§ 5. СЛОЖНАЯ ФОРМА ВИНЫ

I. Сложная форма вины — это соединение в одном составе двух различных форм вины, из которых одна характеризует психическое отношение к непосредствен­ному, а вторая — ко второму результату преступ­ления.

В юридической литературе распространен взгляд, согласно которому в ряде составов преступлений вина должна быть установлена раздельно по отношению к действию и последствиям. Такая вина именуется сме­шанной. 57

57 См.:  Советское  уголовное  право.  Часть  Общая.  М.,   Госюр-издат,   1962,   стр,  155—156. — Такого   же   мнения   придерживается

436

Сторонники этого взгляда основываются на законо­дательстве, ныне утратившем силу. Ранее действовав­шее уголовное законодательство (ст. 10 УК РСФСР 1926 г.), содержавшее описание форм вины, не давало определения умышленных или неосторожных действий, а раскрывало психическое отношение субъекта преступ­ления лишь к последствиям своих действий. Вследствие этого при анализе ряда составов, таких, например, как должностная халатность (ст. 111 УК РСФСР 1926 г. и др.), в теории уголовного права и в практике расследования и рассмотрения уголовных дел сложился такой подход к определению формы вины, при котором вина определя­лась раздельно в отношении деяний и в отношении по­следствий.

В новом уголовном законодательстве отсутствует подобный подход, так как закон формулирует вину толь­ко- в отношении преступлений, которые включают в себя как деяние, так и последствия.58 Например, в ст. 8 Основ уголовного законодательства указано, что «пре­ступление признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия, предвидело его общественно опасные последствия и желало их или сознательно допускало наступление этих последствий».59 Таким образом, в материальных преступлениях, в кото­рых от деяния наступает одно общественно опасное последствие, не может быть двух форм вины.

Концепция смешанной формы вины подверглась убе­дительной критике со стороны Г. Кригера.60 Однако, критикуя неверные взгляды по вопросам смешанной вины, он, в свою очередь,   допускает   другую   ошибку,

Б. А. Куринов (см.: Б. А, К у р и н о в. Понятие неосторожности в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных рес­публик 1958 г. Вестник МГУ, 1960, № 3, стр. 14).

58            См.: В. Кириченко. Смешанные формы вины. «Советская

юстиция», 1966, Л° 19, стр. 13.

59            В   отличие   от   авторов,   которые   просто   обходят   положения

ст. 8 Основ, В. Кириченко пытается теоретически приспособить фор­

мулировку закона к своей концепции, сущность которой также со­

стоит в делении вины на вину по отношению к деянию и вину по

отношению  к  последствиям    (см.:    В.    Кириченко.   Смешанные

формы  вины.  «Советская  юстиция»,   1966,  №   19,  стр.   13).  Эту  по­

пытку нельзя признать удачной, поскольку такая точка зрения про­

тиворечит закону (ст. 8 Основ).

60            См.: Г. Крите р. Еще раз о смешанной форме вины. «Совет­

ская юстиция», 1967, № 3,

437

отрицая вообще существование составов с двумя фор­мами вины: «Конструкция смешанной формы вины... является искусственной и находится в противоречии с законодательными понятиями конкретных форм ви­ны». 61 С таким выводом нельзя согласиться. Г. Кригер совершенно упускает из виду существование престудле-ний, в которых деяние причиняет не одно, а два общест­венно опасных последствия. В Особенной части УК имеется ряд составов преступлений, в которых объек­тивная сторона характеризуется наступлением двух по­следствий—непосредственного и отдаленного результата. Именно в подобных составах преступлений следует оп­ределять форму вины раздельно по отношению к пре­ступлению, включающему в себя непосредственный и отдаленный результат. В противном случае наказуе­мость за второй результат наступала бы на основе объективного вменения, что чуждо советскому уголов­ному праву. Пленум Верховного Суда СССР специально подчеркнул, что «вредные последствия, независимо- от тяжести, могут быть вменены лицу лишь в том случае, если оно действовало в отношении их умышленно или допустило их по неосторожности».62

Например, в составе умышленного тяжкого телес­ного повреждения, повлекшего смерть потерпевшего, вина по отношению к тяжкому телесному повреждению будет в форме умысла, а по отношению к смерти потер­певшего— в форме неосторожности. Аналогично харак­теризуется и субъективная сторона в ряде других соста­вов преступлений (ч. 3 ст. 116, ч. 3 ст. 117 УК РСФСР и пр.). Подобные составы можно назвать составами со сложной формой вины, т. е. имеющими две формы вины.

Неправильным является введение в уголовно-право­вую науку понятия смешанной вины. Никакой смешан­ной вины в рассматриваемых составах нет, а налицо лишь две формы вины в одном составе. Кроме того, по­скольку в гражданском праве понятие смешанной вины употребляется в другом смысле; нецелесообразно в уго­ловном праве придавать этому же термину иное значе-■ ние.

61            Там же, стр. 5.

62            Постановление пленума Верховного Суда СССР от 18 марта

1963  г. «О строгом соблюдении законов при рассмотрении судами

уголовных дел»  (Бюллетень Верховного Суда   СССР,   1963,   №   3,

стр. 7).

438

II. Все изложенное о формах вины относилось к ма­териальным преступлениям. Но, "кроме них, существуют так называемые формальные преступления, при совер­шении которых общественно опасные последствия не являются элементом состава преступления.63 В связи с этим возникает вопрос о понимании форм вины при­менительно к таким преступлениям. В законодательстве он не нашел должного разрешения, так как ст. ст. 8 и 9 Основ уголовного законодательства раскрывают поня­тия умысла и неосторожности применительно к послед­ствиям деяний, но не содержат никаких указаний о понимании форм вины при совершении преступлений, от которых не наступает последствий в указанном выше смысле. Необходимо было бы указать в законе, что в так называемых формальных преступлениях формы вины должны определяться лишь в зависимости от пси­хического отношения субъекта к деянию. Например, при неоказании помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать по закону или специ­альному правилу (ч. 1 ст. 128 УК РСФСР), вина опреде­лялась бы психическим отношением субъекта только к факту неоказания больному помощи. В судебной практике пробел закона так именно и восполняется.