Г Л А В А 26    ПРОБЛЕМЫ РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ ОРГАНИЗОВАННЫМИ ГРУППАМИ И СООБЩЕСТВАМИ

Понятие «организованная преступность» прочно вошло в научную терминологию во второй половине 80-х годов. До этого данная категория применительно к реалиям нашего общества в литературе и печати не использовалась, зато широко употреблялась для характеристики криминального мира Запада. Однако кардиналь­ные деформации в социально-экономической системе, распад единого централизованного государства, политическая нестабильность, соци­альное и имущественное расслоение общества привели к стремитель­ному количественному росту и качественным преобразованиям в структуре преступности.

Разумеется, устойчивые группы преступников с присущей им иерархической структурой, тщательной подготовкой криминальных де­яний, жесткой внутригрупповой дисциплиной и организацией сущест­вовали и в царской России, и в послереволюционный период. Однако сильная государственная власть, отсутствие развитого рынка, активные и профессиональные правоохранительные органы, а также отсутствие связей между общеуголовными преступными группами и теневой эко­номикой не позволяли разрозненным криминальным группам сложить­ся в широко разветвленную систему организованной преступности.

Непродуманная либерализация уголовно-процессуального законо­дательства и многих норм Уголовного кодекса РФ, серьезнейшее ос­лабление государственного контроля за экономическими преобразова­ниями общества, перекачкой колоссальных государственных сумм в частный сектор и другие негативные факторы создали исключительно благоприятный климат для дальнейшего развития организованной пре­ступности.

Борьба с организованной преступностью не только вошла в число важнейших задач правоохранительных органов, но уже давно стала од­ной из общегосударственных проблем, от оптимального разрешения которой во многом зависят судьба реформ, нравственное здоровье об-

361

щества, позитивное цивилизованное развитие страны. Более того, ин­теграция наиболее мощных антиобщественных формирований в Рос­сии с организованной преступностью в ближнем и дальнем зарубежье превращает эту проблему не только в межгосударственную (в грани­цах бывшего СССР), но и в международную.

Однако, несмотря на важность решения комплекса задач, направ­ленных на борьбу с опаснейшим антисоциальным феноменом, никако­го улучшения в криминальной ситуации не только не достигнуто, но она из года в год последовательно ухудшается. Темпы роста преступ­ности значительно обгоняют естественный прирост населения. Неук­лонно растет основной показатель, характеризующий криминогенное состояние общества, — уровень преступности, который в 1992 г. со­ставлял 1 857 преступлений, в 1995 г. уже 2 000 на 100 тыс. населе­ния, продолжает из года в год последовательно возрастать. Ядром пре­ступности в Российской Федерации, несомненно, являются организо­ванные формы различной антисоциальной направленности. В настоя­щее время преступные сообщества действуют во всех республиках, краях и областях России, число выявленных организованных преступ­ных формирований значительно превышает три тысячи, половина из которых носит межрегиональный характер, а более 10% из них имеют устойчивые зарубежные связи. Одним из основных источников форми­рования организованных групп являются места лишения свободы, где авторитеты преступного мира и «воры в законе» подбирают будущих лидеров и других членов для новых криминальных сообществ. По имеющимся оперативным данным, в местах лишения свободы уже сформированы сотни подобных объединений, и этот процесс интен­сивно продолжается. Другим важным источником пополнения кадров преступных объединений, особенно так называемых рэкетирских бри­гад (команд), групп боевиков — исполнителей, наемных убийц-килле­ров обоснованно считают социально неустроенную и девиантно ориен­тированную молодежь—бывших спортсменов, недоучившихся сту­дентов, не приспособившихся к гражданской жизни демобилизован­ных военнослужащих, малоквалифицированных рабочих. Организован­ная преступность как негативное социальное явление, несмотря на свою многогранность, характеризуется рядом общих признаков, со­ставляющих в совокупности ее наиболее обобщенную криминалисти­ческую характеристику.

1. Организованная преступность — особый вид преступной дея­тельности, включающий несколько направлений общественно опасной деятельности, объединенных отчетливо вьфаженной корыстной целью, реализуемой различными криминальными способами.

362

2. Наличие довольно четкой преступной организационной системы, имеющей двух- и трехзвенную структуру. Первое звено этой системы состоит из «бригады» («дружины», «команды») исполнителей (боеви­ков), возглавляемых вожаком (лидером низшего уровня). Второе зве­но—преступное объединение, в которое входят централизованные функциональные группы, осуществляющие преступную деятельность под руководством лидера этого формирования.

Криминальные объединения могут образовывать постоянные или временные преступные сообщества с разветвленной региональной или межрегиональной структурой (третий уровень преступной системы).

Следует иметь в виду, что выход криминальных объединений и со­обществ за рубеж, их связи с международной мафией могут привести к изменениям инфраструктуры организованной преступности, появле­нию еще одного управленческого уровня (чаще всего коллегиального).

3. Сложная внутренняя, преимущественно иерархическая структура преступных объединений и крупных разветвленных групп, хотя в не­которых преступных формированиях, в основном экономической на­правленности, возникают не иерархические, а коллегиальные организа­ционно-управленческие формы. К руководству некоторыми из этих группировок, иногда и непосредственному, нередко приходили «воры в законе» (наиболее почитаемые авторитеты преступной среды), кото­рые в этих случаях могли определять криминальную политику и пре­ступную идеологию в том или ином регионе. Основную массу пре­ступных формирований корыстно-насильственной направленности со­ставляют исполнители («боевики», «бойцы», «торпеды» и т.д.), обычно разделенные на небольшие группы (чаще всего по 10—12 человек). В организованных преступных группировках корыстной направленности, орудующих в сфере экономики, исполнители обычно выполняют вспо­могательные, но важные мошеннические и другие криминальные дей­ствия по реализации планов лидеров, но и в этих формированиях так­же имеются группы боевиков и охранников. Под непосредственным руководством лидеров объединений находятся функциональные под­разделения, осуществляющие разведывательные и контрразведыватель­ные обязанности, и особо доверенные лица, устанавливающие коррум­пированные связи с работниками государственных и правоохранитель­ных органов, «отмывающие» незаконные доходы (если эти роли не ис­полняют сами лидеры).

4. Наличие у преступных объединений определенных «сфер влия­ния», к которым относятся территориальные регионы или отрасли хо­зяйства (торговля, общественное питание, бытовое обслуживание, транспорт и т.д.), либо отдельные разновидности преступной деятель­ности (проституция, азартные игры, наркобизнес и т.п.).

363

5. Стремление к монопольному влиянию и контролю, которое не может не привести к острым конфликтам между соперничающими со­обществами, вплоть до вооруженных столкновений (разборок), «заказ-ным» убийствам лидеров криминальных сообществ, появлению новых преступных «авторитетов» и новых организованных групп.

6. Преступное взаимодействие лидеров группировок, осуществляе­мое в различных формах — от обмена информацией до совместной ре­ализации согласованных планов, в том числе и по борьбе с сопернича­ющими'группами. Несмотря на стабильную борьбу между преступны­ми формированиями, преступники иногда оказывают друг другу тех­ническую, финансовую помощь, создают временные союзы и даже, хо­тя и крайне редко, используют коррумпированные связи для содейст­вия криминальным партнерам.

7. Осуществление большинством преступных Сообществ процесса «отмывания» преступных доходов. «Отмывание» денег сопровождает­ся инвестированием крупных средств в легальный бизнес. Этот про­цесс особенно типичен для организованной преступности в сфере эко­номики, но в последнее время становится характерным и для общеуго­ловных криминальных группировок.

8. Обширные связи с коррумпированными сотрудниками государ­ственных и особенно правоохранительных учреждений. В России еже­годно выявляются десятки преступных группировок, тесно сотрудни­чающих с коррупционерами в органах власти и управления, возбужда­ются сотни уголовных дел в отношении работников милиции, которые за взятки не только покровительствовали преступникам, но часть из них непосредственно участвовала в совершении бандитских налетов, разбойных нападений, других тяжких общественно опасных акциях.

9. Сочетание относительной стабильности зоны распространения влияния с отсутствием жесткой функциональной дифференциации в деятельности преступных формирований. Например, рэкетиры кроме своей основной «специализации» нередко совершают угоны и сбыт ав­томобилей, а профессионалы контрабандисты и валютчики активно внедряются в наркобизнес.

Таким образом, организованная преступность — это обществен­но опасная деятельность, осуществляемая в виде промысла преступны­ми объединениями (организованными преступными группами, пре­ступными сообществами), имеющими развитую организационно-уп­равленческую структуру, систему внешних, в том числе и коррумпиро­ванных, связей и стремящимися к монопольному территориальному или отраслевому распространению криминального влияния с целью максимального увеличения своих незаконных доходов.

364

Большинство специалистов в области криминологии и криминали­стики, а также практические работники дифференцируют организован­ную преступность на две классификационные группировки: общеуго­ловная организованная преступность и организованная преступность в сфере экономики. С позиции становления и развития современной ор­ганизованной преступности эта дифференциация, правильно отражаю­щая внутренние истоки криминального происхождения, не соответст­вует реалиям сегодняшних дней. Так, процессы взаимного кадрового проникновения и широкого инвестирования преступных капиталов в теневую экономику постепенно устранили жесткие классификацион­ные барьеры. Однако другие отличительные признаки, связанные глав­ным образом с функциональным содержанием доминирующей (основ­ной) преступной деятельности, в основном остались, а поэтому приве­денная ранее наиболее общая классификация организованной преступ­ности в известной мере все же сохранила свое практическое значение, хотя нередко уголовно-правовая квалификация деликтов, совершаемых организованными формированиями обоих преступных направлений, совпадает (контрабанда, наркобизнес, торговля оружием).

С учетом ранее сделанных замечаний детальную дифференциацию двух главных направлений организованной преступности можно пред­ставить в следующих классификационных схемах:

1. Общеуголовная организованная преступность:

а) организованное вымогательство (рэкет);

б) кража и сбыт электронной и другой дорогостоящей техники;

в) кража и сбыт антиквариата, произведений искусства, культур­но-исторических ценностей;

г) похищение и сбыт огнестрельного оружия, боеприпасов, военной техники;

д) кража и другие способы завладения автомобилями и их сбыт;

е) бандитизм;

ж) наркобизнес;

з) контрабанда;

и) контроль над игорным и шоу-бизнесом, а также над притонами проституции.

2. Организованная преступность в сфере экономики:

а) хищение материальных ценностей и денежных средств в особо крупных размерах, совершенное путем присвоения, злоупотребления служебным положением и мошенничества; с последующим «отмыва-нием» похищенных средств и их инвестированием в официальную или теневую экономику;

б) лжепредпринимательство, незаконная банковская или предпри­нимательская деятельность, иные преступные способы получения и ис-

365

пользование ссуд, кредитов, иных средств, нарушение условий лицен­зирования, причинившее крупный ущерб или сопряженное с извлече­нием незаконного дохода в крупном размере, а также ложное банкрот­ство с целью извлечения криминальных доходов;

в) укрытие доходов в особо крупных размерах с целью уклонения от уплаты налогов;

г) незаконные сделки и операции с валютными ценностями;

д) незаконное получение лицензий и вывоз лимитируемых остроде­фицитных материалов, сырья и товаров за рубеж;

е) незаконное приобретение, сбыт или посредничество в торговле огнестрельным оружием, боеприпасами, военной техникой;

ж) наркобизнес;

з) контрабанда;

и) легализация (отмывание) незаконных доходов с последующим их инвестированием в официальную или теневую экономику;

к) изготовление или сбыт поддельных денег, ценных бумаг, кре­дитных и иных платежных документов;

л) невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте.

Оба классификационных перечня включают лишь основные (базо­вые) виды преступной деятельности организованных сообществ и групп. Так, например, взяточничество, коммерческий подкуп, подкуп участников и организаторов спортивных соревнований и коммерче­ских конкурсов, незаконное получение сведений, составляющих ком­мерческую или банковскую тайну, незаконное ношение оружия и не­которые иные деяния не относятся к основным видам преступлений, совершаемых организованными группами обеих направлений, однако, иг­рают важную вспомогательную роль в их криминальной деятельности.

Среди вспомогательных видов организованной преступной деятель­ности следует особо выделить дачу взяток различным должностным лицам и прежде всего сотрудникам правоохранительных и судебных органов, без чего немыслимы не только функционирование, но и само существование организованной преступности.

В приведенные выше перечни включены два аналогичных делик­та—наркобизнес и незаконное приобретение и торговля оружием. Наркобизнес (профессиональный наркотизм) ранее рассматривался как разновидность общеуголовной организованной преступности. Однако огромные доходы главарей наркомафии, постоянное «отмывание» де­нег в сфере экономики и связанное с этим инвестирование капитала не только в преступное, но и легальное предпринимательство привели к интеграции и совместному участию в этой сверхприбыльной крими­нальной отрасли теневиков-бизнесменов и лидеров формирований тра­диционной уголовной направленности. С конца 80-х годов на «черные

366

рынки» стали стабильно поступать новые синтезированные наркотики, изготовленные по самым современным технологиям в лабораторных или промышленных условиях. По оценкам специалистов, доморощен­ная наркомафия в обозримом будущем сможет успешно конкурировать с международными наркокартелями. Не исключается и возможность «отмывания» в России зарубежных наркодолларов путем их инвести­рования в совместные предприятия.

Представляет некоторую сложность механизм контрабандной дея­тельности, осуществляемой преступными объединениями традицион­ной уголовной направленности и дельцов теневой экономики. Несмот­ря на единую уголовно-правовую квалификацию, многие показатели, входящие в криминалистические характеристики контрабанды, вклю­ченной в оба перечня, отличаются друг от друга и прежде всего по способам совершения, составу, источникам приобретения и особенно по масштабам перевозимых через границу ценностей, а нередко и по каналам их дальнейшей реализации. Следует отметить, что во многих ситуациях перемещение через границу товаров, сырья, валютных и других ценностей осуществляется «теневиками» по лицензиям и дру­гим документам, хотя и оформленным соответствующими учреждени­ями, но фактически являющимися фиктивными, поскольку их получе­ние и выдача происходят с нарушениями действующего законодатель­ства, в том числе и за взятки.

В связи с большим разнообразием форм организованной преступ­ной деятельности создать общую криминалистическую характеристику и методику расследования общественно опасных деяний, совершаемых мафиозньми группировками, нельзя. Поэтому возможен лишь доста­точно высокий уровень теоретического обобщения наиболее типичных свойств, присущих различным структурам и направлениям организо­ванной преступности. В свою очередь, исследование этой теоретиче­ской базы позволяет сформулировать следующие выводы и практиче­ские рекомендации, основанные на некоторых наиболее глубинных особенностях организованных криминальных формирований:

1. Иерархическая и довольно сложная структура криминальных со­обществ, их многочисленные и тщательно завуалированные связи обусловили необходимость глубокой оперативной разработки, собира­ния достоверной исходной информации, прежде всего в отношении лидеров и наиболее активной части преступньк формирований. Своев­ременное получение подробной информации позволит нанести внезап­ный удар по «мозговому центру» группировки, изолировать ее коррум­пированных сообщников, полностью дезорганизовать всю преступную деятельность, в том числе и противодействие правоохранительным ор­ганам.

367

2. Система безопасности в преступных сообществах, направленная в основном на сохранение лидеров и их ближайшего окружения, по­зволяет использовать и иной вариант оперативных разработок, наце­ленных -на первоочередное выявление наименее замаскированных звеньев преступной структуры — боевиков, телохранителей, посредни­ков и клиентов, водителей автотранспорта и другого обслуживающего персонала. Поэтому предложенная выше рекомендация (см. п.1) долж­на быть дополнена альтернативным решением — в зависимости от конкретной ситуации вполне возможно постепенное установление всей многоступенчатой преступной цепи (снизу вверх) с заключительным выходом на ее иерархическую вершину. Практическая реализация это­го комплексного оперативного следственного решения (плана) также может быть достаточно эффективной.

3. В зависимости от конкретной ситуации обе изложенные выше тактики действий могут быть объединены в третьей комплексной так­тике, оптимально сочетающей наиболее эффективные приемы и мето­ды и учитывающей все названные выше сильные и слабые стороны иерархической организационной структуры криминальных формирова­ний.

4. Расследование преступлений, совершенных организованными криминальными формированиями, необходимо поручать хорошо уком­плектованным специализированным следственно-оперативным груп­пам, состоящим из профессионально подготовленных сотрудников, возглавляемых специалистами высокого уровня, обладающими творче­ским мышлением.

5. Весь процесс расследования преступлений рассматриваемой ка­тегории должен состоять из комплекса тактических операций, направ­ленных на решение важных промежуточных задач, последовательно ведущих к достижению главных целей по конкретным уголовным де­лам. Такими типовыми тактическими операциями могут быть: «задер­жание преступников с поличным», «задержание рэкетиров при контро­лируемой передаче вымогаемых у потерпевших денег или ценностей», «розыск и задержание преступников по приметам или иным данным», «установление места содержания заложников и их освобождение», «выявление коррумпированных связей» и т.д. Проведение тактических операций, а тем более их комплекса существенно оптимизирует про­цесс расследования. Это прекрасно понимает, например, руководство ФБР США, усиленно внедряющее в практику борьбы с мафией так на­зываемую «тактику ударных групп», фактически являющуюся сочета­нием давно известных в нашей криминалистике рекомендаций об эф­фективности тактических операций и расследования сложных преступ­лений следственно-оперативными группами.

368

6. Характерной чертой организованной преступности является жес­ткое соперничество между ее отдельными кланами, а также внутри-групповая борьба за власть и доходы. Эти конфликтные ситуации не­обходимо умело выявлять, исследовать и использовать, разумеется, без нарушения нравственных и процессуальных норм как в следственной, так и в оперативной деятельности. Тем более, что постоянная вражда и обиды объективно присущи преступному миру, и использование это­го конфликтного состояния ни в коей мере не является разжиганием конфликтов, нарушением морали и этики.

Нередко, особенно при перерастании конфликта в вооруженные столкновения, некоторые лидеры преступных формирований, опасаясь ia свою жизнь, могут идти на временные контакты с правоохранитель­ными органами. Нередко такие же ситуации возникают и при внутри-групповых «разборках». Еще больший профилактический и нравствен­ный эффект достигается в случаях окончательного отрыва от лидеров преступных группировок их второстепенных участников и полного прекращения ими антиобщественной деятельности.

7. В процессе расследования необходимо учитывать относительную стабильность зоны (территория, сфера хозяйства и т.д.), стандартность условий и способов преступной деятельности, что существенно облег­чает создание конспиративной сети устойчиво действующих источни­ков и каналов оперативной информации, повышает эффективность анализа данных и установления лиц, совершивших конкретные пре­ступления, и мафиозных группировок, членами которых они являются. Хорошее знание оперативной обстановки, заблаговременное создание источников негласной информации позволяет не только выбирать наи­более благоприятный момент для начала расследования, но и своевре­менно пресекать, предотвращать опасную преступную деятельность криминальных группировок и совершение ими готовящихся конкрет­ных преступлений.

8. Несмотря на доминирование какой-либо одной разновидности преступной деятельности, большинство криминальных формирований как уголовной, так и экономической направленности особенно жесткой функциональной и территориальной дифференциации не придержива­ются. В связи с этим в плохо освоенньк сферах антиобщественной де­ятельности преступники не успевают приобрести криминальный про­фессионализм, а на «новых» территориях установить полезные связи, что приводит к многочисленным сбоям, утрате ими обычной латентно-сти. Эти обстоятельства необходимо максимально учитывать в опера­тивно-розыскной и следственной работе, нередко начиная раскрытие нсех совершенных преступлений с нетипичных для определенных ма­фиозных формирований и поэтому благоприятных для расследования

369

эпизодов. Следует отметить, что успешное расследование многих уго­ловных дел начиналось не по эпизоду основной (базовой) преступной деятельности, а по фактам вспомогательных или даже случайных кри­минальных проявлений (задержание членов организованных групп с оружием, совершение некоторыми из них хулиганских действий и т.п.). Это позволяет скрыть начало расследования, приступить к актив­ной оперативной разработке, а затем нанести неожиданные и сильные удары по основным звеньям разветвленной криминальной цепи.

9. Одним из серьезнейших негативных факторов, затрудняющих борьбу с организованной преступностью, является рост правового ни­гилизма среди населения, в значительной степени обусловленный страхом перед возмездием обнаглевших уголовников, падением авто­ритета правоохранительных органов, а также нежеланием части потер­певших расшифровывать источники своих незаконных доходов.

Это усугубило и без того сложную проблему поиска, выявления и использования надежных источников информации. Так, допрос потер­певших, когда-то наиболее эффективное следственное мероприятие (коэффициент полезного действия по расчетам специалистов достигал 96 %), становится все менее и менее результативным. В связи с этим тактика допроса потерпевших, на научное исследование которой ранее не обращалось должного внимания, стала нуждаться в дополнитель­ном творческом анализе с учетом острых конфликтных ситуаций. Пер­востепенное значение приобретает обеспечение реальной защиты лиц, дающих правдивые показания. Следует законодательно предусмотреть достаточные условия для их конспирации и безопасности с одновре­менным соблюдением процессуальных требований достоверности и проверяемости полученных данных. Такие меры хорошо известны и много лет довольно успешно реализуются за рубежом, обеспечивая интенсивное поступление важной и правдивой информации.

Хотя в Уголовном кодексе РФ нормы, предусматривающие наказа­ние за принуждение к даче ложных показаний, за заведомо ложные показания или уклонение от дачи показаний свидетелей и потерпев­ших значительно усовершенствованы, в том числе предусмотрена по­вышенная ответственность за эти деяния, совершенные организован­ной группой, — от 3 до 7 лет лишения свободы (ч.4 ст.309). Тем не менее, до неуклонного претворения этого уголовного закона в реаль­ность еще очень далеко и, к сожалению, до сих пор остается бессиль­ной декларацией.

10. Высокий уровень конспирации организованных преступных групп и сообществ, наличие в их структуре разведывательных и контр­разведывательных подразделений, информационная изоляция внутри-групповых звеньев друг от друга и сосредоточение всех сведений

370

лишь у лидеров и их ближайшего окружения, другие меры безопасно­сти предопределили особое значение нетрадиционных источников и 'методов получения не только негласных, но и процессуальных дан­ных. Многолетний опыт борьбы с мафией, накопленный зарубежными спецслужбами США, Италии, Германии и других стран, свидетельст­вует, что наиболее эффективным способом установления контроля над организованной преступностью является переход на сторону правоох-ранительных органов не только рядовых, но и главным образом актив-ных членов криминальных формирований.

Еще в первом издании учебника нами ставился вопрос о сущест-венном усовершенствовании правового и процессуального институтов освобождения от уголовной ответственности, а также о коренном из-иенении практики судебных органов с тем, чтобы активное содействие раскрытию преступлений имело значительно большее значение как важнейшее смягчающее обстоятельство при назначении наказания.

В УК РФ сделаны правильные, но явно недостаточные шаги в этом направлении. Так, освобождение от уголовной ответственности в связи г деятельным раскаянием в основном распространяется лишь на лиц, впервые совершивших преступления небольшой тяжести (ч.1 ст.75 УК РФ). Что касается лиц, совершивших преступления иной категории и, как правило, обладающих более значительной и важной для право­охранительных органов информацией, то данная норма действует лишь в случаях, специально предусмотренных примечаниями к 13 статьям Особенной части кодекса (ч.2 ст.75 УК РФ). Однако большин­ство из этих статей предусматривают уголовную ответственность за преступления, не являющиеся базовыми (основными) для организован­ных криминальных объединений и поэтому имеют весьма ограничен­ное значение для оптимального правового компромисса с раскаявши­мися преступниками, перешедшими на сторону Закона. В связи с этим необходимо расширить «льготный перечень» за счет типичных для криминальных оргформирований преступных деяний. В то же время лица, совершившие особо тяжкие преступления, не должны освобож­даться от уголовной ответственности, хотя с учетом ценности полу­ченной от них информации и других обстоятельств дела, мера наказа-ния должна быть снижена.

   Что касается практики судов, то она по-прежнему явно недостаточ-во учитывает законодательные новеллы и конкретную криминальную (ситуацию, которые обусловливают более широкое применение (п.«и» ч.1 ст.61 УК РФ) и обязательный учет «активного способствования (раскрытию преступления» как важнейшего обстоятельства, смягчаю­щего наказание. Изменение судебной практики будет иметь особое [значение при расследовании преступлений, совершенных организован­ными сообществами, поскольку позволит оказать позитивное воздейст-

371

вие на подозреваемых и обвиняемых, трансформируя конфликтную си­туацию в простую и бесконфликтную, коренным образом изменяя не­гативную обстановку по делу, на более благоприятную для получения ценной информации.

11. В процессе раскрытия преступлений, совершенных организо­ванными группировками, основная часть полезной информации в силу большой законспирированности их лидеров поступает, как правило, от негласных источников. В связи с этим возникают значительные труд­ности при реализации оперативных данных и их «переводом» в про­цессуальные доказательства. Эти трудности обусловлены не только .опасностью расшифровки источников негласной информации, что не­обходимо всегда учитывать следователю, тщательно продумывая все возможные варианты, планируя и осуществляя вместе с оперативными работниками оптимальные меры легендирования и конспирации, но и объективными особенностями формирования оперативных данных и прежде всего их фрагментарностью и частичной недостоверностью, особенно на «подступах» к лидерам, коррумпированным связям, тай­никам оружия и ценностей.

12. В процессе расследования уголовных дел, возбужденных в свя­зи с организованной преступной деятельностью, важнейшее значение приобретает оптимальное использование криминалистической и специ­альной техники. Имеющиеся по этому вопросу данные весьма неуте­шительны. Фиксация действий членов хорошо законспирированных преступных формирований по подготовке и совершению преступлений создает прочный доказательственный фундамент, однако в последние годы видеозаписи и специальные химические средства использовались лишь по 15% уголовных дел этой сложной категории. Совершенно не­достаточно используются фотографирование, киносъемка и звукоза­пись, которые во многих случаях имеют лишь чисто иллюстративное значение, не выполняя даже ограниченные функции, которые предус­мотрены действующим уголовно-процессуальным законодательством (ст. 141 У ПК). Еще большее тактико-психологическое значение имеет применение специальной техники при осуществлении оперативно-ро­зыскных мероприятий: скрытых кино- и видеокамер, звукозаписываю­щих устройств, других средств наблюдения и фиксации. При грамот­ном оформлении результаты использования специальной техники мо­гут быть полностью или частично введены в процессуальный оборот и рассматриваться в качестве доказательств.

В расследовании преступлений, совершенных организованными формированиями, особое место занимают прослушивание телефонных переговоров и контроль за корреспонденцией. Американские специа­листы отмечают, что подслушивание частных бесед членов преступ-

372

ных синдикатов (ежегодно фиксируется более миллиона разговоров) является наиболее эффективным средством борьбы с организованной преступностью в США. То же следует отметить в отношении различ­ных форм контроля за корреспонденцией. В нашей стране оба эти на­правления используются сравнительно редко, недостаточно профессио­нально и эффективно, в то время как лидеры преступных сообществ нередко применяют радиотехнические и иные средства для прослуши­вания служебных частот радиостанций органов милиции, телефонных и даже иных переговоров «нужных» им лиц, а также создания много­численных радиопомех во время проведения комплексных оператив­но-розыскных мероприятий.

13. Успешное расследование сложных уголовных дел рассматрива­емой категории в конечном счете зависит от результатов «борьбы за информацию». Острейшие конфликтные ситуации, преступный про­фессионализм, круговая порука уголовников и помощь коррумпиро­ванных перерожденцев государственных и правоохранительных орга­нов активно противостоят следователю в этой тяжелой борьбе. В то же время огромные информационные массивы, аккумулированные в ин­формационных центрах МВД, явно недостаточно используются следо­вателями и оперативными работниками в поисковой и доказательст­венной деятельности. Чаще всего работники правоохранительных орга­нов обращаются за сведениями, сосредоточенными главным образом в пофамильных (алфавитных) и дактилоскопических (десятипальцевых) картотеках, в учетах лиц, пропавших без вести, и неопознанных тру­пов, местных и централизованных пулегильзотеках, картотеках под­дельных денежных знаков местного и федерального уровней, некото­рых других учетах. В то же время совершенно недостаточно использу­ются данные, систематизированные в некоторых централизованных криминалистических учетах, сосредоточенных в Главном Информаци­онном Центре (ГИЦ) МВД РФ и в региональных информационных центрах (ИЦ) МВД, ГУВД и УВД субъектов Федерации. К таким недостаточно используемым учетам относятся:

а) учет особо опасных преступников (организаторы преступных групп, авторитеты уголовной среды и т.д.);

б) учет преступлений с характерными способами их совершения (наркобизнес, контрабанда, организация преступной деятельности, фи­нансовые и валютные аферы, хищения в финансово-кредитной системе и внешнеэкономической деятельности, бандитизм и некоторые другие виды преступлений);

в) учет лиц, представляющих оперативный интерес, по признакам их внешности на базе видеозаписей (видеобанки и видеотеки). В этом учете регистрируются, учитываются «воры в законе», авторитеты уго­ловной среды и некоторые другие лица, совершившие особо опасные преступления.

373

Также явно недостаточно используются сведения, содержащиеся в таких экспертно-криминалистических учетах, сосредоточенных в экс­пертных подразделениях системы МВД различного уровня, как:

а) картотеки поддельных документов, изготовленных полиграфиче­ским способом;

б) фонотеки голоса и речи лиц, представляющих оперативный ин­терес.

При правильных и своевременных запросах пользователей, при по­стоянном и четком обновлении и расширении банков данных следова­тели могут получить чрезвычайно полезную дополнительную инфор­мацию для построения перспективных версий, успешного выявления, установления и поиска виновных лиц.

Совершенствование традиционных оперативно-справочных, розы­скных и криминалистических учетов, экспертно-криминалистических коллекций и картотек, создание новых эффективных систем позволят поднять уровень следственной и оперативно-розыскной деятельности до современных требований.

В процессе раскрытия многих преступлений, совершаемых органи­зованными группировками, решающее значение может иметь сопо­ставление композиционных (субъективных) портретов еще не установ­ленных преступников и фотографий погибших неопознанных потер­певших, безвестно отсутствующих и других разыскиваемых лиц. При этом в процессе идентификации могут использоваться не только на­глядно-образная информация, аккумулированная в различных учетах, но и фотографические массивы паспортных подразделений.

Но особенно перспективным представляется применение быстро­действующих автоматизированных дактилоскопических информацион­ных систем (АДИС) типа «Папилон» (с огромной емкостью образной информации) для оптимизации процесса установления преступника, оставившего разрозненные следы пальцев рук на местах происшест­вий, различных предметах, орудиях и инструментах:

В связи с существенным расширением экспертных возможностей становится реальным создание АДИС, содержащей информацию о микроэлементном составе волос, а впоследствии, при упрощении и удешевлении методики генной идентификации, и разработка индиви­дуальной формулы на лиц из подучетного контингента. Это сущест­венно расширит возможности раскрытия многих насильственных и ко­рыстно-насильственных преступлений. Полагаем, что возможности генной идентификации поистине безграничны. В частности, вполне ре­ально установление генного кода подучетных лиц и даже выведения «личной формулы» каждого из них в учетной алфавитной и розыскной карточках, а также в дактилоскопической карте оперативно-справоч­ных учетов.

374

Что касается усовершенствования традиционных учетов, то здесь

также возможна реализация многих предложений. В частности, в до-полнение к уже реализованному (хотя и не везде) предложению об указании в учетных карточках и картах оперативно-справочной систе­мы группы крови учитываемого лица необходимо делать также отмет­ку, является ли это лицо выделителем групповых свойств крови, что существенно облегчит и ускорит решение многих задач при раскрытии и расследовании целого ряда тяжких преступлений.  14. Оптимизация борьбы с преступностью и прежде всего с ее ор­ганизованными формами и направлениями во многом зависит от со-Здания надежной системы информационного обеспечения следовате­лей и оперативных работников. Создание микропроцессорной техники и малогабаритной машинной периферии позволяет осуществить не только бесперебойную циркуляцию сведений внутри сетей ЭВМ, но и воспроизвести их в нужное время, в нужном месте, в привычной для человека форме (текстовой, цифровой, графической). Для этого цент­ральная ЭВМ информационно-поисковой системы должна быть соеди­нена линиями связи с терминалами (индивидуальными пультами) как стационарными, так и выносными. Каждый терминал (пульт) должен находиться в распоряжении сравнительно небольшого коллектива пользователей (структурные подразделения МВД или прокуратуры). Индивидуальные пульты позволят унифицировать общение с автома­тизированными банками данных информационных центров МВД, а в дальнейшем и с другими информационными массивами.

15. Действующая ныне, в основном оборонительная, ответно-воз-мездная, а поэтому постоянно запаздывающая стратегия правоохрани­тельных органов показала свою неэффективность в борьбе с организо­ванной преступностью. Это стало очевидным уже в первой половине 90-х годов. Поэтому традиционную стратегию, основанную на раскры­тии и расследовании уже совершенных преступлений, необходимо до­полнить (но не заменить полностью), новой активно-наступательной концепцией. Ее основное содержание состоит в нанесении предупре­дительных, опережающих, а поэтому особенно сильных ударов по ор­ганизованным криминальным формированиям, позволяющим своевре­менно пресекать готовящиеся преступные акции.

Основные положения рассматриваемой концепции можно кратко свести к следующим выводам:

1. Предусмотреть существенное расширение оперативно-розыскных возможностей органов дознания, для чего:

а) значительно увеличить целевое финансирование конфиденциаль­ной деятельности оперативно-розыскных подразделений;

375

б) ввести дополнительные критерии оценки работы оперативно-ро­зыскных служб, связанных не только с количеством раскрытых пре­ступлений, что также очень важно, но в первую очередь по показате­лям, характеризующим пресечение и предупреждение готовящихся криминальных деяний повышенной общественной опасности;

в) включить в ч.1 ст.6 Закона «Об оперативно-розыскной деятель­ности» мероприятия, предусматривающие скрытый электронный конт­роль за улицами, парками, местами встреч («стрелок») и выяснением отношений («разборок») криминальных группировок и их лидеров и некоторыми другими территориями, представляющими оперативный интерес в целях быстрого реагирования и пресечения готовящихся и совершаемых преступлений, а также для накопления весьма ценной информации;

г) разработать и принять Закон о защите лиц, содействующих пра­воохранительным органам, а также эффективную программу его реа­лизации;

д) включить в уголовно-процессуальное законодательство норму о возможности допроса на предварительном следствии и в закрытом су­дебном заседании оперативного работника, получившего от своего ин­форматора важное сообщение в случае невозможности легализовать его другим способом;

е) расширить тактические и технические возможности оперативно-розыскных подразделений, включив в ст.6 Закона «Об оперативно-ро­зыскной деятельности» дополнительные мероприятия.

2. В профессиональной подготовке и переподготовке следователей, в преподавании спецкурсов в юридических вузах предусмотреть изуче­ние тематики, содержащей рекомендации об эффективной легализации негласных оперативных данных и использовании их в процессе дока-зывания, тактике проведения разведывательных допросов, применения психологических приемов, позволяющих успешно преодолевать ост­рые конфликтные ситуации и оптимально действовать в условиях так­тического риска и т.д.

3. Необходима активная разработка и практическое внедрение тео­ретических положений о предсказательных (прогнозных) версиях, вы­движение и проверка которых позволит эффективно пресекать (пред­отвращать) криминальную деятельность организованных преступных формирований.

4. Эффективность версионного метода раскрытия преступлений значительно возрастает при совместном выдвижении следователями и оперативными работниками комплексных следственно-оперативных версий и согласованных планов их проверки.

5. В научной и практической деятельности необходимо отрешиться от традиционного взгляда на организованную преступную деятель-

376

ность как на слабо связанные между собой отдельные криминальные акции. Такой подход не только ошибочен, но и вреден. На самом деле организованная преступность проявляет себя в стабильной, целенап­равленной, постоянно функционирующей, системной общественно опасной деятельности. Именно такой подход позволит противопоста­вить антисоциальной системе организованной преступной деятельно­сти более мощную систему — деятельность правоохранительных орга­нов России и сотрудничающих с ними полицейских служб других стран.

В рассматриваемую концепцию входят и другие рекомендации и предложения.

6. Проведение организованными преступными формированиями разведывательной и контрразведывательной работы обусловило необ­ходимость изучения следователями и студентами следственной специ­ализации юридических институтов (факультетов) основ оперативно-ро­зыскной деятельности.

Должен быть также перестроен в соответствии с требованиями следственной и оперативной практики процесс обучения и профессио­нальной подготовки студентов старших (4-го и 5-го), курсов юридиче­ских вузов за счет рациональной специализации, уменьшения объема общетеоретических дисциплин, дальнейшего расширения и углубления компьютерного, криминалистического, экономического, управленче­ского и логико-психологического образования.