Предисловие

К числу фундаментальных категорий уголовного права относится причинная связь. Традиционно она выступает в качестве одного из оснований уголовной ответственности за совершение преступлений с материальным составом. Отсутствие такой связи исключает ответственность подозреваемого за наступление общественно опасного последствия.

За традиционным подходом порой не замечается более фундаментальная сущность причинности, имеющая для уголовного права принципиальное, методологическое значение.

Причинная связь исполняет познавательную функцию, с ее помощью устанавливается событие действительно имевшего место преступления. До установления причинной связи в распоряжении лица, занимающегося расследованием уголовного дела, как правило, имеются данные о наступлении общественно опасного последствия, причину которого надо установить. Иногда наряду с данными о последствии есть сведения о совершении конкретным лицом какого-то деяния, которое в принципе могло бы быть причиной данного последствия, но эта зависимость еще нуждается в доказательстве.

Установить причинную связь между деянием и последствием - значит восстановить объективно существовавшее явление - акт преступного поведения, придать ему не только юридический статус, т.е. признать определенные юридические последствия данного акта, но и статус этого акта как такового, как явления; до установления причинной связи конкретного поведения, имевшего место в действительности, как бы не существует, оно не объективируется, не включается в систему общественных отношений. Не решается задача установления истины. Поступок выпадает из социальных отношений, что искажает картину событий, вносит дисгармонию в социальную действительность.

Вопрос не только в том, чтобы виновный, причинивший вред, понес уголовную ответственность, но главным образом в том, чтобы была установлена истина, обеспечена справедливость, чтобы все предшествующие преступлению обстоятельства получили объективную оценку, а события, следующие за преступлением, развивались с учетом факта совершения преступления. Это все то, что укладывается в известный Евангельский постулат «Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным» (Мр 4. 22). Причинная связь выполняет историческую функцию, связывая прошлое с настоящим и, тем самым, определяя будущее.

Возникает проблема причиняющей способности отдельных видов деяний, предусмотренных уголовным законом, не связанных с последствиями физическим способом.

Возьмем, например, такое деяние, как бездействие. До сих пор ведутся Дискуссии относительно того, обладает ли бездействие причиняющей спо-

собностью? Вопрос не праздный, поскольку задевает принцип причинности как основания уголовной ответственности. Противники причинности бездействия занимают двусмысленную позицию. Если утверждать, что бездействие не обладает причиняющей способностью, то нужно тут же поставить вопрос об исключении бездействия из числа видов общественно опасного деяния, ибо таковым не может быть то, что не способно причинить вреда.

Но противники причинности бездействия не ставят такого вопроса, допуская уголовную ответственность за бездействие. Признавать ответственность за деяние, не способное причинять вред, значит, отступать от указанного принципа и становиться на путь беззакония, произвола и волюнтаризма, устанавливая ответственность за какое-то неприемлемое для кого-то деяние независимо от того, способно ли оно причинить вред.

Конечно, в установлении причинных свойств бездействия существуют сложности, обусловленные в первую очередь, тем, что происходящие здесь процессы не очевидны, не явные, отсутствует передача материи и энергии от субъекта к общественно опасным последствиям, с чем мы привыкли отождествлять причинную связь. Но современное юридическое мышление должно выходить за рамки узкой, механистической причинности; необходимо видеть даже невидимую связь, существующую между поведением конкретных лиц и наступившим общественно опасным последствием.

Без этого нельзя решать задачи регулирования общественных отношений, направленных на прогнозирование и предупреждение общественно опасных последствий. Институт бездействия - это элемент социального управления, в частности, способ осуществления социального контроля над источниками угроз безопасности личности, общества и государства. Общество должно видеть эти угрозы и предусматривать функции, направленные на их устранение путем совершения необходимых действий. В современных условиях, характеризующихся распространенностью и опасностью угроз, в качестве которых все больше выступают технологический и человеческий факторы, игнорирование института бездействия равносильно социальному самоубийству. Незащищенность уязвимых мест обязанностью конкретных лиц совершить требуемое действие, равно безответственность таких лиц за допущенное бездействие лежит в основе аварий и катастроф, государственных упущений самого различного масштаба. Речь может идти не только о последствиях высокого уровня, таких, как происшествия на Чернобыльской АЭС или подводном атомоходе «Курск», либо неограниченный вывоз из России за границу капиталов и ввоз в страну наркотиков, но и о многочисленных частных инцидентах, типа автомобильных аварий на дорогах и нарушений правил техники безопасности на предприятиях, замешанного на коррупции бездействия органов власти, нарушений в сфере теплового обеспечения населения, обрекающих на замерзание тысячи людей и т.п.

В ряде случаев последствие наступает потому, что не оказывается ответственных за предупреждение вреда, пет лип, обязанных совершить требуемое действие. Возьмем, например, пожар на Останкинской башне в августе 2001 г., возникший от резкого повышения электрического напряжения в кабелях, вызванного их усиленной эксплуатацией в коммерческих целях. Почему-то никто не решился отключить эти кабели в течение трех часов после начала возгорания! Или другой пример. Жители украинского села под г. Николаевым раскрыли могильник ракетного топлива, из-за чего пострадали 400 человек, половина из которых дети. Но кто-то должен был контролировать подобные объекты, оставшиеся после распада СССР?

Таких ситуаций, остающихся без социального контроля, бесчисленное множество, они типичны для нашего не приучившегося еще к технологическим опасностям, зачастую игнорирующего их во имя сиюминутной выгоды человека. Только этими качествами можно объяснить примеры, когда в квартире жилого дома хранится в противопожарном баллоне ртуть, приготовленная для продажи; человек голыми руками с помощью молотка отбивает кусок радиоактивной урановой руды и несет его через весь город в хозяйственной сумке; железнодорожный рабочий, не имея соответствующих прав, садится в пьяном виде в кабину тепловоза и гонит его на ближайшую станцию за водкой.

Если человек не способен прогнозировать свои действия в опасных ситуациях, предвидеть возможные последствия, вредные как для него, так и для окружающих, и, значит, не представляет себе развития соответствующих причинных связей, общество должно более жестко контролировать его действия, строго спрашивать за нарушение правил поведения с тех, кто обязан был предупреждать вредные последствия, но не сделал этого. И не надо стесняться столь длительное время пугавших нас предупреждений о недопустимости детальной правовой регламентации общественных отношений, что она, якобы, сковывает инициативу, вмешивается в частную жизнь. Подобные опасения в какой-то мере уместны в странах, где наряду с правом действуют такие социальные институты как религия, обычаи, нравственность. В нашей стране эти институты находятся пока еще в зачаточном состоянии, в связи с чем, их функции в значительной мере должно взять на себя право.

Для этого право опирается на научные подходы, объясняющие объективность, материальность и потому опасность деяний, не укладывающихся в представление о физической, однозначной причинной связи, имеющей место в таких сферах отношений, которые можно отнести к своеобразной «тонкой», нефизической материи. В этих сферах действуют многозначные, вероятностные причинно-следственные закономерности, обнаруживаемые лишь на уровне статистических обобщений. Они объясняются теорией детерминизма, точнее социального детерминизма, который, применительно к

7

уголовному праву, мог бы быть сужен до принципа социально-правового детерминизма. Некоторым представлениям о возможностях применения данного принципа в уголовном праве посвящена предлагаемая работа.

Автор исходит из того, что принципа причинности в его традиционном понимании, на котором основывается уголовное право, не существует. На самом деле уголовное право опирается на принцип детерминизма, включающего в себя причинность в виде разновидности. Причинность - это жесткий, однозначный детерминизм, отражающий связь порождения одного явления другим. При этом явление - причина одновременно может рассматриваться как условие, но условие, вызывающее следствие с высокой степенью вероятности, порождающее его с необходимостью. Наряду с причинностью детерминизм включает и другие связи, отражающие обусловленность одного явления другим; в них данное явление-условие создает определенные предпосылки для действия другого явления, выступающего в качестве причины наступившего общественно опасного последствия. Связь между таким условием и последствием не однозначная, мягкая, характеризующаяся небольшой степенью вероятности наступления общественно опасного последствия.

Уголовный закон далеко не во всех составах исходит из принципа жесткой, однозначной причинности, в соответствии с которой за наступившие последствия отвечает только тот, чьи действия (бездействие) непосредственно произвели это последствие. Во многих составах преступлений в качестве основания уголовной ответственности предусматривается не причинение вреда, а создание для этого необходимых условий. К ним можно отнести, например, составы доведения до самоубийства (ст. 110 УК РФ)1, неоказания помощи больному (ст. 124), оставления в опасности (ст. 125), вымогательства (ст. 163), небрежного хранения огнестрельного оружия (ст. 224), склонения к потреблению наркотических средств или психотропных веществ (ст. 230) и т.п. Названные в них деяния создают условия для наступления общественно опасных последствий, причиной которых являются волевые действия иных лиц. Так, например, доведение до самоубийства предполагает угрозы, жестокое обращение, систематическое унижение человеческого достоинства потерпевшего, который, тем не менее, совершает акт самоубийства по своей воле. Причем закон не говорит о том, что самоубийство должно быть вынужденной реакцией потерпевшего на обращение с ним. Допускается, таким образом, не жесткое, однозначное, а вероятностное наступление последствия.

Законодатель, похоже, и сам до донца не доработал концепцию ответственности за создание условий причинения вреда. Различие между жесткой, строго детерминированной причинностью и причинностью вероятно-

1 Здесь и далее приводятся статьи Уголовного кодекса Российской Федерации.

стной, мягкой, должно быть отражено в санкциях соответствующих статей, а именно: они должны быть более строгими за совершение деяний, непосредственно вызвавших общественно опасное последствие, по сравнению с деяниями, создающими условия для наступления таких последствий. Примером такой диспропорции может служить ст. 224 УК. В ней говорится о небрежном хранении огнестрельного оружия, создавшем условия для его использования другим лицом, если это повлекло тяжкие последствия. Санкция статьи - до одного года лишения свободы и другие менее строгие наказания. К тяжкому последствию может быть отнесено и причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности. (Предположим, кто-то завладел небрежно хранящимся охотничьим ружьем и, нарушая правила обращения с ним, произвел выстрел, тяжело ранив случайного человека.) Складывается ситуация, когда неосторожное деяние (небрежное хранение оружия) обусловливает неосторожное обращение с оружием, непосредственно причинившее тяжкий вред здоровью человека. Второе звено этой цепочки -приведение к тяжкому последствию - причинное, должно быть более строго наказуемым, по сравнению с первым, лишь создавшим условие для действия второго звена. Однако ч. 1 ст. 118, предусматривающая ответственность за неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью, содержит санкцию не связанную с лишением свободы, т.е. менее строгую, чем ст. 224.

Концепция социального детерминизма позволяет выявлять всякого рода опосредованные зависимости, объяснять конкретными поступками людей опасные явления, которые в однозначной, непосредственной связи с этими поступками не состоят. Не случайно известный философ К.Ю. Плотников называл «проблемой детерминизма общественной жизни» соотношение первичного и вторичного уровней общественной жизни1.

Социально значимое деяние все больше утрачивает вещественно-материальное и приобретает информационное содержание, последствия такого деяния все больше отдаляются от лица, совершающего деяние. Это деяния, связанные с управлением (людьми, техникой), воздействием на окружающую природную среду, деятельностью СМИ, прямым психологическим воздействием и т.д.

Концепция социального детерминизма объясняет наличие возникающих при этом зависимостей, позволяя в то же время избежать логической ошибки, типа «после того, следовательно, по причине того», вызывающей необоснованное привлечение к уголовной ответственности. Нельзя винить врача за смерть раненого, наступившую после операции, если не установлена допущенная врачом ошибка, объясняющая эту смерть. Точно также, если А. вызвал Б. на улицу и тот спустя некоторое время обнаружен убитым, это не означает, что убийство совершено А. Если А. склонял Б. к совершению преступления и тот совершил его, нельзя сразу же обвинить А. в

Плотников Ю.К. О природе социальной формы движения. М., 1971. С. 62.

подстрекательстве к совершению преступления, поскольку Б. еще до совершения А. подстрекательских действий, мог иметь сформировавшееся решение о совершении данного преступления.

Предлагаемая работа посвящена характеристике социального детерминизма и возможности его использования в уголовном праве. В качестве объекта рассмотрения взяты не все связи, имеющие уголовно-правовое значение, а те, которые характеризуются отсутствием непосредственной передачи материи, энергии и движения от причины к следствию. Так называемый физический детерминизм, выражающийся в физическом воздействии субъекта на тот или иной предмет (например, убийстве путем нанесения удара, выстрела, утопления или иным подобным способом; хищением путем кражи, грабежа или разбоя, изнасиловании и т.п. деянии) достаточно обстоятельно исследован в теории уголовного права. Проблемы причинной связи возникают и здесь, однако они порождаются главным образом, сложностью ситуаций, а не особым подходом к их объяснению.

Специфический подход требуется при уголовно-правовом анализе такой взаимосвязи причины и следствия, где физическая основа либо вообще отсутствует, либо имеет второстепенное значение. Подобные причинно-следственные ситуации автор условно отнес к нефизической причинности уголовного права. Они характерны для деяний, выражающихся в бездействии и нарушении специальных правил, информационном и информационно-психическом воздействии, соучастия в преступлении, неоконченного преступления, установления ответственности и назначения наказания. Ввиду обширности круга вопросов, автор рассматривает наиболее принципиальные из них.

Для того чтобы исследование было предметным и системным, оно разделено на две части. В первом разделе раскрывается общая характеристика преступления, что позволяет уяснить всю сложность проблем, стоящих перед теорией детерминизма в области уголовного права. Кроме того, здесь демонстрируется своеобразный логический детерминизм - зависимость понятия, в данном случае преступления и отдельных его проявлений, от признаков, в которых это понятие определяется. Далее излагаются специальные вопросы уголовной ответственности, решение которых опирается на социально-детерминистическую концепцию.

Во втором разделе раскрываются возможности применения принципа детерминизма для обоснования зависимостей, не имеющих физического, вещественного выражения. Таким зависимостям подчинены сам институт уголовной ответственности, деяния в форме бездействия и нарушения специальных правил, институты соучастия в преступлении и неоконченной преступной деятельности, психические и духовные процессы, имеющие уголовно-правовое значение; их объективный, причинный характер может быть обоснован лишь с использованием категории системности, информации, вероятности и нормативности.

10