§ 4. КРАЙНЯЯ   НЕОБХОДИМОСТЬ

I. Крайняя необходимость предусмотрена в ст. 14 Основ уголовного законодательства (ст. 14 УК РСФСР): «Не является преступным действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного Особенной ча­стью настоящего Кодекса, но совершенное в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опас­ности, угрожающей интересам Советского государства, общественным интересам, личности или правам данного лица или-других граждан, если эта опасность при дан­ных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и если причиненный вред является менее зна­чительным, чем предотвращенный вред».

Как видно из этой формулировки, закон признает действие, совершенное в состоянии крайней необходимо­сти, непреступным, т. е. лишенным общественно опасно­го характера. Оценка этого деяния одинакова с оценкой действия, совершенного в состоянии необходимой оборо­ны: оно является действием общественно полезным. Хотя вред при крайней необходимости причиняется не тому, кто создал опасность, а интересам и правам других лиц,

82            Ни опубликованная судебная  практика, ни работы   авторов,

специально исследовавших эти вопросы, не содержат ни одного при­

мера подобного рода.

83            В.   И.   К у р л я н д с к и й.  Уголовная  ответственность  и   меры

общественного   воздействия.   М.,   «Юридическая   литература»,   1965,

стр. 54—55.

506

однако путем причинения такого вреда устраняется бо­лее значительный вред, сохраняется более ценное благо. Соответственно этому характеризуется и субъективная сторона действий, совершенных в состоянии крайней не­обходимости. С. А. Домахин пишет: «При крайней не­обходимости лицо осознает, что его действия носят общественно полезный характер, лицо преследует обще­ственно полезные цели, руководствуясь мотивом сохра­нения более важных для социалистического общества интересов».84

Действия, совершенные в состоянии крайней необхо­димости, по своим конечным результатам, целям и мо­тивам одобряются социалистической моралью. Оценка действий, совершенных в состоянии крайней необходи­мости, как общественно полезных и одобряемых социа­листической моралью в советской юридической литера­туре, основанной на ныне действующем законодатель­стве, не вызывает сомнений.85

П. Для правомерности действий, совершенных в со­стоянии крайней необходимости, закон устанавливает ряд условий, одни из которых характеризуют угрожаю­щую опасность, другие — пути ее устранения.

Опасность при крайней необходимости может уг­рожать интересам Советского государства, обществен­ным интересам, личности или правам данного лица или других граждан. Перечень этих объектов, которым мо­жет угрожать опасность, по существу включает все ох­раняемые правом интересы.

Развитие советского законодательства о крайней не-

84 С. А. Домахин. Крайняя необходимости по советскому уголовному праву, стр. 10.

,8f См.: А А. П и о н т к о в с к и й. Учение о преступлении по со­ветскому уголовному праву, стр. 457; Советское уголовное право. Часть Общая. М., 1962, стр. 178; Н. Н. Паше-Озерский. Необ­ходимая оборона и крайняя необходимость, стр. 126; Советское уголовное право. Часть Общая. М., 1964, стр. 163. — Основываясь на ранее действовавшем уголовном законодательстве, которое исклю­чало применение наказания за действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, лишь А. Н. Трайнин считал эти действия общественно опасными, хотя и непротивоправными (см.: А. Н. Трайнин. Состав преступления по советскому уголовному праву. М., Госюриздэт, 1951, стр. 341—342), однако его позиция была подвергнута критике (см: И. И. Слуцкий. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, стр. 92; С А. Дома х и н. Крайняя необходимость по советскому уголовному праву, стр. 19, и др.),

507

обходимости свидетельствует о том, как уточнялся и со­вершенствовался перечень интересов, охраняемых путем причинения меньшего вреда другим интересам или инте­ресам иных лиц. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. (ст. 20) устанавливал, что наказание не применяется за деяние, совершенное в состоянии крайней необходимости «для спасения жизни, здоровья или иного личного или имущественного блага своего или другого лица». Основ­ные начала 1924 г. и УК РСФСР 1926 г. вообще не огра­ничивали, но и не уточняли характера этой опасности. Ныне действующее уголовное законодательство и уточ­няет, и расширяет перечень интересов, которым угро­жает опасность при крайней необходимости, ставя на первый план интересы Советского государства, общест­венные интересы. Тем самым подчеркивается социаль­ная сущность данного института советского уголовного права.

Устранение опасности, угрожающей неправомерным интересам, путем причинения вреда интересам, охраняе­мым правом, под понятие крайней необходимости не подпадает.

Опасность должна угрожать причинением сущест­венного вреда охраняемым интересам, чтобы оправ­дать причинение меньшего вреда «деянием, предусмот­ренным уголовным законом», т. е. при иных обстоятель­ствах деянием общественно опасным. Устранение незна­чительной опасности деянием, не подпадающим под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, к крайней необходимости как институту уголовного пра­ва не имеет отношения.

Источник опасности может быть самый разнообраз­ный. Состояние крайней необходимости может возник­нуть вследствие стихийных сил природы: наводнения, пожара, землетрясения, обильного снегопада и т. д. На­пример, наводнение создает опасность гибели людей и •имущества, как социалистического, так и личного. Для спасения людей и имущества обстоятельства требуют иногда самовольного захвата лодок, катеров, шлюпок, разрушения близко расположенных домов и укрепления строительными материалами берегов рек, плотин. При пожарах иногда приходится сносить строения, близко стоящие к очагу огня, чтобы предотвратить его распро­странение на другие дома, жилые массивы,

508

Физиологические и патологические процессы также могут создавать опасность, для устранения которой при­чиняется меньший вред. Так, в случае заболевания чело­века самовольно берется автомашина для доставления его в больницу; в случае голода самовольно берутся про­дукты, в запретное время производится охота, если че­ловек оказался в необычных обстоятельствах (заблу­дился в тайге и т. п.).

Источником опасности при крайней необходимости может быть нападение животного, которое не являлось орудием в руках человека.86 Для устранения опасности, вызванной таким нападением, причиняется вред третьим лицам (например, разбивается окно, и человек спасается в доме), убивается животное, принадлежащее кому-ли­бо, или животное, охота на которое запрещена.

Состояние крайней необходимости может быть со­здано действиями человека. Оценивая природу этих дей­ствий, одни юристы характеризуют их как преступное поведение,87 другие — как общественно опасные дейст­вия, 88 третьи —как противоправные действия,89 нако­нец, четвертые допускают возможность любых дейст­вий. 90 Пожалуй, наиболее правильным следует считать мнение, согласно которому состояние крайней необходи­мости порождается общественно опасными действиями (бездействием) человека. Правильно оно потому, что по­нятие «общественно опасное деяние» включает в себя деяние преступное и по существу аналогично понятию «противоправное деяние, создающее опасность».

В то же время нельзя согласиться с мнением, что опасность может быть порождена любым деянием (дей­ствием или бездействием). Неправильность его заклю­чается в том, что здесь действие характеризуется в от­рыве от тех последствий, которые оно вызвало. Если же деяние опасно для   охраняемых   правом   интересов,

86 См.: С. А. Д о м а х и н. Крайняя необходимость по совет­скому уголовному праву, стр. 22—23.

8' См.: И. И. Слуцкий. Обстоятельства, исключающие уго­ловную ответственность, стр. 97.

88            См.:   С.   А.   Д о м а х и н    Крайняя   необходимость   по   совет­

скому уголовному праву, стр. 25.

89            См.: А. А. П и о н т к о в с к и й. Учение о преступлении по со­

ветскому уголовному праву, стр. 458.

80 См.: Н. Н. Паше-Озерский. Необходимая оборона и крайняя необходимость, стр. 150—152,

509

притом опасно причинением серьезного ущерба этим интересам, то это.деяние следует признать общественно опасным.

Обратимся хотя бы к тому примеру, который приво­дит Н. Н. Паше-Озерский в подтверждение высказан­ного им мнения. Дворник Рябцева убирала снег на про­езжей части улицы. Водитель троллейбуса Л. дал за 40—50 метров звуковой сигнал и снизил скорость. Од­нако Рябцева не обратила внимания на этот и последую­щие сигналы. Не доезжая 15 метров до Рябцевой, Л. резко затормозил, но машина продолжала скользить по льду («пошла юзом»). Тогда во избежание наезда на Рябцеву Л. резко повернул троллейбус вправо, въехал на тротуар, где троллейбус ударился передней частью о дерево. Наезд на Рябцеву был предупрежден, а трол­лейбусу были причинены незначительные повреждения (погнут буфер, разбито одно стекло).

Приводя этот пример, Н. Н. Паше-Озерский пишет: «Действия Рябцевой, конечно, нельзя признать общест­венно опасными. А между тем эти действия как раз и явились источником опасности, создавшей состояние крайней необходимости».91 Если считать таковым убор­ку снега на проезжей части улицы, то, конечно, эти дей­ствия Рябцевой не являются общественно опасными. Но опасность была создана не уборкой снега, а игнориро­ванием сигналов водителя троллейбуса, который был вправе рассчитывать на освобождение проезжей части улицы. Опасный характер этих действий в данной кон­кретной обстановке не меняется оттого, что Рябцева со­здала опасность прежде всего для самой себя. Действия любого пешехода могут- создавать в конкретной ситуа­ции опасную обстановку, порождать опасные последст­вия и в результате этого влечь уголовную ответствен­ность. Именно в силу вызываемых ими последствий эти .действия и нужно характеризовать как общественна опасные, хотя сам по себе переход улицы не может быть, разумеется, признан общественно опасным деянием.92

91            См.:   Н.  Н.   Паше-Озерский.   Необходимая оборона  и

крайняя необходимость, стр. 152.

92            Н. Н. Паше-Озерский допускает к тому же смешение понятий

«общественно опасное деяние» и «виновное деяние». Так, к деяниям

не общественно опасным он относит случай, когда «кто-либо неви­

новно поджег свой или чужой дом»   (Н. Н.  П а ш е - О з е р с к и П-

Необходимая оборона и крайняя необходимость, стр, 152).

510

Общественно опасные действия человека могут быть совершены умышленно, по неосторожности или случай­но. Во всех случаях они могут поставить в состояние крайней необходимости лицо, создавшее опасность. Его действия будут оправданы, если для устранения опасно­сти он причинит меньший вред другим интересам.

Исключение составляют случаи1 провокации необхо­димости, когда лицо умышленно создает опасность для охраняемого правом интереса с целью причинения ущер­ба другому интересу, ссылаясь при этом на крайнюю не­обходимость как на оправдывающее его действия об­стоятельство. Поэтому С. А. Домахин делает обоснован­ный вывод: «В этом случае отсутствует важнейший момент, необходимый для исключения уголовной ответ­ственности,— действия не носят общественно полез­ного характера; искусственное создание опасности для большего блага с целью нарушить меньшее следует рас­сматривать как создание условий для этого последнего нарушения. Вся совокупность действий (создание опас­ности, ее предотвращение) должна рассматриваться в их единстве как направленная к одной цели — причинению вреда».93

Общественно опасные действия человека, создающие состояние крайней необходимости, не обязательно дол­жны быть предусмотрены уголовным законодательством, однако это всегда действия неправомерные в противопо­ложность правомерным действиям (осуществление свое­го права или исполнение обязанности не может созда­вать состояние крайней необходимости).

Наиболее часто встречающиеся на практике случаи крайней необходимости связаны с нарушением правил безопасности движения транспорта. Источником опасно­сти может быть также случайное стечение обстоятельств, создающих коллизию обязанностей. Например, врач в одно и то же время вызывается для оказания помощи больному и для дачи заключения в суде в качестве экс­перта: он вынужден отказаться от исполнения менее важной обязанности с тем, чтобы выполнить более важ­ную обязанность.

93 С. А. Д о м а х и н. Крайняя необходимость по советскому уголовному праву, стр. 63; см. также: Н. Н. Паше-Озерский. Необходимая обороня и крайняя необходимость, стр. 152—153; Со­ветское уголовное право. Часть Общая. М., 1962, стр. 180.

511

Исчерпывающий перечень источников опасности, по­рождающих состояние крайней необходимости, дать не­возможно, ибо всегда может оказаться случай, не преду­смотренный самым обширным перечнем.

Опасность при крайней необходимости характери­зуется такими признаками, как наличность и реальность. Под наличной опасностью понимается такая, которая возникла, но еще не окончена (не устранена, не прошла, не миновала), хотя бы она и не начала проявлять себя, однако создала непосредственную угрозу причинения ущерба охраняемым интересам.

Реальность опасности означает, что она должна су­ществовать в действительности, а не в воображении лица. Ошибочные предположения лица о наличии опас­ности и ее реальности не могут создавать состояние крайней необходимости, но оказывают влияние на субъ­ективную сторону содеянного.

Если субъект считал, что опасность существует, хотя по обстоятельствам дела мог и должен был сознавать ошибочность своего предположения, то он должен не­сти ответственность за неосторожное причинение вреда, предпринятое для устранения воображаемой опасности. Если же он имел все основания считать, что опасность реально существует, и не мог по обстоятельствам дела сознавать ошибочность своего предположения, то при­чинение вреда для устранения такой мнимой опасности будет случайным, не влекущим уголовной ответствен­ности.

III. Действие по устранению опасности при крайней необходимости должно отвечать следующим требова­ниям. Прежде всего нужно, чтобы при данных обстоя­тельствах было невозможно устранить опасность дру­гими средствами.

В юридической литературе и судебной практике это условие понимается как невозможность устранить опас­ность без причинения вреда. У лица может оказаться несколько путей для устранения возникшей опасности, но все они связаны с причинением вреда. Например, по делу Минабутдинова было установлено, что по Казан­скому тракту навстречу друг Другу следовали две авто­машины: грузовая марки «ГА'3-51», управляемая Степа­новым, и легковая «Москвич», которую вел шофер Минабутдинов с соблюдением всех правил уличного движения.  Степанов  же, грубо  нарушая  эти  правила,

512

вел свою автомашину по левой стороне дороги с боль­шой скоростью и к тому же был в нетрезвом состоянии.

В результате грубого нарушения правил уличного движения Степанов создал для автомашины, которой управлял Минабутдинов, угрозу лобового, удара. Когда между автомашинами осталось расстояние не больше 20 метров, Минабутдинов сделал резкий поворот влево. Степанов несколько позже повернул свою автомашину на правую сторону дороги, в результате чего произошло столкновение автомашин, причем легковая была раз­бита, одному из пассажиров причинены тяжкие, опас­ные для жизни телесные повреждения, другому — ушибы. Степанов же, не оказав помощи потерпевшим, на своей грузовой автомашине, не получившей серьез­ных повреждений, скрылся.

Пленум Верховного Суда СССР, анализируя это дело, пришел к выводу, что Минабутдинов вправо по­вернуть не мог, учитывая особенности дороги, но у него был иной выход — остановить машину. Однако это не предотвратило бы лобового удара: расстояние между машинами было 20 метров, а Степанов вел свою авто­машину со скоростью 30 километров в час. Из двух воз­можных путей Минабутдинов избрал единственно пра­вильный: во избежание лобового удара он сделал левый поворот, чем были предотвращены более тяжкие послед­ствия, которые могли бы наступить от лобового столк­новения автомашин. Пленум пришел к выводу, что Ми­набутдинов действовал в состоянии крайней необходи­мости94.

Если для предотвращения грозящей опасности есть путь, не связанный с причинением кому-либо вреда, лицо должно избрать его и избежать причинения вреда. В противном случае ссылка на состояние крайней необ­ходимости исключается.

Второе условие, относящееся к действию по устра­нению опасности, заключается в том, что причиненный вред должен быть меньше вреда устраненного. Сравне­ние фактически причиненного вреда с ущербом, кото­рый мог быть нанесен, в отдельных случаях может представлять известные трудности потому, что сопостав­ляется фактическое с возможным, а также потому, что

S4 См.: «Судебная практика Верховного Суда СССР», 1955, № 4, стр. 4—5.

17     Зак.  1452      513

сравниваемые интересы оказываются различными (одни личные, другие имущественные, одни общественные, другие индивидуальные и т. д.). Какие интересы более ценны, а какие менее, какой вред больше, а какой меньше — эти вопросы можно решить лишь в зависи­мости от обстоятельств каждого конкретного случая на основе социалистического правосознания и правил ком­мунистической морали.

Причинение вреда, равного тому, который угрожал, или вреда большего не может быть оправдано состоя­нием крайней необходимости. «Советское уголовное право в соответствии с нормами коммунистической мо­рали рассматривает как уголовно наказуемые случаи спасения одного блага за счет причинения вреда равно­ценному благу, например спасение своего имущества за счет повреждения равноценного имущества соседа или спасение своей жизни за счет гибели другого человека. В этих случаях, исходя лишь из мотивов совершения действий, возможно лишь смягчение наказания»95.

Если у лица имелось для устранения опасности не­сколько возможностей, осуществление каждой из кото­рых причиняло бы вред, закон не требует, чтобы была избрана возможность, причиняющая вред наименьший. Важно, чтобы причиненный вред был менее значитель­ным по сравнению с предупрежденным. Из этого исхо­дят судебная практика и теория советского уголовного права96.

В практике возможны случаи, когда лицо созна­тельно идет на нарушение одних интересов ради спасе­ния других, более важных, однако от действий насту­пают последствия, которых оно не допускало и которые для устранения опасности не были необходимы. Даже в этих случаях суды не усматривают оснований для привлечения лица к ответственности за «побочный» вред, если причиненный вред в совокупности меньше вреда устраненного. Так, Шмик, возвращаясь из клуба

95            Советское    уголовное    право.    Часть     Общая.     М.,     1964,

стр. 166—167.

96            См.: С. А. Д о м а х и н. Крайняя необходимость по советскому

уголовному   праву,  стр.   51;    И.   И.   Слуцкий.   Обстоятельства,

исключающие    уголовную    ответственность;    Советское    уголовное

право.  Часть  Общая.  М.,   1964,   стр.   166. — Требование   причинить

наименьший  вред  выдвигает  В.  Ф.  Кириченко   (см.:   В.  Ф.  Кири­

ченко. Значение ошибки  по   советскому   уголовному   праву.   М-,

Изд. АН СССР 1952, с?р. 87).

514

совхоза домой, увидел лежащего на улице Михалкина, избитого неизвестным. По просьбе Михалкина Шмик поднял его, довел до гаража и без разрешения кого-либо посадил Михалкина в кабину пожарной автома­шины и повез его в больницу. Поскольку Шмик не имел достаточных навыков управления автомашиной, про­изошла авария, в результате которой совхозу был при­чинен ущерб в 611 руб. 70 коп. Несмотря на аварию, Шмик довез Михалкина до больницы.

Шмик был осужден народным судом за самоволь­ный угон средства передвижения и за нарушение пра­вил уличного движения автомототранспорта. Приговор народного суда был оставлен в силе областным судом. Верховный суд Казахской ССР признал осуждение Шмика незаконным, так как он, «угоняя автомашину без разрешения, действовал в состоянии крайней необ­ходимости, с целью доставить Михалкина в больницу для оказания ему медицинской помощи... При таких обстоятельствах допущенные Шмиком нарушения пра­вил безопасности движения и эксплуатации автома­шины исключают общественную опасность и его дей­ствия не должны влечь за собой уголовную ответствен­ность». 97

Очевидно, что ответственность нельзя было бы ис­ключить, если бы в результате нарушений правил дви­жения, допущенных в данном случае, наступила смерть кого-либо или даже причинение тяжких телесных по­вреждений. Мотивы деяния, по которым совершено на­рушение, могли бы быть приняты во внимание лишь как смягчающее обстоятельство при определении меры на­казания.

С. А. Домахин поставил интересный вопрос об ответ­ственности лица," которое стремилось предотвратить больший вред путем причинения меньшего, но действия _которого не увенчались успехом: и больший вред не предотвращен, и меньший причинен. На этот вопрос С. А. Домахин дает следующий ответ: уголовная ответ­ственность исключается тогда, когда предотвратить ущерб не удалось по не зависящим от субъекта причи­нам и если он добросовестно полагал, что избранный им способ может привести к положительному резуль­тату.   Но   уголовная   ответственность   должна   исклю-

97 Бюллетень Верховного  Суда СССР,   1965, № 6,  стр. 46—47.

17*          515

чаться не в силу крайней необходимости, ибо такое дей­ствие не может рассматриваться как общественно по­лезное, а потому, что сам субъект не является обще­ственно опасным98. С таким решением вопроса можно было бы согласиться, если бы оно не было столь кате­горичным. Нельзя вовсе исключать возможность уголов­ной ответственности, исходя лишь из мотивов действий лица. Хотя мотивы и дают существенную характери­стику личности, однако они не снимают вопроса об объективной общественной опасности деяния, степень которой может быть настолько высока, что ссылка на мотивы окажется недостаточной для исключения ответ­ственности за совершенное деяние, если к тому же ра­счет на предотвращение последствий был легкомыс­ленным.

Условия правомерности действий, совершенных в со­стоянии крайней необходимости, существенно отли­чаются от условий правомерности деяния в состоянии необходимой обороны. При крайней необходимости за­кон предъявляет к лицу более высокие требования, чем при необходимой обороне.' Это объясняется тем, что здесь вред причиняется не посягающему, как при необ­ходимой обороне, а интересам учреждений, организа­ций и лиц, не причастных к возникновению опасности, не вызывавших ее своей деятельностью: опасность с одного правоохраняемого интереса переносится на другой такой же правоохраняемый интерес.

Если же ущерб причиняется лицам, которые своим нападением вызвали опасность, то условия правомерно­сти его причинения должны определяться правилами необходимой обороны.