§ 2. ПОНЯТИЕ  ВИНЫ  И  ЮРИДИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

I. Вина — это психическое отношение лица к совер­шаемому им преступлению, выражающееся в форме умысла или неосторожности.

Психическое отношение представляет собой процесс мышления, проходящий в сознании человека. Поэтому предпосылкой вины являются вменяемость и достижение установленного для уголовной ответственности воз­раста.2

1              Постановление пленума Верховного Суда СССР от  18 марта

1963  г.  «О  строгом  соблюдении  законов  при  рассмотрении  судами

уголовных дел»  (Сборник постановлений пленума Верховного Суда

СССР  1924—1963 гг. М.,  «Известия Советов  депутатов трудящихся

СССР», 1964, стр. 167, 168).

2              О предпосылках вины и невиновности в советском уголовном

праве более подробно см.: В. С. Т р а х т е р о в. Вопросы уголовного

права,  уголовного  процесса   и  криминалистики.   Уч.  зап.   Харьков­

ского юрид. ин-та, вып. XVI, 1962, стр. 4—12.

405

Но советская наука, не ограничиваясь чисто психо­логическим пониманием вины, раскрывает и ее классо­вое содержание. Процесс мышления не может рассмат­риваться как автономный, изолированный от внешнего мира. Не может он рассматриваться и как абстрактный, взятый вне определенных исторических условий, так как только путем изучения конкретной социально-экономиче­ской обстановки можно его правильно понять и оценить. Такой подход к пониманию психического отношения субъекта к совершенному преступлению позволяет по­знать характер и ход его мышления, принятые в резуль­тате этого решения, силу воздействия на его сознание пережитков прошлого и другие факторы.

Вместе с тем нельзя отрывать вину от конкретного преступления, в котором она проявилась. Это значит, что нельзя говорить о вине по отношению к действиям общественно полезным или общественно нейтральным. Так, например, при совершении тех или иных поступков в состоянии необходимой обороны или крайней необхо­димости не может быть вины.3

Вина в преступлении — это не просто психическое от­ношение к преступлению, а такое психическое отноше­ние лица к своим общественно опасным действиям и их последствиям, которое выразилось в выполнении кон­кретного состава преступления. При таком понимании вины задача суда сводится к установлению факта, была ли вина в совершении общественно опасного деяння, или она отсутствовала, а не к отрицательной оценке помыс­лов человека. Этим обеспечиваются условия для стро­гого соблюдения законности при решении вопроса о вп-

3 Иного мнения придерживается Б. С. Утевскпй: «В сознании лиц;), совершающего в состоянии необходимой оборони или край­ней необходимости действия, формально являющиеся преступле­нием, происходит определенный психический процесс. В его дейст­виях имеется... вина как элемент состава преступления» (Б. С. Утев -с к и и. Вина в советском уголовном праве. М., Госюриздат, 1950, стр. 63). С мнением Б. С. Утевского нельзя согласиться, так как действия, совершенные в состоянии необходимой обороны и край­ней необходимости, не могут быть даже формально признаны пре­ступлениями, ибо в силу прямого предписания ст. ст. 13 и 14 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных респуб­лик они признаются именно непреступными. По существу же они являются общественно полезными, а не общественно опасными. Пег никакого смысла усматривать вину в общественно полезной деятельности,

406

повности или невиновности человека в совершении пре­ступления.

Развитие учения о вине в советской науке уголовного права проходило не прямолинейно. В разные периоды высказывались различные точки зрения. Наиболее острой была дискуссия о сущности вины, проходившая в 50-х годах, которая может быть вкратце охарактеризо­вана как дискуссия между сторонниками «психологиче­ского» и «оценочного» понимания вины. В итоге дискус­сии подавляющее большинство советских ученых отвергли «оценочную» теорию вины как ненаучную и вредную.4 Марксистско-ленинское понимание психологи­ческой сущности вины одержало победу и стало господ­ствующим. Значение этой дискуссии состояло в том, что методологически неверные взгляды на вину были рас­критикованы не только с юридических, но и с философ­ских позиций, что открывало широкий простор для даль­нейшей научной разработки проблемы вины. Однако в те годы разработка проблем вины не считалась актуальной задачей.

Только в середине 50-х годов юридическая наука стала заниматься разработкой учения о вине.5

II. Ст. 3 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик устанавливает, что основа­нием уголовной ответственности и наказания, которое применяется только по приговору суда, является винов­ное совершение преступления.  Это никоим образом  не

4              См.: «Советское государство и право»,  1951, №  1; см. также:

A.            А. П и о н т к о в с к и й. Против извращения понятия вины  по со­

циалистическому уголовному праву. «Социалистическая законность»,

1952, № 2;  Его же.   Укрепление   социалистической   законности   и

некоторые вопросы теории советского права. «Вопросы философии»,

1955, №  1;   В.  В.   Николаев. Преодоление  неправильных  теорий

в  уголовном  праве — важное  условие  укрепления  социалистической

законности.  «Коммунист»,   1956, J\»   12;  М.  Н.   Меркушев.  Рец.

на книгу Б. С. Утевского   «Вина   в   советском   уголовном   праве».

«Советское государство и право». 1951, № 7; Его же. Рец. на книгу

Т.  Л.  Сергеевой «Вопросы  виновности  и  вины  в   практике  Верхов­

ного суда СССР». «Советская книга», 1951, № 10; Н. С. Алексеев,

B.            Г. Смирнов, М. Д. Ш а р г о р о д с к и й. Основание уголовной

ответственности   по советскому праву.  «Правоведение»,   1961, № 2.

5              См., например: А. А. П и о н т к о в с к и и. Учение о преступле­

нии    по   советскому    уголовному    праву.     М.,     Госюриздат,     1961,

стр. 301—401;  Б. В. Харазишвили.  Вопросы  мотива поведения

преступника в советском праве. Тбилиси,  1963; Б. С. Н и к н ф о р о в.

Об умысле по действующему уголовному законодательству. «Совет­

ское государство и право», 1965, № 6.

407

означает, что вина — самостоятельное основание уголов­ной ответственности. Мысль законодателя, выраженная в ст. 3 Основ, состоит в том, что для ответственности нужно доказать не просто факт совершения кем-либо общественно опасного деяния, а факт виновного совер­шения преступления.

В настоящее время в нашей литературе также оспа­ривается точность определения понятия вины через психическое отношение к содеянному. К. Ф. Тихонов, на­пример, утверждает, что выяснения психического отноше­ния к содеянному недостаточно для раскрытия содержа­ния вины, так как необходимо еще установление отри­цательного отношения к интересам социалистического общества.6 Это мнение разделить нельзя прежде всего потому, что оно взамен или наряду с совершенно чет­кими критериями вины, выраженными в формах вины, вводит дополнительный критерий отрицательного отно­шения к интересам общества, который излишен и не имеет правового характера. В соответствии с действую­щим законодательством (ст. ст. 8 и 9 Основ) вина име­ет место лишь тогда, когда налицо сознание обществен­ной опасности деяния или возможность сознания обще­ственной опасности последствий деяния. Тем самым подчеркивается тот социальный факт, что, совершая преступление, человек в большей или меньшей мере бро­сает вызов обществу. Следовательно, требование уста­новления после этого еще нового, самостоятельного факта отрицательного отношения к интересам общества ни на чем не основано.

В полном соответствии с требованиями Основ уго­ловного законодательства в ст. 2 Основ уголовного су­допроизводства Союза ССР и союзных республик одной из задач уголовного судопроизводства признается изо­бличение виновных и обеспечение того, чтобы ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответствен­ности и осужден. Это означает, что советское уголовное право категорически отвергает так называемое объек­тивное вменение, допускающее уголовную ответствен­ность за деяния и их последствия без вины. Но в прак­тике факты объективного вменения еще, к сожалению, встречаются. Так, например, объективное вменение было допущено по делу К. Он был осужден по ч. 3 ст.  117

6 См.: К. Ф. Тихонов. Субъективная сторона преступления, Саратов, Приволжское книжное издательство,  1967, стр. 65.

408

УК РСФСР (за изнасилование несовершеннолетней). В свое оправдание К-ссылался на то, что не знал о несо­вершеннолетии пострадавшей. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР в своем оп­ределении по этому делу писала: «...незнание им о том, что потерпевшая являлась несовершеннолетней, не ос­вобождает его от повышенной уголовной ответственно­сти». Этот и другие подобные факты дали основание пленуму Верховного Суда СССР указать, что иногда до­пускается не свойственное советскому праву объектив­ное вменение.7

Закрепление в законе принципа ответственности за вину свидетельствует о прогрессивном, гуманном и спра­ведливом характере советского уголовного законода­тельства.