§ 3. ВИДЫ СОУЧАСТНИКОВ

I. Правильное определение видов соучастников яв­ляется необходимым условием точной квалификации со­вершенного преступления, предпосылкой верного реше­ния вопроса о характере и степени участия каждого его участника, т. е. в конечном итоге необходимым усло­вием индивидуализации ответственности соучастников.

Советское уголовное право не ставит решение во­проса о степени ответственности лица в безусловную зависимость от выполняемой им функции в совместно с другими лицами совершенном преступлении. Задача индивидуализации ответственности решается иначе: определяя виды соучастников, т. е. раскрывая в общей форме признаки преступной деятельности каждого из соучастников, уголовное право тем самым дает суду возможность выявить характер деятельности любого соучастника и степень общественной опасности его дея­тельности при совершении конкретного преступления.

При разграничении видов соучастников советское' уголовное право последовательно придерживается объ­ективного критерия, которым является характер совер­шаемых каждым соучастником действий в их совместной преступной деятельности.68

Таким образом, если классификация форм соучастия имеет своей задачей показать типовые особенности со­вместной   деятельности   соучастников,   то   определение

67            См.: П. И. Гриш а ев, Г. А. Кригер. Соучастие по совет­

скому уголовному праву, стр. 183.

68            См.:   А.   Н.   Т р а й н и н.   Учение    о    соучастии, ■ стр.   104;

М. Д. Шаргородский. Вопросы Общей части уголовного права,

стр.  149;. А. А.  Пионтковский.  Учение о преступлении по со­

ветскому  уголовному  праву,   стр.   567. — Нельзя   признать  правиль­

ным мнение М. И. Ковалева, что характер  участия в преступлении

лежит в основе лишь разграничения исполнителей,  подстрекателей

и пособников, а организатор преступления отличается от прочих его

участников  степенью  участия  в  преступлении   (см.:  М.   И.   Кова­

лев.  Соучастие в преступлении.  Часть  вторая.  Виды соучастников

и  формы  участия  в  преступной   деятельности,   стр.   13).   Деятель­

ность организатора в рассматриваемом отношении не является ис­

ключением.

610

видов соучастников — это установление индивидуальной роли каждого из них.

II. Исполнителем преступления является лицо, непо­средственно совершившее его (ст. 17 Основ уголовного законодательства). Под непосредственным исполнением следует понимать выполнение действий, содержащих признаки конкретного состава преступления Особенной части уголовного законодательства.69

Исполнитель преступления должен соответствовать как общим требованиям уголовного закона — быть вме­няемым и достигшим возраста, с наступлением которого возможна уголовная ответственность, — так и специаль­ным требованиям конкретных составов Особенной ча­сти, т. е. иметь необходимые признаки специального субъекта преступления. Иначе говоря, исполнителем — участником совместной преступной деятельности может быть только лицо, обладающее всеми признаками инди­видуального исполнителя.

Теория советского уголовного права и судебная практика признают возможным соучастие общих субъ­ектов в преступлениях, исполнителями которых яв­ляются специальные субъекты.70 Такое решение вопроса основывается на том, что для ответственности за со­участие в преступлениях со специальным субъектом не требуется, чтобы соучастники (организаторы, подстре­катели и пособники) обладали тем же объемом спе­циальных знаний, что и исполнители преступлений, а вполне достаточно осознания тех фактических обстоя­тельств, которые образуют признаки состава преступ­ления исполнителя, и желания своими действиями оказать   содействие   в   его   совершении.   Иначе   говоря,

69            Следует   возразить   против   расширения   понятия   исполнения

за счет включения в него «всех действий, связанных с причинением

преступного  результата»   (А.  Н.  Т р а й н и н.  Учение   о  соучастии,

стр.  104), или действий  по оказанию  помощи в момент совершения

преступления   (см.:  П.  И.  Г р и ш а е в,  Г. А.  Кригер. Соучастие

по  советскому  уголовному  праву,  стр.   137).  Такое  расширение  по­

нятия исполнения  не имеет  никаких  теоретических  оснований  и  не

вызывается потребностями практики. Напротив, подрывая единство

критерия  классификации,  оно  создает  лишь дополнительные  труд­

ности в разграничении исполнения и пособничества.

70            Иной  точки  зрения   придерживается  М.   Н.  Меркушев   (см.:

М.   Н.   Меркушев.   Соучастие   в   преступлениях   со   специальным

субъектом. Уч. зап. Белорусского гос. ун-та, вып. 34. Минск, 1957).

611

сознание соучастником того, что он участвуете конкрет­ном преступлении, является достаточным основанием для его уголовной ответственности.

Особенностью соучастия со специальным субъектом является лишь то, что в соответствии с природой этих преступлений общие субъекты могут быть организато­рами, подстрекателями и пособниками, но не исполни­телями преступления. По этим же основаниям исклю­чается также и соисполнение со стороны лиц, не обла­дающих свойствами специального субъекта, в случаях, когда действия по совершению преступления произво­дятся совместно специальным и общим субъектом (на­пример, совместная подделка служебного документа должностным и недолжностным лицом). Общий субъект в этом случае должен рассматриваться как лицо, ис­пользуемое так называемым посредственным исполните­лем для совершения преступления.

Посредственное исполнение (причинение) —деятель­ность по совершению преступления руками лица, кото­рое заведомо для субъекта, стоящего за его спиной (действительного исполнителя), не может в силу опре­деленных обстоятельств (отсутствие специального свой­ства; невменяемость или недостижение необходимого для уголовной ответственности возраста; совершение действия в результате психического принуждения, вы­звавшего состояние крайней необходимости; отсутствие умысла) нести ответственность в качестве исполнителя этого преступления.

Посредственное исполнение, во-первых, будет тогда, когда состав соответствующего преступления требует в качестве исполнителя специального субъекта, свойст­вами которого не обладает лицо, выполняющее его объ­ективную сторону, и которые имеются у лица, склонив­шего к совершению общественно опасных действий или содействовавшего их совершению. Например, начальник цеха Ц. и закройщик С. скрыли при инвентаризации неоприходованнын материал, являющийся экономией от раскроя, чтобы использовать его в дальнейшей работе для получения премиального вознаграждения. Верхов­ный Суд СССР по делу Ц. и С. указал, что «действия осужденных... должны рассматриваться в отношении начальника цеха Ц. как злоупотребление служебным положением, а в отношении закройщика С, не являю-

612

щегося должностным лицом, как соучастие в этом зло­употреблении». 7I

Посредственное исполнение будет, во-вторых, если

лицо, совершившее действия, соответствующие призна­

кам состава преступления, которое предусмотрено Осо­

бенной частью уголовного законодательства, не обла­

дает    общими    свойствами    субъекта    преступления        

вменяемостью или необходимым для уголовной ответственности возрастом. Лицо, побудившее душевно­больного убить человека или давшее ребенку спички, чтобы тот поджег дом, является исполнителем преступ­ления, так как душевнобольной и ребенок служат лишь орудиями совершения преступления. Их ответственность, разумеется, исключается. При этом, в частности, воз­можно, что душевнобольной или ребенок сам явился жертвой этого преступления (например, «самоубийст­во» душевнобольного, к которому его побуждает лицо, решившее таким образом лишить его жизни). В этих случаях, как и вообще при посредственном исполнении, сознание, исполнителем, что совершаемое преступление выполняется руками мнимого исполнителя, и желание этого являются необходимым признаком. Отсутствие такого сознания означает отсутствие посредственного исполнения. Поэтому, если подстрекатель или пособник не знал, что общественно опасное деяние совершает не­дееспособное лицо, то никто из них не может нести ответственность за него в качестве исполнителя. Таким образом, вполне возможна ответственность, например, за подстрекательство при отсутствии исполнителя.

Посредственное исполнение будет, в-третьих, в слу­чаях, когда лицо, совершающее деяние, которое соот­ветствует признакам конкретного состава преступления Особенной части уголовного законодательства, дейст­вует в результате принуждения со стороны другого лица, находясь в состоянии крайней необходимости. Если при­нуждение не вызвало состояния крайней необходимо­сти, психическое принуждение является средством под­стрекательства, принуждавший — подстрекателем, а принуждаемый — исполнителем соответствующего пре­ступления.

71 «Судебная  практика   Верховного  Суда  СССР»,   1951,   №   4, стр. 4—5.

613

В-четвертых, посредственное исполнение налицо, если субъект, непосредственно совершающий действия, соответствующие составу преступления, осуществляет их неумышленно, при условии, что стоящий за его спи­ной осуществляет их умышленно. Так, к Н. обратились два подростка и, передав ему чек, попросили купить им сладости, сказав, что они уже были в магазине, пору­гались с продавщицей, разбили стекло и поэтому им ничего теперь не продадут. Н. пытался получить по чеку кондитерские изделия, но был задержан, так как чек был поддельным. Верховный Суд СССР, прекращая дело в отношении Н., отметил, что «лицо не может быть признано виновным в совершении умышленного престу­пления, если по делу установлено, что лицо, будучи введено в заблуждение, не сознавало преступного ха­рактера своих действий».72 В рассматриваемом случае ответственность мнимого исполнителя либо исключается, либо, если это возможно, он подлежит ответственности за совершение неосторожного преступления.73

III. Организатором является лицо, «организовавшее совершение преступления или руководившее его совер­шением» (ст. 17 Основ уголовного законодательства). Организатор — наиболее опасный участник совместной преступной деятельности.

Организационная деятельность возможна как в рам­ках преступного сообщества, так и при совершении от­дельных преступлений. и

С объективной стороны деятельность организатора преступного сообщества характеризуется определен­ными признаками. Организатор, выступая инициатором создания преступного сообщества, прежде всего скло-

72            «Судебная практика  Верховного  Суда  СССР»,   1950,   №   8,

стр. 2—3.

73            Наиболее подробно вопрос о посредственном исполнении пре­

ступления рассмотрен М. И. Ковалевым   (см.:   М. И.   Ковалев.

Соучастие в преступлении. Часть вторая. Виды соучастников и формы

участия в преступной деятельности, стр. 14 и ел.).

74            Ряд  авторов   (см.: А. А.   Г е р ц е н з о н.   Уголовное   право.

Часть Общая, стр. 369; В. Д. М е н ь ш а г и н, 3. А. Вышинская.

Советское уголовное право. М., 1950, стр. 155; М. А. Шнейдер. Со­

участие в преступлении по советскому уголовному праву,  стр.  63,

и др.) полагает, что организатором является лишь лицо, создавшее

преступное   сообщество   (организацию)   или   руководящее   им.   Та­

кое понимание организационной деятельности не соответствует ныне

действующему законодательству.

614

I

няет людей к участию в нем, объединяет их, поддержи­вая силой своего авторитета и иными методами опре­деленную корпоративную дисциплину, разрабатывает формы связи между членами организации, т. е. создает преступную организацию. Организатор разрабатывает планы преступной деятельности, намечает способы их осуществления, распределяет роли между членами со­общества и т. п., т. е. руководит деятельностью органи­зации по подготовке к совершению преступлений. Нако­нец, организатор осуществляет руководство членами ор­ганизации непосредственно во время осуществления преступных посягательств.

Для признания лица организатором не обязательно осуществление им всех названных видов организацией1' ной деятельности, напротив, достаточно осуществления любого из них.

Деятельность организатора отдельного преступления (или преступлений) аналогична деятельности организа­тора преступной организации. Различие заключается лишь в непосредственном объекте приложения усилий организатора. Если в одном случае организатор осу­ществляет деятельность по созданию преступной орга­низации — устойчивой группы* имеющей своей целью определенную преступную деятельность, то в другом тот же комплекс действий направлен на организацию группы, ставящей своей задачей совершение одного или нескольких определенных преступлений.

Организационная деятельность всегда осуществляет­ся с прямым умыслом. Организатор сознает цели груп­пы, методы их достижения, предвидит, что в результате его деятельности будут совершаться преступления, и желает этого.

Организатор несет ответственность за каждое пре­ступление, совершенное любым членом группы (органи­зации), если, разумеется, это преступление не выходит за пределы намеченных группой целей.

Судебная практика, сложившаяся до принятия Ос­нов уголовного законодательства 1958 г., рассматривала организаторов, хотя бы они лично и не принимали уча­стия в совершении преступления непосредственно, «как исполнителей преступления». В соответствии с действую­щим законодательством при квалификации действий организатора должны применяться общие правила квалификации   действий   соучастников.   Если   субъект

615

соединяет в своем лице организационную деятельность с непосредственным исполнением соответствующего пре­ступления, его действия квалифицируются без ссылки на ст. 17 УК РСФСР, а организационная деятельность учитывается при определении его роли в совершении преступления. Если организатор не принимал участия в непосредственном совершении преступления, его дей­ствия квалифицируются по ст. 17 УК РСФСР и соответ­ствующей статье УК РСФСР, предусматривающей от­ветственность исполнителя преступления. "5

IV. Подстрекателем является лицо, склонившее к со­вершению преступления (ст. 17 Основ уголовного зако­нодательства).

Склоняя исполнителя к совершению преступления, подстрекатель сам не принимает участия в нем. Тот, кто совмещает подстрекательство к преступлению с участием в его непосредственном совершении (инициа­тор), подлежит ответственности в качестве исполнителя, а его действия по склонению к совершению преступле­ния оцениваются в качестве фактических обстоятельств, характеризующих степень его участия в совершении преступления.76

С объективной стороны подстрекательство характе­ризуется прежде всего совершением подстрекающего действия, т. е. такого, которое объективно направлено на возбуждение у исполнителя решимости совершить определенное преступление. Подстрекательство всегда заключается в действии. Бездействие при определенных условиях может содействовать совершению преступле­ния и, таким образом, быть пособничествол!, но нельзя бездействием склонить к совершению преступления. Даже в тех случаях, когда за бездействием скрывается

75            См., например: А. А. П и о н т к о в с к и и. Учение о преступле­

нии   по  советскому   уголовному   праву,   стр.    570 —Утверждение

М. И. Ковалева,   что действия организатора всегда должны квали­

фицироваться прямо по соответствующей  статье Особенной  части,

так как они заключают в себе существеннейшие элементы исполне­

ния преступления (см.: М. И. Ковалев. Соучастие в преступлении.

Часть вторая. Виды соучастников и формы  участия в преступной

деятельности, стр. 132—133), не может быть признано правильным.

Наличие  организатора,   в   частности,   не   превращает   исполнителя

«как бы в некое орудие», как полагает М. И. Ковалев.

76            Иначе решает этот вопрос Г. А.  Кригер   (см.: П. И.  Гри­

ша е в, Г. А. Кригер. Соучастие по советскому уголовному праву,

стр. 142).

616

авторитетное одобрение преступной решимости испол­нителя и сама судьба преступного деяния зависит от позиции бездействующего, так что одно его «нет» яви­лось бы непреодолимым препятствием осуществлению преступления, речь может идти лишь об интеллектуаль­ном пособничестве — укреплении решимости совершить преступление, но не о подстрекательстве.

Причинная связь действий подстрекателя с конечным результатом совместной преступной деятельности участ­ников преступления является необходимым признаком объективной стороны подстрекательства. При подстре­кательстве процесс причинения имеет своим исходным пунктом подстрекающее действие подстрекателя, иначе говоря, причинение начинается с воздействия подстре­кателя на сознание и волю исполнителя. Первым результатом этого воздействия является• возникшая решимость исполнителя совершить определенное преступ­ление. Следующим звеном в развитии процесса причи­нения при подстрекательстве выступает совершенное исполнителем деяние — действие или бездействие, непо­средственно направленное на выполнение преступления, и, наконец, при совершении материальных преступле­ний как конечный итог действия подстрекателя приво­дят к наступлению последствий, указанных в конкрет­ном составе преступления, ответственность за которое предусмотрена Особенной частью уголовного законода­тельства. Таким путем устанавливается причинная связь между действием подстрекателя и конкретным общест­венно опасным результатом, образующая объективную предпосылку ответственности подстрекателя за этот результат.

Подстрекательство заключается в склонении к со­вершению преступления. Это означает, что для наличия подстрекательства неважно, являлся ли подстрекатель автором преступного замысла или воспринял его от третьего лица.

Действия, которыми осуществляется склонение к со­вершению преступления, могут быть разнообразными: подкуп, угрозы, просьбы и т. п. В советском уголовном праве способы подстрекательства не являются опреде­ляющим моментом понятия подстрекательства, однако в зависимости от средств подстрекательства в каждом конкретном случае может значительно меняться интен­сивность   воздействия   подстрекателя   на   исполнителя.

20     Зак.  1452      617

Поэтому при определении меры наказания как подстре­кателю, так и исполнителю необходимо установить, ка­ким образом было осуществлено подстрекательство.

По внешней форме своего выражения склонение к совершению преступления может быть словесным, пись­менным или заключаться в конклюдентных действиях.

Деятельность подстрекателя должна быть направ­лена на возбуждение решимости исполнителя совершить одно или несколько определенных преступлений. Отри­цательное влияние одного лица на другое, возбужде­ние низменных чувств, стремлений и тому подобная деятельность, которую можно назвать общим развра­щением, при определенных условиях должна влечь за собой уголовную ответственность за особое преступле­ние (например, ст. 210 УК РСФСР), но она не соответ­ствует признакам подстрекательства, если даже в ре­зультате общего развращения или отрицательного влия­ния было совершено преступление.

В литературе высказывается мнение, что «подстре­кательство всегда направлено на конкретно определен­ное преступление (убийство, кража, разбой и т. п".)»77 или что «подстрекательство должно быть признано скло­нением к совершению индивидуально определенного преступления».78 Однако следует иметь в виду, что в ряде случаев (главным образом при преступлениях про­тив жизни и здоровья личности) подстрекательство за­ключается в склонении к действиям, определяемым не конкретными, а более общими — родовыми — признака­ми. Иначе говоря, умысел подстрекателя может быть неконкретизированным. Поэтому лицо, подстрекнувшее, например, к удару ножом, должно нести ответствен­ность за  фактически  причиненный  результат.

С субъективной стороны подстрекательство всегда является умышленным. Подстрекатель предвидит об­щественно опасный характер своих действий и их по­следствий. Он склоняет исполнителя к совершению пре­ступления, желая или сознательно допуская, что испол­нитель под его воздействием решится на это.

77            Советское уголовное право. Общая часть. М„ 1959, стр. 236.

78            А.  Н. Т р а й н и н.  Учение о соучастии, стр.  102;   см. также:

М.  И. Ковале в. Соучастие в  преступлении.  Часть^вторая.  Виды

соучастников и формы участия в преступной деятельности, стр. 63.

618

Умышленное склонение к совершению преступления необходимо предполагает умышленное совершение дея­ния исполнителем. Как уже отмечалось, это требование не исключает возможности ответственности за подстре­кательство в сочетании с неосторожной виной. Тот, кто. например, склонил другого нанести третьему тяжкие телесные повреждения, должен отвечать по ст. 17 и ч. 2 ст. 108 УК РСФСР, если они повлекли за собой смерть потерпевшего и если со стороны подстрекателя имелась неосторожность в отношении наступления смерти. Аналогично должен решаться вопрос в отноше­нии всех преступлений, где деяние совершается умыш­ленно, а наступившие последствия, имеющие квалифи­цирующее значение, причинены по неосторожности (ст. 86, ч. 2 ст. 98, ч. 3 ст. 116, ч. 3 ст. 117, ч. 2 ст. 128 УК РСФСР и др.).

Для наличия подстрекательства безразлично, каки­ми мотивами руководствовался в своих действиях под­стрекатель. Это обстоятельство, в частности, определяет решение вопроса об ответственности провокатора.

Провокатор склоняет к совершению преступления, чтобы затем изобличить преступника. Верховный Суд СССР отмечает, что, «.«каковы бы ни были мотивы, по­будившие лицо прибегнуть к провокации преступления, она составляет уголовно наказуемое действие, так как самый способ изобличения, заключающийся в подстре­кательстве к совершению преступления, является обще­ственно опасным и поэтому должен влечь уголовную ответственность лица, которое к нему прибегло».79

Ст. 119 УК РСФСР 1926 г. предусматривала в каче­стве особого деликта провокацию взятки, «то есть за­ведомое создание должностным лицом обстановки и ус-~ловий, вызывающих предложение или получение взятки, в целях последующего изобличения давшего или при­нявшего взятку». В ныне действующем УК РСФСР нет аналогичного предписания. В настоящее время все слу­чаи провокационной деятельности должны квалифици­роваться на общих основаниях, т. е. как подстрекатель­ство к соответствующему преступлению.

V. Пособником является лицо, «содействовавшее со­вершению   преступления  советами,  указаниями,   предо

79 «Судебная практика  Верховного Суда СССР»,  1946,  вып.  6, стр. 11.

20'           619

ставлением средств или устранением препятствий, а так­же лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, ору­дия и средства совершения преступления, следы пре­ступления либо предметы, добытые преступным путем* (ст. 17 Основ уголовного законодательства).

Оказывая содействие исполнителю, пособник тем са­мым посягает на конкретные, защищаемые уголовным законом общественные отношения, и именно это обстоя­тельство определяет общественную опасность совершае­мого им деяния. В каждом случае степень обществен­ной опасности деяния пособника зависит, во-первых, от характера общественных отношений, подвергнувшихся посягательству, и, во-вторых, от значения оказанного содействия для достижения преступного результата.

Незначительное содействие совершению преступле­ния, не представляющего большой общественной опас­ности, не образует признаков пособничества, так как в этом случае отсутствует материальное содержа­ние преступной деятельности — его общественная опас­ность.

Перечень способов оказания содействия, содержа­щийся в законодательном определении пособничества, является исчерпывающим. Пособничество может быть осуществлено: 1) дачей советов, 2) указаний, 3) предо­ставлением средств, 4) устранением препятствий и 5) обещанием скрыть преступника, орудия и средства совершения преступления, следы его либо предметы, добытые преступным путем.

Так как заранее, до совершения преступления, дан­ное исполнителю обещание не препятствовать ему и не доносить о нем укрепляет решимость исполнителя совершить преступление, оно должно рассматриваться в качестве пособничества, являясь фактически устра­нением препятствий на пути осуществления преступ­ления.

В зависимости от способа оказания содействия no-i

собничество может быть физическим и интеллектуаль-1

ным.       '

Физическое пособничество заключается в предостав­лении исполнителю необходимых для совершения пре­ступления материальных средств или устранении препятствий к осуществлению преступления, например, предоставление оружия   для   убийства или разбойного

620

нападения, транспортных средств для совершения хище­ния и т. п.80

Интеллектуальное пособничество заключается в даче исполнителю советов и указаний, содействующих пре­ступлению, например указаний, где можно приобрести оружие для убийства, как проникнуть в хранилище для совершения хищения и т. п., а также в укреплении ре­шимости исполнителя совершить преступление. В част­ности, интеллектуальным пособничеством является дан­ное заранее, до совершения преступления, обещание укрыть преступника или следы преступления, не доно­сить о готовящемся преступлении или не препятство­вать его совершению.

Поскольку содействие исполнителю при заранее обе­щанном укрывательстве, недоносительстве и попусти­тельстве заключается именно в обещании, укрепляю­щем решимость исполнителя, содержание деятельности названных лиц состоит не в следующих за обещанием действиях или бездействии, а в факте обещания. Невы­полнение обещания — отказ, например, укрыть преступ­ника после совершения им преступления — может быть учтено при определении наказания, но не исключает соучастия в преступлении.

Интеллектуальное пособничество может выражаться только в совершении определенных действий, физиче­ское—также и в бездействии (имеется в виду случай, когда лицо, обязанное воспрепятствовать совершению преступления в силу специальной правовой обязанно­сти, сознательно бездействует и тем самым по существу устраняет препятствие на пути осуществления преступ­ной деятельности).

Пособничество всегда оказывается преступной дея­тельности определенного лица или группы лиц. Оно возможно в отношении деятельности не только исполни­теля, но и других соучастников: организаторов, подстре­кателей и пособников. Как и подстрекательство, пособ­ничество может быть лишь по отношению к определен-

80 М. А. Шнейдер относит к физическому пособничеству, кроме предоставления средств и устранения препятствий, также «создание необходимых условий, обеспечивающих совершение преступления» (М. А. Шнейдер. Соучастие в преступлении по советскому уголов­ному праву, стр. 53). Такое решение не может быть признано пра­вильным. Создание условий заключается именно в предоставлении средств и устранении препятствий.

621

ному преступлению. При этом достаточно, если в пред­ставлении пособника преступление, содействие которому он оказывает, обрисовывается не конкретными призна­ками, а в общих, относительно определенных чертах. Во время драки между Ж. и С. Д. передал С. перочин­ный нож. С. ударил Ж. ножом. От полученных повреж­дений Ж- умер.

Судебная коллегия Верховного суда РСФСР при­знала С. виновным в убийстве, а Д. в пособничестве убийству.81 Передавая нож С, Д., возможно, сознавал лишь, что он будет пущен в ход, одинаково допуская наступление любых последствий, в том числе и совер­шение любого возможного при данных условиях пре­ступления против личности. При неопределенном умыс­ле пособник несет ответственность за фактически насту­пивший результат.

Пособник содействует исполнителю в совершении преступления, создавая своими действиями реальную возможность его осуществления. Тем самым деяние по­собника включается в общий причинный ряд, вызываю­щий наступление определенного общественно опасного деяния. Причинение пособником общественно опасного результата является объективной предпосылкой ответ­ственности за него. Требование наличия причинной связи между деянием пособника и наступившим преступ­ным результатом оставляет за пределами пособниче­ства, а следовательно, и соучастия все действия, так или иначе связанные с совершением преступления, но не являющиеся содействием его совершению. В част­ности, поэтому не может рассматриваться в качестве пособничества   заранее  не  обещанное  укрывательство.

Для признания лица пособником необходимо уста­новить не только причинную связь между действиями этого лица и совершенным исполнителем преступления, но и наличие умысла, направленного на содействие исполнителю преступления. Неосторожное оказание со­действия исполнителю преступления не образует при­знаков пособничества. При наличии необходимых пред­посылок оно рассматривается как самостоятельное преступление, например должностная халатность, либо,

81 Сборник постановлений президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР 1957—1959 гг. М., Госюриздаг, 1960, стр. 165—166.

622

если в действиях лица, по неосторожности оказавшего содействие, нет самостоятельного состава преступления, не влечет уголовной ответственности.

Как правило, содействие совершению преступления оказывается с прямым умыслом, однако не исключается возможность косвенного умысла. Во всех случаях, ко­гда лицо сознает, что совершаемые им действия приве­дут к тому, что другое лицо получит содействие подго­товляемому или совершаемому им преступлению, и тем не менее допускает это, речь должна идти о пособни­честве с косвенным умыслом. Так, при систематической скупке заведомо добытого преступным путем имущест­ва у одного и того же лица (или лиц) субъективная сторона деяния приобретателя характеризуется призна­ками прямого умысла в отношении приобретения иму­щества и косвенного в отношении содействия, оказы­ваемого исполнителю.

Как и подстрекательство, пособничество возможно в сочетании с неосторожной виной. То обстоятельство, что пособничество возможно только в отношении умышлен­но совершаемых деяний, как уже отмечалось, не исклю­чает ответственности пособника за неосторожно причи­ненные последствия, имеющие квалифицирующее зна­чение.

Для наличия пособничества неважно, оказывается ли , содействие исполнителю по сговору между ним и пособ­ником или без него, сознает исполнитель, что другое лицо умышленно помогает ему, или нет. Если, напри­мер, А. узнает из случайно услышанного разговора, что готовится нападение на магазин, с директором которого он находится в неприязненных отношениях, и, желая досадить последнему, уводит с поста сторожа с тем, . чтобы устранить препятствие на пути осуществления на­меченного преступления, он является пособником и в том случае, если исполнитель ничего не знает об ока­занном ему содействии.