§ 1. Понятие системы наказаний. Итоги ее законодательной реконструкции в 90-е гг. XX в.

Хорошо известно, что содержание подавляющего большинства уголовно-правовых терминов не получило однозначной трактовки ни в теории уголовного права, ни в практике их применения. Одним из немногих исключений является понятие “система наказаний”, вокруг которого в отечественной юридической литературе сложилось удивительное единодушие.

Сравним два определения, появление которых в печати разделяет ровно 85 лет. Первое принадлежит С. В. Познышеву, писавшему, что система (лестница) наказаний “представляет собой совокупность карательных мер данного кодекса в их соотношении друг с другом и имеет вид перечня, в котором наказания размещаются по степени их относительной важности” '. Второе сформулировано А. С. Михли-ным: “Все наказания в УК образуют систему наказаний - исчерпывающий их перечень, включающий все виды наказаний в определенном порядке” 2. Определения, во многом сходные или идентичные последнему, можно встретить в десятках других изданий, опубликованных за время, разделяющее процитированные работы 3.

1 Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права. Общая часть уголовного права. М., 1912. С. 465.

2 Словарь по уголовному праву / Отв. ред. А. В. Наумов. М., 1997. С. 21.

3 См., например: Трайнин А. И. Уголовное право. Общая часть. М., 1929. С. 385-386; Уголовное право. Общая часть. М., 1938. С. 341 343; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1952. С. 327; Курс советского уголовного права. Т. 2. Часть Общая. Л., 1970. С. 242; Курс советского уголовного права. Т. 3. М., 1970. С. 56; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1977. С. 322; Галиак-баров Р. Р. Система и виды наказания. Горький, 1986. С. 4; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1988. С. 218; Уголовное право. Общая часть. М., 1994. С. 361 362; Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996. С. 369; Иванов В. Д. Уголовное законодательство Российской Федерации. Т. 1. Часть Общая. Ростов н/Д, 1996. С. 96; Уголовное право. Общая часть. М., 1997; С. 418. Ретюнских И. С. Уголовно-правовые отношения и их реализация. Воронеж, 1997. С. 55; Козлов А. П. Механизм построения уголовно-правовых санкций. Красноярск, 1998. С. 228 265; Галиакбаров Р. Р. Уголовное право. Общая часть. Краснодар, 1999. С. 294; Уголовное право. Общая часть / Под ред. В. Н. Петрашева. М., 1999. С. 357.

Если сопоставить обозначенные дефиниции с философским пониманием категории “система”, то окажется, что за прошедшие десятилетия юристы не только не приблизились к нему, но и, напротив, отдалились от него. Дело в том, что, с точки зрения философии, система трактуется как “совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях между собой и образующих определенную целостность, единство” '. И если в определении С. В. Познышева имеются зачатки методологически верного подхода к определению данного понятия, то в дальнейшем система наказаний начинает полностью отождествляться с их перечнем. Однако перечень каких-либо явлений, предметов, процессов еще не есть система. Как отмечает Д. А. Керимов, “простые суммативные целостности (например, сноп сена, куча мусора или яблоки в корзине) вовсе не являются системами. В отличие от первых (искусственно созданных или случайно образовавшихся), система - сложная целостность, возникшая в результате объективного, закономерного процесса соединения составляющих ее элементов”2.

Нельзя сказать, что ученые-юристы не пытались посмотреть на систему наказаний с философских позиций. Еще в прошлом веке Н. С. Таганцев определял искомое понятие как “совокупность карательных мер данного кодекса в их взаимном соподчинении или соотношении” 3.

Аналогичную позицию занимал П. П. Осипов, который подчеркивал что “систему наказаний следует изучать во всем многообразии ее связей и опосредований, добиваясь глубокого и всестороннего проникновения в нее именно как в систему, а не в механический агрегат разнородных элементов”". Эту же идею проводит А. Э. Жалинский, отмечая, что система наказаний “не сводится к простому перечню видов наказания” 5. Наконец, Н. Ф. Кузнецова приходит к резонному выводу о том, что “система наказаний - это целостное множество видов наказания (элементов системы) и подсистем, включающих сгруппированные по различным основаниям виды наказания”6.

1 Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. 6-е изд., перераб. и доп. М., 1991. С. 408.

2 Керимов Д. А Философские основания политико-правовых исследований. М., 1986. С. 220-221.

3 Таганцев Н. С. Лекции по уголовному праву. Часть Общая. Вып. 4. СПб, 1892. С. 1219; Он же. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. Т. 2. Изд. 2-е, перераб. и доп. СПб, 1902. С. 958.

4 Осипов П. П. Теоретические основы построения и применения уголовно-правовых санкций. Л., 1976. С. 70.

5 Уголовное право России. Т. 1. Общая часть. М., 1998. С. 381.

6 Курс уголовного права. Общая часть. Том 2: Учение о наказании / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. М., 1999. С. 24 (см. также с. 25 29).

Однако единичные попытки преодолеть методологическую ущербность в понимании системы наказаний не повлияли сколько-нибудь заметным образом на состояние разработки данной проблемы ни в науке уголовного права, ни в сопредельных областях научного знания. В этой сфере остался без ответа призыв Д. А. Керимова, который в середине 80-х гг. писал: “сейчас... наступил такой период в научном развитии, когда продолжая совершенствовать общенаучные представления о системности, надлежит переходить к их использованию в конкретных областях знания, где и происходит непосредственное “слияние” теоретической мысли с практическими потребностями социального прогресса” '.

Несостоятельность “перечневого” подхода к системе наказаний в период действия предыдущего уголовного законодательства ярко проявилась в том, что ряд наказаний исключался из системы на формальном основании - о них не упоминалось в ст. 21 УК РСФСР 1960 г. В перечне, содержавшемся в указанной норме, отсутствовала смертная казнь, условное осуждение и условное освобождение с обязательным привлечением осужденного к труду. Между тем игнорирование этих видов государственного принуждения не позволяло дать объективную картину применения иных видов наказаний (в том числе, определить истинный удельный вес лишения свободы в судебной практике).

Кроме того, следует учитывать, что в перечне наказаний могут наличествовать меры, по своей социально-правовой сути наказаниями не являющиеся (прежде всего ввиду отсутствия у них неотъемлемого качества всякого наказания - кары). Так, УК РСФСР 1922 г. относил к наказаниям условное осуждение, УК РСФСР 1926 г.- предостережение, а УК РСФСР 1960 г.- общественное порицание.

Однако главный изъян критикуемого подхода к системе наказаний заключается в том, что отсутствует возможность оценить, насколько существующие в настоящее время наказания взаимодополняют друг друга и способны ли они к взаимозаменяемости.

Взаимозаменяемость наказаний представляется особенно важным свойством, поскольку каждое наказание должно обеспечить реализацию двух главных принципов уголовного права, находящихся в диалектическом противоречии. Во-первых, это принцип справедливости, требующий всемерной защиты приоритетных для российского общества институтов (личности, собственности, окружающей среды, конституционного строя и др.), во-вторых, принцип гуманизма (или как его еще называют - экономии репрессии), побуждающий суд назначить виновному предельно мягкое, щадящее его интересы наказание.

1 Керимов Д. А. Указ. соч. С. 203.

Действующее уголовное и уголовно-исполнительное законодательство далеко не всегда может обеспечить гармоническое сочетание этих принципов как раз в силу нарушения системности соответствующих норм.

Сказанное позволяет определить систему наказаний как совокупность предусмотренных уголовным законом видов государственного принуждения, которые находятся в отношениях взаимосвязи, взаимозависимости и взаимозаменяемости, способны обеспечить достижение целей кары (восстановления социальной справедливости), общего и специального предупреждения, а также исправления преступника; назначаются судом за конкретные преступления, исходя из принципов уголовного права.

Именно такой подход к системе наказаний позволяет дать наиболее полную и объективную оценку ее реконструкции, предпринятой законодателем в 90-е гг. XX в.

Следует отметить, что эта реконструкция началась задолго до принятия У К РФ 1996 г. и выразилась в изъятии из системы наказаний таких видов: условное осуждение к лишению свободы и условное освобождение из мест лишения свободы с обязательным привлечением осужденного к труду, ссылка, высылка и направление в воспитательно-трудовой профилакторий (Законы РФ от 18 февраля и 19 апреля 1993 г.). Этот шаг был опрометчивым, поскольку игнорировал реальные и потенциальные возможности перечисленных наказаний. Достаточно сказать, что еще в 1992 г. с применением ст. 24 2 УК РСФСР (то есть условно, с обязательным привлечением к труду) было осуждено 39 174 человек, или 6,3% всех осужденных (по официальной статистике в их число включены и условно осужденные с испытательным сроком, хотя, как отмечалось, такая мера наказанием ни юридически, ни фактически не является)'. Многие сотни тысяч осужденных находились в режиме полусвободы, будучи освобожденными из исправительно-трудовых колоний в порядке ст. 53 2 УК РСФСР 1960 г.

В последующие годы данные категории осужденных стали подвергаться лишению свободы или приговариваться к неадекватно мягким наказаниям. То и другое приводило к отрицательным криминологическим последствиям.

Уже через три года законодатель попытался исправить допущенную ошибку, реанимировав некоторые из рассматриваемых наказаний под новым названием “ограничение свободы” (ст. 53 УК РФ). Однако

1 См.: Преступность и правонарушения (1990 1994): Статистический сборник. М, 1995. С. 143.

за это непродолжительное время была полностью уничтожена соответствующая инфраструктура, растрачен кадровый потенциал, необходимый для реализации данного наказания. Поэтому государство вынуждено отсрочить реальное применение ограничения свободы до 2001 г.

Еще более драматично сложилась судьба таких наказаний, не связанных с изоляцией от общества, как ссылка и высылка. Оба эти наказания, в первую очередь так называемая “колонизационная” ссылка, имеют многовековую историю применения и во многих странах мира, и в России '. Однако с начала 70-х гг. в советской уголовно-правовой литературе они, прежде всего ссылка, зачастую стали получать негативную оценку2.

Аргументы против ссылки сводились к тому, что ссылка: 1) неэффективна, так как среди отбывших ее лиц уровень рецидива выше, чем среди осужденных к исправительным работам; 2) ведет к разрушению социальных связей осужденного; 3) очень редко применяется судами; 4) неудовлетворительно исполняется.

Эти доводы можно опровергнуть, если принимать во внимание, что, во-первых, более высокий уровень рецидива сам по себе не может, свидетельствовать о недостаточной эффективности того или иного наказания, поскольку, в частности, к ссылке приговаривались более злостные преступники. Во-вторых, разрушение социальных связей преступника в ряде случаев не только не свидетельствуют об ущербности данного вида наказания, но и весьма желательно, так как эти связи могут быть криминогенными (в этом, кстати, и заключается главное назначение ссылки). В-третьих, редкое назначение судами ссылки объяснялось как недооценкой карательного и воспитательного потенциала ссылки, так и несовершенством действовавшего уголовного закона. Наконец, в-четвертых, недостатки в исполнении ссылки могли быть устранены без ее ликвидации как вида наказания.

Еще один аргумент, скорее эмоционального, чем рационального плана выдвинул Л. В. Багрий-Шахматов. Он писал, что направление ссыльных в районы Севера, Сибири, Дальнего Востока, Казахстана, где велось интенсивное строительство материально-технической базы коммунизма, “оскорбительно по отношению к патриотическому порыву передовых советских людей - строителей нового, созидателей

'См.: Таганцев Н. С. Русское уголовное право. С. 1145-1180.

2 См., например: Шлыков С. А., Гацихо О. И. Ссылка // Наказания, не связанные с лишением свободы. М., 1972. С. 48; Осипов П. П. Указ. соч. С. 74; Кудрявцев В. Н. Право и поведение. М., 1978. С. 153.

новых городов и поселков, гигантов энергетики и индустрии, открывателей подземных кладовых”'.

Вступать в спор по такому поводу в те времена было достаточно рискованно. И, тем не менее, в качестве возражения нами было отмечено следующее: “Если следовать линии рассуждений указанного автора, то еще более оскорбительным для честных тружеников является существование в крупных исторических и культурных центрах, городах-героях мест лишения свободы, где содержатся куда более опасные преступники. Наконец, нетерпимо в таком случае направление на стройки народного хозяйства несравненно большего количества лиц, условно осужденных и условно освобожденных” 2. Справедливости ради следует сказать, что Л. В. Багрий-Шахматов все же считал необходимым сохранить ссылку в качестве дополнительного наказания для злостных рецидивистов, к тому же значительно усилив ее карательные свойства.

В тот же период и несколько позднее ряд ученых призывали законодателя не только сохранить ссылку (как и высылку) в системе наказаний, но и значительно расширить сферу ее применения за счет лишения свободы 3. При этом отнюдь не опускались из виду негативные свойства ссылки, которые обнаружились еще в XIX в. Так, Ф. Энгельс по поводу ссылки в Австралию писал: “Трудно придумать более жестокие и гнусные наказания... которые с систематической последовательностью губят жертву закона физически, духовно и морально и доводят ее до скотоподобного состояния. Сосланный преступник попадает в такую бездну деморализации, отвратительного скотства, что человек с наилучшими задатками должен пасть там в течении шести месяцев...”4.

Вместе с тем, не следует забывать, что и Австралия, и российские Север, Урал, Сибирь, Дальний Восток были освоены человечеством в значительной степени именно за счет ссыльных, а также беглых (по существу - добровольно себя сославших) преступников.

1 Багрий-Шахматов Л. В. Уголовная ответственность и наказание. Минск, 1976. С. 169.

2 Милюков С. Ф. Уголовно-правовое значение криминологической характеристики преступника. Дисс. ... канд. юр. наук. Воронеж, 1980. С. 169.

3 См., в частности: Бышевский Ю. В. О возможности применения ссылки в борьбе с воровским рецидивом // Проблемы борьбы с преступностью. Омск, 1978. С. 51 и др.; Стручков Н. А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью. Саратов, 1978. С. 197; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1981. С. 331; Милюков С. Ф. Система наказаний в механизме реализации уголовной ответственности // Уголовная ответственность: проблемы содержания, установления, реализации. Воронеж, 1989. С. 123.

4 Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 1. С. 639.

Изъятие ссылки и высылки из арсенала уголовно-правовых мер без адекватной замены породило для России трудноразрешимую проблему. В условиях невиданного расцвета транснациональной организованной преступности и резкого повышения криминогенной активности иностранных граждан, прежде всего из стран ближнего зарубежья, государство лишилось действенных инструментов пресечения межрегиональных преступных связей и миграции профессиональных преступников. Об остроте проблемы свидетельствует тот факт, что в 1999 г. в России иностранными гражданами и лицами без гражданства было совершено 32,3 тысячи преступлений (рост по сравнению с 1998 г. на 4,1 процента). 89 процентов этих преступлений совершено гражданами СНГ '. К регионам с наибольшей активностью преступников-иностранцев и лиц без гражданства относятся Москва и Санкт-Петербург, Краснодарский и Приморский края, а также Ростовская область.

Аналог для возможного законодательного решения обозначенной проблемы содержится в ч. 1 ст. 131-30 У К Франции: “В случаях, когда это предусмотрено законом, в отношении любого иностранца, виновного в преступлении или проступке, может быть назначено наказание в виде запрещения находиться на французской территории, окончательно или на срок не более десяти лет” 2.

Безусловно, ссылка и высылка с успехом могли бы применяться и к российским правонарушителям. Это обуславливает необходимость незамедлительного возвращения их в отечественную систему наказаний. Что касается мер, вошедших в действующую систему наказаний, то их анализу посвящены следующие параграфы настоящей главы. Все эти наказания можно разделить на две большие группы -связанные и не связанные с изоляцией от общества3.