§ 1. Понятие и виды доказательств. Проблемы допустимости использования в доказывании современных научно-технических методов и средств

Любое понятие выступает как мысленное отображение вещей в их существенных признаках, признаках, необходимо присущих данным вещам. Для задач практической жизни и для научного познания, отмечал В. Ф. Асмус, важно, чтобы из всего огромного множества свойств предмета мысль наша выделяла наиболее важные и выделяла таким образом, чтобы каждый из признаков был бы совершенно необходим, а все признаки, вместе взятые, были бы достаточными для того, чтобы при их помощи отличить данный предмет от всех других, познать данный предмет.

Доказательствами по уголовному делу в соответствии со ст. 65 УПК Украины (ст. 69 УПК России) являются любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке орган дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

Фактические данные не могут существовать сами по себе без их материального носителя. В этой связи ч. 2 ст. 65 УПК Украины (ч. 2 ст. 69 УПК РФ) указывает: «Эти данные устанавливаются: показаниями свидетеля, показаниями потерпевшего, показаниями подозреваемого, показаниями обвиняемого, заключением эксперта, вещественными доказательствами, протоколами следственных и судебных действий и иными документами». Однако если ч. 1 ст. 65 УПК Украины определяет, что доказательства — это фактические данные, то ч. 2 этой же статьи содержит утверждение, что эти данные устанавливаются вещественными доказательствами. То есть фактически в законе как Украины, так и России, содержится утверждение «Доказательства устанавливаются доказательствами». Кроме того УПК Украины (ст. 82 и 83) именует протоколы следственных и судебных действий и иные документы источниками доказательств, а УПК России (ст. 87 и 88) называет их непосредственно доказательствами.

Недостаточно четкое объяснение в законе характера взаимосвязи фактических данных и их носителей (источников) привело к поискам теоретического решения данной проблемы, а следовательно, и к попыткам сформулировать более точное понятие доказательств.

Одни авторы под доказательствами понимают только факты, другие — факты и фактические данные, третьи — источники сведений о фактах и доказательственные факты, четвертые — только фактические данные, полученные из указанных в законе источников.

«Рассматривая доказательства, на основе которых разрешаются уголовные дела, — отмечает М. С. Строгович, — нетрудно увидеть в них две стороны, два момента. Прежде всего, доказательства выступают в качестве источников сведений о фактах... Во многих случаях доказательство выступает в качестве установленного из определенного источника факта, который служит основанием для вывода о другом, подлежащем установлению факте... Отсюда и вытекает двойное значение самого понятия доказательства: доказательство означает источник сведений о подлежащем установлению факте и доказательство означает тот факт, из которого делается вывод о другом факте».

Критически оценивая взгляды на доказательства как на факты, Л. М. Карнеева вполне справедливо отмечает: «Подобный дуализм не оправдан, ибо толкование доказательств как сведений о фактах (отраженная сознанием человека объективная реальность) исключает их одновременное понимание как фактов (сама эта реальность)» ; «факт, признанный доказанным и, возможно, в свою очередь используемый в логическом доказывании в качестве доказывающего, доказательством не является, а составляет часть отражения предмета доказывания», «соотношение здесь подобно соотношению тезиса и аргумента» .

В. Я. Дорохов писал: «Доказательствами в уголовном процессе нельзя называть факты, входящие в предмет доказывания. В мышлении человека существуют, взаимодействуют, движутся не вещи, не предметы, а их образы, понятия, сведения о них... Фактические данные — это полученные из законных источников сведения о фактах» .

Фактические данные — это информация, сведения о фактах, а не сами факты. Видимо, употребляя термин «фактические данные», законодатель имел в виду не факты и не любую информацию, а информацию, соответствующую объективной действительности, фактическим обстоятельствам дела, то есть объективную, достоверную информацию, соответствующую фактам. Поэтому можно предполагать, что фактические данные — это и есть не что иное, как объективная, достоверная информация. В философском смысле она и образует содержание доказательства.

Соотношение понятий «фактические данные» и «источники фактических данных», «носители фактических данных» нуждается в выяснении. Определяя доказательства как сведения о фактах, полученные из надлежащих источников, Л. М. Карнеева отмечает, что они «тесно связаны, но не образуют единства». И в самом деле, как представить единство фактических данных в их источников, имея в виду, например, данные, полученные в процессе осмотра скоропортящегося вещества или трупа. Последние, выступая в качестве источников фактических данных, к моменту судебного доказывания уже не существуют. Полученные из таких источников фактические данные перенесены на иной материальный носитель.

В. Я. Дорохов утверждает, что фактические данные и их источники, взятые сами по себе в отрыве друг от друга, не образуют судебного доказательства; превращение информации в самостоятельную субстанцию есть не что иное как идеализм, а сведение ее к материальной форме (определение доказательств как Самих источников сведений о фактах — В. Т.), есть наивный материализм; фактические данные и их источники объединены в одном понятии доказательств как два его необходимых элемента: доказательства представляют собой неразрывное единство фактических данных (содержания) и их процессуальных источников (формы). Безусловно, информация не может существовать ни без источника, ни без ее носителя. Но возникает вопрос — с источником или с носителем информации образуют единство «фактические данные» в понятии «доказательства»?

«Источник доказательства, — пишет Д. И. Бедняков, — есть специфический для уголовного процесса носитель доказательственной информации Он существует и служит для сохранения информации о преступлении и лице, его совершившем, во времени и переноса ее (информации) в пространстве».

На наш взгляд, здесь автор допускает ошибочное суждение. В русском языке под источником понимается то, что дает начало чему-либо, под носителем — то, что может служить средством отражения, фиксации, быть выразителем чего-либо. Источником фактических данных логично было бы обозначить такие источники информации, от которых может исходить (потенциальные источники) или исходит (реальные источники) доказательственная информация (фактические данные).

Источником фактических данных могут служить следы преступления (оставленные на месте преступления предметы, микрообъекты, следы пальцев рук, волосы, остатки веществ и пр.), которые в ходе следственных действий изымаются и используются в доказывании. Будучи способными не только давать импульс информации, а и переносить ее в пространстве и во времени, фиксировать ее, они уже выступают как носители доказательственной информации.

Источником фактических данных могут выступать и объекты, которые не могут быть сами сохранены, и служить средством сохранения информации о преступлении. Например, скоропортящиеся вещества, след на теле человека (рана), материальная обстановка места происшествия, следы насилия на трупе и т. д. Хоть изъять и сохранить подобные объекты не представляется возможным, исходящая от них информация может быть процессуально закреплена, перенесена на другие материальные носители (изготавливаемые слепки, фотоснимки, составляемые схемы и протоколы) и использована в доказывании. В доказывании используется целый арсенал производных доказательств, представляющих собой не что иное, как единство фактических данных и их носителей.

Содержание доказательств — фактические данные, полученные из надлежащих источников, а их материальной основой в данном случае служит уже не сам источник, дающий импульс информации, а искусственно созданный соответствующий процессуальный носитель. Таким образом, источники фактических данных, будучи небезынтересными для процесса доказывания, не всегда образуют неразрывное единство с исходящей от них информацией. Единство содержания и формы доказательства возможно как единство фактических данных и их процессуальных носителей. Последние выступают в качестве неотъемлемого атрибута самого доказательства.

Процессуальными носителями фактических данных являются объекты, которые могут служить средством фиксации, сохранения и переноса доказательственной информации в пространстве и во времени, а заодно и служить источником информации по делу для субъектов уголовного процесса и его участников на любых стадиях. Это пригодные для таких целей материальные объекты — первичные источники информации о преступлении, составляющие гносеологическую первооснову так называемых первоначальных вещественных доказательств (различные следы преступления); слепки, оттиски или иные копии следов, составляющие материальную основу производных доказательств; протоколы следственных и судебных действий и иные документы; кино- и видеозапись и другие фактические результаты технического документирования; заключения экспертов.

Доказательство представляет собой единство фактических данных и их процессуальных носителей.

Вместе с тем в понятие доказательства, как нам представляется, вкладывается большее содержание, чем в понятие фактические данные (сведения, информация) или следы преступления.

Следы преступления, в частности, равно как и информация вообще, являются только лишь гносеологической первоосновой

доказательств. Непосредственному использованию их в доказывании по уголовному делу предшествует деятельность органов дознания и предварительного следствия по приспособлению к такому использованию, превращению «вещи в себе» в «вещь для всех», своеобразному опредмечиванию.

В приспособлении следов преступления и иных фактических данных к использованию в доказывании можно выделить деятельность, направленную на их получение, закрепление и сохранение (познавательно-коммуникативная часть) и процессуально-удостоверительную форму данной деятельности, которая призвана обеспечить достоверность получаемых фактических данных и их проверяемость на предмет установления законности получения.

В процессе такой деятельности фактические данные и получают статус доказательств. А это возможно лишь при наличии ряда условий.

Во-первых, они должны иметь отношение к предмету доказывания, а именно: быть в состоянии снимать информационную неопределенность по подлежащим установлению фактам, то есть обладать относимостью к делу.

Во-вторых, относимые к делу данные должны быть получены и закреплены в предусмотренном законом порядке из надлежащих источников, то есть обладать допустимостью к делу.

Закон ограничивает использование в качестве доказательств рядом условий, предъявляемых как к самим фактическим данным, так и к их источникам. Например: не может быть свидетелем лицо, которое в силу своих физических или психических недостатков не способно правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела (п. 2 ст. 69 УПК Украины; п. 2 ст. 72 УПК России); не могут служить доказательствами фактические данные, содержащиеся в показаниях свидетелей, если они не в состоянии указать источник своей осведомленности (ч. 3 ст. 68 УПК Украины, ст. 74 УПК России).

Связывая допустимость доказательств с процессуальным порядком их получения, закон не только преследует цель защиты граждан от необоснованного вторжения в их законные права и интересы, но и исходит из того, что этот порядок содержит гарантии получения достоверной доказательственной информации.

Допустимость доказательств означает правопригодность их к использованию в уголовном процессе в качестве юридических фактов-аргументов.

Допустимость доказательств означает следующее:

во-первых, фактические данные как доказательства должны быть подучены уполномоченным на то субъектом (лицом, в производстве которого находится уголовное дело, осуществляющим проверку заявления и сообщения о преступлении либо выполняющим отдельное поручение следователя, а также органами оперативно-розыскной юрисдикции при выявлении преступлений);

во-вторых, фактические данные должны быть получены из известного, проверяемого и не запрещенного законом источника;

в-третьих, фактические данные должны быть получены в установленном законом порядке с соблюдением процессуальной формы, гарантирующей защиту прав и законных интересов граждан:

в-четвертых, фактические данные и сам процесс их получения должны быть надлежащим образом закреплены и удостоверены;

в-пятых, собранные доказательства и другие материалы уголовного дела в целом позволяют осуществить анализ и проверку достоверности и законности получения фактических данных.

В силу презумпции невиновности, закрепленной в ст. 62 Конституции Украины (ст. 49 Конституции России), все сомнения по делу, а следовательно, и сомнения относительно допустимости к использованию фактических данных в доказывании, должны толковаться и разрешаться в пользу обвиняемого, подозреваемого и подсудимого.

Наконец, фактические данные как доказательства должны быть достоверными.

Запрещая использование в доказывании информации, источник которой неизвестен или сомнителен, а также устанавливая строгий порядок получения доказательственных данных, закон тем самым заботится об использовании в доказывании не любых. а лишь достоверных сведений, «фактических данных».

В буквальном смысле «фактические данные» — это данные, соответствующие действительности, фактам. Это объективная, адекватно отражающая объективную реальность информация. Доказывание же вообще есть установление истинности какого-либо суждения, положения (тезиса) с помощью аргументов (посылок), истинность которых установлена. Очевидно, что использование в доказывании сомнительных, недостоверных данных чревато ошибочными выводами.

Логично сделать вывод, что доказательственная информация должна обладать признаками достоверности. Только при таком условии она может быть положена в основу выводов по делу, использована в качестве средства доказывания.

Доказательствами являются фактические данные, которые отвечают требованиям относимости к делу, допустимости и достоверности.

Относимость, допустимость и достоверность обнаруженных следов и иных фактических данных определяется в процессе расследования. В ходе следственных действий полученные фактические данные изучаются, оценивается значимость для дела, содержание и форма таковых. Принимаются меры к их закреплению и сохранению. В самих составляемых при этом процессуальных документах фиксируется и удостоверяется вся деятельность по поиску, выявлению, изъятию, закреплению и исследованию доказательств. Информация по данным обстоятельствам, будучи отраженной в материалах дела, представляет собой целый комплекс вспомогательных доказательств, подтверждающих допустимость и достоверность основных. При необходимости получаемая доказательственная информация подвергается дополнительной проверке.

Пределы установления допустимости и достоверности доказательств определяют объем подлежащих собиранию вспомогательных доказательств.

Представляется, что если рассматривать все доказательства по делу в их взаимосвязи друг с другом, то можно заметить, что каждое из них является как устанавливающим, так и устанавливаемым.

Любое основное доказательство, непосредственно подтверждающее какое-либо из обстоятельств события преступления, тем самым подтверждает и достоверность другого основного доказательства, устанавливающего тот же факт, и наоборот, поскольку и те и другие находятся в причинно-следственной связи с одним и тем же фактом. Следствие в известном смысле служит подтверждением причины, так же как и причина указывает на возможные следствия, свидетельствуя тем самым об их подлинности. Специально собранные вспомогательные доказательства, подтверждающие достоверность одного из основных доказательств искомого факта, являются вместе с тем косвенными доказательствами достоверности и других основных доказательств, устанавливающих тот же факт. Основные доказательства, так же как и причина подтверждает следствие, подтверждают, в свою очередь, достоверность каждого из вспомогательных доказательств.

Такая многосторонняя взаимосвязь всех доказательств по делу позволяет однозначно определить относимость, допустимость и достоверность как основных, так и вспомогательных доказательств. Установление же относимости, допустимости и достоверности фактических данных является необходимым условием их использования в доказывании.

На основании изложенного можно дать следующее определение: «Доказательствами по уголовному делу являются любые, полученные в установленном законом порядке, достоверные фактические данные, которые могут служить средствами установления объективной истины».

Раскрытию понятия доказательств в значительной мере способствует классификация последних. Любая классификация заключается в распределении объектов, которые мыслятся в данном понятии, на отдельные группы согласно характерным для них признакам и тем самым является одним из методов более глубокого познания изучаемых вещей. Классификация облегчает изучение предметов, дает возможность быстрее найти внутренние закономерности и существенные признаки.

Теоретически и практически важной является классификация доказательств на:

1) первоначальные и производные (по отношению к источнику образования);

2) обвинительные и оправдательные (по отношению к обвинению);

3) прямые и косвенные (по отношению к предмету доказывания).

Рассмотрим эту классификацию.

Первоначальными являются доказательства, содержание которых образуют фактические данные, ставшие следствием непосредственного отражения события преступления или его результатов.

Так, например, показания свидетеля, который лично сам наблюдал факт совершения преступления, будут первоначальными доказательствами.

Первоначальными доказательствами будет также орудие преступления, обнаруженное на месте происшествия.

Производные доказательства — такие доказательства, которые не явились результатом непосредственного отражения преступного деяния, а своим содержанием отображают свойства первоначальных источников информации о нем.

Так, например, показания свидетеля, который сам не наблюдал факта совершения преступления, а слышал об этом от других лиц — это производное доказательство.

Производными доказательствами будут также копии подлинников документов, слепки и оттиски следов, изъятые на месте происшествия и др.

Обвинительными являются доказательства, которые обосновывают, подтверждают обвинение, т. е. устанавливают наличие преступления и совершение его обвиняемым, а также устанавливают обстоятельства, отягчающие его ответственность.

Оправдательным будет доказательство, которое опровергает обвинение, устанавливает алиби обвиняемого, либо смягчает его ответственность.

На практике встречаются случаи, когда доказательство является обвинительным в одной своей части и оправдательным — в другой.

Так, например, свидетель показывает, что сам видел, как обвиняемый ударил потерпевшего, но одновременно указывает на обстоятельства, смягчающие ответственность обвиняемого возбужденное состояние обвиняемого, вызванное оскорблением со стороны потерпевшего и т. д.

Деление доказательств на прямые и косвенные зависит от их отношения к элементам главного факта, подлежащим установлению.

Необходимо, прежде всего, определить по отношению к каким элементам главного факта доказательства должны делиться на прямые и косвенные.

Прямым доказательством, — отмечает Г. М. Миньковский, — следует считать такое доказательство, которое прямо (т. е. одноступенчато) устанавливает предмет доказывания по делу или один из его элементов, указанных в законе Однако при таком подходе, как справедливо отмечает Ю. К. Орлов, нередко создается парадоксальная ситуация, когда при обилии прямых доказательств не только не установлено лицо, совершившее преступление, но и вообще отсутствуют какие-либо улики в отношении какого-то конкретного лица Нельзя согласиться и с мнением о том, что прямыми доказательствами следует считать лишь те, которые прямо устанавливают виновность лица, совершившего преступление. В последнем случае к прямым доказательствам могут быть отнесены лишь признательные показания обвиняемого (подозреваемого) и то с той оговоркой, что не возникает сомнений в совершении преступления данным лицом в состоянии вменяемости.

Прямыми доказательствами следует считать только те, которые непосредственно свидетельствуют о факте совершения определенным лицом действия (бездействия), предусмотренного уголовным законом Косвенными называются такие доказательства, которые устанавливают промежуточные факты, и таким образом устанавливают обстоятельства. Входящие в предмет доказательства, но не непосредственно, а лишь в совокупности с другими фактическими данными (доказательствами).

Сущность косвенного доказательства будет понятна на таком примере.

Бабенко был убит из охотничьего ружья на охоте. При расследовании в совершении данного преступления подозревался гр. Козуб, в отношении которого были собраны следующие доказательства

1 Козуб находился в неприязненных отношениях с гр. Бабенко Это обстоятельство было установлено свидетельскими показаниями

2 Кроме того, односельчане показали на допросе, что Козуб неоднократно угрожал Бабенко убийством и в день, когда Бабенко был убит, Козуб находился на охоте.

3 Криминалистической экспертизой установлено, что самодельная пуля, изъятая из тела потерпевшего, однородна с пулями, найденными при обыске в доме у Козуба.

4 Около трупа убитого гр. Козуб оставил следы своих резиновых сапог

5 При личном обыске у Козуба найдены часы, принадлежавшие Бабенко.

Нетрудно заметить, что каждое в отдельности из этих доказательств не доказывает того факта, что Козуб совершил убийство, но их совокупность подтверждает версию о его причастности к данному преступлению.

Косвенные доказательства в своей совокупности должны составлять замкнутую цепь, не противоречить друг другу.

Прямые и косвенные доказательства могут быть первоначальными и производными, обвинительными и оправдательными.

Классификация доказательств на определенные группы дает возможность выделить конкретные особенности, присущие той или иной группе доказательств, что позволяет правильно использовать их при расследовании и судебном разбирательстве.

Классификация доказательств позволяет практическим работникам яснее представить круг объектов, могущих иметь доказательственное значение, точнее уяснить характерные особенности используемых в расследовании фактических данных, определить их место в системе доказательств по делу, а тем самым — более целенаправленно и оперативно производить их поиск, добиваться полного их обнаружения, изъятия, исследования и надлежащего закрепления.

Одна из основных классификаций доказательств дана в самом законе.

В соответствии со ст. 65 УПК Украины (ст. 69 ч. 2 УПК России), а также положениями ст. 68, 72, 73, 74, 75, 82, 83 УПК Украины (ст. 74, 75, 76, 78, 83, 87, 88 УПК РФ) можно назвать следующие виды доказательств:

— показания свидетеля;

— показания потерпевшего;

— показания подозреваемого;

— показания обвиняемого;

— заключение эксперта;

— вещественные доказательства;

— протоколы следственных и судебных действий;

— иные документы.

В основу такой классификации положена процессуальная форма доказательств.

В литературе нередко названные виды доказательств именуются источниками доказательств. Однако это, на наш взгляд, не согласуется с рядом положений закона. Например: как можно считать источником доказательств вещественные доказательства, если они сами по себе уже доказательства. С другой стороны, ст. 88 УПК России прямо указывает, что «документы являются доказательствами», а не источниками. Думается, что приведенные положения закона полно отражают представление о доказательствах, как единстве фактических данных и их материального носителя (формы доказательства).

Показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого. В качестве свидетеля может быть допрошено любое лицо, которому известны какие-либо обстоятельства, подлежащие установлению по делу, если такое лицо не имеет процессуального статуса потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого.

Лицо, которому известны какие-либо обстоятельства дела и если оно не является потерпевшим, подозреваемым или обвиняемым по уголовному делу, должно быть допрошено в качестве свидетеля и не может занимать иного процессуального положения, кроме положения свидетеля. Последнее требование нашло свое отражение в законе. В силу ст. 54 УПК Украины (п. 1 ст. 59 УПК России) судья не может участвовать в рассмотрении дела, если он является свидетелем. Ст. 58 и 60 УПК Украины (ст. 63 и 64 УПК России) распространяют это правило на прокурора, следователя и на лицо, производящее дознание. Это правило должно неукоснительно исполняться На практике нередки случаи, когда оперативные работники, будучи очевидцами преступлений (спекуляции, нарушения правил о валютных операциях, сбыта похищенного или наркотиков и т д.), сами задерживают подозреваемого и производят по делу дознание. Это нарушение закона.

Неспособность лица в силу психических или физических недостатков правильно воспринимать те или другие явления и давать о них показания устраняет возможность участия его в качестве свидетеля.

Не могут быть допрошены в качестве свидетелей также:

— защитник обвиняемого об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с выполнением обязанностей защитника;

— адвокат, представитель профсоюза или другой общественной организации об обстоятельствах, которые ему стали известны в связи с выполнением им обязанностей представителя потерпевшего, гражданского истца и гражданского ответчика.

Свидетель обладает определенными правами, осуществление которых максимально гарантирует достоверность его показаний:

1. Давать показания на родном языке

2. Писать свои показания собственноручно.

3 Требовать внесения в протокол допроса поправок и дополнений, иметь при себе заметки, когда показания касаются каких-либо расчетов и данных, которые трудно держать в памяти.

4. Приносить жалобы на действия лица, производящего дознание, следователя, прокурора

Часто случается, что наряду с освещением фактов свидетель дает и свою собственную оценку, высказывает о них свое мнение. Следует иметь в виду, что доказательственное значение будет иметь только та часть свидетельских показаний, в которой содержатся сведения о фактах, а не их оценка.

Не могут служить доказательствами сообщенные свидетелями данные, источник которых неизвестен

Свидетель несет уголовную ответственность за отказ от дачи показаний или за дачу заведомо ложных показаний. Однако в силу Конституции Украины (ст. 63) и Конституции России (ст. 50) граждане не могут нести ответственность за отказ от дачи показаний в отношении самого себя или своих близких родственников.

Потерпевший, являясь лицом, непосредственно пострадавшим от преступления, может сообщить такие факты, которые при помощи свидетельских показаний не всегда могут быть установлены.

Потерпевший несет ответственность за дачу заведомо ложных показаний по ст. 178 УК Украины (ст. 181 У К России).

Обвиняемым является лицо, в отношении которого в установленном законом порядке вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого Показания обвиняемого являются одним из видов доказательств.

Первому допросу обвиняемого предшествует предъявление обвинения. При этом предъявление обвинения должно последовать не позднее двух суток с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого, а в случае привода — в день привода.

Обвинение может быть предъявлено по истечении двух суток в случае, если неизвестно место пребывания обвиняемого или если он не явился по вызову следователя. Следователь обязан допросить обвиняемого немедленно после предъявления ему обвинения. Повторный допрос обвиняемого производится по усмотрению следователя в силу необходимости.

Признание обвиняемым своей вины имеет важное значение для успешного расследования дел, но так же, как и его показания в целом, требует проверки с помощью других доказательств. В ст. 74 УПК Украины (ч. 2 ст. 77 УПК России) отмечается, что признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся доказательств по делу.

Особую группу составляют ложные показания обвиняемого в отношении других лиц — оговор Оговор — это заведомо ложное показание в отношении невиновного лица. Оговор заведомо невиновного лица является обстоятельством, отягчающим ответственность (п. 2 ст. 39 УК России). Оговор заведомо невиновного лица является общественно опасным действием, по своей опасности сходным с заведомо ложным доносом Это дает основание для предложения об установлении в уголовном законе ответственности обвиняемого (а равно и подозреваемого) за оговор заведомо невиновного лица

Подозреваемый вправе дать показания по поводу обстоятельств, послуживших основанием для его задержания или заключения под стражу, а равно по поводу иных известных ему обстоятельств по делу.

Следователь обязан допросить подозреваемого немедленно после задержания или избрания к нему меры пресечения. Однако, если произвести допрос немедленно не представляется возможным, подозреваемый должен быть допрошен не позднее двадцати четырех часов с момента задержания

Подозреваемый, как и обвиняемый, за отказ отдачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний ответственности не несет.

Статья 22 УПК Украины (ст. 20 УПК России) указывает на то, что в уголовном процессе запрещается домогаться показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и иных незаконных мер.

Под насилием можно понимать применение средств, подавляющих свободное волеизъявление личности:

— применение физической силы,

— незаконные аресты и задержания допрашиваемого или его родственников;

— длительные, непрерывные допросы, в том числе в ночное время, рассчитанные на истощение нервной системы

Под угрозами следует понимать сообщение намерения совершить какие-либо действия в ущерб допрашиваемому, арестовать, задержать, ухудшить режим содержания, разгласить сведения, которые допрашиваемый хочет сохранить в тайне, совершить неправильную юридическую квалификацию действий допрашиваемого.

К числу иных незаконных мер можно отнести обман, шантаж, обещание совершения каких-либо действий, выгодных допрашиваемому (так называемый торг), и т. д.

В юридической литературе остается дискуссионным вопрос о допустимости использования при допросах некоторых психологических приемов и комбинаций, в частности приема, заключающегося в сокрытии следователем подлинного объема имеющихся у него доказательств, в целях создания у допрашиваемого преувеличенного представления о таковых.

Приведем пример. Подозреваемый по делу о кражах из магазинов Духно боялся, что следователь найдет похищенное или же место его хранения укажет соучастник — несовершеннолетний брат. Перед допросом Духно следователь изъял аналогичные предметы (фотоаппараты, часы и др.) по другому уголовному делу. Указанные предметы находились в его кабинете. Вошедший Духно обратил на них внимание, а следователь сказал: «Ты не думай, что следователь сидит, сложа руки». На это подозреваемый отреагировал признательными показаниями и рассказал о совершенных им кражах.

Вышеназванные приемы предоставляют допрашиваемому возможность выбора различных вариантов поведения. Ему сообщаются не ложные, а достоверные факты, допускающие, как и все любые факты, различное их истолкование.

В упомянутом случае никакой ложной информации следователем не сообщалось, но создаваемая обстановка могла привести допрашиваемого к предположению (только лишь к предположению) о наличии конкретных доказательств. У лица, не причастного к совершению преступления, представления о наличии таких доказательств возникнуть не может. Допрашиваемому сообщалась достоверная информация, которая в силу наличия в его сознании запечатленных в памяти обстоятельств совершения преступления вызывала ассоциации с последним и приводила его к ложному выводу, хотя вполне могла быть истолкована и иначе, не лишала возможности допрашиваемого выбора другого варианта объяснения смысла предоставляемой информации и с неизбежностью не приводила к ложным выводам. Неправильные выводы из нее совершались лицами, причастными к преступлению, в силу отражения на характере мышления последних запечатленного в памяти события преступления и обстоятельств его совершения.

По существу, здесь имеет место сокрытие следователем подлинной осведомленности, в результате чего допрашиваемый приходит к ложным выводам о содержании и объеме имеющихся у следователя доказательств Безусловно, что при определении допустимости использования указанного приема следует принимать в расчет действия следователя, а не субъективное их следствие (восприятие и выводы допрашиваемого). Какова же позиция здесь закона?

Уголовно-процессуальный закон требует, чтобы любой допрос начинался со свободного рассказа допрашиваемого об известных ему обстоятельствах дела, запрещает задавать так называемые наводящие вопросы, требует от участников процесса не разглашать без разрешения следователя данные предварительного следствия Значит, следователь не только вправе, но и обязан принимать меры к сокрытию содержания и объема собранных по делу доказательств.

Вещественные доказательства. В соответствии со ст. 78 УПК Украины (ст. 83 УПК России) «вещественными доказательствами являются предметы, которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления, или были объектами преступных действий, а также деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, и все другие предметы, которые могут служить средствами к обнаружению преступления, установлению фактических обстоятельств дела, выявлению виновных либо к опровержению обвинения или смягчению ответственности».

По смыслу закона к вещественным доказательствам можно отнести любые предметы, которые могут служить средством установления обстоятельств совершенного преступления. Тем не менее, такое определение вещественных доказательств (только как предметов) не охватывает всей совокупности материальных образований, которые могут быть источником информации о совершенном преступлении и использоваться в доказывают. В философской литературе предметами чаще всего именуют физические тела, приспособленные человеком для его нужд (опредмеченные объекты природы) и, как правило, пригодные для неоднократного использования в определенных целях. Физическим телом именуется любой материальный объект, имеющий пространственно-определенные границы. Более широким является понятие «вещество». Им охватываются все материальные образования, находящиеся как в твердом, так и в жидком или газообразном состоянии. Понятием «материя» охватываются не только вещественные образования, но и антивещества, электромагнитные и световые волны, потоки элементарных частиц и т. д. Несколько уже понятие материальных объектов. Им охватываются любые вещественные образования.

Представляется, что в законе вместо термина «и другие предметы» следовало бы использовать более широкие понятия — «и другие материальные объекты» или же — «и другие вещественные образования».

Заслуживает внимания вопрос о соотношении понятий материальных следов преступления и вещественных доказательств.

Материальные следы преступления представляют собой результаты определенных, находящихся в связи с расследуемым событием, изменений свойств, состояний, признаков, взаиморасположений материальных объектов, отображающих обстоятельства совершенного преступления.

Обычно все следы преступления подразделяются на три большие группы: следы-предметы, следы-вещества (остатки веществ), следы отображения. Они являются потенциальными вещественными доказательствами.

Однако понятия следов преступления и вещественных доказательств, несмотря на очевидную их близость (схожесть), тем не менее, несколько различны как по своему объему, так и по содержанию.

С одной стороны, понятием материальных следов преступления охватываются такие объекты, которые в силу своих особенностей не могут быть использованы в доказывании в качестве вещественных доказательств (следы в виде телесных повреждений, труп, скоропортящиеся предметы, обстановка места происшествия) либо не вовлекаются в процесс доказывания по причинам отсутствия научно обоснованных и апробированных методик извлечения из них информации о расследуемом событии.

С другой стороны, к вещественным доказательствам могут быть отнесены материальные объекты, которые либо вообще не были во взаимодействии с событием преступления (слепки, оттиски следов и др.), либо не претерпели каких-либо изменений — так называемые «негативные обстоятельства».

Таким образом, следы преступления являются лишь частью объектов материального мира — потенциальных вещественных доказательств. Для обозначения всей совокупности последних могут быть использованы термины «материальные улики» или «вещественные источники информации». В данных понятиях мыслятся все те «исходные материалы», которые при определенных условиях могут приобретать статус вещественных доказательств.

Вместе с тем в понятие вещественных доказательств вкладывается большее содержание, чем в понятие материальных улик вообще или следов преступления в частности. Сравнительный анализ норм уголовно-процессуального закона, а также рассмотрение указанных понятий в связи с динамикой познавательно-удостоверительного процесса (доказывания по делу) позволяет сделать вывод, что следы преступления и другие материальные улики являются гносеологической и материальной первоосновой вещественных доказательств.

Использованию их в установлении объективной истины по делу предшествует деятельность органов дознания и предварительного следствия по их собиранию, закреплению, исследованию. В процессе такой деятельности следы преступления и иные материальные улики приспосабливаются к использованию, оцениваются и приобретают правовой статус вещественных доказательств.

Вопрос о правовых признаках (процессуальной форме, процессуальном статусе) вещественных доказательств один из наиболее сложных и дискуссионных в юридической литературе. Одни авторы к процессуальной форме вещественных доказательств относят, например, протоколы их осмотра. Другие полагают, что элементами процессуальной формы вещественных доказательств являются протоколы следственных действий, фиксирующие место и условия их обнаружения, протоколы осмотра, постановление о приобщении их к делу, сами материальные объекты, приобщенные «в натуре». Однако вряд ли правильным будет отнесение к процессуальной форме вещественных доказательств самих материальных объектов. Они существуют независимо от того, будут ли обнаружены и использованы в доказывании или нет. Относить их к процессуальным признакам вещественных доказательств значит утверждать, что любые материальные следы преступления уже обладают элементами процессуальной формы вещественных доказательств.

Каким же процессуальным требованиям должны отвечать следы преступления, чтобы получить статус вещественных доказательств? В решении данного вопроса мы исходим из того, что вещественных доказательств, как и доказательств вообще, не может быть вне доказывания

В уголовно-процессуальном доказывании неизбежны четыре элемента: предмет доказывания, субъект доказывания, средство доказывания и регламентированная законом деятельность по собиранию, исследованию, проверке, оценке и использованию доказательств, обоснованию выводов по делу. Средством доказывания являются доказательства. Чтобы стать ими, любые следы преступления (любые сведения) должны соответствовать определенным требованиям.

Следы преступления могут иметь значение вещественных доказательств лишь при соответствии их требованиям относи-мости, допустимости и достоверности.

В юридической литературе данная точка зрения еще не нашла достаточной разработки и последовательного изложения. Лишь в немногих работах в качестве существенных признаков доказательств (вещественных доказательств) называются относимость их к делу и допустимость. Например, А. X. Кежоян полагал, что предмет, попавший в сферу расследования, становится вещественным доказательством не потому, что он обнаружен, а потому, что расследованием установлена связь между ним и расследуемым событием. Ю. К. Орлов к юридическим признакам вещественных доказательств относит соответствие их условиям допустимости. Чтобы сведения о фактах стали доказательствами, отмечает И. М. Лузгин, они должны быть установлены в предусмотренном законом порядке и исследованы с точки зрения относимости их к делу и допустимости. Такой подход правильный. Однако установление допустимости вещественных доказательств к делу не может быть самоцелью. Регламентируя порядок получения доказательств, закон предусматривает как соблюдение прав и законных интересов граждан, так и использование в доказывании в достаточной мере достоверных данных. Только установления относимости или допустимости еще недостаточно для того, чтобы полученную информацию признать доказательством, а изъятый материальный объект — вещественным доказательством. Одним из основных атрибутов вещественных доказательств, как и доказательств вообще, является достоверность.

Относимость, допустимость и достоверность обнаруженных следов определяются в процессе расследования. В ходе следственных действий обнаруженные следы изучаются. Оценивается значимость содержащейся в них информации для дела. Фиксируются их свойства и состояния. Принимаются меры к их закреплению и сохранению. В процессуальных документах фиксируется и удостоверяется вся деятельность по поиску, выявлению, закреплению, изъятию и исследованию материальных улик. Информация по данным обстоятельствам, будучи закрепленной в процессуальных документах, представляет собой целый комплекс вспомогательных доказательств, подтверждающих достоверность изъятых следов и законность их получения (допустимость). При необходимости изъятые материальные объекты подвергаются дополнительной проверке. Они оцениваются в совокупности со всеми доказательствами по делу.

Многие научные и практические работники по-разному представляют пределы установления относимости, допустимости и достоверности вещественных доказательств, поэтому по-разному определяют объем подлежащих собиранию вспомогательных доказательств. Одни считают, что по делу должен быть достоверно установлен факт связи вещественного доказательства с событием преступления. Другие полагают, что при таком положении вещественные доказательства в значительной мере потеряли бы свое значение средств доказывания и превратились бы в его цель, а сам процесс доказывания при этом может стать бесконечным, поскольку в отношении вспомогательных доказательств также возникает вопрос об их относимости, допустимости и достоверности. Следовательно, для признания материальных следов преступления вещественными доказательствами достаточно установить их предполагаемую связь с подлежащим доказыванию событием. Думается, что такое мнение ошибочно. Если рассматривать все доказательства по делу в их взаимосвязи друг с другом, то можно заметить, что каждое из них является как устанавливающим, так и устанавливаемым.

Любое основное доказательство, непосредственно подтверждающее какое-либо из обстоятельств события преступления, тем самым подтверждает и достоверность другого основного доказательства, устанавливающего тот же факт, и наоборот. Специально собранные вспомогательные доказательства, подтверждающие достоверность одного из основных доказательств, являются вместе с тем косвенными доказательствами достоверности и других основных доказательств, устанавливающих тог же факт. Основные доказательства, в свою очередь, подтверждают достоверность каждого из вспомогательных доказательств. Такая многосторонняя взаимосвязь всех доказательств по делу практически исключает необходимость собирания специальных доказательств, подтверждающих достоверность и относимость к делу доказательств вспомогательного характера, если последние не находятся в противоречии с другими доказательствами. Установление относимости, допустимости и достоверности вещественных доказательств является необходимым условием их использования в доказывании.

Иное решение нельзя признать правильным. Если считать вещественными доказательствами любые материальные объекты, изъятые в предусмотренном законом порядке (при производстве осмотра, обыска и т. д.), то неминуемо появятся доказательства, которые ничего не доказывают. Если же считать, что изымаемые предметы приобретают статус вещественных доказательств с момента их приобщения к делу, то налицо будут как вышеизложенные факты, так и наличие доказывания при отсутствии формально признанных доказательств.

Правильное решение рассматриваемого вопроса преследует не только чисто познавательную цель, но и имеет принципиальное значение для практики, неразрывно связано с обеспечением установления объективной истины по делу.

Выводы следователя по подлежащим установлению фактам будут соответствовать истине лишь при условии, что в обосновании их используются достоверные сведения. Использование в доказывании недостоверных данных чревато непоправимыми ошибками.

Между тем, изучение практики показало, что следователи испытывают определенные трудности при решении вопроса о том, когда и при каких условиях изымаемые предметы приобретают значение вещественных доказательств. Из 300 опрошенных 16% следователей заявили, что изымаемые предметы приобретают статус вещественных доказательств с момента их изъятия, 48% — с момента определения их относимости к делу, допустимости и достоверности, 35% — с момента приобщения к делу, 1% — с момента использования в доказывании.

Нередко следователи приобщают к делу в качестве вещественных доказательств объекты, относимость к делу и подлинность которых сомнительны. Подобные факты встречались в 12% изученных дел. Такая практика ведет к загромождению дела ненужными материалами, влечет неоправданное производство дорогостоящих экспертиз, а порой и грубые процессуальные ошибки.

Устранению указанных недостатков в определенной мере способствовало бы, по нашему мнению, более четкое определение в законе понятия вещественных доказательств.

Вещественными доказательствами являются полученные в установленном законом порядке предметы, которые служили орудиями преступления, или сохранили на себе следы преступления, или были объектами преступных действий, а также деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, и все другие материальные объекты, которые своими свойствами, признаками или состоянием отображают различные обстоятельства совершенного преступления и могут служить средствами к обнаружению преступления, установлению объективной истины по делу, изобличению виновных либо к опровержению обвинения или смягчению ответственности, отвечают требованиям достоверности.

Раскрытию понятия вещественных доказательств в значительной мере способствует классификация последних.

Одна из классификаций вещественных доказательств содержится в самом законе. Статья 78 УПК Украины (ст. 83 УПК России) называет следующие виды вещественных доказательств:

орудия совершения преступления; объекты, сохранившие на себе следы преступления; предметы, которые были объектами преступных действий обвиняемого; деньги и иные ценности, нажитые преступным путем, и другие предметы, которые могут служить средством установления фактических обстоятельств дела.

Некоторые авторы дополняют данную классификацию такими самостоятельными видами вещественных доказательств, как продукты преступной деятельности; вещи, брошенные преступником на месте происшествия; предметы, хранящиеся при отсутствии на то законных оснований; записи, составленные преступником; образцы для сравнительного исследования; средства подготовки и сокрытия преступления.

Исходя из характера доказательственных свойств, Т.Ф. Одиночкина выделяет две группы вещественных доказательств: предметы, используемые в доказывании по признакам внешнего строения; объекты, роль которых в доказывании определяется прежде всего внутренними свойствами.

Названные классификации, безусловно, имеют научную и практическую ценность. Используя их положительные стороны, представляется возможным осуществить общую классификацию вещественных доказательств и несколько уточнить отдельные частные классификации.

Прежде всего, все вещественные доказательства по их связи с событием преступления можно разделить на две группы: вещественные доказательства — следы преступления и вещественные доказательства, не являющиеся следами преступления (иные материальные улики).

К первой группе следует отнести материальные объекты, бывшие частью той среды, в которой произошло преступление, либо внесенные в нее участниками события, отобразившие обстоятельства расследуемого события и вовлеченные в процесс доказывания (получившие статус вещественных доказательств).

Вещественные доказательства — следы преступления по названному основанию, в свою очередь, могут быть квалифицированы на орудия и средства преступления; объекты преступного посягательства; объекты, признаки и свойства которых претерпели в ходе преступления различные изменения; предметы, созданные преступными действиями; объекты, появившиеся в материальной среде в результате расследуемого события (остатки веществ, забытые преступником вещи и др.).

По своим свойствам вещественные доказательства — следы преступления классифицируются на следы-предметы, следы-вещества, следы-отображения. К отдельной группе можно отнести следы-документы и другие письменные, графические и прочие материалы, содержащие информацию в знаковой форме.

Некоторые документы непосредственно составляются в целях достижения преступного результата либо сокрытия совершенного преступления. В данных целях могут производиться различные подделки документов. В этом плане документы обладают признаками следов преступления.

В качестве следов преступления могут выступать и различные материалы письменного характера (письма, записки, расчеты и т. д.).

Вещественные доказательства — следы преступления могут классифицироваться на отдельные виды (следы рук, ног, губ, зубов и других частей тела человека, следы орудий взлома, транспортных средств, следы выстрела, микрообъекты и т. д. или следы объемные и поверхностные, статистические и динамические, наслоения и отслоения и др.). Подробно частные классификации указанных групп следов освещены в криминалистической литературе.

По своим физическим размерам (массе, объему) вещественные доказательства — следы преступления подразделяются на микрообъекты и макрообъекты.

В криминалистике под микрообъектами понимаются слабо видимые или не видимые невооруженным глазом в нормальных условиях наблюдения малые количества веществ или следы-отражения физического действия, находящиеся в связи с расследуемым событием. По своим физическим свойствам они классифицируются на следующие три группы:

— микрочастицы (части различных материальных объектов размерами менее 2 мм2, имеющие устойчивую форму (геометрию) и не являющиеся отдельными предметами или его отдельными деталями);

— микроколичества веществ (жидкие, вязкие, сыпучие, газообразные незначительные количества с неустойчивыми пространственными границами);

— микроследы (микроотражения физического действия на макрообъектах).

К самостоятельной группе необходимо, на наш взгляд, отнести сравнительно реже встречающиеся микрообъекты — микропредметы, то есть обладающие устойчивой формой, имеющие свое отдельное назначение и название предметы размерами не более 2 мм2 (винтики и некоторые другие детали часовых механизмов, радиоаппаратуры и иных технических устройств и др.).

Не относящимися к следам преступления вещественными доказательствами являются материальные объекты, которые не были частью той среды, в которой произошло расследуемое событие, либо не получили каких-либо изменений в процессе его совершения: объекты, имеющие доказательственное значение ввиду отсутствия на них каких-либо следов (так называемые «негативные обстоятельства материального характера»); вещественные источники доказательственной информации, полученные в результате следственного эксперимента, производные вещественные доказательства, образцы для сравнительного исследования; деньги и иные ценности, нажитые преступным путем

Нередко в качестве вещественных доказательств используются материальные объекты, бывшие частью той среды, где произошло преступление, но не претерпевшие каких-либо изменений, хотя таковые должны были бы произойти, если предполагаемое событие действительно имело место, и свидетельствующие об отсутствии определенных действий. Это может быть пистолет или охотничье ружье с отсутствием следов выстрела (копоти) в стволе, исправная пломба вагона и т. д.

К вещественным доказательствам можно отнести объекты, полученные в ходе следственного эксперимента, если они содержат доказательственную информацию (приспособления, инструменты, изделия, свидетельствующие о навыках и умениях преступника, возможности изготовления им определенных предметов, например, денежных знаков и т. д.).

По возможностям процессуальной индивидуализации все вещественные доказательства могут быть классифицированы на следующие группы:

1) предметы, обладающие индивидуально-определенными признаками либо неповторимой и относительно устойчивой совокупностью доступных восприятию признаков или получившие такие свойства в результате преступной деятельности (камень, использовавшийся в качестве орудия убийства; лист бумаги, использовавшийся для изготовления пыжа; предметы, наделенные индивидуальными признаками изготовителем, а также созданные в единственном числе, как-то: номерные вещи, произведения живописи, скульптуры и др.);

2) предметы, имеющие пространственно-фиксированную форму, но не обладающие индивидуально-определенными признаками («особыми приметами») либо доступной восприятию неповторимой совокупностью таких признаков;

3) вещественные образования (объекты), не обладающие устойчивой формой и «особыми приметами» (вязкие, жидкие, сыпучие вещества).

Процессуальная индивидуализация предметов первой группы осуществляется путем фиксации присущих им индивидуальных свойств в протоколе осмотра места происшествия или иного следственного действия, а также фотографирования, составления чертежей, зарисовок и т. д. В отношении предметов второй группы возникает необходимость искусственной индивидуализации в процессе их обнаружения и изъятия, а предметы третьей группы должны быть, кроме того, надлежащим образом упакованы.

Значение вещественных доказательств в уголовном процессе определяется несколькими факторами: познавательной ценностью; распространенностью; стабильностью (сохранностью их доказательственных свойств на протяжении длительного времени); доступностью (возможностью быстрого получения в любой стадии процесса, в особенности на первоначальном этапе расследования, когда иных источников информации недостаточно для раскрытия преступления).

В уголовном процессе не существует причин придавать вещественным доказательствам большую достоверность или доказательственную силу, чем другим видам доказательств. Их значение для дела определяется исходя из всей совокупности имеющихся доказательств.

Вещественные доказательства, как правило, являются косвенными доказательствами. Вопрос о том, могут ли они иметь значение прямых доказательств, является дискуссионным. Одни авторы полагают, что вещественные доказательства могут быть только косвенными, другие — как косвенными, так и прямыми.

Ю. К. Орлов предлагает считать прямыми доказательствами только те, которые непосредственно свидетельствуют о факте совершения определенным лицом действия (бездействия), предусмотренного уголовным законом. Такое понимание прямых доказательств, на наш взгляд, правильно. Исходя из этого, можно заключить, что вещественные доказательства, хотя и в редких случаях, могут иметь значение прямых доказательств. Примером может быть запись, сделанная преступником в своем дневнике, где он описал свое участие в преступлении, отправленное им кому-либо письмо аналогичного содержания и т д.

В отличие от личных доказательств, вещественные доказательства не всегда могут дать исчерпывающую информацию о динамике преступного события или о его субъективной стороне. Однако они могут быть важным средством проверки показаний подозреваемых, обвиняемых, потерпевших и свидетелей по этим или другим вопросам. Их недооценка на практике чревата негативными. а порой и трагическими последствиями.

Так, при расследовании уголовного дела, возбужденного по факту убийства на озере Большое Осовище в Гомельской области следователя Кузьменко В В и инспектора рыбоохраны Кузьменко С. Д., следственными органами не были приняты меры к отысканию и изъятию пистолета ТТ № 4153, принадлежавшего инспектору рыбоохраны Задержанные по подозрению в преступлении Зухта, Галей и другие сознались в совершении убийства, однако никто из них места сокрытия пистолета не назвал Несмотря на отсутствие по делу каких-либо вещественных улик, дело было направлено в суд. Суд приговорил троих к 15 годам лишения свободы Спустя несколько месяцев, в Гомельской области были убиты работники милиции Мартинович и Царенко У задержанных преступников был изъят пистолет ТТ, номер которого был стерт абразивными дисками. Криминалистическая экспертиза установила, что стертыми цифрами были 4153. В последствии задержанные сознались и полностью были изобличены в совершении двух указанных преступлений.

Важное значение вещественных доказательств для установления истины по уголовному делу отмечалось еще русскими дореволюционными процессуалистами. Они, отмечал М. В. Духовской, «говорят нередко лучше и рельефнее многих свидетелей».

Постоянное развитие науки и техники предопределяет неуклонное возрастание роли вещественных доказательств и их исследований в доказывании.

С одной стороны, научно-технический прогресс обуславливает расширение круга вещественных источников доказательственной информации и различных видов экспертных исследований. Так, например, появление газового оружия обусловило как появление новых орудий совершения насильственных преступлений, так и разработку методики экспертизы данных видов вещественных доказательств Расширение круга наркотических средств предполагает разработку новых методов их исследований.

С другой стороны, развитие науки и техники, в целом, и совершенствование научно-технических методов и средств исследований вещественных доказательств, в частности, позволяет нередко выявлять новые, ранее недоступные восприятию, доказательственные свойства тех или иных следов, более широко раскрыть их информационное содержание и потенциальные возможности в доказывании, дает возможность расширить круг вопросов, разрешаемых экспертами и глубину их исследований, а тем самым усилить доказательственную ценность полученных результатов. Иными словами, научно-технический прогресс расширяет доказательственные возможности различных видов экспертиз.

Учитывая широкий и постоянно изменяющийся ассортимент лакокрасочных материалов, используемых в технологии окраски автомобилей, а также развитие методов и средств их исследований, большое значение приобретает использование в раскрытии и расследовании преступлений микрочастиц лакокрасочных покрытий и их экспертных исследований. Современные экспертизы позволяют решить такие вопросы как установление факта контактного взаимодействия автомобиля с иными транспортными средствами или предметами вещной обстановки места происшествия, определить тождество автомобиля по остаткам микрочастиц.

Усилиями ученых разработана методика идентификации личности по форме, протяженности и локализации отпечатков кожистых складок губ Активно разрабатывается проблема повышения информативности исследований микроколичеств губной помады. Развитие науки обусловило возможность использования для производства экспертных и предварительных исследований методов рентгеноструктурного анализа, рефрактометрии, спектрального анализа и др.

Совершенствование методики исследования микроколичеств паст шариковых ручек позволяет решить многие сложные вопросы, возникающие по делам, связанным с подделкой документов. Постоянно накапливается опыт исследований документов, изготовленных средствами репрографии, совершенствуются способы и методы выявления уничтоженных записей с помощью лазерной техники, а также люминесцентного анализа. Дальнейшее развитие получает методика выявления фальсификации денежных билетов и документов. Данные нетрадиционные способы получения доказательств все больше применяются в следственной практике.

Нетрадиционные исследования открывают новые перспективы в деле повышения эффективности доказывания, указывают на новые пути раскрытия преступлений и изобличения виновных или оправдания невиновных. Возрастающая их роль в доказывании по уголовным делам определяется во многом нарастающим использованием современных достижений медицины, генетики, биохимии и других естественных наук

В последние годы достигнуты значительные успехи в сфере получения доказательственной информации от следов биологического происхождения. В отечественной судебно-биологической экспертизе начали использоваться методы установления групп белков (гаптоглобин, трансферин и др.), а также групп ферментов (фосфоглюкомутаза, аденилаткиназа, аденозиндезаминаза, глутамат-пируват-трансаминаза и др.), большинство из которых обладают довольно хорошим распределением среди населения, что позволяет более полно дифференцировать следы крови и успешнее диагностировать источник их происхождения.

Задачу идентификации следов крови и образцов для сравнительного исследования, взятых у конкретного лица, позволяет решить метод генотипоскопии (ДНК-дактилоскопии). Метод основывается на анализе новой категории генетических маркеров — полиформных участков дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), характеризующихся достаточной индивидуальностью. Индивидуальные «отпечатки» ДНК проявляются с помощью различных зондов, разработанных в 90-х годах. Е. Рогаевым (Россия).

Расчеты, проведенные учеными, показывают вероятность совпадений «отпечатков» ДНК двух случайных людей как 1 на 40 млрд. Сама технология проявления индивидуальных «отпечатков» ДНК получила наименование «генотипоскопия» или «ДНК-дактилоскопия. Данный метод является одним из наиболее перспективных в современной криминалистике и его совершенствование должно стать одним из наиболее приоритетных направлений развития экспертологии.

Эксперты уже сегодня проводят экспертизы с использованием метода ДНК-дактилоскопии, что позволяет: идентифицировать конкретное лицо по следам крови и спермы; выявить, кто является отцом или матерью ребенка; определить, принадлежали ли части тела расчлененного трупа одному человеку.

Широкое внедрение данного метода в следственную и экспертную практику позволит, на наш взгляд, коренным образом изменить ситуацию борьбы с преступностью. Уже сейчас необходимо работать над проблемой создания соответствующих автоматических банков данных с учетом возможностей метода генотипоскопии, для обеспечения эффективного использования следов крови, спермы и других объектов биологического происхождения в раскрытии и расследовании преступлений.

В свою очередь, криминалистика, постоянно аккумулируя новые методы и достижения других наук, в особенности медицины, биохимии, биофизики, генетики, все больше становится естественнонаучной криминалистикой, а это обуславливает необходимость дальнейшей разработки ее концептуальных проблем.

Еще в начале 60-х годов ученые, исследовав рельеф кожи лица человека, установили, что строение кожи губ обладает особой структурой, а признаки рельефа имеют идентификационное значение. Сотрудником ВНИИ МВД России А. И. Мироновым была разработана методика идентификации личности по форме, протяженности и локализации отпечатков кожистых складок губ. Сегодня следы губ человека используются при раскрытии и расследовании преступлений во всех странах Европы.

Однако следственная практика свидетельствует о том, что на месте происшествия могут оставаться и следы других частей тела человека, например, следы кожи лба, щек, подбородка, носа, ушных раковин. В этой связи рядом ученых предпринята попытка разработки методики идентификации личности по следам кожного покрова лица. Современные возможности трассологической экспертизы позволяют решать задачи: а) идентификационные, т. е. отождествлять человека по следам кожного покрова лица; б) не идентификационные — диагностировать групповую принадлежность источника их происхождения.

Внедрение в следственную и экспертную практику новых средств выявления и фиксации потожировых следов пальцев рук способствует усилению роли дактилоскопии в доказывании. Так, использование эфиров цианакриловой кислоты позволило экспертам выявить след, оставленный более 200 дней назад. Помимо этого такой метод позволяет осуществить качественное выявление всех деталей строения узоров, предоставляет возможность последующего исследования следов с использованием лазерной техники, а также не исключает обработку следов дактилоскопическими порошками и неоднократное копирование их на липкие пленки.

В последние годы разработана методика идентификации личности по взаиморасположению пор на пальцах рук, что расширяет доказательственные возможности данных следов. Усилиями ученых-криминалистов разработано оптическое устройство, обеспечивающее при помощи призмы полного внутренне-то отражения и специального осветительного фонарика (метода МНПВО) обнаружение латентных следов рук (ног) на различных глянцевых поверхностях.

Значительные возможности для повышения эффективности использования дактилоскопии в доказывании дает лазерная флюорография. Данный метод заключается в освещении следонесущей поверхности сине-зеленым светом аргонового лазера, луч которого рассеивается линзой. Люминесцирующие следы рук, собственное свечение отпечатков пальцев в желто-оранжевом диапазоне спектра фиксируются с помощью фотосъемки или иным способом. Метод позволяет быстро и качественно выявлять латентные следы без повреждения следов и следоносителей (является одним из наименее деструктивных методов), а по своей чувствительности во многом превосходит традиционные. Он позволяет установить давность образования потожировых следов. При этом учитывается различие в цвете люминесценции. Дальнейшее совершенствование и широкое внедрение данного метода в следственную практику позволит намного повысить результативность осмотров мест происшествий, обыска, освидетельствования и других следственных действий.

Расширение доказательственного значения вещественных доказательств и их исследований во многом связано с развитием систем криминалистических коллекций различных материалов, веществ и изделий, дактилоскопических и иных учетов. Компьютеризация в данной сфере открывает широкие возможности для использования автоматических банков данных в оперативно-розыскной и следственной практике.

Новые возможности в доказывании может дать комплексное исследование волос человека. Известно, что каждый человек ежедневно теряет в среднем от 50 до 100 волос. Это позволяет говорить о высокой степени вероятности обнаружения их на месте некоторых преступлений (изнасилований, ограблений, краж и др.). Перспективным направлением является исследование микроэлементного состава волос. Учение о биологической роли микроэлементов в жизни живых организмов было заложено и раскрыто еще В. И. Вернадским.

Исследования, проведенные в разных странах, показали, что волосы собирают и накапливают содержащиеся в организме микроэлементы в количествах, значительно больших, чем концентрация их в крови. Оказалось, например, что в волосах шизофреников меньше кадмия и марганца, чем в волосах нормальных людей, но зато больше свинца и железа; в волосах лиц, перенесших инфаркт, в два раза ниже концентрация кальция, а исследованием различных участков волос наркоманов можно определить время и дозу потребления наркотика. Исследовав волосы Наполеона, хранившиеся в Военном музее Франции, английские исследователи Форшвардт, Смит и Уоссен сделали вывод об отравлении его мышьяком в период пребывания на острове Святой Елены.

Интересные данные получены учеными в результате исследования микроэлементного состава волос с помощью нейтронно-активационного анализа. Сущность данного метода заключается в определении качественного и количественного элементного состава веществ по излучениям ядер, превратившихся в радиоактивные в результате облучения их нейтронами. Исследовав с помощью данного метода волосы значительного количества людей, ученые определили содержание в волосах человека свыше 18 примесных элементов. Были сделаны расчеты вероятности совпадения элементного состава волос у двух человек. Оказалось, что если брать содержание только пяти элементов, то вероятность такого совпадения равна 1:126 800, для 10 элементов — один на миллион, а для 15 элементов — один на сто миллионов. Наиболее информативными являются микро содержания цинка, марганца, селена, серебра, железа, мышьяка, кобальта. Названные вероятности в общем близки к вероятности случайных совпадений отпечатков пальцев рук.

Однако при этом еще не учитываются возможности морфологических и биологических исследований волос. Комплексное исследование волос, потожировых веществ, следов крови с использованием достижений различных биологических исследований и других экспертиз, наряду с более широким применением изучения микроэлементного состава данных объектов, в особенности с помощью лазерных масс-спектральных анализаторов, могло бы существенно повысить информативность таких исследований и доказательственное значение названных следов преступления, а порой позволило бы установить конкретный источник их происхождения, определить тождество исследуемых объектов.

В последние годы Сумским заводом электронных микроскопов налажен выпуск приборов — масс-анализаторов с лазерным источником ионов. Принцип действия прибора основан на ионизации определенных участков твердого вещества посредством мощного импульсного излучения квантового генератора и излучения образующейся плазмы с помощью масс-спектрометра.

Применение мощного лазерного источника ионов позволяет производить анализ практически всех твердых веществ при 100% ионизации, избежать явлений фракционности, то есть загрязнения плазмы веществами самого ионизатора, имеющего место при искровой ионизации, а следовательно, обеспечивает высокую разрешающую способность и точность анализа.

Наличие в приборе фокусирующей оптической системы в сочетании со сканирующим устройством обеспечивает высокую локальность анализа, с точностью до диаметра луча — менее 10 мк. Применение масс-спектрометра с двойной фокусировкой дает возможность использовать значительную часть ионов при анализе вещества, что приводит в конечном итоге к повышению чувствительности анализа. Более того, анализатор обеспечивает возможность одновременной регистрации на экране или фото пластине нескольких десятков элементов. Наконец, прибор обеспечивает сохранность исследуемых образцов и быстроту исследования.

Эти качества прибора ЭМАЛ расширяют доказательственные возможности различных исследований материалов, веществ и изделий, позволяют эффективно использовать его для определения природы исследуемых объектов, установления микроэлементного состава различных следов почвы, волос, наслоений, микрочастиц и других вещественных доказательств, в т. ч. и микрообъектов.

Одорологический метод. Проблемным является вопрос о возможности использования в качестве доказательств запаховых следов и результатов выборки собаки-ищейки. Сторонники одорологического метода обосновывают свои выводы установленными наукой фактами о стабильности и индивидуальности основного состава запаховых веществ, выделяемых человеком, непрерывности отделения их от человека и относительной устойчивостью шлейфа запахового следа. Предлагается изъятый с ме-ста происшествия и законсервированный источник запаха или запахосодержащий воздух приобщать к делу в качестве вещественного доказательства, а затем, при появлении заподозренных лиц, изымать у них образцы запаха и производить установление единого источника происхождения с помощью собаки-ищейки, фиксируя ход и результаты данных действий в отдельных справках. Последние прилагаются к уголовному делу в качестве доказательств, о которых говорится в ст. 83 УПК Украины (ст. 88 УПК России), то есть документов.

Подвергая существенной критике предлагаемую сторонниками одорологического метода процессуальную форму фиксации хода и результатов выборки, М. С. Строгович отмечал, что если указанные действия оформлены справкой, то это не процессуальное действие и его результаты доказательственного значения не имеют. Однако выборку можно осуществить в ходе следственного эксперимента.

И. А. Селиванов предлагает использовать одорологический метод в рамках и в форме предъявления для опознания, а В. Ф. Статкус считает возможным ввести в теорию доказательств, законодательную и правоприменительную практику термин «кинологическое опознание по запаху».

В. И. Старовойтов, отклоняя подобные предложения, утверждает, что одорологические исследования, осуществляемые с использованием собаки-детектора запаха, сегодня полноценно могут выполняться только с участием экспертов, а результаты таких исследований должны отражаться в заключении эксперта, и не иначе. «Идея организации судебно-одорологической экспертизы, — отмечает он, — окончательно сможет реализовываться только тогда, когда будет преодолен психологический барьер неприятия собак-биодатчиков как средства в криминалистическом исследовании запаха человека».

Поддержав такую идею, Р. С. Белкин пояснил: «недопустимо в современных условиях и далее пренебрегать столь действенным средством установления объективной истины по делу, каким является Одорологический метод».

Возражая против использования одорологического метода в доказывании по уголовным делам, некоторые ученые утверждают, что индивидуальность и стабильность запаха человека еще не доказаны. В подтверждение этого тезиса В. И. Шиканов и Н. Н. Тарнаев, ссылаясь на опыты Р. X. Райта, приводят пример, что собака-ищейка нередко путала образцы запаха идентичных близнецов. Однако данный пример лишь подтверждает, что стабильность запаха человека обуславливается стабильностью его генетических данных. Сходство запаховых характеристик идентичных близнецов не опровергает вывод об индивидуальности запаха человека, равно как и сходство их внешнего вида не опровергает вывод о том, что все люди имеют индивидуальную внешность. Особенности идентичных близнецов — исключение из правила, а не его опровержение. Запах человека, — отмечают П. Д. Биленчук, Н. С. Золотарь и Е. Г. Коваленко, — «является его химической подписью, он глубоко индивидуален».

Нет сомнения в том, что запах человека индивидуален, как индивидуален и его набор структурных единиц ДНК. Естественнонаучной криминалистикой, медициной, биологией, генетикой, специалистами в области судебной одорологии на сегодняшний день приведены не только убедительные факты и фактические данные, подтверждающие стабильность и индивидуальность запаха человека, но и объяснены причины данного явления.

Без сомнения и то, что за последние годы Одорологический метод значительно совершенствован: выявлены причины имевшихся ранее ошибок; усовершенствован способ изъятия, консервации, хранения и концентрирования образцов запаха и запаховых следов; предложено предварительное испытание уровня чувствительности биодетектора; введены эталонные образцы; в методику исследования включено повторение выборки при предварительном изменении первоначального расположения в выборочном ряду, а также изменение исходного запаха и применение биодетекторов-дублеров.

Проблема заключается не в том, как будут оформлены ход и результаты одорологичесного исследования с помощью биодетектора (данная проблема легко разрешима), и не в том, индивидуален или нет, стабилен ли запах человека или он непрерывно меняется в зависимости от внешних факторов, а в надежности используемых методов анализа запаховых следов, достоверности получаемых при этом выводов.

Определить достоверность результатов исследования можно лишь тогда, когда есть реальная возможность полностью контролировать сам процесс исследования, шаг за шагом проверять каждую из его стадий.

Однако одорологическое исследование по-прежнему, как отмечает М. С. Салтевский, подобно «действию "черного ящика" — имеем результат, но не знаем механизм его получения».

«В одорологической выборке, — отмечает В. С. Митричев, — сравнение есть, но нет ни признаков, ни устанавливаемого отношения. Все заменено реакцией биодетектора». Исследователю, равно как и всем остальным участникам процесса, следовало бы прежде всего вычленить идентификационные признаки, а затем с их помощью осуществить необходимое сравнительное исследование: установление отношения сходство-различие. Но необходимых приборов для такого исследования пока нет. Биоде-тектор оставляет нас в неведении ни об идентификационных признаках, ни о самом процессе одорологической идентификации. Это не позволяет осуществить контроль за процессом извлечения информации и получением выводного знания.

Для уголовно-процессуального доказывания весьма важно, — отмечает Н. А. Селиванов, — «чтобы лицо, назначившее экспертизу, а также какие-то третьи лица могли мысленно пройти тот путь, который прошел исследователь, и воспринять признаки, которые он воспринял и отразил в своем заключении...». Заключение эксперта обязательно должно допускать внутреннюю критику — критический анализ методологии исследования.

Единственная причина, по которой в настоящее время затруднено использование запаховых следов в качестве вещественных доказательств, — это недостаточное развитие научно-обоснованных и апробированных инструментальных методик идентификации запаховых следов, обеспечивающих возможность контроля и фиксации хода самих исследований, практическую проверяемость достоверности выводов. Известно, что в любом познании или исследовании результат будет верным, истинным, если истинным является сам процесс исследования или познания. Получение информации должно быть проверяемым и контролируемым. А если остаются сомнения, то они должны толковаться в пользу обвиняемого. Разумеется, что выборка с помощью собаки-ищейки не обеспечивает соблюдение данных требований, а ее результаты оставляют много места для сомнений. Поэтому такой метод анализа запаховых следов неприемлем для уголовно-процессуального доказывания. Тем не менее, установление групповой принадлежности запаховых следов с помощью инструментальных методов — это реальность. В этом отношении запаховые следы могут иметь значение вещественных доказательств. Отождествление личности по запаху с помощью собаки-идентификатора может и должно использоваться в оперативно-розыскной деятельности в качестве гласного розыскного мероприятия, направленного на поиск преступника и выявление источников доказательственной информации.

Значительные возможности в доказывании может дать сегодня комплексное исследование различных микрообъектов с помощью лазерных масс-спектральных анализаторов и других современных технических средств.

В последнее время в юридической литературе чаще всего появляются работы, посвященные проблеме использования в качестве средства получения доказательственной информации полиграфа. Ряд авторов полагает, что для использования в доказывании по уголовным делам метода контроля реакций человека с помощью полиграфа нет никаких препятствий. Вместе с тем большая часть ученых считает, что использование полиграфа в следственной практике недопустимо.

С одной стороны, использование в качестве доказательственной информации данных, полученных с помощью датчиков, фиксирующих физиологическое и психологическое состояние человека, равносильно получению информации от лиц, имеющих определенный процессуальный статус и наделенных соответствующими правами, помимо воли этих лиц. То есть равносильно получению информации путем обмана или насилия. Такой подход противоречит нравственным началам уголовного судопроизводства.

С другой стороны, поскольку подобного рода исследования основаны на тестах, содержащих серию специально сформулированных вопросов, на которые испытуемый должен дать однозначный ответ «да» или «нет», то указанные тесты представляют собой, по сути, наводящие вопросы, постановка которых свидетелям или иным участникам процесса запрещена уголовно-процессуальным законом — ст. 143 УПК Украины, ст. 158 УПК России.

Под сомнением остается также достоверность полученных результатов. Сам способ получения фактических данных не обеспечивает проверяемости всего процесса исследования, который к тому же недостаточно научно обоснован и апробирован. Процесс исследования истины должен тоже быть истинным и обеспечивать получение достоверных данных, а следовательно, такой процесс должен быть контролируемым на всех его стадиях, проверяемым и хорошо изученным. По крайней мере, должны быть известны механизмы формирования тех или иных выводов или информационных результатов, исследованы все варианты действия используемого метода в зависимости от различных меняющихся условий его применения.

По названным причинам не могут быть использованы в доказывании гипноз, экстрасенсорика и другие подобные нетрадиционные методы психологии.

Долгое время дискуссионным является вопрос о доказательственном значении фотоснимков, материалов киносъемки, видеозаписи и других результатов применения технических средств. Распространенным является мнение о том, что если они изымаются как готовые предметы в ходе обыска или иного следственного действия, то их следует относить либо к вещественным доказательствам, либо к документам в зависимости от характера доказательственной информации. Сложнее обстоит дело с оценкой материалов звукозаписи, кино-, видеозаписи и других результатов применения технических средств, изготовленных в процессе следственных действий.

Одни авторы полагают, что такие материалы вообще доказательственного значения не имеют, а служат лишь для «пояснения и наглядного усвоения протокола», другие относят их к составной части протокола, третьи считают их вещественными доказательствами, четвертые — документами, пятые высказывают мнение о том, что они являются самостоятельным видом доказательств.

Из 500 опрошенных нами следователей органов внутренних дел материалы применения технических средств относят к составной части протокола 31%, к вещественным доказательствам — 23%, к документам — 12%. Остальные заявили о том, что процессуальный статус таких материалов не определен и для решения данной проблемы возникает необходимость в совершенствовании закона.

Характерно при этом, что ряд опрошенных рассматривают видеозапись допроса свидетеля как приложение к протоколу допроса, а видеозапись, выполненную оперативным работником в процессе получения объяснений от граждан, либо относят к вещественным доказательствам, либо считают ее отдельным видом документов. Таким же образом определяется и доказательственное значение видеоматериалов — результатов использования технических средств в процессе оперативно-розыскных мероприятий. Горинов Ю. А., Рогозин Ю. С. и Скоромников К. С., например, относят их к вещественным доказательствам, тогда как видеозапись следственного действия считают приложением к протоколу следственного действия.

Здесь имеет место методологическая ошибка. Закон не определил доказательственного значения материалов киносъемки и видеозаписи, не указал, к какому виду доказательств они относятся, и как должна определяться их судьба при разрешении дела, а лишь отметил, что они прилагаются к протоколам следственных действий. В соответствии с этим многие и считают их приложением к протоколам.

Результаты применения технических средств являются доказательствами независимо от того кем, когда и при каких условиях они получены, если они соответствуют требованиям относи-мости, допустимости и достоверности. В силу этого материалы технического документирования, выполненного в рамках ОРД также имеют доказательственное значение. Но приложением к протоколам следственных действий они не являются, а именовать их приложением к актам оперативно-розыскной деятельности нецелесообразно, ибо такого вида доказательств нет. Поэтому им искусственно присваивается статус либо вещественных доказательств, либо документов. В результате совершенно одинаковые по содержанию и по форме материалы, например, видеозапись допроса и видеозапись объяснений одного и того же лица, приобретают различный юридический статус и различное доказательственное значение.

Результаты применения технических средств, независимо от субъектов и правовой формы применения самих технических средств, имеют свои особенности как доказательства. Во-первых, они непосредственно не находились во взаимодействии с событием преступления, не являются результатом непосредственного отражения последнего в объективном мире (следами преступления), а являются продуктами «вторичного отражения» на искусственных, специально созданных для этого носителях информации. Во-вторых, являются результатом применения технических средств, особенности которых следует учитывать при оценке доказательственного значения фиксируемой с их помощью информации. В-третьих, они обеспечивают фиксацию (документирование) информации без ее кодирования или обобщения, обеспечивая возможность эмпирического познания искомых фактов.

Изложенное дает основание для вывода о том, что фотоизображения, звукозапись, кинематографические материалы, видеозапись и иные результаты применения научно-технических средств в процессе выявления, раскрытия и расследования преступления следует относить к самостоятельному виду доказательств, которые, на наш взгляд, следовало бы именовать «фактические результаты технического документирования». При этом сам процесс технического документирования должен быть подробно регламентирован в уголовно-процессуальном законе.

Активное внедрение в практику доказывания новых научно-технических методов и средств делает все более актуальной проблему определения в законе основных требований, которым они должны соответствовать.

К ним относят: научность, законность (правомерность), этичность, безопасность, эффективность и достоверность, а также возможность проверки процессуальными средствами. К числу правомерных «могут быть отнесены только такие научно-технические средства, применение которых не нарушает права и за-ко1шые интересы личности, не вступает в противоречие с требованиями морали. Совершенно недопустимо использование технических средств, сопряженное с опасностью для жизни и здоровью людей». Нельзя использовать средства, причиняющие страдания и вызывающие боль. Недопустимо вводить в организм допрашиваемого так называемую «сыворотку правды» или осуществлять действия, оскорбляющие человеческое достоинство.

Важно, чтобы использование научно-технических методов и средств раскрывало перед субъектами доказывания все содержание и последовательность исследовательского процесса, всю гносеологическую деятельность в ее динамике, не оставляла тайных мест («бермудских треугольников в познании»), позволяло бы проследить всю технологию извлечения доказательственной информации из ее первоисточников, а тем самым обеспечивало бы проверяемость достоверности конечных результатов. Проверяемость достоверности результатов — это и есть, на наш взгляд, тот конкретный, осязаемый, краеугольный критерий допустимости и правомерности научно-технических методов и средств к использованию в доказывании, который может быть воплощен в норме права.

В силу изложенного предлагаем дополнить уголовно-процессуальный закон отдельной нормой «Использование научно-технических методов и средств» следующего содержания:

«Использование научно-технических методов и средств допустимо при условии, что при этом ставится в известность источник и способ получения фактических данных, обеспечивается проверяемость достоверности полученных фактических данных.

Применяемые научно-технические методы и средства не должны создавать угрозу для жизни и здоровья граждан, унижать их честь и достоинство, причинять необоснованный имущественный, моральный или физический вред».

Заключение эксперта. Экспертиза назначается в случаях, когда при производстве дознания, предварительного следствия или при судебном разбирательстве необходимы специальные познания в науке, искусстве или ремесле.

Сущность экспертизы состоит в исследовании сведущим лицом предоставленных ему материалов в целях установления данных, имеющих значение для дела.

Экспертиза — это производимое экспертом по постановлению следователя, лица, производящего дознание, прокурора или суда исследование с использованием специальных познаний, направленное на выяснение имеющих значение для дела

обстоятельств

Эксперт — это незаинтересованное в исходе дела лицо, обладающее специальными познаниями и умениями в определенной отрасли науки, техники, искусства или ремесле и привлекаемое в установленном законом порядке к участию в уголовном процессе для производства экспертизы.

Заключение эксперта — это результат деятельности эксперта по проведению экспертизы, представляющий собой составленный в соответствии с требованиями закона документ, в котором излагаются фактические данные, полученные в процессе исследования, и выводы эксперта по исследуемым вопросам.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВА И ДОКАЗЫВАНИЕ.

Указывая на особенности заключения эксперта как доказательства в уголовном процессе, многие авторы отмечают, что заключение эксперта — это выводы эксперта по тем вопросам, которые перед ним поставлены.

Вместе с тем доказательственное значение экспертизы не сводится только к выводам эксперта. Эксперт в уголовном процессе, — как отмечает Н. С. Алексеев, — 1) устанавливает фактические данные эмпирического свойства (например, кишечник убитого новорожденного не содержит воздуха); 2) сообщает научные сведения по исследуемым вопросам (кишечник новорожденного наполняется воздухом примерно через 6 часов, после рождения); 3) из анализа полученных фактических данных и научных знаний делает заключение (новорожденный был лишен жизни в первые 6 часов после рождения)

Таким образом, доказательственное значение в заключении эксперта могут иметь: а) сведения о конкретных фактах, фактические данные, установленные в ходе экспертного исследования;

б) выводы эксперта, сделанные на основе проведенного с использованием специальных познаний анализа этих фактов, фактических данных.

Характеризуя заключение эксперта как доказательство, необходимо отметить следующее:

1) экспертиза проводится по постановлению следователя, лица, производящего дознания, прокурора или суда;

2) экспертиза проводится лицом, обладающим необходимыми специальными познаниями;

3) эксперт проводит исследования самостоятельно и несет ответственность за дачу заведомо ложного заключения;

4) полученные в ходе исследования фактические данные и сделанные выводы эксперт излагает в специальном документе — заключении эксперта, которое имеет значение самостоятельного доказательства;

5) доказательственное значение в заключении эксперта имеют как полученные в ходе исследования фактические данные, так и сделанные экспертом выводы,

6) в итоговом документе экспертизы — заключении эксперта излагаются не только установленные фактические данные и выводы эксперта, но и технические приемы, методы и последовательность исследования, что служит доказательственной основой достоверности полученных экспертом результатов

В соответствии с уголовно-процессуальным законом все необходимые для производства экспертизы материалы предоставляет следователь. Под материалами, направляемыми эксперту, следует понимать: подлежащие исследованию вещественные доказательства, протоколы следственных действий и другие документы, подтверждающие обстоятельства их обнаружения, изъятия, фиксации, хранения и содержащие другие необходимые фактические данные; образцы для сравнительного экспертного исследования Если при производстве экспертизы эксперт установит обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе указать на них в своем заключении Такое право эксперта служит важной гарантией полноты и всесторонности исследования всех обстоятельств дела.

Заключения экспертов, как и иные доказательства, не имеют заранее установленной силы и должны оцениваться следователем в совокупности со всеми другими доказательствами по его внутреннему убеждению в соответствии с законом и правосознанием В случае необоснованности заключения эксперта или сомнений в его правильности может быть назначена повторная экспертиза, поручаемая другому эксперту.

Протоколы следственных и судебных действий и иные документы. Одним из видов доказательств в уголовном процессе являются документы. В соответствии со ст. 65 УПК Украины (ст. 69 УПК России) они подразделяются на две группы: а) протоколы следственных и судебных действий; б) иные документы.

Протоколы следственных и судебных действий. Закон не только строго регламентирует основания и порядок деятельности органов дознания и предварительного следствия, но и обязывает надлежащим образом ее документировать, то есть полно и всесторонне отражать в процессуальных документах ход и результаты следственных и иных процессуальных действий, основания, мотивы и содержание принимаемых решений по делу. Соблюдением данных требований обеспечивается удостоверительный характер познавательной деятельности в уголовном процессе. Это служит, с одной стороны, важной гарантией соблюдения законности. С другой стороны, надлежащая фиксация в процессуальных документах хода и результатов процессуальных действий является средством обеспечения достоверности получаемых при этом доказательственных данных.

Уголовно-процессуальным документом можно считать документ, составленный на основании уголовно-процессуального закона управомоченным на то субъектом в связи с осуществлением каких-либо процессуальных актов (выполнением процессуальных действий или принятием решений), в котором зафиксирована информация, отражающая ход и результаты деятельности субъектов уголовного процесса, содержание и форму процессуального действия или решения.

Из всей совокупности уголовно-процессуальных документов закон определяет те, которые имеют значение доказательств.

При общем подходе к решению данного вопроса процессуальные законодательства России и Украины имеют некоторые различия. Общим является то, что к доказательствам и тот и другой законы относят не все процессуальные документы, а лишь протоколы следственных и судебных действий

УПК РФ содержит перечень документов, которые могут быть отнесены к данной группе доказательств. Так, ст. 67 УПК РФ дает определение, что «протоколы, удостоверяющие обстоятельства и факты, установленные при осмотре, освидетельствовании, выемке, обыске, задержании, предъявлении для опознания, а также при производстве следственного эксперимента, составленные в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом, — являются доказательством по уголовному делу». В данном перечне нет протоколов таких следственных действий, как допрос свидетеля, потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого, очная ставка. Очевидно, что законодатель, исходя из понимания доказательств как единства фактических данных и их процессуальных носителей, относит протоколы названных следственных действий не к отдельным видам доказательств, а к процессуальной форме таких доказательств, как показания свидетеля, потерпевшего, обвиняемого и подозреваемого. Сами же доказательства здесь мыслятся как органическое единство фактических данных (сведений, сообщаемых допрашиваемыми) и их носителей (протоколов).

Не названы в Российском законодательстве в качестве протоколов следственных действий как доказательств протоколы получения образцов для сравнительного исследования, протоколы наложения ареста на имущество и др. Очевидно, что УПК РФ не относит соответствующие процессуальные действия к числу следственных, то есть действий, направленных на получение доказательств.

УПК Украины дает более широкое понятие протоколов следственных и судебных действий как доказательств. Ст. 82 УПК Украины определяет: «Протоколы следственных и судебных действий, составленные и оформленные в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом, являются источником доказательств, поскольку в них подтверждаются обстоятельства и факты, имеющие значение для разрешения дела». Таким образом, по законодательству Украины к рассматриваемому виду доказательств относятся протоколы всех следственных действий, а перечень таковых остается открытым.

Такая позиция закона, как нам представляется, является более оправданной. Протоколы следственных действий являются процессуальным носителем доказательственной информации различного уровня — фактических данных, имеющих значение так называемых основных доказательств, и доказательств вспомогательных. Например, при производстве опознания в протоколе фиксируется информация, исходящая от опознающего. В этой части протокол опознания приобретает значение основного доказательства. Одновременно в протоколе опознания фиксируется информация о процедуре опознания, позволяющая судить о достоверности сделанных опознающим выводов В этой части протокол опознания имеет свойства вспомогательного доказательства, с помощью которого определяется достоверность основного Аналогичным образом при осмотре места происшествия фиксируется как информация, исходящая от материальной обстановки места происшествия (преступления) или отдельных следов преступления, так и информация о порядке исследования, фиксации и изъятия вещественных доказательств, дающая возможность судить о сохранности их доказательственных свойств, достоверности.

Без сомнения, доказательственное значение будут иметь не только показания свидетеля, потерпевшего или признательные показания подозреваемого (обвиняемого), но и обстоятельства получения показаний, фиксируемые в протоколах.

Фактически протоколы любых следственных действий (в т. ч. протоколы допросов и очных ставок) содержат признаки как основного, так и вспомогательного доказательства. Поэтому, на наш взгляд, к протоколам следственных действий как доказательствам следует относить протоколы всех следственных действий.

Исходя из действующего законодательства, к такому виду доказательств, как протоколы следственных и судебных действий, можно отнести протоколы: допроса свидетеля, допроса потерпевшего, допроса подозреваемого, допроса обвиняемого, очной ставки, опознания, осмотра, освидетельствования, задержания подозреваемого, обыска, выемки, наложения ареста на имущество, получения образцов для сравнительного исследования, воспроизведения обстановки и обстоятельств события преступления, следственного эксперимента, эксгумации трупа, а также протокол судебного заседания.

Однако получение доказательств возможно не только в процессе производства перечисленных следственных действий. Следователь вправе требовать представления предметов и документов, могущих устанавливать необходимые по делу фактические данные. Доказательства могут быть представлены любыми гражданами, должностными лицами и организациями.

Доказательственная информация может быть получена в стадии возбуждения уголовного дела при получении заявлений от граждан, принятии явки с повинной. Эти действия могут быть отнесены к числу процессуальных, а составляемые при их выполнении протоколы — к числу протоколов процессуальных действий. Поскольку в последних содержатся имеющие значение для дела фактические данные, они являются доказательствами.

Таким образом, к рассматриваемому нами виду доказательств следовало бы относить наряду с протоколами следственных действий и протоколы иных процессуальных действий, в частности, протоколы получения заявлений о преступлениях, протоколы явки с повинной, протоколы получения истребованных материалов, протоколы получения представленных предметов и документов.

Высокая информативность и важное доказательственное значение протоколов следственных и иных процессуальных действий определяют необходимость скрупулезного отношения к ним, строгого соблюдения установленных законом требований при их составлении, полного, всестороннего и объективного отражения в них всех выявленных фактов и обстоятельств. Нарушения, допущенные как при производстве следственного действия, так и при составлении протокола, могут привести к утере существенных для дела доказательств.

Доказательственное значение имеют не только сами протоколы следственных или судебных действий, но и различные приложения к ним: схемы, рисунки, чертежи, которые необходимо рассматривать в качестве составных частей протоколов.

Иные документы. Доказательственные фактические данные могут содержаться также в иных (кроме протоколов) документах, которые исходят из учреждений, предприятий, организаций, должностных лиц и граждан: документах бухгалтерского учета, справках, актах инвентаризаций или ревизий, объяснениях граждан и др. По делам с административной преюдицией доказательственное значение будут иметь документы дела об административном проступке.

В соответствии со ст. 83 УПК Украины (ст. 88 УПК РФ) документы являются доказательствами, если в них изложены или зафиксированы обстоятельства и факты, имеющие значение для дела.

Для документа, как отдельного вида доказательства, характерны следующие признаки.

1 Документ должен исходить от учреждений, предприятий, организаций, должностных лиц или граждан (ст. 38 УПК РФ). Авторами сведений, которые в нем содержатся, могут быть официальные и частные лица. К документам официальных лиц предъявляются особые требования. Во-первых, содержание документа должно соответствовать компетенции должностного лица и, во-вторых, сам документ должен содержать определенные реквизиты (установленный для данного документа перечень сведений, подписи, печать и т д.).

2 Документ является доказательством, если с его помощью можно установить наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

3 В документе сведения о тех или иных обстоятельствах, фактах выражены в виде описания этих обстоятельств и фактов лицами, от которых документ исходит.

4 Документ приобретает значение доказательства, если он получен с соблюдением определенной процессуальной формы.

В тех случаях, когда документы содержат помимо зафиксированной в них информации еще и признаки вещественных доказательств (служили орудием совершения преступления, сохранили на себе следы преступления или были объектами преступных действий), то есть находились в связи с совершением преступления и отображают обстоятельства совершенного преступления как следы преступления или иные вещественные источники информации (своими физическими или другими материальными свойствами, изменениями, состоянием), такие документы приобретают значение и процессуальный статус вещественных доказательств.

Подводя итог вышесказанному, исходя из изложенной концепции по вопросу о понятии, видах и критериях допустимости доказательств в уголовном процессе, предлагаем ст. 65 УПК 91 Украины (ст. 69 УПК России) изложить в следующей редакции:

«Доказательствами в уголовном процессе являются любые, полученные в установленном законом порядке из надлежащих источников, достоверные фактические данные, которые могут служить средствами установления объективной истины.

В качестве доказательств используются: показания свидетеля, показания потерпевшего, показания подозреваемого, показания обвиняемого, вещественные доказательство, заключения экспертов, протоколы следственных и судебных действий и иные документы, а также фактические результаты технического документирования.

Не могут служить доказательствами фактические данные, источник и способ получения которых неизвестен либо законом запрещен, а также данные, полученные незаконным путем. Все сомнения относительно законности получения и достоверности фактических данных, если исчерпаны возможности их устранить, должны толковаться и разрешаться в пользу подозреваемого, обвиняемого и подсудимого».