§ 2. Объект убийства

Объектом убийства   является \   Определение   объекта    жизнь другого" человека.

у и ства                                                                                                                                                                                                                                                                                                              Поскольку объектом убийства

является жизнь, требуется, чтобы человек, на жизнь которого посягают, был уже родившийся и еще не умерший ... «в момент учинения деяния человек, против которого оно направляется, должен находиться в живых, преступного лишения жизни нет, если деяние направлялось, с одной стороны, против умершего, с другой, против не начавшего жить» г.

Если преступление направлено против еще неродившегося, плода, деяние рассматривается не как убийство, а как аборт, что мы специально рассматриваем далее. Моментом начала самостоятельной жизни младенца обычно считают либо начало дыхания (что одновременно принимается и в качестве доказательства того, что ребенок родился живым), либо момент отделения пуповины а.

Если умышленное лишение жизни имело место во время родов, то некоторые авторы признают возможным квалифицировать это как убийство, если часть тела ребенка находится уже вне утробы матери (например, раз-можжейие уже появившейся наружу головы)3.

В случаях, когда лицо, имея умысел кого-либо убить, совершает действие, могущее причинить смерть, но тот, против кого направлено деяние, уже ранее умер, имеет место покушение на негодный объект.

1 '< . . объектом убийства может быть только жизнь человека . .s> (Тагандев, О преступлениях против жизни1, т. I, стр. 17).

3 «Признаки жизни суть признаки физиологические и констатирование их вовсе не принадлежит! исключительно судье, а в большей части случаев есть дело медика эксперта.» (Тагандев, О преступлениях против жизни, т, I, стр. 25).

3 Напротив, английские источники исходят из того, что „a child in the act of birth... is not a human being... „ and the Killing of such a child is not homicide". (Stephen, A digest of ihe Criminal law, Lon-lon, 1904, p. 175)

59

Игравший исторически большую роль для признания годности объекта вопрос о жизнеспособности сейчас потерял свое значение, и для признания убийства не существенно то, что убитый должен был в ближайшем буд}-щем все равно умереть.

Древнее право знало много обстоятельств, смягчающих вину за убийство, в том числе и жизнеспособность. В древнем еврейском праве смертная казнь за убийство не применялась в случаях, когда объектом преступления являлся нежизнеспособный ребенок, неизлечимо больной или лицо, находившееся в агонии. Жизнеспособности убиваемого требовал Carpzow. Ансельм Фейербах внес это требование в Баварское Уложение 1813 г., но сейчас «степень энергии и правильности жизненных отправлений убитого, степень нормальности развития органов его тела не оказывают никакого влияния на состав убийства»3. Уголовное законодательство а равной мере охраняет и жизнь ребенка и взрослого человека и старика. «Право прожить час так же священно, как и право прожить 60 лет», писал еще Штюбель и «как с юридической, так и с практической точки зрения принятие жизнеспособности в число необходимых условий убийства оказы вается несостоятельным».

ffi         ,                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                            Самоубийство,   как правило,

, ™Jииство   и   со-   1В настоящее время уголовной от-учзстиб в нем                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                               j* u

ветственности за собой не влечет, а из ненаказуемости самоубийства вытекает также ненаказуемость и покушения на него, так как покушение на непрестушше деяние также не является преступлением, подстрекательство и пособничество к самоубийству могут быть рассматриваемы лишь как delictum sui generis.

Иначе, однако, решался этот вопрос ранее и иначе решается еще иногда и сейчас в некоторых странах.

Каролина специально предусматривала самоубийство и карала его в некоторых случаях конфискацией имущества (Art. 135), а Тридентский собор (1568 г.), следуя взгляду блаженного Августина, истолковал шестую заповедь, как безусловно запрещающую самоубийство. Труп самоубийцы поэтому подвергался позорному погребению.

1 Фойницкий, Курс уголовного права, особенная часть стр   15.

Таганцев писал: «... вопрос о жизнеспособности wabilitas объекта почти потерял свое значение («О преступлениях иротив жизни», т. I, стр. 35).

60

Наказуемость самоубийства в Германии была отменена Фридрихом I лишь в 1751 г. Французские законы в XVIII в. карали самоубийство повешением за ноги и конфискацией имущества в пользу короля *, а в английском праве еще и по сегодняшний день самоубийство рассматривается как преступление. Ранее по common law самоубийца подвергался позорному погребению на большой дороге и IB его могилу вбивали кол; его имущество подлежало конфискации, но и до конца XIX в. в Англии самоубийца лишался церковного погребения. Поскольку самоубийство рассматривается в Англии как felony, покушение на него является по английскому праву misdemeanor и карается тюрьмой2.

В Англии еще в XX в. имели место случаи привлечения к уголовной ответственности за покушение на самоубийство.

Приводим кое-какие цифры. Так, привлечение к уголовной ответственности за покушение «а самоубийство имело место:

в годы 1883—1887 . . „ „ 1888—1892 . . „ „ 1893—1897. . „    „    1898—1002. .

. - в 119 случаях . . » И4 . . „ 188 . . „ 20J

По праву США законченное самоубийство не карается и не является преступлением3; так как самоубийство не наказуемо, то лица, подстрекавшие к нему и пособники также не могут быть рассматриваемы по общему правилу о соучастии как наказуемые, однако, суды в различных штатах решают этот вопрос по-разному. Суды Мичигана, Техаса, Массачусетса полагают, что в случае, когда кто-либо уговорил человека покончить с собой и присутствовал при этом, его следует рассматривать как исполнителя murder II степени, но если он не присутствовал, то он не может отвечать, так как он является

1                 Jousse, Traite de la justice criminelle de France 1771, T. IV, p. 130—141; Muyart de Vouglans, Les lois. criminelles de France stiivant leur ordre naturel, 1780, p.  184—186 и Garraud, Traite du droit penal franc,ais, Paris, 1891, p. 311—312. Сейчас во Франции „Le suicide... ne const tue point un delit..." (Chaveati et Helie, Theo-rie du Code penal, Paris, 1862, t. Ill, p. 452).

2                    S t e p h e n, Commentaries ot the law of England, London, 1925, ed., 18, v. 4, p. 45—4G. Blackstons commentaries of the laws of England. N.-Y., 1883, p. 937. Английский закон предлагал самоубийцу похоронить „on a public higway or with any stake driven through the body'. Конфискация имущества была отменена в 1873 г.   и лишь  в 1882 г. были разрешены церковные обряды при похоронах самоубийц.

3                  Miller, Handbook of criminal law, 1934, p. 272.

61

accessory before the fact, а таковой не может быть наказуем, когда не наказуем главный виновник. Если двое условились покончить с собой и один из них приведет свое намерение в исполнение, а другой этого не сделает, то последний карается за murder.

По законодательству Нью-Йорка покушение на самоубийство рассматривалось до 1919 г. как felony и каралось заключением на срок до 2 лет или штрафом до 1000 долларов или обоими наказаниями вместе (§ 178). Подстрекательство или помощь к совершению самоубийства по законодательству Нью-Йорка рассматриваются как manslaughter I степени (§ 175), подобные же действия при последовавшем локушении на самоубийство рассматриваются как felony (§ 176), при этом то, что сам покушавшийся или покончивший с собой за свои действия не отвечает, значения не имеет (§ 177). В Массачусетсе и Техасе покушение на самоубийство не наказывается. В Техасе —• так как самоубийство не преступление, а в Массачусетсе на основании статута, определяющего felonies 1.

Проект уголовного кодекса США предусматривал самоубийство и соучастие в нем в трех статьях (ст.ст. 261—263). Пособники и подстрекатели к самоубийству карались лишением свободы на срок до 7 лет. а при покушении на самоубийство — лишением свободы на срок до 2 лет или штрафом до 1000 долларов, или обоими наказаниями вместе.

Канадский кодекс (ст. 237) карает покушение на самоубийство лишением свободы на срок до 1 года или штра фом, или обоими наказаниями вместе2.

Румынский кодекс 1937 г. установил наказуемость покушения на самоубийство (от одного до пяти лет тюрьмы), что ранее не имело места3.

В Италии самоубийство не карается, но карается тот, кто убедит другого совершить самоубийство или укрепит в нем предположение покончить с собой, окажет ему каким-либо образом содействие при выполнении самоубийства. Если последствием покушения на самоубийство было тяжкое телесное повреждение, а не смерть, то наказание снижается. Если потерпевший моложе 14 лет или ограниченно вменяем, то наказание повышается; если же оч

1                  Miller,  Handbook of criminal law, 1934, p. 272 — 273

2                   Liszt, Totung und Lebensgefahrdnung, Vergl. Darst, Bes. Teil

3                HausknechtL., Die neue Sirafgesetzgebtmg Rumaniens, Certiduti 1938 г., S. 22.

62

невменяем, то действие подстрекателя или пособника рассматривается как убийство (ст. 580).

Швейцарский кодекс 1938 г. карает подстрекательство и пособничество к самоубийству, совершенные из экономических побуждений. Это преступление карается лишь в том случае, если самоубийство или покушение на него последовали (ст. 115).

В Дании карается тот, кто содействует самоубийству другого, а если он действует по мотивам личной заинтересованности, то наказание повышается (ст. 240). На Кубе карается лицо, которое содействует самоубийству или подстрекает к нему, а если пособник или подстрекатель был одновременно и исполнителем, то наказание повышается. Суды должны учитывать мотивы действия и если виновным руководили жалость или сочувствие, то мера наказания снижается. В Турции карается тот, кто подстрекал или помогал в самоубийстве, если последнее имело место (§ 454). В Иране самоубийство не наказуемо, а значит не наказуемы и все виды соучастия в нем, которые по иранскому кодексу строго акцессорны. В Польше карается тот, кто путем уговора или оказания содействия доводит человека до покушения на собственную жизнь (ст. 228). Наказуемость соучастия в самоубийстве предусмотрена также в Испании (art. 416 кодекса 1932 г.), проектом французского уголовного кодекса (art. 369), Голландии (ст. 294) и Норвегии (§ 236)

В истории русского права наказуемость самоубийства была ранее установлена церковными законами. Начиная с Воинского Устава Петра I, мы находим самоубийство как уголовно-наказуемое деяние. «Ежели кто сам себя убьет, то надлежит палачу тело его ав бесчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам или обозу» (арт. 164), а Морской Устав предлагал: того, «кто захочет сам себя убить и его в том застанут, того повесить на райне, а ежели кто сам себя уже убьет, тот и мертвый за ноги повешен быть имеет» (ст. 117) 1

По Своду законов за самоубийство назначалось лишение христианского погребения, а за покушение на него — наказание такое же, как и за покушение на убийство (ст. ст. 347—348).

Дореволюционное русское уголовное законодательство карало самоубийство, если оно не было учинено в со-

1 Так же предлагали поступать с самоубийцами и проекты Уголовного Уложения 1754 и 1766 гг (гл. XXVII).

63

стоянии безумия, умопомешательства или происшедшего от болезни припадка беспамятства или из великодушного патриотизма для сохранения государственной тайны и иных подобных целей, или женщин при обороне от изнасилования (ст.ст. 1472—1474 Уложения 1885 г.). Наказанием за самоубийство было признание недействительности завещания и лишение христианского погребения. Покушение на самоубийство каралось церковным покаянием и, таким образом, субъектами его могли быть только христиане. Склонение и пособничество к самоубийству приравнивалось к пособничеству в предумышленном1 убийстве (ст, 1475). Кроме того, каралось побуждение к самоубийству (близкое к составу доведения до самоубийства в советском праве) и жестокость в отношении подчиненного лица или лица, находящегося на попечении, приведшая к самоубийству последнего (ст. 1476).

По Уголовному Уложению 1903 г. самоубийство уже не наказуемо, а участие в «ем рассматривается как delic-tum sui generis (ст.ст. 462—463). Но еще в 1915 г. мы находим такое сообщение: «Вследствие неоднократно уже возникавших недоразумений при погребении самоубийц по православному обряду святейший синод разъяснил, что если самоубийство совершено вследствие известного уже помешательства, то в таком случае духовенство должно удовлетворяться документом, выданным полицией о неимении с ее стороны препятствий к погребению, в прочих же случаях необходимо предварительное судебно-медицинское освидетельствование, через которое было бы удостоверено ненормальное психическое состояние самоубийцы. После судебно-медицинского осмотра, удостоверяющего ненормальность самоубийцы, священники не имеют права отказываться от совершения христианского погребения над самоубийцами и в случае крайнего сомнения должны испрашивать указаний от своего епископа» х.

Предусмотрена была Уголовным Уложением 1903 г. гакже «американская дуэль», т. е. соглашение двух или нескольких лиц поставить самоубийство одного из них в зависимость от жребия или иного условного случая, и последовавшее вследствие такого соглашения самоубийство или покушение на самоубийство, не довершенное по обстоятельствам, не зависящим от воли согласовавшихся (ст. 488).

Право, 1915 г., стр. 1561—1562.

54

Представители передовой правовой мысли всегда возражали против уголовной ответственности за самоубийство, и еще Беккариа писал: «самоубийство является преступлением, к которому, казалось бы, не может применяться наказание в собственном смысле, потому что оно поражает или невинных или холодное и бесчувственное тело»*.

В советском уголовном праве самоубийство и покушение на него уголовной ответственности за собою не [влекут, что дало повод Кони после издания УК РСФСР 1922 г. писать: «нельзя не приветствовать статью 148 Советского уголовного кодекса, совершенно исключившую наказуемость самоубийства и покушения на него»2. Рассматривая самоубийство как действие, противоречащее этике и морали социалистического общества, законодатель считает в то же время нецелесообразным применять за это деяние меру уголовного наказания. Имевшие место в военной практике отдельные случаи квалификации покушения военнослужащих на самоубийство по ст. 16 и п. «в» 193 12 УК РСФСР не могут рассматриваться иначе, как грубая ошибка, противоречащая общим принципиальным установкам советского уголовного права. Уголовная ответственность за самоубийство нецелесообразна, так как она не может служить ни целям общего, ни целям специального предупреждения.

В действующем нашем уголовном законодательстве карается лишь доведение лица, находящегося в материальной или иной зависимости от другого лица, жестоким обращением последнего или иным подобным путем до самоубийства или покушения на него (ст. 141 ч. I), а также «содействие или подговор к самоубийству несовершеннолетнего или лица, заведомо неспособного понимать свойства или значения им совершаемого или руководить своими поступками» и лишь в том случае «если самоубийство или покушение на него последовали» {ст. 141 ч. II)3.

1                              Беккариа,   О   преступлениях   и   наказаниях,   М.,   1939, стр. 354—355.   Против наказуемости самоубийства выступали также Вольтер, Монтескье и др. философы XVIII в.

2                 А. Ф. Кони, Самоубийство в законе и жизни, М., 1923, стр. 9.

3                             Предусмотрено также изнасилование, имевшее своим последствием самоубийство потерпевшего лица (ч. II, ст  153 УК РСФСР). УК АзССР особо предусматривает случай, когда результатом под-lOBopa или содействия явилось «самосожжение», устанавливая в этом ^лучае  наказание в  виде лишения   свободы   на  срок  до   10   лет

ст. 178 ч. II).

5   З'ак. 4S36. М. Шаргородечсий.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                             65

Наше уголовное законодательство поступает совершенно правильно, когда, рассматривая самоубийство как действие безусловно противоречащее социалистической морали, не устанавливает за него никакого наказания, но тот, кто помогает самоубийству, кто, оставаясь в живых, помогает другому человеку покончить с собой, тот, безусловно, представляет общественную опасность, вне зависимости от того, было ли лицо, покончившее с собой, вменяемо или нет.

Фактически, когда речь идет о подстрекательстве или соучастии в самоубийстве невменяемого, то это уже не помощь самоубийству, а скорее убийство. Тот, кто вкладывает револьвер в руку психически больного, чтобы он покончил с собой, тот, кто подговаривает ребенка застрелиться, тот фактически убивает *. Помощь и подговор к самоубийству должны караться в дальнейшем, как мы полагаем, и тогда, когда самоубийца отдавал себе отчет в своих действиях. Нет никаких оснований считать действие лица, которое дает самоубийце револьвер или которое подговаривает его застрелиться, — не наказуемым. Оставлять эти случаи без применения репрессии нельзя2.

1                     «Подговоривший безумного к самоубийству есть не что иное, как убийца» (Л ист, Свод замечаний т. I, стр. 245, так же Майер). «Содействие самоубийству малолетних... должно рассматриваться как умышленное убийство, предусмотренное ст. 136» (Уголовный кодекс РСФСР, Комментарий, стр. 182).

2                            При обсуждении   проекта   уголовного   уложения 1903 г. по этому вопросу были весьма различные мнения. Майер полагал, что «Вопрос о наказуемости пособничества самоубийству представляется до настоящего времени весьма спорным и в доктрине и в законодательстве.   Bb всяком случае проект поступает вполне правильно, не облагая наказанием подговор к самоубийству лица совершеннолетнего и вменяемого, потому что совершающий или покушающийся совершить самоубийство в состоянии вменяемости избирает такой выход из своего печального положения по собственной воле, по собственным побуждениям» (Свод замечаний, т. I, стр  228). Было также мнение, что нельзя «... подвергать наказанию пособника в несуществующем  преступлении»,  по  мнению  Гольцендорфа   «Пособничество самоубийству не следовало бы облагать наказанием.    Наоборот... всякий подговор к самоубийству подлежит наказанию,  если самоубийство или покушение на оное последовали. . .* (Свод  замечании, т. I, стр. 230); а Шютце считал, что «.. . сохранение особого постановления о пособничестве и подговоре к самоубийству.. . заслуживает полнейшего одобрения» (Свод замечаний, т. I, стр. 231).

Несмотря на то, что по Code penal соучастие в самоубийстве Ненаказуемо, Garraud высказывается за введение специального состава, карающего это деяние. Traite du droit penal fran ,ais, Paris, 1891, v. 4, p. 31/.

В советской практике был случай, когда суд признал в подговоре к самоубийству наличие состава убийства. Осужденный Косо-

С6

Помощь при самоубийстве по существу мало чем отличается от убийства по просьбе, а подстрекательство к самоубийству деяние значительно более тяжкое, положения акцессорной теории соучастия о ненаказуемости основного деяния не могут оказать никакого влияния на наше право, а преступление это к тому же должно быть предусмотрено как delictum sui generis. Вопрос о сходстве (между участием в самоубийстве и убийством по просьбе неоднократно возникал в литературе. F. Helie считал безразличным, убивает ли человек себя собственной рукой или рукой другого, но Фойницкий основательно возражал, что «сближение это верно для убиваемого, но не для убивающего» *.

Наличие в советском уголовном праве особого состава доведения до самоубийства, который в других законодательствах отсутствует, должно быть признано вполне правильным. Практически применение уголовной ответственности за это преступление требует осторожности и тщательного учета обстоятельств дела. Доведение до самоубийства предполагает наличие непосредственной причинной связи между фактом самоубийства и преступным деянием обвиняемого, но и одного наличия такой причинной связи еще недостаточно, нужно, чтобы действие обвиняемого, повлекшее за собой самоубийство, охватывалось понятием жестокого обращения или иного подобного шути и чтобы потерпевший находился в материальной или иной зависимости от лица, привлекаемого к уголовной ответственности. Поэтому «один факт прекращения половой связи, повлекший самоубийство, не является еще достаточным для обвинения прекратившего

гов подговорил беременную от него Муратову, с целью избавления от платежа алиментов, совместно покончить с собой. «Когда Муратова повесилась первая, обвиняемый Косогов вешаться не стал, считая поступок ее «дурацким» и даже уклонился от дачи помощи для спасения ее жизни — отбросил руку покойной, которая после повешения схватила его, прося тем самым помощи о спасении жизни, по он не только не помог ей освободиться от петли, но еще сказал, что «так вашего брата и учат». Верховный суд РСФСР признал, что «все вышеприведенное... свидетельствует об уччнении Косоговым умышленного, с заранее обдуманным намерением, убийства Муратовой из низменных побуждений, путем подговора ее к самоубийству с обещанием повеситься вместе с ней, с созданием соответствующей обстановки для проведения задуманного в исполнение, каковое деяние содержит все признаки преступления, предусмотренного ст. 136 УК» (д. № 23579 СП 1927 г. № 10, стр. 21).

1 Ф о й н и ц к и й, Ьурс уголовного права, часть особенная, П., 1916, стр. 13; A. Ch a uve аи, F. Н е 11 e, Iheoiie du Code penal, v. Ы, № 1096, p. 456—457, Paris, 1862.

5*                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                               67

эту связь в доведении до самоубийства» 1, точно так же «самоубийство на почве личных отношений между потерпевшим и подсудимым не может быть поставлено последнему в вину, если по делу не установлено, что самоубийство явилось результатом жестокого или подобного обращения подсудимого с потерпевшим, находившимся от него в зависимости» 2.

Неоднократно подчеркивалось руководящими судебными органами, что «самоубийство материально зависимого лица не может быть поставлено в вину подсудимому при недоказанности связи между действиями подсудимого и самоубийством»3. Однако, исходя здесь, как и во всех остальных случаях, из субъективной вины, мы полагаем, что одной причинной связи еще недостаточно, необходима вина и в отношении результата, т. е. нужно, чтобы виновный, если он не желал результата, хотя бы мог и должен был предвидеть, что результатом его действий может явиться самоубийство потерпевшего; если этого не было, то, как мы полагаем, ответственность исключается. Поэтому мы не можем согласиться с определением УКК ВС РСФСР, которая, исходя из правильного положения, что «ст. 141 предусматривает не только жестокость обращения, но и другие способы доведения до самоубийства», пришла к выводу о виновности мужа, который в письме к первой жене называл вторую жену «куском мяса», «бараньей головой» и т. п., а последняя, прочитав это письмо*, отравилась4, хотя причинная связь здесь и имеется, но отсутствует субъективная виновность и значит оснований для уголовной ответственности нет.

Физическое или психическое принуждение к самоубийству есть, конечно, не что иное, как умышленное убийство. Точно так же как убийство следует рассматривать и случаи доведения до самоубийства с прямым умыслом, таким образом, виновность при этом преступлении в отношении результата может быть либо в форме неосторожности, либо в форме эвентуального умысла5.

1                  Дело   Г.   Пленум Верховного суда  СССР  9  ноября  1939 г. Сб.   пост.   Верховного   суда   СССР   за   1939   г.  в.   II,  стр.  40  и СЮ 1940 г № 2, стр. 39.

2                    СЮ 1939 г. № 15—16, стр   62, дело Мкртычян. Пленум Верховного суди СССР, 8 июня 1939 г.

3                   Дело Бандуровской.   Пленум Верховного суда СССР, 26 декабря 1939 г., СЮ 1940 г., № 3, стр. 45 и Сб. пост. Пленума Верховного суда СССР, в. II, стр! 34—35.

4                     УКК Верховного суда РСФСР, д. № 2136, СП 1929. г. № 4, стр. 8.

5               Уголовное право, Особенная часть цзд. 3-е, стр. 132.

68

Если самоубийство явилось результатом законных действий обвиняемого, то даже при наличии причинной связи и заведомости уголовная ответственность не может иметь места; так, нельзя привлечь к уголовной ответственности начальника, законно уволившего сотрудника, или мужа, разошедшегося с женой, если даже они были предупреждены, что сотрудник или жена намерены покончить с собой, и iBce же не отказались от своих действий.

История    уголовного   права

В. Неохраняемая жизнь в знает значительно число лиц, ко-истории уголовного права торые ^ 1ПрИЗНавались возможными объектами убийства, которые правом не защищались и лишение которых жизни признавалось не наказуемым.

Классовый характер уголовного законодательства в отношении убийства находил свое выражение не только и даже не столько в том, как оно каралось, сколько в том, когда и в отношении кого оно разрешалось и когда не влекло за собой уголовного преследования.

Уголовное право долгое время вовсе не всякого человека считало возможным объектом преступления против личности, в том числе и убийства.

Из числа возможных объектов наказуемого убийства исключались рабы и холопы.

Товарищ Сталин указывает, что «При рабстве «закон» разрешал рабовладельцам убивать рабов. При крепостных порядках «закон» разрешал крепостникам «только» продавать крепостных» х.

Законы XII Таблиц карают за убийство только в случаях лишения жизни свободного человека. По закону Аквилия в Риме убийство раба рассматривалось не как преступление против личности, а как имущественное преступление: «иск умышленного вреда (actio damni injuriae) установляется законом Аквилиевым (относимым к 468 г. от основания Рима), в первой главе которого постановлено, что кто убьет незаконно чужого раба или чужое четвероногое из числа домашних животных, тот будет осужден заплатить хозяину высшую цену, какую тот предмет имел в том году» 2.

Императором Пием Антониной было установлено, что если кто убьет своего раба без причины, должен быть наказан как за убийство чужого раба.  Как видно из

1 Сталин, Речь на первом съезде колхозников-ударников. Вопросы ленинизма, изд. 11-е, стр. 412.

- Институты императора Юстиниана, пер. Проскурякова, СПБ 1859 г., стр. 232.

69

Институтов Юстиниана, во времена Антонина начальникам провинций докладывали, что рабы убегают в храмы или к статуям императоров, спасаясь от невыносимой жестокости их господ. В этих случаях Антонин постановил принуждать хозяев продавать рабов на хороших условиях с тем, чтобы иена была все же отдаваема господам. Пий 'Антонин в рескрипте, адресованном Элию Марциану, писал: «Хотя власть господ над их рабами должна быть неприкосновенна и никто не должен быть лишен своего права, но польза самих господ требует, чтобы справедливо просящим не отказывать в помощи против жестокости, или голода, или нестерпимой обиды»х. Уголовное наказание в Риме за убийство раба, да и то со значительными ограничениями, было установлено лишь при Клавдии и Константине.

Платон писал «.. . кто убьет своего раба, то, по совершении очищений, ему, согласно закону, не ставится в вину убийство» 2.

Так же обстояло дело и в истории русского права, где уставная грамота великого князя Василия Дмитриевича, данная жителям Двинской земли в 1397 г., устанавливала: «а кто осподарь огрг1шится, ударитъ своего холопа или робу и случится смерть, в том намтЬстници не судятъ ни вины не емлютъ» (ст. 11).

«Русская Правда» также не признает холопа и раба возможными объектами убийства даже для посторонних лиц, «а в холопе и в робе виры нетуть; но оже будеть без вины убиен, то за холоп урок платити или за робу, а князю 12 гривен продажи» (Троицкий список, ст. 89), т. е. за убийство холопа и раба полагаются те же денежные взыскания, что и за коня (урок и продажа 12 гривен) . Но лиц с ограниченной правоспособностью «Русская Правда» иногда защищает: «аще ли господин бьеть закута. .. не смысля пьян, без вины, то яко же и в свободном платежь, тако же и в закупе» (ст. 62 Троицкого IV списка)3.

Каноническое право дозволяло убийство еретиков и лиц, приговоренных к anathema et excommunicatio.

Убийство лиц, приговоренных к смертной казни, много столетий не  рассматривалось как преступление и еще

1                   Институты  императора   Юстиниана,  пер.  Проскурякова, СПБ, 1859 г., стр. 23—24.

2                    Платон, Законы, т. XIV, стр. 98, «Academia», П., 1923 г.

3                    Все тексты по «Правде Русской», т. I, Академия наук СССР, М. — Л., 1941) г.

70

Фейербах в таком убийстве видел только полицейское нарушение %.

Убийство изменников часто не только не рассматривалось как преступление, а напротив, как деяние, заслуживающее вознаграждения. «А будет кто изменника догнав на дороге убьет ... а тому ... дати государево жалованье из его животов, что государь укажет» (Уложение царя Алексея Михайловича 1G49 г., гл. II, ст. 15).

В Риме было ненаказуемо убийство лиц, присужденных к aquae et ignis interdictio, а позже лиц, занесенных з проскрипционные списки. В средневековой Германии в таком положении были лица, осужденные к Friedlosig-кеч, в русском праве — осужденные к «потоку и разграблению». В литовском праве «выволанцы», а «разбойника вольно есть всякому без беды убивати» устанавливают Книги Законные (гл. II, ст. 9). Сербское право не карало за убийство гайдуков, т. е. лиц, скрывавшихся в горах и не являвшихся в назначенный срок к органам власти, несмотря на публичный вызов, гайдук стоял вне защиты закона и каждый мог убить его безнаказанно. В XVI в. во Франции и Германии можно было безнаказанно убивать цыган.

С 1882 г. по 1943 г. по официальным данным в США было линчевано 3416 негров. Линчевание — «это общеамериканский институт, возникший из духа американского беззакония (lawlessness) и американской непримиримости с порядком судебной деятельности» 2. Виновные в линчевании почти всегда остаются безнаказанными.

В течение длительного времени не каралось убийство уродов. Римское право признавало убийство уродов дозволенным (monstrosos partus sine fraude coedunto). Цицерон в одной из своих речей говорит, что потерпевший «с такой же легкостью был лишен жизни, как по XII Таблицам младенец, отличавшийся исключительным уродством».

Не каралось убийство уродов и в средние века, когда они рассматривались как результат связи женщины с дьяволом и поэтому не устанавливалось уголовной ответственности за лишение их жизни.

Каноническое право позднее внесло в этот взгляд резкое изменение и карало убийство урода, исходя из того,

1                   Feuerbach, Lehrbuch des gomein2n in Deutschland giiltigen pein'ichen Rechts. Giessen, 1878, § 34, S. ' 8.

2                     H. F. Barnes and N. K. Teeters, New horizons in criminology N.-Y., 1945 г., сгр. 199.

71

что «всякое существо, рожденное от человека, имеет человеческую душу». Однако еще Каролина требовала, чтобы объект убийства был не только жив (lebendig"), но и обладал нормальными органами (gleidmassig). He наказуемым было убийство уродов и по прусскому земскому праву 1794 г. Представители теории уголовного права в Германии в начале XIX в., в том числе Фейербах и Грольман, придерживались той точки зрения, что убийство уродов должно оставаться не наказуемым *. Это положение распространялось, однако, только на детей, а иногда даже только на новорожденных, но не на взрослых уродов. В современном праве убийство уродов, как правило, особо не предусматривается и они находятся под равной охраной закона 2.

До Петра I в русском законодательстве убийство уродов не каралось. По петровским указам 1704 и 1718 гг. было предложено уродов не убивать и не таить, а объявлять священникам и направлять в кунсткамеру. Наказанием за нарушение указа были установлены—штрафы и даже смертная казнь. Из характера этого законодательства ясно, что имелась в виду не охрана жизни уродов, а специальные мероприятия, направленные на пополнение петровских кунсткамер. Наказуемость за убийство урода по существу была установлена в России впервые в Своде Законов 1832 г. (ст. 345), но еще в уложении 1845 г. устанавливается за убийство младенца чудовищного вида более мягкое наказание (ст. 1469), а при обсуждении проекта уголовного уложения председатель Владикавказского окружного суда Бартенев считал, что «.. .убийство урода из суеверия должно быть выделено особой статьей»...3.

В советском уголовном праве этот вопрос законом не предусмотрен и существенного значения для практики не имеет.

1 Feuerbach A., Lehrbuch des gemeinen in Dentschland gultigen peinlichen Rechts 10 Awg., Giessen, 1828, § 207, S. 141; и Бернер считает, что «объект убийства ■— только живой человек, а не урод» (Учебн. угол, права, т. II, стр. 124). «Лишение жизни чудовищного младенца не составляет убийства» пишет Будзинский («О преступлениях в особенности», М., 1887, стр. 44).

3 Ga r t a u d, Traite du droit penal francais, Paris, 1891 v. 4, p. 21 i, «Tout creature queique dilforme et bizarre qu'elle soit, lorsque'elle est nee de l'homme est protegee par la loi» пишут Chauvcau el Helie (Theorie du Code penal, Paris, 1862, v. Ill, p. 395).

3 Свод замечаний т. I, стр. 29.

72

Г. Убийство,  квалифици-       В Условном праве одним из ванное по  объекту      важнейших   элементов    состава

для   определения  квалификации

убийства являлось всегда и зачастую и сейчас является установление того, против кого преступление было направлено.

Еще в глубокой древности был выделен состав родственного убийства, за которое угрожали особо суровые виды смертной казни. Платон рассматривает убийство мужа, жены, брата, сестры, родителей и пишет, что «.. .было бы в высшей степени справедливо подвергнуть отцеубийцу или матереубийцу многократной смертной казни, если бы только было возможно одному и тому же человеку умереть много раз»1. В период законов XII Таблиц в Риме понятие parricidium охватывало «е только убийство родственника, но и убийство всякого свободного человека, «Si quis hominem liberum dolo malo (sciens) morti duit parricida esto» (IX таблица § 2), но Помпеем «parricidium» был уже выделен как квалифицированный состав родственного убийства. Этот закон Помпея (lex Pompeia de » parricidiis), как пишет Гай, устанавливал, что «кто ускорит смерть своего родителя, своего сына или всякой др>-гой особы из его родства тайно или явно», будет ли он основным исполнителем или сообщником преступления, подлежит наказанию за parricidium. Закон Помпея охватывал убийство восходящих родственников, вне зависимости от степени родства, нисходящих, за исключением убийства ребенка, совершенного отцом (ответственность была установлена лишь в царствование Константина), братьев, сестер, дядей, теток и их детей, мужа, жены, жениха и невесты, родителей невесты женихом или родителей жениха невестой или их родителями, мачехи, отчима и пасынков, а также убийство клиентами своих патронов2. Отцеубийство всегда рассматривалось как особо ужасное преступление, и Цицерон в одной из своих речей говорит, что это «ужасное отвратительное престу--, пление, что и говорить, равняющееся, можно сказать, по своей отвратительности всем остальным преступлениям вместе взятым!» 3.

1                   Платон, Законы, „Academia", СПБ, 1923, т. XIV, стр. 102.

2                    Marcianus, Dig. 48, 9, I и далее по М о m га s e n, Romi^ches Strafrecht, Leipzig, 1804, S. 645.

3M. Туллий  Цицерон,  Речь за С. Росция, Полное собрание речей, СПБ, 1901, т. I, стр. 41.

73

Особенно большое значение родственные отношения имели для квалификации убийства в древнем Китае. (В Китае вообще было очень большое количество квалифицированных и привилегированных видов убийства: по способу действия, по лицу, на которое убийство направлено и т. д). Система старого китайского уголовного права знала особо усиленное наказание за одновременное убийство нескольких членов семьи, что создавало, в соединении с другими особенносями китайского права, курьезы в ряце случаев судебной практики. Так, однажды были одновременно убиты муж и жена (последняя весьма легкого поведения), сначала была убита жена, а затем муж, убийца был приговорен к обезглавливанию с выставлением головы напоказ и конфискацией половины имущества. В другом подобном же случае был раньше убит муж, убийца был приговорен к значительно более мягкому наказанию, так как безнравственная женщина, не имеющая мужа, сама преступна и подлежала суду!.

В истории русского права убийство определенных лии зачастую создавало квалифицированный состав или особо выделялось.

В XXII гл. Уложения царя Алексея Михайловича 1649 г. было особо выделено убийство: отца или матери (ст ст. 1 и 2), родителями дегей законных (ст. 3) и незаконных (ст. 26), брата или сестры (ст. 7), мужа женою (ст. 14), беременной женщины (ст. 7) и господина (ст. 9). Все эти виды убийства влекли за собою одинаковое наказание, за исключением мужеубийства, которое каралось закапыванием' виновной живой в землю2, но

х Старое китайское право было построено на системе Люй— основных законов, которые ник01да не меняются, и Ли — новых специальных законов, изданных в дополнение к Люй и подлежащих пересмотру каждые десять лет. Отношение между Люй и Ли приблизительно такое же, как между английским common и statute law, разница заключается в том, что Люй представляли собой писанный кодекс, в общем тождественный для каждой династии, и что хотя Ли часто отменяли Люй, однако, они все же рассматривали ~ь как подсобные, подчиненные Люй. Кодекс, действовавший до реформы китайского законодательства (при Манджурской династии), так называемый Ла-Цин-Люй-Ли, опирался на систему, созданную Юнь-Ле (1403 г ы эры Минская династия).

2 «А буде жена учинит мужу своему смертное убийство или окормит его отравою, а сыщется про то до пряма: и ее за то каз-няти, живу окопати в землю и казнитн ее такою казнью безо всякой пощады, хотя будет убитого дети или иные кто ближние роду его, того не похотят, что ее казнити, и ей отнюдь не дати милости,

74

законом 19 февраля 1689 г. это наказание было заменено отсечением головы ,* и детоубийства, которое каралось мягче других видов убийства.

Воинский устав Петра I особо предусматривал убийство отца, матери, дитя малого или офицера (гл. XIX, арт. 163)—в этих случаях назначалась смертная казнь колесованием, а Морской Устав назначает колесование за убийство отца или командира  (ст. 11G)2

Сводом законов 1832 г. была воспринята система Уложения 1649 (стст. 341 и 342), а Уложение 1845 г. усиливало ответственность за убийство родственников.

И в древнем германском праЕе родственные отношения играли немалую роль при установлении наказуемости убийства в период, когда за убийство вообще платили Wergeld, в лангобардском праве жена за убийство мужа каралась смертной казнью. Швабское Зерцало за убийство родственников назначало утопление в мешке, а за убийство мужа колесование в соединении с пытками.

Родственные отношения, наличие которых между убийцей и убитым в действующем праве дает основание для усиления ответственности, весьма разнообразны Наиболее распространенной является квалификация убийства восходящего родственника (Франция, ст. 299, Бельгия, ст. 395, Япония, ст. 203, Италия, ст. 517 и др ), наказание за убийство родителей только немногие страны распространяют и на случаи, если убит незаконный отец (Германия, ст. 215, Италия, ст 577, Куба, ст. 432), в России при разработке проекта Уложения 1903 г. было сделано подобное предложение, но в закон оно включено не было. За убийство приемных родителей усиливают ответственность соответствующие статьи во Франции, Швеции, Италии, Гуриии и других странах.

Убийство детей и нисходящих родственников как квалифицированное также встречается довольно часто (Италия, ст. 577, Куба, ст. 432, Турция, § 449). Русское уло-

и держати ея в земле до тех мест, покамест она умрег» (гл XXII, гт 14 Ул. Ц. А. М). Это же установлено указом 11 мая 1663 г (ПСЗ т. I, № 335, стр. 577), описывая закапывание, Котошихин пишет: « .. Живых закапывают в землю по титки с руками и отопты Бают ногами и от того умирают того ж дни или на другой и на третей день» (О России в царствование Алексея Михайловича, СПБ 1906 г., гл. VII, стр. 116).

1 «О неокапывании в землю жен за убийство мужей их, а об отсечении им голов».

Так же карают отцеубийство и проекты  Уголовного Уложения 1754 и 1766 гг. (гл. 28).

75

жение 1903 г. рассматривало убийство нисходящих наравне с убийством восходящих родственников (ст. 455-1), так же поступало старое итальянское уложение; квалифицировано такое убийство было в ряде швейцарских кантонов и многих кодексах средне- и южно-американских республик.

Убийство супруга рассматривается как квалифицированное в большом числе кодексов, среди них Италия (ст. 577), Испания, Турция (§ 449), Венгрия. В Англии по common law убийство мужа квалифицировалось как l etit treason и это положение отменено лишь ОРА. В Кубе предусмотрено как убийство супруга, так и убийство бывшего супруга в течение ста восьмидесяти дней со дня вынесения приговора о разлучении или разводе или недействительности брака (ст.ст. 432—433). Убийство мужа если супруги жили совместно, квалифицируется в Швеции. Убийство мужа или жены было квалифицированным и в русском уголовном уложении 1903 г. (ст. 455-1).

Основанием для усиления ответственности за убийство является также иногда и то, что потерпевшими 'были братья, сестры, а иногда и более дальние родственника (Россия, Уложение 1903 г., ст. 455-1, Италия, ст. 577, Куба, ст. 433, Турция, § 499) в том числе невеста и т. д. . Некоторые законодательства для всех этих случаев убийства создают особые составы, другие рассматривают их в общем составе как квалифицирующее обстоятельство.

В советском праве наказуемость усиливается не из одних лишь отношений родства и не только при наличии их, а требуются еще дополнительные обстоятельства.

Уголовное право широко применяло и применяет усиление ответственности за убийство, исходя не только из отношений родства, но и из других особенностей того лица, против которого убийство направлено.

Усиление наказания имело и имеет место почти во всех странах, если преступление направлено против главы государства (Франция 86; Германия §§ 80 и 81; царская Россия Уложение 1845—1885 гг. ст. 241; Уложение 1903 г. ст. 99; Бельгия, Голландия, Венгрия), а также иногда против членов царствующего дома, регента или заместителя престола и т. д. Интересно, что во Франции до сих пор сохранились статьи, охраняющие жизнь императора, но статей, усиливающих ответственность за убийство президента, нет. Усиливается иногда ответственность и за убийство членов парламента (Турция, § 450).

76

Исходя из международно-политических интересов, наказание часто усиливается, если преступление совершено в отношении главы иностранного государства, причем это преступление иногда рассматривается, как государственное (Голландия § 115, Уголовное Уло|жение царской России 1845 г., ст. 456), иногда как преступление против личности (царская Россия, Уложение 1903 г., ст. 456). Из тех же соображений усиливают некоторые страны ответственность за убийство аккредитованных послов.

Следует также отметить усиленную охрану в ряде случаев должностных лиц при исполнении или по поводу исполняемых ими обязанностей (Италия, кодекс 1889 г.. •ст. 365, Франция, Art. 233, Турция, § 449, п. 2) или определенных категорий должностных лиц, как-то: начальников (Россия, Уложение 1845—85 гг., ст. 1451, Уложение 1903 г., ст. 455, п. 5), священнослужителей (Россия, Уложение 1845—1885 гг., ст.ст. 212, Уложение 1903 г., ст. 455, я. 2).

Особо характерным с класовой точки зрения является усиление ответственности за убийство в тех случаях, когда убитый господин, хозяин, мастер (царская Россия, Уложение 1845—1885 гг., ст. 1451, Уложение 1903 г., ст. 455, п. 5; Бразилия, кодекс 1830 г., ст. 192-16) Ч Это обстоятельство в истории уголовного права находило свое отражение неоднократно. Так, Уложение царя Алексея Михайловича устанавливало «а будет чей человек того кому он служит убьет до смерти: и его самого казниты смертью же безо всякия же пощады» (гл. XXII, ст. 9). Такое же положение имелось и в Литовском статуте: «Теж уставуем ястли бы который слуга вземша перед себе злый умысел пана своего забил або ранил, таковый маеть — срокго — гарълом! быти яко здраца четвертова-ным» (9 арт. XI раздела). Задолго до этого законы градские требовали «огневи предаются рабы иже на живот господей своих совещавше в тии рабы мучены да будут, убиену бывшу господину их и слицы ж глас его слы-шавше  или  бивше  нань  совег почуювше не стекошася,

1 «Под убийством господина разумеется убийство всякого, кто нанимает слуг из платы или имеет у себя в услужении посторонних для него людей» (решение государственного совета 1852 г. по делу Яковлева). «Понятие господина отвечало в особенности понятию помещика во времена крепостного права» (Е с и п о в, Часть особенная, в. I. Преступления личные, Варшава, 1895, стр. 22). Против этих квалифицирующих обстоятельств, со своей, конечно, точки зрения, весьма обстоятельно возражал еще Таганцев (О преступлениях против жизни, т. II, стр. 55 и далее).

77

•I

аще в дому или аще на пути или в селе сие ириклу-чившеся». В праве саксов, англосаксов и лангобардов, в период, когда за убийство вообще назначается Wergeld, убийство господина карается смертной казнью. А еще зз много веков до этого в Риме за убийство рабом своего господина подлежал смерти не только убийца, но и все остальные рабы этого господина, а по закону Нерона и Esce вольноотпущенники. Каролина усиливала ответственность за убийство «высоких и знатных особ, собственного господина виновного...» (ст. 137).

Господствующий класс рабовладельцев и крепостников не только в законе, но и идеологически воспитывал массы в сознании отвратительное™ подобных деяний и еще в 1857 г.,'—оценивая подобные законы, Колоссовский писал: «. ..высшая степень безнравственности и непокорности открывается в убийстве господина со стороны раба, Даже с внешней стороны преступление это как явное восстание против законных властей имеет характер весьма опасный для государственного спокойствия, почему никогда не может быть терпимо правительством и наказывается всегда примерно •— в высшей степени» г, а Уложение 1845 г. приравнивало подобное убийство к лишению жизни родственника.

Советское право не энает квалификации убийства по объекту. Состав террористического акта (ст. 58-8 УК РСФСР) имеет место тогда, когда преступление направлено «против представителей советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций». Большим числом разъяснений установлено, что эта квалификация может иметь место тогда, когда убиты рабкоры, селькоры, военкоры, ударники, учителя-общественники, стахановцы и другие лица, но обязательным требованием для подобной квалификации является, чтобы убийство было совершено в связи с общественной,

1 П. Колоссовский, Очерк исторического развития преступлений против жизни и здоровья, опыт исследования по русскому уголовному праву, М., 1857 г., стр. 189—190. Платон писал: «Если раб в запальчивости убьет своего господина, то близкие покойного могут сделать с убийцей все, что им угодно, лишь бы никоим образом не оставить раба в живых... Если же какой-нибудь раб в запальчивости убьет свободнорожденного человека, то господа этого раба пусть предадут его близким покойчого, а те обязаны умертвить убийцу каким им угодно способом» (Платол, Законы, «Academia^, СПБ, 1923 г., т. XIV, стр. 101).

78

партийной, советской деятельностью убитого *. Отнесение этого преступления к контрреволюционным преступлениям означает обязательное требование наличия контрреволюционного умысла, а значит здесь основой для квалификации является рте то, против кого направлено преступление, а мотив действия, т. е. субъективная сторона состава.

В условиях Отечественной войны было постановлено, что «убийство представителя власти, отягощенное посяга- | тельством   на   порядок, установленный государственной ' властью в условиях военного времени, перерастает признаки умышленного убийства, как преступления против личности, и должно рассматриваться как особо опасное преступление против порядка управления» 2.