцами – местными жителями, а также ситуаций совершения ими преступлений и направлений их предупреждения.
Несмотря на то, что данный анализ по причине недостаточно представительной эмпирической базы не может претендовать на полноту рассмотрения проблемы, он все же дает, на наш взгляд, определенный материал для сравнительных оценок и ряда криминологически значимых выводов.
По нашим данным, криминологическая характеристика изученных убийц– неместных жителей выглядит следующим образом. Убийцы – приезжие и бомжи почти исключительно были лицами мужского пола. В общем выборочном массиве уголовных дел среди убийц этих категорий мужчины составили 96%, а женщины только 4%. В массиве же убийц – местных жителей эти показатели составили, соответственно, 90,5 и 9,5%.
Выявлены существенные различия сравниваемых контингентов по возрастным характеристикам. Данные криминологических исследований свидетельствуют о том, что среди бытовых убийц обычно доминируют лица средних и старших возрастов (от 30 лет и старше). В целом по изученному массиву это подтверждается и нашим исследованием. Однако следует отметить тот факт, что в контингенте убийц – приезжих и бомжей почти половину составили лица молодого возраста – до 30 лет (соответственно, 45,5 и 46,6%), тогда как среди местных убийц в возрасте до 30 лет был примерно лишь каждый четвертый. Высокая доля молодежи в контингенте приезжих убийц вполне объяснима с учетом того, что молодые люди всегда являются наиболее мобильной группой населения. Значительная же доля лиц в возрасте до 30 лет в контингенте убийц-бомжей, по-видимому, отражает фиксируемую в последние годы негативную тенденцию "омоложения" бродяг 9.
По нашим данным, большинство приезжих лиц, совершивших в Москве бытовое убийство, являлись гражданами Российской Федерации (80,8%) и почти каждый пятый (19,1%) – гражданин стран СНГ (Украины, Армении, Казахстана). Основную часть контингента приезжих убийц -(77%) составили русские и 23% – лица иных национальностей (народности Северного Кавказа, украинцы, армяне). Среди убийц из числа бомжей не оказалось лиц иных национальностей. При этом совершение бытовых убийств неместными жителями, как показало изучение, н е и м е л о н а ц и о н а л ь н о й о к р а с к и.
Из-за отсутствия во многих уголовных делах необходимых сведений трудно оценить, каково соотношение в изученном массиве бомжей местных и бомжей, прибывших из других регионов 10. Можно лишь отметить, что примерно п о л о в и н а бомжей, в отношении которых такие сведения имелись, ранее проживали в Москве и стали лицами без определенного места жительства после освобождения из исправительно-трудовых учреждений.
Изученный контингент убийц из числа неместных жителей отличается от местных убийц заметно более высоким процентом неработающих лиц (76,9% против 48%). Это может быть объяснено тем, что значительную долю среди убийц из числа неместных жителей составили лица без определенного места жительства и занятий. Вместе с тем среди убийц-приезжих доля неработающих несколько выше, чем среди убийц – местных жителей ( 54,5% против 48% ). Но если в прежние годы факт незанятости общественно полезным трудом, как правило, мог свидетельствовать о социально-паразитической направленности личности, то в нынешних экономических условиях к оценке показателей социальной занятости следует подходить с определенной осторожностью. Изученные дела показывают, что подчас, когда лицо числится неработающим, речь может идти не о паразитическом образе жизни как таковом, а лишь об отсутствии у лица официального места работы. В действительности же такие лица иногда работали на рынках, частных предприятиях без законного оформления, а отдельные лица неофициально занимались коммерцией. К сожалению, как показало изучение дел, в ходе следствия данный вопрос не всегда тщательно исследовался.
Согласно полученным данным, убийцы-приезжие, имевшие официальную работу в Москве, чаще всего были водителями или строительными рабочими, трудились там, где еще есть потребность в иногородней рабочей силе.
Особенности семейного положения рассматриваемых категорий бытовых убийц в значительной степени обусловлены самим образом их жизни. В сравнении с массивом убийц – местных жителей у неместных убийц в т р о е р е ж е в с т р е ч а л с я з а р е г и с т р и р о в а н н ы й б р а к, заметно выше была доля холостых и лиц, находившихся в сожительских отношениях. Особенно это характерно для бомжей.
Бесспорным является то, что наличие в прошлом криминального опыта, особенно неоднократного, свидетельствует о существенных н р а в с т в е н н о - п р а в о в ы х д е ф о р м а ц и я х л и ч н о с т и. В этой связи показательно, что изученный контингент убийц – неместных жителей в сравнении с местными выглядит более запущенным. Доля ранее судимых лиц 11 среди неместных преступников значительно более высока. Так, если среди убийц – местных жителей ранее судимыми были 37,7%, то среди убийц - неместных жителей – 69%. При этом не усматривается определенной узкой направленности их прежней преступной деятельности. И для тех, и для других характерно совершение в прошлом как корыстных, так и насильственных посягательств.
С криминологической точки зрения заслуживает внимания тот факт, что доля судимых среди приезжих преступников даже несколько выше, чем аналогичная доля среди бомжей (72,7% против 66,7%). Зато среди ранее судимых бомжей значительно больше лиц, судимых неоднократно, два и более раз, (70% против 37,7%). Это вполне закономерно для данного контингента с учетом того, что и бомжами многие становились в связи с потерей жилья после осуждения. Показателен также тот факт, что среди судимых бомжей не оказалось ни одного, кто был бы ранее судим по ст. 209 УК РСФСР 1960 года 12. Это, на наш взгляд, является еще одним косвенным подтверждением того, что идет процесс пополнения армии бездомных и бродяг "свежими силами", в том числе, как уже отмечалось выше, за счет лиц молодого возраста.
О высокой степени социальной запущенности контингента убийц – приезжих и бомжей свидетельствуют не только вышеприведенные сведения о значительной доле среди них ранее судимых лиц, но и показатели п о р а ж е н н о с т и и х п ь я н с т в о м. Так, судя по нашим данным, злоупотребляли алкоголем три четверти неместных жителей (75%), а каждый четвертый из числа злоупотреблявших являлся хроническим алкоголиком. Если сравнить данные показатели с аналогичными показателями по преступникам – местным жителям, то особо значимых различий между названными контингентами не усматривается. Доля злоупотребляющих алкоголем среди местных убийц также весьма высока (69,4%), хотя она чуть ниже, чем у убийц – неместных жителей. Это позволяет сделать вывод о том, что проблема борьбы с пьянством одинаково актуальна для предупреждения бытовых убийств, совершаемых как местными, так и неместными жителями.
Определенный криминологический интерес представляют также эмпирические данные о том, кто явился ж е р т в о й убийц – неместных жителей. Этот вопрос значим не только для характеристики личности, но и в плане выявления микросред, в которых совершают преступления такие лица, а значит, и возможностей предупреждения преступлений. В указанных целях нами выяснялся вопрос: в каких отношениях находились убийца и его жертва. По данному основанию все преступники, охваченные выборкой, распределились по следующим группам: 1) сожители – 15,4%; 2) родственники – 11,5%; 3) знакомые по совместной работе – 11,5%; 13 4) иные знакомые и малознакомые – 61,5%. Из приведенных цифр видно, что почти две трети жертв убийц – неместных жителей составили иные знакомые и малознакомые лица. Среди жертв убийств, совершенных местными жителями, процент таковых лиц заметно ниже (51%). Среди иных категорий потерпевших от убийств, совершенных местными жителями, наиболее велика доля родственников (26,4%).
Анализ материалов уголовных дел показывает, что значительная часть потерпевших от убийств, совершенных неместными жителями, принадлежала фактически к кругу социально-деградированных лиц: злоупотребляющих алкоголем, неработающих, ранее совершивших преступления. Показательно в этой связи и то, что жертвами бытовых убийств, совершенных приезжими и бомжами, в каждом третьем случае были также неместные жители. По изученным делам об убийствах, совершенных бомжами, их жертвами более чем в половине случаев также были лица без определенного места жительства. Бомжи и приезжие становились жертвами местных убийц гораздо реже (8,1%), то есть можно говорить о повышенной виктимности неместных жителей в социально - негативных средах.
Принадлежность преступника и его жертвы к однородной асоциальной микросреде обусловливает типичный характер совершения убийств. Полученные данные свидетельствуют о том, что чаще всего эти убийства неместными гражданами совершались в ситуативных пьяных мужских ссорах и драках.
Так, в 87% случаев их совершению предшествовало совместное распитые спиртных напитков преступником и жертвой. Не случайно, три четверти совершенных приезжими и бомжами убийств явились результатом в н е з а п н о в о з н и к ш е г о к о н ф л и к т а, которому не предшествовали сколько-нибудь длительные неприязненные отношения. При этом характерно для таких убийств то, что они имели место в ситуациях, где быт и досуг совершивших их лиц тесно переплетались.
В качестве иллюстрации сказанного приведем дело осужденного М. по ч.1 ст. 105 УК РФ.
Гр. М. обитал на чердаке одного из домов Москвы вместе со своей сожительницей Б. и приятелем Ж. Все они были бомжами. После распития спиртных напитков между М. и Ж. возникла ссора на почве ревности, переросшая в драку, во время которой Ж. был убит.
Как видим, рассмотренное преступление было совершено в досуговой ситуации совместной выпивки, но в то же время такое времяпрепровождение для этих лиц – повседневный быт. И сам мотив убийства (ревность) носил бытовой характер.
Как известно, ситуативность вообще является характерной чертой совершения бытовых убийств. Поэтому изложенное выше в значительной мере относится и к ситуации совершения убийств местными жителями. Но в случаях, когда преступниками были местные жители, убийство чаще являлось развязкой предшествовавших ему неприязненных отношений. Можно отметить еще одно различие в особенностях совершения убийств местными жителями по сравнению с неместными. Хотя в этих случаях и преступник, и жертва также в подавляющем большинстве находились в состоянии опьянения, факт совместного распития спиртных напитков имел место заметно реже (55% против 87%).
Сравнение местных и неместных преступников по способу совершения ими убийства показывает, что по данному признаку существенных различий между ними нет. И теми, и другими использовались традиционные для бытовых убийств способы лишения жизни. При этом чаще всего в качестве орудия убийства применялись кухонные и иные ножи, не являвшиеся холодным оружием. Особенно это характерно для бомжей.
По нашим данным, имеются различия между местными и неместными убийцами в распределении их криминальной активности по времени суток.
Так, почти половина убийств местными жителями совершалась в вечернее время (от 18 часов до полуночи); для неместных жителей характерно совершение убийств в любое время суток. Это может быть связано со специфическими особенностями образа жизни приезжих и бомжей.
Таблица 2
Сведения о местах совершения убийств местными и неместными жителями
Места совершения убийств
Неместными жителями
Местными жителями
Квартиры (отдельные
и коммунальные)
38,4 %
71,7 %
Места, прилегающие к жилому сектору (подъезды, чердаки, подвалы и т.п.)
34,6 %
22,6 %
Иные места (улица, кладбище и т.п.)
26,9 %
5,7 %
Из приведенных в таблице 2 данных усматривается, что примерно каждый третий неместный убийца совершил преступление в месте, непосредственно прилегающем к жилому сектору, а каждый четвертый – на улице, в коллекторе, на кладбище и т.п. Столь значительная доля убийств, совершенных в перечисленных местах, вполне объяснима с учетом специфики рассматриваемого контингента преступников. Но в то же время 38,4% неместных жителей в изученном массиве совершили преступления в квартирах, где проживали потерпевшие либо третьи лица.
Следует обратить внимание на тот факт, что примерно половина убийц из числа неместных жителей достаточно длительное время проживала в Москве без законных на то оснований (без регистрации) 14. Нередко их пристанищем становились квартиры, фактически являвшиеся притонами для лиц асоциального поведения, которые использовались случайными лицами для систематического распития спиртных напитков.
В качестве характерного примера можно привести уголовное дело осужденного К., совершившего убийство своей сожительницы. Он проживал у нее в течение полутора лет без регистрации. При этом потерпевшая сдавала две комнаты своей квартиры приезжим из Грузии, которые также проживали у нее без регистрации. В квартире были постоянные пьянки, сборища случайных лиц. Однако никаких мер со стороны органов внутренних дел не принималось, что и способствовало в конечном итоге совершению в этой квартире преступления.
Таким образом, приведенные эмпирические данные позволяют сделать следующие выводы: во-первых, отсутствует необходимый контроль за использованием жильцами своих домов и квартир по прямому назначению и соблюдением в них общественного порядка; во-вторых, несмотря на предпринимаемые в настоящее время Правительством Москвы усилия по закрытию от посторонних граждан чердаков, подвалов, бойлерных и тому подобных мест, они еще нередко остаются доступными для криминального контингента.
Результаты проведенного исследования и сделанные на их основе некоторые криминологически значимые выводы дают возможность обозначить наиболее а к т у а л ь н ы е н а п р а в л е н и я п р е д у п р е ж д е н и я с о в е р ш е н и я б ы т о в ы х у б и й с т в бомжами и приезжими в Москве.
Прежде всего, на наш взгляд, требуется принятие мер по обеспечению соблюдения иногородними гражданами правил регистрации в Москве и паспортного режима в целом, а также по ужесточению контроля за практикой найма на работу иногородних.
Не менее важным представляется принятие мер по устранению бытовых криминогенных очагов, связанных с местами незаконного проживания и с совершением убийств приезжими лицами и бомжами. Такие криминогенные зоны должны являться объектом пристального внимания как со стороны органов внутренних дел, так и со стороны администрации ДЭЗов, префектур. В этих целях, в частности, необходимо установление более тесных связей органов внутренних дел с населением по месту жительства, поскольку основная масса убийств, совершенных неместными лицами, как уже отмечалось, приходится на жилой сектор и места, непосредственно прилегающие к нему. Поэтому укрепление связей с населением может помочь улучшить выявляемость в Москве бытовых криминогенных очагов. Существование этой проблемы признают и сами работники органов внутренних дел.
Реализация задачи предупреждения бытовых убийств требует усиления внимания к проводимой правоохранительными органами профилактической работе по конкретным уголовным делам. Об этом наглядно свидетельствует, в частности, тот факт, что из 80 изученных нами уголовных дел лишь всего по нескольким были внесены представления об устранении причин и условий, способствовавших совершению убийства, хотя требовались такие представления едва ли не по каждому второму делу.
Самостоятельное направление предупреждения совершаемых - бомжами убийств в Москве – это принятие мер п о п р е д у п р е ж д е н и ю бродяжничества как социального явления. С отменой в 1991 году уголовного преследования за бродяжничество решение этой проблемы переместилось в плоскость обеспечения социальной реабилитации бродяг. Это диктуется не только соображениями гуманизма, но и тем, что действенная с о ц и а л ь н а я п о д д е р ж к а и п о м о щ ь б р о д я г а м – единственный реальный способ сдержать рост противоправного поведения с их стороны. И в этом плане важно, чтобы принимаемые в рамках разработанных социальных программ по предупреждению бродяжничества и попрошайничества меры полностью реализовались.
Н.А. НОСКОВА,
кандидат юридических наук
«все книги «к разделу «содержание Глав: 13 Главы: 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. >