§ 3. Содержание отношений и природа норм международного частного права

1. Отвечая на вопрос, о каких отношениях, регулируемых нормами международного частного права, идет речь, обычно говорят о двух ос­новных группах. Первая — экономические, хозяйственные, научно-технические и культурные отношения в той их части, которая подпа­дает под действие норм международного частного права. В данном случае задача международного частного права состоит в регулирова­нии деловых связей организаций и фирм различных стран. Особое значение приобретает для России создание благоприятного климата для иностранных инвестиций, содействие экономической интеграции со странами СНГ.

Вторая — отношения с участием иностранцев, затрагивающие их имущественные и личные неимущественные, семейные, трудовые и Другие права частноправового характера. Речь идет, например, о со­здании гарантий и обеспечении прав в случаях заключения смешан-ных браков (а их чисто растет), и особенно защиты интересов усынов­ленных детей. Таким образом, нормы международного частного права определяют правовое положение иностранных граждан в России и российских граждан за рубежом. Для российского государства и его органов особую актуальность имеет использование норм и принципов международного частного права для защиты законных прав и интере­сов россиян, проживающих за рубежом. Известно, что всесторонняя защита прав и интересов российских граждан и соотечественников за рубежом — это одна из основных целей внешней политики нашего го­сударства. Нормы, регулирующие эти отношения, входят в состав международного частного права.

Отметим, что в российской литературе, в отличие от литературы подавляющего большинства других государств, не прекращаются дис­куссии по вопросу о том, следует ли международное частное право как совокупность правовых норм относить к системе международного права или же к системе внутреннего (национального) права.

Господствующая же точка зрения в мире исходит из того, что меж­дународное и национальное (внутригосударственное) право действу­ют в различных сферах, представляют собой самостоятельные право­вые системы, которые не находятся в соподчинении, но между ними существует сложное взаимодействие. В современном мире есть только два вида систем права — международное право и национальные систе­мы права; международное частное право является частью националь­ных систем права различных государств. Нормы международного частного права — часть национальной правовой системы, они созда­ются государством самостоятельно и регулируют не публично-пра­вовые, а частноправовые отношения, осложненные иностранным

элементом.

Нормы международного публичного и международного частного права служат одной и той же цели — созданию правовых условий раз­вития международного сотрудничества в различных областях. Общее состоит в том, что в обоих случаях речь идет о международных отно­шениях в широком смысле этого слова, т.е. отношениях, выходящих за пределы одного государства, связанных с двумя или несколькими го­сударствами. Но нормы международного частного права регулируют не публично-правовые, а частноправовые отношения. «Международ­ное» оно лишь в том смысле, что регулирует отношения, осложненные иностранным элементом (И.И. Лукашук).

Первое отличие международного частного права от международно­го публичного права касается самого содержания регулируемых отно­шений. В международном публичном праве главное место занимают политические взаимоотношения государств — вопросы обеспечения

§ 3. Содержание отношении и природа норм международного частного нрава     21

мира и международной безопасности, суверенитета государств, невме­шательства, проблемы разоружения. Удельный вес правовых вопро­сов международной торговли, вопросов урегулирования экономичес­кого сотрудничества в международном публичном праве все время возрастает, что позволяет говорить о формировании международного экономического права. Но регламентируемые им отношения носят не гражданско-правовой, а межгосударственный характер. Что же касает­ся международного частного права, то оно регулирует особую группу частноправовых отношений, которые имеют международный харак­тер. Это прежде всего имущественные отношения. Наряду с имущест­венными отношениями в международном обороте возникают и свя­занные с ними неимущественные отношения (например, в области авторского и патентного нрава), которые также относятся к сфере ре­гулирования международного частного права.

С отличием по предмету регулирования международного публич­ного и международного частного права тесно связано второе отли­чие — по субъектам отношений. Основными субъектами международ­ного публичного права являются государства. Признается также пра­восубъектность межгосударственных организаций, которые являются вторичными (производными) субъектами. В международном же част­ном праве основным субъектом является не государство, хотя государ­ство и может выступать в этом качестве, а отдельные лица — физичес­кие и юридические. Физические лица — это граждане, а юридические лица — это государственные организации, акционерные общества, частные фирмы, предприятия, научно-исследовательские и иные орга­низации.

Отношения между государствами — сфера международного пуб­личного права, в то время как отношения между юридическими лица­ми и гражданами государств — сфера международного частного права. Когда государства заключают договоры о торговле и мореплавании, то между ними устанавливаются отношения международного публично­го права, а когда наши организации и предприятия заключают внеш­неторговые сделки с фирмами, то возникают уже отношения между­народного частного права.

Таким образом, в международном частном праве сторонами в от­ношениях могут быть как граждане, так и юридические лица. Бывают случаи, когда и государство как таковое становится субъектом соот­ветствующих отношений, но эти случаи не являются для международ­ного частного права типичными. Если государство выпускает заем или предоставляет концессию, оно непосредственно участвует в этих отношениях. Государство может также явиться наследником имуще­ства, которое осталось за границей. Но в подавляющем большинстве лиц вышли за гражданско-правовые рамки, охватив административ­но-правовую, уголовно-правовую и иные сферы, а с другой стороны, международные договоры стали играть более существенную роль в регулировании такого рода отношений, непосредственно устанавли­вая правила поведения физических и юридических лиц, находящихся под юрисдикцией различных государств.

В литературе конца XIX в. нередко содержались утверждения, со­гласно которым в коллизионных принципах lex loci aclus (закон места совершения акта) и lex rei sitae (закон местонахождения вещи) или же в принципе автономии воли сторон усматривались нормы междуна­родного обычного права.

Выдвинутые крупными юристами-международниками Э. Цитель-маном и Ф. Каном в конце XIX в. теории такого рода так и остались теоретическими построениями, не получившими подтверждения в международно-правовой практике, поскольку каждое государство ус­танавливало в своем законодательстве, по каким вопросам должны быть введены коллизионные нормы и каково должно быть содержа­ние таких норм. К. Келлер и К. Сир исходят из того, что такие якобы обычные международно-правовые нормы могут в одностороннем по­рядке изменяться автономным правом отдельного государства или же вообще не применяться.

Таким образом, нельзя утверждать, что в общем международном праве имеются обязательные императивные нормы (jus cogens), пред­писывающие, какое право подлежит применению к правоотношению с иностранным элементом.

Следует остановиться и на вопросе соотношения общего междуна­родного права с международным частным правом, который стал весь­ма актуальным в последние годы. Речь идет о проблеме экстерритори­ального применения национального права. В определенных, строго ог­раниченных случаях с согласия одного государства на его территории могут осуществляться действия органов другого государства, приме­няться иностранные правовые нормы (например, при исполнении иностранных судебных решений).

Новая ситуация возникла в связи с тем, что экстерриториальное применение картельного, валютного, внешнеэкономического законо­дательства, в частности законодательства об экспортном контроле одной страны в другой, вступает в конфликт с законодательством этой другой страны. В результате такой ситуации, как совершенно справед­ливо отмечали К. Келлер и К. Сир, свое государство может перестать быть хозяином в собственном доме, в то время как иностранное госу­дарство прямым или косвенным образом будет определять внутрен­нюю хозяйственную политику этого государства. В таких случаях воз-

§ :3. Содержание отношений и природа норм международного частного права     25

никает вопрос о нарушении принципа суверенитета и принципа не­вмешательства во внутренние дела других государств.

2.  Исторически основу международного частного права всегда со­ставляли так называемые коллизионные нормы. Существенная особен­ность регулирования гражданско-правовых отношений с иностран­ным элементом состоит в том, что в ряде случаев нормы международ­ного    частного    права    не   содержат   прямого    ответа,    прямого предписания, как нужно решить тот или иной вопрос. Эти нормы ука­зывают лишь, какое законодательство подлежит применению. Нормы такого рода называются коллизионными (см. гл. 3).

Типичным примером применения коллизионных норм в практике существова­ния еще советского государства является следующее дело. Всесоюзное объединение «Совэкспортфильм» заключило договор с английской фирмой «Ромулус филмс лтд.» о прокате в Великобритании советского кинофильма «Спящая красавица». В связи с утратой одной части фильма английская фирма в 1967 г. предъявила иск к объединению о возмещении убытков. Вопросы возмещения убытков в контракте определены не были. Возник, в частности, вопрос о том, должны ли возмещаться положительный ущерб и так называемая упущенная выгода в случае фактической невозможности исполнения, если такая невозможность возникла по вине одной из сторон. Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно знать, какое право подле­жит применению к данному контракту. Поскольку договор был заключен в Лондо­не, к нему были применены нормы английского права.

Коллизионные нормы с юридико-технической точки зрения пред­ставляют собой наиболее сложные нормы, входящие в область между­народного частного права. Совокупность таких норм, применяемых каждым государством, составляет коллизионное право. Наша доктри­на исходит из того, что международное частное право не может быть сведено только к коллизионному праву. Коллизионное право состав­ляет наиболее сложную и весьма существенную часть международно­го частного права, но коллизионными вопросами содержание между­народного частного права отнюдь не исчерпывается.

3.  В сферу международного частного права необходимо включить все нормы, регулирующие гражданско-правовые отношения с ино­странным элементом. Так следует сделать потому, что определяющее значение имеет сам характер отношений, предмет регулирования, а не метод регулирования. Может применяться несколько методов, при этом один из них не исключает применения другого. Материально-правовой метод и коллизионный метод — это два способа регулирова­ния отношений с иностранным элементом, причем наиболее совер­шенным является первый способ (см. гл. 3), при котором происходит непосредственное применение материальной нормы без обращения к коллизионной норме. Исходя из такого подхода, к международному частному праву должны быть отнесены материально-правовые нормы, унифицированные путем заключения международных соглашений.

В объяснительной записке представителя Венгрии, направленной в 1965 г. Генеральной Ассамблее ООН, по вопросу о мерах, которые должны быть приняты для прогрессивного развития в области между­народного частного права, отмечалось, что «для целей, имеющихся в виду в настоящее время, под «развитием международного частного права» понимается не столько какое-либо международное соглашение о нормах коллизионного права, применяемых национальными и ар­битражными судами, сколько унификация частного права, главным образом в области международной торговли (как, например, унифика­ция правовых норм, касающихся международной продажи товаров или составления контрактов)». Это положение применимо в полной мере и к регулированию отношений в областях научно-технического и культурного сотрудничества, морских, железнодорожных и воздуш­ных перевозок.

На значении унификации норм с помощью международных согла­шений следует остановиться более подробно. Процесс интернациона­лизации хозяйственной жизни ускорил процесс унификации матери­ально-правовых норм в областях торговли, транспорта и др.

Россия участвовала в последние годы в разработке ряда проектов конвенций, содержащих материально-правовые нормы. Тем самым была осуществлена унификация в многочисленных международных универсальных и региональных конвенциях не только материально-правовых норм, но и норм коллизионных. В одних областях (поставки товаров, отношения по специализации и кооперированию, по перевоз­ке) такие коллизионные нормы дополняли унифицированные матери­ально-правовые нормы, в других — имели самостоятельное значение (в семейных, наследственных правоотношениях). Последнее объясня­ется тем, что в некоторых областях отношений существенную роль играют исторические, национальные и иные особенности. Поэтому унификация материально-правовых норм была бы здесь преждевре­менной, а унификация коллизионных норм путем заключения двусто­ронних соглашений (договоров о правовой помощи) оказалась бы эф­фективной.

Практика показала, что наиболее целесообразным является заклю­чение таких соглашений, направленных на унификацию правового регулирования отношений между хозяйственными организациями различных стран, в которых установление единообразных мате­риально-правовых норм дополняется унифицированными коллизион­ными нормами, отсылающими к национальному законодательству, подлежащему применению по вопросам, не урегулированным такими

$ 3. Содержание отношений и природа норм международного частного права     27

нормами. Применительно к сфере торгового мореплавания в нашей литературе (А.Л. Маковский) отмечалось, что материально-правовая унификация должна касаться основных вопросов регулирования в со­четании с другими методами регулирования, в том числе с решением в тех же международных соглашениях относительно менее важных во­просов путем установления унифицированных коллизионных норм.

Таким образом, в состав международного частного права входят как коллизионные, так и материально-правовые нормы, регулирую­щие гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, ко­торые возникают в областях международного экономического, науч­но-технического и культурного сотрудничества, а также нормы, опре­деляющие гражданские, семейные, трудовые и процессуальные права иностранцев. В состав международного частного права как отрасли права входит и международное гражданское процессуальное право (см. об этом подробнее в гл. 18). Тем самым, включая унифицирован­ные нормы в состав международного частного права, подлежащего применению в силу коллизионных норм, мы с учетом специфических особенностей права придерживаемся широкой концепции междуна­родного частного права.

4. В доктрине международного частного права различных госу­дарств вопрос о предмете этой отрасли права решается неодинаково.

В работах английских (А. Дайси, Дж. Чешир, П. Норт) и амери­канских (Дж. Биль, Г. Гудрич) авторов рассматриваются как вопросы выбора права (choice of law), так и вопросы подсудности (juridiction), т.е. правила о том, какие споры по правоотношениям с иностранным элементом должны рассматриваться местными судами, а какие — су­дами других государств. Такой процессуальный подход к проблемам международного частного права приводит в ряде случаев к ограниче­нию применения иностранных законов и соответственно к расшире­нию сферы действия внутреннего права.

Во Франции доктрина (А. Батиффоль, П. Саватье) относит к меж­дународному частному праву прежде всего нормы о гражданстве, имея в виду правила о французском гражданстве (nationalite). В курсах и учебниках традиционно рассматривается правовое положение во Франции иностранцев (condition des etrangers), т.е. правила внутренне­го материального права по широкому кругу вопросов (въезд, пребыва­ние иностранцев, их имущественные и иные права), и только после рассмотрения этих двух комплексов изучаются вопросы коллизии за­конов (conflit des lois) и международной подсудности (conflit dejuridi-cion).

Более широкий подход характерен для работ И. Лусуарна и П. Бо-реля (Франция), П. Лалива (Швейцария) и др.С Германские юристы Л. Раапе, Г. Кегель, К. Шуринг, К. Сир, Т. Рау-шер и др. сводят международное частное право к коллизионному праву. В ряд учебников, вышедших в последние годы (К. Сира, Т. Рау-шера и др.), включено рассмотрение вопросов международного граж­данского процессуального права и процессуального нрава Европей­ского Союза. Г. Кегель и К. Шуринг включили в свой учебник (хотя и в виде приложения) вопросы международного гражданского процесса, международного «права экспроприации», международного валютного права, права картелей и международного регулирования права куль­турных ценностей, оговорив публично-правовой характер этой про­блематики.

По мнению М. Иссада (Алжир), в современных условиях между­народное частное право не может быть ограничено коллизионным правом. В более широком смысле, считает он, «международное част­ное право — это право, регулирующее международные отношения не­зависимо от применяемых методов. Методов может быть множество, и один не должен исключать другой».

Чешский юрист П. Каленский относит к этой области и коллизи­онные, и материально-правовые нормы.

Китайская доктрина (Ияо Хуанг, Рен Лишенг, Лью Динг), как правило, исходит из широкого подхода к международному частному праву, относя к нему все случаи регулирования гражданско-правовых отношений с иностранным элементом (китайская теория «большого международного частного права»), однако Ли Хоа Пей рассматривает международное частное право как исключительно коллизионное право (теория «маленького международного частного права»).

По вопросу о том, входит ли международное частное право в со­став международного права или же относится к внутреннему праву, в советской юридической литературе были высказаны различные точки зрения. По мнению ряда авторов (С.Б. Крылов, М.А. Плоткин, С.А. Голунский, М.С. Строгович, В.Э. Грабарь, A.M. Ладыженский, Ф.И. Кожевников, С.А. Малинин, В.И. Менжинский, И.П. Блищенко, Л.Н. Галенская), нормы международного частного права входят в со­став международного права в широком смысле слова. В обоснование этой точки зрения указывалось не только на глубокую связь, которая существует между международным публичным и международным частным правом, на близкое внутреннее родство между ними, но и на единство источников, которому придавалось решающее значение.

Эта точка зрения основывается на том, что в международном част­ном праве речь идет о межгосударственных отношениях, затрагиваю­щих вопросы гражданского права. При этом обращалось внимание на то, что всякий спор, конфликт в гражданско-правовой области между

6 3. Содержание отношений и природа норм международного частного права     29

отдельными фирмами, даже спор о разводе между гражданами разных государств может в конечном счете перерасти в конфликт между госу­дарствами.

Была высказана и иная точка зрения, исходящая из того, что во­прос о природе норм международного частного права решается преж­де всего с учетом характера регулируемых им отношений. Из того факта, что предметом регулирования в международном частном праве являются отношения гражданско-правового характера, заключали, что международное частное право входит в состав гражданского, внут­реннего, права, а наука международного частного права является одной из гражданско-правовых наук. Этот вывод был сделан И.С. Перетерским, а затем подробно обоснован в многочисленных трудах Л.А. Лунца, и прежде всего в его классическом трехтомном курсе международного частного права, переизданном в 2002 г.

Из данной точки зрения исходят в своих работах по международ­ному частному праву такие авторы, как А.Б. Альтшулер, М.И. Брагин­ский, И.А. Грингольц, С.А. Гуреев, Г.К. Дмитриева, К.Ф. Егоров, В.П. Звеков, С.Н. Лебедев, А.Л. Маковский, Н.И. Марышева, Г.К. Матвеев, Н.В. Орлова, B.C. Поздняков, М.Г. Розенберг, А.А. Руба­нов, О.Н. Садиков и др.

Отнесение международного частного права к внутреннему праву было поддержано в работах И.И. Лукашука, Е.Т. Усенко и в некоторых других трудах по международному публичному праву. В современной учебной литературе Л.П. Ануфриева, поддержав тезис о принадлеж­ности международного частного права к внутригосударственному, оговорила при этом, что определяющим является его международный характер.

Еще И.С. Перетерский обращал внимание на то, что отношения, которые входят в область международного частного права, хотя и являются отношениями гражданско-правовыми, имеют свою специ­фику. Не будь ее, самостоятельное существование международного частного права не имело бы вообще никакого основания. «Правоотно­шения, входящие в область международного частного права, — писал он, — хотя и являются гражданскими, представляют собой известное своеобразие, совмещение гражданско-правовых и международно-пра­вовых начал, действующих совместно и неразрывно».

Интернационализация хозяйственной жизни, развитие интеграци­онных процессов, влияние технического прогресса на правовое регули­рование — все это предопределяет тенденцию повышения роли меж­дународного договора как источника международного частного права.

В отношении международных договоров следует иметь в виду, что они делятся на самоисполняемые и несамоиснолняемые. Первые при-меняются к отношениям, регулируемым гражданским, семейным, тру­довым законодательством непосредственно, что же касается договоров второй категории, то для их применения требуется издание внутриго­сударственного акта. Это деление учтено в ст. 7 ГК РФ, поскольку в ней говорится о том, что международные договоры РФ применяются к отношениям, регулируемым гражданским законодательством, непо­средственно, кроме случаев, когда из международного договора следу­ет, что для его применения требуется издание внутригосударственно­го акта.

Нормы международного частного права, содержащиеся в между­народных договорах, становятся частью правовой системы России. Но эти нормы сохраняют автономное положение во внутренней правовой системе каждого государства — участника международного договора. Автономный характер этих норм обусловлен прежде всего тем, что они выражают волю не одного государства, а всех государств — участ­ников договора и что, как правило, цель создания этих норм — регули­ровать специфические имущественные и иные отношения с междуна­родным (иностранным) элементом, а не вообще гражданско-правовые

отношения.

Из данного свойства норм, из факта их обособления следует, что, во-первых, нормы нельзя произвольно, без согласия других госу­дарств-участников, менять и, во-вторых, толкование их должно осу­ществляться также единообразно. На это обращается внимание в не­которых международных соглашениях. Так, в Конвенции ООН о до­говорах международной купли-продажи товаров 1980 г. указывается, что «при толковании настоящей Конвенции надлежит учитывать ее международный характер и необходимость содействовать достиже­нию единообразия в ее применении» (п. 1 ст. 7).

Толкование норм международных договоров осуществляется по иным критериям, чем толкование внутренних законов. Это вытекает из ст. 31—33 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. Применяемые в договоре понятия могут не совпадать с понятиями, терминами внутреннего законодательства. В этих случаях рекомендуется учитывать практику и цели договора (ст. 31). Наряду с текстом, включающим преамбулу и приложения, в процессе толкова­ния возможно обращение к дополнительным средствам толкования, в том числе к подготовительным материалам.

Несмотря на тенденцию повышения роли международного догово­ра в сфере международного частного права, внутреннее законодатель­ство продолжает оставаться существенным источником в данной об­ласти. При отсутствии международных договоров соответствующие нормы формулируются в законах различных государств, и законода-права является регулирование гражданско-правовых отношений с иностранным элементом. Этим предопределяются последователь­ность изложения материала, система деления курса на соответствую­щие разделы. Она близка к системе построения учебников и курсов гражданского права, хотя и не совпадает с ней.

Учебный курс международного частного права делится на две части: Общую и Особенную. В Общей части рассматриваются вопро­сы, которые имеют значение для международного частного права в целом, вопросы, которые могут быть, так сказать, вынесены за скобки при анализе норм и институтов, составляющих содержание отдельных тем Особенной части. Общую часть составляет рассмотрение источ­ников международного частного права, ряда общих понятий и прин­ципов, прежде всего методов регулирования, национального режима и режима наибольшего благоприятствования, принципа взаимности, правил о квалификации юридических понятий, об обратной отсылке и отсылке к закону третьей страны, об оговорке о публичном порядке, о действии так называемых «сверхимперативных» норм в международ­ном'частном праве. К Общей части следует отнести и рассмотрение правового положения субъектов гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, государства как особого субъекта таких от­ношений, иностранных юридических лиц и иностранных граждан.

Особенная часть обычно состоит из следующих разделов: 1) право собственности; 2) обязательственное право, и прежде всего договор купли-продажи товаров и договор перевозки; 3) кредитные и расчет­ные отношения; 4) обязательства из правонарушений; 5) право интел­лектуальной собственности; 6) семейное право; 7) наследственное право; 8) трудовые отношения; 9) международное гражданское про­цессуальное право; 10) рассмотрение споров в международных тре­тейских судах. Вопросам международного процессуального права, в состав которого входят и проблемы трансграничного банкротства, а также третейскому разбирательству уделяется в Особенной части большое внимание. Это вопросы процессуального положения сторон, иностранных граждан и лиц без гражданства, юридических лиц ино­странного государства, вопросы подсудности, исполнения судебных поручений, признания и исполнения иностранных судебных решений. Господствующая точка зрения не относит нормы процессуального характера, регулирующие отношения сторон, к составу норм между­народного частного права (см. об этом подробнее в § 1 гл. 18), по­скольку суд (имеются в виду только государственные суды) — это орган государства, и отношения суда со сторонами — это отношения публично-правового характера. Но в современных условиях все более существенное значение приобретает принцип состязательности и

§ 5. Обзор литературы но международному частному праву

33

принцип господства сторон в споре (они часто определяют подсуд­ность, играют значительную роль в представлении доказательств). В международных договорах о правовой помощи одновременно регу­лируются вопросы применения права к соответствующим отношени­ям (коллизионные вопросы) и вопросы подсудности, т.е. определения того, суд какого государства будет рассматривать спор. Это объясняет­ся тем, что на практике в случае возникновения спора между сторона­ми определению применимого права всегда предшествует решение процессуальных вопросов, и прежде всего вопроса о подсудности. В этом проявляются связи коллизионных и процессуальных норм в данной сфере. Особенно ярко такая связь видна в широко распростра­ненном в мировой практике обращении к третейскому суду как органу для рассмотрения спора. В этом случае властные отношения вообще отходят на второй план, поскольку орган для рассмотрения спора и соответственно порядок рассмотрения избирается сторонами.

Примером проявления этой тенденции является заключение го­сударствами — членами Содружества Независимых Государств Кон­венции о правовой помощи и правовых отношениях по граждан­ским, семейным и уголовным делам 1993 г. (Минская конвенция), а также новой редакции этой Конвенции (Кишиневская конвенция 2002 г.).

В этих конвенциях разделы и части о личном статусе физических лиц, семейных делах, имущественных правоотношениях, наследова­нии содержат прежде всего положения о праве, подлежащем примене­нию, а затем о том, суд (или иной орган) какого государства обладает компетенцией в соответствующем случае.

Развитие международно-правового регулирования имуществен­ных отношений в области торгового мореплавания дало основание го­ворить о создании особой подотрасли международного частного права. В настоящей работе гражданско-правовые институты торгового мореплавания, соответствующие вопросы, возникающие при железно­дорожных, воздушных и автомобильных перевозках, обладающие большой спецификой, рассматриваются кратко.