§ 1. Деятельное раскаяние и уголовная ответственность

Чаще всего уголовная ответственность реализуется посредст­вом назначения виновному конкретной меры уголовного наказа­ния, т. е. через применение санкций статей Особенной части Уго­ловного кодекса. Однако в ряде случаев закон допускает приме­нение иных мер уголовно-правового характера, а также в изве­стных пределах использует такой метод, как освобождение от уголовной ответственности и наказания1, ибо цели наказания могут быть достигнуты (пли уже достигнуты) и вне государст­венного принудительного воздействия. Вопрос о целесообразности избрания той или иной меры уголовно-правового характера, а в более широком плане — целесообразности определенного спосо­ба реагирования на факт преступного поведения субъекта, лежит ;в плоскости дифференциации и индивидуализации уголовной ^ответственности.

Индивидуализация уголовной ответственности — это важней­ший принцип советского уголовного права, состоящий в опреде­лении необходимых и достаточных для достижения целей уголов­ной ответственности мер воздействия на преступника с учетом степени общественной опасности совершенного им преступления и особенностей личности виновного. Судебно-следственные орга­ны призваны максимально полно учесть все обстоятельства совер­шенного преступления, данные о личности преступника и с уче­том этого вынести наиболее целесообразное с точки зрения целей уголовной ответственности и наказания решение по делу.

Дифференциация  ответственности  — понятие  хотя  и близкое,

1 См.:  Наумов   А.   В.   Реализация  уголовного  права   и  деятельность  сле­дователя. Волгоград,  1983. с. 3!—32.

24

но не совпадающее с понятием индивидуализации ответственно­сти. «Сущность дифференциации юридической ответственности состоит не в том, чтобы определять различные уровни ответст­венности по отношению к индивидуальному случаю нарушения, а в том, чтобы классифицировать формы ответственности в зави­симости от наиболее типичных свойств, .характеризующих в обоб­щенном виде различные группы правонарушений» '. Следователь­но, дифференциация ответственности может быть осуществлена только законодателем и должна рассматриваться уже не в каче­стве принципа советского уголовного права, а, скорее, как одна из тенденций уголовной политики. Дифференциация — это, по существу, конкретизация пределов уголовной ответственности на базе и в рамках единого основания — состава преступления.

Для современного этапа развития советского уголовного права характерен все более дифференцированный подход к ли­цам, нарушившим уголовно-правовой запрет. С учетом этого применительно к некоторым видам позитивных постпреступных действий вопрос о дифференциации уголовной ответственности в законодательстве поднимался Н. Ф. Кузнецовой2, а в последнее время в более о-бщей форме рядом ученых он поставлен вновь3 Суть предложений сводится к тому, чтобы более широко ис­пользовать институт деятельного раскаяния в законе, в частности предусмотреть в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик либо в уголовных кодексах возмож­ность в определенных случаях освобождать лиц, совершивших преступные деяния, от уголовной ответственности или наказания, если с их стороны имело место постпреступное поведение в виде предотвращения вредных последствий содеянного, ликвидации/ причиненного материального ущерба. В итоге деятельное раская­ние станет фактором, дифференцирующим пределы уголовной ответственности, тогда как в настоящее время оно рассматрива­ется, по общему правилу, как обстоятельство, влияющее лишь на индивидуализацию ответственности и наказания. Реализация предлагаемого решения будет способствовать более эффективной борьбе с преступностью в современных условиях.

В связи с этим представляется уместным рассмотреть те ка­чества (свойства) деятельного раскаяния, которые могут быть использованы в качестве аргументов в пользу высказанных сооб­ражений.

/        Прежде  всего   следует   отметить  способность  такого   позитив-^- ного постпреступного поведения оказывать влияние на объем ре­альной вредоносности  (степени общественной    опасности)   совер-

1              К ур л я.н д с к и й   В. И. Уголовная политика, дифференциация и индиви­

дуализация уголовной ответственности. — В кн.: Основные направления борьбы

с преступностью. М., 1975, с. 78.

2              См.:  Кузнецова  Н.  Ф. Уголовное  право  и  мораль. М,   1967,  с. 91.

3              См, например, Да гель П. С.  Проблемы советской  уголовной политики.

Владивосток, 1982, с. 54.

4 — 4075                25

Г

 тонного лицом  общественно  опасного  посягательства.   Как  изве­стно, общественная опасность преступления во многом  определя-:    стен темп последствиями, которые наступают пли могут наступить !    и   результате  его  совершения.     Некоторые    формы    деятельного |   раскаяния  как раз н характеризуются  тем,  что    посредством  их '   ликвидируется   возможность   наступления   отрицательных   послед-■ cTBiiii   или   же  материальные  последствия    деяния     устраняются !  (уменьшаются).    Весьма    важно    при    этом  иметь  в  виду,  что j уменьшение  степени  общественной  опасности  совершенного   пре­ступления вследствие деятельного  раскаяния  может происходить 1 не только за  счет предотвращения вредных  последствий, входя-\ щн.ч в состав преступления, но и лежащих за его пределами  (на-\ пример, в преступлениях с «формальным» составом). -*■*    Иногда   данное  свойство  деятельного     раскаяния     несколько преувеличивается.    Отсюда, видимо, и  родилась точка  зрения о возможности снижения в силу последующего деятельного раская­ния лица степени общественной опасности тяжких преступлений до уровня преступлений, не представляющих большой обществен­ной опасности1.    Хотя тут речь ведется о преступлениях с «фор­мальным» составом    (измена Родине, дача взятки), налицо оче­видна   некоторая   переоценка     рассматриваемого     свойства   дея­тельного  раскаяния.  Предотвращение  вредных  последствий дея­ния,   конечно,  снижает  степень 'общественной  опасности   посяга­тельств, так как отсутствует фактический ущерб. Однако нельзя отвлекаться  от  характера  объекта    преступления,  формы  зины, содержания  мотива  и  цели  антиобщественного^ поведения._ош1й-"рыс наряду с,характером и размером вредных"'последствий соде-"ятпгоТЬ   также  влияют   на  степень "его   общественной    опасности.

общественной" опаснбсЖ~дёянйй,' зна'чйТе71ьно""'^а'злҐ^ чающихся по тяжести   (характеру и степени общественной опас­ности), вследствие деятельного    раскаяния не может призести к • одинаковому    результату  —  трансформации  их  в  преступления, не  представляющие  большой  общественной  опасности.  Об   этом,' видимо,  можно  говорить только в отношении    посягательств,  не

ЯВЛЯЮЩИХСЯ  ТЯЖКИМИ.

С рассмотренным свойством деятельного раскаяния тесно связана вторая его особенность. Она заключается в том, что само по себе позитивное постпреступное поведение свидетельствует об уменьшении степени общественной опасности личности пре­ступника. Объясняется это тем, что: а) объективно социально полезное постпреступное поведение подчас указывает на отрица­тельное отношение лица к совершенному им деянию; б) снижа­ется в результате этого поведения степень общественной опас­ности преступления.

1 См.: Тенчов Э. С. Общественная опасность личности преступника п ос­нование специальных видов освобождения от уголовной ответственности. — И кн.: Личность преступника и уголовная ответственность. Саратов,   1981, с.   101.

26

Вряд ли при этом приходится сомневаться, что именно пси­

хическое отношение субъекта к содеянному, характер мотивов

деятельного раскаяния (социально одобряемые пли нейтральные),

а не форма или даже результат постпреступных де'йсТВий (удав­

шиеся или безуспешные) более точно отражают подлинную сте­

пень общественной опасности, преступника'. Интенсивность пред­

принимаемых лицом действий по предотвращению, устранению

вредных последствий содеянного либо усилии по оказанию помо­

щи правоохранительным органам в раскрытии преступления,

а также момент совершения указанных действий (например, до

разоблачения или же после этого) выступают дополнительным

критерием ^степени общественной огТасТГосТп личности вннов-

ног'о. ~~~"            "

Деятельное раскаяние отличает такая черта, как способность оказывать дредупредительно.е. воздействие на преступность. В результате этого в ряде случаев открывается сам факт неизвест­ного органам, ведущим борьбу с преступностью, общественно опасного посягательства, создаются предпосылки для полного выявления непосредственных причин, вызвавших данное посяга­тельство, и условий, способствовавших его осуществлению. Кро­ме того, деятельное раскаяние может повлечь установление об­стоятельств совершения других преступных деяний, тесно связан­ных с инкриминированным виновном)-, и своевременное их пре­дупреждение или пресечение, быстрое и полное раскрытие при значительно меньших моральных и физических затратах.

В качестве внутренне присущего Деятельному раскаянию свой­ства должно быть названо, наконец, способствование восстанов­лению нарушенных преступлением предпосылок существования и нормального функционирования социалистических общественных отношений. Социально полезное поведение виновных ликвидирует препятствия, созданные для нормального функционирования об­щественных отношений в результате преступного посягательства.

Естественно, что но любые препятствия могут быть устра­нены. Там, где последствия преступного деяния необратимы, о деятельном раскаянии говорить, конечно, не приходится. Одна­ко такие, например, отношения, как отношения собственности, в большинстве своем восстановимы. Поэтому возвращение похи­щенного имущества, возмещение его стоимости потерпевшему самим виновным либо органами внутренних дел, следствия бла­годаря его социально полезным постпреступным действиям озна­чает не что иное, как ликвидацию препятствий для нормального существования данного общественного отношения, а в конечном счете — его восстановление.

Названные свойства деятельного раскаяния объективно ему присущи и потому не зависят от субъективного к ним отношения виновного.  В то же время наличие социально одобряемой моти-

См.: Личность преступника. М., 1975, с. 217.

27

г

вации (раскаяние в содеянном, жалость к потерпевшему и т. д.) позволяет наиболее полно и эффективно проявиться полезным качеством постпреступного поведения.

Более широкое использование деятельного раскаяния с учетом названных особенностей уже в настоящее время может дать по­ложительный эффект, способствовать реализации стоящих перед уголовным правом задач. Так, главным направлением борьбы с преступностью в современных условиях остается ее предупрежде­ние. Это определено Программой КПСС, на это нацеливают ре­шения съездов партии, постановления правительства, ведомствен­ные нормативные акты. Поэтому нужно всемерно стимулировать позитивное постпреступное поведение в ситуациях, где его преду­предительный эффект достаточно нагляден '.

Другая весьма актуальная в настоящее время проблема — обеспечение возмещения ущерба, причиненного различными пося­гательствами на социалистическую собственность, имеющими в настоящее время довольно широкую распространенность. Сово­купный ущерб, причиняемый в результате данных деяний, велик, и не всегда, к сожалению, его удается полностью возместить2. Поэтому остро в настоящее время стоит проблема полного воз­мещения материального ущерба, причиняемого государству, об­щественным организациям преступлениями против социалистиче­ской собственности, о чем прямо говорится в постановлениях Пленума Верховного Суда СССР3.

Одним из возможных путей повышения эффективности дея­тельности по возмещению ущерба ,в сфере посягательств на со­циалистическую собственность >и личную собственность граждан как раз и является использование возможностей деятельного рас­каяния. Такие формы постпреступного поведения, как возмеще­ние нанесенного ущерба и устранение причиненного вреда прямо служат обеспечению реализации требования о необходимости полного возмещения материального ущерба. Это обстоятельство и ставит на повестку дня вопрос о более широком учете данных социально полезных действий в уголовном законодательстве. В частности, уже предлагалось ввести специальную норму, ана­логичную содержащимся в УК некоторых зарубежных социали­стических стран (§ 332 УК ВНР, § 2 ст. 218 УК ПНР, ст.ст. 197, 205 УК НРБ и др.), о значительном смягчении или — в отдельных случаях — полном освобождении от уголовной ответственности и наказания лиц, добровольно возместивших ущерб, причиненный преступлением  против социалистической собственности4.  Целесо-

т г

1              См.: Кур ии о в   Б. А. Повышение роли уголовного закона  в предупреж­

дении   преступлений.— Вестник   МГУ,   сер.  X.   Право,   1974,   №5,   с.   33—36.

2              См.: Советская юстиция, 1983, № 10, с. 1—2; № 19, с. 7.

3              См.: Бюллетень Верховного Суда  СССР,  1976,   №  2,   с.   10;    1980, №   1,

с. 26; laSfi. № 1, с. 10.

* См.: Крягер Г. А. Квалификация хищений социалистического  имущест­ва. М, Ш4, с 306.

28

образность принятия такой нормы не исключена, думается, и применительно к некоторым преступлениям против личной собст­венности (кража, мошенничество, уничтожение или повреждение личного имущества).

В силу своих социально полезных свойств деятельное раекая-Hne__BbicTyjlSЈX-B советском уголовном законодательстве как об­стоятельство, оказывающее влияние на индивидуализацию ответ-ственности и наказания. Вместе с тем масштабы и положитёль-ные результаты использования данного института в деле охраны общественных отношений в ряде зарубежных социалистических стран заслуживают углубленного анализа и проецирования на условия борьбы с преступностью в рамках общества развитого социализма.

Нарушения правил безопасного обращения с различными тех­ническими устройствами и правильной их эксплуатации в усло­виях научно-технической революции могут сопровождаться на­ступлением чрезвычайно опасных последствий. Своевременное вмешательство -виновного лица (а также других лиц по его ини­циативе) в процессе развития негативной причинной связи в этих условиях создает предпосылку для недопущения общественно опасных последствий либо воспрепятствования их увеличению. К тому же не -исключено, что никто другой, кроме самого лица, допустившего нарушение правил, не в состоянии предотвратить вредные последствия неосторожно совершенного деяния, имею­щие, возможно, необратимый характер. В этой связи, следова­тельно, .весьма актуальна проблема дифференциации и более глубокой, чем в настоящее время, индивидуализации уголовной ответственности за преступные нарушения правил безопасности в сфере использования техники в зависимости от постпреступного поведения виновного лица1.

Проявлением  принципа  индивидуализации  уголовной  ответст­венности в советском уголовном праве выступает институт осво-/бождения   от   уголовной   ответственности.    Характерной    чертой (   нор\1  уголовного  закона,  составляющих этот  институт   (чч.  3,  4 [    ст. 10; ч.  1 ст. 50; ст.ст. 501, 51, 52 УК), является то, что ни одна \   из   них не связывает    освобождение    лица    непосредственно    с \ оценкой  его социально    полезного,   поведения  после совершения общественно  опасного  деяния -. • Таким    образом,  для  института освобождения от уголовной  ответственности  нетипичен учет лея-тельного раскаяния виновного, во внимание тут принимаются об-

1              См.:  Совершенствование мер  борьбы с преступностью  з  условиях научно-

технической революции. М.,  1980, с.  !25.    ■;

2              Напротив, УК некоторых социалистических стран содержат такой  вид ос- v

вобождения от уголовной ответственности, который  применяется  непосредствен­

но  в  связи с деятельным  раскаянием  субъекта. Так. §  25 УК  ГДР.  ст. 94  УК

СРР  допускают  освобождение от  уголовной  ответственности,  если   из  постпре­

ступного поведения лица  можно установить,  что  оно сожалеет о  содеянном  и

устранит  вред,  причиненный   преступлением   (либо  стремится   устранить  его).   J

2»

стоятельства иного порядка. Несмотря на это, совершенно оче­видно, что деятельное раскаяние как разновидность позитивного постпреступного поведения способно сыграть свою роль в осво­бождении от уголовной ответственности лица, совершившего общественно опасное деяние. )

Известно, что наиболее~общие основания (условия), требую­щиеся для освобождения от уголовной ответственности, состав­ляют, во-первых, факт совершения деяния, содержащего признаки преступления, не представляющего большой общественной опас­ности, и, во-вторых, возможность исправления и перевоспитания лица, совершившего это деяние, без применения уголовного на­казания1. Таким образом, первое основание (условие) освобож­дения от уголовной ответственности по нормам Общей части УК — невысокая степень общественной опасности деяния, содер­жащего признаки преступления, — в прямой зависимости от дея­тельного раскаяния не состоит.

Что же касается другого основания освобождения — установ­ленной следователем или судом возможности исправления лица без назначения наказания, то тут можно усмотреть более тесную связь с таким постпреступньш поведением, как деятельное раскаяние. Объективным критерием возможности исправления и перевоспитания лица в первую очередь является невысокая сте­пень общественной опасности его личности (неслучайно, напри­мер, ст. 52 УК указывает, что лицо, которое может быть передано на поруки, не должно представлять большой общественной опас­ности). Большинство советских криминалистов считают, что сте­пень общественной опасности лица, совершившего преступление, зависит главным образом от характера опасности совершенного им деяния. Вместе с тем степень опасности личности преступни­ка — величина относительно автономная. Она может и не пол­ностью воплотиться в совершенном деянии; с другой стороны, ха­рактер общественной опасности посягательства может и не отра­жать подлинной степени общественной опасности личности субъ­екта. Такое возможно при совершении неосторожных преступле­ний, в так называемых случайных преступлениях и в некоторых других ситуациях, когда наблюдается определенный разрыв между степенью общественной опасности деяния и личностью ви­новного.

Не исключено, что именно деятельное раскаяние позволит охарактеризовать лицо, совершившее деяние, содержащее призна­ки преступления, не представляющего большой общественной опасности, как человека в известном смысле случайно нарушив­шего уголовно-правовой запрет и потому не требующего каких-либо существенных изменений в его сознании. Данный вывод тем более справедлив в отношении лиц, социально полезное постпре-

1 Специфичны  в этом отношении освобождения  вследствие истечения  сро­ков давности (ст. 48 УК) и по основаниям, указаиным в ч. 1 ст. 50 УК РСФСР.

30

ступное поведение которых органически вытекало из раскаяния в содеянном, ибо оно само по себе, по выражению В. И. Ленина, составляет половину исправления'.

Из сказанного ясно, насколько важное место в установлении возможности исправления и перевоспитания лиц, совершивших та­кого рода преступления, без применения мер государственного принуждения должно отводиться анализу субъективной стороны деятельного раскаяния. Об этом постоянно следует помнить ра­ботникам дознания и следователям МВД, которые по закону на­делены правом с согласия прокурора прекращать уголовное дело и передавать материалы в товарищеский суд по месту жительства или работы лица, освобождаемого от уголовной ответственности, передавать его на поруки общественной организации или трудово­му коллективу, а несовершеннолетнего — на рассмотрение комис­сии по делам несовершеннолетних (ст.ст. 10, 51, 52 УК РСФСР), а также освобождать от уголовной ответственности с привлечени­ем к административной ответственности (ст. 501 УК).

Для того чтобы вывод органов предварительного расследова­ния о возможности исправления и перевоспитания лица без лри-менения уголовного наказания был обоснованным, не вызывал сомнений в правильности, в материалах уголовного дела должно быть обязательно зафиксировано не только содержание тех или иных позитивных постпреступных действий субъекта, но и моти-. j вы и пали их совершения. Особо в процессуальных ^документах , следует отражатьТ~Чьей была инициатива общественно полезной деятельности — самого лица, совершившего деяние, либо кого-то другого (имея в виду особую значимость личной инициативы подследственного). В том случае, если причиненный деянием вред был возмещен или устранен не самим виновным, а его род­ственниками, близкими, знакомыми, данное обстоятельство не­пременно должно найти отражение в уголовном деле. Причем если обвиняемый (подозреваемый) отрицательно относится к ука­занным действиям, факт возмещения ущерба ему в заслугу во­обще поставлен быть не может. Приобщение к делу одной лишь квитанции о внесении соответствующей суммы денег в счет по­гашения нанесенного материального ущерба без указания на дру­гие важные обстоятельства (что довольно часто можно встретить на практике) явно недостаточно и <не может служить доказатель­ством правильного осознания личностью своего антиобщественно-годеяния.

^вместе с тем по нормам действующего законодательства ор­ган дознания, следователь и суд не вправе ссылаться 'непосред­ственно на деятельное раскаяние при освобождении лица от уго­ловной ответственности, так как такое позитивное постпреступ­ное поведение субъекта не рассматривается в качестве само­стоятельного    основания освобождения.  Поэтому для усиле-

См.: Ленин  В. И. Поли. собр. соч., т. 16, с. 206.

31

\

ния мотивационного воздействия уголовного закона на сознание известной категории правонарушителей с целью вызвать их ак­тивное социально полезное поведение после совершения деяния представляется целесообразным предусмотреть в «ем такой об­щий вид освобождения от уголовной ответственности, как осво-бождение в связи с деятельным рзак.ая.ни.ем.

В Особенной части уголовного закона в силу специфики не­которых преступлений, а также для большего акцента на значе­нии соответствующих видов деятельного раскаяния в ряде случа--ев можно было бы принять «примечания» к статье, в которых в развернутом виде отразить признаки позитивного постпреступно­го поведения, указав при этом на 'правовые последствия (осво­бождение от уголовной ответственности), вызываемые им.