Глава 15. Подсудность

_ 1. Термин "подсудность" и его содержание

Термин "подсудность" не всегда употребляется для обозначения одного и того же понятия. Нередко, говоря о подсудности, имеют в виду содержание полномочия конкретного суда или судов определенного уровня (звена) по рассмотрению какой-то группы (категории) уголовных дел в качестве суда первой инстанции, кассационной или надзорной инстанции. Такой смысл вкладывается, например, в слова: "подсудность областного (краевого) суда", "подсудность районного суда" и т.д.

Но чаще говорят о подсудности дел, уголовных и гражданских. В этих случаях имеют в виду такие свойства (признаки, особенности) дела, по которым решается вопрос о том, в каком конкретном суде и в каком составе этого суда оно (данное дело) должно рассматриваться по первой инстанции. Определить подсудность - значит определить тот суд, в котором должно быть разрешено по существу данное дело, и его состав.

Вопрос о составе суда, разбирающего конкретное дело, - явление относительно новое для современного уголовного судопроизводства. После судебной реформы 1922-1924 гг. в течение 70 лет в российских судах всех уровней для всех уголовных дел, рассматривавшихся по первой инстанции, существовал стандартный "набор" судей - один судья-профессионал и два народных заседателя. Поэтому вопрос о составе суда не возникал. Он приобрел практическое звучание после принятия в мае 1992 г. закона, допустившего единоличное рассмотрение уголовных дел, а в июле 1993 г. - закона, предусмотревшего возможность образования суда первой инстанции в составе трех профессиональных судей или в составе одного профессионального судьи и двенадцати присяжных заседателей.

С учетом этого обстоятельства в наши дни при определении понятия "подсудность" всегда необходимо помнить о том, что данное понятие неразрывно связано не только с конкретным судом, куда дело должно попасть на разбирательство, но и с его составом.

_ 2. Значение института подсудности

Правильное определение подсудности уголовного дела нельзя относить к обычным юридико-техническим акциям. Оно имеет существенное процессуальное значение. Выбор суда, где должно рассматриваться дело, и определение его состава - важные предпосылки для реализации при рассмотрении и разрешении дела многих принципов уголовного судопроизводства. Здесь не последнюю роль играет и обеспечение своевременности вынесения итогового судебного решения (приговора). Подобные предпосылки также являются эффективным средством, способствующим тому, чтобы конкретное уголовное дело рассматривалось и разрешалось судом законным, компетентным, независимым и беспристрастным, как того требуют авторитетные международные документы (см., например, ч. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах), а также ряд действующих российских конституционных предписаний.

Но значимость института подсудности определяется не только этим. Она имеет и социально-политические аспекты.

Было время, когда вопросы подсудности решались произвольно, по усмотрению властей предержащих. Последние нередко предпочитали поручать рассмотрение конкретных дел не заранее установленным судам, а специально создававшимся. Наибольшее распространение такая практика получала в условиях абсолютистских и авторитарных режимов. Она известна многим странам.

В России даже после прогрессивной судебной реформы 1864 г. был сохранен, к примеру, Верховный уголовный суд. Как известно, он не имел статуса постоянно действующего органа. Его персональный состав формировался императорскими указами каждый раз, когда возникала потребность в нем. Обычно в него включались руководители департаментов Государственного совета и основных подразделений Правительствующего Сената. Председательствование в нем поручалось, как правило, Председателю Государственного совета. Рассматривал этот суд дела чрезвычайной важности (о преступлениях, совершенных министрами или лицами, приравненными к ним, о посягательствах на царя либо членов царской семьи, а также о преступлениях, представлявших чрезвычайный интерес). Весьма похожим на этот суд было Особое присутствие Правительствующего Сената, которое созывалось в соответствии с указами 1872 и 1878 гг.

Возможность образования специальных судов для рассмотрения конкретного дела или нескольких дел предусматривалась и указом от 19 августа 1906 г. Это были просуществовавшие недолго военно-полевые суды, которые формировались генерал-губернаторами. Предусматривалось образование специальных судов для разбирательства конкретных дел и законодательством советского периода.

Наиболее печальную известность из числа таких судов приобрели особые присутствия Верховного Суда СССР, состоявшие практически всегда из "удобных" и "верных" людей и проштамповавшие немало приговоров по сфальсифицированным "делам" в отношении вымышленных "врагов народа".

Через нечто подобное прошли и другие страны. Но против такой практики, естественно, давно начал зреть протест. Еще в конце XVIII в., например, американские колонисты, как известно, решительно протестовали против того, что английские монархи для расправы над неугодными жителями североамериканских колоний присылали туда своих судей. А иногда поступали наоборот: доставляли неугодных в Англию и назначали для суда над ними тоже своих судей. Это стало одним из поводов для объявления войны за независимость, о чем прямо сказано в Декларации независимости 1776 г. Пятнадцать лет спустя в VI поправке к Конституции США появилась запись: "Во всех случаях уголовного преследования обвиняемый имеет право на скорый и публичный суд беспристрастных присяжных того штата и округа, где было совершено преступление, причем этот округ должен быть заранее установлен законом".

Аналогичные нормы были введены и в других странах. К середине XX в. данная идея получила широкое распространение и признана в авторитетных международных соглашениях. К примеру, в ч. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах наряду с прочим установлено: "Каждый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, или при определении его прав и обязанностей в каком-либо гражданском процессе на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона". В 1993 г. идея прямо закреплена в ч. 1 ст. 47 Конституции РФ, где предусмотрено: "Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом".

В определенных случаях проблемы подсудности уголовных дел могут приобретать и международно-политическое звучание, например, когда речь идет о подсудности военных судов в российских войсках, находящихся за пределами Российской Федерации (см. ниже - _ 7 данной главы учебника).

_ 3. Предметная (родовая) подсудность

Одной из трех разновидностей подсудности (см. схему 17) принято считать предметную (родовую). Такая подсудность прямо зависит от содержания (предмета) конкретного дела. Содержание же определяется прежде всего квалификацией содеянного лицом, привлекаемым к уголовной ответственности.

Общее правило определения предметной подсудности вкратце можно сформулировать так: районные суды должны рассматривать все уголовные дела, кроме тех, что по закону подсудны вышестоящим судам общей юрисдикции, всем военным судам и мировым судьям.

Другими словами, из ведения районных судов изъяты лишь следующие категории дел:

дела, которые в соответствии с предписаниями закона должны рассматриваться гражданскими судами общей юрисдикции среднего звена.

В соответствии с ч. 3 ст. 31 УПК в их число включены дела:

а) о преступлениях, как правило, особо тяжких и некоторых тяжких - к примеру, о преступлениях против государственной власти, против мира и безопасности человечества, о создании незаконных вооруженных формирований, терроризме, об умышленных убийствах при отягчающих обстоятельствах, изнасиловании при особо отягчающих обстоятельствах, организации массовых беспорядков, вооруженном мятеже, о преступлениях в сфере правосудия и ряде других, перечень которых приведен в п. 1 ч. 3 ст. 31 УПК (всего около 50 составов преступлений);

б) дела, поступающие в суды этого уровня в связи с реализацией правил (подробнее об этих правилах см. _ 8 данной главы) о передаче дел из одного суда в другой (ст. 34 УПК) и об изменении территориальной подсудности (ст. 35 УПК);

Схема 17

              —————————————————————————————————————————————

             |          Предметная (родовая):              |

             |            ч. 1-3 ст. 31 УПК;               |

             | п. 1 ч. 1 ст. 3  Закона о мировых судьях    |

              —————————————————————————————————————————————

                                     ^

                              ————————————————

               ——————————————|Виды подсудности|—————

              |               ————————————————      |

              |                                     |

 —————————————————————————————————   ———————————————————————————————

|       Территориальная:          | |          Персональная:        |

|ст. 32 и 35 УПК; ст. 9 Закона о  | |ч. 4-8 ст. 31 УПК; ст. 7, 9, 14|

|реабилитации жертв политических  | |и 22 Закона о военных судах;   |

|репрессий; международные договоры| |ст. 16 Закона о статусе судей; |

 —————————————————————————————————  |международные договоры         |

                                     ———————————————————————————————

в) дела, в материалах которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну;

дела о преступлениях военнослужащих и некоторые иные уголовные дела, которые закон относит к подсудности военных судов (см. _ 7 и 8 данной главы учебника);

подсудные мировым судьям дела о преступлениях, за которые может быть назначено наказание не более строгое, чем три года лишения свободы, за исключением уголовных дел о преступлениях такого рода, предусмотренных в перечне, содержащемся в ч. 1 ст. 31 УПК (в этом перечне около 100 составов преступлений);

дела о преступлениях, совершенных членами Совета Федерации, депутатами Государственной Думы или федеральными судьями, в случаях, когда они заявляют ходатайство о рассмотрении их дела Верховным Судом РФ (ч. 4 ст. 31 и ст. 452 УПК).

Несмотря на столь обширный перечень дел, изъятых из ведения районных судов, они по праву считаются судами основного звена в российской судебной системе, поскольку фактически на их долю приходится разбирательство большинства как гражданских, так и уголовных дел*(278).

_ 4. Варианты состава суда первой инстанции

Разбирательство уголовных дел по первой инстанции в наши дни возможно в трех вариантах состава суда (ч. 2 ст. 30 УПК, ст. 10, 15 и 23 Закона о военных судах):

суд в составе одного судьи (единоличный суд) является основным для судов всех уровней (от мирового судьи до Верховного Суда РФ). Ему, в виде общего правила, доверено разбирательство по существу любых уголовных дел, в том числе дел об особо тяжких преступлениях, за которые могут быть назначены самые суровые наказания.

Такой состав суда типичен*(279) и при рассмотрении в суде первой инстанции ходатайств и жалоб, связанных с осуществлением процессуальной деятельности в досудебных стадиях (см. _ 2 гл. 4 и _ 6 гл. 9 учебника), а также при принятии решений по конкретным процессуальным вопросам, возникающим в судебных стадиях, к примеру, в стадии исполнения приговоров (см. _ 4 гл. 21 учебника);

одним из отступлений от приведенного общего правила о единоличном разбирательстве уголовных дел является коллегиальный суд, состоящий из трех судей-профессионалов. При наличии ходатайств обвиняемых, заявленных до вынесения судьей постановления о назначении судебного заседания (см. ст. 231 УПК, а также _ 2 и 3 гл. 16 учебника), федеральные суды общей юрисдикции любого уровня (включая суды районные и гарнизонные военные) в таком составе должны рассматривать по первой инстанции дела о преступлениях тяжких и особо тяжких;

один судья-профессионал и двенадцать присяжных заседателей (суд присяжных). Суд подобного рода можно созывать для разбирательства уголовных дел, подсудных всем федеральным судам (гражданским и военным*(280)) общей юрисдикции среднего звена*(281) и Верховному Суду РФ*(282), если подсудимый заявит ходатайство об этом (более подробно о разбирательстве дел в суде присяжных см. _ 9 гл. 17 учебника).

Приведенные положения о составах суда первой инстанции можно было бы изобразить схематически следующим образом:

Схема 18

Варианты состава суда первой инстанции

 ———————————————————————

|Один судья-профессионал|

 ———————————————————————|———————————————————————

                        |Три судьи-профессионала|

                         ———————————————————————|———————————————————————

                                                |Судья-профессионал и 12|

                                                |присяжных заседателей  |

                                                 ———————————————————————

Сказанное о составе судов, уполномоченных рассматривать по первой инстанции уголовные дела, можно суммировать следующим образом: как правило, дела такого рода должны рассматриваться единоличным судом; образование коллегиального суда в любом из приведенных вариантов возможно лишь в федеральных судах общей юрисдикции при наличии ходатайства обвиняемого, заявленного в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством.

_ 5. Российский и зарубежный опыт дифференциации составов

суда первой инстанции

Проблема состава суда, который должен рассматривать уголовные дела по первой инстанции, - одна из тех, которые привлекают повышенное внимание как практики, преимущественно правотворческой, так и юридической теории. Объясняется это прежде всего стремлением найти тот оптимальный вариант состава суда, при котором вероятность судебных ошибок была бы сведена к минимуму, а по заблуждениям неуемных оптимистов - к нулю. О перманентности такого рода усилий свидетельствует и российский, и зарубежный опыт.

После реформы 1864 г. в России по первой инстанции дела рассматривались в разных составах суда.

Когда речь шла о менее опасных преступлениях, то должны были действовать мировые судьи (а они были далеко не везде) или приравненные к ним судьи единолично, а волостные (сельские) суды - в коллегиальном составе.

Что касается дел об опасных преступлениях, то для них предусматривались несколько иные составы суда:

три судьи-профессионала;

три судьи-профессионала с участием 12 присяжных (такой состав допускался только в окружных судах по делам, как отмечалось в ст. 201 УУС, "о преступлениях и проступках, за которые в законе положены наказания, соединенные с лишением или ограничением прав состояния");

три судьи-профессионала и четыре непрофессионала - сословных представителя (обычно это были предводители губернского и уездного дворянства, кто-то из городских голов и волостных старшин). В таком составе уголовные дела могли рассматриваться в судах всех уровней, в том числе в Правительствующем Сенате (высшей судебной инстанции) и судах среднего звена системы общих судов - судебных палатах (как правило, это были дела о государственных преступлениях и преступлениях "по должности").

Поиски каких-то иных форм организации суда, рассматривающего уголовные дела по первой инстанции, начались сразу же после падения самодержавия в феврале 1917 г. Министр юстиции Временного правительства 22 марта 1917 г. утвердил Инструкцию для временных судов, которые практически должны были заменить существовавшие до этого окружные суды, а вместе с ними - и суды присяжных. Эти временные суды намечалось формировать в составе одного профессионала (постоянного судьи) и двух заседателей (один рабочий и один солдат).

Еще более радикальные эксперименты начались после октябрьских событий 1917 г. По первым декретам о суде (ноябрь 1917 - июль 1918 г.) предполагалось образование судов трех уровней (местных народных судов, окружных народных судов и Кассационного суда в Москве). Намечалось, что в основном (низовом) звене этих судов уголовные дела будут разбираться в составе постоянного судьи и двух народных заседателей, а в среднем (в окружных народных судах) - постоянного судьи и 12 народных заседателей, которые вместе с постоянным судьей рассматривали бы все вопросы, возникающие по делу (о виновности или невиновности, о мере наказания и т.д.). Но в условиях того времени этому намерению не было суждено сбыться. Четыре месяца спустя после издания последнего из названных декретов появилось (30 ноября 1918 г.) Положение о народном суде РСФСР, которое с учетом сложившейся обстановки упростило планировавшуюся систему общих судов (они существовали параллельно с революционными и военно-революционными трибуналами). Эта система была заменена единым народным судом, рассматривавшим все категории уголовных дел, кроме тех, которые надлежало разбирать в революционных и военно-революционных трибуналах. Состоять такие суды могли, в зависимости от тяжести совершенного подсудимым преступления, из одного постоянного судьи, судьи и двух народных заседателей и судьи и шести народных заседателей.

Положением о судоустройстве РСФСР от 30 ноября 1922 г. учреждена система общих судов примерно в таком виде, в каком она существовала в течение нескольких десятилетий - до мая 1992 г. Входившие в эту систему суды всех уровней при рассмотрении уголовных дел по первой инстанции функционировали в унифицированном составе - в составе судьи-профессионала и двух народных заседателей.

Не были стабильными составы судов, рассматривавших уголовные дела по первой инстанции, и в подавляющем большинстве зарубежных государств. Там тоже велись поиски, подобные тем, которыми столь богата наша история.

Такие усилия особенно активными стали, начиная со времен буржуазно-демократических преобразований, происходивших в конце XVIII - начале XIX в. Сначала это были страны континентальной Европы и Северной Америки, а затем и многие другие.

При этом на первых порах в центре внимания оказались, разумеется, не дела о менее опасных или не представляющих большой опасности преступлениях. Их разбирательство по существу доверялось прежде и доверяется в наши дни преимущественно единоличным судьям-профессионалам либо коллегиям, состоящим из них.

Значительно большего внимания требовали уголовные дела об опасных преступлениях. В названных странах того периода преобладали в основном чиновничьи суды, доставшиеся в наследство от абсолютизма и полностью дискредитировавшие себя.

Лишь в Англии действовали суды, в которых значительная роль отводилась так называемому "народному элементу", - суды присяжных, начавшие, по утверждениям некоторых английских историков, формироваться еще в IX в., во времена правления короля Альфреда Великого. Девятьсот лет спустя, к концу XVIII столетия они уже приобрели свою классическую форму: в их составе четко обозначились две части - судьи профессиональные (государственные чиновники, назначавшиеся монархами или по их поручению) и судьи непрофессиональные (подбиравшиеся методами случайного отбора представители народа, отвечавшие установленным требованиям). Первым поручалось решение только правовых вопросов, в том числе вопроса о мере наказания, а вторым - о доказанности или недоказанности предъявленного подсудимому обвинения (о его виновности или невиновности в совершении преступления).

Другими словами, у тех, кому пришлось непосредственно заниматься буржуазно-демократическими преобразованиями судов, выбор был небольшим. Нужно было определиться, чему отдать предпочтение - надоевшему и ненавистному суду чиновничьему либо суду присяжных.

Естественно, там, где созрело твердое желание решительно покончить со "старорежимными" судами, внимание обратили на суды присяжных. Сначала это произошло во Франции. Наполеон I активно поддержал идею учреждения в своей стране такого суда в основном по английскому образцу. И он был предусмотрен в УПК 1808 г., который впоследствии, по мере наполеоновских завоеваний, восприняли почти повсюду в странах континентальной Европы. Что касается бывших колониальных владений Великобритании, то в некоторых из них суд присяжных стал "приживаться" еще до европейских событий под большим влиянием идей, с которыми в эти владения прибывали английские колонизаторы.

Однако по мере накопления опыта интерес к судам присяжных все больше и больше ослабевал. Первый шаг был сделан в Нидерландах, где уже в 1838 г. произошло "отторжение" этого суда как института, навязанного извне (Наполеоном I). К концу XIX в. кое-где в странах континентальной Европы появились законы, предусматривавшие, что присяжные при рассмотрении конкретного уголовного дела могут (или должны) потребовать, чтобы в совещательной комнате вместе с ними находился и участвовал в принятии решения судья-профессионал (сначала это произошло в Швейцарии, затем во Франции, Австрии и т.д.).

По сути своей такой процесс означал постепенную реорганизацию судов присяжных в суды с расширенными составами. Это был подсказанный жизнью отказ от суда присяжных в его классическом виде, т.е. от такого построения состава суда, при которой одна часть судей (непрофессионалы) решает только вопрос о виновности или невиновности, а другая (профессионалы) - о мере наказания и применении правовых норм по другим вопросам, возникающим в ходе разбирательства конкретного уголовного дела.

Затем во многих странах последовал полный отказ от суда присяжных (а кое-где - и его аналогов). Например, в 1919 г. его упразднили в Венгрии, в марте 1917 г. - в России, в 1924 г. - в Германии, в 1931 г. - в Италии, в 1945 г. - во Франции, в 1968 г. - в Греции, а в 1987 г. - в Люксембурге.

В наши дни выбор составов судов намного богаче, чем это было в эпоху буржуазно-демократических преобразований:

в Германии дела об опасных преступлениях рассматриваются судами в составе трех профессионалов и двух непрофессионалов, во Франции - трех профессионалов и девяти непрофессионалов (assises), в Италии - двух профессионалов и шести непрофессионалов (народных судей - giudici popolari, в Греции - трех профессионалов и четырех непрофессионалов, в Дании - трех профессионалов и двенадцати непрофессионалов;

допускаются и иные сочетания профессионалов и непрофессионалов: в финских окружных судах, где разбирается основная масса уголовных дел, и в американских общих военных судах, рассматривающих дела об опасных преступлениях военнослужащих, - один профессионал и пять непрофессионалов; в нидерландских судах для разбирательства дел о преступлениях военнослужащих - два профессионала (из числа гражданских лиц) и один непрофессионал (офицер, состоящий на действительной военной службе); в австрийских судах - два профессионала и два непрофессионала при разбирательстве дел о преступлениях средней тяжести, в исландских судах - один профессионал и по его выбору - два непрофессионала-специалиста, разбирающихся в вопросах, специфических для конкретного дела (психология несовершеннолетних, эксплуатация транспортных средств и т.п.); в шведских судах - три-четыре профессионала и два-три непрофессионала;

в Японии и некоторых других странах, в том числе в странах Западной Европы полностью отказались от непрофессионалов и поверяют отправление правосудия по уголовным делам коллегиям, состоящим только из профессионалов (в Японии - три или пять).

В перечисленных и ряде других стран для составов судов характерно то, что они представляют собой единые коллегии, рассматривающие совместно все вопросы (правовые и неправовые), возникающие по уголовным делам. При постановлении приговоров профессионалы и непрофессионалы обладают, как правило, равными правами. Хотя возможны и отступления от этого правила, например: в финских окружных судах голос профессионала при принятии решения иногда приравнивается к пяти голосам непрофессионалов; в американских общих военных судах профессионалы выступают в роли юридических советников и имеют право совещательного голоса, а непрофессионалы решают по существу как вопросы факта, так и правовые вопросы.

Своеобразно определены полномочия профессиональных и непрофессиональных судей в Дании. Дела о тяжких и особо тяжких преступлениях (кроме преступлений, связанных с экономической деятельностью, мошенничеством и другими обманными действиями) в этой стране по первой инстанции должны рассматриваться в судах, называемых высокими (в наши дни имеется два таких суда), в составе трех профессионалов и двенадцати непрофессионалов. Решение вопроса о виновности отнесено к компетенции и первых, и вторых. Но делается это путем параллельного проведения раздельных заседаний: профессионалы должны сделать вывод о виновности подсудимого простым большинством голосов (два из трех), а непрофессионалы - квалифицированным (не менее восьми из двенадцати). Окончательное признание виновным возможно только в том случае, если выводы профессионалов и непрофессионалов одинаковы. После этого на совместном заседании они принимают решение о мере наказания. При голосовании по данному вопросу непрофессионал имеет один голос, а профессионал - четыре. Другими словами, каждой из коллегий предоставлено одинаковое количество голосов - по двенадцати.

По сути своей такой суд, а равно названные выше составы судов нельзя относить к числу судов присяжных. Это суды с расширенными коллегиями и особым порядком принятия решений.

В связи с характеристикой составов судов, рассматривающих уголовные дела, важно также иметь в виду, что произошедшие в последние десятилетия изменения в этой сфере коснулись и судов присяжных там, где они все еще есть. Это проявилось в корректировке как количественного состава, так и круга полномочий, с одной стороны, профессионалов, а с другой - непрофессионалов (присяжных). В наши дни профессиональную (коронную) часть такого суда может представлять не один судья, а несколько (три и даже более), а непрофессиональную - не только двенадцать "традициционных", но и 15 (Шотландия), 8 (Австрия), 10 (Норвегия), от 12 до 6 (в штатах США).

Кое-где модифицировался круг полномочий: например, в Австрии, где суды, именуемые судами присяжных, состоят из трех профессионалов и восьми непрофессионалов, вопросы факта (о виновности или невиновности) могут рассматриваться присяжными совместно с профессионалами. В Бельгии (здесь этот суд строится по формуле "три плюс двенадцать") такое совместное рассмотрение происходит при определении меры наказания. Особенностью бельгийского суда присяжных является также то, что в нем обвинительный вердикт присяжных сначала провозглашается в отсутствие подсудимого. И если он вынесен простым большинством голосов (семь голосов "за" и пять "против"), то профессиональные судьи могут не согласиться с ним, что означает признание подсудимого невиновным.

Приведенные и другие особенности, естественно, придают суду присяжных в странах такого рода существенный "колорит" (практически он стал мало похожим на классический суд присяжных).

_ 6. Территориальная подсудность

Территориальная подсудность уголовного дела - это такие его свойства (признаки, особенности), в силу которых оно должно рассматриваться в суде, расположенном в определенной местности (республике, крае, области, городе, районе, округе). По закону она определяется, как правило, местом совершения преступления (ч. 1 ст. 32 УПК). Но из этого правила возможны изъятия:

если преступление начато в месте, на которое распространяется юрисдикция одного суда, а окончено в месте, на которое распространяется юрисдикция другого суда, то территориальная подсудность определяется в зависимости от места его окончания (ч. 2 ст. 32 УПК);

в случаях совершения нескольких преступлений в разных местах территориальная подсудность дела определяется в зависимости от того, где было завершено расследование большинства из преступлений, либо от того, где совершено наиболее тяжкое из них (ч. 3 ст. 32 УПК).

На практике иногда возникают трудности с решением вопроса о территориальной подсудности в случаях, когда не удается установить точно место начала и окончания совершения преступления (например, кража совершена в летящем самолете или движущемся поезде). На этот вопрос закон не содержит прямого ответа. Практически его чаще всего решают в зависимости от того, где было завершено предварительное расследование.

Приведенные правило и изъятия из него имеют отношение к определению подсудности уголовных дел по первой инстанции, т е. к случаям, когда речь идет о решении основных вопросов для каждого дела - о виновности или невиновности в совершении преступления лица, привлекаемого к ответственности, и о назначении ему наказания или освобождении от него.

Но проблемы территориальной подсудности могут возникать не только в связи с необходимостью принятия решений по основным вопросам. В ходе производства по конкретным делам, как известно, требуется решать многие другие вопросы, которые не принято называть основными, - это вопросы, связанные с избранием и назначением мер процессуального принуждения, собиранием доказательств, проведением процессуальных действий, ограничивающих права и свободы человека и гражданина, защитой лиц, вовлеченных в судопроизводство, от следственных и судебных ошибок, реализацией назначенного по приговору суда наказания, возмещением вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности, и т.д. Принятие законных и обоснованных решений по этим вопросам тоже требует соблюдения четких правил, в том числе правил, определяющих - с учетом степени важности и сложности соответствующих вопросов и других факторов - те органы и должностные лица, которые уполномочены принимать соответствующие решения.

Такие правила можно было бы сгруппировать следующим образом:

рассмотрение связанных с досудебным производством жалоб участников судопроизводства и иных лиц, интересы которых затрагиваются проиессуальными действиями (бездействием) или решениями.

Такие жалобы, если они соответствуют требованиям, предусмотренным ч. 1 ст. 125 УПК (подробнее об этом см. _ 6 гл. 9 учебника), должны рассматриваться в районном суде по месту производства предварительного расследования того дела, с которым они связаны.

К сожалению, в УПК нет четкого ответа на вопрос о том, какое место следует считать местом предварительного расследования - место, где выполнялось обжалуемое следственное действие, или место, где находится должностное лицо (дознаватель, следователь, начальник следственного отдела, прокурор), которое осуществило такого рода действие, либо соответствующий орган. Довольно часто расположение этих мест территориально не совпадает, ибо должностное лицо, расследующее дело, вправе лично производить следственные действия "в другом месте" (ч. 1 ст. 152 УПК), т.е. за пределами "своей" территории.

Думается, что при таком несовпадении вопрос о территориальной подсудности жалобы должен решаться с учетом конкретных обстоятельств. Во всяком случае, предпочтение должно отдаваться прежде всего законным интересам лица, права и свободы которого нуждаются в защите, а не соображениям удобства для судьи или должностного лица, действия (бездействие) или решение которого обжалуются.

Заслуживает внимания и то обстоятельство, что в ч. 1 ст. 125 УПК говорится только о районном суде как суде, наделенном полномочием принимать решения по жалобам на действия органов и должностных лиц, расследующих дело. При оценке данного обстоятельства нужно иметь в виду, что в Законе о военных судах подсудность жалоб на действия и решения, совершенные в ходе расследования, определена по-другому. В ч. 6 ст. 7 этого Закона сказано следующее: "...Военные суды рассматривают... жалобы на действия (бездействие) военных прокуроров и принятые ими решения по делам, расследуемым в отношении военнослужащих, граждан, проходящих военные сборы (курсив мой. - К.Г.)". Такого рода крайне существенную коллизию между предписаниями, с одной стороны, УПК, а с другой - Закона о военных судах следовало бы разрешать в пользу последнего, поскольку он является федеральным конституционным законом, который в силу ч. 3 ст. 76 Конституции РФ обладает приоритетом по отношению к УПК;

рассмотрение ходатайств, связанных с получением судебных решений, разрешающих производство следственных действий, которые ограничивают конституционные права граждан (о круге таких судебных решений см. _ 2 гл. 4 учебника).

Территориальная подсудность ходатайств такого рода определяется несколько иначе, чем подсудность жалоб, о которых говорилось выше. Она определена не в ч. 1 ст. 125 УПК, а в ч. 2 ст. 165 УПК, где сказано: "Ходатайство о производстве следственного действия подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного следствия или производства следственного действия... (курсив мой. - К.Г.)". В соответствии с этим положением расследующему дело должностному лицу, которое, заручившись согласием прокурора, обращается в суд с ходатайством, предоставлена возможность выбора суда в случаях, когда место предварительного расследования и место совершения следственного действия не совпадают;

рассмотрение ходатайств, связанных с получением судебных решений о заключении под стражу.

Для случаев такого рода предусматривается еще один вариант территориальной подсудности. Об этом варианте говорится в ч. 4 ст. 108 УПК. Согласно содержащейся в ней норме ходатайство о заключении под стражу должно рассматриваться в районном суде или военном суде соответствующего уровня "по месту производства предварительного расследования либо месту задержания подозреваемого (курсив мой. - К.Г.)";

рассмотрение судами вопросов, возникающих в ходе исполнения приговоров.

Подробнее о круге вопросов, которые должны решаться в стадии исполнения приговора, речь пойдет ниже (см. _ 4 гл. 21 учебника). В связи с усвоением материала о правилах определения подсудности достаточно обратить внимание на то, что эти правила сформулированы в зависимости от содержания возникающих вопросов. С учетом этого установлено четыре варианта территориальной подсудности вопросов подобного рода:

по месту отбывания наказания;

по месту вынесения приговора;

по месту проживания осужденного или

по месту задержания осужденного.

Четкое указание о месте рассмотрения конкретных вопросов дано в ст. 396 УПК. Скажем, вопросы об условно-досрочном освобождении из исправительной колонии и замене неотбытой части более мягким наказанием должны решаться судьей по месту отбывания наказания. Это обусловлено тем, что в данном случае необходимо учитывать сведения, характеризующие поведение осужденного. А ими располагает прежде всего администрация колонии. Вопросы устранения неясностей в приговоре легче решаются там, где находятся подлинник приговора и все материалы уголовного дела, - в суде, постановившем приговор. Поэтому вопросы такого рода и рассматриваются по месту его нахождения;

рассмотрение судами вопросов о даче заключений о наличии или отсутствии признаков (состава) преступления в действиях лица, привлекаемого к уголовной ответственности.

В основном о такого рода заключениях и конкретных ситуациях, когда требуется их получение, речь уже шла выше (см. _ 14.3 гл. 1, _ 5 гл. 8, _ 4 гл. 9, _ 2 гл. 11 и _ 1 гл. 12 учебника). Здесь достаточно отметить для полноты характеристики территориальной подсудности, что дача заключения о наличии или отсутствии признаков (состава) преступления в действиях привлекаемого к уголовной ответственности судьи районного суда или гарнизонного военного суда, а также мирового судьи должна осуществляться коллегией, состоящей из 3-х судей суда субъекта РФ или соответственно окружного или флотского военного суда. Территориально это должны быть судьи суда того субъекта РФ или военного округа (флота), на территории которого работает привлекаемый к ответственности судья (п. 5 ч. 1 ст. 448 УПК и ч. 3 ст. 16 Закона о статусе судей);

рассмотрение судами вопросов, возникающих в связи с реабилитацией жертв политических репрессий.

В соответствии со ст. 9 Закона о реабилитации жертв политических репрессий вопросы признания конкретных лиц жертвами политических репрессий (когда органы прокуратуры дают отрицательное заключение) должны рассматриваться:

в отношении тех, к кому репрессии применены судами, - как правило, судами, вынесшими последнее решение по делу, связанному с лишением или ограничением прав или свобод конкретного лица, либо (при упразднении суда, вынесшего решение по делу) судами среднего звена соответствующих субъектов РФ, где находились упраздненные суды;

в отношении тех, к кому репрессивные меры применялись внесудебными органами ("особые совещания", "тройки" и т.п.), - гражданскими или военными судами общей юрисдикции среднего звена, действующими на территории того субъекта РФ, где в свое время функционировали такого рода внесудебные органы.

Что касается случаев, когда политические репрессии применялись в административном порядке (административная ссылка и высылка, направление в так называемые трудовые отряды и т.д.), то при отказе органа внутренних дел в признании конкретного гражданина жертвой политических репрессий этот гражданин вправе обжаловать такой отказ в судебном порядке, установленном Законом РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27 апреля 1993 г.*(283) Как предусмотрено ч. 4 ст. 4 этого Закона, жалоба подается по усмотрению гражданина в суд по месту его жительства либо в суд по месту нахождения органа либо должностного лица.

_ 7. Персональная подсудность

Персональная подсудность определяется свойствами (признаками, особенностями) личности обвиняемого (подсудимого). По сути своей отнесение каких-то уголовных дел к ведению конкретных судов в зависимости от таких свойств является исключением из общих правил предметной и территориальной подсудности, а равно в определенной мере отступлением от конституционного принципа равенства всех перед законом и судом.

Чаще всего во внимание принимаются такие персональные свойства (признаки, особенности) лица, привлекаемого к уголовной ответственности, как его принадлежность к военнослужащим или к тем, кто приравнивается к ним (граждане, проходящие военные сборы или уволенные с военной службы) либо связан с ними (при определенных правовыми актами условиях - члены семей военнослужащих или вольнонаемные, работающие в воинских структурах).

Подведомственность (подсудность) военных судов устанавливается ст. 7 Закона о военных судах и ч. 5-8 ст. 31 УПК.

Этим судам подведомственны уголовные дела о преступлениях, совершенных, как правило, военнослужащими. Содержание понятия данной категории государственных служащих Закон о военных судах четко не раскрывает. Не дается оно исчерпывающе и в других законодательных актах, регламентирующих привлечение к уголовной ответственности, в том числе в ст. 331 УК. В настоящее время о нем можно судить по сказанному в двух законах - "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г.*(284) и "О воинской обязанности и военной службе" от 28 марта 1998 г.*(285)

В ч. 1-3 ст. 2 ("Военная служба. Военнослужащие") последнего из них говорится:

"1. Военная служба - особый вид федеральной государственной службы, исполняемой гражданами в Вооруженных Силах Российской Федерации, а также в пограничных войсках, во внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации, в войсках гражданской обороны (далее - другие войска), инженерно-технических и дорожно-строительных воинских формированиях при федеральных органах исполнительной власти (далее -воинские формирования), Службе внешней разведки Российской Федерации, органах федеральной службы безопасности, федеральном органе специальной связи и информации, федеральных органах государственной охраны, федеральном органе обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации (далее - органы), воинских подразделениях Государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий и создаваемых на военное время специальных формированиях, а также иностранными гражданами в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и органах.

2. Прохождение военной службы осуществляется:

гражданами - по призыву и в добровольном порядке (по контракту);

иностранными гражданами - по контракту на воинских должностях, подлежащих замещению солдатами, матросами, сержантами и старшинами в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и органах.

3. Граждане (иностранные граждане), проходящие военную службу, являются военнослужащими и имеют статус, устанавливаемый федеральным законом...".

В соответствии с этим Законом (ст. 46) военнослужащим присваиваются воинские звания от рядового (матроса) до Маршала Российской Федерации.

Пленум Верховного Суда РФ существенно уточнил приведенное законодательное предписание. В своем постановлении "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 14 февраля 2000 г. (п. 1) он разъяснил: "Статус военнослужащих имеют также военнослужащие, прикомандированные в установленном порядке к федеральным органам государственной власти, другим государственным органам и учреждениям, органам государственной власти субъектов Российской Федерации, международным организациям в соответствии с международными договорами Российской Федерации, государственным унитарным предприятиям, имущество которых находится в федеральной собственности, акционерным обществам, сто процентов акций которых находится в федеральной собственности и которые выполняют работу в интересах обороны страны и безопасности государства, иным предприятиям, учреждениям и организациям, если это предусмотрено федеральным законом, а также в соответствии со статьей 2 Федерального закона "О статусе военнослужащих" граждане, проходящие военные сборы".

В этом же пункте процитированного постановления Пленум Верховного Суда РФ привлек, кроме того, внимание к весьма важному положению, связанному с определением подведомственности военных судов, а именно положению, в соответствии с которым "лица, проходящие службу в иных государственных военизированных органах и формированиях на основании других законодательных и нормативных правовых актов, имеющие специальные звания, сходные или аналогичные с воинскими званиями, не являются военнослужащими (курсив мой. - К.Г.)".

Данное разъяснение означает, что лицо, состоящее на службе, к примеру, в каком-то из органов Министерства внутренних дел РФ (кроме частей, соединений и других структур внутренних войск), а также органов и учреждений Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков либо Федеральной службы исполнения наказаний, военнослужащим не является, хотя может иметь звание (специальное), весьма похожее на воинское звание (быть, скажем, генералом юстиции, полковником полиции, капитаном милиции). Поэтому дела о преступлениях, совершаемых ими, должны рассматриваться не в военных, а в гражданских судах общей юрисдикции.

С учетом приведенных законодательных предписаний и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ и следует рассматривать сформулированные в ч. 1 ст. 7 Закона о военных судах и ч. 5-8 ст. 31 УПК правила относительно того, какие конкретные категории дел подлежат рассмотрению в военных судах.

В военных судах в качестве подсудимых могут оказаться и невоеннослужащие в случаях, когда речь идет:

о групповых преступлениях, если хотя бы один из подсудимых является военнослужащим;

о нескольких преступлениях, если хотя бы одно из них подсудно военному суду;

о преступлениях, совершенных во время прохождения военной службы или военных сборов лицами, уволившимися с военной службы или прекратившими исполнять обязанности, связанные с военными сборами;

о всех преступлениях, совершаемых в местностях, где в силу исключительных обстоятельств не действуют общие суды.

Особыми правилами определяется подсудность военных судов, находящихся вместе с российскими войсками за пределами России. Одно из положений этих правил установлено в ч. 8 ст. 31 УПК, где сказано: "Военным судам, дислоцирующимся за пределами территории Российской Федерации, подсудны уголовные дела о преступлениях, совершенных военнослужащими, проходящими военную службу в составе российских войск, членами их семей, а также другими гражданами Российской Федерации, если:

1) деяние, содержащее признаки преступления, предусмотренного уголовным законом, совершено на территории, находящейся под юрисдикцией Российской Федерации, либо совершено при исполнении служебных обязанностей, либо посягает на интересы Российской Федерации;

2) иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации".

Однако при анализе приведенных положений из УПК следовало бы учитывать также предписания Закона о военных судах*(286) и международных договоров, заключенных Российской Федерацией с государствами, на территории которых по тем или иным причинам располагаются российские воинские формирования (об этом понятии см. ниже в данном параграфе учебника).

Такой анализ позволяет сформулировать основные правила определения подсудности военных судов, находящихся за пределами России:

1. Общее положение, лежащее в основе правил такого рода, состоит в признании того, что лица, входящие в состав российских воинских формирований, дислоцированных на территории иностранных государств, и там совершающие преступления, должны нести уголовную ответственность не по российским законам, а по законам государства, на территории которого находится данное формирование. Соответственно дела о совершенных ими преступлениях подлежат рассмотрению в местных судах.

2. Но это общее положение не распространяется на случаи, когда названные лица совершают:

преступления в местах дислокации российских воинских формирований;

преступления против Российской Федерации или против лиц, входящих в состав российских воинских формирований;

воинские преступления (ст. 331-352 УК);

а также совершают преступления во время исполнения должностных либо специальных обязанностей.

Дела о всех перечисленных преступлениях подсудны российским военным судам.

В качестве примера подобного решения вопроса может послужить Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с пребыванием воинских формирований Вооруженных Сил Российской Федерации на территории Республики Таджикистан (Москва, 21 января 1997 г.). В его ст. 3 предусмотрено, что "Российская Сторона осуществляет свою юрисдикцию в местах дислокации воинских формирований и, кроме того, вне пределов их дислокации в отношении лиц, входящих в состав воинских формирований, при совершении ими противоправных деяний в связи с исполнением обязанностей военной службы, а также в отношении Российской Федерации или ее граждан. На все остальные случаи распространяется юрисдикция Таджикистанской Стороны, применяется ее законодательство и действуют ее компетентные органы".

При этом в ст. 1 Соглашения четко определяется понятие "лица, входящего в состав воинских формирований". К лицам такого рода отнесены:

военнослужащие, проходящие службу в воинских формированиях;

гражданский персонал, работающий по найму в воинских формированиях;

лица, командированные в воинские формирования;

члены семей военнослужащих и гражданского персонала воинских формирований (супруги, дети, родители, а также другие лица, проживающие совместно с ними и находящиеся на их иждивении).

Примерно таким же образом решены вопросы подсудности российским военным судам уголовных дел о преступлениях, совершаемых персоналом космодрома "Байконур" и членами их семей*(287), а также аналогичные вопросы, возникающие в условиях других государств СНГ.

Закон о военных судах не только определяет в целом круг уголовных и иных дел, отнесенных к ведению всей подсистемы военных судов (т.е. дел, подведомственных им), но и подсудность конкретных категорий таких дел военным судам различных звеньев (уровней).

В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 9, ч. 1 ст. 14 и ч. 1 ст. 22 этого Закона уголовные дела, подведомственные военным судам, как правило, должны рассматриваться по первой инстанции гарнизонными военными судами. Из их подсудности изъяты:

дела, подсудные окружным или флотским военным судам, - о преступлениях, за совершение которых предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 15 лет, пожизненного лишения свободы или смертной казни*(288);

дела, подсудные Военной коллегии Верховного Суда РФ, - о преступлениях, в совершении которых обвиняется судья военного суда, если им заявлено соответствующее ходатайство, а также о преступлениях особой сложности или особого общественного значения, которые Военная коллегия вправе принять к своему производству при наличии ходатайства обвиняемого.

Военные суды уполномочены также принимать решения и по вопросам, возникающим в связи с производством по уголовным делам (см. _ 6 данной главы учебника).

Особым случаем необходимости учета "персонального фактора" при определении подсудности уголовных дел являются установленное ст. 452 УПК правило, в соответствии с которым уголовное дело в отношении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы, судьи федерального суда по его ходатайству, заявленному до начала судебного разбирательства, должно рассматриваться Верховным Судом РФ*(289).

_ 8. Изменение подсудности установленной законом

Сравнительно недавно - до принятия Федерального закона от 21 декабря 1996 г., внесшего изменения в действовавший тогда УПК, - законом допускалась возможность довольно свободного и легкого изменения подсудности, т.е. передачи дела из того суда, где оно должно рассматриваться, в какой-то другой суд*(290).

Такое положение явно не согласовывалось с приведенным в _ 2 данной главы учебника текстом ч. 1 ст. 47 Конституции РФ и ч. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах. Несогласованность проявлялась в том, что нормы действовавшего тогда УПК не требовали, чтобы при решении вопроса об изменении подсудности конкретного уголовного дела учитывалось мнение обвиняемого.

Однако именно обвиняемому, и только ему, принадлежит право "на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом" (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ). Именно он волен воспользоваться этим правом или отказаться от него (согласиться на изменение подсудности своего дела).

Первый шаг по преодолению такой несогласованности был сделан Пленумом Верховного Суда РФ в неоднократно упоминавшемся постановлении от 31 октября 1995 г., посвященном проблемам применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия. "Конституцией Российской Федерации, - говорится в п. 8 этого постановления, - каждому гарантировано право на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47). В соответствии с указанным конституционным положением вышестоящий суд не вправе без ходатайства или согласия сторон принять к своему производству в качестве суда первой инстанции дело, подсудное нижестоящему суду (курсив мой. - К.Г.)".

В действующем УПК недостатки прежнего уголовно-процессуального законодательства в значительной мере устранены. Для установленных в нем правил, имеющих отношение к изменению подсудности конкретных уголовных дел (см. ст. 34 и 35 УПК), характерно в первую очередь то, что они ориентируются на учет волеизъявления обвиняемого в случаях, когда возникает вопрос о целесообразности или необходимости рассмотрения дела, подсудного одному суду, в другом суде.

Оно (волеизъявление) должно учитываться, когда возникает вопрос о передаче дела как "по вертикали" - из нижестоящего суда в суд вышестоящий, так и "по горизонтали" - в другой одноименный суд, т.е. суд, наделенный одинаковыми полномочиями, но расположенный на другой территории (другом районе, городе, субъекте РФ).

Как уже отмечено выше, передача уголовного дела из нижестоящего суда в вышестоящий (изменение подсудности "по вертикали") допускается, как правило, только при наличии просьбы или ходатайства об этом обвиняемого. Такой подход закреплен в приведенном п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г., в ст. 452 УПК, допускающей возможность передачи в Верховный Суд РФ дел членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы и федеральных судей, ч. 11 ст. 16 Закона о статусе судей, разрешающей такую возможность в отношении всех судей, в том числе мировых, п. 2 ч. 3 ст. 9 Закона о военных судах, в соответствии с которым Военной коллегии Верховного Суда РФ можно принимать к своему производству уголовные дела особой сложности или особой общественной значимости.

Не менее отчетливо выражено требование об учете волеизъявления (просьбы или согласия) обвиняемого также в правилах изменения подсудности уголовных дел "по горизонтали", т.е. установленных в ст. 35 УПК правилах изменения территориальной подсудности. В соответствии с предписаниями этой статьи УПК такая подсудность уголовного дела может быть изменена при следующих обстоятельствах:

в случае удовлетворения с соблюдением порядка, предусмотренного ст. 65 УПК, заявленного какой-то из сторон отвода всему составу соответствующего суда;

в случае, когда все судьи данного суда подлежат отводу в силу того, что они ранее принимали участие в производстве по Рассматриваемому уголовному делу (ст. 63 УПК);

в случае, когда не все участники уголовного судопроизводства по данному уголовному делу проживают на территории, на которую распространяется юрисдикция данного суда, и все обвиняемые согласны на изменение территориальной подсудности данного уголовного дела.

В первом из приведенных случаев изменение подсудности возможно только по инициативе (по ходатайству) хотя бы одной из сторон, а во втором и третьем - по инициативе стороны или председателя суда, в который поступило дело для рассмотрения по первой инстанции.

Другими словами, второй и третий случаи являются своеобразным изъятием из общего правила о возможности изменения территориальной подсудности с согласия (по просьбе или ходатайству) обвиняемого. В такого рода случаях территориальная подсудность может быть изменена и по инициативе председателя того суда, в который поступило дело.

Изменение территориальной подсудности не происходит автоматически только потому, что проявлена инициатива какой-то из сторон либо председателем соответствующего суда. Оно может состояться лишь при соблюдении специальной процедуры. Коротко ее суть можно выразить следующими краткими положениями:

решение может быть вынесено, если по данному делу еще не началось судебное разбирательство (см. гл. 17 учебника);

такое решение должно приниматься председателем вышестоящего суда или его заместителем;

принятию должно предшествовать судебное заседание, проведенное с соблюдением правил, установленных ст. 125 УПК для судебного рассмотрения жалоб (с извещением и приглашением сторон, рассмотрением и обсуждением необходимых материалов дела, с предоставлением сторонам возможности обжалования решения и т.д.)*(291).

Во избежание волокиты УПК устанавливает (см. ст. 34 и 36) ряд иных правил, призванных упорядочивать передачу дел из одних судов в другие:

если судья до начала разбирательства дела по существу приходит к выводу, что оно должно рассматриваться другим судом того же уровня, то он должен направить его в тот суд, которому оно подсудно;

если такое обстоятельство обнаруживается после начала разбирательства дела по существу, то его передача в другой суд того же уровня не обязательна. Она может не состояться, поскольку подсудимый вправе попросить, чтобы разбирательство дела было продолжено в данном суде, и такая его просьба имеет решающее значение (ч. 2 ст. 34 УПК);

при установлении в ходе судебного разбирательства, что рассматриваемое дело подсудно вышестоящему суду, оно должно быть направлено в этот суд по подсудности;

споры о подсудности между судами не допускаются (ст. 36 УПК).

Нормативные источники

Конституция РФ - ст. 15, 47 и 76.

УПК - ч. 2 ст. 29, ст. 30-36, 125, 165, 396 и 452.

Закон о мировых судьях - п. 1 ч. 1 ст. 3.

Закон о военных судах - ст. 7, 9, 10, 14, 15, 22, 23 и 31.

Закон о судебных приставах - ст. 5, 6 и ч. 2 ст. 9.

Закон о статусе судей - ст. 16.

Закон о присяжных заседателях - ст. 1.

Федеральный закон "О воинской обязанности и военной службе" от 28 марта 1998 г. - ч. 1-3 ст. 2 (СЗ РФ, 1998, N 13, ст. 1475 и N 30, ст. 3613; 2000, N 33, ст. 3348 и N 46, ст. 4537; 2001, N 7, ст. 620 и ст. 621, а также N 30, ст. 3061; 2002, N 7, ст. 631, N 21, ст. 1919, N 26, ст. 2521, N 30, ст. 3029 и N 30, ст. 3033; 2003, N 1, ст. 1; N 8, ст. 709 и N 27, ст. 2700 (ч. 1); 2003, N 46 (ч. 1), ст. 4437; 2004, N 8, ст. 600, N 17, ст. 1587, N 18, ст. 1687, N 25, ст. 2484, N 27, ст. 2711 и N 35, ст. 3607).

Федеральный закон "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. - ч. 1 и 2 ст. 2 (СЗ РФ, 1998, N 22, ст. 2331; 2000, N 1 (ч. II), ст. 12 и N 33, ст. 3348; 2001, N 31, ст. 3173; 2002, N 1 (ч. 1), ст. 2, N 21, ст. 1919, N 26, ст. 2521 и N 48, ст. 4740; 2003, N 46 (ч. 1), ст. 4437; 2004, N 18, ст. 1687, N 30, ст. 3089 и N 35, ст. 3607).

Закон о реабилитации жертв политических репрессий - ст. 9.

Закон РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27 апреля 1993 г. - ч. 5 ст. 4 (ВВС, 1993, N 19, ст. 685; СЗ РФ, 1995, N 51, ст. 4970).

Распоряжение Президента РФ "О вопросах защиты прав и интересов российских граждан за пределами Российской Федерации" от 30 ноября 1992 г. N 744-рп - п. 5 (ВВС, 1992, N 49, ст. 2955).

Международный пакт о гражданских и политических правах - ч. 1 ст. 14 (Сборник документов, с. 53-68).

Конвенция о защите прав человека и основных свобод - ч. 1 ст. 6 (там же, с. 539-570).

Договор между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан о статусе и условиях пребывания российской военной базы на территории Республики Таджикистан (см. ст. 19), ратифицированный Федеральным законом от 24 марта 2001 г. (СЗ РФ, 2001, N 13, ст. 1143).

Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с пребыванием воинских формирований Вооруженных Сил Российской Федерации на территории Республики Таджикистан (Москва, 21 января 1997 г.) - ст. 1 и 3 (Новые законы и нормативные акты. Библиотечка "Российской газеты". 1998, N 11, с. 98-101).

Договор аренды комплекса "Байконур" между правительством Российской Федерации и правительством Республики Казахстан, заключенный в Москве 10 декабря 1994 г. и вступивший в силу 25 сентября 1995 г. - ч. 6.12 ст. 6 и ч. 10.1 и 10.2 ст. 10 (СЗ РФ, 1998, N 35, ст. 4369).

Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Армения по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с нахождением российской военной базы на территории Республики Армения - ст. 5 и 6. Заключено 29 августа 1997 г. (официальный текст см. в СЗ РФ, 2004, N 47, ст. 4572) и ратифицировано Федеральным законом от 30 января 2002 г. (СЗ РФ, 2002, N 5, ст. 379).

Соглашение о статусе формирований сил и средств системы коллективной безопасности (см. ст. 15), ратифицированное Федеральным законом от 7 августа 2001 г. (СЗ РФ, 2001, N 33, ст. 3416) и вступившее в силу 24 октября 2001 г. (СЗ РФ, 2002, N 5, ст. 384).

Соглашение между Российской Федерацией и Республикой Молдова по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с временным пребыванием воинских формирований Российской Федерации на территории Республики Молдова, одобренное распоряжением Президента РФ от 4 февраля 1994 г. N 50 рп (САПП, 1994, N 6).

Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О применении судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" от 10 октября 2003 г. N 5 (ВВС, 2003, N 12).

Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" от 31 октября 1995 г. N 8 (БВС, 1996, N 1).

Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 14 февраля 2000 г. N 9 - п. 1 (БВС, 2000, N 4).

Контрольные вопросы

1. Дайте характеристику социально-политических аспектов института подсудности.

2. Что понимается под подсудностью конкретного уголовного дела?

3. Назовите виды подсудности.

4. Охарактеризуйте предметную подсудность общих судов.

5. Назовите факторы, которые должны учитываться при определении состава суда в зависимости от предмета конкретного уголовного дела.

6. В каких составах возможно рассмотрение уголовного дела в районном суде?

7. Каким образом определяется предметная подсудность и составы суда при разбирательстве дел в вышестоящих судах?

8. Какие уголовные дела подведомственны военным судам?

9. Как определяется территориальная подсудность уголовных дел при разбирательстве их по первой инстанции?

10. Укажите особенности выбора суда в случаях, связанных с разрешением конкретных вопросов, возникающих при производстве по уголовному делу.

11. Что такое персональная подсудность?

12. Как разграничивается подсудность военных судов разного уровня?

13. Как должны решаться вопросы передачи уголовного дела, подсудного одному суду, в другой суд?

14. Должно ли учитываться мнение обвиняемого при передаче дела из нижестоящего суда в вышестоящий? Если должно, то почему?

15. При каком условии допустима передача дела из суда, которому оно подсудно, в другой суд того же уровня?