§ 4. Отдельные правомочия автора

А. Личные правомочия

1. Право на выпуск в свет, то есть на опубликование произведения, необходимо заключает в себе и право на признание произведения зрелым, подготовленным к распространению и достойным распространения.

Выше уже указано то важное значение, которое имеет признание законом этого права автора исключительным правом для обеспечения свободы авторского творчества.

Понятно, что исключительное право автора на выпуск в свет произведения не может переходить в авторский произвол. Оно не может обосновывать нарушения автором обязанностей, принятых им на себя по договорам, связанным с произведением. Если автор, заключивший договор об опубликовании произведения, затем отказывается от своего намерения предать свое произведение гласности, то он несет последствия, связанные с нарушением им своих договорных обязанностей. Но принуждение автора к опубликованию произведения невозможно (см. главы «Издательский договор», «Постановочный договор», «Киносценарный договор»).

1 См. «Авторское право на литературные произведения», составители Л. М. А зо в и С. А. Ш а ц и л л о, стр. 26.

2 «Сборник постановлений и разъяснений Верховного Суда СССР», 1936, стр. 88.

Опубликование произведения без согласия автора может быть правомерно осуществлено при жизни автора только в случае выкупа авторского права государством, то есть в случае прекращения авторского права (ст. 13 Закона РСФСР об авторском праве).

Следует, однако, сказать, что споры, связанные с правом на опубликование произведения, «в чистом виде» не встречаются в судебной практике. В судебных делах об использовании произведения без согласия автора дело идет обыкновенно именно об условиях использования (независимо от того, является ли оно первым) и о праве автора на вознаграждение.

Случаи, когда автор искал бы только защиты своего права на выпуск произведения в свет, практике не известны. Это объясняется тем, что в социалистическом обществе нет факторов, которые удерживали бы автора от обнародования своего произведения: автор творит, по общему правилу, в самой тесной связи с народом своей страны. В то же время и социалистическая организация, руководимая в своей деятельности не стремлением к наживе, а задачей служения делу социалистической культуры, не использует произведения, не пригодного к опубликованию. Требования автора, произведение которого используется организацией, направлены обыкновенно на обеспечение определенных условий и порядка опубликования его произведения и на уплату ему установленного законом вознаграждения.

Своеобразную сложность представляет вопрос о праве наследников опубликовать произведение, не опубликованное автором при жизни. Переход к наследникам права на опубликование произведения сомнений не вызывает. Статья 15 Основ авторского права СССР говорит о переходе к наследникам на установленный законом срок авторского права, то есть всех правомочий автора, кроме, разумеется, тех, которые по существу ни к кому перейти не могут,— правомочий признаваться и именоваться автором произведения (см. § 6 «Наследование авторского права») 1. А ст. 9 Закона РСФСР об авторском праве предоставляет не только автору, но и его наследникам право «зарегистрировать время издания», в том числе, очевидно, и первого издания произведения, «либо время первого его исполнения, либо первого выставления произведения на публичной выставке».

Таким образом, допускается опубликование произведения и не автором, а его наследниками. Очевидно, что это соответствует прежде всего имущественным интересам наследников, ибо при опубликовании наследниками произведения, не опубликованного при жизни автора, они получают такое же вознаграждение, какое

1 Статья 28 Закона РСФСР, как и ст. 15 Основ авторского права СССР, устанавливает лишь определенные ограничения авторского права в лице наследников автора.

получил бы сам автор. Это соответствует и личным интересам наследников, обыкновенно стремящихся к посмертному продолжению дела автора, по общему правилу, близкого наследникам лица. Это соответствует общественным интересам: посмертное опубликование произведений наследниками автора во многих случаях передает в обладание общества крупные культурные ценности. Нецелесообразно было бы открывать обществу возможность пользоваться этими ценностями только на основе выкупа авторского права государством или после истечения срока действия авторского права для наследников.

Но с указанными интересами может своеобразно коллидировать сложившаяся при жизни, ставшая известной, а иногда и прямо выраженная воля автора, воля не предавать гласности незрелое, по взгляду автора, произведение, не достойное, по его мнению, опубликования.

Разумеется, нередко произведение, незрелое по взгляду автора, будет после его смерти встречено обществом с большим интересом (например, произведение Б. Горбатова «Андрей Гайдаш»). Но возможны случаи, когда нежелание автора опубликовать произведение в данном виде не коллидирует с интересами общества. Как бы то ни было, поскольку наследник автора не есть «автор в силу наследования», осуществление им права на выпуск в свет произведения, не опубликованного при жизни автора, должно быть поставлено под контроль определенных государственных учреждений (об этом см. § 6 «Наследование авторского права»).

Вопрос об опубликовании писем не является вопросом авторского права в собственном смысле слова, но тесно связан с проблемами авторского права. Это не вопрос авторского права, так как письмо не всегда является результатом творческого труда, произведением в том смысле, какой придают этому слову законы об авторском праве.

Очень часто письма ученого, писателя, художника являются лишь сообщениями о событиях личной жизни, мыслями и суждениями, предназначенными к доведению их до сознания только адресата писем и ему доверительно сообщаемыми. Опубликование таких писем есть всегда вторжение в «интимную сферу» их автора, а часто и адресата письма.

В то же время во многих письмах личные моменты перемежаются с изложением мыслей, представляющих большой общественный интерес. Кроме того, общество заинтересовано и в ознакомлении со многими чертами личной жизни общественных деятелей, в частности, деятелей науки, литературы, искусства. Иногда такое ознакомление далеко не безразлично для правильной оценки личности политического деятеля, иногда оно полезно для правильного понимания отдельных литературных произведений. Ввиду сказан

ного вопрос о правовых основах опубликования писем представляется сложным.

Понятно, что при жизни автора письма адресат не вправе опубликовать его без согласия автора, а автор без согласия адресата.

После же смерти автора право на опубликование писем должно осуществляться его наследниками не иначе, как с согласия адресата или наследников последнего, и притом под контролем тех же государственных учреждений, которые призваны контролировать осуществление авторского права наследниками автора (см. § 6 «Наследование авторского права»).

Этот контроль должен обеспечивать в каждом соответствующем случае сочетание личных интересов с общественными: допускать опубликование писем, представляющих общественный интерес, и не допускать опубликования личной переписки, не представляющей общественного интереса 1.

Опубликование научного или литературного произведения чаще всего совпадает с его изданием, то есть с воспроизведением и с распространением произведения.

Драматические, музыкальные, музыкально-драматические произведения обыкновенно публикуются либо путем их издания, либо путем их публичного исполнения до издания.

Опубликованием произведений изобразительных искусств признается публичное выставление таких произведений или издание не выставленного публично произведения после его воспроизведения. Невыставленное и неопубликованное в печати произведение архитектуры признается опубликованным, если произведена постройка соответствующего здания или сооружения (ст. 14 Основ авторского права).

Выпуском в свет сценария, не опубликованного в печати, а также выпуском кинофильма признается первое публичное демонстрирование кинофильма, кроме демонстрирования их на «общественных просмотрах» без взимания платы со зрителей (ст. 7 Закона, РСФСР об авторском праве).

Правовые последствия опубликования драматического, музыкального, музыкально-драматического, пантомимного, хореографического или кинематографического произведения путем его публичного исполнения не тождественны с последствиями опубликования такого произведения путем издания. Однажды публично исполненное, но не изданное, такое произведение может в дальнейшем исполняться публично без согласия автора не иначе, как

1 В. И. Немирович-Данченко писал в книге «Из прошлого» (cтp. 171). «Никакого сомнения нет, что если бы Чехов знал, что его письма жене — самые интимный— появятся в печати, то, может быть, девяносто процентов не них не написал бы». Гораздо раньше И. А. Гончаров, говоря об опубликовании писем, требовал печатать не все сплошь (см. И. А. Г о и ч а р о в. Собрание сочинении, т. Я, М., 1955, стр. 114—135).

с разрешения Министерства народного просвещения соответствующей союзной республики, ныне Министерства культуры, и с уплатой автору вознаграждения.

Изданное же произведение одной из названных категорий может исполняться с уплатой гонорара автору независимо от его согласия и без какого-либо особого разрешения. В случаях, когда изданное произведение указанного рода исполняется в культурно-просветительном учреждении без взимания платы с посетителей, автор не имеет права и на вознаграждение (п. «и» ст. 9 Основ авторского права).

Для авторского права на некоторые произведения выпуск произведения в свет имеет особое значение: с выпуском в свет произведения закон связывает возникновение самого авторского права на данное произведение (см. § 5 настоящей главы, посвященный сроку действия авторского права).

2. Право на воспроизведение произведения для его распространения есть исключительное правомочие автора, с осуществлением которого практически очень часто сливается и осуществление права на выпуск в свет; произведение, ранее не опубликованное, воспроизводится в целях его распространения и затем распространяется. Тем самым оно и публикуется, то есть впервые доводится до сознания неопределенного круга лиц.

Однако, как уже указано выше (§ 1 настоящей главы), не всегда опубликование и распространение произведения требуют его воспроизведения. Произведение изобразительных искусств может быть опубликовано и распространено как без его воспроизведения (публичная выставка подлинной картины или скульптуры), так и после его воспроизведения (издание механических репродукций картины и т. п.).

Для «письменных» произведений распространение после воспроизведения играет основную роль.

Право на воспроизведение и распространение произведения осуществляется автором чаще всего путем заключения с соответствующей социалистической организацией какого-либо из авторских договоров: издательского, постановочного, сценарного. Но нередко оно осуществляется и на основе трудового договора.

Если по смыслу трудового договора, обязывающего к авторской деятельности, предполагается воспроизведение и распространение созданных работником произведений, то договор содержит и предоставление работником организации, с которой он состоит в трудовых правоотношениях, права на совершение в отношении произведения действий, необходимых для его воспроизведения и распространения. Но в то время как авторский договор (издательский, постановочный) обязывает организацию, заключившую такой договор, осуществить воспроизведение и распространение произведения (ст. ст. 17, 34 Закона РСФСР об авторском праве), трудовой договор, если иное прямо не указано в нем, не обязы

вает организацию к воспроизведению и распространению произведения ее работника. За неосуществление соответствующих действий организация, поскольку иное не вытекает из договора, ответственности не несет.

То же относится и к произведениям, создаваемым работниками искусств, печати и просвещения, выполняющим отдельные задания соответствующих организаций.

3. Ввиду того, что воспроизведение произведения есть в подавляющей массе случаев необходимая предпосылка его распространения в широких кругах населения, советский закон, закрепляя за автором исключительное право на воспроизведение и распространение произведения, в то же время предусмотрел и ряд случаев, когда воспроизведение произведения в целях его распространения может быть осуществлено любым лицом независимо от согласия автора. При этом, отчетливо выражая принцип сочетания личных интересов с общественными, закон в одних случаях указывает допустимые пределы или способы такого воспроизведения чужого произведения, в других специальной нормой охраняет авторство автора произведения, воспроизводимого другим лицом, в-третьих, сохраняет за автором и право на гонорар за использование произведения независимо от его согласия.

Законным признается воспроизведение и распространение произведения независимо от согласия автора в следующих случаях.

а) Помещение небольших отдельных отрывков и даже полная перепечатка незначительных по размеру литературных и иных произведений, а также незначительных по количеству снимков, рентгенограмм и т. д. в научных, политико-просветительных, учебных сборниках и других научных произведениях с обязательным указанием автора и источника позаимствования (п. «в» ст. 9 Основ авторского права СССР).

Законы союзных республик об авторском праве уточняют понятие «небольших отрывков». Так, ст. 5 Закона РСФСР об авторском праве признает небольшими отрывками в смысле п. «в» ст. 9 Основ авторского права СССР такие, которые в общей сложности в произведении под одним названием не превышают заимствованных из произведений другого автора 10 000 типографских знаков для прозы или 40 строк для стихотворений, либо 40 000 типографских знаков, если заимствование произведено из «капитального» труда, объемом не менее 30 печатных листов.

б) Перепечатка повременными изданиями появившихся в газетах сообщений, а равно статей, не имеющих беллетристического характера, не ранее чем на другой день и с обязательным указанием имени автора и источника заимствования (п. «е» ст. 9 Основ авторского права СССР).

в) Помещение в повременных изданиях речей, произнесенных в публичных заседаниях (п. «д» ст. 9 Основ авторского права

СССР). Выше уже сказано, что это положение должно относиться и к другим публично произнесенным устным произведениям.

г) Помещение о выпущенных в свет произведениях, устных и письменных, в области литературы, науки и искусства, отчетов, передающих существо произведения в самостоятельной форме или с воспроизведением оригинала в меру надобности (п. «г» ст. 9 Основ авторского права СССР).

Это положение относится только к выпущенным в свет произведениям, уже отданным автором на суд общественного мнения. Те сообщения, которые нередко помещаются в наших газетах о творческих планах того или иного автора, о ходе его работы над произведением, под п. «г» ст. 9 Основ авторского права не подпадают. Не подпадают творческие планы и намерения автора и под действие норм об авторском праве вообще, ибо в таких случаях нет еще объекта авторского права, произведения в объективной форме. Вместе с тем нельзя не признать, что если, по общему правилу, такие сообщения делаются с согласия автора, то в случаях отсутствия такого согласия они могут значительно ущемить права автора на опубликование произведения, которое будет им создано. Дело идет не о нарушении авторского права, объект которого еще не возник, но о таком нарушении «интимной сферы» автора, которая не может не затрагивать его эвентуального авторского права. Однако обосновать судебное требование о прекращении соответствующих сообщений, поскольку они не умаляют достоинства автора, не затрагивают его чести, при отсутствии специальной правовой нормы невозможно.

д) Выше уже указано, что изданное драматическое, музыкальное, музыкально-драматическое, пантомимное, хореографическое и кинематографическое произведение может независимо от согласия автора распространяться путем его постановки любым зрелищным предприятием с уплатой автору гонорара, а однажды поставленное неизданное произведение указанного рода, по общему правилу, может с уплатой автору гонорара исполняться в дальнейшем с разрешения министерства культуры соответствующей союзной республики (ст. 8 Основ авторского права).

Хотя только что указанные нормы Основ авторского права говорят только о произведениях драматических, музыкальных, музыкально-драматических, пантомимных, хореографических и кинематографических, но по смыслу этих норм следует думать, что они применяются и к чтению с эстрады повествовательных произведений или отрывков из них.

е) Исполняемые в театрах, концертных залах, аудиториях и других публичных местах произведения драматические, музыкальные, музыкально-драматические, лекции, доклады и т. п. могут передаваться по радио и проводам независимо от согласия автора и без уплаты вознаграждения как авторам и исполнителям, так и

организации, где соответствующее произведение исполняется (постановление ЦИК и СНК СССР от 10 апреля 1929 г. «О праве передачи по радио и проводам публичного исполнения музыкальных, драматических и других произведений, а равно лекций и докладов»).

Перечень произведений, которые при передаче их по радио подпадают под действие постановления 10 апреля 1929 г., является примерным. Следует думать, что это постановление должно применяться и к случаям передачи по радио из публичных мест исполняемых там повествовательных произведений.

В то же время судебная практика иногда подчеркивает недопустимость распространительного толкования той части этого постановления, которая определяет место исполнения передаваемых произведений. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР в определении, вынесенном в 1950 году по делу автора X. с Комитетом радиоинформации при Совете Министров СССР, подчеркнула, что постановление 10 апреля 1929 г относится только к передаче произведений по трансляции во время их исполнения в публичных местах, к числу которых радиостудия не относится.

Такой же взгляд был высказан и одним из народных судов г. Киева. Однако Верховный Суд УССР с этим правильным взглядом не согласился.

Не относится постановление 10 апреля 1929 г. и к случаям, когда во время исполнения произведена радиоорганизацией магнитофонная запись, которая затем передается по радио. Постановление 10 апреля 1929 г. имеет в виду передачу по радио произведений, исполняемых в публичных местах, но не записанных во время исполнения для последующей передачи. На это указывало и решение, вынесенное одним из народных судов г. Москвы в 1949 году. Следует думать, что к записи произведения для последующей передачи его в эфир должны соответственно применяться указания 45-го Пленума Верховного Суда СССР от 20 октября 1933 г., признавшего право автора хотя бы и изданного музыкального произведения на вознаграждение при записи его произведения на граммофонную пластинку2.

Следует также думать, что постановление 10 апреля 1929 г. должно получать применение в случаях трансляции средствами телевещания произведения, исполняемого в публичном месте. К передачам же из телевизионной студии оно неприменимо.

Вознаграждение за использование произведений путем их трансляции из радиостудий определено специальным постановлением правительства.

1 СЗ СССР 1929 г. № 26. ст. 230.

2 См. «Сборник действующих постановлений Пленума и директивных писем Верховного Суда СССР», М„ 1941, стр. 82.

Авторское вознаграждение подлежит уплате за трансляцию неопубликованных, «заказанных» литературно-художественных и критических произведений, переводов произведений, рецензий и др. Размер вознаграждения определяется ставками, установленными постановлением Совета Министров РСФСР от 15 июля 1947 г., со снижением их на 20%. Трансляция опубликованных литературно-художественных и критических произведений оплате не подлежит. Особые ставки установлены за трансляцию международных обозрений, лекций и бесед на международные темы, обзоров центральных и местных газет, монтажей литературных произведений, интервью и т. п.

Указанные нормы о вознаграждении за радиопередачи распространены практикой и на передачу средствами телевидения.

ж) Перепечатка повременными изданиями репродукций с произведений изобразительных искусств, рисунков, иллюстраций, фотографий, чертежей и т. п. с обязательным указанием имени автора и источника заимствования (п. «ж» ст. 9 Основ авторского права).

Право перепечатки без согласия автора репродукций с произведений изобразительных искусств признано п. «ж» ст. 9 Основ авторского права только за повременными изданиями.

Однако редакция п. 6 постановления Наркомпроса РСФСР от 8 июня 1930 г. о ставках авторского гонорара за нарушение авторского права 1 способна привести к иным выводам. Эта статья устанавливает, в частности, размер гонорара, который должен быть уплачен автору произведения изобразительного искусства «за помещение в неповременном издании репродукций с произведений изобразительных искусств без указания имени автора и источника заимствования, либо без согласия автора, когда таковое требуется по закону». Между тем необходимость такого согласия есть общее правило. Отступление от вето содержится лишь в п. «в» ст. 9, о котором сказано выше.

Следует указать и другое: для того чтобы правомерной была перепечатка повременным изданием без согласия автора репродукции произведения изобразительного искусства, надо, чтобы и сама репродукция была выполнена правомерно. Перепечатка повременным изданием сделанной без согласия автора репродукции неопубликованной картины не может быть обоснована п. «ж» ст. 9 Основ авторского права. Она была бы одновременно нарушением прав автора на выпуск в свет и на воспроизведение и распространение произведения.

з) Изображение произведений живописи средствами ваяния, и, наоборот, произведений ваяния средствами живописи.

1 См. «Бюллетень Наркомпроса» 1930 г. № 19.

Следует думать, что это положение относится только к опубликованным произведениям, которые изображаются новыми средствами для распространения. Если произведение не опубликовано автором, то изображение его другим лицом любыми средствами для распространения есть прежде всего нарушение права автора на опубликование произведения.

Снятие же копий с чужого произведения исключительно для собственных нужд допускается без согласия автора с соблюдением в отношений произведений изобразительных искусств условий, указанных в п. «о» ст. 9 Основ авторского права, о которых оказано ниже.

и) Воспроизведение находящихся на улицах и площадях художественных произведений любым способом, кроме механически-контактного способа копирования произведений скульптуры (п. «л» ст. 9 Основ авторского права).

к) Помещение всякого рода произведений на публичной выставке, кроме произведений, публичное выставление которых запрещено автором. Отчуждение произведения не означает перенесения на приобретателя какого бы то ни было авторского правомочия. Однако в общественных интересах за приобретателем закрепляется право публичного выставления произведения, поскольку автор не исключил его прямым волеизъявлением.

Понятно, что основное значение этого положения проявляется в сфере отношений, связанных с произведениями изобразительных искусств. Но оно должно применяться и к рукописям научных и литературных произведений.

л) Снятие копий с чужого произведения исключительно для личного потребления и без помещения на копии художественного или фотографического произведения подписи или монограммы автора подлинника, кроме снятия таких копий с произведений скульптуры средствами механически-контактного копирования (п. «о» ст. 9 Основ авторского права).

По своей редакции это положение может относиться к снятию копий как с выпущенных в свет, опубликованных, так и с неопубликованных произведений. Нельзя, однако, не заметить, что во втором из этих случаев оно приходит в некоторую коллизию с охраной «интимной сферы» автора. Снятие копии с невыпущенного в свет произведения исключительно для нужд снявшего копию не есть опубликование произведения без согласия автора, но все же оно делает произведение доступным ежечасному восприятию другим лицом, которое автор, может быть, никогда не ознакомил бы со своим произведением в том виде, в каком с него снята копия. Поэтому представлялось бы целесообразным ограничить действия п. «о» ст. 9 случаями воспроизведения опубликованных произведений.

м) Использование художественных и фотографических произведений в изделиях фабрично-заводской, кустарной и ремесленной промышленности при условии уплаты автору гонорара в размерах я порядке, устанавливаемом законодательством союзных республик (п. «п» ст. 9 Основ авторского права СССР).

Это положение имеет существенное значение как для расширения сбыта разнообразных предметов потребления, так и для дальнейшего «введения в быт» произведений изобразительных искусств.

Неуклонный рост производства средств производства в нашей стране позволяет также неуклонно повышать требования к качеству продукции советских предприятий, в частности и предметов потребления, и тем содействовать вое более полному удовлетворению материальных и культурных потребностей граждан. Качество предметов потребления означает не только определенные технологические свойства их, их добротность, но и хорошую внешнюю отделку их. Хорошая внешняя отделка предметов потребления есть и одно из средств воспитания художественного вкуса в широких кругах граждан.

Все больше места занимают в быту советских граждан и такие предметы, которые являются непосредственно произведениями искусства: репродукции картин, настольная скульптура, фарфор, изделия народных мастеров и т. п.

Весьма важна роль художественных реклам, витрин торговых предприятий.

Советские художники говорят: «Все виды участия художника в работе промышленности и торговли нашей страны непосредственно и крепчайшими нитями связаны с воспитанием вкуса миллионов людей.., художники, разрабатывающие новый рисунок плательной ткани или оформляющие витрину универмага,— это не только работники текстильной фабрики или торговой точки, выполняющие определенную производственную функцию... каждый из них должен прежде всего помнить, что он художник, деятель искусства.., призванный действовать на эстетические чувства народных масс, воспитывать их художественный вкус» 1.

Понятно, что осуществлению художниками, работающими в области промышленности или торговли, как своих производственных, в тесном смысле слова, задач, так и задач художественных должно содействовать правовое регулирование отношений художников с соответствующими предприятиями.

В советской юридической литературе уже указывали, что правовое регулирование использования в промышленности и торговле произведений изобразительных искусств не обеспечивает с надлежащей полнотой интересы художников, значит, не стимулирует в

1 Н. Жуков, Воспитание вкуса, «Новый мир» 1954 г. № 10, стр. 160.

должной мере их участие в работе промышленности и торговли, а тем самым не соответствует полностью и современным интересам советского народного хозяйства.

Отношения художников с промышленными и торговыми предприятиями, использующими в своей производственной деятельности произведения художников, опираются на одно из трех оснований: 1) либо на трудовой договор о создании соответствующих произведений, либо 2) на отдельный «заказ», либо 3) на право предприятия использовать вышедшее в свет произведение художника в силу п. «п» ст. 9 Основ авторского права. Трудовые отношения художника с соответствующим предприятием определяются в первом случае общими нормами трудового права, во втором — теми же нормами с изъятиями, предусмотренными постановлением Наркомтруда СССР от 11 ноября 1929 г.1.

Авторское право художника на произведение, созданное им по тому или другому основанию, казалось бы, так же не может вызывать сомнений, как и авторское право художника, создавшего произведение, независимо от каких бы то ни было отношений с предприятием, в дальнейшем использующим это произведение на основе п. «п» ст. 9 Основ авторского права.

Однако судебная практика далеко не всегда придерживается этого положения.

В статье И. Я. Рабиновича «Авторское право на художественно-промышленные изделия» приведен ряд решений и определений судов, которые в некоторых случаях исходили из признания авторского права лица, создавшего в силу трудового правоотношения произведение, используемое в промышленности, в других — отрицали это право 2. При этом иногда право собственности предприятия на изготовленные художником рисунок, модель и т. п. отождествляется судами с авторским правом на соответствующее произведение.

Особенно часто отвергается авторское право художника. скульптора и т. п., работающего в предприятии по трудовому договору, в случаях если этот договор, в отступление от требования закона, приведенного выше, не содержит указаний на предельное количество выпускаемой предприятием продукции, воспроизводящей произведение художника. В приведенном И. Я. Рабиновичем определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР коллегия прямо указала, что если стороны в трудовом договоре не указали предельного количества выпускаемых предприятием изделий, воспроизводящих художественное •произведение, то выпуск изделий в любом количестве не есть нарушение авторского права художника. Получается, как правильно

1 «Известия НКТ» 1929 г. № 48—49.

2 См. «Советское государство и право» 1954 г. № 8, стр. 101, сл.

отмечает И. Я. Рабинович, что существование или несуществование авторского права зависит не от того, удовлетворяет ли произведение требованиям, установленным законами об авторском праве, а от фактического содержания договора о создании и использовании произведения. Конечно, это идет вразрез со ст. 4 Основ авторского права, устанавливающей, что авторское право применяется к любому произведению, удовлетворяющему требованиям закона, независимо от способов использования произведения.

Иную и совершенно правильную точку зрения выразила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР в вынесенном в 1954 году определения по делу скульптора Б. с Государственным фарфоровым заводом имени Ломоносова. В этом определении прежде всего четко различаются право собственности на созданный скульптором бюст Маяковского и авторское право на это произведение. «В договоре нет указаний,—говорит коллегия,— что с передачей скульптуры в собственность заводу Б. передала заводу и право воспроизводить и распространять это произведение для извлечения имущественных выгод...» При таких обстоятельствах использование заводам произведения Б. могло опираться только на п. «п» ст. 9 Основ авторского права. Однако и в этом случае автор согласно тому же п. «п» ст. 9 Основ авторского права имел право на вознаграждение за использование произведения.

Правильно охарактеризовав правоотношение, возникшее из договора скульптора Б. с заводом имени Ломоносова, коллегия вынуждена была признать и неполноту нормативных актов, относящихся к использованию в промышленности произведений изобразительных искусств.

Неполнота правового регулирования отношений, связанных с использованием названных произведений, нередко проявляется и при разрешении споров о вознаграждении авторов за использование их произведений, премированных на конкурсах, вполне целесообразная практика проведения которых все более укрепляется в нашей стране. Так, мотивом отказа Ленинградского городского суда в иске о вознаграждении за использование для изготовления клеенки рисунков группы ленинградских художников послужило то, что рисунки эти были премированы на конкурсе.

Между тем правила об оплате использования в промышленности произведений изобразительных искусств ни в какой мере не ограничивают прав на вознаграждение тех художников, произведения которых используются после премирования их .на конкурсе. Совершенно понятно, что конкурсы призваны стимулировать создание все более совершенных произведений. Но если именно лучшие произведения, удостоенные на конкурсе премий, использовались бы затем без вознаграждения авторов, это, очевидно, долж

но было бы сильно сократить число участников конкурсов, а тем самым снизить и полезную роль последних.

4. О праве автора на имя, как праве по своему усмотрению определить способ обозначения своего авторства или вовсе его не указывать при выпуске в свет, воспроизведении и распространении произведения, сказано выше. Организация, использующая произведение, не вправе без согласия автора, а после его смерти без согласия его наследников, вносить изменения в избранный автором способ обозначения своего имени (ст. 18 Основ авторского права, ст. 28 Закона РСФСР об авторском праве).

Но в судебной практике, о чем также уже указано выше, право на имя чаще всего выступает в неразрывной связи с правом на авторство, с правом признаваться, а потому и именоваться автором произведения.

Обращенное к суду требование чаще всего натравлено на признание авторства истца. Из этого права вытекает, разумеется, и право на авторское имя.

Так, исковое требование гр-ки К. в ее рассмотренном в 11948 году деле с Ленинградским Малым оперным театром и режиссером Ф. было направлено на признание ее покойного сына единственным автором балета «Мнимый жених». Ответчики не отрицали соавторства сына истицы и подтверждали это указанием на то, что имя сына истицы было указано в театральных афишах наряду с именем режиссера Ф.

В деле В. с издательством журнала «Подшипник», рассмотренном в 1954 году одним из московских народных судов, истец указывал на то, что написанная им в соавторстве с другим лицом статья была опубликована с обозначением в качестве авторского имени только фамилии этого другого лица, и требовал опубликования в журнале сообщения о том, что он, истец, является соавтором лица, названного в журнале. Суд обязал журнал опубликовать указанное сообщение.

Точно так же, когда «Оборонгиз», переиздавая в 1949 году сборник статей различных авторов, исключил в указании авторского коллектива имена авторов К. и Ц. и не выплатил им гонорара, а Московский городской суд ограничился лишь рассмотрением имущественных требований автора, председатель Верховного Суда СССР принес протест на решение, после отмены которого Московский городской суд, вторично рассмотрев дело, в частности, обязал издательство довести до общего сведения через печать об авторстве К. и Ц.

Случаи, когда нарушено право автора на имя без нарушения его права на авторство (например, под именем автора опубликовано произведение, которое по договору с автором должно было быть опубликовано под его псевдонимом), в практике судов не встречаются.

Поскольку псевдоним упоминается законами об авторском праве во всех случаях наряду и наравне с именем автора, следует прийти к выводу, что он охраняется так же, как имя автора. Охрана псевдонима имеет существенное значение как с точки зрения интересов автора, так и с точки зрения общественных интересов.

Возможны случаи, когда автор, использующий, например, для статьи в газете свой опыт, связанный с определенным служебным положением, желает, чтобы его статья «говорила сама за себя», чтобы, воспринимая доводы и предложения автора, читатели были совершенно свободны от подкрепления их соображениями, связанными со служебным положением автора. Очевидно, что опубликование в таких случаях статьи под псевдонимом, избранным автором, соответствует в равной мере интересам как автора, так и общества.

Нельзя не уважать и интересов автора, который желает выпускать в свет свои произведения под псевдонимом потому, что его фамилия совпадает с фамилией другого автора, работающего в той же области науки, литературы или искусства. Поэтому нельзя считать обоснованными высказывавшиеся иногда в литературе указания на ненужность правовой охраны псевдонимов.

Невозможно согласиться и с указанием противников правовой охраны псевдонимов на то, будто обязательное опубликование произведений под фамилией авторов повысит их морально-политическую ответственность за свои произведения перед обществом. Общество судит прежде всего о произведении и, оценивая произведение, дает и оценку личности автора. Совершенно очевидно, что автор осужденного обществам произведения, опубликованного под псевдонимом, не найдет возможности переиздать или обеспечить публичное [Исполнение этого произведения. Организации, использующие произведения для доведения их до широких кругов общества, не могут не учитывать общественной оценки используемых ими произведений. А последующие произведения такого автора должны оцениваться независимо от оценки предшествующих: совершенствование авторской продукции соответствует интересам общества.

Сказанное выше о псевдонимах должно относиться и к случаям опубликования произведений без указания имени автора, анонимно.

5. Право на неприкосновенность произведения играет важную роль в охране интересов автора в сочетании с общественными интересами. Автор, признавший, что его произведение зрело и достойно опубликования, заинтересован в том, чтобы оно стало достоянием общества в том именно виде, в каком автор признал его достойным передаче на суд общества. В то же время и общество заинтересовано в том, чтобы произведение, как выражение

творческой индивидуальности автора, не искажалось изменениями, которые по самым различным соображениям могли бы ввести в произведение организации, использующие произведение.

Выше уже указано, что право автора на неприкосновенность произведения, не означает его права требовать, чтобы его произведение было опубликовано и распространено в том именно виде, в котором оно представлено соответствующей организации для использования. Творческое содружество автора с работниками организации, использующей произведение, в подготовке произведения к выпуску в свет имеет огромное значение для повышения качества произведений. Типовые договоры — издательский, постановочный, киносценарный — обязывают автора выполнять обоснованные требования соответствующих организаций, направленные на повышение качества произведений. Они предусматривают и ряд прав автора, направленных на обеспечение ему помощи со стороны издательства, театра или киностудии в улучшении произведения (см. гл. III «Издательский договор», гл. IV «Постановочный договор», гл. V «Киносценарный договор»).

Но без согласия автора никто не вправе внести изменения в произведение при его использовании, кроме случаев, когда произведение используется исключительно для собственных нужд (об особой охране при этом имени автора произведения изобразительного искусства — см. выше).

Статья 18 Основ авторского права говорит, что «издатель и зрелищное предприятие не вправе по своему усмотрению вносить при жизни автора без его согласия какие-либо дополнения, сокращения и вообще изменения ни в самое произведение, ни в заглавие его, ни в обозначение на нем имени автора. Издатель также не вправе при жизни автора без его согласия снабжать его произведения иллюстрациями».

Выше уже сказано, что смысл ст. 18 шире ее редакции. Она упоминает только об издательствах и зрелищных предприятиях как об организациях, использующих произведения авторов. Но по существу она относится к любой организации, к любому лицу, использующим чужое произведение не иначе, как для собственных нужд.

В то же время ст. 18 ограждает произведение от любых изменений без согласия автора: дополнения и сокращения являются лишь примером изменений произведения, которые «вообще», как указывает ст. 18, не допускаются без согласия автора.

Именно из такого понимания ст. 18 исходят нормативные акты, дополняющие Основы авторского права. Точно так же понимается эта статья и в судебной практике.

Постановление Наркомпроса РСФСР от 8 июня 1930 г. «О ставках авторского гонорара за нарушение авторского пра-

ва» 1 устанавливает штраф за любую переделку любым лицом чужого произведения без согласия автора, если только эта переделка не создает нового произведения (п. 8).

Пункт 11 Типового киносценарного договора говорит, что студия не имеет права приглашать третье лицо для внесения изменений, поправок и доработок в сценарий без согласия автора.

Принципиальное обоснование неприкосновенности любого произведения, при любом его использовании, находим в определении Верховного Суда УССР, вынесенном еще в 1928 году. «Право автора контролировать изменения и переработки произведения, которое выходит под его именем, полностью вытекает из самой сути авторского права, и судебная его защита не может быть поставлена в зависимость от того, были ли своевольные изменения удачны, не были ли они продиктованы правильными хозяйственными соображениями издателя, и понес ли автор материальный убыток» 2.

Эти положения выражаются и в практике других судов. В частности, обращает на себя внимание определение, вынесенное Московским городским судом в 1941 году по делу Радиокомитета при Совете Министров СССР с писателем А.: «Если авторы, приняв рукопись для переработки, обнаружили, что их произведение подвергалось уже переработке редакторами истца без согласования с «ими, то такие действия,— говорит Московский городской суд,— являются столь существенным нарушением авторских прав ответчиков, что они имели основание отказаться от принятой на себя добровольно за пределами установленных сроков переработки рукописи».

Следует, однако, заметить, что невзирая на вполне определенный смысл всех соответствующих норм авторского права и единообразное понимание их судебной практикой, нарушение неприкосновенности произведения — явление далеко не единичное в практике организаций, использующих произведения. На это указывалось и на Втором всесоюзном съезде писателей и на Всесоюзном совещании работников издательств и полиграфических предприятий. На это указывает не раз наша периодическая печать3.

Следует думать, что одним из действенных средств борьбы с нарушениями неприкосновенности произведений явилось бы уточнение положений типовых авторских договоров об условиях внесения изменений в произведения, а также усиление уголовной репрессии лиц, нарушающих авторское право (см. § 7 «Защита авторского права»).

1 См. «Бюллетень Наркомпроса РСФСР» 1930 г. № 19.

2 И. Я. Х е и ф е ц, Авторское право, М„ 1931, стр. 172—173.

3 См., в частности, письмо профессора Московского Государственного Университета Асмуса в редакцию «Литературной газеты» 16 июня 1955 г.

Несомненно, большое значение должна иметь и более планомерная борьба творческих объединений против нарушений неприкосвенности произведений1.

Следует заметить, что нарушение неприкосновенности произведения является иногда результатом ненадлежащего выполнения своей производственной работы предприятием, воспроизводящим произведения. Газеты «Советская культура» и «Литературная газета» неоднократно выступали против распространения неудовлетворительных, нередко «просто халтурных копий, дающих лишь приблизительное, а порой даже искаженное представление о картинах» 2, скульптурных произведениях и т. п.

Таким образом, борьба за качество продукции организаций, использующих произведения, тесно сплетена с проблемой реальности права автора на неприкосновенность произведения.

В этой связи интересно решение, вынесенное Московским городским судом в 11933 году по делу автора М. и переводчика 3. с театром Рабтемаст. Этим решением был воспрещен выпуск спектакля неопубликованной пьесы, который, по заявлению истцов, не обеспечивал воплощения их творческого замысла. Суд также обязал ответчиков «во избежание повторения подобных ошибок со стороны других зрелищных предприятий» опубликовать в печати в десятидневный срок решение суда.

Можно ли считать воспрещенным дополнением научного или литературного произведения присоединение к нему при издании, без согласия автора, предисловия, комментаторских и справочных примечаний? На этот вопрос должен быть дан положительный ответ. Закон воспрещает снабжение произведения иллюстрациями без согласия автора. Трудно думать, что неудачные, не соответствующие характеру произведения иллюстрации искажают произведение более, чем приложенные к произведению неточные, неправильные пояснения, исторические и другие справки.

После смерти автора право давать согласие на внесение изменений в произведение переходит к наследникам.

Надо, однако, заметить, что это общее положение не выражено прямо в законе. Статья 28 Закона РСФСР об авторском праве признает за наследниками автора право давать согласие на внесение изменений в произведение лишь при издании произведений. Трудно, однако, сомневаться в том, что редакция ст. 28 уже ее действительного смысла: она является дополнением ст. 18 Основ авторского права и не может расходиться с нею по существу.

В ст. 28 находит себе вцраженне и положение о контроле осуществления наследниками перешедших к ним правомочий автора:

в случае недостижения соглашения с наследниками о внесении

1 См. «Советская культура» 28 июня 1955 г., передовая статья.

2 Там же.

изменений в произведение изменения могут вноситься с разрешения министерства просвещения соответствующей союзной или автономной республики, ныне с разрешения Министерства культуры.

Общий принцип неприкосновенности произведения имеет два исключения, играющие важную роль для развития социалистической культуры: 1) закон допускает, по общему правилу, использование без согласия автора чужого произведения для создания другого, существенно от него отличающегося (п. «б» ст. 9 Основ авторского права), и 2) закон устанавливает свободу перевода (п. «а» ст. 9 Основ авторского права).

Право любого лица на использование независимо от согласия автора научного произведения для создания другого, существенно от него отличающегося, имеет важное значение в деле популяризации научных знаний. Право любого лица независимо от согласия автора использовать литературное произведение или произведение изобразительного искусства для создания нового, существенно отличного произведения -играет большую роль в распространении определенных идеологических положений, в развитии художественной культуры. Песня часто распространяется быстрее, чем стихи, текст которых использован композитором для ее создания. Понятно, что при использовании чужого произведения для создания нового, существенно от него отличающегося произведения этим последним вносятся новые черты в идейную трактовку определенных явлений, в представленные в используемом произведении образы. Общий культурный результат, достигаемый используемым произведением, обогащается за счет результата его использования.

Из общих требований, предъявляемых к произведению для признания его объектом авторского права, вытекает и условие, при котором допускается использование чужого произведения для создания нового произведения. Это произведение должно быть новым в указанном выше смысле, должно существенно отличаться от используемого произведения. Если произведение, созданное с использованием чужого произведения, существенно отличается от последнего, оно также становится объектом авторского права. Если оно не отличается существенно от использованного произведения, то его создание есть нарушение авторского права автора последнего, и новым объектом авторского права такое произведение не является.

Вопрос о том, отличается ли существенно произведение от другого, использованного при его создании, есть вопрос, который обыкновенно разрешается судом на основе заключения экспертизы. Указанные выше положения о значении темы, сюжета, «материала» произведения лежат в основе как заключений экспертов, так и решений и определений судов.

«Критерием закономерного использования чужого произведения должна быть творческая работа автора нового произведения», указала Гражданская коллегия Верховного суда РСФСР в вынесенном в 1937 году определении по делу гр-н К. и С. с издательством «Советской Энциклопедии» 1.

Та же мысль выражена и в определении коллегии по иску М. к Ф. об авторском праве М. на стенные фотокартины, в которых были изображены созданные Ф. художественные куклы:

«Фотопроизведение М. является новой вещью, созданной посредством комплекса действий — использования и расположения перед фотоаппаратом не только кукол,.. но также и других предметов — стола, посуды».

Часто споры о законности использования чужих произведений не становятся предметом судебного разбирательства, а разрешаются, также на основе экспертизы, творческими объединениями писателей, композиторов и др.

Одним из особо предусмотренных законом случаев использования чужого произведения для создания нового произведения, существенно от него отличающегося, является использование композитором для своего музыкального произведения текста изданного чужого литературного произведения. Такое использование не требует согласия автора используемого произведения, кроме случаев, в практике не встречающихся, когда автор запретил использование своего литературного произведения, объявив об этом на каждом экземпляре своего произведения.

Выше уже сказано, что использование текста литературного произведения для создания произведения музыкального нередко ошибочно трактуется в нашей литературе как один из случаев соавторства. Между тем композитор, создавший, например, романс или песню «на слова» поэта, является единственным автором своего музыкального произведения «с текстом». Автор литературного текста имеет право на вознаграждение за использование этого текста и бесспорно сохраняет право на авторское имя при издании музыкального произведения, хотя п. «з» ст. 9 Основ авторского права об этом и не упоминает, не требуя указания имени автора литературного текста при издании музыкального произведения, для которого использован текст. В одном из решений Московского городского суда, вынесенном в 1935 году, правильно указано на то, что «текст песни является не только неотъемлемой частью вокального произведения, но служит тематическим побудителем будущего произведения... и является равноценным музыке композиторов». И если за автором литературного текста, использованного для создания музыкального произведения, при-

1 См. «Авторское право на литературные произведения», составители Л. М. А з о в и С. А, Ш а ц и л л о, стр. 36—37.

знается право на вознаграждение, то, конечно, он сохраняет при таком использовании и свои личные права.

Исключением из общего правила о праве любого лица использовать чужое произведение для создания другого, существенно от него отличающегося, является положение п. «б» ст. 9 Основ авторского права, в силу которого повествовательное произведение может быть переделано в драматическое или в киносценарий и наоборот, так же как и драматическое .произведение — в киносценарий и наоборот — не иначе, как с согласия автора переделываемого произведения.

Такое согласие выражается в договоре между автором переделываемого произведения и автором инсценировки или чаще всего между автором переделываемого произведения и зрелищным предприятием, заключающим постановочный договор с автором переделки.

В случаях, когда повествовательное произведение переделывается в киносценарий, договор заключается автором переделываемого произведения чаще всего с киностудией. Договоры о переделке произведений в литературе иногда называют договорами лицензии 1. Едва ли это название, не известное закону, удачно. Оно заимствовано из буржуазного изобретательского права и ни в какой мере не отражает сущности того отношения, к которому применяется. Лицензия есть предоставление другому лицу права пользоваться в определенных пределах изобретением, на которое выдан патент, и служит средством подчинения себе монополиями, в руках которых практически сосредоточены патенты на все крупнейшие изобретения, предприятий, получающих лицензии. Ничего общего не имеет с лицензией договор, по которому советский автор предоставляет другому лицу право создать определенную новую культурную ценность, используя ту ценность, которую он создал сам.

В литературе иногда возникает вопрос о юридической силе договора об «исключительной лицензии». И. А. Грингольц считает, что договор, согласно которому автор обязуется запрещать переделку своего произведения кому бы то ни было, кроме своего контрагента, противоречит целям развития советской литературы и искусства, ибо устраняет соревнование между инсценировщиками, позволяющее с большей полнотой удовлетворить растущие запросы зрителя 2.

1 См. «Советское гражданское право», учебное пособие для юридических вузов, т. II, М., 1951, стр. 314; И. Я. Х е и ф е ц, Авторское право, М„ 1931, стр. 121—122.

2 См. И. А. Грингольц, Права автора сценического произведения в СССР, автореферат кандидатской диссертации, М., 1953.

Последнее указание И. А. Грингольца правильно: соревнование, по общему правилу, несомненно повышает качество продукции соревнующихся.

Тем не менее юридической характеристики договора «исключительной лицензии» И. А. Грингольц не дал.

Автор, заключающий договор, который предоставляет другому лицу так называемую «исключительную лицензию», обязуется не запрещать другим лицам переделку своего повествовательного, драматического или сценарного произведения, как думает И. А. Грингольц, а не давать согласия на такую переделку. Запретил переделку без согласия автора закон, и запретил, несмотря на то, что свобода переделки независимо от согласия автора более способствовала бы развитию соревнования между инсценировщиками, сценаристами и т. ,п.

В связи с этим и следовало поставить вопрос о юридической силе соглашения, по которому автор обязуется не разрешать никому, кроме своего контрагента, инсценировку или экранизацию своего повествовательного произведения в драматическое или сценарий либо наоборот.

Представляется, что юридической силы такое соглашение иметь не может. Ни одно из авторских правомочий неотчуждаемо, а «договор исключительной лицензии» был бы своеобразным частичным отчуждением права автора на неприкосновенность произведения. По указанным основаниям невозможно представить себе, чтобы советский суд признал недействительным договор о переделке произведения по тому основанию, что ранее был заключен договор «исключительной лицензии на то же произведение», или взыскал с автора убытки, причиненные нарушением этого последнего договора. Но в то же время ясно, что если автор, давший определенному лицу согласие на переделку своего повествовательного произведения в драматическое или сценарное либо наоборот, не даст такого же согласия никому другому, то никто не вправе осуществить переделку, кроме «исключительных случаев», в которых, говорит примечание к ст. 9 Основ авторского права, разрешение будет дано народным комиссариатом просвещения — ныне министерством культуры той союзной республики, на территории которой предполагается выпустить в свет переделку.

Своеобразным способом использования чужого произведения для создания другого, существенно от него отличающегося, является перевод произведения на другой язык. Выше уже сказано, что советское авторское право выражает безоговорочно принцип свободы перевода: в ряду допускаемых законом случаев использования чужого произведения независимо от согласия автора на первом месте назван в ст. 9 Основ авторского права «перевод чужого произведения на другой язык». Перевод является объектом авторского права переводчика, независимо от авторского права

автора переведенного произведения. Одна из особенностей авторского права переводчика заключается в том, что переводчик не может воспрепятствовать другому лицу в свою очередь выполнить перевод уже переведенного произведения. Содействуя соревнованию между переводчиками, это положение несомненно содействует я повышению качества переводов. В то же время оно вытекает из существа авторского права переводчика. Переводчик является субъектом авторского права на свой перевод. Авторское право на переведенное произведение продолжает принадлежать автору последнего и сочетается с правом любого лица перевести это произведение на другой язык. То обстоятельство, что одно лицо уже воспользовалось свободой перевода и перевело произведение на другой язык, не может служить правовым препятствием к появлению новых переводов не только на иной, но и на тот же язык, на который произведение уже переведено.

Практически в основе перевода лежит чаще всего договор между переводчиком и организацией, использующей перевод: издательством, театром и т. п. Автор переводимого произведения по отношению к этим договорам является «третьим лицом», которое в определенных случаях лишь получает известное вознаграждение за использование его произведения (см. ниже). Между тем по существу автор переводимого произведения не только не «третье лицо» в отношениях между переводчиком и издательством, театром и т. п., а «первое лицо», «первое» в двояком смысле: во-первых, сколько творчества ни вложил бы переводчик в свой труд, перевод остается произведением, подчиненным, зависимым от переводимого произведения. Именно переводимое произведение должно быть доведено переводом до сознания читателей, зрителей и т. п. Во-вторых, именно потому, что перевод есть произведение, доводящее до сознания читателей, зрителей и т. д. чужое произведение, автор последнего не меньше переводчика заинтересован в качестве перевода. Именно поэтому у нас получила известное распространение практика «авторизованных» переводов, то есть переводов, одобренных автором переведенного произведения.

Вызывает серьезное сомнение отрицание авторского права на так называемый подстрочный перевод. В любом подстрочном переводе есть элемент творчества, пусть скромного, но всегда творчества. Переводчику приходится выбрать из десятка синонимов одно нужное слово своего языка для передачи иностранного слова, переводчику приходится выбирать один из оборотов из числа нескольких возможных и т. д. Такой перевод не выходит из рамок подстрочного, но все же он составляет объект авторского права. Возражая В. И. Серебровскому, отрицающему авторское право на подстрочный перевод за отсутствием в нем «каких-либо элементов творчества», Л. М. Азов справедливо говорит: «Ведь подстрочный перевод — это все-таки перевод, чего нельзя сказать

о литературном переводе с подстрочника, так как здесь вообще нет перевода с одного языка на другой, а имеется более или менее глубокая литературная обработка уже сделанного (подстрочного) перевода»1. Действительно, переводчик, не знающий языка, с которого он «переводит», немыслим. «Перевод с подстрочника» есть по сути дела литературная обработка чужого перевода, и Л. М. Азов прав, когда он считает, что в таких случаях «правильнее было бы прибегать к ...законному соавторству двух переводчиков: одного — знающего язык оригинала и язык перевода, и другого — писателя-редактора»2.

Справедливы и указания Л. М. Азова (со ссылкой на доклад И. А. Суркова на Втором Всесоюзном съезде писателей СССР) на то, что распространенное отрицание элементов творчества в подстрочном переводе объясняется не столько сущностью процесса подстрочного перевода, сколько низким качеством многих таких переводов, а также на то, что практика переводов с подстрочников произведений прозы и драматургии должна быть ликвидирована.

Следует указать еще на одно право переводчика, обыкновенно игнорируемое организациями, использующими перевод. Это право переводчика давать согласие на дополнение перевода пояснительными примечаниями. Это право, несомненно, принадлежит переводчику, ибо всякое дополнение произведения, при его использовании, как указано .выше, требует согласия автора. Между тем пояснительные примечания, часто включаемые в издание перевода независимо от согласия переводчика, нередко значительно снижают качество издания а целом 3.

Б. Имущественное правомочие автора

1. Имущественное правомочие автора—его право «всеми дозволенными в законе способами извлекать имущественные выгоды» из осуществления им своих прав на выпуск в свет, воспроизведение и распространение произведения, есть, как уже сказано, право автора на получение вознаграждения при всяком использовании его произведения, кроме случаев, прямо указанных в законе. Иначе говоря, автор, кроме случаев, указанных в законе, имеет право на вознаграждение, независимо от того, используется ли его произведение на основании соответствующего договора, как это чаще

1 Л. М. Азов, Правовые вопросы литературного перевода, «Советское государство и право» 1954 г. № 8, стр. 98.

2 Т а м же.

3 См., например, примечания к переводу книги Т. М а и н а «Будденброки», М., 1953, в которых объяснено, что конкурсное управление есть по германскому праву вид акционерного общества; неправильно представлены там же возникновение и роль всемирного почтового союза и др.

всего и бывает, или без заключения договора с автором, на основании ст. 9 Основ авторского права или в нарушение прав автора.

Вознаграждение автора в случаях использования его произведения или, как часто говорят, «за использование произведения», есть вознаграждение за творческий труд, затраченный автором на создание произведения. Как и всякое вознаграждение за труд в СCCP, оно должно исчисляться по количеству и качеству труда.

Выше (см. Введение) уже сказано о том, что неправильно противополагать трудовое право и авторское право по тому признаку, что первое регулирует, в частности, вознаграждение за «живой труд», а второе — вознаграждение за «овеществленный труд».

Обязанность автора, возникающая из авторских договоров, не исчерпывается актом вручения готового произведения, как определенного результата труда. За передачей автором организации «овеществленного труда» следует «живой труд» автора. И это не исключение, а общий случай, нормальный порядок вещей.

Поэтому и вознаграждение автора за использование его произведения есть, по общему правилу, также и вознаграждение его за труд, осуществляемый им после создания произведения.

Тем не менее нельзя не призвать, что центр тяжести всех отношений, связанных с использованием произведения, лежит именно в этом использовании. Есть случаи, когда труд автора ограничивается созданием произведения, когда не требуется никакого дополнительного труда автора для использования его произведения, например, художник написал картину, воспроизводимую затем в фотографиях или литографским способом и распространяемую соответствующей организацией в репродукциях, или поэт написал стихотворение, которое после издания используется композитором для создания романса.

Однако во всех случаях, как тогда, когда произведение создается в силу трудового договора, так и во всех других случаях, выступают особенности труда, создающего нематериальную продукцию. Нематериальная продукция, при определенных качествах затраченного на ее создание труда, способна не только к многократному, но и к весьма разнообразному использованию. Возможность такого использования и потребность общества в таком использовании обнаруживаются только после того, как началось использование произведения в той форме, какую ему первоначально придал автор. Только после издания литературного произведения можно сказать, требует ли оно переиздания. Только после издания выясняется, обыкновенно, что литературное произведение способно быть переделанным в драму, в киносценарий и в этих новых формах удовлетворять потребностям общества, отличным от тех, которым оно было призвано служить раньше. Только после того, как картина стала доступна обозрению неопределенного круга лиц на художественной выставке, становится, по общему правилу,

ясным, нужны ли ее репродукции, литографические, фотографические и т. д.

Произведение, используемое многократно или для удовлетворения разнообразных потребностей общества, является результатом труда более высокого по качеству, чем труд, создавший произведение того же рода, один раз служащее обществу в форме, первоначально приданной ему автором. Это относится, конечно, как к труду, которым произведение создано независимо от трудовых правоотношений автора с соответствующей организацией, так и к труду, создающему произведение в силу трудового договора.

Из сказанного ясно: имущественное правомочие автора есть такое же вознаграждение автора по количеству и качеству труда, как заработная плата рабочего и служащего. Количество и качество труда, затраченного автором на создание произведения, не поддается учету в тех формах, какие пригодны для учета труда, затрачиваемого на создание материальных вещей. Они окончательно выясняются после того, как начинается использование результатов авторского труда. Но принцип вознаграждения за этот труд тот же, что и принцип вознаграждения за любой труд в нашей стране: по количеству и качеству труда.

2. Ряд законодательных норм ставит в одинаковые условия заработную плату и вознаграждение за использование произведения автора организацией, с которой он не состоит в трудовых отношениях. Приравнение авторского вознаграждения к заработной плате опирается на ст. 3 п. «б» Закона о введении в действие Основ авторского права, в которой сказано: «дополнить гражданские процессуальные кодексы правилами, приравнивающими порядок взыскания вознаграждения, причитающегося авторам.., к порядку взыскания заработной платы». В соответствии с этим с истцов по взысканию авторского гонорара, так же как с истцов по взысканию заработной платы, не взимается пошлина и судебные расходы (пп. «а» и «г» ст. 43 ГПК РСФСР). Статья 187-6 ГПК РСФСР ограничивает случаи немедленного исполнения решений, постановленных против госорганов, решениями, присуждающими «заработную плату или вознаграждение, причитающееся авторам (и их наследникам) за использование принадлежащих автору исключительных прав». Статья 285 ГПК устанавливает единый срок исполнения судебных решений о взыскании заработной платы или вознаграждения, причитающегося авторам за использование их произведений. В одинаковое положение ставят заработную плату* и авторское вознаграждение также ст.ст. 266 и 288—291 ГПК.

Таким образом, с точки зрения процессуальной, требование автора об уплате вознаграждения за использование произведения в ряде существенных моментов совпадает с требованием об уплате заработной платы.

В вопросе о применимости ст. 254-д ГПК к требованиям об уплате авторского вознаграждения судебная практика после

некоторых колебаний в данном вопросе заняла позицию, которую Невозможно признать правильной.

В определении по делу авторов Б. и Б. с Киргизгосиздатом, вынесенном в 1951 году Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Киргизской ССР, сказано: «поворот исполнения решения народного суда был бы неоснователен в силу ст. 254-д ГПК и ввиду того, что иск не был основан на подложных документах или ложных сведениях». Однако в том же 1951 году та же Судебная коллегия в определении по другому делу — Киргизского отделения Всесоюзного управления по охране авторских прав с Киргизгосиздатом признала, что так как правоотношения сторон, из которых возник спор, возникли из издательского, а не из трудового договора, то «применение к этим отношениям ст. 254-д ГПК является неправильным».

Эту точку зрения высказала в 1951 году и Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР в определении по первому из названных выше дел 1. Обоснованием этой точки зрения служит то, что, как указал Верховный Суд, ст. 254-д ГПК «направлена к ограждению интересов трудящихся при разрешении в судебном порядке их трудовых конфликтов» и распространительному толкованию не подлежит.

Надо, однако, заметить, что ст. 254-д вовсе не говорит о разрешении в судебном порядке «трудовых конфликтов». Она говорит о суммах, — а не о заработной плате, выплаченных работнику, то есть о суммах, выплаченных в качестве вознаграждения за труд. А таким вознаграждением является, конечно, и вознаграждение автора за использование его произведения как результата творческого труда. И если в ст.ст. 43, 285, 289 ГПК пришлось специально указать на взыскание авторского вознаграждения, то это объясняется тем, что в этих статьях не говорится о вознаграждении работника или о суммах, выплаченных работнику. Здесь употреблены выражения: 1) заработная плата и 2) вознаграждение, причитающееся автору за использование его произведения. Трудно сомневаться в том, что понятие заработная плата и названное вознаграждение покрываются употребленным ст. 254-д выражением: «суммы, выплаченные работнику». Ибо автор, состоящий на службе в той или иной организации или не состоящий, это всегда работник, которому выплачиваются определенные суммы в вознаграждение за его труд. Но так как обычное словоупотребление чаще всего относит слово «работник» только к лицу, работающему по трудовому договору, то для полной ясности содержания ст. 254-д целесообразным представляется дополнение этой статьи в законодательном

1 См. «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1951 г. № 6, стр. 45—46.

порядке прямым указанием на то, что она относится и к вознаграждению авторов за использование их произведений.

3. Если автор создает произведение в силу трудового договора, его вознаграждение определяется нормами трудового права.

Очевидно, что, получив за создание произведения заработную плату по трудовому договору, автор не вправе притязать еще на особое «авторское» вознаграждение—см. Введение и приведенную там судебную практику. Понятно, что организация, с которой автор состоит в трудовых правоотношениях, вправе использовать созданное автором произведение, ибо трудовой договор с автором заключается, конечно, не для того, чтобы произведение было просто создано, но и для того, чтобы организация могла использовать его в целях осуществления обязанностей, возложенных на нее государством.

Произведение, созданное в научно-исследовательском институте, осуществляющем публикацию работ своих сотрудников, очевидно, может быть опубликовано этой организацией: согласие автора на опубликование произведения подразумевается в заключенном им трудовом договоре. Произведение, написанное в научной лаборатории, может быть использовано в дальнейших исследовательских работах той же лаборатории, с охраной, разумеется, авторства лица, написавшего это произведение. Нечего и говорить о том, что произведение, созданное по трудовому договору для использования в изделиях промышленности, может быть использовано соответствующим промышленным предприятием.

Но дело идет именно о вознаграждении за то использование произведения, которое либо прямо предусмотрено в трудовом договоре, либо вытекает из смысла его. За этими пределами речь может идти об использовании произведения только на основании «авторского» договора, заключаемого организацией с автором. Возможно, конечно, и бездоговорное использование такого произведения, но только в тех случаях и в тех пределах, которые предусмотрены в ст. 9 Основ авторского права СССР.

В частности, если научное или литературное произведение, созданное во исполнение трудового договора и изданное без уплаты автору гонорара, затем переиздается, то автору должен быть уплачен гонорар, установленный за переиздание произведения. Иной взгляд приводил бы к неприемлемым практическим последствиям. В самом деле, вознаграждение автора любого произведения есть вознаграждение по количеству и качеству труда, затраченного автором на создание своего произведения. Есть все основания думать, что качество труда, создавшего произведение, потребовавшее переиздания, в том или ином отношении выше качества труда, создавшего произведение той же категории, повторное издание которого не потребовалось. Типовой издательский

договор предусматривает вознаграждение автора не только за издание, но. и за переиздание произведения (ом. ст. 20 Типового издательского договора РСФСР) 1, а постановления советов министров союзных республик устанавливают размеры того и другого вознаграждения (см. ниже)2. Автор, создавший произведение, издаваемое повторно на основе издательского договора, получает за первое и последующие издания, вместе взятые, большее вознаграждение, чем автор произведения, выдержавшего лишь одно издание. Нельзя не заметить при этом, что лишь в редких случаях повторное издание произведения не требует дополнительной авторской работы над ним, например, для учета критических суждений, высказанных по поводу первого издания, для «обновления» произведения, исправления обнаруженных после первого издания недочетов произведения и т. п. Если это так при повторном издании произведения, выпущенного в свет в первый раз на основе издательского договора, то какие основания считать, что это не так, если повторно издается произведение, созданное во исполнение трудового договора между автором и организацией, в которой автор работает?

Ясно ведь, что и автор такого произведения должен быть вознагражден по количеству и качеству затраченного им труда. В случае переиздания этого произведения к вознаграждению, полученному автором в качестве заработной платы за время создания произведения, должно быть присоединено вознаграждение, установленное нормами авторского права для переиздания произведений, ибо действительное качество произведения в известном отношении определилось только после первого его издания.

Такая мысль получила свое выражение в нашей судебной практике (см. решение Московского городского суда по делу кинооператора Е. на стр. 63—64).

Изложенная выше ст. 2 постановления СНК РСФСР от 15 января 1929 г. (см. стр. 34) также признает за работниками изобразительных искусств авторское право на произведения, созданные имИ в силу трудового договора с промышленным предприятием, требуя, чтобы в договоре было указано предельное число промышленных изделии, в которых будут использованы созданные штатным работником произведения. Очевидно, что использование тех же произведений за пределами указанного в договоре числа изданий уже не может быть обосновано трудовым договором с автором. Оно должно опираться уже на иные правовые основания и, следовательно, давать автору право на соответствующее вознаграждение.

1 См. «Авторское право на литературные произведения», составители Л. М. А з о в и С. А. Ш а ц и л л о, стр. 55—56.

2 Т ам же, стр. 86.

Нет сомнений в том, что тот же принцип должен применяться и в случаях, когда произведение изобразительного искусства создается не в силу трудового договора, а в силу «отдельного задания», «отдельного поручения», «разового договора» и т. п. Под всеми этими наименованиями имеются в виду договоры о создании произведения для использования в строго определенных целях. Всякое другое их использование может опираться только на новый договор с автором либо на ст. 9 Основ авторского права СССР, которая, в частности, предоставляет промышленным предприятиям свободу использования названных произведений в своих изделиях, однако не иначе, как под условием уплаты автору вознаграждения.

4. Порядку нормирования вознаграждения авторов за использование их произведений независимо от их трудовых правоотношений с соответствующей организацией посвящен ряд норм Основ авторского права СССР.

Статья 17 Основ авторского права отнесла к компетенции союзных республик установление в законодательном порядке минимального размера вознаграждения автора при определенном тираже его литературного произведения, выпущенного в свет по издательскому договору. Статья 8 Основ авторского права предоставила законодательству союзных республик установить порядок определения размера вознаграждения за публичное исполнение сценических произведений. Согласно п. «п» ст. 9 Основ авторского права законодательством союзных республик определяется размер и порядок уплаты вознаграждения автора за использование его произведения в промышленных изделиях.

Законодательство союзных республик и изданные на его основе постановления советов народных комиссаров, а затем советов министров союзных республик, а также соответствующие ведомственные акты в значительной мере дополнили нормы Основ авторского права о вознаграждении авторов. Однако нельзя не признать, что нормирование авторского вознаграждения, в настоящее время в большой части уже устаревшее, вместе с тем до сих пор остается неполным. Развитие социалистической культуры и техники (звуковое кино, телевидение и т. д.) выдвинуло ряд новых способов использования различных произведений, а вместе с тем и ряд новых вопросов о вознаграждении авторов за использование их произведений. Одни из этих вопросов не разрешены в нормативном порядке, разрешение других ведомственными актами вызывает немало сомнений.

Так, не разрешен в нормативном порядке вопрос о вознаграждении автора за переделку повествовательного произведения в драматическое или в киносценарий и наоборот, и за переделку драматического произведения в киносценарий и наоборот.

Не разрешен в нормативном порядке вопрос о размере вознаг-

раждения автора за запись его произведения на граммофонную пластинку. Самое право автора на вознаграждение в этих случаях не раз отрицала судебная практика до издания постановления Пленума Верховного Суда СССР от 20 ноября 1933 г.1, с полной ясностью подтвердившего это право.

В 1934 году по соглашению между Грампласттрестом Наркомтяжпрома СССР и Всесоюзным управлением по охране авторских прав были приняты ставки вознаграждения авторов за запись их произведений на грампластинки и установлен порядок расчетов. На основе этого соглашения вознаграждение выплачивалось авторам до 1951 года.

В 1951 году Комитет радиоинформации при Совете Министров СССР, в ведении которого в то время находилось производство грампластинок, односторонне прекратил выплату авторского вознаграждения, ссылаясь на то, что ставки этого вознаграждения не утверждены правительством. Одновременно Комитет признал целесообразным войти в Правительство с проектом соответствующего постановления. Однако тогда в Совете Министров СССР вопрос поставлен не был.

После образования Министерства культуры СССР в 1954 году правление Союза советских писателей СССР и правление Союза советских композиторов СССР в совместном письме на имя министра культуры просили создать комиссию для подготовки проекта постановления о размере и порядке выплаты вознаграждения авторов за запись произведений на грампластинки и затем ходатайствовать перед правительством об утверждении выработанного комиссией проекта. Никакие решения по этому письму приняты не были, и выплата вознаграждения авторам не возобновилась.

Таким образом, уже на протяжении шести лет советские писатели и композиторы лишены возможности осуществлять принадлежащее им по закону право на вознаграждение за использование их произведений, которое получает все более широкое распространение и из которого заводы граммофонных пластинок извлекают крупную прибыль, используя результаты авторского труда, остающегося, вопреки закону, неоплаченным.

Инструкция Наркомпроса РСФСР о минимальных ставках авторского гонорара за издание произведений изобразительных искусств от 22 сентября 1930 г.2 давно устарела. Инструкция была издана на основе постановления СНК РСФСР от 26 августа 1930г. «О мерах создания благоприятных условий работы художников». Но уже в 1942 году в решении, вынесенном по делу художника Р. с издательством «Международная книга». Московский городской суд признал, что «применение данной инструкции в 1942 году по существу является не мерой к созданию благостри-

1 См. «Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР», М„ 1941, стр. 82.

2 См. «Бюллетень Наркомпроса» 1 декабря 1930 г. № 34.

ятных условий работы художников, а создает искусственную возможность для издательства использовать труд автора без его на то согласия с тем, чтобы, нарушив авторское право, выплатить гонорар автору по нормам 1930 года, значительно отличающимся от ставок, применяемых издательствами при заключении договоров с работниками изобразительных искусств».

В 1941 году оргкомитет Союза советских художников СССР выработал минимальные ставки вознаграждения художников при издании их произведений и в дальнейшем привел их в соответствие с постановлением Совета Министров РСФСР в части, касающейся повторных изданий. В то же время встречаются решения народных судов, указывающие, что, кроме минимальных ставок, выработанных оргкомитетом Союза советских художников, «иных ставок, утвержденных в законодательном порядке, до настоящего времени не существует» (решение одного из московских народных судов, вынесенное в 1952 году по делу художников В., К. и Г. с издательством «Молодая гвардия»).

В практике издательств для определения размера вознаграждения художников, в частности при повторном издании их произведений, применяются в соответствии с приказами Главполиграфиздата ставки, установленные постановлением Совета Министров РСФСР от 15 июля 1947 г. об авторском гонораре за литературные произведения1.

Для вознаграждения авторов произведений станковой живописи, скульптуры, рисунков, графики в 1948 году ставки были установлены Комитетом по делам искусств при Совете Министров СССР (письмо Комитета от 27 февраля 1948 г. № 346).

Однако в 1953 году в связи с оформлением Всесоюзной сельскохозяйственной выставки оргкомитет Союза советских художников выработал новые временные ставки вознаграждения за произведения живописи и графики, рекомендованные к общему применению в Москве и Ленинграде.

Размер вознаграждения авторов за произведения скульптуры был установлен для ВСХВ в 1952 году. Эти ставки применяются и в отношениях авторов с предприятиями художественного фонда.

В 1954 году Правление художественного фонда по согласованию с Министерством культуры выработало временные расценки для вознаграждения за экспозицию произведений.

Таким образом, регулирование имущественных прав художников при использовании их произведений крайне разнообразно, что неблагоприятно отражается на их интересах.

Неполнота регулирования отношений художников с организациями, использующими их произведения в промышленных изделиях, уже отмечена выше.

1 См. «Авторское право на литературные произведения», составители Л. М. А з о в и С. А. Ш а ц и л л о, стр. 85.

Немало сомнений вызывают я положения, в силу которых фильм-спектакль ставится не с разрешения автора пьесы, а с ним лишь «должны предварительно согласовываться необходимые по условиям кинопроизводства сокращения и иные изменения содержания пьесы, предусматриваемые в режиссерском сценарии», а вознаграждение уплачивается автору пьесы в размере 25% гонорара, установленного за написание сценария по готовым произведениям, но не более 10000 рублей.

Отдельные действующие нормы, определяющие размер вознаграждения авторов, не полностью соответствуют принципу вознаграждения за труд по его количеству и качеству.

При этом нельзя не заметить, что в ряде случаев эти нормы различны в разных союзных республиках. Между тем обосновать такое различие не всегда возможно.

Сюда прежде всего относятся нормы о вознаграждении автора при переводе его произведения на другой язык.

Принцип «свободы перевода», провозглашенный п. «а» ст. 9 Основ авторского права, до относительно недавнего времени означал, в частности, что произведение может быть использовано для издания его в переводе на другой язык не только независимо от согласия автора, но и без вознаграждения последнего. Принцип «свободы перевода» сыграл и играет важную роль в последовательном развитии культур народов СССР и в приобщении их к передовой русской культуре.

Как бы ни были велики заслуги переводчика, он доводит до читателей научные достижения, мысли, образы, представленные уже ранее в переведенном произведении. Поэтому и вознаграждение переводчиков при издании переводов установлено в размере меньшем, чем вознаграждение авторов при издании оригинальных произведений.

Вместе с тем безоговорочное проведение принципа «свободы перевода» приводило к тому, что вознаграждение авторов произведений, выходивших в свет на языках народов СССР и получавших относительно небольшое распространение в оригинале, а затем широко распространенных в переводах, оказывалось значительно ниже вознаграждения русских писателей.

Ввиду этого на протяжении времени с 1943 года во всех союзных республиках, кроме БССР, введено правило об уплате при издании переводов вознаграждения не только переводчику, но и автору переведенного произведения, если только последнее не опубликовано впервые на русском языке.

Исключение, сделанное для произведений, впервые вышедших в свет «а русском языке, объясняется стремлением не удорожать издания книг, авторы которых благодаря высоким тиражам, какими выпускаются в свет произведения русской литературы, и частым переизданиям, получают надлежащее вознаграждение. Но

объяснить отступление от общего ныне положения, сохраняющееся в Белоруссии, трудно.

В союзных республиках, признавших указанное выше право автора на вознаграждение при переводе его произведения на другой язык, кроме Грузинской и Эстонской ССР, это право принадлежит только авторам литературных произведений. А в Грузии и Эстонии оно признано также и за автором переводимого на другой язык научного произведения.

Неодинаков и размер вознаграждения, получаемого автором в различных союзных республиках за публичное исполнение сценического произведения, так называемые отчисления от поспектакльного сбора, причем это различие не всегда может быть обосновано местными условиями, средним размером сборов и т. п.

За исключением УССР, БССР, Узбекской ССР, Туркменской ССР, Армянской ССР и Молдавской ССР автор инсценировки произведения, которое не охраняется законом об авторском праве, в частности за истечением срока действия авторского права, получал до недавнего времени отчисления от поспектакльного сбора в таком же размере, как автор публично поставленного оригинального сценического произведения.

В случаях, когда автором переведенного сценического произведения является иностранный гражданин, права которого в СССР не охраняются, переводчик в ряде союзных республик также приравнивался до недавнего времени к автору оригинального произведения. Он получал полностью вознаграждение за публичное исполнение переводного произведения в том же размере, в каком его получил бы автор оригинального произведения.

Ныне положение изменилось. Постановление Совета Министров РСФСР от 20 апреля 1957 г. «Об авторском гонораре за драматические и музыкальные произведения» установило новые ставки вознаграждения авторов за публичное исполнение их сценических произведений с дифференциацией этих ставок для разного рода оригинальных произведений, для пьес-инсценировок и для переводных произведений. По всей вероятности, в недалеком будущем указанная дифференциация вознаграждения за публичное исполнение сценических произведений будет введена во всех союзных республиках.

Сказанное обязывает сделать вывод: действующее авторское право не всегда обеспечивает имущественному правомочию автора надлежащее осуществление. В некоторых случаях автору обеспечено вознаграждение, явно превышающее количество и качество труда, затраченного им на создание произведения, как, например, при публичном исполнении указанных выше инсценировок или переводных пьес. В других случаях правовые нормы не обеспечивают автору надлежащего размера вознаграждения за использование его произведения, как например, при постановке фильмов-спектаклей. В третьих — автор вовсе не получает вознаграждения

за свой труд, хотя закон не отказал ему в праве на вознаграждение при данном виде использования его произведения, например, при использовании произведения для записи на грампластинку.

Во всех таких случаях действующее авторское право не обеспечивает надлежащего осуществления своего общего принципа: вознаграждения автора по количеству и качеству труда, затраченного на создание произведения. Тем самым оно не выражает последовательно и полно одного из основных принципов советского права в целом.

Очевидно, что нормы, направленные на обеспечение реализации имущественного правомочия автора, принадлежат к числу тех норм советского авторского права, которые наиболее настоятельно требуют дополнения и улучшения.