ГЛАВА IV    

ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ    

И ЭФФЕКТИВНОСТИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ    

(государственно-правовой аспект)    

ї 1. Реализация государственно-правовой    

ответственности    

Изучение проблемы государственно-правовой ответствен-    

ности должно осуществляться с позиции теории реализации    

права. Ответственность, с одной стороны, выступает в качест-    

ве гарантии реализации государственно-правовых норм, с дру-    

гой - сама нуждается в определенных гарантиях. Исследо-    

вание реализации государственно-правовой ответственности    

позволяет выявить причины недостаточной ее действенности,    

пути повышения ее эффективности. Подмечено, что <плодот-    

ворное изучение проблем юридической ответственности долж-    

но происходить в рамках теории применения права в качестве    

одной из форм реализации... Попытки установить стадии юри-    

дической ответственности и определить ее виды независимо    

от аналогичных понятий в учении о правоприменительном    

процессе и видах правовых санкций пока успехом не увенча-    

лись>. (*1).    

Рассмотрение государственно-правовой ответственности в    

процессе ее реализации позволяет, во-первых, изучить степень    

воздействия норм института ответственности на обществен-    

ные отношения и выявить недостатки в их применении, во-    

вторых, сравнить реальное поведение участников правоотно-    

шений с действующими правовыми нормами и выявить пути    

совершенствования правового регулирования.    

В качестве материальной формы ответственности высту-    

пает особый вид отношений материального содержания (в    

этом - отличие от процессуальной формы движения этих    

правоотношений). Так, формой позитивной ответственности    

является общерегулятивное отношение между ответственным    

субъектом, находящимся в состоянии ответственности, (*2) и субъ-    

ектом, обладающим полномочием истребовать эту ответствен-    

ность. Общерегулятивное отношение может воплощаться в    

отношениях так называемой конкретной ответственности, под-    

отчетности, подконтрольности. (*3). Формой же ретроспективной    

ответственности является деликтное (охранительное) право-    

отношение.    

-114-    

Содержание правоотношения ответственности заключает-    

ся в обязанности правонарушителя исполнить, понести ответ-    

ственность, а также в праве правоприменителя применить    

эту ответственность. Кстати, тот факт, что выполнение опре-    

деленных обязанностей под принуждением придает этим обя-    

занностям качество ответственности, подтверждает обосно-    

ванность определения ответственности через категорию обя-    

занности. И наоборот, добровольная, инициативная форма    

реализации ответственности не противоречит пониманию ее    

сущности как особой обязанности, сближает ретроспективную    

ответственность с позитивной.    

Позитивное состояние ответственности является постоян-    

ным, длящимся в рамках специальной государственно-право-    

вой субъектности (ответственность депутата перед избирате-    

лями), государственно-правовой компетенции (ответственность    

исполкома перед Советом). Регулятивное правоотношение от-    

ветственности возникает непосредственно из закона и может    

прекратиться в случае применения крайних санкций в охра-    

нительных правоотношениях (лишение государственно-право-    

вого статуса). Общие и конкретные правоотношения, как пи-    

шет Т. Н. Радько, характеризуют юридическую связь различ-    

ного <напряжения>. (*4). Позитивное ответственное состояние в    

государственно-правовой сфере может (а при наличии соот-    

ветствующих фактов должно!) перерастать в ответственное    

состояние большего <напряжения> в конкретных правоотно-     

шениях государственно-правовой ответственности.    

Как нам представляется, ответственность в качестве пра-    

воотношения можно рассматривать лишь в плане реализации.    

Правоотношение - это форма реализации ответственности,    

но не сама ответственность. А правомочие правоприменителя    

(правовой инстанции), входя в содержание правоотношения    

ответственности, отнюдь не входит в содержание ответствен-    

ности правонарушителя, подобно тому как право одного ли-    

ца не входит в обязанность другого. (*5). Более того, рассмотре-    

ние ответственности в качестве правоотношения зачастую при-    

водит к смешению материального правоотношения ответствен-    

ности и процессуальной формы его движения, в которой воз-    

никает, развивается и прекращается правоохранительное от-    

ношение ответственности. Кстати сказать, процессуальную    

форму осуществления имеют и санкции, несодержащие мер    

ответственности. В процессе реализации ответственности воз-    

никает вопрос о том, какую санкцию применять и применять    

ли ее вообще, какие предварительные условия выступают для    

применения мер государственно-правовой ответственности.    

Система мер государственно-правовой ответственности    

имеет определенное соотношение с системой санкций совет-    

ского государственного права. Отличие санкции и меры от-    

-115-    

ветственности обнаруживается как раз в процессе реализа-    

ции: абстрактная санкция трансформируется в конкретную    

индивидуализированную меру.    

В широком понимании меры ответственности - это все-    

возможные отрицательные последствия, наступающие для    

виновного в правонарушении. В собственном смысле слова    

мерой ответственности служит санкция.    

Отрицательные последствия могут выразиться: а) в осуж-    

дении; б) в замене неисполненной обязанности новой обязан-    

ностью; в) в присоединении к нарушенной обязанности но-    

вой обязанности; г) в ущемлении имущественного положения;    

д) в ограничении статуса; е) лишении специального государ-    

ственно-правового статуса или общего статуса гражданина;    

ж) в лишении определенного права, льгот и преимуществ;    

з) в принуждении неисполнению обязанностей.    

В зависимости от природы отраслевого вида юридической    

ответственности соотношение всех указанных последствий в    

нем будет своеобразным по сравнению с другими видами от-    

ветственности: одни виды последствий будут выступать на    

передний план, другие - вообще неприемлемы для данной    

ответственности.    

Такое отрицательное последствие, как выражение осуж-    

дения без ущемления статуса, обладающее большими диффе-    

ренцирующими возможностями, слабо применяется в госу-    

дарственно-правовой ответственности, ибо для этого нет нор-    

мативных предпосылок. Отсутствие же централизованного    

нормативного закрепления этих мер объясняется, в свою оче-    

редь, непризнанием <дисциплинарных> государственно-право-    

вых мер и общественных мер воздействия на субъектов со-    

ветского государственного права. На практике же меры по-    

добного характера применяются. (*6). Постоянные комиссии, де-    

путатские группы сами изыскивают организационные средст-    

ва воздействия на недобросовестных депутатов: напоминание    

об обязанностях депутата в устной и письменной форме, (*7), за-    

мечание на заседании, звонки на работу, требование отчета    

о проделанной работе и т. п.    

Значительная часть работы по активизации деятельнос-    

ти депутатов, воздействию на пассивных депутатов осуществ-    

ляется оргинструкторами местных Советов. Оргинструктор    

беседует с депутатом, указывает на недопустимость отстра-    

нения от своих обязанностей, звонит в партийные и иные об-    

щественные органы по месту работы депутата и т. д. Орга-    

низационные меры предусмотрены в некоторых регламентах    

местных Советов.    

Однако таких средств воздействия, которые могли бы    

<заставить> депутата работать, фактически нет. Нередки слу-    

чаи бездеятельности депутатов на протяжении большого пе-    

-116-    

риода времени, а то и всего созыва, факты систематического    

непосещения заседаний депутатских групп, постоянных комис-    

сий, сессий Совета народных депутатов, несоблюдения тре-    

бования закона об отчетности депутатов перед избирателями.    

В лучшем случае это доводится до сведения мандатной ко-    

миссии, с тем чтобы на следующий созыв данный депутат не    

был снова представлен кандидатом в депутаты.    

Следует признать необходимость правового закрепления    

системы средств воздействия на депутатов вплоть до ответ-    

ственности депутата перед Советом. Ныне данная ответствен-    

ность существует в виде сообщений (информаций) депутата    

на сессии. Практика показывает недостаточную распростра-    

ненность этого вида ответственности. Сообщения о выполне-    

нии депутатских обязанностей показывают высокую степень    

реализации ответственности депутатов.    

Интересна и заслуживает одобрения практика, когда на-    

ряду с информацией о собственных депутатских делах депу-    

тат-руководитель большого коллектива как бы отчитывается    

и за свои производственные успехи. Таково, например, сообще-    

ние депутата городского Совета директора завода Г. В. Кос-    

тина о работе администрации по выполнению решения город-    

ского Совета от 2 июля 1982 г. <О задачах местных Советов    

народных депутатов, вытекающих из решений майского    

(1982 г.) Пленума ЦК КПСС по реализации Продовольст-    

венной программы>.    

Однако такие информации депутатов бывают редки, иног-    

да проходят формально, а главное - не имеют никаких пра-    

вовых последствий. Если в процессе обсуждения деятельнос-    

ти депутата обнаруживаются <погрешности>, Совет не может    

применить к нему такие меры, как <обсуждение>, <преду-    

преждение>, <порицание депутату>, <запрет назначения на    

должность, избираемую или утверждаемую на сессиях Сове-    

тов>, <запрещение занимать определенную должность на оп-    

ределенный период>, <лишение депутатского мандата>.    

Действительно, депутат является не только представите-    

лем избирателей, но и членом Совета народных депутатов,    

который, будучи ответственным за свою деятельность перед    

населением данной территориальной единицы, имеет право    

требовать от депутата как своего члена исполнения депутат-    

ских обязанностей. Представляется целесообразным и введе-    

ние в законодательство конкретного перечня деяний, за кото-    

рые сессия вправе привлечь депутата к ответственности.    

Наряду с материальными нормами в государственно-пра-    

вовой ответственности реализуются и процессуальные. В от-    

ношении самого факта существования процессуальной формы    

в советском государственном праве высказываются категори-    

ческие суждения, (*8), которые все же не колеблют возможности    

-117-    

разделения государственно-правовых норм на-материальные и    

процессуальные. Причем процессуальные нормы имеют и    

свое материальное содержание. (*9).    

Последствия за их нарушение аналогичны последствиям    

за нарушение материальных норм. Однако, думается, что про-    

цессуальные санкции, как правило, не являются мерами от-    

ветственности. Это, скорее, меры самозащиты процессуаль-    

ной формы, дополнительные гарантии быстроты, четкости,    

правильности ее функционирования, имманентно присущий ей    

элемент. Так, в случае нарушения сроков той или иной ста-    

дии процедурно-процессуальной формы применения государ-    

ственно-правовой ответственности не всякая реакция на та-    

кое нарушение, будучи процессуальной, является .мерой ответ-    

ственности. Это тем более нельзя назвать государственно-    

правовой ответственностью в том случае когда сроки нару-    

шаются не ответственными правоприменителями, и иными    

участниками процессуальной формы. Например, в Законе    

СССР о порядке отзыва депутата Верховного Совета СССР    

сказано: <Протокол собрания избирателей подписывается все-    

ми членами президиума собрания и в трехдневный срок пред-    

ставляется в окружную комиссию по проведению голосования    

об отзыве депутата> (ст. 8). Пожалуй, за выполнение этого    

процессуального требования ответственны не столько прези-    

диумы собраний избирателей в данном избирательном округе,    

сколько окружная комиссия по проведению голосования об    

отзыве депутата Верховного Совета.    

Таким образом, эффективность реализации государст-    

венно-правовой ответственности зависит от процессуальной    

формы ее осуществления. Конечно, сущность правоохрани-    

тельного отношения ретроспективной ответственности надо ис-    

кать не в процессуальной форме его движения; но и без про-    

цессуальной формы нельзя понять правоохранительного от-    

ношения ответственности, ибо процессуальная форма являет-    

ся гарантией законности ответственности.    

Установление определенного порядка и способов исследо-    

вания фактического основания ответственности обусловлива-    

ется общими (законность, коллегиальность, гласность, объек-    

тивность, гуманность и т.п.) и специфическими (например,    

политическая целесообразность при лишении гражданства;    

интересы дела при лишении полномочий несправляющегося    

с должностью лица) принципами процессуальной формы осу-    

ществления государственно-правовой ответственности. Про-    

цессуальная форма в государственно-правовой сфере не явля-    

ется единой, типизированной для разных мер государствен-    

но-правовой ответственности, порядок применения которых    

специфичен для каждой санкции.    

Если нормы ответственности выражают ее сущность, то    

-118-    

процессуальные нормы закрепляют порядок, организационно-    

правовые способы, научно обоснованные методы применения    

ответственности. Процессуальная форма аккумулирует вокруг    

данной, конкретной нормы ответственности иные материаль-    

ные нормы, устанавливающие цели, принципы ответствен-    

ности, смягчающие и отягчающие обстоятельства, освобожде-    

ние от ответственности и т. д. Именно в процессуальной фор-    

ме ответственности содержатся гарантии ее обоснованности,    

неотвратимости, справедливости.    

Процессуальная форма реализации позитивной государ-    

ственно-правовой ответственности представляет собой систе-    

му организационно-процессуальных взаимоотношений по по-    

воду отчетности, подконтрольности одних субъектов государ-    

ственного права перед другими. При этом последние имеют    

право привлекать <процессуальных посредников> (например,    

оргинструктор контролирует своевременность исполнения от-    

делами аппарата исполкома решений Совета).    

Процессуальная форма осуществления ретроспективной    

государственно-правовой ответственности представляет собой    

определенный (установленный законодателем в виде процес-    

суальных норм либо выработанный практикой государствен-    

ного строительства в виде процессуальных обычаев) порядок    

возбуждения и разрешения вопроса об ответственности ви-    

новных субъектов советского государственного права, осу-    

ществляемый управомочными на то субъектами правоприме-    

нительной деятельности на основе присущих данной процес-    

суальной форме принципов и особых приемов установления    

истины.    

В содержание данной процессуальной формы входят сле-    

дующие элементы:    

- регламентация стадий правоотношения ответственнос-    

ти, момента возникновения каждой стадии, продолжитель-    

ности;    

- выявление круга участников каждой стадии;    

- регламентация процессуальных прав и обязанностей    

участников правоотношения ответственности, способов осу-    

ществления их полномочий;    

- установление определенного порядка и способов иссле-    

дования фактического основания ответственности-    

- установление порядка реализации санкций и условий    

ее дифференцированного применения, а также условий непри-    

менения ее;                                             

- требования, предъявляемые к правоприменительным    

актам.    

Спор о моменте возникновения в стадиях применения от-    

ветственности как никакой другой отразил в себе многооб-    

разие взглядов на материальное правоотношение ответствен-    

-119-    

ности и процессуальную форму его движения (между кото-    

рыми такое же соотношение, как между содержанием и фор-    

мой). Полагаем, что необходимость отвечать за свое непра-    

вомерное поведение возникает из материального основания,    

Ответственности, а процессуально эта необходимость может    

быть оформлена в любой момент по наступлении этого мате-    

риального основания (все зависит от особенностей основания,    

специфики процессуальной формы и других причин). В силу    

диалектического положения о том, что форма в известной ме-    

ре самостоятельна и, как правило, консервативнее содержа-    

ния, она может и не подключиться при наличии материально-    

го основания ответственности, а может <заработать> и при-    

отсутствии такового. Совершенство процессуальной формы и    

четкое соблюдение всех ее требований помогает избежать обе-    

их крайностей.                                             

Вопрос о стадиях юридической ответственности - это во-    

прос о стадиях процессуальной формы. Попытки расположить.    

правоотношение ответственности на одной плоскости со ста-    

диями процессуальной формы обнаруживаются в рассужде-    

ниях об охранительном (или охранительных) отношении, на    

определенной стадии которого возникает правоотношение от-    

ветственности. Некоторые авторы включают в процессуаль-    

ную форму <стадию общего состояния>, которая есть не что    

иное, как позитивная ответственность, либо стадию <с момент    

та совершения> правонарушения до <момента привлечения>.    

к ответственности.                                          

Можно выделить общетеоретические стадии процессу-    

альной формы юридической ответственности, которые будут    

иметь особенности преломления в конкретных процессуаль-    

ных формах, а именно: стадию становления, стадию конкре-    

тизации, стадию реализации.    

Так, в современных условиях, согласно законам о поряд-    

ке отзыва депутатов, процесс отзыва может быть разделен    

на три стадии: возбуждение вопроса об отзыве; назначение    

голосования об отзыве; голосование.    

Стадия возбуждения начинается с момента решения субъ-    

ектов, которым предоставлено право возбуждения вопроса об    

отзыве депутата (протокол собрания организации, трудово-    

го коллектива). Стадия назначения голосования начинается    

с рассмотрения представленных материалов Президиумом    

Верховного Совета СССР, союзных и автономных республик    

или исполнительным комитетом местного Совета. Необходи-    

мо конкретизировать продолжительность каждой стадии, осо-    

бенно второй, так как промедление с вынесением решения о    

назначении голосования противоречит принципам государст-    

венно-правовой ответственности.    

К сожалению, одной из причин малоэффективной реали-    

-120-    

зации других мер государственно-правовой ответственности    

является недостаточное развитие ее процессуальных форм.    

Стадии процессуального осуществления ряда мер государст-    

венно-правовой ответственности не предусмотрены законода-    

телем, хотя это целесообразно было бы сделать; особенно    

важным является вопрос о временных рамках каждой стадии.    

В отношении такой меры ответственности, как лишение граж-     

данства, на наш взгляд, должны быть следующие стадии:    

стадия возбуждения вопроса о лишении гражданства; стадия    

рассмотрения вопроса в Президиуме Верховного Совета    

СССР; стадия реализации (лишение гражданства с возмож-    

ным выдворением за пределы Советского Союза).    

Одной из мер государственно-правовой ответственности    

является лишение того или иного лица государственно-пра-    

вового статуса (статуса депутата, статуса выборного или    

утверждаемого Советом должностного лица, статуса гражда-    

нина СССР). Здесь стадия разрешения вопроса об ответст-    

венности и стадия ее реализации сливаются воедино, закан-    

чиваясь принятием соответствующего правоприменительного    

акта.    

Известно, что материальное правоотношение ответствен-    

ности (предмет регулирования процессуального права) вклю-    

чает в себя субъекта ответственности (субъекта, который не-    

сет, обязан нести ответственнесть) и субъекта применения    

ответственности. К правоприменительным субъектам относят-    

ся: представительные органы власти, Президиумы Верховных    

Советов, избиратели. Причем Верховный Совет (Союза ССР,    

союзных республик) как представитель всего советского на-    

рода и национально-государственных образований определя-    

ет в своих законодательных актах субъектный состав обеих    

сторон правоотношения ответственности. В нормативных ак-    

тах местных Советов могут быть названы субъекты примене-    

ния общественных мер воздействия в сфере государственно-    

правовых отношений, хотя было бы целесообразным центра-    

лизованное, типовое урегулирование подобных отношений.    

Бели для осуществления уголовно-процессуальной и граж-    

данско-процессуальной формы созданы специальные юрис-     

дикционные органы, то применение ответственности субъекта-    

ми государственного права носит в их деятельности далеко не    

основной характер.    

Реализация государственно-правовой  ответственности    

предполагает существование и участников процессуальных    

отношений, т. е. всех субъектов, предусмотренных процессу-    

альной формой на той или иной ее стадии, действиям кото-    

рых законодатель придает процессуально-юридическое значе-    

ние.    

Процессуальная форма предполагает конкретизацию пра-    

-121-    

воприменительной стороны правоотношения ответственности,    

Здесь возникает специфическая разновидность субъектов:    

субъекты, имеющие право возбуждать вопрос о привлечении    

к ответственности, наряду с субъектами, имеющими право не-    

посредственного применения мер ответственности. Правовой    

статус этих субъектов также нуждается в совершенствовании.    

Была бы, например, политически целесообразной конкретиза-    

ция участников стадии возбуждения вопроса о лишении    

гражданства.                                              

Другой пример. Ныне право возбуждения вопроса об от-    

зыве депутата, помимо самих избирателей, принадлежит ор-    

ганизациям и трудовым коллективам, которые выдвигают кан-    

дидатов в депутаты. Думается, необходимо предоставить пра-    

во возбуждения вопроса об отзыве депутата и Совету, в ко-    

тором данный депутат работает. Ведь по действующему за-    

конодательству Совет, который более всего может судить о    

деятельности своего члена, практически лишен юридическо-    

го влияния на него. Предоставление Совету права возбуждать    

вопрос об отзыве депутатов дало бы сильный толчок для    

применения данной меры, повысило бы эффективность депу-    

татской деятельности.    

Участником второй стадии является по действующему    

законодательству Президиум Верховного Совета или испол-    

нительный комитет местного Совета. Участия депутата здесь    

не требуется, хотя это и возможно, если при рассмотрении    

представленных материалов возникнут дополнительные во-    

просы. Общественным организациям, трудовым коллективам,    

равно как и каждому гражданину СССР, после назначения    

проведения голосования об отзыве депутата обеспечивается    

право беспрепятственной агитации за отзыв или против отзы-    

ва депутата. Участниками третьей стадии являются сами    

субъекты материального правоотношения ответственности: из-    

биратели и депутат. (*10). В качестве наблюдателя за исполне-    

нием закона при проведении голосования об отзыве и опре-    

делении результатов голосования участвует окружная комис-    

сия по проведению голосования об отзыве депутата. Участ-    

ники процессуальных отношений при осуществлении других    

мер государственно-правовой ответственности либо вообще .не    

урегулированы законодателем, либо здесь имеет место анало-    

гия со сходными мерами иных видов ответственности. (*11).    

Закрепление требований, предъявляемых к способу при-    

нятия и форме правоприменительных актов государственно-    

правовой ответственности, порядка их опубликования и обжа-    

лования, также является важным элементом содержания про-    

цессуальной формы осуществления государственно-правовой    

ответственности.    

Инициатива в процессуальной форме принадлежит пра-    

-122-    

воприменителю как властной стороне, ответственной за ито-    

ги реализации ответственности, за выполнение на всех ста-    

диях процессуальной формы предъявляемых к ней требова-    

ний. Материальные нормы ответственности требуют при сво-    

ем применении соблюдения, использования, исполнения про-    

цессуальных норм, которые уже по отношению к себе не нуж-    

даются в правоприменительном процессе. Так, возбуждение во-    

проса об отзыве депутата правомерно в том случае, если субъек-    

ты, наделенные правом возбуждения вопроса об отзыве, сооб-    

щат о своем намерении депутату с изложением мотивов поста-    

новки вопроса об отзыве. Депутат же в свою очередь может ис-    

пользовать свое право представления объяснений в устной    

или письменной форме по поводу обстоятельств, послуживших    

основанием для постановки вопроса об отзыве.    

Президиум Верховного Совета или исполнительный коми-    

тет местного Совета рассматривают представленные мате-    

риалы и по заключению мандатной комиссии, если вопрос об    

отзыве возбужден с соблюдением требований закона, назна-    

чают проведение голосования об отзыве депутата.    

На собраниях по отзыву депутатов ведется протокол, к    

которому предъявляются определенные процессуальные тре-    

бования. Протокол, подписанный всеми членами президиума    

собрания, в трехдневный срок представляется в окружную    

комиссию по проведению голосования об отзыве депутата.    

Протокол о результатах голосования представляется соответ-    

ственно в Президиум Верховного Совета или исполнительный    

комитет местного Совета. Депутат считается отозванным, ес-    

ли за его отзыв проголосовало большинство избирателей дан-    

ного избирательного округа. Окружная комиссия по прове-    

дению голосования об отзыве депутата не позже пяти дней    

после определения результатов голосования опубликовыва-    

ет их.    

Процессуальная форма представляет собой канал реали-    

зации ответственности, воплощения принципов ответственнос-    

ти, имеющих в советском государственном праве особое зна-    

чение. Например, демократическим принципам ответственнос-    

ти депутатов перед избирателями противоречит ошибочная    

практика, когда лицу, совершившему проступок, несовмести-    

мый со званием депутата, рекомендуют подать заявление с    

просьбой освободить от депутатских полномочий <ввиду об-    

стоятельств, препятствующих их выполнению> (ст. 10 Закона    

о статусе народных депутатов в СССР). Например, депутат    

Совета за аморальное поведение и злоупотребление служеб-    

ным положением исключается из членов партия, снимается с    

работы и привлекается к уголовной ответственности. Одно-    

временно он подает заявление с просьбой об освобождении    

от депутатских полномочий в связи с возникшими обстоятель-    

-123-    

ствами, которые не позволяют выполнять возложенные на де-    

путата обязанности. Просьба обычно удовлетворяется. Не-    

смотря на достижение конечного результата (лишение депу-    

татского мандата), процессуальное отношение государствен-    

но-правовой ответственности здесь не реализуется.    

Некоторые работники исполкомов местных Советов бо-    

ятся организационных трудностей, связанных с процедурой    

отзыва депутата, но, как пишет А. Я. Ярматов, это не аргу-    

мент. (*12). Помимо того, что голосование по отзыву депутата-    

дело хлопотное, С. А. Авакьян называет и другую причину    

относительно редкого применения четкой процедуры отзыва    

депутата: <отзыв депутата почему-то вызывает негативный ре-    

зонанс по отношению не только к депутату, но и к Совету,    

исполкому, становится основанием для критической оценки    

их работы>. (*13).                                              

Имеющийся опыт по применению мер с государственно-    

правовой направленностью, рекомендации по совершенство-    

ванию государственно-правовой ответственности, высказы-     

ваемые в юридической литературе, должны быть изучены,    

обобщены и отражены централизованно, в союзном и союзно-    

республиканском законодательстве. И все же следует под-    

черкнуть, что совершенство и законодательное регулирова-    

ние правоприменительного механизма реализации государст-    

венно-правовой ответственности - не единственное условие    

ее эффективности. Четкий механизм, например процедура от-    

зыва депутата, может существовать, но ответственность мо-    

жет не применяться. Условия и критерии эффективности рет-    

роспективных мер государственно-правовой ответственности,    

а тем более позитивных <пластов> конституционной ответст-    

венности, конечно же, значительно глубже и шире процессу-    

альной регламентации реализации государственно-правовой.    

ответственности. Пожалуй, критерии эффективности ответст-    

венности объемнее юридических <емкостей> правопримени-    

тельной деятельности, выходят на большие социальные проб-    

лемы.                                                       

-124-    

ї 2. Понятие и особенности эффективности    

конституционной ответственности    

Ответу на вопрос об эффективности такой конституцион-    

ной гарантии, как ответственность, должно предшествовать    

выяснение самого понятия <эффективность юридической от-    

ветственности>: <...кто берется за частные вопросы без пред-    

варительного решения общих, тот неминуемо будет на каж-    

дом шагу бессознательно для себя <натыкаться> на эти общие    

вопросы>. (*14).                                                

-124-    

Если проблема эффективности правовых норм в совре-    

менной юридической литературе раскрыта всесторонне, (*15), то    

особенности эффективности именно правовой ответственности    

в плане теории права почти не изучались. (*16). С другой сторо-    

ны, появились первые работы К. А. Моралевой и В. А. Федо-    

совой, (*17), в которых рассматриваются проблемы эффективнос-    

ти государственно-правовых норм. Основываясь на результа-    

тах исследований, попытаемся обосновать сущность эффек-    

тивности ответственности по советскому государственному.    

праву, ее особенности и критерии. Эффективность правового    

явления традиционно определяется как соотношение между    

фактическим результатом их действия и теми социальными    

целями, для достижения которых эти нормы были приняты. (*18).    

Не оспаривая данного определения по существу, в ряде пос-    

ледних работ уточняется понимание эффективности примени-    

тельно к нормам права и правоприменительной деятельнос-    

ти. (*19). Аргументы, выдвигаемые учеными в пользу разграниче-    

ния показателей эффективности права и эффективности пра-    

воприменительной деятельности, представляются правомер-    

ными. Отсюда и анализ эффективности ответственности сле-    

дует проводить в рамках как института конституционной от-    

ветственности, так и механизма его реализации.    

В самом общем виде эффективность конституционной от-    

ветственности можно определить как способность данного    

конституционного института оказывать правостимулирующее,    

правообеспечительное и правоохранительное воздействие на    

укрепление конституционного режима, конституционной за-    

конности и правопорядка, формирование у субъектов права    

ответственного состояния и долга, уменьшение правонару-    

шений в государственно-правовой сфере. Поэтому исследова-    

ние эффективности конституционной ответственности склады-    

вается как бы из двух этапов. Первый - определение соци-    

альной потребности, целесообразности и оптимальности тех    

конституционных норм, которые составляют институт консти-    

туционной ответственности, выявление их правостимулирую-    

щих, правообеспечительных н правоохранительных возмож-    

ностей. Второй этап - установление качественности воздейст-    

вия института конституционной ответственности на реальные    

общественные отношения, соотношение результатов этих дей-    

ствий с целевыми установками.     

Специфика конституционной ответственности как особой    

разновидности социальной и высшей формы юридической от-    

ветственности определяет и особенности ее эффективности.    

Во-первых, важно подчеркнуть, что конституционная от-    

ветственность имеет столь разнообразные целевые установки,    

что определение степени их достижения возможно лишь комп-    

лексно, с учетом каждой из них. Общее, что объединяет це-    

-125-    

ли данного вида ответственности, - создание условий раз-    

вертывания социалистической демократии, режима конститу-    

ционной законности, постоянного состояния ответственности    

за свое юридически значимое поведение всеми органами,    

должностными лицами и гражданами. Вместе с тем, выражая    

саму суть конституционности поведения (деятельности) и яв-    

ляясь элементом конституционного строя, конституционная    

ответственность сама выступает в качестве критерия    

конституционности.    

Конституционная сфера - сфера наиболее сложных кри-    

териев измерения эффективности, их наложения, диффузии    

системного действия и противодействия. Она практически не    

поддается каким-либо одномерным измерениям, например ко-    

личественным показателям экономической либо политической    

либо организационно-юридической эффективности. Несмотря    

на то, что конституционная сфера самая что ни на есть соци-    

альная, здесь трудно приложить методы конкретной социоло-    

гии вместе со всеми ее критериями измерений. Но именно в     

этой сфере с невероятной легкостью внедряется термин <эф-    

фективность> и в каких только вариантах он не звучит как    

само собой разумеющийся: эффективность депутатской дея-    

тельности, эффективность сессий, эффективность различных    

форм непосредственной демократии, эффективность отчетов ис-    

полкомов местных Советов перед населением.                  

Создается впечатление, что термин <эффективность> по-    

могает подменять научный анализ благими пожеланиями     

лозунгами там, где трудно или нельзя оперировать фактами    

<Эффективность> такой научной продукции эквивалентна <эф-    

фективности> кочующих из документа в документ, из одного    

практического решения в другое призывов <улучшить>, <уси-    

лить>, <упрочить> и др.    

И хотя к термину <эффективность> прибегают не только    

для характеристики позитивных процессов, но и для показа-    

негативных тенденций и явлений (<Собрания граждан по    

месту жительства для заслушивания отчетов исполкомов    

местных Советов еще малоэффективны>, <Эффективность сес-    

сии местных Советов оставляет желать лучшего> и т. д.), ча-    

ще всего он предстает своеобразным символом оптимизма.    

Не вызывает, например, сомнения, что уровень благосо-    

стояния и грамотности населения нашей страны возрос по    

сравнению с довоенным и послевоенным уровнем. Однако    

весьма сомнительно, что столь же велики наши успехи и в    

области сознания и сознательности, тем более что с услож-    

нением общественных процессов усложняются и критерии из-    

мерения уровня общественного сознания.    

Так, профессор Е. Лукашева в интервью газете <Извес-    

тия> определила низкий уровень эффективности ответствен-    

-126-    

ности руководителей предприятий. За последние годы проде-    

лана большая работа по совершенствованию хозяйственного    

механизма, ужесточению плановой и договорной дисциплины    

расширению прав и ответственности руководителей. Однако    

на практике на первое место выходит выполнение плана <лю-    

бой ценой>. При этом руководители оправдываются тем что    

иногда нарушают законность из <благородных> побуждений    

по необходимости. В то же время некоторые ведомства сни-    

сходительнее относятся к нарушению собственного <законо-    

дательства>, чем к невыполнению плана. И начинается це-    

почка нарушений. Происходит адаптация общественного со-    

знания к таким повторяющимся явно незаконным явлениям,    

возникает защитная реакция <так поступают все>. (*20). Таким    

образом, критерии и условия эффективности ответственности    

руководителей предприятий на современном этапе существен-    

но усложнились. Что же можно тогда сказать о сложности    

критериев измерения эффективности таких субъектов госу-    

дарственного права, как государство, народ, нация и др.?1    

Поэтому в литературе обращается внимание на то, что юри-    

дической наукой достигнуты более значительные результаты    

в установлении факторов и условий, предопределяющих воз-    

растание роли права, нежели в исследовании самого этого    

процесса (его объема, интенсивности, темпов и т. д.). Соци-    

альные изменения, в которых выражается повышение роли    

права, в принципе, могут быть зафиксированы и изучены. Для    

этого само понятие <повышение роли права> необходимо кон-    

кретизировать до уровня эмпирически устанавливаемых при-    

знаков - социальных индикаторов, которые позволили бы    

установить, реализуется ли (в какой мере, каком объеме, ка-    

ком темпе) названная тенденция. (*21).    

Вторая особенность эффективности в сфере конституци-    

онных отношений, в государственно-правовой сфере состоит,    

на наш взгляд, в том, что эта эффективность <всегда имеет    

политическую сторону, связанную с развитием социалисти-    

ческой демократии, и она подлежит оценке в не меньшей ме-    

ре, чем достижение результатов в экономике и социально-    

культурной жизни>. (*22). Но именно политическая сторона, тре-    

буя оценки <в не меньшей мере>, не имеет непосредственных    

(экономических и временных) количественных критериев этой    

<меры>: сложные политические процессы народовластия до-    

пускают количественные измерения лишь к своим составным    

(количество взрослого населения, принимавшего участие в    

референдуме, во всенародном обсуждении; процент избира-    

телей, принявших участие в выборах; количество отчетов пе-    

ред избирателями и перед своим Советом и т. д.). К тому же    

это не тот случай, когда сумма составных (слагаемых) есть    

-127-    

целое или когда от перемены мест слагаемых сумма не ме-    

няется.    

Любые количественные данные о политических процес-    

сах (которые сами по себе являются весьма ценными и за-    

меняют пространные рассуждения) есть одновременно и ка-    

чественная, и причинно-следственная их характеристика. Ме-    

тодика получения, обработки .и использования этой информа-    

ции должна постоянно совершенствоваться. Анализ причин по-    

зитивных и негативных тенденций политических процессов яв-    

ляется совершенно необходимым, созидательно-ведущим, ибо    

правильные решения в отношении того или иного политичес-    

кого явления предполагают знание закономерностей его фор-    

мирования и развития.    

Особенно важно это в тех случаях, когда общественная    

практика, общественное сознание, а также конкретно-социо-    

логические исследования с их количественными методами    

конкретной <социологии либо выявляют первые показатели    

снижения эффективности, либо фиксируют застойные стадии    

<заболевания>. К. Ф. Шеремет, в частности, отмечает, что    

<необходимо выяснить все причины, в силу которых некото-    

рые организационные формы, в том числе сессии Советов,    

иногда оказываются недостаточно эффективными>; практика    

показывает, что местные Советы <далеко не всегда исполь-    

зуют предоставленные им в законодательстве полномочия,    

что, естественно, ограничивает возможности Советов осу-    

ществлять свои функции, снижает эффективность деятельнос-    

ти органов власти на местах>. (*23).    

Третьей особенностью эффективности ответственности в    

конституционной сфере является тот оттенок, качественный,    

смысл, который ориентирует субъектов на достижение целей    

прогресса в этой сфере и заменяет менее приемлемый для.    

характеристики политических процессов термин <качество>.    

Термин <эффективность> иногда применяется даже там, где    

термин <качество> является вообще неуместным. Так, редак-    

ционная статья журнала <Советское государство и право>    

главной тенденцией развития советской демократии в зрелом    

социалистическом обществе называет повышение эффек-    

тивности народовластия. (*24).    

Конечно, авторы осознают абсолютность таких понятий,    

как народовластие, суверенитет (либо они есть, либо их нет,    

и они не измеряются степенями <больше>, <меньше>), но в    

данном случае под эффективностью народовластия и ее по-    

вышением понимаются вполне определенные успехи полити-     

ческого характера, когда, например, <речь идет о возросшем    

общественно-политическом сознании народа, об усилении кри-    

тического аспекта восприятия социально-политических и со-    

циально-экономических процессов, когда восприятие включа-    

-128-    

ет в себя соотношение <того, что есть> с тем, что с консти-    

туционной точки зрения <должно быть>. (*25).    

Более того, представляется вполне возможным для ха-    

рактеристики духовных процессов народовластия внедрить в    

науку конституционного права термин <духовное благосостоя-    

ние> советского народа, поскольку вообще его <благосостоя-    

ние> охватывает все социально значимые сферы - имущест-    

венную и неимущественную, идеологическую, личностную.    

Духовное богатство (состояние) советского народа, духовное    

благосостояние советской личности важны не менее матери-    

ального благосостояния, прежде всего для характеристики    

конституционного строя. И если вопрос об эффективности пра-    

ва вообще <представляет собой вопрос о <качестве> социаль-    

ной жизни>, (*26), то это тем более верно в отношении эффектив-    

ности конституционных норм, конституционной ответственнос-    

ти и ее реализации как элемента социалистического образа    

жизни. <Эффективность - основная оценочная категория уп-    

равления>, (*27), поэтому эффективность управления в сфере не-    

посредственной реализации государственной власти должна    

определяться прежде всего качественными категориями по-    

литической эффективности.    

Как юридическая результативность нормы еще не гово-    

рит о ее социальной эффективности, так и социальную эффек-    

тивность конституционной ответственности нельзя ставить в    

зависимость от ее локальной и временной результативности,    

социальное качество ответственности - в зависимость от ее    

количественных показателей. Было бы проще всего подсчи-    

тать экономические и временные затраты, связанные с про-    

цедурой отзыва депутата, лишения гражданства и т.д., а    

еще шире, хотя и несколько сложнее, - <затраты> по конт-    

ролю, подотчетности, обеспечению гласности отчетов и т. п.    

Но кто может подсчитать политический, нравственный и во-    

обще духовный ущерб от <экономии> на таких <затратах>?!    

И если эффективность хозяйственной сферы опирается на    

методы экономического стимулирования, то в сфере позитив-    

ной конституционной ответственности и ее реализации они    

просто противопоказаны.    

Впрочем, для измерения качества управления даже в про-    

изводственной сфере (где деятельность по производству, рас-    

пределению, обмену и потреблению материальных продуктов    

выражается в натуральных показателях и в ее оценке нет    

особых трудностей) пока не выработаны необходимые крите-    

рии, удовлетворяющие практику. (*28). Что уж тут говорить об    

управлении политическими процессами, критерии эффектив-    

ности которых неоднозначны, сложны, имеют комплексный и    

многоуровневый характер. Все здесь в конечном счете от ме-    

тодов хозяйствования и политики в области управления до    

-129-    

оптимальной модели управленческого процесса, учитывающей    

баланс всех факторов (в том числе даже уровень удовлетво-    

ренности управленческого работника своим трудом), должно    

<работать на эффективность>. (*29). Сбалансированность ответ-    

ственности и прав всех органов, их должностных лиц, всех    

служащих аппарата управления верно характеризуется в ли-    

тературе как исходное условие его эффективности, высокой    

организации. (*30).    

-130-    

ї 3. Особенности показателей эффективности            

конституционной ответственности    

Показателями эффективности конституционной ответст-    

венности являются как качественное состояние норм Основ-    

ного Закона, так и механизм обеспечения его реализации в;    

социальной действительности.                                 

К качественным свойствам государственно-правовых норм,    

выступающим в качестве показателей эффективности, в ли-    

тературе правильно относят те, которые характеризуют сте-    

пень их совершенства и обеспечивают их способность влиять    

на развитие общественных отношений в необходимом направ-    

лении. (*31). Показателями эффективности механизма обеспече-    

ния называют степень достижения эффекта при реализации    

достаточно эффективной государственно-правовой нормы, а    

также размеры затрат и издержек (организационных, времен-    

ных, материальных, духовных и др.), расходуемых на дости-    

жение цели. (*32).                                              

Не имея возможности в рамках настоящей работы рас-    

крыть содержание всех показателей эффективности консти-     

туционной ответственности, ограничимся исследованием лишь    

их основных особенностей.    

Важнейшим показателем эффективности конституцион-    

ной ответственности является обусловленность данного ин-    

ститута социальными потребностями общественного разви-    

тия. В период диктатуры пролетариата, когда государствен-    

но-правовая ответственность лишь возникала как новое явле-    

ние, на первое место выдвинулось требование создания поли-    

тико-юридических мер по повышению эффективности борьбы    

за упрочение Советского государства. Поэтому возникли нор-    

мы, обеспечивающие реальную фактическую ответственность    

нового зарождающегося аппарата перед трудящимися. Про-    

возглашение конституционной ответственности депутата пе-    

ред избирателями (ст. 78 Конституции РСФСР 1918 г.), це-    

ли уничтожения паразитических слоев общества (п. <е> ст. 3    

Конституции РСФСР 1918 г.), ответственности Совета Народ-    

ных Комиссаров перед Всероссийским съездом Советов и Все-    

российским Центральным Исполнительным Комитетом Сове-    

-130-    

тов (ст. 46), ответственности ВЦИК перед Всероссийским    

съездом Советов (ст. 28) служат доказательством эффектив-    

ности критериев, выдвинутых в тот исторический период.    

Построение развитого социалистического общества выд-    

винуло новые объективные потребности, и прежде всего фор-    

мулирование в законах требования ответственного поведения    

буквально всех субъектов государственно-правовых отноше-    

ний. За последние годы нет почти ни одного государственно-    

правового акта, где бы ни провозглашалась необходимость    

ответственности государства перед гражданами, исполнитель-    

но-распорядительных органов перед представительными, пред-    

ставительных органов и депутатов перед избирателями. Имен-    

но объективная потребность общества и выдвигает на по-    

вестку дня правовой науки необходимость обобщать на тео-    

ретическом уровне уже имеющиеся достижения в этой сфе-    

ре, а главное, требует конкретных рекомендаций по совер-    

шенствованию правового регулирования государственно-пра-    

вовой ответственности.    

Рассматриваемый показатель эффективности ответст-    

венности имеет и другую сторону: требования норм должны    

быть научно обоснованы и реальны для исполнения. Имение    

научность правовых норм позволяет более полно предвидеть    

возможные результаты их действия, создать оптимальную си-    

стему их гарантий. К сожалению, данный показатель эффек-    

тивности института ответственности еще далек от совершен-    

ства: до настоящего времени отсутствуют глубокие социоло-    

гические исследования практики применения как стимулиру-    

ющих, так и правоохранительных санкций в государственном    

праве. Отсюда можно объяснить невозможность применения    

каких-либо правовых мер воздействия (кроме отзыва) к де-    

путату, недостаточно активно работающему в Совете и в из-    

бирательном округе, хотя давно назрела такая потребность.    

Социальная целесообразность ответственности как пока-    

затель ее эффективности фактически раскрыта нами в 1 гла-    

ве. Законодателю в равной мере необходимо стимулировать    

правомерное поведение членов общества, государства, об-    

щественных организаций. Запреты и санкция, закрепленные    

в Конституции, также ориентируют субъектов государствен-    

ного права на социально-правомерное поведение. Интереса-    

ми социальной целесообразности была продиктована необхо-    

димость четкого определения в законодательстве оснований     

лишения советского гражданства, а также основания возмож-    

ного отказа со стороны государства в выходе лица из граж-    

данств? (ст. 37, 18 Закона СССР о гражданстве СССР). Это,    

безусловно, способствует повышению политико-юридической    

ответственности советского гражданина, эффективности ис-    

пользования данного института.    

-131-    

Оптимальность института конституционной ответствен-    

ности означает соответствие между реальной формулой нор-    

мы и ее идеальной моделью. Спецификой данного института.    

ответственности является закрепление его не только в санк-    

циях, но и в других структурных частях государственно-право-    

вых норм. Поэтому в содержание оптимальности как крите-    

рия эффективности ответственности входит правильное опре-    

деление в нормах функциональной нагрузки каждого элемен-    

та. Так, правовые запреты должны формулироваться в ка-    

честве диспозиции, меры принуждения - в форме санкций.    

Совершенство санкций государственно-правовых норм прояв-    

ляется, во-первых, в четком выделении и формулиросанни су-    

ти актов поведения, отклоняющихся от необходимой нормы.    

Здесь можно вспомнить совершенство формулировок основа-    

ний лишения государственных наград СССР (*33) и одновремен-    

но неясное правовое основание отстранения от выборов в ор-    

ганы власти лиц, отбывающих наказание в местах лишения    

свободы. Во-вторых, совершенство санкций выражается в    

закреплении в законодательном порядке оптимального круга    

лиц и государственных органов, компетентных в применении    

государственных санкций. Здесь, как правило, <оптимально    

отрегулированные> отношения и позитивной ответственности,    

и ретроспективной. В-третьих, оптимальность института про-    

является в соразмерности санкций, отдельных мер конститу-    

ционной ответственности - характеру и значимости право-    

нарушений. Специфика определения данного элемента опти-    

мальности в государственно-правовой ответственности связа-    

на с обобщенной родовой формулировкой ее оснований. Прак-    

тика показывает, что за одно и то же деяние в государствен-    

ном праве возможно применение различных мер ответствен-    

ности (для других отраслей права этот фактор является на-    

рушением признака оптимальности). Так, за моральный про-    

ступок депутата могут обсудить в мандатной комиссии, на    

сессии, а иногда и поставить вопрос об отзыве. Нормативные    

основания лишения орденов, медалей и почетных званий так-    

же трудно соразмерить с предполагаемыми правонаруше-    

ниями.    

Несмотря на то что в литературе указывается и на та-    

кой показатель эффективности, как экономичность, для кон-    

ституционной ответственности выявить его особенно трудно:    

ведь в политических процессах экономичность нельзя пони-    

мать упрощенно, в смысле наименьших затрат. Вызывает    

возражение сам термин <затраты> (материальные, производ-    

ственные, хозяйственные, имущественные, денежные и т. п.)    

применительно к таким социальным феноменам, которые не    

имеют непосредственной стоимостной, экономической, товар-    

но-денежной корреляции. Экономично не то, что потребовало    

-132-    

наименьших социальных издержек и затрат в указанном смыс-    

ле, а то, что в конечном счете, с точки зрения закономернос-    

тей развития, оправдывает себя и <окупает>, то, что является    

прогрессивным. А прогрессивное, как известно, всегда требу-    

ет от общества социальных усилий.    

Здесь уместно привести высказывание В. И. Ленина ко-    

торый, критикуя махизм за псевдонаучную <экономию мыш-    

ления>, писал: <Мышление человека тогда <экономно>, ког-    

да оно правильно отражает объективную истину...>. (*34).    

В. Г. Графский, исследуя антидемократические концеп-    

ции <технократов>, обращает внимание на то, что некоторые    

буржуазные ученые, проповедуя эффективность, правильно    

вскрывают суть технократии. Например, французский социо-    

лог Ж. Мэйно, автор наиболее обстоятельного исследования    

технократии как социально-политического явления и опреде-    

ленной идеологии, пришел к выводу о том, что технократия    

находит свое главное оправдание в культе эффективности    

под которой понимается стремление достичь максимальных    

результатов при минимуме затрат. (*35). Подчеркиваем, что мак-    

симум результатов и минимум затрат имеется в виду с пози-    

ции технократов, с которых, кстати, становится излишней вся-    

кая социальная ответственность, а тем более конституцион-    

ная.    

Проблема <минимизации> социальных затрат в осуществ-    

лении государственно-правовых норм не возникает: пришлось    

бы признать неэффективными все программные нормы, по-    

скольку они требуют огромных социальных <затрат>. Упро-    

щенная схема оптимальности правовых норм - достижение    

цели с помощью наименьших затрат (гарантий) - противо-    

речит диалектике. Наоборот, известно, что чем больше гаран-    

тирована норма, тем она результативнее. Юридические гаран-    

тии призваны оптимально, экономично распределить имею-    

щиеся у общества возможности и средства, ибо расходование    

ресурсов общества (как материального, так и идеологическо-    

го порядка) подчиняется определенным целям и закономер-     

ностям. Однако не всегда экономически эффективные средст-    

ва (меры, способы и т. д.) являются <самыми научными> с по-    

зиции социальной стратегии общества, и об этом стали по-    

немногу писать не только в социологической литературе. Так,     

Ю. Е. Волков отмечает, что иногда <...экономически эффек-    

тивные, но неблагоприятные в социальном плане решения яв-    

ляются результатом субъективизма хозяйственных орга-    

нов>. (*36).    

Говоря об <экономичности> правовых норм, <экономич-    

ности> гарантий, следует помнить, что экономика и право    

имеют весьма сложную корреляцию. Как пишет Л. С. Явич,    

право или иная составная часть правовой надстройки прямо    

-133-    

не выражают экономику. (*37). В частности, между правом и эко-    

номикой выступает политика как связующее звено, и без    

объяснения механизма этой связи нельзя иметь полного пред-    

ставления о взаимодействии права и экономики.    

Мы полностью согласны с Л. С. Явичем, считающим, что    

<коренная проблема марксистско-ленинской юридической нау-    

ки - раскрытие связи между производственными и правовы-    

ми отношениями>. (*38). Исследование правового механизма, в    

том числе механизма ответственности, дает возможность оп-    

ределить его место в управлении, демократии, конституцион-    

ном строе, преодолеть игнорирование правовых аспектов уп-    

равления, в чем в одинаковой мере повинны и <чистые уп-    

равленцы>, как правило, экономисты и юристы. <Но моногра-     

фические работы, - пишет С. Н. Братусь, - в которых был    

бы раскрыт в теоретическом плане механизм соотношения    

права и экономики, работы, где содержался бы конкретный    

анализ воздействия экономических процессов на право, и пра-    

ва - на экономические процессы, за редким исключением,    

отсутствуют>. (*39).    

В нашей литературе общепризнано, что советское пра-    

во - одна из форм выражения политики КПСС и Советско-    

го государства. <Закон, - писал В. И. Ленин, - есть мера    

политическая, есть политика>. (*40). В. И. Ленин указывал так-    

же на необходимость экономическую политику закреплять    

<законодательно в наибольшей степени для устранения вся-    

кой возможности отклонения от нее>. (*41). Конечно, <экономи-    

ческое движение в общем и целом проложит себе путь, но    

оно будет испытывать на себе также и обратное действие по-    

литического движения, которое оно само создало и которое    

обладает относительной самостоятельностью>. (*42).    

Примечательно, что на первое место в разделе <Основы    

общественного строя и политики СССР> Конституция СССР    

поставила не экономическую систему, а политическую. При-    

мат базиса перед надстройкой неоспорим, но это одна сто-    

рона их диалектического взаимодействия. Коммунистическая    

партия исходит из отправного ленинского положения о том,    

что <политика не может не иметь первенства над экономикой.    

Рассуждать иначе, значит забывать азбуку марксизма>. (*43).    

В этом суть ленинского учения о соотношении экономи-    

ки и политики, а вместе с тем экономики, политики и права.    

Именно политические цели определяют социальное развитие    

и культуру (гл. 3 Конституции СССР), внешнюю политику.    

(гл. 4), взаимоотношения государства и личности, националь-    

ную политику и т. д. Известно, например, что ради достиже-     

ния политических целей государство в ряде случаев идет на    

сознательное ограничение своих экономических интересов и    

что <изменения в надстроечных явлениях могут происходить    

-134-    

(и довольно бурно) при относительно статичном состоянии    

экономики>. (*44).    

Комплексный характер показателей эффективности кон-    

ституционной ответственности требует исследования субор-    

динации защищаемых ценностей, определенной <шкалы> цен-    

ностей.    

Несмотря на многоплановость проблемы, ясно одно, что    

должна быть комплексная модель юридической ответствен-    

ности вообще и ее высшей формы, т. е. конституционной от-    

ветственности в частности. Причем показатели этой эффек-    

тивности проецируются прежде всего на сферу духовных от-    

ношений и могут быть подразделены, например, на политико-    

правовые, идейно-воспитательные, нравственно-психологичес-    

кие (это не противоречит базисной роли экономических крите-    

риев, присутствующих в надстроечных критериях <в снятом    

виде>). Здесь имеет значение все: и процедура принятия ре-    

шения об ответственности как гарантия их эффективности с    

точки зрения демократии, и гласность применяемых мер от-    

ветственности, и политическая результативность контроля за    

качеством решений и их исполнением, и пределы целесооб-    

разности лишения специального государственно-правового    

(конституционного) статуса за непринятие решений в случае    

несбалансированности прав и обязанностей, и эффективность    

мер ответственности, не отражающихся на служебном поло-    

жении, продвижении по службе, получении премий и иных    

благ и т. д.    

Например, в судебном очерке Аркадия Ваксберга <Мас-    

тер вольной борьбы> говорилось, помимо прочего, и о том,    

что директор Левобережного горпищеторга г. Воронежа де-    

путат горсовета Л. Копытина, пользуясь своим служебным    

и общественным положением и используя все каналы влия-    

ния, долгое время помогала своему сыну, А. Копытину, со-    

вершившему преступление, избегать уголовной ответственнос-    

ти. (*45). Редакция получила официальный ответ председателя    

исполкома Воронежского городского Совета народных депу-    

татов, в котором сообщалось, что Копытина освобождена от    

должности директора как утратившая моральное право за-    

нимать ее и ныне работает экономистом планового отдела    

Центрального универмага. Кроме того, она лишена депутат-    

ских полномочий. В заметке, к сожалению, ничего не сказа-    

но о юридическом основании досрочного прекращения полно-    

мочий депутата Л. Копытиной. Остается лишь догадываться,    

что из двух возможных применено не первое (отзыв депутата    

избирателями), а второе - <по решению Совета, принимае-    

мому в связи с личным заявлением депутата о сложении им    

депутатских полномочий ввиду обстоятельств, препятствую-    

щих их выполнению...> (ст. 10 Закона о статусе народных де-    

путатов в СССР).    

-135-    

Несомненно, Л. Копытина совершила действия, не достой-    

ные высокого звания депутата, т. е. налицо основание для    

отзыва. Тот факт, что процедура отзыва <свернута> до <ме-    

нее хлопотной> процедуры личного заявления депутата, мо-    

жет быть оценен неоднозначно. С одной стороны, подмена ос-    

нований досрочного прекращения депутатских полномочий    

неправомерна. Неправомерность подобной практики не раз    

подчеркивалась в литературе.    

С другой стороны, самое тяжелое для политически ответ-    

ственного субъекта - гласность - уже имеет место, причем    

в масштабе, значительно превышающем масштабы гласнос-    

ти отзыва депутата горсовета. И все же в юридическом отно-    

шении гласность лишь сопутствует ответственности, но не    

подменяет ее. В данном случае редакция газеты также отме-    

тила многочисленные письма, в которых возмущение читате-    

лей выражало активную гражданскую позицию избирателей.     

Им-то и следовало было предоставить возможность исполь-    

зовать свое право отзыва депутата.    

Эффективность конституционной ответственности как эле-    

мента конституционного строя всегда вызывает политический    

резонанс, равно как не остается без оценки общественным    

мнением и неприменение ее там, где с конституционной точ-    

ки зрения она должна быть. И если <зачастую спрос с пер-    

сональных работников подменяется общими порицаниями,    

кампаниями проверок и наведения порядка, а конкретные ви-    

новники остаются в тени, на своих постах>, (*46), то это в итоге    

противоречит принципам конституционной ответственности.    

Подобный путь реализации конституционной ответственности    

есть <неправильный путь движения к заданной цели, который    

не только не приведет к ней, а может вызвать расстройство    

системы и ввергнуть ее в необратимое состояние>. (*47).    

М. В. Цвик правильно подчеркивает, что эффективное    

действие закономерностей и принципов социалистической де-    

мократии, не являясь стихийным, обеспечивается постоянной,    

кропотливой работой всех звеньев политической системы по    

совершенствованию демократических институтов, форм и ме-    

тодов реализации конституционных требований. По его мне-    

нию, в определении эффективности функционирования социа-    

листической демократии важную роль играют и количествен-    

ные, и качественные показатели. (*48). Таким образом, специфи-    

ческая шкала ценностей духовных процессов сама по себе не    

исключает количественных критериев; подчинение экономи-    

ческих и тому подобных показателей политическим не озна-    

чает отрицания количественных сторон политических крите-    

риев. Собственно, само понятие критерия есть единство, не-    

разрывная слитность качества и количества. Возможность и    

необходимость количественных показателей демократии пря-    

-136-    

мо вытекает из ленинских указаний о массовом вовлечении    

трудящихся в управление. (*49).    

Следует иметь в виду и другую крайность, когда отрыв    

проблемы гарантий реализации правовых норм от проблемы    

их социальной эффективности может привести к нежелатель-    

ной формализации гарантий, субъективизму, излишнему рве-    

нию в использовании правового принуждения. В принципе    

могут быть достаточно хорошо <гарантированы> социально    

неэффективные, а то и социально вредные нормы, подкреплен-    

ные конкретным репрессивным потенциалом юридической от-    

ветственности. Видимо, и такая реализация ответственности в    

государственно-правовой сфере противоречит конституцион-    

ным принципам ответственности, главный из которых - бла-    

го народа, демократия. Следовательно, не всякое применение    

юридической ответственности поднимается до высот идеала    

образа конституционной ответственности, как не всякая прак-    

тика правового строительства поднимается до высот идеала    

и теории, разработанных классиками марксизма-ленинизма.    

Идейно-политическое руководство процессами становле-    

ния и реализации правовой ответственности осуществляет    

Коммунистическая партия. Опыт развития реального социа-    

лизма свидетельствует о том, что от уровня демократии внут-    

ри партии в значительной степени зависит уровень демокра-    

тии в обществе, а от степени организованности партии зави-    

сит организованность и эффективность всех других институ-    

тов политической системы социализма. М. П. Лебедев под-    

черкивает особое значение повышения эффективности внут-    

ренней организации партии, внутрипартийной Демократии что    

является залогом успешного преодоления противоречий об-    

щественного развития. (*50).    

Какую бы огромную роль ни играла социалистическая    

экономика и жизнеспособность права, главная правообеспе-    

чительная функция принадлежит политике - концентриро-    

ванному выражению экономики. (*51). Принцип экономичности    

подчинен принципу политической целесообразности гарантий.    

Государственное право имеет самые тесные связи с полити-    

кой, выступая ее непосредственным выразителем.    

На уровне политического руководства обществом и кон-    

ституционной ответственности происходит соединение реко-    

мендаций науки с эффективным демократическим участием    

трудящихся в подготовке и обсуждении проектов руководя-    

щих решений, в их принятии и контроле за исполнением. Эф-    

фективность ответственности в государственно-правовой сфе-    

ре подчиняется политическим критериям, критериям консти-    

туционного строя и демократии.    

-137-