§ 1. История развития уголовного законодательства

о преступлениях против основ конституционного строя

и безопасности государства

История развития преступлений против государства самым тесным образом связана с развитием самого государства, представлениями о его функциях. По мере того как шел процесс централизации и образования единого Российского государства, завершение которого связывают с концом XV — началом XVI в., происходило сосредоточение власти в одних руках. Уже в первом крупном общерусском правовом акте — Судебнике 1497 г. — перечень наиболее опасных преступлений начинается с причинения смерти своему господину ("госу-дарский убойца"), измены, бунта ("крамолы"). Судебник 1550 г. дополнил их новыми составами, в том числе о сдаче города неприятелю. Но в своем собственном, политическом смысле интересы государства более или менее системно были поставлены под уголовно-правовую охрану Соборным Уложением 1649 г. Считается, что до законодательства Петра I это был единственный правовой акт о политических преступлениях. В Воинском и Морском уставах Петра I круг наказуемых деяний расширяется; одновременно усиливается ответственность, в частности, за недонесение о злом умысле против государя. В первой половине XVIII в. принимаются указы, в которых предписывалось доносить самому государю: 1) о злом умысле против государя, 2) об измене или бунте, 3) о преступлениях против порядка управления. Позднее политическими стали именоваться преступления первых двух пунктов этих указов, т. е. без учета посягательств на порядок управления. Соответствующие акценты были сделаны и в Своде законов Российской империи, а затем в Уставе о наказаниях уголовных и исправительных. Последний подразумевал под государственными преступлениями два основных вида: 1) преступления против государя Императора и членов Императорского дома;

§ 1. История развития уголовного законодательства                713

2) посягательства на верховную власть и государственную измену, т. е., по сути дела, различались деяния против внутренней и внешней безопасности. Внутренняя связывалась с бунтом против верховной власти: восстание, заговор, призывы к восстанию, а равно распространение сведений, ставящих под угрозу существующий порядок и порядок престолонаследия (восстание, заговор с целью захвата власти); внешняя — с данятием государственной измены, которым охватывался многочисленный круг самостоятельных составов преступлений: военная измена, дипломатическая измена (умысел предать государство или часть его другому государю или правительству); сообщение государственной тайны иностранному правительству; способствование во время войны неприятелю в проведении враждебных действий против Отечества или союзников (советом, открытием тайн, сдачей города и т. п.). Государственная измена каралась лишением всех прав состояния и смертной казнью. К ней приравнивались "преступления против народного права", т. е. деяния, которые ставили под угрозу существующие отношения России с другими государствами: участие подданных России в нападении на жителей иностранных государств; оскорбление их дипломатических представителей и т. п.

Аналогичный вариант классификации политических преступлений был взят за основу и при разработке проекта Уголовного Уложения 1903 г. Однако Особым Совещанием при Государственном Совете признано необоснованным противопоставление интересов монарха и верховной власти, в силу чего политические преступления стали группироваться по несколько иному принципу: посягательства на верховную власть и государя Императора, с одной стороны, и государственную измену — с другой. Первой группой объединялись деяния, посягающие на внутреннюю, а второй — на внешнюю безопасность государства. В главу "О бунте против Верховной Власти и о преступных деяниях против Священной Особы Императора и членов Императорского дома" отнесли мятеж (восстание, бунт), создание политических сообществ и политическую пропаганду. Мятежом при этом признавалось посягательство на жизнь, здоровье, честь и свободы самого государя и членов его семьи; попытки изменить установленную форму государственного устройства и порядок престолонаследия; самозванство (выдача себя за члена Императорского дома) и распространение ложных слухов о кончине, отречении Императора либо замене формы правления. В отличие от Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, устанавливавшего уголов-

714____Глава 19. Преступления против основ конституционного строя

ную ответственность за создание двух видов сообщества (антиправительственного или имеющего целью совершить государственное преступление), Уголовное Уложение дополнительно предусматривало еще один вид: сообщество, ставящее целью бунт или восстание. Уголовно наказуемой политической пропагандой рассматривалось публично выраженное неуважение верховной власти или порядку престолонаследия, призывы к ниспровержению государственного строя, совершению преступлений против государства, неповиновению законам; изготовление, размножение, хранение и распространение литературы с такой же целью.

Что же касается другой главы — "О государственной измене", то она охватывала перечень деяний, так или иначе связанных с взаимоотношениями России и иностранных государств. Имея в виду специфику конкретных форм государственной измены, в литературе того времени было принято выделять измену военную, дипломатическую и общегражданскую. При этом к военной измене относили: 1) оказание содействия неприятелю в его "военных или иных враждебных против России действиях"; 2) сдачу неприятелю армии, флота, отряда, отдельной части или команды, укрепленного места и т. д. либо лишение их возможности защиты от неприятеля, насильственное сопротивление военным силам, истребление складов, военного имущества и т, п.; 3) вступление в заведомо неприятельское войско; 4) шпионаж. Дипломатической изменой называлось злоупотребление со стороны лиц, уполномоченных на заключение контракта от имени государства, в результате действий которых оно терпело убытки или было вынуждено отказаться от каких-то прав по договорам с другими государствами. В общегражданской измене усматривались умышленные или неосторожные деяния, выразившиеся, например, в разглашении государственной или служебной тайны иностранному государству, в тайной переписке с правительством другой страны, в побуждении ее к враждебным действиям против России.

Различая среди государственных контрреволюционные преступления и посягательства на порядок управления, УК РСФСР 1922 г. определял первые как "всякое действие, направленное на свержение завоеваний пролетарской революцией власти рабоче-крестьянских Советов и существующего на основании Конституции РСФСР Рабоче-Крестьянского Правительства, а также действия в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической

§ 1. История развития уголовного законодательства_____________715

системы собственности и стремится к ее свержению путем интервенции или блокады, шпионажа, финансирования прессы и тому подобными средствами". В 1923 г. данное определение было существенно расширено: контрреволюционным стало признаваться "и такое действие, которое, не будучи непосредственно направлено на достижение вышеуказанных целей, тем не менее, заведомо для совершившего деяние содержит в себе покушение на основные политические и хозяйственные завоевания пролетарской революции".

Практически то же самое понимание контрреволюционных актов закреплялось и в УК РСФСР 1926 г.

Отличительной особенностью названных советских Уголовных кодексов было то, что, перечисляя составы политических преступлений, законодатель руководствовался не столько их общими и специфическими признаками, сколько своими представлениями об опасности того или иного вида посягательств. Прежде всего указывались различного рода вооруженные выступления против советской власти, в том числе действия, которые носили организованный характер или так или иначе были связаны с созданием или деятельностью вооруженных формирований, отрядов, банд, иностранной военной экспедиции, массовыми волнениями или отказом населения от различного рода повинностей, участием в организациях^ имеющих антисоветские цели, и т. п. В числе иных видов посягательств назывались шпионаж и разглашение сведений, составляющих государственную тайну; "активные действия и активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленные на ответственных должностях при царском строе"; политическая пропаганда, агитация и призывы, имеющие целью свергнуть советскую власть; укрывательство контрреволюционных преступлений, самовольное возвращение в СССР. Наличие контрреволюционной цели при совершении указанных действий влекло за собой, как правило, смертную казнь, а ее отсутствие, недоказанность (неустановленность) — лишение свободы.

Вступление в силу Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г., в соответствии с которыми решение вопросов об ответственности за государственные преступления было передано в ведение Союза ССР, побудило к принятию в 1927 г. Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для СССР опасных преступлений против порядка управления). Не внося каких-либо принципиальных корректив в систему контрреволюционных преступлений, данный документ учитывал ранее еде-

716

Глава 19. Преступления против основ конституционного строя

данные в Уголовных кодексах 1922 и 1926 гг. уточнения, в частности, касающиеся понятия шпионажа, которым с 1925 г. стали охватываться не только "передача, похищение или собирание с целью передачи сведений, являющихся по своему содержанию специально охраняемой государственной тайной, иностранным государствам, контрреволюционным организациям или частным лицам", но и собирание с целью передачи экономических сведений, не составляющих по своей сути специально охраняемой государственной тайны, но не подлежащих огласке по прямому запрещению закона или по распоряжению руководителя ведомства, учреждения или предприятия. В последующем это Положение не раз дополнялось новыми составами. Так, придав обратную силу закону, постановление Президиума ВЦИК от 21 ноября 1929 г. предписало квалифицировать как измену "отказ гражданина Союза ССР — должностного лица государственного учреждения или предприятия Союза ССР, действующего за границей, вернуться в пределы Союза ССР". В 1934 г. был сконструирован состав измены Родине, к которому отнесены "действия, совершенные гражданами СССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной или государственной; тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу".

Правовая реформа конца 50-х гг., в том числе и разработка основ общесоюзного уголовного законодательства, заставила пересмотреть и данную группу посягательств. Принятый в этой связи Закон об уголовной ответственности за государственные преступления, впоследствии полностью включенный в Особенную часть УК РСФСР 1960 г., установил иное их наименование: "особо опасные государственные преступления". Изменив формулировки одних составов (измена Родине, диверсия и т. д.), законодатель отказался от других: "вооруженное восстание", "саботаж", "активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленная на секретных или ответственных должностях при царском строе или у контрреволюционных правительств в период гражданской войны", "недонесение об особо опасном государственном преступлении" (о последнем речь стала идти в другой главе Особенной части). Вместе с тем в главе об особо опасных государственных преступлениях появились статьи о наказуемости пропаганды войны и террористического акта против представителя иностранного государства. Не остался без изменений и принцип группировки особо опасных государственных преступ-

§ 1. История развития уголовного законодательства_____________ 717

лений. Рядом расположенными оказались составы, наиболее сходные с объективной стороны: шпионаж был "привязан" к деянию, именуемому "измена Родине"; террористический акт против государственного или общественного деятеля — к акту против представителя иностранного государства; диверсия :— к вредительству; антисоветская агитация и пропаганда — к пропаганде войны; организационная деятельность, направленная на совершение особо опасных государственных преступлений, — к особо опасным преступлениям против другого государства трудящихся. Позднее в четвертую группу была отнесена вновь введенная статья о наказуемости за публичные призывы к совершению преступлений против государства (1989 г.), а также выделена еще одна, ранее неизвестная разновидность этих посягательств: применение биологического оружия и разработка, производство, приобретение, хранение, ~ебыт, транспортировка биологического оружия (1993 г.).

Ныне действующий УК РФ 1996 г., предусматривая главу "Преступления против конституционных основ и безопасности государства", существенно отличается не только от УК РСФСР I960 г., но и от соответствующих положений проекта нового уголовного закона 1994 г. Его разработчики, именуя рассматриваемый вид посягательств государственными преступлениями, предлагали исключить из числа таковых деяния, затрагивающие интересы мира и безопасности человечества (пропаганда войны, нападение на лиц или учреждения, пользующихся международной защитой, производство и распространение оружия массового поражения, в том числе биологического). Восприняв это предложение, законодатель поддержал и другую рекомендацию: об отнесении к данной группе посягательств некоторых так называемых "иных государственных преступлений" (разглашение государственной тайны; утрата документов, содержащих государственную тайну; возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды). Вместе с тем была признана необоснованной позиция разработчиков проекта в части ограничения предмета шпионажа лишь сведениями, составляющими государственную тайну. Аналогичное можно сказать и о понятии потерпевшего при террористическом акте против государственного или общественного деятеля: в принятом УК РФ данный состав охватывает не только убийство Президента РФ, но и посягательство на жизнь любого государственного или общественного деятеля. В отличие от авторов названного проекта законодатель счел целесообразным также восстановить статью, предусматривающую ^ ответственность за диверсию. Кроме того, не упоминая о та-

718____Глава 19. Преступления против основ конституционного строя

ком составе, как заговор с целью захвата власти, ныне действующий уголовный закон содержит норму об ответственности за насильственные действия, направленные на захват или удержание власти или изменение конституционного строя Российской Федерации. В этой же связи нужно рассматривать и появление статьи о вооруженном мятеже.

Разделяя в целом представления законодателя о назначении и содержании статей, охватываемых главой "Преступления протид конституционных основ и безопасности государства", обратим внимание на нормы, помещение которых в эту главу вряд лц можно считать бесспорным. Так, состав о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды затрагивает не столько государственные, сколько общественные интересы, а потому его логичнее отнести к главе о наказуемости массовых беспорядков, организации незаконного вооруженного формирования и т. д., именуемой "Преступления против общественной безопасности". Разглашение государственной тайны и утрата документов, содержащих государственную тайну, подразумевая неосторожные деяния и, следовательно, иную направленность, правильнее рассматривать как преступление против порядка управления, а при наличии специальных признаков субъекта — как должностные посягательства или преступления по службе (со времен Уложения о наказаниях, за исключением УК РСФСР I960 г., отечественное уголовное законодательство, кстати, связывало такого рода деяния с преступлениями по должности или службе). Ни одно их трех указанных преступлений не преследует цели изменить конституционный строй или подорвать безопасность государства, в связи с чем они не могут признаваться в качестве деяний, непосредственно посягающих на такого рода объект уголовно-правовой охраны.

В то же время не совсем понятны мотивы, по которым такие действия, как воспрепятствование избирательным правам или работе избирательных комиссий, фальсификация избирательных документов и иное заведомо неправильное установление результатов выборов или референдума отечественное законодательство не признает посягательством на основы конституционного строя, для которого одним из главных выступает демократический принцип формирования представительных органов власти. С точки зрения интересов защиты основ конституционного строя России, как, впрочем, и с позиции уголовных кодексов ряда зарубежных государств, нет принципиальных различий между насильственным захватом или удержанием власти и обманным способом ее получения в ре-

§ 1. История развития уголовного законодательства_____________719

зультате подкупа или шантажа избирателей, фальсификации избирательных документов и т. п.

Придерживаясь на этот счет иного мнения, законодатель исходил из посылки, что преступления против конституционных основ и безопасности государства должны различаться прежде всего в зависимости от отношения виновного к последствиям содеянного. Предусматривая основания наказуемости за неосторожное причинение или создание угрозы причинения вреда в статьях о разглашении тайны и утрате документов, содержащих государственную тайну, в заключительной части главы "Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства", УК РФ наибольшее значение придает ответственности за умышленные деяния. Среди них сначала указываются статьи, посвященные уголов-но-правовой охране внешней безопасности (государственная измена, шпионаж), а затем — внутренней безопасности государства (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, насильственный захват власти или насильственное удержание власти, вооруженный мятеж и т. д.). В литературе предлагается несколько иная группировка преступлений против конституционных основ и безопасности государства. Акцентируя внимание на специфике объекта уголовно-цравовой охраны, А. В. Наумов рекомендует различать деяния, направленные против: 1) внешней безопасности (государственная измена и шпионаж); 2) легитимности государственной власти (насильственный захват власти или насильственное изменение конституционного строя России, вооруженный мятеж, публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя); 3) конституционного принципа политического многообразия и многопартийности (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля); 4) экономической безопасности и обороноспособности России (диверсия, разглашение государственной тайны, утрата документов, содержащих государственную тайну); 5) конституционного запрета разжигания расовой, национальной или религиозной вражды.

Отмечая не бесспорный характер включения в число посягательств против конституционных основ и безопасности государства составов в виде разглашения государственной тайны и утраты документов, содержащих государственную тайну, с одной стороны, и сходство этих деяний, с точки зрения последствий, с тем вредом, который наносит государственная измена и шпионаж, с другой стороны, предлагаем разделить рассматриваемые преступления на две группы: создающих

720____Глава 19. Преступления против основ конституционного строя

угрозу а) внешней безопасности (государственная измена, шпионаж, разглашение государственной тайны, утрата документов, содержащих государственную тайну), и б) внутренней безопасности (все остальные составы). Именно в такой последовательности они и рассмотрены в настоящей главе учебника.