10.3. Третьи лица как субъекты третейского разбирательства

Возникает вопрос о возможности быть участниками третейского разбирательства третьих лиц. Эта проблема - проблема множественности лиц в третейском процессе - не раз была предметом обсуждения как ученых-юристов, так и практических работников. Важно отметить, что неэффективность третейского разбирательства по спорам со множественностью лиц рассматривается как один из существенных недостатков третейского судопроизводства*(577). При этом неэффективность третейского разбирательства в данном случае обусловлена помимо прочего, во-первых, отсутствием теоретического обоснования проблемы и, во-вторых, отсутствием надлежащего правового регулирования.

Федеральный закон "О третейских судах в Российской Федерации" ничего не говорит о такой фигуре, как "третье лицо". В то же время гипотетически невозможно исключить ситуаций, когда при разрешении спора могут быть затронуты права и интересы лиц, в деле не участвующих, но связанных со сторонами по делу материальными правоотношениями (например, в случае заключения всеми указанными лицами единого договора, по которому идет разбирательство спора в третейском суде, либо в случаях споров по поводу общей собственности и т.п.). В рамках гражданского (арбитражного) процесса такие лица рассматриваются в качестве особой процессуальной фигуры - третьего лица. Причем, как известно, участие третьего лица в процессе может быть как обязательным, так и факультативным. Нормы же, регулирующие процедуру третейского разбирательства, не регламентируют процедуру вступления указанных лиц в дело, рассматриваемое третейским судом. Более того, закон даже не упоминает о такой возможности.

Временное положение о третейском суде для разрешения экономических споров, регламентировавшее процедуру третейского разбирательства в период до принятия Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", также не регулировало процедуру вступления третьих лиц в третейское разбирательство. В связи с этим данный вопрос регулировался в регламентах постоянно действующих третейских судов. К примеру, Регламент Третейского суда при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате содержит норму, согласно которой "третьи лица вступают в третейское разбирательство только с согласия спорящих сторон. Для привлечения к разбирательству третьего лица помимо согласия сторон требуется также и согласие привлекаемого лица. Заявление ходатайства о привлечении третьего лица допускается только до истечения срока предоставления ответа на исковое заявление. Согласие на привлечение третьего лица должно быть выражено в письменной форме" (ст. 3)*(578). Регламент Регионального коммерческого арбитражного суда при торгово-промышленных палатах г. Армавира Краснодарского края, Ставропольского края, Республики Адыгея устанавливает, что "вступление в арбитражное разбирательство третьего лица допускается только с согласия спорящих сторон. Для привлечения к разбирательству третьего лица помимо согласия сторон требуется также и согласие привлекаемого лица" (§ 16)*(579). В соответствии с Регламентом Третейского суда для разрешения экономических споров при Торгово-промышленной палате Российской Федерации "вступление в третейское разбирательство третьего лица допускается только с согласия спорящих сторон. Для привлечения к разбирательству третьего лица помимо согласия сторон требуется также и согласие привлекаемого лица: Согласие о привлечении третьего лица должно быть выражено в письменной форме" (ст. 36)*(580).

Регламент Северо-Западного регионального третейского суда говорит о том, что третьи лица вступают в третейское разбирательство только с согласия спорящих сторон. Для привлечения к разбирательству третьего лица помимо согласия сторон требуется также и согласие привлекаемого лица. Заявление ходатайства о привлечении третьего лица допускается только до истечения срока предоставления ответа на исковое заявление. Согласие на привлечение третьего лица должно быть выражено в письменной форме. Для объективного и правильного рассмотрения третейского разбирательства третейский суд вправе по собственной инициативе привлекать третьих лиц*(581).

Таким образом, все вышеприведенные нормы свидетельствуют о довольно однотипном подходе к регулированию данного вопроса в правилах и регламентах постоянно действующих третейских судов. Неслучайно, что и комментаторы Временного положения о третейском суде для разрешения экономических споров ограничивались суждениями о том, что "для вступления третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования на предмет иска, требуется согласие как их самих, так и обеих сторон. Это же условие необходимо для вступления третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования на предмет иска. В последнем случае согласие, на наш взгляд, должно быть выражено в письменной форме"*(582).

В то же время закономерен вопрос о возможности привлечения к участию в деле третьих лиц без их согласия. В литературе высказывалась точка зрения, согласно которой допускалось привлечение в третейский процесс третьих лиц без их согласия. Так, профессор А.П. Вершинин пишет о том, что "лишь в исключительных случаях третьи лица без их согласия могут быть привлечены к участию в деле, рассматриваемом третейским судом. Так, например, участники полного товарищества, которые солидарно несут субсидиарную ответственность своим имуществом по обязательствам товарищества (п. 1 ст. 75 ГК РФ), подлежат юрисдикции третейского суда на основании арбитражного соглашения, которое заключено от имени товарищества. Согласно п. 1 ст. 69 ГК РФ "от имени полного товарищества" действуют его участники ("занимаются предпринимательской деятельностью" и "несут ответственность по его обязательствам принадлежащим им имуществом"; п. 1 ст. 69 ГК РФ). Поэтому их привлечение в арбитражный процесс в качестве сторон возможно"*(583). Хотя приведенная точка зрения высказывалась в условиях неурегулированности данного вопроса отмененным законодательством, тем не менее актуальность данной проблемы не утрачена, поскольку и новый Закон не регламентирует этого вопроса.

В то же время вряд ли можно согласиться с высказанной точкой зрения как в условиях старого, так и в контексте нового законодательства. С формальной точки зрения главным препятствием привлечения третьих лиц в третейское разбирательство без их согласия является отсутствие принудительного механизма реализации этого правила. С точки же зрения сущности обсуждаемого правового явления нежелание лица участвовать в третейском процессе вступает в противоречие с главным постулатом третейского разбирательства - добровольности сторон подчинению юрисдикции третейского суда. Таким образом, принудительное вовлечение третьего лица в сферу третейского разбирательства невозможно ни с точки зрения смысла существования третейского судопроизводства, ни с точки зрения реальной обеспеченности этого правовыми механизмами (т.е. с формально юридической точки зрения). У третейского суда отсутствуют юридические рычаги, при помощи которых можно воздействовать на третье лицо, отказывающееся от участия в третейском процессе. Именно поэтому следует согласиться с М.А. Поповым, который утверждает, что "третейское разбирательство основано на договоре и не может быть распространено на стороны, которые не выражали своего согласия с рассмотрением дела третейским судом. Третьи лица также не имеют права принять участие в третейском разбирательстве без воли сторон, которые предусмотрели разрешение спора между ними в третейском суде"*(584).

Практически к такому же выводу приходит и М.Э. Морозов. По его мнению, участие третьих лиц в третейском разбирательстве возможно при наличии согласия сторон и заключении третейского соглашения с третьим лицом, но с оговоркой о том, что "решение, принятое без участия третьих лиц, не должно влиять на их возможность защиты ими своих прав и в этом случае они не связаны выводами решения, к которым пришел третейский суд, и основаниями таких выводов"*(585).

В конечном итоге справедлив вывод, к которому приходит Е.Ю. Новиков: "Неурегулированность указанных вопросов может привести к изначальной невозможности рассмотрения спора и вынесения законного и обоснованного решения третейского суда. Учитывая, что третейский суд не может отказаться от вынесения решения, а в ряде случаев оспорить вынесенное решение невозможно, недостаточность правового регулирования третейского разбирательства влияет на эффективность этой формы судебной защиты"*(586).

Подобного рода проблемы проявляются и в судебно-арбитражной практике. Так, в практике имеются случаи, когда компетентные государственные суды отменяют решения третейских судов вследствие привлечения в качестве третьих лиц субъектов, которые не заключали третейского соглашения.

ОАО "АПК Кушвинский щебзавод" обратилось в арбитражный суд Курганской области с заявлением об отмене решения третейского суда. Определением от 16 октября 2002  г. решение третейского суда отменено. Проверив законность судебных актов в порядке ст. 274, 284, 286 АПК РФ, суд кассационной инстанции оснований для отмены определения не усматривает. Как правильно установлено судом первой инстанции, решением третейского суда требования МУП "Дирекция строящегося Кушвинского щебеночного завода" о применении последствий недействительности ничтожной сделки, возложении обязанности на учреждение аннулирования записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, признании права собственности на 10 объектов недвижимости, предъявленные к ОАО "Агропомстрой", третьи лица: ОАО "АПК Кушвинский щебзавод", Учреждение юстиции Свердловской области по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, удовлетворены. В соответствии со ст. 1, 2 Временного положения о третейском суде, действовавшего на момент принятия решения третейского суда, к компетенции третейского суда относятся споры, вытекающие из гражданских правоотношений и подведомственные арбитражному суду, при этом рассмотрение споров осуществляется при условии, что соглашение о передаче спора третейскому суду заключено в письменной форме в виде документа, подписанного сторонами, или заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу или с использованием иных средств связи, обеспечивающих фиксирование такого соглашения. Из материалов дела следует, что соглашение о передаче спора третейскому суду истцом с ОАО "АПК Кушвинский щебзавод", Учреждением юстиции по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним истцом не заключалось, о месте и времени судебного заседания, о назначении третейского судьи ОАО "АПК Кушвинский щебзавод" надлежащим образом не уведомлялось. При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно удовлетворил заявление ОАО "АПК Кушвинский щебзавод" об отмене решения третейского суда*(587).

Неопределенность в вопросах о статусе третьего лица, не привлеченного к участию в третейском разбирательстве, приводит к тому, что арбитражные суды занимают крайнюю позицию при оценке актов третейских судов, которыми игнорируются права третьих лиц. Судебно-арбитражная практика свидетельствует о том, что имеют место случаи, когда арбитражные суды расценивают непривлечение третьих лиц к третейскому разбирательству в качестве "нарушения основополагающих принципов российского права"*(588). Конечно, подобного рода квалификация процессуальных нарушений не может коррелироваться с нарушением основополагающих принципов российского права. Однако подобного рода вопросы свидетельствуют о значимости проблемы участия третьих лиц в третейском разбирательстве.

Что касается того, каким образом складывается практика привлечения лиц к участию в третейском разбирательстве, то можно отметить, что третейские судьи довольно осторожны в принятии решения по этому вопросу. Так, Л.Г. Балаян рекомендует предварительно получать письменное согласие соответствующего лица на участие в деле в качестве третьего лица. Выяснив действительную необходимость участия этого лица в деле и располагая соответствующим письменным согласием, третейский суд выносит определение о привлечении такого лица к третейскому разбирательству в качестве третьего лица. Очевидно, что, несмотря на всю полезность подобного рода рекомендаций в условиях действующего законодательства, они имеют паллиативный характер. Разрешение данной проблемы возможно за счет дальнейших теоретических разработок относительно правового статуса третьих лиц в третейском процессе и реализации результатов этих разработок в законодательстве.

О неопределенности практики, которая складывается в результате пробелов в законодательстве, свидетельствует следующее дело.

Определением арбитражного суда отказано в удовлетворении заявления ОАО "Термоприбор" об отмене решения Межрегионального третейского суда, по которому было взыскано с ООО "Ориолис" в пользу ОАО "Нижфарм" уплаченный аванс и неустойка за нарушение условий договора между сторонами от 13 февраля 2002 г., имевшего в п. 9.3 третейское соглашение между ОАО "Нижфарм" и ООО "Ориолис". Отказ в удовлетворении заявления ОАО "Термоприбор" арбитражный суд обосновал выводами о том, что это лицо в процессе третейского разбирательства было привлечено к участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований и в ходе рассмотрения дела в третейском суде его права не были нарушены, включая его извещение о деле и сделанный третейским судом вывод в решении о неисполнении третьим лицом своих обязательств перед ответчиком, что повлекло нарушение последним его договора с истцом. При этом арбитражный суд сослался на то, что по Регламенту третейского суда не требуется наличие третейского соглашения с третьим лицом для привлечения его к делу, а предъявлять в третейском суде требования к ООО "Ориолис" заявитель был не вправе, так как эти лица являлись соответственно заказчиком и субподрядчиком, а третейский суд обоснованно рассмотрел и разрешил круг вопросов о правах и обязанностях всех лиц, участвующих в деле.

Суд кассационной инстанции посчитал, что определение арбитражного суда подлежит отмене в связи со следующим. В ст. 2 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации" под сторонами третейского разбирательства понимаются юридические и физические лица, которые предъявили в третейский суд иск в защиту своих прав и интересов либо которым предъявлен иск. Понятий о третьих лицах в законе не содержится. Упоминание о них в ст. 9 Регламента Межрегионального третейского суда, на котором затем были построены решение третейского суда и определение арбитражного суда, находится в противоречии с законом, что объясняется фактом неприведения Регламента, утвержденного 28 ноября 2000 г., в соответствие с Федеральным законом от 24 июля 2002 г., а разрешение спора состоялось после введения в действие названного Федерального закона. Какое отношение ОАО "Термоприбор" имеет к третейскому соглашению по двустороннему договору между ОАО "Нижфарм" и ООО "Ориолис", не является ли решение третейского суда выходящим за пределы третейского соглашения, можно ли ОАО "Термоприбор" отнести к лицам, участвующим в третейском разбирательстве и имеются ли основания для отмены решения третейского суда арбитражным судом, не выяснялось, но все это подлежит исследованию при новом рассмотрении дела по заявлению ОАО "Термоприбор" в связи с отменой необоснованного и незаконного определения суда*(590).

Еще одной проблемой участия третьих лиц в третейском процессе является ситуация, когда третье лицо, не заключавшее третейского соглашения и не участвовавшее в третейском разбирательстве, обжалует решение третейского суда. Действующее законодательство не предусматривает возможности обжалования решения третейского суда третьим лицом, о правах и обязанностях которого принято это решение.

Между тем подобный институт - институт обжалования третьими лицами, не участвовавшими в судебном разбирательстве, - судебных актов, которыми принято решение о их правах и обязанностях, издавна хорошо известен гражданскому процессу и арбитражному процессу. Так, например, в соответствии со ст. 42 АПК РФ лица, не участвовавшие в деле, о правах и обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, вправе обжаловать этот судебный акт, а также оспорить его в порядке надзора. При этом такие лица пользуются правами и несут обязанности лиц, участвующих в деле.

Отсутствие соответствующих норм в законодательстве о третейских судах фактически блокирует возможность тех лиц, в отношении прав и обязанностей которых принято решение третейского суда, опротестовать такое решение. Возникает вопрос: применима ли в данном случае для восполнения пробела по этому вопросу аналогия закона? Допустимо ли компетентным государственным судам принимать заявления об оспаривании решения третейского суда или об отказе в принудительном его исполнении от третьих лиц, не участвовавших в деле, но в отношении которых принято решение об их правах и обязанностях, на основании аналогии со ст. 42 АПК РФ?

Судебно-арбитражная практика дает отрицательный ответ на этот вопрос.

КУГИ обратился в арбитражный суд с заявлением об отмене решения постоянно действующего третейского суда "Ленинградский областной экономический арбитраж" от 23 апреля 2002 г. К участию в деле в качестве заинтересованного лица привлечено ООО "Лен-связь". Определением от 11 марта 2003 г. в удовлетворении заявления об отмене решения третейского суда отказано на основании ч. 2 ст. 230 АПК РФ. Как следует из материалов дела, 23 апреля 2002 г. в третейском суде рассмотрено дело по спору между ОАО "Ленсвязь" и КУИ муниципального образования "Город Гатчина". Не согласившись с решением по делу, Областной комитет обратился с заявлением в арбитражный суд об отмене указанного решения. Отказывая в удовлетворении заявления, суд правомерно сослался на ст. 230 АПК РФ, в соответствии с которой оспаривание в арбитражном суде решений третейских судов по спорам, возникающим из гражданских правоотношений при осуществлении предпринимательской или иной экономической деятельности, может быть осуществлено только лицами, участвующими в третейском разбирательстве. Областной комитет не является ни участником третейской оговорки, ни стороной третейского разбирательства. Следовательно, в силу прямого указания закона он не может обжаловать решение третейского суда. Суд кассационной инстанции признает правильным вывод суда о недопустимости аналогии закона в данном случае и отсутствии у Областного комитета права обращаться с заявлением об отмене решения третейского суда*(591).

Подход, сформированный в судебно-арбитражной практике, представляется верным. Действительно, если лицо не связано третейским соглашением, оно не вправе быть участником третейского процесса, включая стадию опротестования соответствующего решения. Если же третейским судом принято решение о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в третейском разбирательстве, то такое третейское решение невозможно будет исполнить в принудительном порядке. Компетентный государственный суд при подаче заявления о принудительном исполнении такого решения, установив, что решение принято о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в третейском разбирательстве, должен будет отказать в его удовлетворении, основываясь на пп. 1 ч. 2 ст. 46 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации".