§ I. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ   ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПНОГО   ПОВЕДЕНИЯ

Преступление, как и вообще любое человеческое поведение, представляет из себя сложную по своей психологической структуре деятельность. Регулятором этой деятельности выступает сознание. Волевая сфера деятельности не может рассматриваться вне сознания, вне отношения к окружающей действительности. В сознании и заключена специфика любого человеческого поведения. Благодаря сознанию человек оказывается способным регулировать свою деятельность, подчинять свое поведение определенным намерениям и целям.

Сознание всегда связано с целеполаганием. Цель не только выражает способность человека выбирать при данных обстоятельствах тот или иной вариант поведения, но и определяет средства и способ, которыми оно может быть осуществлено. Как справедливо заметил польский психолог К. Обуховский, «сложную структуру регуляторных процессов человека интегрирует в одно целое та задача, которую он ставит перед собой» 2. Це-леполагание и выражает творческий характер человеческой активности, связь сознания и деятельности.

Для того чтобы сознание могло выполнить регуляторную функцию, оно должно основываться на знании, на понимании сущности явлений и предметов, познании закономерностей, определяющих развитие природы и общества. Знание — одно из основных и решающих признаков сознания как высшей ступени человеческой психики.

"Казимеж     Обуховский. века. М., «Прогресс», 1972, стр. 7.

Психология   влечения   чело-

Любой мыслительный процесс возникает из соотнесения восприятий и представлений человека с ранее полученными знаниями. «Осознать тот или иной факт означает мысленно включить его в связь объективного мира и воспринимать его в этой связи»3.

Знание выражает готовность сознания к регуляции поведения, оно является необходимым условием целепо-лагающей деятельности. Именно необходимость целепо-лагания вырабатывает у человека способность отражения сущности явлений, понимания закономерностей их развития, предвидения последствий такого развития. Нельзя предвидеть и действовать целесообразно, не познав сущности явлений, объективной связи между ними, характера совершаемых действий и тех изменений, которые они могут вызвать. Чем лучше человек сознает противоречивость конкретных обстоятельств, в которых ему приходится действовать, умеет избрать свое поведение и соответствующий способ действия, проследить вызванные этим поведением изменения, тем, следовательно, более свободно и ответственно он действует. Другими словами, границы и пределы свободы человека, а следовательно, и ответственности определяются прежде всего его способностью предвидения последствий своего поведения.

Данное обстоятельство имеет исключительно важное значение для психологической характеристики антиобщественного поведения.

Советское уголовное право рассматривает преступление как общественно опасное деяние, посягающее на советский государственный и общественный строй, социалистическую систему хозяйства, социалистическую собственность, личность и права граждан, а равно иное, посягающее на социалистический правопорядок, общественно опасное деяние. Лицо может подлежать уголовной ответственности и наказанию за причиненный его общественно опасными действиями вред только в том случае, если оно имело возможность осознавать социальный смысл и объективную значимость совершаемых действий и было способно регулировать свое поведение, т. е. если в совершенных действиях нашли свое выра-

3 Ленинская теория отражения и современная    наука.    София, «Наука и искусство», 1973, кн. 1, стр. 145.

жение сознание и воля действующего лица. Именно этот момент положен в основу определения общественной опасности преступления и личности преступника, установления границ вменения (ст. ст. 10, 11 Основ), характеристики вины и ее форм (ст. ст, 8, 9, Основ) по советскому уголовному праву. «Преступление признается умышленным, -- говорится в ст. 8 Основ, -- если лицо, его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия, предвидело его общественно опасные последствия и желало или сознательно допускало наступление этих последствий». Данное обстоятельство лежит также в основе определения неосторожной вины по действующему уголовному законодательству (ст. 9 Основ)4.

Осознание результатов своего поведения, разумеется, не исчерпывает регулятивную функцию сознания. Сознание характеризует не только уровень знания человека, но и его отношение к миру реальной действительности, общественным условиям своего бытия. Посредством действий (бездействия) человек определяет свою позицию, свое отношение к социальным условиям его существования, другим людям, общим принципам поведения, за-

4 Иного мнения на этот счет придерживаются Г. А. Злобии и Б. С. Никифоров. Они считают, что действующее советское уголовное законодательство при общем определении умысла больше акцентирует внимание на предвидении общественно опасных последствий и недостаточно подчеркивает момент сознания объективных признаков общественно опасного деяния; поэтому они предлагают произвести выравнивание категорий сознания и предвидения, которое «может быть достигнуто путем выдвижения на первый план сознания общественно опасного характера деяния» (Г. А. Злобин, Б. С. Никифоров. Умысел и его формы. М., «Юридическая литература», 1972, стр. 38). Для такого утверждения, нам думается, нет оснований. Регуляторная функция сознания в процессе деятельности, как правило, «осуществляется одновременно на разных Уровнях» психического отражения (см. «Общая психология». Под. РеД. В. В. Богословского и А. Г. Ковалева. М., «Просвещение», 1973, стр. 100). Но во всех случаях предвидение последствий выступает как необходимый компонент сознания. Какой термин — сознание или предвидение — в каждом конкретном случае является наиболее удачным, зависит не только от желания законодателя, но и от конструкции понятия вины и отдельных составов преступ-лений. В определении вины, может быть, нужно более четко оттенить ее социальный аспект (сознание социального смысла совер-Щаемых действий), чем это сделано в действующем законодательстве, но это другой вопрос.

'9

крепленным в моральных и правовых требованиях. Как бы человек ни действовал, он всегда выражает — и интеллектуально и эмоционально — свое субъективное понимание факторов объективной действительности, дает им соответствующую оценку. Отношение -- одно из существенных свойств человеческого поведения, которое отличает его именно как таковое. «Там, где существует какое-нибудь отношение, — писал К. Маркс, — оно существует для меня; животное не «относится» ни к чему и вообще не «относится», для животного его отношение к другим не существует как отношение»5.

В отношении выражается не только оценка (знание), но и наклонности человека, его ценностные ориентации и интересы, а также мотивы, которым он подчиняет свое поведение. Иначе говоря, отношение определяется общей ориентацией человека, его личностной установкой. В дальнейшем будет дана более подробная характеристика личностной установки и показано ее влияние на поведение человека. Здесь же необходимо отметить, что личностная установка включает в себя общие тенденции личности, ее социальные позиции и потенциальные возможности. Установка актуализирует потребности и интересы, превращая их в мотивы поведения.

Существенным в характеристике отношения, помимо знания, является переживание. Переживание — важнейший компонент человеческой активности: каждое волевое действие сопровождает сложный психологический процесс, в котором сознание и воля, разум и чувство выступают в единстве и взаимообусловленности. «В любой деятельности, характеризующейся сложными человеческими отношениями, в неразрывном единстве представлено знание, понимание и переживание»6. Эмоции выражают истинное содержание личностных отношений, придают этим отношениям своеобразную личностную окраску.

Вместе с тем, как нами отмечалось ранее, не следует переоценивать роль эмоций в человеческом поведении. Эмоции, несомненно, способны значительно усилить побудительный характер тех или иных факторов, с кото-

8 К. Маркс   и   Ф.Энгельс.   Соч., т. 3, стр. 29. * А. Т. К о в а л е в.    О чувствах    и эмоциях.— «Вопросы    психологии», 1957, № 4, стр, 26.

їв

рыми человек связывает свое поведение, придать им не

свойственное в других условиях значение, однако сами по себе стимулами активности личности они не являются. Они характеризуют лишь психическое состояние лица в момент принятия решения и его исполнения.

Психическая деятельность включает в себя как чув-* егоза—устойчивое отношение личности, так и эмоции, характеризующиеся кратковременным процессом, через который переживается чувство. Особенности эмоционального процесса в каждом конкретном случае определяются индивидуально-психологическими особенностями личности, в частности, эмоциональной возбудимостью, впечатлительностью, устойчивостью чувств, особенностями воли, содержанием и структурой потребностей и другими субъективными свойствами и состояниями.

В плане психологической характеристики антиобщественного поведения наибольшее значение имеет эмоциональное состояние лица в момент совершения им деяния. Хотя эмоции и чувства не определяют содержательной стороны сознания, играют подчиненную роль, однако нельзя недооценивать их значения в человеческом поведении.

Эмоциональное состояние оказывает огромное влияние на протекание психической деятельности7. Оно может играть положительную роль в восприятии совершаемых действий, делая его более четким и ярким, или, наоборот, способно значительно сузить пределы сознания, отодвинуть его, так сказать, на второй план, ослабить критическую и контрольную деятельность. Наиболее распространенными эмоциональными состояниями, с которыми чаще всего приходится сталкиваться судебной практике, являются: страх, отчаяние, гнев, злоба, раздражение. По-своему окрашивая психическую деятельность лица, данные обстоятельства могут оказать большое влияние на психический процесс, сопровождающий волевое действие, на выбор варианта поведения.

Эмоциональные моменты могут помочь более глубоко понять смысл общественно опасного поведения, направленность совершенных действий, содержание субъективной стороны и мотивов содеянного. Без участия эмоцио-

7 См.  Психология.  Учебник для  педагогических  институтов.  М.,-1902, стр. 291—292,

11

пального состояния, как справедливо отмечал Б. С. Утевский, «не может быть полной оценки поведения подсудимого, обоснованного решения вопроса о вине подсудимого и о степени его вины»8.„

10

Особое значение в уголовном праве — законодательстве, науке и судебной практике — придается состоянию так называемого сильного душевного волнения (аффективное состояние). Аффективное состояние обычно характеризуется бурным нарастанием эмоционального напряжения, которое под влиянием неблагоприятных (конфликтных) обстоятельств может перерасти в аффект. «Аффект — это кратковременная, бурно протекающая чрезвычайно интенсивная эмоциональная реакция» 9. При аффекте извращается сознательная и волевая деятельность, до предела сужается сознание, нарушается иерархия побуждений и в конечном счете — регу-

ляция поведения

Аффективное состояние рассматривается как обстоятельство, смягчающее вину и ответственность (состояние сильного душевного волнения, п. 5 ст. 33 Основ), йди как необходимый признак состава, делающий преступление менее тяжким (аффект в тесном смысле слова, ст. ст. 104 и 105 УК РСФСР) п.

Рассмотренные признаки не исчерпывают психологического содержания антиобщественного поведения. Большое значение в этом отношении имеет мотив, т. е. тот побуждающий фактор, который положен в обоснование поведения и который стоит у истоков сознания. В психологической характеристике конкретного поведения

8              Б   С. Утевский. Вина  в  советском  уголовном  праве.    М.,

1950, стр. 163.

9              Общая  психология.  Учебное  пособие для  студентов  педагоги

ческих институтов. М., «Просвещение», 1973, стр. 28.

10            По мнению Б. В. Сидорова, основными признаками, характе

ризующими аффект, являются «чрезвычайно высокая степень психи

ческого напряжения, сужение сферы сознания и ограничение само

контроля, внезапность возникновения   (взрывной характер)  и      по

стоянное нарастание психического напряжения (восходящий эмоцио

нальный поток), кратковременность    протекания,    отсутствие успо

коения и некоторые другие».  (Б. В. Сидоров. Аффект. Его уго-

ловноправовое и криминологическое значение.  Автореф.  канд. дис.

Казань, 1974, стр. 10).

11            УК. ГДР  1968 г.  (§ 14)  относит аффективное состояние лица

в  момент совершения  преступления, возникшее помимо  его    воли,

к чрезвычайным обстоятельствам, смягчающим вину или исключаю

щим   (при   проступках)   уголовную   ответственность.

12

человека, в том числе и антиобщественного, роль мотива огромна. Можно без преувеличения сказать, что мотив и обусловленная им цель — это основное в психологическом содержании человеческого поведения. От силы и стремительности мотива зависит сила и стремительность действия. Поэтому не случайно выяснение содержания и причин содеянного мы начинаем с выяснения мотива действия.

Мотив определяет деятельность и сам определяется деятельностью. Чем сложнее деятельность, тем сложнее бывают мотивы, которые ее обусловливают. Психологическими исследованиями в настоящее время установлено, что изменение мотивационной сферы ведет к нарушению деятельности, а нарушение деятельности ведет к нарушению мотивационной сферы 12.

Мотив в конкретном человеческом поведении выполняет прежде всего побудительную роль. Возникая непосредственно под влиянием потребностей и интересов личности, он определяет динамическую сторону личности, источник ее активности, энергетический характер действия.

Роль мотива в человеческом поведении не исчерпывается только его побудительной стороной. От него зависит смыслообразующий характер человеческой деятельности13. Мотив является источником, который дает начало процессу мышления и вместе с целью обусловливает содержательную сторону поведения.

Смыслообразующую роль мотив выполняет не сам по себе, а только в соотношении с сознательно поставленной целью, с тем результатом, к которому стремится человек, совершая действие. «Сознательный смысл выражает отношение мотива к цели»14. Сама идея сознавания

12            Б.   В.   З е й г а р н и к.       Личность    и    патология    деятель

ности. Изд-во Московского ун-та, 1971, стр. 48, 56. Автор отмечает,

что различные формы дезорганизации мышления     обусловливаются

«не изменениями интеллектуальных логических операций», а моти-

вационными нарушениями»  (там же, стр. 19).

13            См. Б. В. З е й г а р н и к.    Цит. соч., стр. 53;    К. Обухов-

ский. Цит. соч., стр. 15—16.

14            А. Н. Леонтьев. Проблемы развития психики   М., «Мысль»,

1965, стр. 225. «Только в том случае, когда потребность становит

ся опосредованной  (сознательно поставленной целью), — возможно

сознательное управление ею со стороны человека». (Б. В. З е й г а р-

« и к.   Личность и патология деятельности. Изд-во Московского ун

та, 1971, стр. 48).

13

возникла и развивалась в процессе взаимодействия субъекта и объекта, в результате непрерывного развития трудовой деятельности человека.

Один и тот же мотив в разных обстоятельствах может иметь для человека различное побудительное и смысло-образующее значение. Чтобы добиться изменения поведения человека в нужную для общества сторону, часто бывает недостаточно подсказать ему актуальную задачу, а также мотивы, которые он должен принять в соображение для ее решения. Человек может сознавать мотив, который должен быть положен в основу деяния, но этот мотив, как и цель, которой он стремится достичь, может иметь слабую побудительную силу. Опыт показывает (а судебная практика дает нам многочисленные примеры), что знание лицом своих обязанностей не является во всех случаях достаточной гарантией их выполнения.

Данное обстоятельство, как нам думается, не всегда учитывается в психологической характеристике антиобщественного поведения, в объяснении причин такого поведения, а также в определении методики исправления и перевоспитания правонарушителей. Примером этому, в частности, может служить то значение, которое иногда придается в юридической литературе правовому инфантилизму — «несформированности и пробельности правосознания — как одной из конкретных, ближайших и непосредственных причин, порождающих преступление», особенно среди несовершеннолетних15.

Не вызывает никакого сомнения, что знание правовых норм—первейшее условие их соблюдения. Правовые нормы выступают как регуляторы поведения людей. Выражая закономерности развития социалистического общества, укоренившиеся принципы поведения людей, они являются ориентирами, сообразуясь с которыми человек должен строить свое поведение. Правовые установления только в том случае могут осуществить свою роль, если они осознаются теми, к кому они адресуются. Но само по себе знание правовых норм, понимание лицом своих обязанностей не может служить достаточной

15 См. И. И. К а р п е ц, А. Р. Р а т и н о в. Правосознание и причины преступности. — «Советское государство и право», 1968, № 12,

14

гарантией от их нарушения. Очевидно, для того чтобы такое знание побуждало к соблюдению норм права, здесь, как и во всех других случаях, когда хотят усилить побудительное значение тех или иных факторов, требуются какие-то дополнительные мотивы, которые бы стимулировали деятельность именно в таком направлении, которое вытекает из требований права. Эти мотивы, несомненно, можно найти, если мы примем в соображение не только актуальность задачи, но и индивидуально-психологические особенности личности. Обычно такие стимулы вырабатываются в процессе воспитания, когда формируются нравственные принципы и ценностные ориентации, лежащие в основе личностной установки, потребности, интересы и привычки человека. Следовательно, учет различных аспектов мотива, в частности, его побудительного и смыслообразующего значения дает возможность лучше понять механизм антиобщественного поведения.

Вместе с тем вряд ли будет правильным, если во всех случаях при объяснении конкретного поведения исходить из противопоставления побудительной и смыслообразую-щей роли мотивов и в связи с этим термину мотив придавать несколько значений16.

Такое противопоставление, как показывают данные психологических исследований, характерно главным образом для случаев, связанных с патологией деятельности, в частности, патологическими изменениями потребностей и иерархии мотивов, например, у алкоголиков, наркоманов и т. д.17. Но в большинстве случаев побудительное и смыслообразующее значение мотива совпадают, хотя и по-разному бывают выражены. Единство указанных функций мотива обусловлено логикой волевого процесса, его детерминистическим содержанием и целевой направленностью. «Именно это слияние обеих функций мотива—побуждающей и смыслообразующей—

18 Двоякое значение термину «мотив» придает польский психолог К. Обуховский. Собственно мотивом он именует мотив, связанный с объяснением человеком своего поведения. «Для факторов, динамизирующих действие,— пишет он,— также часто обозначаемых термином «мотив», необходимо, очевидно, другое название... К наиболее популярным из них принадлежат термины «влечение», «потребность» и «инстинкт». (К. Обуховский. Цит. соч., стр. 16).

17 См. Б. В. З е й г а р н и к. Указ, соч., стр. 52 и ел.

16

придает деятельности человека характер сознательно регулируемой деятельности. Ослабление и искажение этих функций... приводит к нарушению деятельности»18. Поэтому не случайно общепризнанное определение мотива, даваемое в психологии и праве, включает оба ука-занных момента, что полностью соответствует и этимологическому значению этого термина. Что же касается случаев несовпадения побуждающей и смыслообразую-щей функций мотива, то, видимо, для их обозначения можно найти другую терминологию. По мнению Б. В Зейгарник, здесь мы по существу имеем расхождение мотива и мотивировки поведения. Это наименование более точно выражает психологическую сущность указанных форм поведения. Данное обстоятельство имеет значение и в психологической характеристике антиобщественного поведения, в том числе и в психологическом анализе преступления.

Как свидетельствует судебная практика, мотивировка лицом своего общественно опасного поведения и мотив, который лежал в его основе, иногда не совпадают. Такое расхождение может возникнуть     прежде всего в силу преднамеренного (сознательного)  искажения     действительного характера побуждений, лежащих в основе его поведения. Мотив лежит в нравственной сфере и всегда ищет морального оправдания. Лицо, совершившее преступление, чаще всего стремится скрыть свои действительные мотивы и цели, которые лежали в основе   его поведения, особенно, если эти мотивы носят низменный, особо аморальный характер. Наиболее яркой иллюстрацией к этому могут служить преступления, совершаемые из хулиганских побуждений. Так, изучение осужденных к лишению свободы, содержащихся в НТК строгого режима, показало, что ни один из опрошенных не назвал в качестве мотивов своего антиобщественного поведения хулиганские мотивы, хотя среди них было 34,9%   лиц, в последний раз судимых за хулиганство19. Такое стремление станет понятным, если учесть особо низменный, ничтожный характер побуждений, какими являются хулиганские мотивы.

18 Б. В. Зейгарник. Указ, соч., стр. 53.

19 На это обстоятельство указывает также С. В. Бородин (См. С. В. Бородин. Квалификация убийства по действующему законодательству. М., «Юридическая литература», 1966, стр. 52).

16

Несовпадение мотива и мотивировки может быть и ю силу непреднамеренного искажения лицом действительных побуждений своего антиобщественного поведения. Такое явление психики, по примеру Фрейда, в психологии иногда именуется «сопротивлением бессознательного» 20. Оно, как уже отмечалось, как правило, связано с нарушением системы потребностей и иерархии мотивов.

Как в первом, так и во втором случае мотивировка выполняет защитную функцию, подчинена обоснованию поведения, его моральному оправданию.

Несовпадение мотива и мотивировки может быть и-вследствие недостаточного осознания действительной роли побуждений, с которыми связывало лицо свое противоправное поведение.

Мотив как стимул поведения является побуждением осознанным, опосредованным целью, благодаря которой он окончательно формируется. Но степень его осознания и, следовательно, смыслообразующая роль, бывает не всегда одинаковой. В некоторых случаях мотив, который действительно стоит за совершенным действием, недостаточно осознается. Подобное положение, в частности, может иметь место в силу особенностей психического склада лица, эмоционального напряжения и других обстоятельств, например, вследствие сложной структуры и иерархии мотивов, положенных в основу антиобщественного поведения.

По общему правилу, совершение преступления сопровождается сложными мотивами, неодинаковыми как с точки зрения своего содержания, так и по характеру воздействия на волю действующего лица, и, естественно» не все они могут быть в одинаковой мере осознаны. Ли-Цо, например, под влиянием каких-либо обстоятельств может считать основным мотивом своего общественно опасного поведения какое-либо определенное побуждение, которое в действительности таковым не являлось, а имело дополнительное значение.

Все это дает основание сделать вывод, что характеристика мотива не должна устанавливаться только по показаниям обвиняемого лица. Здесь необходимо принять в соображение все обстоятельства совершения пре-

20 См. К. Обуховский. Указ, соч., стр. 30. я-ззэ

17

ступления, в особенности способ и обстановку совершения преступления, характер и тяжесть последствий, ха-.рактер взаимоотношений виновного   с   потерпевшим и .другие объективные признаки, а также показания свидетелей, потерпевших и т. д. Только на основе всестороннего анализа    обстоятельств совершения   преступления •.можно установить действительные факторы, сыгравшие решающую роль в возникновении решимости совершить преступление21.

Как уже отмечалось, сознание выступает не только как регулятор деятельности, но и само объективизируется в процессе деятельности. Марксистско-ленинская теория отражения исходит из того, что объективное и субъективное в процессе познания находятся в сложном взаимодействии, в результате которого осуществляется «субъективизация» объекта и «объективизация 'субъекта»22. Деятельность — основа выработки знания, умения, навыков и привычек. Она же — необходимое условие самопознания, т. е. познания своей собственной личности, когда у человека вырабатывается «представление о себе как практически деятельном существе и

о              OQ

нравственной личности»"".

Психологические свойства, характерные для той или иной деятельности, в полной мере проявляются только в этой деятельности. Для права, которое 'строит ответственность на принципах причинности и виновности, данный момент имеет особое значение. Причинность и вина, как необходимые условия уголовной ответственности, имеют значение как таковые только в рамках взаимодействия объективных и субъективных свойств преступления. Например, установление субъективной стороны, определение форм вины возможно исключительно на основании и в пределах того конкретного общественно опасного поведения, которое подлежит вменению лицу. Несходство объективных свойств преступления обусловливает несходство и его субъективных признаков. Поэтому субъективная сторона одного преступления не может быть одинаковой с субъективной стороной дру-

21            См. Б. Я. Петелин. Методы установления мотива и цели

преступления.— «Правоведение», 1973, № 2.

22            Ленинская  теория  отражения  и  современная  наука.  София,

«Наука и искусство», 1973, кн. III, стр. 44—45.

13 Там же, кн. I, стр. 152.

того преступления. Скажем, субъективная сторона злоупотребления властью или служебным положением всегда чем-то отличается от субъективной стороны (превышения, власти или служебных полномочий.

Деятельность не только основная мера в определении побуждений и намерений человека, но и первейшее условие в характеристике психологических свойств и особенностей личности. Под влиянием деятельности, как известно, могут измениться характер и содержание потребностей, интересов, склонностей и причин и их иерархия, а следовательно, и иерархия мотивов. Деятельность накладывает свой отпечаток даже на внешние черты личности. Не случайно поэтому по внешним признакам человека мы судим о его профессии. Поэтому, очевидно, нельзя рассматривать обстоятельства, характеризующие личность преступника, вне конкретных преступлений, которые подлежат ему вменению. Резумеет-ся, личность преступника характеризуется рядом общих черт и признаков, присущих в той или иной мере всем лицам, совершившим преступление. Однако индивидуальные свойства личности преступника формируются и обнаруживаются исключительно в конкретной антиобщественной деятельности. Через пр'изму этой деятельности просматриваются все специфические свойства личности, делающие ее индивидуально самобытной и неповторимой24. С этой точки зрения личность хулигана всегда отличается от личности мошенника, так же как, скажем, личность вора от личности убийцы25.