§ 3. Объект авторского права

1. Понятие, объекта авторского права складывается из признаков, указанных ст. ст. 1, 4, 6, 9 Основ авторского права СССР.

Объект авторского права — это произведение науки, литературы или искусства, результат творческого труда в одной из указанных областей культурной деятельности общества.

В советской юридической литературе объективная форма произведения не раз определялась как форма, открывающая возможность восприятия произведения другими людьми. Так, В. И. Серебровский пишет: «Объектом авторского права является продукт творческой деятельности автора, выраженный в известной конкретной форме, доступной для восприятия другими людьми. Пока мысль автора не получила определенного внешнего выражения — объективной формы, нет объекта авторского права» 1. Лишь после анализа ряда других требований, которым должно удовлетворять произведение, чтобы быть объектом авторского права, В. И. Серебровский указывает: «Для признания продукта творческой деятельности объектом авторского трава, требуется еще (разрядка наша.—Б. А. и Е. Ф.), чтобы он допускал возможность своего воспроизведения»2.

Таким образом, объективной формой произведения В. И. Серебровский считает всякое внешнее выражение авторской мысли. Признак воспроизводимости ставится им рядом с признаком объективной формы произведения и независимо от него.

Между тем воспроизводимость произведения определяется именно формой, в которой оно выражено, и сопоставление

1 «Советское гражданское право», Пособие для юридических вузов, т. II, стр. 343.

2 Т а м же, стр. 344,

ст. ст. 1 и 4 Основ авторского права приводит к выводу, что под объективной формой произведения в советском авторском праве понимается форма, которая делает произведение не просто доступным восприятию других людей, но и воспроизводимым.

Статья 1 Основ авторского права приводит в качестве примеров объективной формы произведения рукопись, эскиз. Понятно, что произведение, выраженное в рукописи, в эскизе, доступно не только восприятию, но и воспроизведению.

В то же время ст. 4 Основ авторского права, содержащая основную характеристику и примерный перечень объектов авторского права, называет в ряду этих объектов лишь такие хореографические произведения и пантомимы, «в отношении постановки которых имеются указания, изложенные на письме или иным способом». При этом понятно, что восприятию других людей доступно любое исполняемое, «поставленное» хореографическое произведение, любая исполняемая, «поставленная» пантомима. Для воспроизведения же этих произведений нужно, чтобы тем или иным способом были закреплены указания об их постановке и исполнении. Только при наличии таких указаний хореографическое произведение или пантомима становится объектом авторского права.

Нельзя не обратить внимание и на то, что ст. 4 не называет в ряду объектов авторского права продуктов творчества исполнителей.

В связи с указанные следует признать, что понятие объекта авторского права неотделимо от того различия между продуктами нематериального производства, которое проводил Маркс1.

Продукты научного и литературного творчества, воспроизводимые благодаря тому, что они воплощены в материальных вещах, и являются прежде всего объектами авторского права. Это произведения, воплощенные в рукописях, те, которые ст. 4 Основ авторского права называет «письменными произведениями», в том числе и произведения музыкальные, а также произведения изобразительных искусств.

До относительно недавнего времени не существовал вопрос об авторском праве исполнителей. Он стал прокладывать себе путь в советское авторское право лишь тогда, когда получили широкое распространение созданные новой техникой способы закрепления продуктов этого творчества.

Среднее место между продуктами нематериального производства, обособленными от производителя, и продуктами, неотделимыми от творческого акта, в котором они создаются, занимают

1 См. К. Маркс, Теории прибавочной стоимости (IV том «Капитала»), ч. I. М., 1955, стр. 395—396.

называемые ст. 4 Основ авторского права «устные произведения» (•речи, лекции, доклады и т. п.). «Обособить от производителя» речь или лекцию во всех индивидуальных особенностях, сообщаемых ей именно ее произнесением автором, можно так же, как продукты исполнительского творчества, не иначе, как дав устному произведению материальное воплощение при помощи грамзаписи, звукового кино и т. п. (Маркс называл в ряду продуктов нематериального производства, неотделимых от акта, з котором они производятся, также и продукты «производства» ораторов) 1. Но основное общественное значение речей, лекций, докладов и т. п. заключается не в особенностях «манеры» произнесения каждого из этих произведений автором, а в их содержании, а также и в форме, которые могут быть воспроизведены и независимо от манеры их изложения автором (даже и по памяти слушателя). Поэтому охрана авторским правом устных произведений: речей, лекций и т. п., представляется вполне обоснованной.

Однако устные произведения не занимают видного места в ряду объектов авторского права. Пункт «д» ст. 9 Основ авторского права разрешает помещение в отчетах повременных изданий речей, произнесенных в публичных заседаниях независимо от согласия авторов этих речей. Следует думать, что это относится также к лекциям, докладам и иным устным произведениям.

Другие способы использования устных произведений после их опубликования именно в качестве устных обыкновенно предполагают их превращение в «письменные произведения» или иную их фиксацию при помощи материальных вещей (см., например, лекции Общества по распространению политических и научных знаний, выпускаемые в свет издательством «Знание» после того, как эти прочитанные авторами лекции изложены ими в письменной форме).

В качестве нематериальных продуктов труда, воплощенных в материальных вещах, произведения авторского творчества в подавляющем большинстве случаев и выступают в сфере авторских правоотношений.

Такое воплощение не превращает объект авторского права из нематериального в материальный. Объектом авторского права является именно «продукт нематериального производства»—произведение, но воплощенное в вещи материальной: в рукописи, эскизе, грампластинке и т. п. Право собственности на соответствующую материальную вещь существует наряду с авторским правом на воплощенное в ней произведение. При этом не всегда эти два права совпадают в лице автора.

1 См. К. Маркс, Теории прибавочной стоимости (IV том «Капитала»). ч. I, M.. 1955, стр. 396.

Поэтому нельзя согласиться с В. И. Серебровским, когда он пишет: «Произведения изобразительного искусства (разрядка наша.— Б. А. и Е. Ф.) отличаются от других произведений той особенностью, что они находят свое внешнее выражение в виде вещи... на созданное им произведение, как вещь, художник, скульптор и т. д. имеет право личной собственности и может им распоряжаться как собственник (например, продать)... Отсюда — и та особенность авторского права на произведение изобразительного искусства, что переход права собственности на оригинал произведения не влечет за собою перехода к новому собственнику отдельных, вытекающих из авторского права правомочий (например, на воспроизведение), если иное не установлено договором» 1.

В этих утверждениях — ряд неточностей.

Прежде всего не только произведение изобразительного искусства находит свое «внешнее выражение в виде вещи». Это относится и к любому изложенному в письменной форме научному или литературному произведению. Но произведение изобразительного искусства — картина, скульптура — не только выражено в вещи, но и является вещью, и притом всегда уникальной вещью. Копия этой вещи, сделанная другим лицом, не будет адекватна и равноценна ей. Созданная с разрешения автора подлинника, она явится новым объектом авторского права автора копии. Повторение того же произведения самим автором приведет к появлению соответствующего числа объектов его авторского права. Этого нельзя сказать об изложенном на (письме научном или литературном произведении. Научное или литературное произведение, изложенное в рукописи, с которой снято любое число копий, является единым объектом одного авторского права автора произведения. В этом — существенное, разумеется, отличие произведений изобразительного искусства от других произведений.

Далее неправильно утверждение, будто художник, скульптор и т. д. во всех случаях приобретает право личной собственности на созданное им произведение и может распоряжаться им как собственник. Майоликовые панно, например, созданные художником Лансере для станции Московского метрополитена «Комсомольская площадь», объектом личной собственностихудожника не стали, как не стали объектами его личной собственности ни паяно, написанные им для вокзала Московско-Казанской ж.д., ни панно зала ресторана гостиницы «Москва». С созданием этих произведений для художника возникло авторское право на них, но собственником панно стало Советское государство.

1 «Советское гражданское право», пособие для юридических вузов, т. II. стр. 346.

Не становится собственником создаваемых им вещей ни один художник, изготовляющий в силу трудового договора рисунки для промышленных изделий. Он становится, однако, носителем авторского права на созданные им рисунки (ст. 2 постановления СНК РСФСР «О ставках вознаграждения за использование в промышленности произведений искусств» от 15 января 1929 г.).

С другой стороны, автор научного или литературного произведения, если только он не создает его в силу трудового договора, становится собственником рукописи, в которой закреплено его произведение, объект его авторского права. Конечно, автор научного или литературного произведения, по общему правилу, мало заинтересован в праве собственности на рукопись этого произведения, как только рукопись и тем самым произведение воспроизведены. Но несомненно значение его права собственности на единственный экземпляр рукописи.

Осуществление и охрана авторского права оказываются сильно затрудненными в случае утраты такого единственного экземпляра. Не исключены и случаи, когда утрата рукописи повлекла бы за собой утрату авторского права на произведение, например, уничтожение единственного экземпляра рукописи произведения, авторское право на которое перешло к наследникам автора: наследники обыкновенно не в состоянии восстановить произведение автора. Значение связи авторского права на литературное или научное произведение с правом собственности на рукопись подтверждается и судебной практикой по делам об утрате издательством рукописи, представленной автором.

Еще определением по делу Л. от 9 августа 1929 г. Гражданская кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР признала издательство обязанным возместить автору в размере авторского гонорара, исчисленного по минимальной ставке, ущерб, понесенный автором вследствие утраты издательством до заключения договора с автором представленного им издательству единственного экземпляра рукописи произведения 1.

В то же время понятно, что переход права собственности, хотя бы и на единственный экземпляр рукописи, например, подаренный автором другому лицу, также не создает для этого лица каких бы то ни было авторских правомочий, как и переход права собственности на картину. В. И. Серебровский напрасно считает такое несовпадение авторского права с правом собственности автора обусловленным особенностями, присущими только произведениям изобразительного искусства.

Из сказанного следуют два вывода:

1 «Авторское право на литературные произведения» Л.М.Азов С.А.Шацилло, стр. 63-64. См. также «Литературная газета» 14 мая 1955 г., статья «Обещанного семь лет ждут».

А. Те многочисленные этапы, разнообразные и важные стадии авторского труда, которые предшествуют приданию произведению объективной формы, не порождают объектов авторского права. Труд, в творческом характере которого невозможно сомневаться, но который не приводит к созданию произведения в объективной форме в указанном выше смысле (как, например, по общему правилу, труд художников-исполнителей), не создает и объекта авторского права 1.

Б. Творческий труд, приложенный к чужому произведению и придающий ему новую объективную форму, в частности, открывающую новые возможности восприятия или воспроизведения произведения, создает новый объект авторского права. Это один из случаев создания произведения, «существенно отличающегося» от другого, которое было использовано для его создания (п. «б» ст. 9 Основ авторского права). Наоборот, творческий труд, который совершенствует объективную форму чужого произведения, но новой объективной формы ему не придает, не порождает и объекта авторского права. Эти положения получают применение во всех областях авторских отношений. Исключения допущены законом для некоторых видов труда редактора. Это те случаи, когда редактор, не создавая новой объективной формы, не ограничивается в то же время совершенствованием формы чужого произведения (см. § 2 настоящей главы и ниже).

Практическое значение этих выводов заключается, в частности, в следующем:

а) Не является объектом авторского права ни замысел автора, ни тема его произведения.

Самовольное использование другим лицом сообщенных автором замысла или темы произведения не может не вызывать этического осуждения со стороны советского общества. Но нарушением авторского права оно признано быть не может. Ибо до того, как создано произведение в объективной форме, не существует и авторского права лица, которое намерено создать произведение. После же того, как произведение создано, именно оно, а не тема его является объектом авторского права.

Не является объектом авторского права и сюжет произведения, то есть фабула его.

Совпадение темы, сюжета произведения, его «материала» играет роль при разрешении судом вопроса о творческом характере труда, результатом которого явилось произведение, о существенном отличии произведения от других произведений (п. «б» ст. 9 Основ авторского права СССР). Однако объектами авторского

1 Иначе считает М. В. Гордон: «Исполнитель передает вовне не новое произведение, а то, которое является объектом авторского права писателя или композитора» (см. М. В. Гордон, Советское авторское право, стр. 59).

права ни замысел, ни тема, ни сюжет, ли «материал» произведения не являются.

Перед судебной практикой встал вопрос, являются ли соавторами произведения рассказчик воспоминаний и тот, кто по соглашению с ним придал воспоминаниям литературную форму.

Гражданская кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР признала, что «участие истца (рассказчика — Б. А., Е. Ф.) в работе, хотя формально и не может быть названо соавторством, но, исходя из фактических отношений, оно может быть приравнено к соавторству» (определение от 30 марта 1929 г.)1. Под фактическими отношениями, о которых говорила Судебная коллегия, она, как это видно из изложенных в определении обстоятельств дела, разумела наличие между сторонами соглашения о совместной подготовке для издания воспоминаний истца, которые во исполнение этого соглашения были устно изложены истцом ответчику, и о разделе пополам гонорара за издание воспоминаний. Иначе говоря, между сторонами было заключено соглашение о соавторстве. Выполненный истцом труд без содействия ответчика не привел бы к созданию произведения в объективной форме. Но и ответчик не мог бы без содействия истца создать данное произведение, все содержание которого было определено рассказом истца. Перед нами — случай нераздельного соавторства. Усмотреть формальные, как указала Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР, препятствия к признанию в этом случае соавторства невозможно. Ибо ответчик не «положил в основу» произведения рассказ истца, не использовал его для фабулы произведения как «материал», а представил в созданной им форме содержание произведения, сообщенное ему истцом.

М. В. Гордон правильно подчеркивает, что в случаях так называемой «литературной записи» надо тщательно выяснить, была ли произведена запись того, что сообщено другим лицом, или сообщение послужило автору лишь материалом для творческой работы 2.

б) Не создает объекта авторского права труд редактора произведения, который, видоизменяя форму произведения, не заменяет объективную форму, приданную произведению автором, новой формой, не создает произведения, «существенно отличающегося» от того, к которому приложен такой труд: редактор произведения, кроме случая, указанного в ст. 6 Основ авторского права СССР (см. § 2), не является носителем авторского права.

Разумеется, труд редактора, призванный содействовать совершенствованию произведения,— это важный и, если он выполняет-

1 «Авторское право на литературные произведения» Л.М.Азов С.А.Шацилло, стр. 30.

2 См. М. В. Гордон, Советское авторское право, стр. 47, 61—62.

ся должным образом, творческий труд, требующий по сути дела авторского отношения не к своему, а к чужому произведению1. Но этот труд не создает произведения в объективной форме, которое могло бы стать объектом авторского права. Он лишь повышает качество объекта авторского права другого лица, автора редактируемого произведения.

В определении по делу одного издательства с гр-ном Г. от 22 декабря 1927 г. Пленум Верховного Суда РСФСР указал:

«В законе нигде не предусмотрено, чтобы лица, редактировавшие какой-либо труд (ранее Пленумом сделана оговорка об авторском праве редакторов произведений, не являющихся объектом авторского права.—Б. А. и Е. Ф.), имели авторское право на этот редакционный труд, почему такие лица имеют лишь право на требование соответствующего вознаграждения, а не признания за ними авторского права» 2.

Своеобразным видом научно-литературных произведений являются «сообщения», «публикации». В этих произведениях излагаются обыкновенно факты, относящиеся к истории создания или выпуска в свет определенного произведения, по большей части классической литературы, а нередко публикуется и ранее неизвестная его редакция. Иногда публикация имеет целью впервые ознакомить читателей с неизвестным до того времени произведением классического автора. Такие сообщения и публикации играют важную роль в развитии литературоведения и исторической науки и являются сами результатом сложного научного труда s.

Является ли публикация (сообщение) объектом авторского права?

На этот вопрос .возможен только положительный ответ, поскольку дело идет о той части публикации, которая содержит сообщаемые ее автором факты, связанные с чужим произведением, его характеристику и т. п. Наоборот, авторского права на публикуемое хотя бы и впервые чужое произведение автор публикации, конечно, не приобретает. Но поскольку в случаях публикаций дело идет о произведениях, не являющихся объектом авторского права, и автор публикации для ее создания должен выполнить работу по проверке, установлению публикуемого текста чужого про-

1 Н. А. Некрасов в письме к Тургеневу в 1850 году, говоря о своей редакторской работе над 1-й книгой «Отечественных записок», сообщал; «Чтобы составить 1-ю книжку, прочел до 800 писанных листов разных статей, прочел 60 корректурных листов (из коих пошло в дело только 35), два раза переделывал один роман (не мой), раз в рукописи и другой раз уже в наборе, переделывал еще несколько статей в корректурах» — цитируется по статье Д. Заславского «Некрасов-редактор» («Новый мир» 1954 г. № 1, стр. 227).

2 «Авторское право на литературные произведения», составители Л. М. А зов и С. А. Шацилло, стр.31.

3 См., например, выпускаемое Академией наук СССР в течение ряда лет издание «Литературное наследство».

изведения, иногда по сличению его с другими текстами и т. п., представляется правильным признать за ним авторское право редактора, предусматриваемое ст. 6 Основ авторского права СССР.

в) В области музыкального искусства не является объектом авторского права мелодия. Мелодия неотрывна от других элементов музыкального произведения: гармонии и ритма, и выделить мелодию в качестве произведения, существующего вне связи с этими элементами, невозможно1.

Творческая работа над чужим музыкальным произведением, придающая ему новую форму, которая открывает такие возможности использования произведения, каких не давала форма, первоначально приданная ему автором, создает, по взгляду практики судов и соответствующих творческих организаций, объект авторского права.

В 1929 году Московское общество драматических писателей и композиторов опубликовало таблицу музыкальных переложений и переделок, с некоторыми из которых встречалась судебная практика. Здесь различаются: инструментовка, то есть переложение музыкального произведения на иной исполнительский состав при сохранении прочих элементов музыкальной фактуры произведения, и обработка или аранжировка, то есть переложение музыкального произведения с сохранением его основной композиции, но с изменением отдельных элементов фактуры или фактуры и жанра произведения (за исключением тех изменений, которые связаны с приемами инструментовки). Видами инструментовки являются оркестровка, клавираусцуг, транскрипция2.

Признание оркестровки при наличии в ней творческих элементов объектом авторского права содержится в вынесенном в 1945 году определении Судебной коллегии по гражданским делам по делу П. с Тбилисским оперным театром 3.

Является объектом авторского права и самостоятельная композиция, заимствовавшая чужой тематический материал (фантазии Листа на оперы «Пуритане», «Лючия», «Дочь кардинала», скрипичная фантазия Сарасате на темы оперы Бизе «Кармен» и т. п.).

1 По словам П. И. Чайковского: «Мелодия никогда не может явиться в мысли иначе, как с гармонией вместе. Вообще оба эти элемента не могут отделяться друг от Друга» (П. И. Чайковский, Переписка с П. Ф. фон Мекк, т. 1, М.—Л., 1939, стр. 374).

2 Созданием такого рода переложений занимались крупнейшие композиторы: Балакирев Рахманинов, Лист. Из советских композиторов работают в области транскрипции А. Гедике. А. Дроздов, А. Каменский, С. Фейнберг и др. (Краткий музыкальный словарь, справочник, М„ 1950).

3 «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1944 г., вып. VIII/XIV, стр. 23—24.

Объектом авторского права может быть признан и монтаж из музыкальных произведений других авторов.

Не является объектом авторского права музыкальная редакция произведения (технический комментарий произведения в целях его использования исполнителями: аппликатура, адаптация, нюансировка и т. п.), ибо новой объективной формы произведения она не создает.

Своеобразным видом редакторской работы над музыкальным произведением является воссоздание его первоначальной редакции, измененной для различных целей или по небрежности при издании произведения.

В определении по делу советского крупного музыканта П. А. Ламма, восстановившего первоначальную редакцию оперы Мусоргского «Борис Годунов», с Государственным Большим Академическим театром оперы и балета 1 Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР, признав за П. А. Ламмом право на вознаграждение за выполненную им работу, однако, не назвала его право авторским.

Непризнание за П. А. Ламмом авторского права обосновывалось, насколько позволяют судить определение Судебной коллегии и другие материалы по делу, тем, что работа П. А. Ламма не была прямо признана творческой работой: заключение экспертов (А. В. Гольденвейзера, Р. М. Глиэра, С. Н. Василенко) не было достаточно определенным. Иначе говоря, не отсутствие объективной формы произведения, а сомнение в творческом характере работы, приведшей к его созданию, определило и некоторую недоговоренность суждения Судебной коллегии. Если же признать, что работа, приводящая к восстановлению объективной формы чужого музыкального произведения, есть творческая работа, а такой она является, несомненно, в целом ряде случаев, когда приходится сопоставить несколько редакций восстанавливаемого произведения, проникнуть в связь его частей, определяемую замыслом автора, и т. п., то следует считать правильным признание за лицом, восстановившим первоначальную редакцию музыкального произведения, не являющегося объектом авторского права, прав, какие ст. 6 Основ авторского права признает за редактором произведения, не являющегося объектом авторского права.

г) Необходимость наличия объективной формы произведения в указанном выше смысле для признания его объектом авторского права определила положение ст. 4 Основ авторского права, относящееся к хореографическим произведениям и пантомимам, как объектам авторского права.

1 Ныне Государственный ордена Ленина Академический Большой театр Союза ССР.

Объектом авторского права становятся лишь такие хореографические произведения и пантомимы, «в отношении постановки которых имеются указания, изложенные на письме или иным способом». Это объясняется тем, что при отсутствии таких указаний воспроизвести постановку балета или пантомимы невозможно.

Следует заметить, что дело идет не об авторском праве на «указания, изложенные на письме или иным способом». Такие «указания» представляют собою вид «письменного произведения» или произведения в иной объективной форме, в существовании авторского права на которое не приходится сомневаться.

Письменными произведениями являются, конечно, такие объекты авторского права, как «композиционные планы и программы», сочинение которых может быть стадией создания балета 1. Дело идет о хореографическом произведении, о балете или пантомиме как объекте авторского права автора «танцевального текста балета». «Танцевальный текст» балета становится объектом авторского права, если он выражен в «указаниях, изложенных на письме или иным способом».

Существует ряд способов записи указаний для исполнителей балета: словесное описание, графический метод2. К иным способам изложения указаний балетмейстера, предусмотренным ст. 4 Основ авторского права, относятся рисунки и фотографии, которыми обыкновенно дополняется и словесное описание, а также запись балета на кинопленку. Разумеется, воспроизведение постановки балета по записи или изображению на киноленте никогда не будет адекватно постановке, осуществленной по непосредственным указаниям балетмейстера. Но правильно замечено И. А. Грингольцем, что и музыкальное произведение не адекватно само по себе при использовании его разными исполнителями. Тем не менее записанное нотными знаками, оно признается выраженным в объективной форме.

Точно так же «записанный» или «заснятый» балет существует в объективной форме. В решении по делу гр-ки К. с Ленинградским малым оперным театром и гр-ном Ф. Ленинградский городской суд назвал выраженные словами указания о постановке балета «произведением, раскрывающим идею и замысел при помощи пластики и хореографии». Такое произведение является объектом авторского права балетмейстера как автора балета. Это авторское право существует наряду с авторским правом на самую «запись балета», представляющую собой вид письменного произведе-

1 См., например, «Композиционные планы и программы», напечатанные в приложении к книге Р. Захарова «Искусство балетмейстера», М., 1954, стр. 339.

2 См., например. С. Лисициан, Запись движения (кинематография), М., 1940, а также сборник «Танцы народов СССР», М., 1954.

ния. Нарушением авторского права балетмейстера на балет явилась бы постановка балета, осуществленная без его разрешения, по его неизданной записи. Нарушением того же авторского права балетмейстера на балет была бы постановка балета без разрешения балетмейстера по записи постановщика. Нарушением авторского права балетмейстера на запись балета явилось бы самовольное воспроизведение, издание записи. Постановка балета по изданной записи без согласования с автором нарушением авторского права не является в силу ст. 8 Основ авторского права (см. § 4 и главу IV «Постановочный договор»).

Ввиду сказанного следует признать неправильным утверждение М. В. Гордона, будто в случаях, когда дело идет о хореографических произведениях и пантомимах, «закон прямо отмечает, что предметом защиты являются тут изложенные в письменной или иной объективной форме указания по поводу постановки произведения. Поэтому труд режиссера является объектом авторского права не в виде постановки, а в качестве литературного произведения, имеющего лишь специальное назначение» 1.

Прежде всего ст. 4 Основ авторского права СССР в связи с хореографическими произведениями и пантомимами говорит об авторском праве не на изложенные на письме указания о постановке таких произведений, а именно об авторском праве на эти произведения, «в отношении постановки которых имеются указания, изложенные на письме или иным способом». Об авторском праве на изложенные на письме или иным способом указания особо говорить незачем: это авторское право на письменное или фотографическое и тому подобное произведение.

Вместе с тем не следует смешивать, как это делает М. В. Гордон, режиссера-постановщика и постановщика-автора «танцевального текста» балета, того, кто сочинил балет, как систему соответствующих музыке движений. В ряде случаев осуществление труда того и другого может совпадать в одном лице. Но это не обязательно. А авторское право признается только за тем, кто «сочинил балет», закрепив свое сочинение словами, фотографическим изображением и т. п. При этом «танцевальный текст» балета отнюдь не покрывается его либретто, как думает М. В. Гордон.

д) Значительную сложность представляет вопрос о создании объекта авторского права творческим трудом художников-исполнителей сценических произведений и театральных режиссеров.

В. И. Серебровский 2 и И. А. Грингольц3 называют «сценическими» произведения, использование которых представляет новый творческий труд, отличный от труда, выполненного автором

1 М. В. Гордон, Советское авторское право, стр. 65.

2 См. «Советское гражданское право», учебник для юридических вузов. т. II, М., 1944, стр. 243.

3 См. И. А. Грингольц, Права автора сценического произведения в СССР, автореферат кандидатской диссертации.

произведения. Это произведения, предназначаемые для «постановки», для «публичного исполнения». Сюда относятся драматические, музыкальные, музыкально-драматические, хореографические и тому подобные произведения. Однако нередко «исполняются» и небольшие по размеру повествовательные произведения или отрывки из обширных повествовательных произведений.

Невозможно сомневаться в высоком значении творческого. труда исполнителей. Авторы драматических, музыкальных, музыкально-драматических произведений не раз указывали на значение исполнительского творчества для подлинного осуществления их замыслов, для доведения их до зрителей и слушателей (см. гл. IV «Постановочный договор», гл. V «Киносценарный договор»).

Но исполнители являются наиболее «чистыми» представителями того нематериального производства, продукты которого, по словам Маркса, неотделимы от акта, в котором они производятся. Маркс называл актеров в ряду работников производства этого рода 1. Творческий труд этих работников, как таковой, не создает произведения в объективной форме.

Однако появившаяся с развитием техники возможность закрепления результатов творчества исполнителей выдвинула вопрос об их авторском праве. Механическая запись исполнения актера, чтеца, декламатора, музыканта дает впоследствии возможность воспроизводить это исполнение. Тем не менее ни законодательство, ни судебная практика до сих пор не знают авторского права исполнителей.

Правда, имя исполнителей, как правило, охраняется как при записи на грампластинку, так и при передаче по радио. Но право на воспроизведение, на неприкосновенность произведений артистов-исполнителей, как на это справедливо указывал в своей кандидатской диссертации И. А. Грингольц, до сего времени надлежащей охраны не получает2. Не урегулированы с достаточной полнотой и имущественные отношения исполнителей с организациями, использующими продукт творчества исполнителей (ом. §4).

Неотделим «от акта производства» и продукт творческого труда театрального режиссера, который поэтому и не создает объекта авторского права.

1 См. К. Маркс, Теории прибавочной стоимости (IV том «Капитала») ч. I, М„ 1955, стр. 396.

2 В сборнике «Качалов», М., 1954, В. Я. Виленкин пишет: «Пластинки и тонфильмы, которые он — В. И. Качалов — принимал как пробные, оставались, а он часто забывал об их существовании» (стр. 358). Однако в другом месте того же сборника он говорит: «В какое отчаяние, а иногда и ярость приходил Василии Иванович, когда то, что он считал эскизом, пробой, очередной попыткой закрепить еще хрупкие и расплывчатые контуры своих новых созданий, звучало в эфире как нечто законченное и готовое» (стр. 157).

Конечно, такие продукты этого труда, как, например, «Режиссерская партитура», написанная В. И. Немировичем-Данченко к постановке в МХАТ «Юлия Цезаря» Шекспира 1, являются объектами авторского права. Но это объект авторского права «а «письменное произведение». В то же время основной результат творческого труда автора этого произведения — «постановка» — не является объектом авторского права. Этот результат не только не облечен в объективную форму, но «обречен умереть в актерском творчестве» 2.

Правда, в афишах, программах и т. п. постоянно указывается: «постановка такого-то». Это, несомненно, целесообразное и вполне понятное обыкновение, тщательно соблюдаемое советскими театрами и другими организациями, однако невозможно видеть здесь выражение признания авторского права на постановку. Постановка, как таковая, не облечена в объективную форму и объектом авторского права не является. В определении Гражданской коллегии Верховного Суда РСФСР по делу художника Ф. с Гознаком это положение выражено даже с некоторым преувеличением: «авторского права на спектакль быть не может» 3.

Широко практикуемая в последнее время репродукция театральных спектаклей звуковым кино, несомненно, так же выдвинет вопрос об авторском праве на постановку, как уже выдвинут развитием техники вопрос об авторском праве на продукт исполнительского творчества.

е) В области киноискусства не может вызывать сомнений авторское право на киносценарий. Киносценарий фигурирует в примерном перечне объектов авторского права, содержащемся в ст. 4 Основ авторского права. Иначе оно и не могло бы быть: киносценарий есть вид «письменного» произведения, нередко издаваемого наряду с воплощением его в кинофильм.

Объектом авторского права признана в ст. 4 Основ авторского права также и «кинолента». Статьи 3 и 7 Закона РСФСР об авторском праве также говорят об авторском праве кинопроизводственного предприятия на киноленту. Нельзя не заметить, что терминология закона в данном случае неточна. Об этом свидетельствует и редакция ст.ст. 3, 7 Закона РСФСР об авторском праве, когда они говорят о «демонстрации киноленты». Очевидно, что демонстрируется не кинолента — целлулоидная лента со светочувствительным слоем, покрытым снимками для показа их в

1 См. «Ежегодник Московского Художественного театра», 1944, т. 1, изд. МХАТ, 1944. стр. 551, ел.

2 В. И. Н е м и р о в и ч-Д а н ч е н к о Речи Беседы. Письма, М., 1951, .тр. 256.

3 «Авторское право на литературные произведения», составители Л. М. Азов и С. А. Шацилло, стр.28.

кино. Демонстрируется зафиксированное в киноленте произведение: кинофильм. Судебная практика, как и практика Всесоюзного управления по охране авторских прав, никогда не сомневалась в том, что и объектом авторского права является не кинолента, а кинофильм. Кинолента же есть объект права социалистической собственности государства так же, как рукопись является объектом права собственности автора произведения, выраженного в рукописи1.

Согласно Типовому сценарному договору для художественных кинофильмов, утвержденному Министерством культуры СССР 22 февраля 1956 г., до заключения договора о написании сценария художественного кинофильма сценаристом должно быть представлено «либретто — творческая заявка, излагающая основную идею, сюжетный замысел и характеристику действующих лиц будущего сценария» (п. 1).

Типовой сценарный договор для научно-популярных фильмов, утвержденный 20 марта 1951 г., требует для заключения сценарного договора на научно-популярный фильм предварительного представления автором либретто, содержащего «идейный замысел, краткое содержание и характеристику материала, который будет положен в основу сценария».

Следует думать, что ни творческая заявка, ни либретто, о котором идет речь в данной связи, объектами авторского права не являются.

Объектом авторского права кинооператора признаны в судебной практике кадры, снятые для кинофильма 2.

Объектом авторского права является и пояснительный дикторский текст, который обыкновенно включается в сценарий его автором, но иногда (в частности для научно-популярных и хроникаль-

1 В кандидатской диссертации «Права автора сценического произведения в СССР» И. А. Грингольц высказывает такую мысль: кинофильм отождествлялся с кинолентой до изобретения звукового кино, ибо «немое кино сближалось с фотографией» (стр. 178). В дальнейшем кинофильм как произведение «отпочковался» от киноленты, в которой фильм запечатлен. Ныне, по мнению И. А. Грингольца, кинолента признается объектом авторского права в том случае, когда кино используется как средство научной документации, когда нет кинофильма, как художественного произведения, а есть лишь «серия последовательно сделанных снимков». Этот последний взгляд неправилен: объектом авторского права не может быть материальная вещь, объектом авторского права на фотографическое произведение является не бумага, на которой изображено произведение, а самое произведение. Точно так же и объектом авторского права на снимки, запечатленные в киноленте, является не лента, а снимки, хотя бы они имели и не художественное, а научное или иное значение.

2 См., например, определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РСФСР от 5 марта 1948 г. по делу кинооператора Е. с Госкиноиздатом.

но-документальных фильмов) составляется не автором сценария, а другим лицом.

Есть и случаи, когда диалоги в сценарии пишутся не автором последнего. Сценарий изложен в повествовательной форме, диалоги для него написаны другим автором. В таком случае, написанные с согласия автора сценария, они являются объектом самостоятельного авторского права.

Не создает объекта авторского права ни труд консультанта «по вопросам, связанным с кинопроизводством», участие которого в работе сценариста допускает п. 3 Типового сценарного договора для художественных кинокартин, утвержденного Министерством кинематографии СССР 22 февраля 1956 г., ни труд научного консультанта, «в постоянной увязке» с которым должен составляться сценарий для научно-популярной кинокартины согласно п. 2 Типового киносценарного договора для таких картин; труд консультанта не создает нового произведения в объективной форме.

Наконец, режиссер и исполнители кинофильма поставлены в такое же положение, как режиссер и исполнители других сценических произведений (см. выше).

Музыкальные произведения, включенные в кинофильм, являются объектами авторского права авторов этих произведений.

ж) В области архитектуры являются объектами авторского права проекты зданий и сооружений, чертежи, рисунки, технические планы (ст.ст. 4, 9 п. «н» Основ авторского права). Однако если эти произведения опубликованы, любое лицо вправе использовать их в «производстве построек и сооружений», поскольку автор «при самом опубликовании не оговорил, что он такое право сохраняет исключительно за собой» (п. «п» ст. 9 Основ авторского права).

Последние слова п. «н» ст. 9 Основ авторского права требуют пояснений.

В условиях социалистической системы хозяйства не может иметь практического значения «сохранение автором исключительно за собою права на производство построек и сооружений» по опубликованным архитектурным проектам.

Автор архитектурного проекта в силу закона не может быта владельцем ни строительного, ни какого-либо другого предприятия. Возведение государственных и общественных зданий и сооружений осуществляется не гражданами, а социалистическими организациями.

Едва ли автор архитектурного проекта выступает и в качестве подрядчика, своими силами или совместное другими гражданами выполняющего строительные работы по договору с гражданином для возведения дома, который будет принадлежать последнему на праве личной собственности. Поэтому приведенные выше слова п. «н» ст. 9 Основ авторского права следует понимать в том смысле, что возведение строения или сооружения по опубликованным

архитектурным проектам, чертежам, рисункам и т. п. может производиться любым лицом без согласия автора этих последних, если он не оговорил противного при опубликовании соответствующего произведения.

В особом правовом положении находится автор архитектурного проекта, плана, чертежей, рисунков, «составленных по договору о сдаче работ», то есть по договору о создании указанных произведений, предусмотренному постановлением ЦИК и СНК СССР от 23 ноября 1930 г.1.

Надо заметить, что «заказы» отдельным лицам архитектурных проектов для строительства, осуществляемого государственными и общественными организациями, в настоящее время воспрещены. Исключение допущено лишь для проектов, составляемых в порядке конкурса (постановление СНК СССР от 10 .мая 1938 г. об изменении постановлений СНК СССР в связи с постановлением СНК СССР от 26 февраля 1938т. «Об улучшении проектного и сметного дела и об упорядочении финансирования строительства») 2.

В таких случаях должно получать применение названное постановление ЦИК и СНК СССР от 23 ноября 1930 г.

Автор проекта, чертежей, рисунков, составленных по заказу, остается согласно названному постановлению субъектом авторского права на свои произведения, но заказчик, если в договоре не оговорено иное, вправе: 1) без дополнительного вознаграждения автора возвести по переданным ему проектам, чертежам, рисункам любое число строений или сооружений для своих нужд; 2) передавать проекты, чертежи, рисунки третьим лицам для соответственного использования; 3) воспроизводить их в печати.

Из числа авторских правомочий за автором остаются право авторства, право на авторское имя и на неприкосновенность произведения. Эти права, несомненно, сохраняются за автором полностью при воспроизведении произведения архитектуры в печати.

Вправе ли заказчик внести изменения в это произведение при его использовании для строительства? Едва ли возможен отрицательный ответ яа этот вопрос. Заказчик делает заказ «для своих нужд», но не обязывается воплотить произведение архитектуры в здании, сооружении и т. п. Если проект типовой, то при привязке его к местности внесение изменений почти неизбежно. Однако ясно, что в случае указания на здании или сооружении имени автора проекта, измененного при использовании проекта, автор вправе требовать устранения этого указания.

Следует думать, что постановление ЦИК и СНК СССР от 23 ноября 1930 г. относится только к «архитектурным заказам» социалистических организаций. На это указывает уже употребляемое им выражение «сдача работ по составлению проектов, архи-

1 СЗ СССР 1930 г. № 59, ст. 613.

2 СП СССР 1939 г. № 31, ст. 210.

тектурных, инженерных и иных технических планов». Едва ли «сдачу работ» производит гражданин, заказывающий архитектору проект, например, для дачи, которую гражданин строит для себя. Это подтверждается и тем, что названное постановление предусматривает «неограниченное использование проектов» и т. п. для строительства. А гражданин может возвести на праве личной собственности лишь одно строение (ст. 182 ГК РСФСР, Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о внесении изменений в законодательство РСФСР в связи с изданием Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1948 г. «О праве граждан на покупку и строительство индивидуальных жилых домов») }.

Таким образом, если произведение архитектуры создается по заказу гражданина, то оно является объектом авторского права лица, создавшего это произведение, в таком же объеме, как и любое другое произведение: ни права неограниченного использования этого произведения, ни права предоставления другим лицам использования его, ни права воспроизведения его в печати заказчик-гражданин не имеет.

Отношения между автором проекта и социалистической организацией, в которой автор работает по трудовому договору, складываются так же, как и при выполнении любого другого авторского труда: вознаграждение автора определяется нормами трудового права; пределы использования произведения организацией определяются трудовым договором; авторское право на проект принадлежит автору.

Едва ли есть основания ставить вопрос о существовании авторского права на строение или сооружение, возведенное по определенному проекту, плану и т. п. Возведение строения или сооружения по определенному плану, чертежам, рисункам есть использование авторского права на эти планы, чертежи, рисунки.

2. Для того чтобы произведение, облеченное в объективную форму, было объектом авторского права, нужно, чтобы оно было продуктом творческого труда автора, чтобы оно было новым, существенно отличающимся от других (п. «а» ст. 9 Основ авторского права СССР).

В юридической литературе давно уже отмечено, что советское гражданское право охраняет два основных вида авторства: авторство в области науки, литературы, искусства и авторство в области техники 2. Первое охраняется авторским правом, второе—правом изобретательским.

Как авторское, так и изобретательское право охраняет продукты творчества, выраженные в объективной форме мысли ав-

1 «Ведомости Верховного Совета РСФСР» 1949 г. № 8.

2 См. Б. С. Мартынов, Права авторства в СССР. ^Ученые труды ВИЮН». вып. IX, М., 1947, стр. 133—136.

тора. В литературном произведении эти мысли выражены в определенной словесной форме. Авторское право на музыкальное произведение охраняет сочетание, которое автор дал для выражения своих мыслей определенным звукам. В авторском праве на произведение изобразительного искусства охраняются мысли, переживания автора, выраженные при помощи красок — в картине, при помощи материала, из которого выполнена скульптура, и т. д. Труд, в котором нет творчества, не порождает объекта авторского права. Не может быть авторского права на ценник или прейскурант, на список улиц определенного города и т. п. В таких продуктах труда нет творчества, нет выражения индивидуальности автора.

Произведение, созданное творческим трудом автора или изобретателя, является новым, существенно отличающимся от других.

Но новизна понимается различно в изобретательском праве, с одной стороны, и авторском праве—с другой. Как пишет один из советских исследователей изобретательского права—В. Я. Ионас, новизна изобретения «есть новизна его сущности». В. Я. Ионас поясняет свою мысль так: «Сущность изобретения выражается в его понятии, содержание которого излагается в формуле изобретения. Для установления существенной новизны изобретения исследуемое понятие разделяется на его существенные признаки и каждый из них сравнивается с существенными признаками других понятий, входящих в состав современных технических знаний. То, что выходит за пределы последних, является существенно новым»1.

Таким образом, изобретение есть выражение новой по содержанию мысли, новой по отношению к сумме технических знаний данного времени в целом. Новизна изобретения есть новизна его содержания.

Новизна научного, литературного или художественного произведения может заключаться как в новизне его содержания, в новизне идейной трактовки известных ранее фактов, так и в новизне формы, в которой может быть представлено и не новое, давно известное содержание.

Если при исследовании новизны изобретения всегда решается вопрос, что предложено автором, то для признания произведения объектом авторского права .может ,и не ставиться вопрос, ново ли то, что выражено в произведении, если нова идейная трактовка выраженного, нова форма выражения.

Пушкин писал стихи на темы античных поэтов, сказки Пушкина написаны на темы русских народных сказок. Стихотворение Лермонтова «Три пальмы» имеет подзаголовок «восточное сказа-

1 В. Я. И о н а с, Изобретательское правоотношение в советском гражданском праве, автореферат кандидатской диссертации, Л„ 1955, стр. 8.

ние», поэма «Беглец» воспроизводит, по указанию автора, «горскую легенду» и т. д.

Во всех этих случаях перед нами новая трактовка и новая форма известного ранее содержания.

Поскольку ни замысел, »и тема, ни сюжет произведения не являются объектами авторского права, объективное выражение их в новой идеологической трактовке, в новом освещении, в форме, отличной от тех, в которых они были выражены ранее; создает объект авторского права.

Эти положения находят себе отчетливое выражение в судебной практике.

В решении по делу Л. и К. с Г. Московский городской суд указал в 1946 году: «Общий план, место и время действия — это еще не является планом, а внутренний план (композиция пьесы, ее архитектоника) у авторов... совершенно различен, так же как и характеры действующих лиц и мотивы их действий совершенно различны».

В вынесенном в 1932 году определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РСФСР по делу о кинофильме «Путевка в жизнь» указано: «Для оценки характера совпадений... существенное значение имеет вопрос... не только о формальных совпадениях и конструкциях произведений, отдельных эпизодов, фабульных моментов... но и об идеологической трактовке, идеологическом освещении, которое дается автором тому или иному моменту произведения или произведению в целом».

В особом положении находятся научные произведения.

Такое произведение может содержать не только изложение и обоснование новых по существу научных мыслей, но и изложение научного открытия автора, новой, открытой автором закономерной связи определенных явлений или нового, открытого автором качества известной ранее закономерности.

В таком случае есть предпосылки для возникновения двух субъективных гражданских прав автора: авторского права на «письменное» научное произведение, в котором изложено открытие автора, и его права на научное открытие. Однако особое субъективное право на научное открытие до сего времени законодательством не признано. Изобретатель, предложивший способ технического использования научного открытия, становится субъектом изобретательского права. Автор открытия является только носителем авторского права на научное произведение, в котором представлено и обосновано его открытие 1.

1 См. Б. С. Мартынов, Права авторства в СССР, «Ученые труды ВИЮН», вып. IX, 1947, стр. 136, 138; иначе — Н. А. Райгородский в статье «Открытие и его охрана в советском гражданском праве», «Ученые записки ЛГУ», 1955, вып. 7.

В то же время носителем авторского права на научное произведение является и автор, давший самостоятельное изложение чужого научного открытия (разумеется, без нарушения прав авторства лица, сделавшего это открытие). Широкую известность в качестве ценного научного произведения получило, например, изложение теория относительности Эйнштейна русским физиком Хвольсоном.

3. Облеченное в объективную форму, «новое, существенно отличающееся» от других произведение является объектом авторского права, каковы бы ни были его достоинства и назначение, каковы бы ни были способы и формы его воспроизведения (ст. 4 Основ авторского права СССР).

Эти положения имеют существенное принципиальное и практическое значение.

Охрана произведения, удовлетворяющего указанным выше признакам, независимо от достоинств и назначения произведения, является важным стимулом авторской деятельности. Крупное произведение известного автора и отмеченная некоторой робостью первая творческая продукция автора, начинающего свою работу, охраняются на равных началах. Начинающий автор имеет такие же личные права и такое же по существу имущественное правомочие, какими пользуются авторы, давно заслужившие общее признание.

Охрана произведения независимо от способов и формы его воспроизведения закрепляет реальность правомочий автора. Она является выводом из абсолютной природы субъективного авторского права; это право может быть противопоставлено любому третьему лицу. Понятно, что «любое третье лицо» означает в данном случае любое лицо, притязающее на использование произведения независимо от способа и формы использования.

Однако каждое из только что указанных положений нуждается в пояснениях.

Охрана авторским правом произведения независимо от его достоинства и назначения не означает прежде всего охраны произведений, назначением которых является достижение противозаконной цели.

Лицо, создавшее такое произведение, не является «автором» в смысле, придаваемом этому слову советским законом, и с ним не может быть заключен ни один из авторских договоров: издательский, постановочный и т. п. Такой договор должен быть признан недействительным в силу ст. 30 ГК РСФСР.

Произведение, идеологически не выдержанное, грешащее отдельными идеологическими ошибками, должно быть признано объектом авторского права в полном объеме этого права.

При этом понятно, что осуществление автором своего имущественного правомочия предполагает использование этого произ

ведения прежде всего соответствующими организациями. И совершенно очевидно, что советские организации должны со всей возможной бдительностью относиться к произведениям, которые они намерены использовать в своей деятельности, а обнаружив порочность или хотя бы идеологическую неполноценность соответствующего произведения, потребовать его исправления или воздержаться от его использования либо прекратить его использование. Но уничтожение каких бы то ни было авторских правомочий автора такого произведения лежит за пределами прав этих организаций.

Определение издательством достоинств произведения означает прежде всего именно идеологическую его оценку — оценку идеологических основ и целей произведения. Каждое издательство, каждый театр отвечают за идеологическое качество используемых ими произведений.

В то же время идеологическая неполноценность произведения не может поразить имущественное правомочие автора и парализовать его право на вознаграждение, если его произведенье использовано.

Согласно ст. 21 Типового издательского договора в случаях, когда научное или литературное произведение не выпущено в свет в силу запрета со стороны соответствующих органов, договор с автором расторгается без права издательства на обратное получение выданных им автору сумм.

В определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РСФСР, вынесенном в 1950 году по делу А. с Географиздатом, коллегия косвенно признала даже законность соглашения, в силу которого издательство обязалось бы уплатить автору гонорар полностью в случае воспрещения выпуска в свет произведения. Отменяя решение народного суда и определение Московского городского суда по этому делу. Судебная коллегия указала: «заключенным между сторонами договором не определены последствия запрещения издания труда... В связи с этим суду при разрешении спора следовало руководствоваться типовым издательским договором».

В случаях, когда произведение не могло быть выпущено в свет независимо от запрещения издания, в связи с политическими событиями, Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР признала право автора на получение гонорара полностью (определение по делу Ш. с Воениздатом, вынесенное 6 сентября 1940 г.). Встречаются, однако, в соответствующих случаях и другие решения.

В отношении публичного исполнения сценического произведения специальной правовой нормы нет. Но нет и никаких оснований утверждать, будто воспрещение исполнения сценического произведения поражает имущественное правомочие автора, если, вопреки этому воспрещению, произведение исполняется публично. Это положение с полной ясностью выражено в определении Мо-

сковского городского суда, вынесенном в 1953 году по делу композитора X. с Всесоюзным управлением по охране авторских прав. В этом определении Московский городской суд писал: «самый факт использования произведения вне зависимости от каких бы то ни было других условий и обстоятельств дает автору право на уплату ему авторского гонорара... Его право, как автора, охраняется законом. То обстоятельство, что некоторые работники отдельных областей и союзных республик не выполняли приказа о снятии с репертуара всех произведений композитора X., не может явиться основанием к отказу X. в выплате ему авторского гонорара».

Неоднократно указывала судебная практика и на то, что автор охраняется от всякого самовольного использования произведения независимо от способов и формы использования (ом. определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР по делу Д. с Издательствам Тбилисского Государственного университета 1, а также постановление 45-го Пленума Верховного Суда СССР от 20 октября 1933 г. о правах автора при записи его произведения на граммофонную пластинку) 2.