§22 Ограничения права собственности в силу закона

Литература: Анненков, Система русского гражданского права, т.I, стр.342-395,т. II, стр.326-377; Курдиновский.К учению о легальных ограничениях права собственности на недвижимости в России, 1899; Селифонтов.О праве собственности на землю из-под упраздненных трактатов («flK. Г. и Уг. Пр.» 1873, кн. 4); Л ю с т и х , Кому принадлежит право собственности на земли, под общественными дорогами находящиеся. («Ж. Г. и Уг. Пр.» 1883, кн. б); Г е др и м о в и ч, О судоходных и сплавных реках по русскому праву («Ж. Гр. и Уг. Пр.» 1878, кн. 3, 1879, кн. 3); Н е ф е д ь е р , Очерки по водному праву. Право на реки общего пользования, 1899.

При том обширном правомочии, которое дается собственнику, можно опасаться, что осуществление права, ничем не стесненное, способно отразиться весьма вредно на интересах прочих членов того же общества, на интересах самого общества.

Это обстоятельство и побуждает положительные законодательства установить ограничения права собственности. Подобные ограничения состоят или а) в обязанности собственника чего-либо не делать из того, что он мог бы по содержанию права собственности делать, или Ь) в обязанности что-либо терпеть со стороны других, чего он, по содержанию права собственности, мог бы не допускать, но никоим образом не в обязанности что-либо делать, так как это не было бы уже ограничением содержания права собственности.

Ограничивая право собственности, закон имеет в виду облегчение сообщения, народное здравие, общественную обязанность и т. п. В этих видах допускается свободный проход и проезд по чужой земле, устанавливаются санитарные, строительные, пожарные меры, ограничивающие произвол пользования со стороны собственника. Подобные ограничения представляют большое разнообразие, смотря по времени и месту. Так, с точки зрения римского права, собственность является значительно менее ограниченной, чем в современных законодательствах. Можно указать, в виде общего правила, что ограничения права собственности прямо пропорциональны силе индивидуализма. Из объектов недвижимости подчиняются большим ограничениям, чем движимости; у нас даже исключительно только в отношении недвижимостей установлены законы ограничения.

Существующие в русском законодательстве ограничения, которые носят название прав участия, представляют два вида: различаются право участия общего ц право участия частного. Оно есть общее, когда участие в выгодах имущества устанавливается в пользу всех без изъятия; оно есть частное, когда участие устанавливается единственно и исключительно в пользу какого-либо постоянного лица (т. X, ч. I, ст. 433). Как сама терминология, так и определения должны быть признаны неудачными заимствованиями из французского законодательства, где принято деление servitudes d'utilite publique и servitudes d'utilite des particuliers (Code Nap. § 649).

Выражение «право участия» само по себе указывает на участие посторонних лиц в пользовании чужой вещью. Между тем это не соответствует ни существу понятия об ограничениях права собственности, ни совокупности тех отношений, которые закон охватывает под именем прав участия. Ограничения права собственности имеют в виду только стеснение собственника из-за посторонних лиц в осуществлении его права, но не доставление посторонним лицам прав на чужую вещь. Последней цели служат главным образом сервитуты, которые в нашем законодательстве известны под именем прав угодий в чужих имуществах. Запрещение пристраивать кухню к стене чужого дома, сметать сор на чужой двор и т. п. Закон называет правом участия, тогда как в этих случаях, несомненно, только стеснение собственника, но нет участия в пользовании имуществом со стороны других лиц. Ограничения, по замечанию Мейера, не составляют права на чужую вещь, потому что право на чужую вещь есть уже выдел из права собственности, а ограничения составляют его предел. Сервитуты - это права третьих лиц, вследствие которых стесняется собственник в осуществлении своего права, законные ограничения - это стеснение собственника в осуществлении его права, вследствие которого обеспечиваются интересы третьих лиц. Если собственник уничтожает или существенно повреждает свою вещь, то вместе с тем отпадают ограничения его права собственности, тогда как пострадавшие при этом права на чужую вещь дают их субъектам право искать возмещения убытков со стороны собственника.

Сохраняя терминологию закона, мы должны сказать, что право участия общего есть 1) ограничение права собственности в интересах всех и каждого; право участия частного есть ограничение права собственности в интересах некоторых, определенных лиц. Ограничения права собственности того и другого вида не подлежат распространительному толкованию, а потому никаких иных прав участия, кроме указанных в законе, быть не может. 2) Различие между правом участия общего и частного выражается также в порядке из защиты. Право участия общего есть отношение публичного, а не частного характера, и потому оно охраняется административным, а не судебным порядком. Бели, например, собственник участка земли, через который пролегает дорога, препятствует проезду, загородив ее, то проезжающий вправе обратиться к содействию ближайшей полицейской власти (т. II, Общ. учр. губ., ст. 742). Напротив, на случай нарушения прав участия частного закон устанавливает судебный порядок защиты (Уст. гражд. суд., ст. 29 п. 5). 3) Дальнейшее различие между правом участия общего и частного заключается в том, что первое, как установленное в интересах всех сограждан, не может быть прекращено или изменено иначе, как указанным в законе образом (например изменение направления дороги). Право же участия частного, установленное в интересах определенных лиц, может, по соглашению этих последних с собственником, быть изменено или совершенно прекращено. Договор достаточен для прекращения права участия между лицами согласившимися, но, чтобы устранение законного ограничения получило вещный характер и было обязательно для всех последующих собственников-преемников, - необходимо облечение соглашения в крепостную форму.

Старшему нотариусу поручено вносить в реестр крепостных дел отметки об ограничениях права собственности на недвижимые имущества, состоящих в уступке собственником в пользу постороннего лица или же в пользу другого недвижимого имущества права частного участия (Нот. пол., ст. 159). Закон совершенно неправильно выражается. Если собственник дома в силу закона лишен права выводить окна на меже, то соглашение с соседом может повести к устранению этого ограничения, а не к установлению его. Не'собственник дома уступает право участия соседу, а последний отказывается от принадлежащего ему по закону права участия. Вследствие неточности выражения приведенной статьи и смещения со стороны самого закона права частного участия с сервитутом, практика наша высказывает положение, будто право участия частного устанавливается или законом или договорным соглашением или силою судебного решения, между тем как указанные в законе виды рассматриваемого отношения установлены законом и не нуждаются для своего возникновения в договоре или судебном решении, а иные виды ограничения права собственности, кроме указанных в законе, не могут возникнуть помимо закона.

I. Право участия общего. Эта форма ограничения права собственности преследует исключительно интересы сообщения.

1. Закон стесняет собственника земли, через которую проходит дорога, в том отношении, что эта полоса земли отведенная под дорогу, не может быть обращена ни на какое иное употребление, препятствующее сообщению. В законе указываются пять классов дорог - главных сообщений: больших, губернских почтовых, уездных почтовых, наконец, сельских и полевых (т. XII, Уст. пут. со-общ., ст. 10). Право участия общего распространяется не только на дороги последнего класса, как бесспорно состоявшие всегда в частной собственности, но и на прочие дороги, относительно которых в прежнее время существовал спор. В то время, как одни на основании текста ст. 434, т. X, ч. 1 признавали, что земля под всеми вообще дорогами составляет частную собственность, другие, на основании того же текста статьи и закона 1838 года, послужившего ей источником, настаивали на том, что эта земля под большими дорогами составляет государственное достояние. В настоящее время этот спор разрешается законом 2 июня 1899 года, по-видимому, в пользу первого взгляда. «Земля под дорогой общего пользования, остающаяся свободной вследствие ее упразднения или сужения, поступает безвозмездно в распоряжение владельцев земель, через которые пролегала во время ее упразднения или сужения, если учреждение, в ведение коего она находилась, не имеет доказательств, что та земля приобретена была под дорогу установленным порядком из частной собственности» (т. X, ч. 1, ст. 435'). Только в последнем случае освободившаяся земля поступает или в состав государственных земельных имуществ или в распоряжение того учреждения, которое завладело дорогой (т. X, ч. 1, ст. 4355). Смысл этого закона, носящего явные следы канцелярского происхождения, очевидно, тот, что земля под большими дорогами предполагается частной собственностью, пока не имеется ясных доказательств противного.

Закон указывает на цель малых дорог, - проезд на отхожие пашни, сенные покосы, в леса и другие угодья, для прогона скота и к рекам для водопоя (т. X, ч. 1, ст. 448 и 449). Но, кроме этих экономических соображений, проезд или проход должен быть допущен и в видах простого сообщения между селениями, тем более, что цель проезда сама по себе не обнаруживается. Где дорог нет, говорит закон, там назначаются они вновь, не занимая однако же усадебных мест и не повреждая никаких строений (т. X, ч. 1, ст. 450). Но в законе не содержится указаний, кто может просить о назначении новой дороги, не значащейся еще по межевым планам, и в каком порядке должно оно происходить. По всей вероятности, забота должна лежать на самой администрации, уведомляемой о том лицами заинтересованными. Зато определяется ширина малых, сельских или проселочных дорог - именно 3 сажени (т. X, ч. 1, ст. 449;, т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 524). Ограничение права собственности состоит в том, что собственник принужден допустить свободный проход и проезд по дороге, а соответственно тому запрещается ему дороги перекапывать, загораживать, перепахивать или иначе повреждать и стеснять (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 889). Мало того, собственник земли, находящейся под дорогой, обязывается к содержанию последней в надлежащем виде, к устройству, в случае необходимости, мостов (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 802 и 805), что, конечно, составляет уже повинность, а не ограничение права собственности. Притом собственник дороги не может устанавливать и взимать какие бы то ни было сборы (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 840), исключая только тот случай, когда собственник устраивает перевоз, но я то не иначе, как по таксе, утвержденной министром внутренних дел (т. XII, Уст. пут. 12-2386 сообщ., ст. 843). Если собственнику предстанет надобность лежащие в его дачах малые или проселочные дороги занять строением, распахать в пашню или затопить запрудами, то это дозволяется, с обязанностью сделать вместо старой дороги новую, не в дальнем от прежней расстоянии и через свои же, а не посторонние дачи, и притом так, чтобы начало и конец приходились на ту же прежнюю дорогу (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 891 и 892).

2. Рядом с сухопутными стоят водяные сообщения. По русскому законодательству, все вообще реки составляют предмет частной собственности, за исключением тех, которые иа общих основаниях составляют достояние государства. Хотя ст. 406 и причисляет судоходные реки к имуществам государственным, но частноправовой характер их обнаруживается из следующего. Дно реки, все равно судоходной или нет, составляет предмет права частной собственности прибрежных собственников (т. X, ч. 1, ст. 428 и 429). Если прибрежному собственнику предоставлено исключительное право рыбной ловли в реке (т. XII, Уст. сельск. хоз., ст. 271), опять-таки все равно, судоходной или нет, то это не в силу особого-берегового права, а в силу принадлежащего ему права собственности.

Право прохода и проезда по большим рекам, как Волга, Днепр, способным служить водяному сообщению, составляет общее пользование всех без изъятия (т. X, ч. 1, ст. 434). Большими реками считаются те, которые во весь год бывают судоходными или по которым во все лето может быть сплав леса плотами, а малыми реками - те, по которым сплав леса может быть только весной с помощью прибылой, снеговой, а осенью посредством дождевой воды (т. XII, по прод. 1893, ст. 3593, Уст. пут. сообщ.). Признак этот не вполне удачен, потому что есть реки, как большие, так и малые, по которым сплав леса вовсе не производится. Правда, в законодательстве нашем указывается и другой отличительный признак: ст. 87 т. XII перечисляет поименно судоходные и сплавные реки. Очевидно, указанные признаки не совпадают: река может быть судоходной и сплавной, но не поименована таковой. Возникает невольно вопрос, которому из этих признаков должно быть отдано преимущество, следует ли признавать реками, состоящими в общем пользовании, те, которые являются судоходными и сплавными по естественным своим свойствам, или же те, которые признаны таковыми по закону. Смысл первого постановления достаточно категоричен, чтобы могло существовать сомнение в его юридическом превосходстве (кас. реш. 1896, № 43). Ограничения права собственности делаются в настоящем случае исключительно в интересах водного сообщения. Как собственники рек, так и собственники земель, прилегающих к общественным рекам, не должны оказывать препятствий лесной и судовой промышленности.

а) Прибрежные собственники обязаны допускать свободный проезд на судах, а так же не должны строить т реках судоходных мельниц, плотин, заколов и других перегородок, от которых реки засоряются и к судовому ходу делаются неудобными (т. X, ч. 1, ст. 438 п. 1). Собственникам запрещается строить через малые несудоходные речки мосты на козлах, жердях и на слабых сваях, но дозволяется строить постоянные мосты, которые бы сплаву бревен и дров не препятствовали, или содержать разводные мосты или перевозы (т. X, ч. 1, ст. 440).'

b) В интересах той же промышленности ограничивается, далее, право собственности на полосу прибрежной земли, известную под именем бечевника. По берегам рек и других водяных сообщений определяется известное пространство земли для бечевой тяги судов и плотов и для прочих надобностей судоходства (т. X, ч. 1, ст. 437). Эта полоса занимает 10 сажень от гребня (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 359). Для облегчения тех городов, селений и жилых мест, где открытие 10-саженного бечевника требовало бы сноса значительных строений, дозволяется, вместо бечевников, оставлять там для надобностей судоходства по берегам рек одни только набережные, но зато отводить для причала судов, выгрузки и разгрузки товаров, особые места под наименованием пристаней (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 377 и 378).

Бечевники разделяются на естественные и искусственные. Первые идут вдоль вод, образованных природою, последние же нарезываются вдоль искусственных каналов и, при существовании шлюзной системы на природных водах, выше и ниже плотин (Уст. пут. сообщ. ст. 361). Различие между естественными и искусственными бечевниками довольно существенно. Первые существуют «словом закона», вторые существуют только там, где они отведены и притом за вознаграждение от казны.

Закон предоставляет в общее пользование и морские берега (т. X, ч. 1, ст. 406)ь не определяя точнее, на каком пространстве. Очевидно, собственник участка, прилегающего к морю, может быть стеснен в пользовании только той полосой, какая вызывается необходимостью судоходства и рыболовства. Здесь мы также имеем бечевник, хотя закон и не называет его так (т. XII, ч. 2; Уст. сельск. хоз., ст. S1S). Размер этой полосы неодинаков: для Северного океана и Белого моря она не превышает 10 сажень, для Каспийского моря она достигает полверсты (в восточной части) и даже одной версты (в других частях). Пространство это определяется от последних заплесков при самой высокой воде (т. XII ч. 2, Уст. сельск. хоз. ст. 288 и 494). Собственники земель, прилегающих к озерам, которые состоят в общем пользовании, обязаны оставить по берегам во все пространство их владения место по 10 сажень для пристанища рыбных ловцов и для обсушки снастей (т. XII, ч. 2, Уст. сельск. хоз., ст. 488).

Соответственно цели бечевника, собственнику не дозволяется застраивать его (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 364), а судопромышленники могут устраивать на бечевнике временные балаганы, а также для охранения клади избы, лишь бы эти строения не заграждали пути (т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 358). Пользование бечевником со стороны проезжающих не дает права собственнику устанавливать и взимать какие-либо сборы (т. X, ч. 1, ст. 438 п. 3, т. XII, Уст. пут. сообщ., ст. 365). Совершенно правильно в последнее время взглянул Сенат на сущность бечевника, признав в нем ограничение права собственника, а не изъятие вещи из оборота (кас. реш. 1900, № 14). Следовательно, бечевник может быть предметом сделок, насколько они не противоречат цели ограничения.

c) В интересе поддержания судоходства в затруднительное время года, во время обмеления, для собственников мельниц обязателен спуск воды, чем останавливается, конечно, действие этих мельниц: собственник этих мельниц на ре-

12

км, особо поименованных в законе, обязаны, по требованию местного начальства путей сообщения, спускать воду (т. X, ч. I, ст. 439).

П. Право участия частного. Право участия частного устанавливает ограничение права собственности в интересе определенных лиц, именно соседей. Поэтому право участия частного могло бы быть названо, с большим успехом, правом соседства. Оно, в противоположность сервитутам, не дает соседям никаких самостоятельных прав на чужой земле, а только стесняет собственника участка в осуществлении своего права. Неограниченное пользование своим правом со стороны каждого из смежных собственников могло бы повлечь фактическое стеснение каждого из них, например, если бы можно было спускать воду на чужой двор, сметать сор и т. п. В устранение фактических стеснений, закон устанавливает юридические ограничения. Эти ограничения называются условиями соседства в городе и вне города.

1. Прово соседства в городе устанавливает следующие стеснения права собственности в интересе соседей, а) Собственник дома не вправе пристраивать кухни и печи к стене чужого дома (а следовательно, и кузницы), Ъ) лить воду (а следовательно, спускать талый снег или нечистоты) и сметать сор на дом или двор соседа (а следовательно, и устраивать в стене трубы для отвода дыма), с) делать скат крыши на двор соседа, а должен обращать его на свою сторону, d) выводить окна и двери на соседний двор (т. X, ч. I, ст. 445).

Относительно последнего ограничения следует заметить, что только строящий дом или брандмауэр на самой меже своего двора не должен делать окон на двор или на крышу соседа без его согласия; если же он строит не на самой меже, а с отступлением от нее внутрь своего двора, хотя бы на поларшина, он уже может выводить окна по направлению к соседнему двору (т. X, ч. 1, ст. 446 и 447). Но, конечно, он может ожидать, что сосед, осуществляя свое право, возведет на самой меже брандмауэр, дом или иное строение, которыми совершенно преградит доступ света к окнам соседа. Цель последнего ограничения состоит в ограждении собственника одного участка от нескромных взоров соседей, от возможности выбрасывать через окно нечистоты на чужой двор, от легкого доступа на чужой двор, благоприятствующего краже. Согласно цели закона, сосед должен быть признан ограниченным не только в праве выводить окна на чужой двор, но и балконы, крытые галереи и всякие иные сооружения, дающие возможность иметь вид и доступ во двор соседа (contra кас. реш. 1887, № 107).

2. Право сельского соседства препятствует: а) собственнику земель, расположенных ниже по реке, поднимать запрудами речную воду и вследствие того потоплять его луга, пашни и останавливать действие его мельницы (т. X, ч. 1, ст. 442 п. 1). Сенат дает распространительное толкование этому пользованию и считает недозволенным, в силу указанной статьи, потопление пастбищ, прогонов для скота, вверху реки лежащих (кас. реш. 1872, № 482). Но это ограничение не распространяется настолько далеко, чтобы стеснять право собственника нижнего участка в пользовании прудом, если собственник верхнего участка предполагает еще строить мельницу и встречает препятствие в существующей высоте воды (кас. реш. 1874, №94). Ввиду ограниченного характера законных стеснений собственника, нельзя идти так далеко, чтобы, на основании той же ст. 442, признавать недозволенным такой спуск воды, который оказывается вредным для действия мельницы, лежащей ниже по реке (кас. реш. 1898, № 100). Такое ограничение собственника было бы весьма целесообразно, но оно может быть установлено только в законодательном порядке.

b) В случае невозможности собственнику имения, окруженного чужими участками, пройти или проехать не иначе, как через чужую землю, он может требовать предоставления ему права проезда или прохода через посторонние дачи (т. X, ч. 1, ст. 448 и 450). Такая невозможность может наступить вследствие, например, образовавшегося от весенних вод оврага, который прервал сообщение. Такое требование основывается на законе, а ие на соглашении собственника участка, через который предполагается проложить путь, поэтому согласие его не имеет значения в настоящем случае (кас. реш. 1881, № 173). Требование дороги основывается на невозможности сообщения, а не на неудобстве, поэтому собственник не обязан допускать прохода или проезда соседа ввиду большей близости или большего удобства новой дороги. Требование дороги основывается на невозможности, которая обнаружилась по обстоятельствам, не зависевшим от воли истца, поэтому если эта невозможность наступила по его собственной вине, например, вследствие раздела между несколькими лицами, вследствие особенных застроек, то нет никакого основания устанавливать ограничение. В виде частного правила, закон постановляет, что, если через изменение течения больших и малых рек, служащих границею владения, которая-либо сторона лишится вовсе водопоя, то назначить к тем рекам дороги (т. X, ч. 1, ст. 451).

c) Собственник прибрежного участка не вправе примыкать плотины к про

тивоположному берегу, который принадлежит другому лицу (т. X, ч. 1, ст. 442

п. 2). Строго говоря, здесь и нет ограничения права собственности, потому что,

устраивая плотину на чужом берегу, собственник выходит уже за пределы соб

ственного права.      ' „

III. Кроме права участия, в русском законодательстве содержится важное ограничение права собственности в пользовании лесами;-Так как леса имеют влияние на состояние вод и на климат, то пользование лесами не предоставлено полному усмотрению собственника. Положением о сбережении лесов 1888 г. все леса в тех местностях, на которые распространено действие нового закона, разделяются на два класса - защитные и незащитные. Свойство защитных приобретается по признании его в установленном порядке. В защитных лесах могут быть воспрещаемы: а) сплошные вырубки растущего леса, с разрешением производить постепенную выборку деревьев, под условием последовательного .возобновления насаждений естественным путем; Ь) корчевание пней и корней, если состояние почвы угрожает обмывами, обвалами или образованием летучих песков, или же если пни и корни нужны для естественного возобновления леса; с) пастьба скота, сбор лестной подстилки и другие подобные пользования, когда они могут повести к истреблению или расстройству лесонасаждения (т. VIII, изд. 1893, ст. 796). В лесах, не признанных защитными, расчистка, хотя и допускается, но под различными, более или менее стеснительными условиями.