/, Понятие структуры советского права

1. Марксистско-ленинская юридическая наука при исследовании права концентрирует внимание на его обусловленности экономическим базисом классового об­щества, на его классово-волевом, политическом содер­жании — тех ключевых характеристиках, которые в со­ответствии с требованиями метода материалистической диалектики позволяют раскрыть основные стороны, свойства и функции этого сложного, многогранного со­циально-политического явления.

Вместе с тем наша наука не упускает из поля зре­ния и особенности права, относящиеся к его форме, в том числе такое его свойство, как системность.

Исходное методологическое значение для понимания этой особенности права имеет следующий сформулиро­ванный Ф. Энгельсом методологический тезис: «Право должно не только соответствовать общему экономиче­скому положению, не только быть его выражением, но также быть внутренне согласованным выражением, ко­торое не опровергало бы само себя в силу внутренних противоречий»1.

Три момента представляются здесь особо важными. Во-первых, Ф. Энгельс рассматривает внутреннюю юридическую согласованность как закономерность права:

1 К- Маркс   и   Ф.   Энгельс,   Соч., т. 37, стр. 418.

оно должно быть согласованным, так же как и должно быть выражением общего экономического положения. Во-вторых, внутренняя юридическая согласован­ность касается права в целом, всего выражения эко­номического положения, а не только, например, увязки нормативных актов, законов. В-третьих, это именно юридическая согласованность, целостность, единство, исключающие для права возможность опровержения самого себя в силу внутренних противоречий.

Ф. Энгельс подчеркивал необходимость юридической согласованности (систематического изложения) и от­дельных подразделений правовой системы, В частности, он указывал на государственное и гражданское право как на такие обусловленные экономическим базисом социальные явления, которые обладают относительной самостоятельностью и которые в силу этого «сами по себе поддаются систематическому изложению и требу­ют такой систематизации путем последовательного ис­коренения всех внутренних противоречий»1.

Юридическая согласованность правовой системы каж­дого государства имеет две стороны: а) внешнюю — непротиворечивость, систематизированность, недопусти­мость наличия в праве положений, которые не были бы согласованы; б) внутреннюю —единство, цело­стность правовой системы государства, подчинение ее единым началам, сквозным  юридическим  принципам2.

Свойство системности характеризует главным обра­зом внутреннюю юридическую согласованность права. Право каждого государства существует и функциониру­ет в качестве единой, юридически цельной, внутренне согласованной системы общеобязательных норм, выра­жающих требования экономического базиса классового общества.  Важнейшей же стороной внутренне согласо-

1              К. Маркс   и Ф. Энгельс, Соч., т. 21, стр. 312.

2              Значительное внимание праву как  юридически согласованной

системе   (главным образом с точки зрения  ее внешней стороны —

непротиворечивости)  уделил М. Т.  Баймаханов в кн.    «Противоре­

чия в  развитии  правовой  надстройки  при  социализме»   (Алма-Ата,

1972, стр.  165—173, 193 и след.,). Польский правовед Г. Рот разли­

чает четыре аспекта единства социалистического права:  социологи­

ческое единство, телеологическое  (по цели)   единство, материальное

единство,  формальное   единство   (см.  Н.   Rot,  Jednosc  i   podzialy

systemu prawa socjalistycznego. Wroclaw,   1971, ss. 38—58).

1Q

ванной системы и является его структура — закономер­ная организация  (скелет) его элементов.

Обратимся теперь к особенностям структуры советс­кого права, одна из которых характеризует его принад­лежность к определенному классу (типу) системных объектов, а другая — тот «поворот», который присущ рассмотрению структуры права в рамках юридической науки.

2. В философской литературе выделяются три класса совокупностей объектов: первый —неорганизованная совокупность, иногда ее называют «суммативное це­лое», второй ■—неорганичная система, или же «прос­то» организованная, и третий —органичная система1.

Первый из указанных классов — это явление чисто суммативного порядка, которое вообще не относится к системам2.

Системные объекты в строгом смысле распадаются, таким образом, на два основных типа: организованные и органичные системные образования. И те и другие — именно системные объекты. Их одинаково «характери­зует наличие связей между элементами и появление в целостной системе новых свойств, не присущих элемен­там в отдельности. Связь, целостность и обусловленная ими устойчивая структура — таковы отличительные признаки любой системы»3.

В то же время между просто организованной и орга­ничной системами существуют довольно важные разли­чия. Если первая есть соединение в известную целост­ность относительно обособленных элементов, то вторая— «физически»    неделимое,    саморазвивающееся    целое4.

1              См. И. В. Б л а у б е р г , В. II. Садовский, Э. Г. Юдин,

Системный  подход в  современной  науке,    «Проблемы  методологии

системного исследования», «Мысль»,  1970. Аналогичный взгляд вы­

сказал И. В. Блауберг в рамках проблемы целостности. Он разли­

чает: неорганизованную совокупность, организованное целое и орга­

ничное   целое   (См. И.  В. Блауберг,   Проблема   целостности   в

марксистской  философии,  «Высшая  школа»,   1963, стр.  53).

2              Неорганизованная    суммативная  совокупность,  пишут    И. В.

Блауберг и Э. Г. Юдин,    «лишена системного    характера»    (И. В.

Блауберг,  Э.  Г.  Юдин,  Становление и  сущность    системного

подхода, стр. 177).

3              Т а м   же.

4              См. там   же,  стр   177—178.

II

Правда, в чистом виде различия между указанными классами системных объектов обнаруживаются в основ­ном на фактическом материале технических и естествен­ных наук, в частности биологии. Например, организо­ванная система — совокупность взаимосвязанных орга­низмов на локальной территории, органичная—данный живой организм как таковой. Социальные явления под эти два класса могут быгь подведены лишь с известной натяжкой (организованная система — шествующая на празднике колонна демонстрантов, органичная — раз­витое государство, самоуправляющаяся общественная организация). Но все же рассматриваемые два класса системных объектов образуют своего рода классические типы, главные ориентиры, позволяющие разобраться во всем многообразии системных образований1.

К какому же классу (типу) системных объектов при­надлежит право?

При ответе на поставленный вопрос необходимо прежде всего учитывать системность права, его качест­во внутренней юридической согласованности.

В этой плоскости право каждого государства тяготе­ет к типу органичных систем.

Правда, при формировании права того или иного го­сударства оно первоначально состоит из отдельных раз­розненных, подчас несогласованных между собой юри­дических предписаний.

Неразвитая правовая система представляет собой только более или менее организованное неорганичное целое2. Однако по мере развития и усложнения право-

1              Этого не учитывает В. Д. Сорокин, который утверждает, что

социальные объекты образуют особый, четвертый класс совокупно­

стей   наряду с неорганизованными совокупностями, организованны­

ми и органичными образованиями  (См. В. Д. Сорокин, О специ­

фике   социальных   управляющих   систем,     «Правоведение»     1971   г.

№ 4, стр. 4). Да и вообще главные отличительные особенности со­

циальных систем находятся в иной плоскости, нежели признаки, по­

ложенные в  основу трехчленной  классификации  совокупностей     (к

тому же, как уже отмечалось, неорганизованные совокупности во­

обще не являются системами).

2              Об этом ярко  свидетельствуют правовые документы прошло­

го. Даже те нормативные акты, которые по своему внешнему обли­

ку  могли  быть отнесены к разряду кодифицированных   (например,

Сборник законов царя Хаммурапи,    Хеттские законы,    Законы XII

таблиц, Салическая правда и др.), по сути дела представляли со-

12

вого регулирования, обусловленного развитием объек­тивных общественных процессов, и, следовательно, по мере возрастания необходимости внутренней юридичес­кой согласованности норм в результате законодатель­ной деятельности государства происходит накопление правовой системой таких черт, которые свойственны органичному целому1. Специфику права как органичной системы и имел в виду Ф. Энгельс, когда писал: «Чем сложнее становится... законодательство, тем более отли­чается способ его выражения от того способа, в котором выражаются обычные экономические условия жизни об­щества. Законодательство представляется как бы само­довлеющим элементом, который находит оправдание своему существованию и обоснование своему дальней­шему развитию не в экономических отношениях, а в соб­ственных внутренних основах, хотя бы, скажем, в «по­нятии воли»2.

Весьма высокий уровень органичности свойствен советскому социалистическому праву. Высокоорганизо­ванный характер социалистических общественных от­ношений, целенаправленность развития общества, един­ство воли советского народа, возрастающая руководя­щая роль Коммунистической партии — все это требует последовательной юридической согласованности советс­кой правовой системы, ее функционирования в качестве органичного целого.

бой более или менее «организованные» компиляции, в самом облике которых отсутствовало четкое отраслевое деление, группировка по институтам. (Например, в Салической правде нормативные предпи­сания группировались по таким «институтам», как «О вызове на суд», «О краже свиней», «О том, кто схватит свободную женщину за руку, за кисть или за палец» и т. д.)

1              Здесь, кроме того, нужно принимать во внимание особенности

отдельных структурных общностей (семей правовых систем). Нацио­

нальные правовые системы типа англо-саксонского (общего) права так

и не приняли характера структурно-развитых, замкнутых правовых

образований. Р. Давид пишет: «Правовые системы романо-германс-

кой  правовой  семьи  образуют стройный  ансамбль,  «замкнутые си­

стемы»... Английское право — система открытая:  оно выступает как

метод, который  позволяет разрешить любой вопрос, но   не   содер­

жит норм, подлежащих применению в любых обстоятельствах»  (Ре­

пе Давид,  Основные    правовые системы    современности,    «Про­

гресс»,  1967, стр. 302).

2              К. Маркс   и   Ф. Энгельс,   Соч , т. 18, стр. 272—273.

1J

Таковы особенности структуры советского права, обу­словленные его объективным качеством внутренней юридической согласованности. Но здесь нужно учиты­вать и особенности классово-волевого содержания пра­ва, его принадлежность к сфере надстройки, обществен­ного сознания.

Прежде всего само качество внутренней юридичес­кой согласованности выражает одно из противоречий, свойственных правовой форме общественного регулиро­вания. «Ход «правового развития», —• писал Ф. Энгельс, — состоит по большей части только в том, что сначала пытаются устранить противоречия, вытекающие из не­посредственного перевода экономических отношений в юридические принципы, и установить гармоническую правовую систему, а затем влияние и принудительная сила дальнейшего экономического развития опять посто­янно ломают эту систему и втягивают се в новые проти­воречия»1. Ведь при последовательном осуществлении требования внутренней юридической согласованности всех нормативных предписаний «точность отражения экономических отношений нарушается все больше и больше»2. Поскольку уже сложилась более или менее гармоническая правовая система, каждое новое право­вое предписание должно вписываться в нее, т. е. долж­но быть издано с учетом существующих правовых прин­ципов, всей системы действующего права. При формули­ровании новых (изменении старых) правовых предписа­ний, подчеркивает Ф. Энгельс, «следует... считаться со всей системой уже существующего права»3.

Таким образом, тенденция к предельной юридичес­кой согласованности, гармоничности правовой системы наталкивается на влияние и «принудительную силу» дальнейшего развития общественных отношений и пре­жде всего экономического развития. Значит, «в праве налицо две противоположные тенденции: 1) к обеспече­нию единства, согласованности и непротиворечивости правовой системы, 2) к нарушению этого единства, со­гласованности и непротиворечивости права. Обе эти тенденции коренятся в материальных основах существо-

1              К. Марле   и  Ф.  Энгельс,  Соч,  т.  37,  стр.  418

2              Там же.

3              К. М а р к с   и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 21, стр. 312.

вания общества и находятся в постоянном противобор­стве, отражая сложный диалектический характер обще­ственной жизни»1.

Правда, в условиях социалистического общества действие указанных двух противоборствующих тенден­ций смягчено отсутствием в общественной жизни анта­гонистических противоречий, научно организованной за­конодательной деятельностью социалистического госу­дарства, высоким динамизмом права, подчеркнутой В.И.Лениным быстротой законодательной деятельно­сти2. Но и в социалистическом обществе право пред­ставляет собой такую регулирующую систему, внутрен­няя согласованность которой может в определенной степени нарушаться самим ходом экономического разви­тия.

Кроме того, необходимо иметь в виду и отмеченные ранее особенности права как специфической социальной системы, в частности, ее принадлежность к сфере над­стройки, к общественному сознанию.

Целостность права, его внутренняя юридическая со­гласованность могут нарушаться в силу причин субъек­тивного порядка (влияние науки, законодательных тра­диций, а также недостатков в организации правотвор­ческой работы и др.). Правильно отмечено в литерату­ре, что, например, совокупность норм Особенной части советского уголовного права «не может рассматривать­ся как завершенная логическая система, построенная по одним и тем же правилам. Так как уголовное законода­тельство создавалось на протяжении длительного исто­рического периода и неоднократно изменялось, система норм    Особенной части    представляет собой    довольно

1              М.  Т.  Баймаханов,  Противоречия  в  развитии   правовой

надстройки при социализме, стр.  172.    Автор    правильно обращает

внимание на то, что лежащая в основе права общественная жизнь

характеризуется рядом противоречий, а отражающее ее право ста­

рается предстать в виде внутренне согласованной, гармоничной, не­

противоречивой системы.  Он  отмечает:  «Полной  согласованности  в

развитии  общественной жизни, с одной стороны,  и права — с дру­

гой, нет.  Право движется   как бы   «прерывисто»,   «скачкообразно»,

постоянно делает «остановки»... В праве момент прерывности выри­

совывается довольно четко: само по себе оно не изменяется.    Для

этого требуются  дополнительные  правотворческие  действия»   (т а м

ж е, стр. 193).

2              См. В. И. Лени н,   Поли. собр. соч., т. 45, стр.  248.

пеструю картину», причем «некоторые ...нормы относят­ся к так называемым пересекающимся классам, и их признаки совпадают между собой, так что разграничение подчас становится невозможным»1.

Следовательно, советское право как система — это такое специфическое социальное явление, которое пред­ставляет собой нечто среднее, промежуточное между «просто» организованной и органичной системами. В нем сочетаются, сосуществуют черты и того и другого, удельный вес которых является величиной подвижной, переменной: в зависимости от социально-классовой при­роды, степени развития, исторических условий нацио­нальная правовая система обладает различным уровнем органичности. Здесь есть и своего рода закономерность: в праве заложена потенция быть органичным образова­нием, но завершенной органичной системой оно никог­да быть не может.

Специфику права как промежуточной, подвижной по своей «классности» правовой системы необходимо учи­тывать при выработке правовой политики, при решении правотворческих задач. Отставание законодательства, недостатки в правотворческой работе, несовершенство в юридической технике отбрасывают право к типу «про­сто» организованных систем. Напротив, чем выше уро­вень отработанности, совершенства законодательства, тем ближе право к типу органичных системных образо­ваний и тем, следовательно, в большей степени оно способно оказывать эффективное системное воздейст­вие на общественную жизнь.

3. В соответствии с профилем юридической науки, ее теоретико-прикладной направленностью понятие «струк­тура права» имеет в правоведении свой «поворот», спе­цифический смысловой оттенок.

Как правильно отмечено в философской литературе, «сложный объект обычно представляет собой иерархи­ческое, полиструктурное, многоуровневое образование.., и характер структуры, связей и отношений, выделяемых в нем той или иной наукой и являющихся предметом ее изучения, существенным образом зависит от степени ее

1 В. Н. Кудрявцеа, Общая теория квалификации преступ­лений, «Юридическая литература»,  1972, стр.  147.

развития и применяемых ею исследовательских средств»1. Применительно же к юридической науке надо до­бавить, что характер изучения зависит здесь еще от то­го, насколько глубоко, сообразно потребностям позна­ния в рамках правоведения, необходимо проникновение, «погружение» в те устойчивые закономерные связи, которые образуют структуру права.

Юридическая наука представляет собой теоретико-прикладную область знаний, в органическом единстве решающую познавательные и прикладные, практические задачи. Конечно, далеко не каждое из теоретических положений, разрабатываемых в правоведении, должно быть непосредственно увязано с вопросами юридичес­кой практики. Но по своему содержанию, по своей на­целенности они должны интегрироваться в общую сис­тему юридических знаний, не отрываться от почвы действующего законодательства и в конечном счете служить юридической практике во всем ее многооб­разии.

А это определяет уровень, степень использования в настоящей работе общетеоретических положений о сис­темах и структурах (к тому же нередко в философских работах сориентированных на системы и структуры в сфере технических и естественных наук, в частности би­ологии). Они употребляются не только с учетом социа­льно-политической природы права, его особенностей как системы, но и в той мере, в какой это необходимо для решения назревших задач советской юридической науки2.

С рассматриваемых позиций важною, что первона­чально структура системного объекта  предстает в ви-

1              И. В.  Блауберг, Э.  Г. Юдин,  Становление и  сущность

системного подхода, стр. 168

2              Именно поэтому    в настоящей    книге    проявлена    известная

сдержанность в применении ряда общенаучных положений о систе­

мах и структурах  (например, положений о результатирующей стру­

ктуре, глобальной структуре и т. п.). Хотя некоторые из такого ро­

да положений  могут быть подтверждены на правовом    материале,

соответствующая  юридическая  проблематика    еще    не назрела    и,

очевидно, требуется какое-то время  для  того, чтобы стало ясным,

в какой степени они могут способствовать углубленной характерис­

тике структуры советского прам.

2  Заказ 5626         17

де его строения, выражающего прежде всего со­став, «набор» компонентов, частей данного образо­вания1.

Эта начальная фаза исследования структуры сис­темного объекта для юридической науки представля­ется настолько существенной, что в правоведении в со­ответствии с его теоретико-прикладной направлен­ностью понятие «структура» прежде всего охватывает строение права.

Структура права при такой трактовке выражается в первую очередь в реальной внутренней расчлененнос­ти данной национальной правовой системы, дифферен­цированное™, в «наборе» ее составных компонентов — отраслей,  институтов,  норм,   их  элементов.

Лишь при таком подходе к структуре права воз­можно решение теоретико-практических задач, стоящих перед юридической наукой. Конкретное содержа­ние юридических норм может быть усвоено с необхо­димой полнотой лишь «по частям», т. е. в соответст­вии с реальным строением права. С учетом своеобра­зия строения права, его подразделешюсти на части проводятся систематизация и кодификация законода­тельства, определяется система нормативных юриди­ческих актов, совершенствуется юридическая техника, решаются   некоторые   вопросы   применения   права.

Вместе с тем характеристика строения права явля­ется исходной базой для рассмотрения его структуры как закона устойчивых связей элементов содержания. «Можно, конечно, сказать, — пишет Н. Ф. Овчинни­ков,— что,   выявляя части   объекта,   мы   в   результате

1 «Структура развивающейся органической системы, — пишет В. С. Добриянов,— выступает прежде всего как определенный состав компонентов объекта» (В. С. Добриянов, Методологические проблемы теоретического и исторического познания, «Мысль», 1968, стр.   15).

С еще большей определенностью по рассматриваемому вопросу выступает В. Г. Афанасьев. Автор отмечает (что особенно важно в отношении социальных систем): «Для познания и управления об­ществом как системой, равно как и любой подсистемой в его рам­ках, важно раскрыть их состав, «набор» компонентов, выяснить их субстанциальную природу, поскольку все другие харак­теристики системы в значительной мере зависят от ее состава» (В. Г. Афанасьев, О системном подходе в социальном позна,-нии, «Вопросы философии» 1973 г. N° 6, стр. 102).

18

такого расчленения получаем знание состава (простое перечисление элементов), а не структуры. Однако по­знание структуры невозможно, если не указан сос­тав»1.

На эту особенность изучения структуры права указывают и другие авторы. «Знание состава, — отме­чает В. С. Тюхтин, — позволяет перейти к выявлению главной характеристики системы — ее структуры, ор­ганизации»2.

Следовательно, изучение состава компонентов со­ветского права не только имеет в нашей науке самос­тоятельное значение, но и служит первой необходимой ступенью для познания структуры в строгом, точном смысле. На этом, более глубоком, этапе познания структуры права вырисовываются устойчивая упорядо­ченность его элементов, свойственные им отношения порядка, композиции (генетические и функциональ­ные связи; интегративные свойства и др.). Вот здесь-то советское право и предстает в виде единой, внут­ренне юридически согласованной системы, цельного правового организма3.

По мере усложнения задач, решаемых советской юридической наукой, все большего «погружения» на­учной мысли в структурные связи будет изменяться и содержание понятия «структура права»; центр тяжес­ти в нем все более будет перемещаться от моментов строения, состава к моментам, которые выражают от­ношения упорядоченности, интегрированное™, целост­ности. Однако, видимо, оно сохранит и моменты, вы­ражающие строение, состав реальных структурных подразделений советского права.

1              Н. Ф. Овчинников, Структура  и симметрия,  «Системные

исследования. Ежегодник, 1969», стр. 116.

2              В. С. Тюхтин, Отражение, система, кибернетика,    стр.   17.

По мнению Э. С. Маркаряна, «познание системы начинается с диф­

ференциации составляющих ее элементов. Эта задача... предполага­

ет  прежде  всего..  классификацию    элементного состава    системы»

(Э. С.  М а р к а р я н ,  Вопросы  системного  рассмотрения  культуры

и человеческой   деятельности, «Исторический материализм как тео­

рия социального познания и деятельности», стр. 192).

3              Эта сторона исследования системы советского права правиль­

но оттенена Д. А. Кернмовыч  (см. Д. А. Керимов, Философские

проблемы права, стр. 270, 278).

2*            19