АНТРОПОЛОГЕМА СОЦИАЛЬНОСТИ

Социальность выступает как совокупность приобретенных человеком качеств, обеспечивающих его способность существовать в обществе и выполнять разнообразные социальные функции, в составе разнообразных общественных групп, объединений, корпораций, выступая при этом не в качестве суверенной личности, а в роли выразителя интересов данной общности. Человек здесь представляется себе и окружающим неделимой частью социума, зависимой от него, подчиненной ему, детерминируемой внешними социальными механизмами и репрезентирующей народ или государство, класс или партию, группу или коллектив.

Социальность формируется в ходе образования разнообразных связей человека с другими людьми. Ее творцами выступают в значительной степени бпижяйшее и отляпенное окт/жение внешняя

социальная среда. «Сюжет моей жизни создают другие люди» ', — писал М. Бахтин.

Данная ипостась человеческой антропологии заставляет индивида пребывать во власти социальной необходимости, ставить общественное выше личного, долг выше свободы, соблюдать государственные интересы, гражданские обязанности, морально-правовые требования и запреты.

Социальное «Я» должно сознавать свою зависимость от корпоративного «Мы», подчиняться ему, ставить его нужды выше собственных и при необходимости быть готовым к саморастворению в нем.

Обладание социальностью предполагает способность личности играть определенные социальные роли, ее умение одевать, снимать, менять типовые социальные маски, подчиняться требованиям общественного мнения, морали и законности, разрешать возникающие противоречия в пользу целого, а не части.

Когда на человека смотрят как на гражданина, члена коллектива, «производительную силу», участника производственных отношений, обладателя определенной профессии, звания, должности, титула, — это означает, что во внимание берется прежде всего его социальность. Что же касается его витальных и духовных свойств, то они при этом отходят на второй план.

Деятельность социального «Я» носит не инстинктивный, а сознательный характер и предполагает у личности способность мыслить, анализировать, оценивать, принимать решения, переводить при помощи волевых усилий свои оценки и решения в действия и поступки. Из всего этого складывается социальное поведение человека, представляющее собой цепь взаимосвязанных, внешне наблюдаемых поступков в общественной среде, сопровождающихся соблюдением или нарушениями социальных норм.

Социальным поведением человека руководят преимущественно три ориентационных механизма, являющихся принадлежностью индивидуального сознания, — «пред-рассудок» (или «до-рассудок»), рассудок и разум.

«П р е д - р а с с у д о к» — начальная ступень рационального мироотношения. Через него социальное «Я» сознает свою неразрывную связь с витальным «Я», а следовательно, и собственную зависимость от ритмов и циклов физического и биологического времени.

«Пред-рассудок» отвечает за социальную оформленность наиболее простых и непосредственных проявлений жизнедеятельное-

ти. Он концентрирует житейский опыт, формулирует свои принципы мироотношения, которые направлены в первую очередь на то, чтобы отстаивать естественное право индивида на жизнь при любых, в том числе при самых неблагоприятных, социальных обстоятельствах.

Рассудок, в отличие от эгоцентрического «пред-рассудка», предписывает человеку заботиться о благополучии тех социальных общностей, к которым он принадлежит. Оценочно-нормативные суждения рассудка регулируют отношения личности с ее непосредственным социальным окружением.

Рассудок способен легко соглашаться с императивами авторитарных идеологем. Он уверенно ведет себя в замкнутых смысловых и нормативно-ценностных пространствах позитивно-правовых систем. Его отличительными особенностями являются ограниченность взглядов, целей, интересов, поверхностность и схематизм суждений.

Разуму чужды грубый прагматизм «пред-рассудка» и вульгарно-позитивистский схематизм рассудка. Для него на первом месте стоят не индивидуально-эгоистические или корпоративные интересы, а общечеловеческие ценности. Разум позволяет человеку сознавать себя существующим в историческом универсуме мировой цивилизации. Он считает себя ответственным за умение личности преодолевать духовными усилиями множественность социальных барьеров, разделяющих людей. Это качество позволяет ему служить соединительным звеном между социальной и духовной ипостасями человеческого «Я», между позитивным правом и правом естественным, между юридическим позитивизмом и естественно-правовой метафизикой.

Социальное «Я» занижает своеобразную позицию при решении экзистенциальных вопросов. Для него человеческая смерть — не естественный акт, а социальный факт, имеющий социальные смыслы. К собственной смерти оно относится сугубо негативно, так как с ней для него заканчивается «человеческая комедия» социальной жизни, где ему уже больше не играть социальных ролей и не носить социальных масок. Противопоставить угрозе личного уничтожения оно может только плоды своей деятельности — трудовой, экономической, политической, правоохранительной, которые служат делу укрепления основ цивилизованного общежития.