3.1. Мотивы преступлений в юридической литературе и законодательстве

Психологическая теорий мотивации человеческого^

поведения чрезвычайно запутана. Может быть, потому,^

что привлекает повышенный интерес, а скорее - в си-

лу своей особой сложности и противоречивости. "Едва'

ли найдется другая такая Мв необозримая область пси-

хологических исследований, к которой можно было бы

подойти со столь разных сторон, как к психологии мо-

тивации", - пишет автор двухтомного обзора учений о ,

мотивах человеческой деятельности^.                1

Большинство российских и украинских авторов 1

придерживается традиционных взглядов, которые бе-.

рут начало от Декарта, и рассматривает преступление 1

как обязательно осознанное, волевое деяние, продикто-

^ Хекхаузен X. Мотивация Я деятельность.

Т. 1.-С. 9.

- М" 1986.

цде внешними обстоятельствами, а мотивом считает

^ знанное побуждение или осознанную потребность'.

° Щирокое распространение получило также мнение

ом что мотивами могут быть, наряду с интересами

^цдсти, ее чувства, потребности, взгляды, убежде-

яя идеалы, ценностные ориентации, привычки^.

В процессе своей профессиональной деятельности

дидты обращаются к самым разным областям знаний,

п частности к научной психологии. Конечно, никто не

упрекнет правоведов в том, что они свои выводы не под-

крепляют экспериментальными исследованиями. Но

всякий исследователь обязан аргументировать свою по-

зицию, ссылаясь на современные достижения соответ-

ствующей науки. Это представляется совершенно необ-

ходимым, когда автор вторгается в дискуссионную

проблему. Такой, без сомнения, остается проблема

осознанности мотивов. Представление о том, что вся-

кий мотив - это осознанная потребность (осознанное

побуждение), что неосознаваемых мотивов не бывает,

превратилось в верование, которое не могут поколебать

никакие доводы. В какой-то мере это можно объяснить

инерцией мышления, воспитанного в годы тоталита-

ризма, когда бессознательная психика объявлялась

"антинаучными вымыслами реакционных буржуазных

ученых" Ф. Ницше, 3. Фрейда и др., а психологизация

правовых явлений считалась идеологически опасной,

поскольку, как любил повторять И. И. Карпец, "приво-

дит в болото биологизма".

И хотя мы давно признали грузинскую психологи-

ческую школу Д. Н. Узнадзе с ее теорией неосознавае-

мой установки и уже не называем реакционером ге-

ниального писателя Ф. М. Достоевского, раскрывшего

глубинную психологию человеческих поступков полнее

всех профессиональных психологов, хотя почти 20 лет

Тарарухин С. А. Установление мотива и квалификация пре-

ступления. - К., 1977. - С. 14; Волков В. С. Мотивы преступле-

ний. - М., 1982. - С. 9; Криминальная мотивация. - М.,

1986.-С. II-19 и др.

Антонян Ю. М" Дагель П. С. и др. Механизм преступного

поведения. - М., 1981. - С. 45-69.

55

1

циальной защиты; Марк Ансель критикует соврецв1

неоклассическое уголовное право, которое "...дляя

чтобы избежать подлинного анализа виновности, п1

талось отделить умысел от мотива с целью устаем

ния прямой связи вины с преступным деянием... Пс

но тому, как нельзя отделить умысел от его мот

нельзя отделить человека от его поступка"'.

Это понимал Н> С. Таганцев, виднейший предст

тель классического направления в российском у1\)

ном праве. В отличие от своих нынешних последов

лей он рассматривал мотив как элемент умышлек

вины: "...хотение как элемент умышленной вины пр

полагает возбуждение к деятельности или мотив, по^

новку цели, выбор намерения и обрисовку плана"^

К проблеме структуры мотива мы еще вернемся

теперь обратимся к истокам его возникновения.   ;