Заключение

Прежде всего, необходимо сказать, что коррупцию в сфере налогообложения нельзя недооценивать, но также не следует и преувеличивать. На наш взгляд, этот вид коррупции специфичен потому, что требует несколько утонченных мер противодействия. Вероятно, что более актуальны и действенны здесь меры профилактики, а не непосредственной борьбы, причем большое значение должно придаваться индивидуальной профилактике. Налоговая сфера – это весьма «ранимая» область государственной деятельности. Попытки чрезмерного давления, «закручивания гаек» и прочие методы служебного, административного и уголовно-правового воздействия, как правило, отдаются в рассматриваемой отрасли повышением «текучки» кадров, нестабильностью в подходе персонала к своим профессиональным обязанностям, дисбалансом в коллективе и т.д. Наводить порядок в тех органах ФНС, где регулярно выявляются факты коррупции, безусловно, нужно, но осторожно, дабы еще сильнее не усугубить сложность ситуации.

По окончанию исследования можно констатировать, что те прогнозы ситуации с состоянием коррупции в фискальной сфере и выводы, которые делались нами перед тем, как приступить к работе, в основном, оправдались. 

Во-первых, ожидалось, что уровень коррупции в сфере налогообложения будет достаточно невысок, что и подтвердилось данными статистики. Высокая латентность налоговой коррупции вызвана рядом причин, в числе которых, как выяснилось в ходе исследования, упразднение службы налоговой полиции занимает далеко не главное место. Помимо этого, малый процент регистрируемости  налоговых коррупционных преступлений истолковывается, в первую очередь, низким уровнем активности налогоплательщиков по выявлению налоговых коррупционеров, что основывается на наличии у многих из них заинтересованности в невыявлении факта коррупции. В самом деле, результаты нашего исследования убеждают в том, что коррупция в налоговой сфере формируется подчас самим населением; по крайней мере, оно виновно в этом не меньше коррумпированных должностных лиц. Большинство налогоплательщиков, прежде всего, предпринимателей, склонны к скрыванию выявленных у них налоговыми инспекторами различных нарушений, касающихся уплаты налогов, любыми способами, в том числе, путем дачи взяток. Таким образом, вечный вопрос «кто первый начал - взяткодатель или взяткополучатель?» в данном случае решается, по всей видимости, не в пользу первого.

 Вторая причина повышенной латентности коррупции в налоговых органах заключается отчасти в умышленном уходе правоохранительных органов от регистрации выявленных фактов этого вида коррупции, а также в недоведении возбужденных уголовных дел до судебного разбирательства. В принципе, это присуще расследованию любых преступлений, что является чертой коррупции уже в правоохранительной системе. Скажем, в следственной среде существует негласное правило: любыми путями отказать в принятии заявления о совершенном преступлении, а уж если «не получилось», то в дальнейшем при подходящем случае «завалить», т.е. прекратить. В определенной степени сотрудников правоохранительных органов понять можно: статистику, показатели раскрываемости удобнее всего «делать» на простых, незамысловатых делах, а от сложных разумнее всего «избавляться», поскольку они часто не стоят затраченных средств – ни материальных, ни интеллектуальных, так как начальство может перечеркнуть все успешные результаты расследования.

Указанная причина латентности актуальна по отношению к преступлениям, совершенным лицами с высоким статусом, обладающими широкими полномочиями и возможностями, и привлечение которых к уголовной ответственности вызывает обычно широкий «резонанс» (сотрудники правоохранительных органов, депутаты, руководящие кадры органов исполнительной власти, судьи и др.). Как мы выяснили в ходе исследования, это не проявляется применительно к коррупции среди сотрудников налоговых органов. Население реагирует на такие факты в принципе так же, как оно обращает внимание на случаи привлечения к ответственности за взяточничество работников здравоохранения и образования. Считаем выявленной в результате проведенной работы следующую закономерность: по мнению населения, на общественную опасность коррупции напрямую влияет фактор власти: чем больше у коррупционера властных полномочий, тем его личность и совершенное им противоправное деяние общественно опаснее. С социально-бытовой точки зрения, пожалуй, так и есть, но ни в коем случае ни с криминологической, а, тем более, уголовно-правовой. Само по себе наличие властных полномочий может ни о чем не свидетельствовать. Как говорится, мало властью обладать, необходимо еще уметь ею пользоваться.

Такая причина латентности, как высокий «профессионализм» сотрудников налоговых органов по скрыванию следов своих преступлений, по результатам анкетирования преобладает в процентном отношении над предыдущей (26,2% против 19,0%). Этот вариант ответа был провокационен. Лукавство с нашей стороны состояло в том, чтобы проверить, насколько население вникает в суть задаваемых вопросов. Дело в том, что в коррупции в налоговой сфере, как и в коррупции вообще, не может быть естественной латентности, а можно вести речь только об искусственной, которая формируется из незаявленных преступлений (несообщение потерпевшими, родственниками и другими частными лицами в правоохранительные органы), неучтенных (уход от их регистрации сотрудниками правоохранительных органов) и неустановленных (по которым возбуждены уголовные дела, но не были доведены до суда). Естественная латентность – это то, что осталось «за кадром», т.е. вообще не было выявлено. Иными словами, о совершенном преступлении известно только самому преступнику. Оценить уровень этого вида латентности труднее всего. Однако суть в том, что в коррупционном преступлении всегда присутствует, помимо преступника еще и потерпевший (конечно, исключая случаи, когда он сам совершал преступление – давал взятку, способствовал служебному подлогу и др.). Стало быть, о совершенном должностным лицом коррупционном преступлении всегда известно, по крайней мере, еще одному человеку. И уже от него зависит, станет ли оно достоянием гласности или нет. Следовательно, латентность здесь всегда искусственная. Упомянутый «профессионализм» сотрудников налоговых органов может сводиться, например, к запугиванию потерпевшего, объяснению ему собственной выгоды, обещанию покровительства и иных «благ» в дальнейшем и др. Но в итоге все определяется поведением последнего.

Второй предварительный вывод заключался в том, что не предполагался высоким уровень статистики привлечения к уголовной ответственности и вынесения обвинительных приговоров в отношении сотрудников налоговых органов. Это целиком подтвердилось. Таковые случаи, действительно, существенно ниже аналогичной статистики применительно к сотрудникам правоохранительных органов, работникам медицинской и образовательной сферы, уголовные дела о привлечении которых к ответственности за получение взяток в настоящее время составляют большинство среди дел, рассматриваемых судами Саратовской области.

Далее подтвердилось то, что результаты опросов различных должностных лиц (сотрудников налоговых органов, ОБЭП МВД РФ, прокуратуры и суда), и налогоплательщиков, будут во многом расходиться. Это вполне подходит банальное объяснение: государственные служащие в любом случае стремятся поддерживать авторитет и отстаивать престиж государственной власти, а поднадзорные, облагаемые налогами лица, всегда, хотя бы и в малой степени, выражают недовольство чиновничьим аппаратом, так как никто не платит налоги полностью «от чистого сердца». Во-вторых, это продиктовывается теми социальными ролями, которых придерживались, пусть и незаметно для себя, респонденты в ходе анкетирования: правоохранительные органы – «обвинители»; налоговики – «потерпевшие», судьи – «беспристрастный суд», а основной контингент – критерий общественной опасности, нагнетающий обстановку.

Среди причин и условий коррупции в сфере налогообложения, как и ожидалось, преобладают политические и экономические, а уже затем организационно-управленческие, социальные, идеологические и нравственные. Хотя в широком, философском смысле, причины всей коррупции и налоговой в частности кроются, конечно же, в нравственных проблемах и приступать к профилактике данного явления целесообразнее всего с их решения.

Поскольку основным фактором латентности налоговой коррупции является поведение недобросовестных налогоплательщиков, то и меры профилактики должны быть соответствующими: по отношению к населению носить социальный, а по отношению к сотрудникам налоговых органов, напротив, индивидуальный характер. Работа с населением должна быть направлена на повышение его гражданской активности, чувству коллективной ответственности, увеличению патриотизма и т.п. Применительно же к сотрудникам налоговых органов многое зависит от поведения руководящего состава и государства в целом. Налоговик должен осознавать, что исполняет, в общем-то, святую для государства обязанность, в сущности, обеспечивая его содержание и бесперебойное функционирование. Поэтому государство должно предпринимать меры, направленные на формирование у служащих фискальных органов чувства преисполненности служебного и гражданского долга.

По мере освещения проблем, связанных с коррупцией в сфере налогообложения, мы старались указать и на ряд положительных моментов. В частности, не маловажно то, что в настоящее время происходит неуклонное дистанцирование налогоплательщиков и сотрудников налоговых органов друг от друга в плане взимания налогов и сборов. Теперь для уплаты налога, сбора или взноса необязательно являться в налоговый орган, а достаточно переслать декларацию по электронной почте. Усложняется процедура налоговых проверок, становятся регулярностью перепроверки вышестоящими инстанциями, в чем есть, разумеется, негативные стороны для самой налоговой системы, выражающиеся в увеличении бюрократизации и др. Таким образом, налоговые правоотношения все в большей степени формализуются. На наш взгляд, необходимо принять это как должное, уверовав в то, что оно, в числе прочего, непременно поспособствует сведению к минимуму коррупции в сфере налогообложения.