5. Действие Европейской конвенции в рамках национальных правовых систем

Как уже указывалось выше, гарантируемые по Европейской конвенции права и свободы обеспечивают в первую очередь органы власти государств–участников Конвенции. Деятельность страсбургского контрольного механизма носит исключительно субсидиарный характер, что неоднократно подчеркивалось в решениях как Европейской Комиссии по правам человека, так и Европейского Суда по правам человека. То, в какой степени национальные суды государств-участников могут обеспечивать гарантируемые по Конвенции права и свободы, рассматривая дела о действии или бездействии упомянутых властей, во многом зависит от решения вопроса о том, могут ли суды напрямую применять положения международных договоров вообще и Европейской конвенции по правам человека в частности. В свою очередь, ответ на этот вопрос зависит от разрешения проблемы действия международного права в рамках национальной правовой системы того или иного государства-участника.

В этой связи необходимо упомянуть о том, что в теории международного права существуют два взгляда на данную проблему. По мнению сторонников теории дуализма, международное право и внутригосударственное право составляют две различные правовые системы. Международное право начинает действовать в рамках национальной правовой системы лишь после того, как оно было трансформировано во внутригосударственное право через соответствующую процедуру. Защита субъектов права при таком взгляде зависит от упомянутого процесса трансформации, а их права и обязанности существуют только в рамках внутреннего права государства.

Сторонники теории монизма придерживаются противоположной точки зрения. На основе данной теории различные правовые системы рассматриваются в качестве элементов всеобъемлющей международной системы, при которой властные органы государства связаны международным правом в своих отношениях с частными лицами. При этом вопрос о том, были ли трансформированы нормы международного права во внутригосударственное право, не играет определяющей роли. По мнению сторонников теории монизма, права и обязанности частных лиц порождаются непосредственно международным правом, что дает индивидам право напрямую ссылаться на нормы международного права (и, в частности, на нормы международных договоров) в национальных судах государств. При этом национальные судебные органы обязаны применять нормы международного права и, более того, исходить из верховенства этих норм над внутригосударственным правом.

Согласно главенствующей в современной международно-правовой теории точке зрения, международное право оставляет государствам право выбора того, каким из двух вышеприведенных взглядов руководствоваться. Иными словами, государства сами вправе решать, каким образом им выполнять свои международные обязательства и имплементировать соответствующие международно-правовые нормы в рамках собственных правовых систем. При этом государства несут ответственность только за конечный результат соблюдения своих обязательств. Данное утверждение со всей справедливостью применимо и в отношении Европейской конвенции о правах человека. Как и в других регионах мира, в Европе существуют государства, придерживающиеся как теории дуализма, так и теории монизма23. Что же касается Российской Федерации, то отечественная правовая система построена на началах монизма, причем соответствующие принципы закреплены в Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем важно помнить, что, даже когда в соответствии с государственным (конституционным) правом государства международное право пользуется статусом внутреннего права и имеет верховенство, подобный статус международное право приобретает не в силу своей собственной природы, а именно благодаря соответствующим нормам внутригосударственного права.

По мнению автора, Европейская конвенция о правах человека в силу своей природы содержит основу для того, чтобы постепенно трансформироваться в некую общую правовую систему для участвующих в ней государств. В свою очередь, национальные правовые системы этих государств находятся как бы в подчиненном состоянии по отношению к этой общей правовой системе. Предмет регулирования Европейской конвенции — защита гражданских и политических прав — неизбежно предполагает прямое действие норм Конвенции. Действительно, Европейская конвенция предусматривает гарантию прав и свобод частных лиц, что вполне реально без принятия каких-либо дополнительных мер со стороны органов власти государств-участников. Таким образом, эти права применяются напрямую. Так, приоритет, верховенство норм Европейской конвенции над противоречащими им положениями национального права государств можно обосновать двумя основными доводами. Во-первых, защищаемые, гарантируемые по Конвенции права и свободы носят фундаментальный характер. Во-вторых, в Преамбуле Европейской конвенции подчеркивается одна из основных целей Совета Европы — достижение большего единства между государствами-членами. Функционирование страсбургского контрольного механизма как раз и служит достижению упомянутой цели.

В настоящее время данные рассуждения носят в большинстве своем теоретический характер. Как показывает практика, суды государств весьма ревностно относятся к тому, чтобы нормы международного права, и, в частности международных договоров и Европейской конвенции о правах человека, имели преимущество по отношению к нормам внутреннего права. Это утверждение в значительной степени справедливо, когда дело касается международно-правовых норм в области прав и свобод человека, так как правозащитные нормы могут иметь весьма далекоидущие последствия в плане воздействия на национальную правовую систему того или иного государства. Поэтому судебные органы государств проявляют склонность применять напрямую соответствующие правозащитные нормы только в том случае, если для этого существуют достаточно «весомые» основания во внутригосударственных правовых системах.

Говоря о действии Европейской конвенции в рамках национальных правовых систем, нельзя не упомянуть также о разработанной Европейской Комиссией по правам человека и, даже в большей степени, Европейским Судом по правам человека так называемой теории «рамок усмотрения» («margin of appreciation», «la marge d’appriciation»). Европейская конвенция о правах человека не имеет своей целью навязывание единообразного и, если можно так выразиться, уравнительного права, но стремится к выработке минимального стандарта защиты. При этом необходимо учитывать, что развитие демократического и плюралистичного общества не должно привести к стиранию всех без исключения различий между национальными правовыми системами.

Согласно доктрине «рамок усмотрения», Европейский Суд по правам человека не должен стремиться к подмене собой национальных судебных органов, которые в силу своего положения намного ближе к правовым, экономическим и социальным реалиям, в условиях которых изначально рассматриваются дела, попадающие впоследствии в Страсбург. При этом, по мнению Европейского Суда по правам человека, масштаб рамок усмотрения не постоянен, а зависит от конкретных условий, обстоятельств и контекста рассматриваемого дела24.

Согласно устоявшемуся прецедентному праву Европейского Суда, государства-участники Европейской конвенции обладают определенными рамками усмотрения для того, чтобы принять решение о необходимости и масштабах «вмешательства, однако этим рамкам усмотрения сопутствует европейский контроль, касающийся одновременно закона и решений о его применении». При этом Европейский Суд по правам человека должен изучить вопрос о том, «были ли в принципе принятые на национальном уровне меры оправданы и пропорциональны»25.

Более того, Европейский Суд уточнил, что такой контроль со стороны страсбургских органов должен быть строгим, учитывая важность гарантируемых по Европейской конвенции прав. Поэтому необходимость ограничения этих прав и свобод должна быть достаточно убедительной26. Таким образом, предоставляемые государствам-участникам Европейской конвенции рамки усмотрения не безграничны, а Европейский Суд при этом правомочен «принимать решение о соответствии вмешательства с Конвенцией»27.