Глава XIII Издержки, контракты, координация и цели империализма

Цели техноструктуры определяют порядок установления ею своих цен. Эти цели

определяют также ее действия при приобретении материалов и оборудова­ния,

капитала и рабочей силы. Решения по этим вопро­сам должны отражать защитные цели

техноструктуры, когда же достижение защитных целей обеспечено, ставит­ся задача

удовлетворения положительных интересов.

Как было показано в предыдущей главе, там, где дело касается цен, основная

защитная цель техноструктуры достигается путем установления контроля над ними.

Они не могут быть рыночными ценами, поскольку уже сама суть этих цен исключает

возможность контроля. Контроль исключает ценовую конкуренцию. Он также позволяет

перекладывать на потребителя или покупателя затраты, связанные с увеличением

общих издержек.

Однако способность перекладывать издержки на дру­гих представляет собой средство

защиты для технострук­туры конкретной корпорации лишь при условии, что рост

издержек затрагивает все фирмы отрасли примерно в одно и то же время и примерно

в одинаковом размере, как это происходит, скажем, в случае переговоров о ставках

за­работной платы в пределах всей отрасли. Если же этот рост затрагивает только

одну фирму - если нефтяная компания платит больше за свою сырую нефть или

стале­литейная компания платит больше за свою руду, в то время как издержки для

отрасли в целом остаются неиз­менными, - фирма не может рассчитывать на то, что

она будет в состоянии повысить свои цены. Остальные фирмы могут не поддержать

ее. Таким образом, защитные цели техноструктуры требуют, чтобы важнейшие

издержки так­же были под контролем. Столь же важной является и гарантия поставок

по этим контролируемым ценам. Пере­бои или полное прекращение поставок

каких-либо материалов или узлов, а также нехватка или отсутствие

квалифицированных кадров не менее опасны для техноструктуры, чем

незапланированное повышение цены на ее продукцию.

В тех случаях, когда на определенный материал или узел приходится значительная

часть издержек, как это имеет место, например, в отношении сырой нефти,

желез­ной руды, древесной массы, обычная стратегия контроля заключается в том,

что техноструктура добирается до своего источника поставок и овладевает им. Это

позволяет одновременно добиться контроля как над издержками, так и над

поставками. Обеспеченная таким образом безо­пасность находит свое отражение в

общепринятой терми­нологии. Если говорят о «полностью интегрированной

де­ятельности» фирмы, то речь не идет о том, что она более прибыльна, а

подразумевается, что фирма более надеж­на, почти неуязвима для случайностей, что

ее доходы вследствие этого более стабильны.

Необходимость надежно обеспечить поставки сырьевых материалов имеет и более

существенные последствия. Им­периалистические устремления современной

техноструктypы во многом совершенно неправильно истолковываются теми, кто

применяя полностью устаревшие приемы экономического мышления подменяет формулой

факт.

Экономический империализм обычно связывают со стрем­лением к захвату рынков.

Маркса считал, что капитализм зависит от непрерывного расширения объема продаж,

и рассматривал колониальный мир в качестве основного фактора в деле достижения

этой цели .Приверженность Марксу, как я отмечал в другом месте, продолжает

оста­ваться признаком мужественного раскрепощенного мыш­ления.

Техноструктура действительно сильно заинтересована во внешних рынках. Но этот

интерес почти исключитель­но сконцентрирован на рынках других промышленно

раз­витых стран. Частично это отражает потребность в ста­бильности рынков в

международном масштабе - вопрос, который также неправильно понимается и который

вско­ре будет нами рассмотрен [См. гл. XVII.].

Не менее важным или даже еще более существенным является то обстоятельство, что

экономическое развитие и растущий уровень жизни приводят в основном к

исчезновению империалистической заинтересованности в рынках бедных стран. Как

справедливо подчеркивал Маркс, бедные и колониальные районы в прошлом веке

представляли собой подходящие рынки сбыта для недо­рогого текстиля, дешевых

метизов, железнодорожной тех­ники и оборудования и безделушек. Но эти страны, к

со­жалению, остались сравнительно бедными. Рынки там по-прежнему ограничены

довольно узким ассортиментом потребительских товаров и промышленного

оборудования. Компании «Дженерал моторс» и ИБМ значительно силь­нее

заинтересованы в рынках Англии и Западной Герма­нии, где велик спрос на

автомобили и оргтехнику. Они слабо заинтересованы в рынках Бирмы или Республики

Чад, где спрос на их продукцию практически равен нулю, или Индии и Индонезии,

где он очень ограничен. В ре­зультате рассуждении напрашивается вывод, что

корпора­ции добиваются власти (и определяют внешнюю политику) исходя из

капиталистического своенравия. К счастью, они, несомненно, не из тех, кто

равнодушен к прибыли.

Экономическое развитие не только вызвало тенденцию к повышению

заинтересованности в рынках индустриаль­ных стран, но также привело к повышению

спроса на сырье, запасы которого распределены по всей планете более или менее

независимо от уровня экономического развития. Таким образом, бедные страны

представляют значительно больший интерес в качестве его источников.

Следовательно, если техноструктура преследует империалистические цели в бедных

странах, то они в значитель­но большей степени относятся к сырью, а не к рынкам.

Сырая нефть, железная руда, медь, бокситы, электроэнер­гия для электрохимических

целей, природный газ и продукты леса более важны, чем сбыт готовых товаров. В

тех пределах, в которых корпорация приспосабливает внешнюю политику Соединенных

Штатов в слабораз­витых странах к своим потребностям, она подчиняет ее своим

потребностям в сырье.

Однако здесь также существует опасность преувели­чения. Потребление сырья резко

возрастало по мере эко­номического развития. В 1969 г. Северная Америка, на

которую приходится всего 6% населения земного шара, потребляла 37%

произведенного в мире жидкого горюче­го, 37 % энергии всех видов. На Соединенные

Штаты в том же году приходилось 24% мирового потребления стали, 41% потребления

резины, 32% потребления олова [См. «United Nations Statistical Yearbook», 1970.

165]. Ко­личество сырья и материалов, использованное за послед­ние несколько

десятков лет, намного превышает их общее потребление за все предыдущее время.

Однако их пред­ложение продемонстрировало аналогичную, хотя и не столь охотно

обсуждавшуюся тенденцию к росту. Кроме того, технический прогресс постоянно

расширяет возмож­ности использования заменителей - синтетических азот­ных

соединений вместо соединений, извлекаемых из мине­ралов, синтетической резины

вместо натурального каучу­ка, алюминия вместо меди, одних ферросплавов вместо

других, пластмасс вместо любых других материалов. Та­ким образом, если исключить

нефть, то до сих пор не требовалось какой-либо особой стратегии, чтобы

обеспе­чить необходимые поставки. Во всяком случае, в том, что касается сырья,

видимо, по-прежнему сохраняется тен­денция к существованию излишков, что

отражается в це­нах. Они продолжают оставаться на низком уровне в силу низких

издержек на рабочую силу и слабой пози­ции стран-поставщиков. Изменение

возможно, но оно все еще впереди.

Вышеизложенное определяет природу империализма в «третьем мире». Она

представляет собой продолжение от­ношений между планирующей и рыночной системами

в развитой стране. Так же как и в рыночной системе, в раз­витой стране

избыточное предложение, слабый контроль над ценами или его полное отсутствие,

такое предложение рабочей силы, которое способствует ее эксплуатации, - все это

неизбежно приводит к неблагоприятным условиям торговли. Результатом является

тенденция к неравному распределению дохода между развитыми и отсталыми странами,

схожая с той, которая существует в промышленно развитой стране между планирующей

и рыночной системами. Планирующая система развитой страны ни в коей мере не

имеет шовинистических тенденций. Ей без­различно, эксплуатировать ли

отечественную рыночную систему или же более общий прототип такой системы в

слаборазвитой стране.

В индустриальной стране потребность в гарантирован­ном предложении но твердой

цене удовлетворяется, если речь идет об основных материалах и полуфабрикатах,

пу­тем интеграции, включая обладание такими средствами, как трубопроводы для

транспортировки нефти или энер­гия для очистки алюминия. Она также

обеспечивается на основе контрактов, что значительно более важно.

Контракт можно рассматривать в качестве средства, распространяющего гарантии,

имеющиеся у крупной фирмы - производителя потребительских товаров - на ее

собственных рынках или у крупной военной фирмы в ее, отношениях с

правительством, на все части планирующей системы, причем, к общей выгоде всех

заинтересованных сторон. В чистом виде это можно видеть на примере фирмы,

производящей вооружение и выпускающей новую бо­лее секретную систему ракет или

новую подводную лодку. За редкими исключениями, ее контракт с правительством

дает ей гарантию относительно цен и того количества продукции, которое будет

продано. Получив такую гаран­тию, фирма заключает контракты с поставщиками, а те

в свою очередь с другими поставщиками, причем такая система субконтрактов

является многоступенчатой. Суб­контракты создают у основного подрядчика

уверенность в отношении цен и поставок. Одновременно они дают подобную

уверенность и субподрядчику в отношении его цен и объема продаж, они позволяют

ему брать на себя обязательства, а с другой стороны, осуществлять необхо­димое

планирование для успешного выполнения своего контракта.

Как уже отмечалось ранее, чем более технически сло­жен технологический процесс и

само изделие, тем про­должительнее период времени между первоначальным ре­шением

о его производстве и появлением готового продукта в количестве, которое

оказывается рентабельным. Кро­ме того, чем более сложен продукт технически, тем

менее вероятно, что рынок сможет предложить полуфабрикаты, материалы и рабочую

силу, необходимые для его производства. Следовательно, с развитием техники

контракты приобретают все большее значение как для обеспечения защиты на

протяжении более продолжительного периода между первоначальным решением и

достижением резуль­тата, так и для обеспечения планирования, которое в свою

очередь гарантирует, что необходимые материалы, полуфабрикаты и рабочая сила

будут в наличии, когда они потребуются.

Пример с фирмой, производящей вооружение, являет­ся лишь наиболее очевидным

примером обеспечения для системы гарантий при помощи контрактов и получения

выгод всеми ее членами. Производитель потребительских товаров - автомобилей,

телевизоров, бытовых электропри­боров - не имеет контракта, определяющего цены и

коли­чество продукции, которое будет продано. Но он все-таки обладает контролем

над своими ценами, а при помощи методов, о которых речь пойдет в следующей

главе, стре­мится также к реальному контролю над поведением своих потребителей и

добивается его. Добившись контроля над потребителям, такой производитель

стремится обезопасить себя при помощи контрактов со своими поставщиками. После

того как он обеспечил себе защиту, он может предоставить защиту при помощи

контракта своим по­ставщикам. Это позволяет последним производить вложе­ния и

осуществлять планирование, направленное на удов­летворение требований

фирмы-заказчика.

Здесь мы имеем - и это весьма важно - необходимый механизм для координации

производственных планов между различными фирмами, входящими в планирующую

систему [Отсутствие такой координации указывалось в качестве основного упущения

в моих предшествующих рассуждениях по данному вопросу (см.: A. Lindbeck, The

Political Economy of New Left: An outsider's View, New York, Harper and Bow,

1971, и особенно вступление П. Самуэльсона к этой книге). В действи­тельности же

описанный выше механизм координации весьма подробно рассматривается в моей книге

«Новое индустриальное общество»; при этом особый упор делается на его роль в

усло­виях, когда специализация и развитие техники делают рынок неэффективным.

Может Рыть, не хватало исключительно четкой кон­статации, которая требуется

исследователям, видимо инстинк­тивно, хотя и по наивности, стремящимся скорее к

выигрышу, чем к пониманию сути.]. Рынок, традиционный, глубокопочитаемый

механизм, предназначенный для подобной координации, не функционирует. Как уже

отмечалась, более высокая цена не приспосабливает надежным образом предложение к

потребностям в пределах любого обозримого периода време­ни, и особенно это имеет

место тогда, когда изделия, полу­фабрикаты, материалы и рабочая сила становятся

все более специализированными и технически более сложными. Контракт,

предопределяя потребности покупателей на месяцы и годы, а также устанавливая

цены и условия, фактически обеспечивает такое приспособление. Планирование,

осуществляемое фирмой, направлено на рост в бу­дущем в качестве основной цели.

Из него и выводятся непосредственно соответствующие требования. Вместе с тем

такая информация и гарантии, получаемые от других фирм, обеспечивают

фирме-поставщику сведения, необхо­димые для ее собственного планирования. Она,

таким об­разом, способна удовлетворить нужды своих заказчиков в соответствии с

их планом.

Из вышеупомянутых обстоятельств вытекает одна из самых примечательных и в то же

время, как это ни странно, часто упускаемая из виду черта планирующей системы.

Речь идет о гигантской сети взаимосвязанных контрактов, существующей в этой

системе. Контракт, который гарантирует цену и поставки для одной фирмы,

гарантирует цену и объем продаж для другой фирмы. С ускорением развития и

растущей технической сложно­стью изделий и процессов, посредством которых

произво­дятся эти изделия, данная сеть контрактов непрерывно расширяется и

становится все более развитой. В резуль­тате одновременно действуют миллионы

контрактов, и каждую неделю ведутся переговоры о заключении десят­ков тысяч

новых. В планирующей системе переговоры с целью заключения контракта

представляют собой одно из важнейших занятий, которое занимает не меньшее место,

чем заботы о производстве или реализации продукции. В любой данный момент

бизнесмен ведет переговоры о контракте, собирает информацию, которая позволяет

ему вести их, обдумывает вопрос о возобновлении контракта или рассматривает

вопрос об его аннулировании. Можно утверждать, допуская лишь весьма

незначительное пре­увеличение, что в планирующей системе бизнес - это в основном

заключение контрактов.

Контракт, заключаемый изготовителем или продавцом конечных изделий с теми, кто

является его поставщиком, решает проблему вертикальной координации в

планирую­щей системе или же существенно продвигает вперед ее разрешение. Фирма,

производящая автомобили или ору­жие, использует свою власть, чтобы планировать

собствен­ный выпуск. Пользуясь системой контрактов, фирма по­зволяет тем, от

кого она зависит, планировать производ­ство и таким образом гарантировать ей,

что соответствующие компоненты появятся тогда, когда они потребуются, и в

необходимом количестве. Однако остается еще проблема координации между конечными

продуктами. Продажа и потребление большинства из них, как, например,

элек­троэнергии и кондиционеров, взаимосвязаны.

Неоклассическая система исключает возможность на­рушения координации между

отраслями. Как только воз­никнет такая тенденция, цена приспособит спрос к

предложению, или наоборот. В полностью планируемой социализированной экономике

подобные нарушения представляют собой частое явление - они стали в

действи­тельности одной из ее отличительных черт. Отсутствие указанных неувязок

в планирующей системе, в том виде, как она здесь представлена, было воспринято

учеными, стоящими на противоположных позициях, как неоспори­мое доказательство

того, что данная система, как мы ее представили, не существует [См. введение

Самуэльсона к: A. Lindbeсk, The Political Economy of the New Left: Ap Outsider's

View, New York, Harper and Row, 1971.].

Это не очень удачный способ защиты. Условия, как обычно, были изложены

чрезвычайно упрощенно. Совре­менная планирующая система действительно постоянно

сталкивается с подобными проблемами координации. Лю­бой неспециалист или

непредвзятый исследователь сог­ласится с мыслью, что проблемы эти становятся все

более серьезными. Система коммунального снабжения электроэнергией, стремясь к

достижению своей все более трудноосуществимой цели роста, оказалась неспособной

достигнуть темпов, характерных для более динамичной отрасли, производящей

электротехнические изделия. В ре­зультате имеет место снижение напряжения или

полное прекращение подачи электроэнергии. Расширение нефтеперерабатывающей

промышленности, каким бы мощным оно ни было, не способно успевать за ростом

автомобильной промышленности или производством других изделий, свя­занных с

использованием нефтепродуктов. Практические последствия этого явления, возможно,

будут достаточно очевидными к моменту выхода данной книги. Предложе­ние

подвижного железнодорожного состава, поскольку оно обеспечивается слабой

отраслью, не соответствует более общим потребностям. Указанные проблемы

координации, порожденные природой планирующей системы и несогла­сованным

стремлением к росту в различных отраслях, будут множиться и возникать вновь и

вновь. Они зало­жены в самой этой системе. Эти проблемы являются еще одним

потенциальным источником потрясений для нео­классического благополучия.

Контракты - это основное средство для защиты цен и издержек, а также продаж и

поставок по этим ценам и при этих издержках. Когда такая гарантия обеспечена,

уместной становится и положительная цель техноструктуры. В планирующей системе

для каждой фирмы - участника процесса заключения контрактов - этой целью бу­дет

тот уровень цен или издержек, который наилучшим об­разом обеспечивает рост фирмы

с учетом необходимости продемонстрировать рост прибылей. Эта цель в свою очередь

создает возможность для существования гигантской сети контрактов, а это было бы

невозможным, если бы неоклассическая система соответствовала действительно­сти.

В неоклассической системе цены готовых продуктов таковы, что они максимизируют

прибыль. Из получившей­ся в результате прибыли каждый стремится получить

возможно большую часть. Это означает, что переговоры между производителем и его

поставщиками состоят, в сущности, в разделе пирога. То, что получает один,

дру­гой теряет. Если бы дело обстояло так, подобные перего­воры - игра с нулевой

суммой - стали бы поглощающим все время испытанием относительной силы,

выносливости и алчности участников. При таких условиях не было бы никакой

надежды достигнуть соглашения в отношении неисчислимого числа сделок, которые в

настоящее время заключены. В большинстве случаев одна из сторон оказа­лась бы

неудовлетворенной. Вместо дружеской выпивки, которая сейчас венчает сделку,

более привычным результатом был бы скандал пьяного участника сделки, понес­шего

убытки.

Указанные сложности и неприятности не возникают. Это происходит потому, что

когда защитные цели догова­ривающихся сторон достигнуты, переговоры в конечном

итоге сводятся к установлению уровня затрат или цены, который максимизирует рост

обоих участников. Если си­лы продавцов и покупателей примерно одинаковы, т. е.

стороны, участвующие в сделке, более или менее в рав­ной степени нуждаются друг

в друге, эти цены и издержки имеют тенденцию к уравниванию. Обеспечив

мини­мальный уровень дохода, фирма, торгующая рудой, стре­мится максимизировать

поставки руды, а сталелитейная компания пытается максимизировать продажу

стального проката для автомобилей. Обе компании стремятся к установлению цены на

руду, совместимой с указанной целью, в результате предложенная обеими сторонами

цена бу­дет примерно одинаковой. Сталелитейная компания, со своей стороны

стремясь расширить объем продаж, ведет переговоры с автомобильной компанией,

которая заинте­ресована в увеличении продажи автомобилей. Снова нали­цо общий

интерес. Переговоры там, где рост выступает в качестве цели, не является игрой с

нулевой суммой; увеличение объема продаж, когда цена установлена правильно,

приводит к тому, что каждый получает свою долю выигрыша. По этой причине

заключение контракта в пла­нирующей системе не связано с чрезмерными

трудностями. Оно происходит между дружественными людьми, которые заботятся в

основном о примирении различных толко­ваний одной и той же цели. Вновь заслуга

непред­взятой точки зрения на экономические процессы состо­ит в том, что она

позволяет объяснить непонятные явления.

Достижение результата оказывается ненамного труд­нее и в том случае, когда в

силах договаривающихся сто­рон существует заметная разница. Однако исход

перегово­ров в данном случае будет иным. И это отличие объясняет одну из

наиболее фундаментальных тенденций в распределении доходов между разными сферами

экономической системы.

Размеры, как обычно, оказывают сильное воздействие на этот процесс. Крупная

фирма может использовать раз­личные источники поставок. За исключением фирм,

про­изводящих военную продукцию, такие фирмы редко зави­сят от одного

потребителя. Фирма, меньших размеров имеет более ограниченные возможности для

выбора. За­частую, как, например, изготовитель бытовых приборов, работающий на

компанию «Сирс энд Робак» [Одна из крупнейших розничных торговых фирм

США.--Прим, ред.], она привязана к единственному покупателю. Когда фирма,

имею­щая возможность выбора, заключает сделку с фирмой, ко­торая его не имеет,

то и отношения и совершившаяся сделка равными не будут.

Однако природу этого неравенства нужно понимать правильно. Мелкая фирма будет

точно определять необ­ходимые масштабы вложений и, следовательно, достигнет

лучших с экономической точки зрения результатов, если она имеет гарантию в виде

контракта, благодаря которому надежно обеспечено ее существование. Более крупная

фирма не извлекает никакой выгоды, выторговывая цену ниже той, при которой

меньшая фирма еще может по­ставлять свою продукцию. Контракт, который столь не

выгоден или столь негибок, что он ведет к краху неболь­шой фирмы, оказывается

нежизненным. Результат власти фирмы проявляется в том способе, с помощью

которого она приспосабливает цену к потребностям. Более крупная фирма может

подсчитать размеры дохода, которые тре­буются меньшей фирме для поддержания

существования и минимального удовлетворения своих положительных целей, и, как и

следовало ожидать, она так и поступает. Небольшая фирма не может провести

подобные подсчеты и навязать их более крупной фирме. В результате доходы менее

крупной фирмы, ведущей дела с более крупной, почти всегда будут ближе к

минимально допустимому уровню, чем у ее более крупного партнера.

Таким образом, мы можем утверждать, что существу­ет неравное распределение

доходов между крупными и мелкими фирмами [Нужно подчеркнуть, что это неравенство

нельзя измерить, сравнивая прибыли. Вознаграждение техноструктуры - это

жало­ванье ее членов, а в крупной фирме цели техноструктур прева­лируют над

целями ее владельцев. Неравенство между фирмами проявляется, таким образом, не

только в разнице в прибылях, но также, и даже в большей мере, в различных

возможностях для выплаты высокого жалованья.]. Вышесказанное относится к крупной

и небольшой фирмам, входящим в планирующую систему. Утверждение о неравенстве

доходов находит дополнитель­ное подтверждение в случае, если небольшая фирма не

обладает контролем над своими ценами или издержками. Еще более убедительно

выглядит такое утверждение, если существуют обстоятельства, заставляющие

предпринима­телей или рабочих снижать почти неограниченно норму прибыли с целью

сохранения предприятия, т. е. если существует самоэксплуатация. Мы уже видели,

что сущест­вуют весьма многочисленные обстоятельства подобного рода. Частично

именно они определяют отличия плани­рующей системы от рыночной.

Рыночная система - это мир мелких фирм. Однако эта система продает фирмам

планирующей системы боль­шое количество различных товаров: продукты сельского

хозяйства, лесоматериалы и другие виды сырья, различ­ные детали и полуфабрикаты,

а также оказывает огром­ное число различных услуг. Там, где отрасль

приближа­ется к классической конкурентной структуре, контракты, как правило, не

применяются. Предложение надежно реагирует на изменения в рыночных ценах, и,

поскольку продавцы многочисленны, нет ни возможности, ни необ­ходимости

стремиться к урегулированию отношений с каждым из них [Однако в производстве

птицы и выращивании крупного рогатого скота и свиноводстве существует растущее

стремление дать мелкому производителю гарантии на основе контракта. В результате

этого становятся возможными капиталовложения, которые в противном случае были бы

неосуществимыми.].

Рыночная система, как мы уже видели, допускает самоэксплуатацию и поощряет ее

как удобную социальную добродетель. Свободное предпринимательство не только

рассматривается, по крайней мере частично, в качестве вознаграждения само по

себе, но, что еще более парадоксально, его считают способным заменить защиту,

которую профсоюзы и законодательство о минимальной заработной плате, а значит, и

минимальных доходах обеспечивают тем, кто, подобно сельскохозяйственным рабочим,

тесно связан со свободным предпринимательством. Поскольку необходимые

технические средства не являются сложными, а потребности в капитале невелики, то

организация своего предприятия не связана с большими трудностями. Таким образом,

человек, не способный найти работу в планирующей системе, может зачастую стать

предпринимателем в системе рыночной.

Наконец, к рыночной системе относится сельское хо­зяйство. Рождаемость в

сельскохозяйственных штатах значительно выше, чем в штатах с преобладанием

город­ского населения, - 20,0 родившихся на тысячу человек населения в 1969 г. в

Миссисипи по сравнению с 16,4 в Коннектикуте [См. «Statistical Abstract of the

United States», 1971, U. S. De­partment of Commerce.]. Кроме того, вследствие

распространения сельскохозяйственной техники и стремительного техничес­кого

прогресса в обслуживающих отраслях производитель­ность труда в сельском

хозяйстве, т. е. выпуск в расчете на одного рабочего, возрастала в последние

годы быстрее, чем производительность в городах. Отсюда вытекает, что если

сельскохозяйственное и промышленное производство растут сейчас примерно

одинаковыми темпами, то должна наблюдаться постоянная миграция рабочих из

сельского хозяйства в промышленность. В противном случае в сель­ском хозяйстве

возникает безработица или избыток рабо­чих рук в какой-либо другой форме. Для

многих отказ от переезда в город и продолжение работы в сельском хо­зяйстве

означают согласие на более низкую заработную плату [За последние годы (1964-1968

гг.) миграция с ферм была достаточна, чтобы поднять средний доход оставшихся

семей по отношению к среднему доходу всех семей. Но увеличение (на 0,54-0,67%)

дохода всех семей оставило повышение до­ходов в сельском хозяйство по-прежнему

далеко позади (см.: A. F. Brimmer, laflation and Income Distribution in the

United States, The Review of Economic and Statistics, vol. 53, № 1, 1971,

February, p. 37-48). Как отмечается далее, жестокая инфляция могла бы пойти, по

крайней мере в течение небольшого срока, на пользу рыночным доходам.]. Все эти

факторы способствуют снижению доходов в рыночной системе по сравнению с

планирующей.

То, что до сих пор носило характер предварительного вывода, теперь становится

полностью очевидным. В рыночной системе менеджеры и рабочие продолжают

предлагать товары и услуги за вознаграждение, которое меньше вознаграждения за

товары и услуги, для производства которых в планирующей системе требуется

примерно равная степень таланта. Такое положение является устойчивым,

следовательно, равенство не является тенденцией в отношениях между планирующей и

рыночной системами; основной тенденцией является неравенство. Цифры подтверждают

такое предположение. В 1971 г. почасовая оплата в отраслях промышленности,

производящей товары длительного пользования, т. е. в сфере производства,

наиболее широко представленной в планирующей системе, в среднем равнялась 3,80

долл. В производстве товаров недлительного пользования, одежды и других изделий,

где доля рыночной системы весьма значительна, она равна 3,26 долл. В сфере

услуг, которая в основном ориентирована на рыночную систему, ода равна 2,99

долл. В розничной торговле, где рыночная система удерживает сильные позиции, она

равна 2,57 долл. В сельском хозяйстве - отрасли, наиболее характерной для

рыночной системы, - она равна 1,48 долл. [«Economic Report of the President»,

1972. (Preliminary figu­res.)]

Если же доход управляющих и предпринимателей включить в доходы работников,

получающих заработную плату, разница, несомненно, возросла бы в громадной

сте­пени [Важное исследование Питера Хинли (см. Р. Н е n I e, Explo­ring the

Distribution of Earned Income, U. S. Department of La­bor, Monthly Labor Review,

1972, December, p. 16) показывает уве­личивающееся неравенство как для

«индивидуально занятых, так и для промышленных групп». Автор приходит к выводу,

что «из­менение структуры занятости, само являющееся продуктом раз­вития

техники, уже содействовало неравенству вообще и особенно в тех отраслях, где

наблюдается быстрый рост числа высокоопла­чиваемых специалистов и управляющих».

Нечего и говорить, что упомянутые отрасли относятся к планирующей системе и в

зна­чительной мере ее определяют.

В промышленности крупные предприятия, характерные для планирующей системы, как

правило, платят более высокую заработную плату, чем мелкие предприятия,

характерные для рыноч­ной системы (см.: S. H. Masters, An Interindustry Analysis

of Wages an Plant Size, The Review of Economics and Statistics, vol 51, № 3,

1969, August, p. 341 ff). Т. П. Шульц пришел недавно к выводу, что между 1939 и

1969 гг. неравенство среди рабочих, занятых полный рабочий день, - мужчин и

женщин - в возра­сте до 25 лет, возросло, а среди полностью занятых рабочих

дру­гих возрастов неравенство оставалось примерно постоянным (См.: Т. Р. Sсh1lz,

Long Term Changes in Personal Income Distribu­tion: Theoretical Approaches,

Evidence and Explanations, The Ame­rican Economic Review, Papers and

Proceedings, vol. 62, № 2, 1972, May, p. 361).].

Отношения между планирующей и рыночной система­ми, их неравные темпы развития,

эксплуатация планиру­ющей системой рыночной, создающееся в результате

не­равенство в прибыли являются основными чертами сов­ременной экономики. Они

являются соответственно и основной темой этой книги.

Неоклассическая доктрина не оспаривает реальности только что приведенных данных

о почасовых заработках. Она утверждает, что в однородной экономике, состоящей из

схожих во многом фирм, трудовые ресурсы движутся от низкооплачиваемой к

высокооплачиваемой работе. Это уменьшает неравенство и сводит к минимуму или

устра­няет вовсе нужду в корректирующих действиях - нет фак­торов, побуждающих

лечить то, что излечит время и природа самой системы. Действительно,

неоклассическое учение порицает фермеров в рыночной системе за их стремление

заполучить правительственную поддержку для обеспечения более благоприятных

условий торговли с этой системой. Она порицает розничных торговцев и других

мелких дельцов за их организацию с целью защиты при­былей или фиксированных цен.

Как мы здесь видим, та­кие предприниматели не стремятся компенсировать присущую

им слабость, они пытаются создать монополию. Подобная идея направлена на то,

чтобы скрыть и тем самым увековечить преимущество планирующей системы в области

доходов. Неоклассическая модель в своем воспи­тательном воздействии еще раз

выполняет инструменталь­ную функцию.

Джон Кеннет Гэлбрейт. "Экономические теории и цели общества" >